Текст книги "Развитие личности ребенка от трех до пяти"

Детскую игру ученые изучают уже более шести столетий. Современное понимание игры выросло из попыток ее философского осмысления в прошлые века. Еще Августин Блаженный, выдающийся философ Средневековья, писал: «Забавы взрослых называют делом, а забавы детей – тоже дело». О подобном писал и выдающийся польский гуманист первой половины ХХ века Януш Корчак: «Детские игры – подражание серьезной деятельности взрослых… Подражание? Нет, нечто значительно большее и ценнейшее». Фактически в этих фразах очень емко отражено понимание игры ребенка как очень серьезного дела. Пожалуй, каждый родитель убеждается в этом на примере воспитания своего чада. Например, во дворе ребенок катит перед собой грузовик, полный песка. Это мы видим со стороны. Но что в этот момент ощущает сам ребенок? Он же настоящий водитель! Он выполняет важную работу – везет груз!

В МИРЕ МУДРЫХ МЫСЛЕЙ

Игра дает средства для разрешения конфликта и передачи чувств.

Гарри Лэндрет

Опыт психологов показывает, что очень многие проблемы во взаимоотношениях родителей и детей возникают оттого, что родители не дают детям быть естественными в игре – не принимают или принимают неудачно те роли, в которые играют дети. А роль, которую ребенок берет на себя в игре, обязательно должна быть прожита полностью, должна быть реализована! Иначе часто на долгие годы детская непрожитая игра и роли будут пробиваться ростками чувства неудовлетворенности сквозь толщу реальной жизни.

Сначала философы считали, что игра – это лишь наслаждение, удовольствие, что люди, независимо от того, взрослые это или дети, вообще играют лишь от избытка сил. И отчасти это действительно так. Обратите внимание, как весело и непринужденно, как естественно дети ведут себя в игре. Более того, находясь в состоянии игры, дети устают намного медленнее. Они могут практически без устали преодолевать по двору километры, между тем как в реальной жизни ходьба утомляет их уже на первой сотне метров.

Представление о том, что игра лишь удовольствие, бытовало вплоть до начала ХХ века, до тех пор, пока ее изучением достаточно активно не занялись биологи и искусствоведы. Специалисты, рассматривающие игру с биологических позиций, считали, что игра есть условие для развития природных наклонностей ребенка. А ученые другого направления преимущественно понимали игру как своеобразную культурную функцию ребенка. То есть, по их мнению, игра несет в себе огромный потенциал социального наследия, благодаря игре ребенок «врастает в культуру» (Л. С. Выготский).

СЕКРЕТЫ ПСИХОЛОГИИ

«В развитой ролевой игре с ее замысловатыми сюжетами и сложными ролями, создающими достаточно широкий простор для импровизации, у детей формируется творческое воображение. Игра способствует становлению произвольной памяти, в ней преодолевается так называемый познавательный эгоцентризм».

И. Ю. Кулагина

Выдающийся нидерландский историк культуры ХХ века Й. Хейзинга в своем труде «Человек играющий» отмечал, что, если проанализировать человеческую деятельность «до самых глубин сознания», она покажется не более чем игрой. Пожалуй, с таким же успехом можно сказать, что из детской игры вырастает личность взрослого. В частности, немецкий философ и психолог Эрих Фромм много писал о том, что ребенок в игре моделирует свою взрослую жизнь. Человек в игре творит самого себя. Именно последний тезис – о творении самого себя в игре – является одним из основных в психологии детской игры. Например, вспомните, во что вы играли в детстве, проведите параллель с тем, что вы делаете сейчас.

С этой точки зрения игра является деятельностью, в которой наиболее полно, в каждом игровом действии, проявляются грани человеческой деятельности вообще. И в этом плане игра очень показательна.

Очень яркий немецкий философ и эстетик К. Гроoс в 30-е годы ХХ века предположил, что игра является «упражнением природных наклонностей». Иными словами, в игре ребенок развивает свои природные дарования. Психологами давно подмечено, что любящий свою работу врач в детстве любил играть в «Доктора Айболита», а асу-шоферу еще в детстве нравилось «крутить баранку». Природный потенциал в любой степени его выраженности (талант, одаренность) заявляет о себе достаточно рано – в самые первые годы жизни. И это неминуемо проявляется в детской игре.

Примерно в середине ХХ века ученые пришли к мысли, что игра несет в себе все названные выше функции: и удовольствия, и развития, и освоения социального пространства.

Постепенно исследования детских психологов (буквально в последние десятилетия) показали, что роль игры в жизни ребенка едва ли можно переоценить, что два понятия – игра и детство – просто невозможно разделить и изучать их вне зависимости друг от друга. По мере того как ученые исследуют феномен игры, они все более применяют игру и в практике воспитания, и психологической помощи, и коррекции поведения детей, и в их творческом развитии.

Игра ребенка – удивительный феномен. В ней неповторимым узором переплетаются реальность и фантазия, пробуждаются природные дарования ребенка.

Игру ребенка с полным правом можно назвать очень важной работой. Это работа особая: она одновременно доставляет удовольствие, развивает, обучает, вводит в общество. Это работа, без которой детство немыслимо. Попытайтесь представить себе ребенка, который не играет. Что же он тогда делает?

СЕКРЕТЫ ПСИХОЛОГИИ

«Игра – это единственная центральная деятельность ребенка, имеющая место во все времена и у всех народов. Детей не нужно учить играть; не нужно заставлять их играть. Дети играют спонтанно, охотно, с удовольствием, не преследуя никаких определенных целей».

Г. Л. Лэндрет

Неиграющий или монотонно играющий ребенок, без выраженной эмоциональной вовлеченности в игру, – очень важный показатель неблагополучия. Либо в настоящее время ребенок просто устал или болен, либо есть некоторые изменения в его психическом развитии. Правда, об изменениях в психическом развитии уместно говорить тогда, когда игра сохраняет свою монотонность длительное время. Но и в том и в другом случае следует проконсультироваться у специалиста.

Согласно одной из теорий, игра возникает в процессе эволюции в результате изменения статуса ребенка в системе общественных отношений.

В первобытных обществах основным средством воспитания было непосредственное включение детей в производительный труд взрослых. Чем выше уровень развития общества, тем сложнее становится период подготовки ребенка ко взрослой жизни. Игровые действия приобретают соревновательный характер, возникают игры с соревнованиями, игры с правилами. Таково, в общем плане, развитие игры в истории. Что касается происхождения игры в процессе жизни конкретного человека, то рождение игры происходит внутри предметной деятельности малышей. К этому сегодня склоняются многие исследователи детской игры.

Появление игры важно еще и в социальном плане, с точки зрения уравнивания отношения ребенок – взрослый, с точки зрения возможности понять мир ребенка и мир взрослого как равноправные, находящиеся в диалоге между собой.

Исследования психологов показывают, что полноценно развивающемуся ребенку даже несколько минут трудно удержаться от того, чтобы не поиграть. Состояние игры для ребенка естественно. Причем интересно следующее: само отсутствие состояния игры, равно как и его присутствие, вряд ли ребенком осознается, поскольку игра – это естественная форма реализации потенциала ребенка, это форма его жизни. Подобно тому как мы не осознаем, что дышим, так и ребенок не осознает, что он играет. Именно в этом прелесть и загадка детской игры.

Период жизни малыша, о котором мы говорим, – это время, когда ведущей деятельностью для ребенка становится сюжетно-ролевая игра. Практически все поведение ребенка трех – пяти лет соткано из игры. Ребенок создает игру и в то же время, играя, развивается. Ребенок неосознанно и порой едва заметно для родителей попадает в сказочный мир игры и становится его полноправным властелином. Он проникает в этот мир постепенно, взяв с собой опыт предметно-манипулятивной деятельности, которая является ведущей для более раннего возраста. Собственно, само рождение игры и происходит благодаря манипулированию предметами, когда предмет постепенно из объекта или орудия манипулирования, действия превращается в участника взаимодействия.

Почему же в этом возрасте игра называется сюжетно-ролевой?

В игре ребенка этого возраста всегда происходит развитие какого-либо сюжета, как, например, в театре. Независимо от того, что делает ребенок: строит замок из песка или мчится на палочке-коне, в его сознании разворачивается некое действие, имеющее определенную историю и предполагаемое будущее. И ребенок в настоящий момент – часть этого сюжета. В этом и заключается сюжетность игры.

А ролевой игра называется потому, что ребенок в игре создает некую новую роль для себя, то есть в игре он отстранен от самого себя. Домик строит не он (Миша, Саша), а Строитель. И на палочке-коне тоже мчится не он, а Всадник. Когда дети играют, они свято верят, что все это реально. Они с пронзительной искренностью и быстротой «вживаются» в жизнь героев, в их внутренний мир, который сами и создают.

…Однажды четырехлетний Дима в детском саду играл роль петушка Пети. На него надели красные сапожки со шпорами из проволоки и красный гребешок из бумаги. Дима за несколько минут освоил «петушиную» походку и научился громко-громко кричать «ку-ка-ре-ку!». После игры Дима долго не снимал костюм и недоумевал, почему взрослые лишают его того, что по праву является его частью. Даже спустя несколько дней воспитатели еще не раз замечали, как Дима либо прохаживался по коридору «петушиной» поступью, либо имитировал еще что-нибудь из поведения его героя.

СЕКРЕТЫ ПСИХОЛОГИ

«Дошкольное детство – большой отрезок жизни ребенка. Условия жизни в это время стремительно расширяются: рамки семьи раздвигаются до пределов улицы, города, страны. Ребенок открывает для себя мир человеческих отношений, разных видов деятельности и общественных функций людей. Он испытывает сильное желание включиться в эту взрослую жизнь, активно в ней участвовать, что, конечно, ему еще недоступно. Кроме того, не менее сильно он стремится к самостоятельности. Из этого противоречия и рождается ролевая игра – самостоятельная деятельность, моделирующая жизнь взрослых»

И. Ю. Кулагина

Подобное увлечение игрой достаточно часто встречается у впечатлительных детей. Конечно, через какое-то время это проходит, на время уступая место другой игре. Дети в большинстве своем, как в приведенном выше примере, искренне вживаются игру.

В первые месяцы жизни ребенка объектами его манипулирования служат не только доступные предметы, но и части собственного тела – ручки, ножки. Но такая деятельность малыша, как отмечает А. Спиваковская, пока еще не игра, поскольку не является самостоятельной формой поведения. Пока ребенок не разделяет игру и игрушки.

В период раннего детства, то есть от года до трех лет, игра малыша еще была лишена сюжета, в ней преобладало лишь действие само по себе, простое минипулирование предметами. Безусловно, эти действия с предметами способствуют необходимому развитию психики ребенка, активному познанию мира посредством ощущений. Но в манипулировании предметами еще не было сюжетности.

В пять-шесть лет и позже, когда ребенок становится школьником, его игровая деятельность тоже постепенно трансформируется, становясь более реалистичной. Так, в игре ребенка проявляется больше ориентация на соревновательность – например, кто нарисует самое загадочное животное или придумает самую веселую шутку, – стремление сделать ее правила ясными, понятными для других участников. Постепенно ребенок начинает осознавать смысл и цели игры.

Собственно, игра сопровождает человека на протяжении всей его жизни. И взрослые тоже играют. Но игра, где рождается сюжет и роль, есть только в период дошкольного детства. Именно в этом и заключается ее колоссальное значение.

Забавная штука – игра… Она увлекательна сама по себе, и все мы, взрослые и не очень, с удовольствием, а иной раз и с восторгом погружаемся в ее разнообразие. Вырастая и взрослея, что совсем не одно и то же, мы не перестаем играть, а только меняем одни игры на другие, более простые на более сложные, понятные на непонятные, детские (те, что привычно называются детскими, хотя смысла в них порой больше, чем во всем взрослом существовании), на недетские. А еще мы всегда, каждый час, каждое мгновение наблюдаем за игрой… За той, что творится нами и вокруг нас. Наблюдение за детской игрой – особая часть этой непрерывности наблюдения. Ребенок играет с куклами Барби, или в солдатики, или с любыми другими игрушками, или вовсе без них, играет в сюжеты, перенимая их из своей и нашей жизни, играет в нас и в себя…

Мы смотрим, как играет наш ребенок, и улыбаемся, если видим, что он увлечен и доволен. Порой мы задумываемся, когда в его игре проскальзывают совсем не шуточные аллюзии, и огорчаемся, когда игра «выходит из берегов». Время от времени наш ребенок приглашает в свою игру нас, и тогда мы счастливы.

Однако задумаемся над словами «мы счастливы» – действительно ли это так? Выходит, что мы должны быть счастливы, ведь он общается с нами, мы для него значимы, интересны, мы ему нужны! Но нам часто некогда, у нас свои – взрослые дела и заботы, а порой нам неинтересно. Иногда мы полагаем, что играет наш ребенок совсем не в то, что нужно и педагогически правильно. Невероятно глупо это звучит – правильная игра, а ведь это очень распространенный термин, в детских садах, например, и начальной школе. Никаких «правильных» игр не бывает, как не бывает и неправильных, все игры делятся на игры с правилами и без, да и то второй вариант всего только означает, что правила либо не определены, либо предельно свободны.

Бывает, что нам, взрослым, в процессе игры с ребенком нередко становится скучно – взрослые, как ни странно, от привычной детской игры устают значительно быстрее, чем сами дети, и тогда игра с ребенком становится не удовольствием, а обязанностью, а то и обузой. Какое уж тут счастье! А еще игра часто представляется нам совершенно само собой разумеющейся вещью, мы и знали о ней всегда, с рождения, и умели играть, и вообще, что уж тут сложного. Тем не менее все не так просто, как кажется.

Если проследить этапы развития игровой деятельности ребенка, нетрудно заметить, что игра как некий осмысленный процесс (а детская игра всегда осмысленна) связана с рядом понятий: целью, предметом, ролью и сюжетом.

Стоит заметить, что здоровый активный ребенок играет, когда хочет, во что хочет и как хочет, а также, как правило, с кем (или с чем) хочет. Предметом для игр может стать и обычная игрушка, и случайно подобранная щепка или палочка, которая, обретая смысловое назначение, становится объектом игровой деятельности. Это может быть и нечто достаточно абстрактное с точки зрения взрослого, например листок белой бумаги. Однако в глазах ребенка этот листок будет иметь абсолютную ценность, поскольку с другим листком, пусть даже точно таким же, начнется совершенно другая игра. Предмет игры совсем необязательно материален. Ребенок может играть и с воображаемым предметом, однако его игра не станет менее интересной.

СЕКРЕТЫ ПСИХОЛОГИ

«Сюжетно-ролевая игра – это игра коллективная, и именно она формирует у ребенка умение устанавливать отношения со сверстниками».

О. М. Дьяченко, Т. В. Лаврентьева

Попробуем соотнести предмет и возраст ребенка. Младенческий возраст будет возрастом игр с «абсолютно» материальными предметами. Наиболее привлекательными являются еще и те, что издают звуки, притягивают внимание яркостью, приятны на ощупь. А дальше закономерный процесс «эволюции»: погремушки сменяются пирамидками, куклами и мягкими игрушками, солдатиками, машинами и конструкторами.

Возраст от трех до пяти мы можем рассматривать как условно подготовительный для игр с нематериальными (воображаемыми) предметами. Именно в этом возрасте материал теряет свое главенствующее значение как основа игры, превращаясь не более чем в рядовой объект, который может быть использован ребенком для собственной игровой деятельности. Выше мы уже отмечали, что материалом для игры – «игрушкой» может стать все, что угодно – что именно в этот период, от трех до пяти (и далее) происходит.

Говоря об игровой деятельности детей этого возраста, необходимо сделать еще одно очень важное допущение: возраст от трех до пяти является тем периодом, когда ребенок не слишком отделяет себя от того, с чем он играет. Иными словами, для возникновения детской игры в этом возрасте не имеет значения количество материала, одушевленность – неодушевленность предмета или другого играющего. Например, ребенок с легкостью может «назначить» стул, стол, строительный материал партнером по собственной игре. И более того, он сам, и вместе с ним и мы – все окружающие тоже в известном смысле «предметы» его игровой деятельности.

Ребенок сам определяет время и место игры (абсолютно не соотнося это время и место с категориями «можно» и «нельзя», не считаясь ни с режимом, ни с необходимостью еще какой-то деятельности, которая требуется от него по разумению взрослых). Фактически свобода ребенка по-настоящему начинается там, где становится возможной свободная игра в свободном времени и пространстве. Безусловно, мы рассматриваем сейчас идеальный вариант. В реальности же, как правило, свобода чем-либо ограничивается. Однако ограничения позволяют очертить границы игрового пространства. Именно с этим связано разделение общего поля игры на действительный и фантазийный пласт. Если выделены рамки игры, ребенку легче распределять роли и при необходимости придумывать новые. И конечно, самому выстраивать сюжет.

В МИРЕ МУДРЫХ МЫСЛЕЙ

Игра – это конкретное самовыражение ребенка и способ приспособления к собственному миру.

Гарри Лэндрет

Согласно одному из определений, сюжетом называется некая рамка событий, задающая их последовательность. Применительно к детской игре сюжет – цепочка формальных операций, которые делает ребенок, превращая реальность в игру. Но не только! Сюжет детской игры содержателен, осмыслен, в нем есть главная тема, а сколько возникает эмоций! При этом ребенок, не осознавая того, руководствуется «правилом волшебников»: чудо возникает только при наличии веры в него, при том – веры безусловной. И в этом принципиальное отличие детской игры от игры взрослых. Даже притворство ребенка (всем известное «понарошку») – тоже есть часть игры. Именно сюжетом определяется игра как таковая, именно сюжет в конечном итоге является главным звеном усложнения игр разных возрастов.

Заметим, что в зависимости от типа игры сюжет может определять как временные и пространственные рамки, так и всю динамику игры. При этом важно не путать понимание сюжета ребенком и взрослым. Так, у режиссера сюжет охватывает все произведение целиком, для актера же является отправной точкой действия. В социальных играх мы все, и взрослые и дети, находимся на актерской позиции. Кстати сказать, в профессиональной актерской игре очень многое от игры детской. И уж конечно дети, в свою очередь, превосходные актеры. Сравнение понятий «детско-актерская» и «актерско-детская» игра приводит нас к необходимости осмысления важной составляющей игры – ее потенциала. Дело в том, что возможности развития личности вне потенциала игры просто не существует. Иными словами, личность развивается через игровой пласт, через игровые действия.

Сюжет игры неизбежно определяет тему. Более того, тема игры и развивается в сюжете, будь то «войнушка» или «дочки-матери», «гонки» или «кукольная свадьба» и т. д.

Усложнением или упрощением сюжета мы, взрослые, «отсчитываем» уровень развития ребенка в рамках игровой деятельности. Для самого же ребенка сложность или простота сюжета имеют одинаковую ценность и значимость, если наличествует интерес к самому процессу игры.

Для возраста три – пять лет наиболее характерны два типа игр. Первый – с максимально простым сюжетом при большом количестве ролей и с достаточно сложными действиями. В этом случае игра приобретает характер ролевого общения, то есть сюжет как таковой является просто связующим звеном между действиями ролей. Второй тип отличается от первого только более сложным сюжетом. Сам сюжет в этом случае несет функцию определения роли, то есть чем сложнее сюжет, тем содержательнее роль.

Сюжет детской игры имеет несколько важных функций. Одна из них – упорядочение коммуникативных отношений, общение в строго заданных – ролевых – рамках, опыт проживания которых в дальнейшем переносится из игровой деятельности в реальную действительность. В такой игре ребенок учится общаться по правилам.

Сюжетная игра требует от ребенка использования новых понятий. Наполняя некие «абстрактные» для себя термины конкретным содержанием (верным или неверным, то есть соответствующим или несоответствующим действительному значению), ребенок учится простейшим навыкам структурирования пространства и придания смысла предметам и явлениям окружающего мира. Привнося в эту систему эмоции, то есть эмоционально выражая свое отношение к неким событиям или персонажам, он тем самым развивает морально-нравственную сферу.

В процессе детской игры происходит усложнение и разделение эмоций. Речь идет не о полярности эмоций (положительные и отрицательные), а скорее, об удачности – неудачности действия, желаемости – нежелаемости роли. Ребенок испытывает радость или огорчение в зависимости от результата действия. В процессе игры собственные действия не воспринимаются с той эмоциональностью, с какой это происходит вне игровой действительности. То, что в игре может быть негативно воспринято сейчас, получит другую оценку с изменением сюжетного хода или ролевого действия. В реальном же мире событийность воспринимается достаточно однозначно. Вообще, увлеченный игрой ребенок воспринимает внешний мир как черно-белый. И лишь значительно позже вместе с усложнением игры и постепенным ее вливанием в существующую действительность (феномен стирания границ) происходит расцвечивание мира теми красками, которые ранее существовали только в игре. В игре ребенок учится анализировать собственные действия и действия других участников игры. Нам же, взрослым, игра дает возможность анализировать эти действия вместе с ребенком и таким путем воздействовать на него.

Чуть позже пяти лет в детской игре начинает доминировать понятие «роль». Это понятие не просто видоизменяет игру, многократно усложняя ее, но и создает принципиально новую сетку-систему отношений ребенка с миром взрослых, сверстников и с самим собой.