Текст книги "Танатотерапия. Практическое применение"

1. Баскаков В. Танатотерапия. Теоретические основы и практическое применение. Институт общегуманитарных исследований В.Секачев. М.2007

2. Свободное тело. Хрестоматия. Составитель В.Баскаков / Институт общегуманитарных исследований / М. 2004

3. Сеидов М.М. Телесная терапия. / Воронеж. НПО<<МОДЭК>>2006

4. Кэрол У Пэрриш-Хара. Смерть и умирание: новый взгляд на проблему. / Институт общегуманитарных исследований / М.2003

5. Хрестоматия по телесно-ориентированной психотерапии. Редактор составитель В.Баскаков. / Институт общегуманитарных исследований М.2006

6. А.Лоуэн. «Психология тела» / Институт общегуманитарных исследований / М:2006

7. И. Г. Малкина-Пых “Психосоматика” /справочник практического психолога / М. ЭКСМО 2004.

8. Соловьёв Вл. “Идея сверхчеловека” Избранное. М. 1990 г.

9. Арьес Ф. Человек перед лицом смерти. М. 1992 г.

10. 10. Ошо “Смерть – величайший обман”. К. 2002 г.

3.5. Константинова Д.С. Механизм и возможности работы метода танатотерапии с внешними и внутренними границами тела (курсовая работа)

Данная работа относится к исследованиям в области телесно-ориентированной терапии в России, а именно метода Танатотерапии (метод психотерапевтического воздействия на весь круг проблем человека и весь спектр телесности [6]).

Цель – раскрыть механизм танатотерапии с точки зрения работы с внешними границами тела (расслабление, тотальное расслабление, модель «правильного умирания»), воздействия на психологические, внутренние его границы и результаты такого взаимодействия с границами телесности клиента.

За основу берутся взгляды на психологию телесности, в частности на границы тела, русских учёных (Зинченко В.П., Леви Т.С., Тхостов А.Ш. и т. д.), исследования и труды разработчиков и основоположников метода танатотерапии – Баскакова В.Ю. и Газаровой Е.Э., а также индивидуальный опыт автора и знания, накопленные во время прохождения обучающей программы и индивидуальных сеансов по методу танатотерапии.

Объектом исследования является тело человека, его биологические особенности и психологический образ.

Предметом – механизм и возможности работы метода танатотерапии с внешними и внутренними, психологическими границами тела.

Выдвигается гипотеза: метод танатотерапии, работая с внешней границей тела человека, моделирует процесс «правильного умирания», расширяя тем самым индивидуальный опыт человека и его психологические границы.

В связи с этим в работе ставятся задачи раскрыть понимание внешних и внутренних границ тела в современной психологии телесности, обозначить практические аспекты метода танатотерапии, перекликающиеся с этой темой, но имеющих небольшую теоретическую базу и нуждающиеся в дополнительном изучении, изучить аспект работы метода с границами тела и возможности такой работы.

Исследование проводилось путём получения и интеграции теоретических и практических знаний из общей психологии телесности и метода танатотерапии в частности.

В данном исследовании автор надеется углубить теоретическую базу метода танатотерапии, представить новый взгляд на его практические аспекты и попытаться понять феномены танатотерапевтического процесса с точки зрения особенностей границ тела. Данная тема представляется интересной, т. к. в имеющейся литературе и материалах обучающих семинаров, на взгляд автора, подробно описаны возможности подхода, основные приёмы, ощущения тела клиентов и действия терапевта, результативность и др., но внутренняя «механика» метода не имеет пока единой системы обоснования и является интересной темой для изучения.

Тема границ тела имеет непосредственное отношение к методу танатотерапии: будучи телесно-ориентированным, он работает с телом клиента, т. е. взаимодействие терапевт-клиент происходит непосредственно на этой границе – приёмы прикосновений, отвода конечностей, вытягивания.

Однако трудно разобраться, как именно «работают» эти приёмы, как например прикосновения, не привязанные к определённым точкам и не имеющие чёткой выведенной последовательности, приводят не к усилению контроля, активации мышц или более чёткому осознанию контуров своего тела, а к глубокому расслаблению, феноменам «потери» конечностей и ослаблению контроля сознания.

Данная работа выступает попыткой связать теоретические представления о границах тела с практическими возможностями (и результатами) метода танатотерапии; и, возможно, укрепить теоретическую базу метода.

За основу понимания границ тела взяты взгляды русских учёных. Так, в работе Т. С. Леви «Психологическая граница как телесный феномен» рассматриваются особенности психологической границы как несовпадающей с границами физического тела, но являющейся компонентом телесности как пространства между – внешним и внутренним. «Телесность предполагает наличие особой границы, которая с одной стороны, защищает нашу психику от разрушающих внешних воздействий, а с другой пропускает необходимые для нас энергии» [8].

Тхостов А. Ш. подчёркивает случаи несовпадения границ (например, феномен зонда) и выделяет внешнюю и внутреннюю границы. Внешняя граница – это объективное место взаимодействия внешнего мира и человека, т. е. поверхность тела. Внутренняя граница – это субъективное ощущение человеком того, «где он заканчивается» [3].

На основе теоретических данных, практических навыков и личного, клиентского опыта, мне представляется интересным провести исследование и сопоставить знания о границах телесности и возможностями и результатами практического применения танатотерапии.

Подробнее раскрою определение данных понятий и их особенности, чтобы использовать в дальнейшем.

Речь идёт об особой границе, проходящей между внешним пространством (осознаётся субъектом как «не-Я») и внутренним миром («Я»), и задающей, таким образом, субъект-объектное членение реальности. На этой границе происходит взаимодействие двух пространств: телесности субъекта и внешнего мира. Т. е. происходит разделение двух активных сфер, поэтому и само пространство между не является однородным. Относительно субъекта эту неоднородность выражает направленность границы вовне и внутрь, условно разделённая на внешнюю и внутреннюю границы тела.

Итак, под внешней границей тела подразумевается область взаимодействия внешнего мира и человека, поверхность тела, объективируемая в коже. Она носит защитную функцию, является барьером от проникновения или поглощения извне, и, кроме того, это место соприкосновения, регистрации стимулов.

Отмечают, что генезис самосознания, выделение Я из не-Я происходит на базе физического выделения себя из внешнего мира, посредством стимуляции поверхности тела – его пространственной границы.

Внутренняя граница – это субъективное ощущение человеком того, «где он заканчивается» (Тхостов: ІТ расположено именно там, где начинается не-Я).

Она контейнирует внутреннее содержание, регистрирует внутренние стимулы, выполняет проводниковую роль между внутренним и внешним пространством.

Т.С. Леви описывает «психологическую границу», указывая, что речь идёт об идентичном феномене («внутренняя граница», «граница жизни» и т. д.).

«Телесность предполагает наличие особой границы, которая с одной стороны, защищает нашу психику от разрушающих внешних воздействий, а с другой пропускает необходимые для нас энергии. Она обеспечивает нам возможность выражать себя в мире и, вместе с тем, сдерживать, «контейнировать» определенную внутреннюю энергию… Психологическая граница формируется в процессе осознания своего собственного внутреннего пространства и его отстаивания, преодоления симбиотических отношений. «[8]

В работе «Психологическая граница как телесный феномен» раскрыты некоторые важные качества и особенности «психологической», внутренней границы тела.

Так, психологическая граница имеет энергийную природу: те или иные ее характеристики возникают как временное сочетание сил для решения задачи осуществления конкретного взаимодействия человека с миром. Психологическая граница проявляется в активности человека, в его действиях.

Качество границ есть выражение внутреннего, энергетического и соответственно психического состояния человека.

Оптимальная граница способна в зависимости от состояния мира и нашего собственного желания менять свои характеристики (плотность, проницаемость, толщину, форму и т. п.), тем самым обеспечивая взаимодействие человека, адекватное его возможностям, мотивам и ценностям.

Психологическая граница развивается и изменяется на протяжении всей нашей жизни. Оптимальная психологическая граница представляет собой выстроенный в процессе жизненного пути усилиями самого человека функциональный орган. Для адекватного взаимодействия человека с окружающим миром важно владение всем спектром вариантов изменения границы.

Формирование оптимальной в данный момент, для данной ситуации границы предполагает соотнесение информации о состоянии внутреннего и внешнего пространств. Для формирования оптимальной границы необходима двоякая чувствительность: внутренняя, со стороны внутреннего тела, и внешняя, возникающая в процессе соприкосновения с миром («чувствительность к Себе и к Миру»).

В исследованиях границ тела предполагается, что в процессе взаимодействия двух сред могут возникать различные деформации внутреннего пространства, изменения характеристик внутренних границ, что впоследствии может приводить к неэффективности этого взаимодействия, ухудшению качества взаимодействия с миром.

Каждая граница может нарушаться отдельно от другой, и их нарушения или особенности специфически определяют психосоматическую структуру субъекта [3].

Таким образом, как внутренняя, так и внешняя границы образа тела представляют собой психофизические образования, проявляющиеся, с одной стороны, на ментальном уровне в виде образов, фантазий, а с другой – объективирующиеся на телесном, физическом уровне.

Определив, что именно подразумевается под двоякой границей тела, «пространством между», соединяющим внешнюю и внутреннюю, субъективную реальности, очень важно определить каким же образом и где пролегает эта граница.

В.А. Подорога отмечал, что граница жизни (внутренняя в терминах данной работы) «является виртуальной … границей, изменяющей в каждое последующее мгновение предыдущий образ нашего тела, и мы даже не всегда „схватываем“ эти мгновенные изменения; порой эта граница смещается столь далеко за предписанные организмом пределы, что не в силах вернуться к исходной физиологической границе, – то, напротив, сжимается наподобие шагреневой кожи, ускользает от себя в глубины Внутреннего».

Установить границы – это значит определить или установить рамки контакта или отношений между собой и окружающим миром.

Однако эти нехитрые рассуждения открывают ряд крайне сложных вопросов о субъект-объектном разграничении: что служит критерием различения этих событий? Устойчива ли эта граница, что ее определяет и как она устанавливается?

Неоднозначность местоположения такой границы может быть продемонстрирована в классическом психологическом феномене зонда (Бор, 1971; Леонтьев А.Н., 1975).

А.Ш. Тхостов чётко описывает механизм становления границы телесности и место ее локализации: они связаны с измерением автономности/предсказуемости объекта, его управляемости/независимости.

Феномен зонда позволяет продемонстрировать как минимум два момента субъект-объектной диссоциации. Во-первых, факт подвижности границ субъекта, а во-вторых, универсальный принцип объективации: свое феноменологическое существование явление получает постольку, поскольку обнаруживает свою непрозрачность и упругость.

«Иное» не может быть предсказано, и именно граница этой независимости есть граница субъект-объектного членения. Все, что оказывается по одну сторону этой границы, есть Я, а то, что лежит по другую, – иное [12].

Плотность внешнего мира определяется степенью его предсказуемости, придающей его элементам оттенок «моего», т. е. понятного и знакомого, или, напротив, «чуждого», т. е. неясного, непрозрачного.

Становясь «своим», внешний мир начинает терять свою плотность, растворяясь в субъекте, продвигающем свою границу вовне.

Наиболее четким критерием освоенности, сворачивания в устойчивый конструкт служит само «исчезновение» феномена, которым я начинаю пользоваться, не испытывая никаких затруднений, и само существование которого становится для меня неявным [12].

Более того, при условии полной прозрачности, управляемости, предсказуемости внутренней среды, внутреннего мира субъекта «сталкиваемся с…полной утратой самого субъекта, обнаруживающего себя лишь в месте столкновения с «иным» и отливающегося в его форму».

Однако тело как физический механизм подчиняется целому ряду объективных законов и ограничений, его «прозрачность» исходно неполна, и естественными формами его проявления выступают физиологические функции. Свое существование (как объект сознания) тело получает, лишь демонстрируя упругость и непрозрачность, неадекватность прогнозирования и управления. Эта исходная, всегда присущая телу «недостаточность» и несовершенство его механизма порождают стабильное существование самого феномена тела. Подобным образом и сознание, мышление и чувства человека обнаруживают себя лишь при столкновении с новым, необдуманным, непонятным, ещё не вполне освоенным.

Таким образом, говоря о границах тела, следует помнить, что такая грань проходит между освоенным «моим» и неизведанным, неосвоенным «иным». Осознание феномена возможно только на этой границе.

В этом смысле тело располагается в некотором гипотетическом континууме, заполняющем разрыв между «черной дырой» чистого познающего Ego и непроницаемой стеной непознанного, неосвоенного, непонятного, а посему и не имеющего никакой глубины познаваемого мира [12].

Метод танатотерапии находится в рамках ТОП и отвечает всем требованиям данного направления психотерапии. При этом строится он из своего специфичного подхода к проблемам телесности и психотерапевтической работе, работе с телом, через тело – body-tuning. В теоретическом и практическом плане метод глубоко затрагивает вопросы смерти и умирания (в т. ч. как процессы необходимые для жизни, исцеления и существования).

У основателей метода можно прочитать: в танатотерапии на концептуальном уровне заложено оказание помощи клиенту в налаживании партнёрских отношений со своим телом. Однако, это возможно лишь при содействии в установлении контакта с индивидуальными причинами дезадаптации: страхом смерти и его разновидностями (thanatos+therapia)…Этот подход способствует налаживанию разбалансированных телесных процессов и установлению контакта с причиной дезадаптации (“настройка" внутренней реальности человека происходит через “настройку" тела) [6].

Но каким образом достигается этот эффект? Благодаря чему происходит “настройка” тела?

С одной стороны, это уже описано (условия для “настройки" и актуализации биологических реакций создаются за счёт обстановки работы с пациентом, особенностей приёмов, медленного темпа их выполнения (“иньский подход"), заботливого и оберегающего отношения танатотерапевта, качества терапевтического прикосновения).

С другой – теоретическое описание явно не отражает всей глубины практического метода, и как эффект от подобных условий можно предполагать релаксацию, чувство комфорта, снижение повседневного напряжения или, например, отреагирование детских переживаний. Трудно было бы на слово поверить в терапевтический эффект, затрагивание глубоких скрытых внутриличностных конфликтов, актуализацию темы смерти и умирания.

Именно поэтому в моей работе делается попытка глубже понять внутреннюю "механику" метода, с позиции границ тела больше понять “как это работает".

В первую очередь танатотерапия работает с внешними границами тела человека.

Позиция клиента – удобное, произвольное расположение на спине, что оптимально обеспечивает возможности расслабления и заземления тела. Человек занимает удобное (или «привычное» в схожих ситуаций) для себя положение – раскидывает или прижимает руки, ноги, распределяет вес, т. е. естественным образом учтены все психофизиологические особенности как его тела, так и внутреннего состояния.

Обычно в этот момент остро ощущается любой дискомфорт – неудобства в одежде или мышечные напряжения (наиболее явные). На первых сеансах вхождение в процесс может быть более долгим, «скачут мысли»: как о происходящем, так и актуальные переживания, бытовые вопросы. Хорошо слышны окружающие звуки. Пациент осознаёт присутствие терапевта и анализирует происходящее.

Танатотерапевт работает с конечностями, головой и «нетабуированной» поверхностью тела (т. е. деликатно обращается с культурным образом тела, личностное значение контакта при этом максимально снижается).

Помимо непосредственно технических приёмов (прикосновения, отвод конечности, вытягивание или изменение привычных опор), важно качество их действий («контакт-земля») и общий режим («иньский»): неспешные, плавные, деликатные, без нажима, но ощутимые, передающие состояние опорности, непоследовательные и нехаотичные, адекватные общему состоянию телесности пациента (благодаря отслеживанию терапевтом биологических реакций и процессов в теле клиента).

Ответные реакции тела пациента проявляются в микродвижениях мышц, дыхании, податливости конечностей, движении глазных яблок и др.

Изменения на уровне внешних границ проявляются лишь в большей расслабленности тела (в т. ч. отчётлива видна тенденция к «увеличению» поверхности тела, или площади контакта с окружающей действительностью за счёт раскрытия ладоней, разведения носков ног, повороту головы). Нельзя в полной мере рассматривать это как терапевтический эффект.

Во время исполнения танатотерапевтических приёмов во внутренней реальности пациента происходят определённые трансформации: меняется качество восприятия окружающего пространства, своего тела; замедляется, изменяется или приостанавливается течение мыслей и др.

Можно с уверенностью говорить, что через определённое время (течения сеанса или спустя несколько занятий) контроль сознания ослабевает и перемещается с восприятия целостной обстановки (пространство, положения клиент-терапевт и т. д.) непосредственно на границу тела субъекта. Осознание перемещается всё глубже, постепенно концентрируясь на внутренних процессах – ощущениях тела, своём дыхании, возникающих мыслях, ассоциациях.

За счёт чего?

Рассмотрю эти процессы с позиции обозначения границ субъективности-объективности, управляемости-автономности. Речь идёт уже по большей части о внутренней границе тела,

Лёжа в выбранном положении, на спине (не часто мы отдыхаем в такой позиции), в кабинете терапевта, в его присутствии («чужое место», «чужой человек»), человек и чувствует себя по-иному, непривычно. Первые минуты, ещё до прикосновений терапевта, происходит адаптация именно к этому состоянию, пространству, обстановке. Причём, чем более привычна такая ситуация занятий, или выше субъективное доверие миру, внутренняя устойчивость (и гибкость границ), тем быстрее происходит «первичная» адаптация и человек может войти в танатотерапевтический процесс, «позволить себе» расслабиться.

В начале сеанса (до начала работы терапевта) отмечается некое непроизвольное расслабление клиента, углубление дыхания или занятие более удобной позиции. Можно предположить что эти признаки говорят как раз о том, что данная ситуация им приятна, освоена, клиент больше сосредоточен на своих состояниях, чем на внешних обстоятельствах сеанса.

Теперь граница наталкивается на «тёмные», непрозрачные очаги внутри тела: более отчётливо ощущаются напряжённые участки, особенности собственного дыхания, ассиметрии положения, напряжённости или распределения веса в конечностях и т. д. Появляются желания изменить позу (раскрыться или сжаться ещё сильнее), расслабиться или получить соответствующую помощь.

Спокойный, медленный, доверительный режим танатотерапии даёт возможность субъекту сосредоточиться на внутренних переживаниях и столкнуться с такими проявлениями, которые обычно игнорируются в силу их привычности или маскируются, не проявляются в ходе активной деятельности.

Получается, что часть границ тела размыта, невидима (благополучное состояние, «прозрачное» для сознания). Контроль же концентрируется на мышечных зажимах, травмированных участках, местах, вызывающих особое беспокойство, это происходит в состоянии неактивности, т. е. уходит осознание с обычно работающих мышц – карта тела меняется (не рассматривая различные варианты ухода от собственных чувств, своих переживаний в излишнее напряжение или мнимое расслабление).

При этом «иньское» качество прикосновений терапевта производит следующий эффект (на примере приёма «театр прикосновений»): они так или иначе акцентируют сознание на месте соприкосновения с телом субъекта. Однако мягкость, признак опорности, достаточная продолжительность, стабильность контакта позволяет субъекту его принять, пережить, прочувствовать ответ своего тела. Происходит как бы вторичное изучение части своей границы, подтверждение её стабильности, прозрачности, освоение. И контроль в этом участке быстро сменяется принятием, расслаблением (как контроля, так и мышечного напряжения).

Плавная последовательность процессов концентрации сознания – принятия и расслабления постепенно сменяется общим состоянием покоя, доверия, расслабленности, принятия происходящий изменений, «фазы» концентрации внимания мимолётны, расслабление становится глубоким и охватывает всё тело (успокаиваются очаги возбуждения, ситуация терапии не вызывает беспокойства, внутренние границы всё больше размываются и сознание не концентрируется на телесных реакциях).

В этом процессе участвует, откликается всё тело – с увеличением расслабления изменяется дыхание, наблюдаются сложные феномены распускания мышечных зажимов без непосредственного воздействия или синхронное расслабление конечностей, ощущения «оставшейся руки» (можно объяснить гибкостью, мягкостью границы в это время и сохранение определённой перцептивной схемы). В более глубокой релаксации престают ощущаться, «исчезают» расслабленные конечности, «провалы» в границе изменяют привычное восприятие своего тела. Подобно состоянию сна, тело переходит на «автопилот», запускаются неосознанные механизмы сонастройки и регуляции при наличии сознания (скорее самоосознания в тот момент).

Клиенты отмечают не только необычные состояния тела, но и успокоение привычных мыслей и переживаний, на месте которых часто возникают образы, ассоциации, воспоминания (опорная функция, граница прозрачности переходит на психическую сферу).

Отчасти схожие процессы Тхостов упоминает в связи с сенсорной депривацией: «Лишение субъекта точек опор, снятие плотности окружающего мира в экспериментах по сенсорной депривации приводили его к дезориентации во времени и пространстве, нарушениям мышления, особым эмоциональным состояниям, галлюцинациям (Bexton, 1954).»

Здесь стоит очередной раз задуматься о целостности, синхронности физических проявлений и психической жизни человека.

Также ситуация глубокого расслабления, доверия окружающему миру и принятие воздействий Другого (и даже поза клиента) отчётливо напоминает состояние младенца. Его разлитое, всеобъемлющее сознание, косвенное познание своего тела через прикосновения извне, «природная», здоровая от социальных наложений телесность явно находятся в контакте с ядерным уровнем доверия, удовольствия, с центром Личности. После сеанса клиенты обычно находятся в состоянии умиротворения, удовольствия, одухотворённости, часто возникает желание перевернуться в позу эмбриона и побыть в этом состоянии.

Таким видится механизм воздействия танатотерапевтических приёмов на внешние и внутренние границы тела: благодаря «иньскому», неспешному и мягкому методу взаимодействия с внешними границами клиента, достигается «вторичное» освоение внутренних его границ, что ведёт к глубокому расслаблению, временному изменению схемы тела и напряжённости мышления, контакт с глубинными составляющими своей Личности, запуск бессознательных биопсихических механизмов сонастройки.

В таком состоянии растворения привычных границ (и ограничений!) расслабленному телу доступен весь диапазон естественных биологически-адекватных реакций, опыт которых обычно перекрыт общественно принятыми и укоренёнными нормами, образцами.

Заново выстраивая свои границы взаимодействия с внешним миром, в ситуациях открытия и закрытия, начинания и завершения, снятия напряжения человек, осознанно или нет, использует «новые» знания и умения.

Кроме описанной стадии глубокого расслабления, метод танатотерапии предполагает т. н. «тотальное расслабление», а также вышеупомянутое моделирование «правильного умирания» (где тело-объект входит в контакт с процессами смерти и умирания).

Как это происходит с точки зрения границ телесности и какие результаты даёт?