Текст книги "Российский либерализм: Идеи и люди. В 2-х томах. Том 1: XVIII–XIX века"

Итак, между екатерининским представлением о государственной власти и панинскими замыслами преобразования России пролегла глубокая пропасть. Политика «просвещенного абсолютизма» принципиально противоречила идее Никиты Панина о создании «конституционного государства», опирающегося на закон, право и «фундаментальное законодательство».

Последняя, третья редакция «Конституции» Панина относится к 1783 году – году его кончины. Свидетельством ее существования являются две записки, написанные рукой великого князя Павла Петровича после последнего его свидания с бывшим воспитателем. «Рассуждение вечера 28 марта 1783 года» содержит текст Конституции, продиктованный умирающим Паниным своему воспитаннику. Записка открывается положением о главной функции государства, обязанного обеспечить безопасность своим подданным. Далее следует положение о разделении властей: законодательная власть отделена от власти, законы хранящей, и исполнительной. Законодательная власть сохраняется за государем, но «с согласия государства». Власть, законы хранящая, – «в руках всей нации», исполнительная – «под государем». Здесь повторяется мысль о роли дворянства, которое должно активно участвовать в государственном управлении через Сенат и министерства.

Вторая записка посвящена министерской структуре и утверждению нового закона о престолонаследии с «предпочтением мужской персоны». Этой запиской Панин убеждал Павла Петровича в его законных правах на российский престол.

После убийства императора Павла его сын Александр I обнаружил секретный ящик с «важными документами». Историк М.И. Семевский писал по этому поводу: «Все бумаги Павла Петровича после его насильственной смерти перепуганный сын его, ставший императором Александром I, поручил разобрать другу Павла Петровича князю Александру Борисовичу Куракину». Сам молодой царь обнаружил «собственную шкатулку отца, наткнувшись на потайной ящик письменного бюро». Куракин собственноручно скопировал эти документы и «озаботился оставлением у себя одной копии».

Известно, что долгое время секретарем при А.Б. Куракине работал молодой М.М. Сперанский, который, судя по всему, подробно ознакомился с «бумагами Павла Петровича». Возможно, именно оттуда, из найденных им конституционных проектов Никиты Панина, берут начало идеи Сперанского-реформатора.

В ночь с 30 на 31 марта 1783 года граф Никита Иванович Панин скоропостижно скончался. Говорили, что цесаревич Павел рыдал над телом покойного. О потере своего друга глубоко скорбел и Денис Фонвизин, сказавший тогда: «Всякий смертию Панина Нечто потерял!»

Нечто — это и есть та мечта Никиты Панина о твердых законах в России и об ограничении самовластья, за которую он боролся столько лет, сам не очень веря в быстрое осуществление своего замысла. Его излюбленная поговорка к концу жизни приобрела еще более горький оттенок. Теперь он повторял: «На Руси кто может, тот дерет; кто не может – тот берет; а кто работает – тот страдает!»

«Душевного почтения достоин тот, кто в чинах – не по деньгам, а в знати – не по чинам…»
Денис Иванович Фонвизин

Надежда Коршунова

Мало найдется образованных людей, которые не знают Дениса Фонвизина, автора «Бригадира» и «Недоросля». Писатель, «сатиры смелый властелин», как назвал его А.С. Пушкин, оставил свой след в истории не только бессмертными художественными произведениями: он был еще и мыслителем, очень внимательным наблюдателем окружающей его действительности, которую ярко и с юмором описывал.

Денис Иванович Фонвизин (или фон Визин, как писалась его фамилия при жизни), родился 3 апреля 1744 или 1745 года и происходил из лифляндского рыцарского рода, переселившегося в Москву в XVI веке и совершенно обрусевшего. Как писал один из первых биографов Д.И. Фонвизина П.А. Вяземский, «изыскания родословные не нужны в биографии литератора: дарование не майорат». Однако непривычная русскому слуху приставка «фон» повышает интерес к происхождению писателя и просветителя. Известно, что во время правления Ивана Грозного предок Фонвизина, рыцарь братства меченосцев «Петр барон Володимиров сын Фон-Визин» был взят в плен и так и остался служить русскому царю. При Алексее Михайловиче внук барона принял православие с именем Афанасий, после чего был пожалован царем в стольники.

Д.И. Фонвизин родился в большой семье: у его родителей было восемь детей. Родители его были по тем временам людьми грамотными и просвещенными. Отец Фонвизина, Иван Андреевич, «человек большого здравого рассудка», как охарактеризовал его в последующем сын, прошел военную и гражданскую службу, вышел в отставку в чине статского советника. Мать, Екатерина Васильевна, урожденная Дмитриева-Мамонова, также происходившая из старинного боярского рода, была добродетельной и благоразумной хозяйкой. Семья не могла позволить себе пригласить в дом гувернеров, поэтому начальное образование Денис Фонвизин получил под руководством отца, выучившего его церковнославянскому языку. Именно отец, вероятнее всего, и стал прототипом фонвизинского Стародума. Иван Андреевич Фонвизин понимал, что одного домашнего образования, да еще без учителей-иностранцев, для хорошей карьеры сына мало, поэтому отправил его с братом учиться в только что открытую гимназию при основанном И.И. Шуваловым и М.В. Ломоносовым Московском университете, недалеко от которого располагался дом Фонвизиных.

С 1755 по 1760 год Денис Фонвизин учился в гимназии при Московском университете, затем в течение двух лет – на философском факультете университета. Уже в студенческие годы он начал печатать в московских журналах переводы басен Гольберта и свои первые литературные произведения.

В годы учения зародилась и его любовь к театру – во время поездки гимназистов в Петербург для представления куратору И.И. Шувалову Фонвизин был на одном спектакле, который произвел на него очень сильное впечатление. «Действия, произведенного во мне театром, – писал он, – почти описать невозможно: комедию, виденную мной, довольно глупую, считал я произведением величайшего разума, а актеров – великими людьми, коих знакомство, думал я, составило бы мое благополучие».

В 1762 году Д.И. Фонвизин окончил университет и был определен сержантом в лейб-гвардии Семеновский полк. Время для начала карьеры было удачное: переворот в пользу Екатерины II, коронация. Однако военная служба сразу же не заладилась, и Фонвизин уже летом (дело открыто 21 июля 1762 года) подал прошение о переводе в Коллегию иностранных дел переводчиком. К прошению были приложены образцы переводов с немецкого, французского и латинского языков. Впечатляет выбор переводов еще очень юного, начинающего писателя: с латыни 18-летний Фонвизин перевел «Речь за Марцелла» Цицерона, а с французского – «Политическое рассуждение о числе жителей у некоторых древних народов». Еще одной причиной, по которой на молодого сержанта гвардии Дениса Фонвизина обратили внимание, была его литературная деятельность. Так, переведенное им еще в студенчестве и опубликованное произведение Вольтера «Альзира» сделало его известным среди образованной элиты Москвы.

Канцлеру М.И. Воронцову приглянулось юное дарование, и Фонвизин был определен в Коллегию иностранных дел «переводчиком капитан-поручичья чина». По воспоминаниям самого Дениса Ивановича, ему сразу же начали доверять и «поручать важнейшие бумаги, отдавая именно для перевода мне». Фонвизину поручали делать переводы, требующие серьезного осмысления: он, в частности, перевел трактат И.-Г. фон Юсти «О правительствах». Находясь в должности переводчика-дипломата, в 1762 году Фонвизин впервые побывал за границей в Гамбурге и Шверине.

В начале октября 1763 года в его карьере снова произошли изменения: по указу императрицы Фонвизину надлежало, числясь при иностранной коллегии, «быть для некоторых дел при нашем статс-советнике Елагине», который состоял при кабинете императрицы «для принятия челобитен». Иван Перфильевич Елагин – личность незаслуженно забытая: историк, литератор, директор придворных театров. Исследователи его творчества склоняются к мысли, что именно он был главным редактором трудов Екатерины II.

Поначалу Фонвизину было сложно привыкнуть к столичной жизни. С присущим ему юмором он писал сестре го августа 1763 года: «Здесь знакомства еще не сделал. С кадетским корпусом не очень обхожусь тем, что там большая часть солдаты, а с академией – затем, что там большая часть педанты». Тем не менее Денис Иванович завел новые знакомства, среди которых были И.А. Дмитриевский, В.А. Аргамаков (позже женившийся на его сестре), князь Ф.А. Козловский.

Уже в это время Фонвизин твердо встает на позицию просветительства. В 1765 году, готовя второе издание переводных басен Гольберга, он дополнил книгу переводом 42 новых произведений. В басне «Пан делает учреждение» Фонвизин зло высмеивает сильных мира сего. Вывод автора почти революционен: «Давать старшинство не по природе, а по внутреннему достоинству, добродетели, прилежанию, через что приносят они людям истинную пользу».

В 1769 году Фонвизин вступил в «вольнодумное» литературно-офицерское общество, руководил которым кн. Ф.А. Козловский. Активным участником его был также Иван Дмитриевский – актер, переводчик, при этом член Российской академии наук. Сам Федор Козловский был известным литератором, одним из членов Комиссии по составлению проекта нового Уложения. Он, как и Фонвизин, учился в Московском университете, и, по-видимому, Денис Иванович был знаком с ним со студенчества. По выражению Фонвизина, «лучшее препровождение времени» в этом обществе «состояло в богохулии и кощунстве». Так он писал, уже разбитый параличом, в конце жизни. Однако в молодости критичное отношение к церкви было характерно для литературных кругов, а все ближайшее окружение Фонвизина были масонами, хотя сам Денис Иванович так и не вступил в ложу. Под влиянием этого кружка в 1769 году он создает сатирическое произведение «Послание к слугам моим – Шумилову, Ваньке и Петрушке». Здесь представлена не самая лицеприятная картина российской действительности: «За деньги самого всевышнего творца готовы обмануть и пастырь, и овца!» В этом произведении Фонвизин сатирическими красками рисует самодержавно-крепостнический режим, который порождает обман, насилие, продажность, и все это освещается церковью.

С 1763 по 1769 год Фонвизин написал и издал ряд других произведений: «К уму моему», «Матюшка-разносчик» и др. В 1764-м была поставлена его новая пьеса «Корион». В одном из писем к сестре он упоминает о стихах, написанных в честь Екатерины II. Не оставляет Фонвизин и переводы: переводит и издает роман Ж.-Ж. Бартелеми «Любовь Кариты и Полидора», сочинение аббата Куайе «Торгующее дворянство, противуположенное дворянству военному», «Иосиф» г. Битобе и др.

В 1769 году Фонвизин написал комедию «Бригадир», которая сделала его знаменитым и открыла двери домов столичных вельмож. Первый раз он прочитал «Бригадира» в присутствии А.И. Бибикова и Г.Г. Орлова; последний же не замедлил представить его Екатерине II. Фонвизин был приглашен в Эрмитаж, придворный театр императрицы. Похвала Екатерины открыла ему литературную карьеру, а знакомство с графом Н.И. Паниным сформировало его как мыслителя. Именно эта встреча, переросшая в дальнейшем в тесную дружбу, оказала большое влияние на жизнь и судьбу Д.Н. Фонвизина.

«Бригадир» – это первая истинно русская комедия. Ее действующие лица – две семьи провинциальных русских помещиков. Главный герой – Иван, сын бригадира, тупой, жадный, жестокий бездельник. Он презирает все русское, не имеет привязанностей, даже родители для него ничего не значат: «Живу уже двадцать пять лет и имею еще отца, и мать». В образе этого чудовища автор отобразил молодое поколение дворян. Молодые – достойные наследники своих отцов, которые всю жизнь посвятили не служению Отечеству, а наживе. В основе комедии – любовные интриги, но все эти «шашни» вызывают отвращение, так как суть этих любовных похождений – порок. В комедии отсутствуют потасовки, сцены с переодеваниями, что было свойственно произведениям данного жанра, но это не делает ее менее смешной. В «Бригадире» нет ни одного положительного героя, все образы как бы списаны с реальной жизни.

В том же 1769 году Фонвизин оставляет службу при И.П. Елагине и вновь определяется в Коллегию иностранных дел к графу Н.И. Панину: ему поручается обширнейшая переписка с нашими дипломатами при европейских дворах. Служить в ведомстве иностранных дел оказалось непросто. В 1773 году он жалуется в письме сестре на интриги – «…ни в каком скаредном приказе нет таких», – однако это с лихвой компенсируется не просто хорошими отношениями, а завязавшейся дружбой с графом Н.И. Паниным.

В 1773 году, в связи с окончанием обучения великого князя Павла Петровича, Панин был отправлен в отставку, получив богатое вознаграждение, которым он поделился со своими секретарями. Д.И. Фонвизин получил имение в Витебской губернии и н80 душ крепостных.

В 1774 году Фонвизин женился на Екатерине Ивановне Хлопковой (урожденной Роговиковой). Она была недворянского происхождения, и современники сочли брак мезальянсом. Однако Фонвизин выбрал себе в спутницы жизни женщину, которая разделяла его взгляды, а не по каким-либо иным основаниям. В 1777 году его Екатерина Ивановна серьезно заболела, и для поправления ее здоровья Фонвизины отправились за границу, на юг Франции. По дороге они посетили Варшаву, Дрезден, Лейпциг, Мангейм, Страсбург и Лион. Вернулись они в Петербург осенью 1778 года; эту поездку Фонвизин описал в «Записках первого путешественника».

В 1781 году Фонвизин написал комедию «Недоросль», которая впервые была поставлена в театре 24 сентября 1782 года. Одновременно он пишет «Рассуждение о истребившейся в России совсем всякой форме государственного правления и оттого о зыблемом состоянии как империи, так и самих государей», более известное как «Рассуждение о непременных государственных законах». Это «рассуждение» позднее было опубликовано А.И. Герценом в Лондоне; в России же этот трактат был издан С.Е. Шумигорским как приложение к его книге «Император Павел I. Жизнь и царствование» только в 1907 году.

Комедия «Недоросль» – центральное произведение Фонвизина, одна из вершин русской драматургии, органично связанная с идейной проблематикой «Рассуждений…». В пьесе изображены страшные последствия крепостничества – это «рабство» не только крестьян, но и помещиков, которые в условиях безнаказанности и полной безответственности буквально «оскотиниваются». Впервые на сцене появляются и положительные герои Фонвизина – Стародум и Правдин, которые по своему мировоззрению исповедуют идеалы Просвещения. Императрица Екатерина и ее приближенные встретили комедию «Недоросль» с негодованием.

В 1781 году Фонвизин получил новое назначение – он стал членом правления Почтового департамента (находившегося тогда в ведении Коллегии иностранных дел) и принял активное участие в разработке проекта реформирования почты. Он обозначил три основных направления реформирования. Прежде всего необходимо было обеспечить безопасность почты, «скорое ее хождение», а также «сбор, сохранение и возможное приращение доходов» от почтового дела. Фонвизин писал, что «почта должна быть двоякая: одна легкая – для писем и самых легких и маленьких посылок, а другая тяжелая – для денег, вещей и людей». Эта идея Фонвизина о разделении почтовых отправлений была реализована: из Москвы в Петербург и обратно почту стали доставлять два раза в неделю, а не один раз, как ранее.

7 марта 1782 года Фонвизин подал в отставку, решив полностью посвятить себя литературному творчеству. Он чувствовал приближение опалы: ему долго не давали разрешения поставить «Недоросля». Есть и другая точка зрения: что Денис Иванович был отставлен от службы после того, как Екатерине II стало известно о «Рассуждении…». Ознакомившись с этим произведением, императрица будто бы заявила: «Худо мне жить приходится, уж и господин Фонвизин хочет учить меня царствовать!» Однако достоверных подтверждений этой версии нет. Окончательно Фонвизин вышел в отставку в 1783 году с чином статского советника и с пенсией в 300 рублей.

Он написал много статей и для журнала «Собеседник любителей российского слова», который начал выходить с мая 1783 года. Его редактором числилась княгиня Е.Р. Дашкова, но известно, что за журналом пристально следила сама императрица Екатерина II, печатавшая в нем свои литературные и исторические сочинения. Уже в первом номере был напечатан «Опыт российского сословника», где автор, обличая российскую действительность, пишет о природном равенстве людей. Так, Фонвизин категорически не согласен с трактовкой расхожего понятия «подлый человек»: «Человек бывает низок состоянием и подл душою. В низком состоянии можно иметь благороднейшую душу, равно как и весьма большой барин может быть весьма подлый человек. Слово „низость“ принадлежит к состоянию, а „подлость“ – к поведению». В последующих номерах «Собеседника» Фонвизин помещает свои новые сатиры: «Челобитная российской Минерве», «Путешествие мнимого глухого и немого» и др.

31 марта 1783 года умер Никита Иванович Панин, друг и единомышленник Фонвизина. Именно к этому времени относится создание окончательной редакции «Конституции» – проекта государственных преобразований, реализацию которого Н.И. Панин связывал с воцарением своего воспитанника Павла Петровича.

В 1784–1785 годах Фонвизины для поправки здоровья снова уехали за границу. Они побывали в Германии и Италии, где Денис Иванович анонимно издал на французском языке «Жизнь графа Никиты Ивановича Панина», нарисовав образ идеального просвещенного вельможи.

Последние годы жизни Д.И. Фонвизин был тяжело болен, но литературных занятий не оставил: начал автобиографическую повесть «Чистосердечное признание в делах моих и помышлениях». Он готовил собрание своих сочинений в пяти томах; текст к 1788 году был готов, но запрещен к печати Екатериной II. Не состоялось и задуманное им издание журнала «Московские сочинения». Умер Денис Иванович Фонвизин в Петербурге I декабря 1792 года и был похоронен в Александро-Невской лавре.

Жизнь, творчество, общественно-политические взгляды Д.И. Фонвизина переплелись в подлинный калейдоскоп: мало найдется литераторов, да еще в XVIII веке, столь популярных при жизни. Возможно, Екатерина II, несмотря на постоянное недовольство деятельностью и взглядами Фонвизина, не стала его преследовать именно из-за его огромной популярности.

Формирование взглядов Фонвизина во многом происходило во время обучения: школа дала ему знание иностранных языков, умственную дисциплину, благодаря которой он выделяется из среды современных ему литераторов не только талантом, но и систематичностью образования. Большую роль в становлении Фонвизина как мыслителя сыграл Н.И. Панин. Именно с именем графа Панина связано участие Фонвизина в создании знаменитого проекта преобразований, известного под названием «Найденное в бумагах покойного графа Никиты Ивановича Панина Рассуждение о непременных государственных законах». Само существование этого документа обросло легендами. Долгое время подлинник этой рукописи, написанный рукой Фонвизина, был засекречен. Известно, что сохранилось только введение к проекту законов, а полный текст был уничтожен. Единственный источник, повествующий о судьбе этого документа, – сочинения декабриста М.А. Фонвизина, племянника Дениса Ивановича, в его записках «Обозрение проявлений политической жизни в России».

Д.И. Фонвизин был сторонником основанной на законе монархии во главе с просвещенным, добродетельным государем, к числу которых он не относил Екатерину II. Он полагал, что государства образовались в результате «общественного договора» и поэтому «обязательства между государем и подданными суть равным образом добровольные, ибо не было еще в свете нации, которая насильно принудила бы кого стать ее государем».

Для успешного управления страной, считал Фонвизин, необходимо составить «фундаментальные» законы и строго соблюдать их: без непременных государственных законов «не прочно ни состояние государства, ни состояние государя». Власть монарха, опирающегося на силу и страх, не может быть истинной, потому что «право деспота есть право сильного: но и разбойник то же право себе присваивает… Сила принуждает, а право обязывает». Если же государь – тиран, то «право народа – спасать свое бытие». Закон превыше всего, пишет Фонвизин, его никто не вправе нарушать: ни подданные, ни монарх. Обход законов монархом непременно приведет к такому положению, «где произвол одного есть закон верховный… тамо есть государство, но нет отечества, есть подданные, но нет граждан, нет того политического тела, которого члены соединились бы узлом взаимных прав и обязанностей».

Целью же истинного государя, делает вывод Фонвизин, должна быть «политическая вольность нации». Такая политическая вольность должна быть основана, во-первых, на священных законах, определяющих устройство государства, которые «разумеем мы под именем фундаментальных». Во-вторых, на гарантии исполнения указанных законов и защите от произвола чиновников, «чтоб гражданин не мог страшиться злоупотребления власти». В-третьих, на гарантии прав собственности. «Очевидно, – замечает Фонвизин, – что нельзя никак нарушить вольности, не разрушая права собственности».

Утверждая, что «верховная власть вверяется государю для единого блага его подданных», Фонвизин считал необходимым усовершенствовать систему государственного управления. В составленном совместно с Н.И. Паниным проекте он предлагал учредить «верховный Сенат, часть несменяемых членов которого назначалась бы от короны, а большинство состояло из избранных дворянством из своего сословия лиц». Синод должен был войти в состав общего собрания Сената. Губернские, областные и уездные дворянские собрания получили бы право совещаться об общественных делах и личных нуждах, докладывать об этом Сенату и рекомендовать ему новые законы. Эти собрания должны были находиться «в иерархической постепенности» в отношении Сената. Выбор как сенаторов, так и местных чиновников должен был проводиться на этих собраниях. Сенат получал полную законодательную власть, а за императором оставалось право утверждать принятые законы и обнародовать их. Ему же принадлежала исполнительная власть. Учреждение верховного Сената, по мысли Фонвизина и его соавтора Панина, дало бы «политическую свободу дворянству». После этого следовало приступить к освобождению крестьянства.

Фонвизин доказывал, что истинным государем может быть только добродетельный человек. При этом под «добродетельностью» монарха он понимал строгое соблюдение им условий «общественного договора»: «Он должен знать, что нация, жертвуя частью естественной вольности, вручила свое благо его попечению, его правосудию, его достоинству». Поэтому в управлении государством монарх должен опираться исключительно на законы, направленные на защиту интересов народа, а не на собственные прихоти или случайных «любимцев». Если же монарх не будет следовать условиям «общественного договора», то народ имеет полное право разорвать такой договор: «Всякая власть, не ознаменованная божественными качествами правоты и кротости, но производящая обиды, насильства и тиранства, есть власть не от Бога, но от людей, коих несчастья времен попустили, уступая силе, унизить свое достоинство. В таком гибельном положении нация, буде находит средства разорвать свои оковы тем же правом, каким на нее наложены, и весьма умно сделает, если разорвет».

Фонвизин никогда не идеализировал политику Екатерины II. В яркой сатирической форме он показал лживость и неискренность двора «Северной Семирамиды». В своей «Придворной грамматике» Фонвизин недвусмысленно писал: «Число у двора значит счет: за сколько подлостей сколько милостей достать можно». Истинных же служителей отечества власть не жалует, раздавая чины не тем, кто истинно служит, а тем, кто умеет льстить.

Фонвизин был убежденным противником крепостничества. Он считал, что крепостное право, сложившееся в определенных исторических условиях, изжило себя с тех пор, как крестьяне перестали быть прикрепленными к земле, а превратились в абсолютно зависимых от своих хозяев рабов. Он указывал, что «…государство, которое силой и славою своей обращает на себя внимание целого света и в котором мужик одним видом человеческим от скота отличается… где люди составляют собственность людей, пресмыкаясь во мраке глубочайшего невежества, носит безгласно бремя жестокого рабства». Такое положение крепостных аморально и невыгодно экономически. Так, устами героев своей комедии «Недоросль» Стародума и Правдина Фонвизин говорит, что «угнетать рабством себе подобных беззаконно» и какое удовольствие для государей управлять свободными душами. Просвещенный государь, далее размышляет Фонвизин, «не допустит поселиться в его голове несчастной и нелепой мысли, будто Бог создал миллионы для ста человек».

Фонвизин постоянно размышлял о необходимости обеспечения равенства людей вне зависимости от чинов или происхождения. Так, еще при Елагине ему был поручен перевод одного французского трактата и составление его краткого пересказа; этот труд Фонвизин озаглавил «Сокращение о вольности французского дворянства и о пользе третьего чина». Там он указал, что появление «третьего чина» крайне важно для общественного и экономического благосостояния государства и что «сей третий чин нетрудно учредить и в России». Поэтому, писал далее Фонвизин, необходимо поощрять тех, кто «старается о мануфактурах, устанавливает промены вещей, оценивает товары». Чтобы разглядеть всех способных людей, необходимо создать такую систему образования, куда допустили бы всех способных учиться, в том числе из крепостных крестьян.

Фонвизин верил, что скоро в России грядут великие изменения: «История нашего века будет интересна для потомков. Сколько великих перемен! Сколько странных приключений! Сей век есть прямое поучение царям и подданным!»