Текст книги "Миры внутри нас. Сборник участников конвента «РосКон» (Международная литературная премия имени Александра Грина). Часть 2"

– Дедушка, почему наши люди не смогли победить колдуна и дерево? Они же сильные и бесстрашные!

– Нет, правнучек, наши люди смелые и очень сильные, просто они не знают, как воздействовать на колдовские чары и коварные хитрости, я думаю, скоро придёт наш человек, который перехитрит колдуна, и он либо сбежит, либо сам в ад угодит.

– Нет, пусть лучше наш человек сбросит его в жупел, столько девочек загубил, злодей. Его бы убить! Это с колдуном, а с Деревом когда покончат? И ещё расскажи про троих детей, украденных кем-то, о которых говорила волхва Натуся, и кто такой земляк, знавший, как уничтожить Хун-Хора и Кровососущее дерево.

– Такие злодеяния долго не могут происходить, всему всегда бывает конец. Не горюй, подожди, Дерево со злодеем пропадут. По словам волхвы Натуси, наш герой у берегов нашей страны, а по поводу троих украденных детей расскажет через мгновенье Мышка, ты слушай, как всё было.

В тот день ничто не предвещало бури. Вдруг подул ветер, а через час уже бушевал ураган, перешедший в небывалый шторм. Море неистовствовало, судно стало неуправляемым. Огромная волна подняла судно на белый гребень и понесла на скалы, а у подножия волна вздулась и подняла кочу ещё выше, а набежавшая следом волна, подгоняемая шквалом, выбросила на скалистый карниз неуправляемую морскую посудину вместе с Силославом, которая тут же развалилась на куски.

Под утро шторм утих, наступал тёплый летний день, и с первыми лучами солнца природа начала оживать, запорхали бабочки и птицы, а по земле поползли букашки, грызуны и звери. Мать Мышка вылезла с ордой своих грызунов; сама же, водя носом, искала чем поживиться, как вдруг обоняние уловило знакомый запах. Ещё пару раз покрутив носом, выбрала направление и мигом побежала на человеческий дух. В это время прохладный морской бриз пронзил мокрую одежду лежавшего без сознания человека и привел его в чувство. Ёжась от озноба, человек стал озираться, стараясь понять, где он находится, как вдруг подбежавшая Мышка запрыгнула ему на грудь и несколько раз лизнула его в щёку и губы. Он схватил наглую зверушку и хотел отбросить от себя, а она пропищала: «Здравствуй, Силослав!» «Мышка, спасительница моя, – произнёс Силослав, – как ты здесь оказалась?» А его боковое зрение обнаружило в небе нечто странное. Повернув голову, он увидел низко летевшего орла, нёсшего в когтях огромную кошачью змею. Инстинктивно поднялся и выхватил у орла змею. Рассвирепевший орёл стал кружить с целью напасть на человека, вырвавшего у него змею. Но Силослав, указав на валявшуюся разваленную бочку с рыбой, велел брать из неё и кормить своих птенцов. Улетая с огромной рыбой, орёл просипел: «Спасибо! Понадоблюсь – крикни: Златоклюв!»

Оказавшись в руках Силослава, спасённая змея успокоилась, а увидев мышку, прошипела: «А ты как оказалась здесь?» – «Опасаясь за детей из-за колдуна, я сюда вывожу их на прогулку. Любава, знакомься: это Силослав, тот самый». – «Ты тот шалун, который выколол глаз Хун-Хору?»

Услышав человеческую речь, Силослав удивился, стал расспрашивать Любаву. Кошачья змея только хотела начать рассказ о себе, но Мышка, подняв лапку, остановила её. «Давайте я начну рассказывать, – попросила Мышка, – поскольку я Хун-Хора знаю с первого дня его появления в логове династии колдунов. А о том, как он прибыл в нашу страну, все наслышаны, но я расскажу о нём многое, потому что родилась в норах этого замка и знаю всю подноготную с первого его шага в замке. Высадив своё „Шатровое деревце“ – так вначале называли Кровососущее дерево, – он прибыл в урочище чёрных скал и разыскал эту колдовскую берлогу предков, затем привёз обслугу, после чего занялся вопросом о наследнике, родном или приёмном, которого нужно было вырастить и обучить колдовству. На это у него оставалось мало времени. Советуясь с Химерой, изначально он решил украсть девочку, вырастить себе невесту, жениться на ней и чтобы она родила ему сына, которого он обучит всем колдовским премудростям. А где найти знатную девочку, не знал. И тут Химера (так Колдун окрестил свою советчицу) подсказала: „На днях Царица будет рожать двойню, укради одну из её дочерей, да так, чтобы никто не узнал“.

В ожидании наследника или наследницы в день родов колдун превратился в птицу, залетел в палату и спрятался. Когда Царица начала рожать первого ребёнка, он заколдовал повитуху с помощницей, принял первую девочку; вылетая, расколдовал обеих. Так он умыкнул Яромилу. Прилетев в замок с цесаревной, передал няне и обслуге, коих поселил в хрустальном флигеле, предупредив, чтобы берегли как зеницу ока. В настоящее время она уже большенькая – до сих пор там живёт.

Из-за того что девочка не сосала материнскую грудь – росла худенькой и немощной, невзирая на совет Химеры кормить плодами Кровососущего дерева. И только с царской кровью, независимо – материнская кровь или сестры.

Время подстёгивало Хун-Хора, поэтому он думал о принцессе: «Она слабая, а если она умрёт? Нет, надо что-то другое предпринять!» Продолжая оставаться в раздумье, он вдруг вспомнил: не так давно, находясь на рынке, подслушал разговор двух мужиков, говоривших о том, что боярин Порфирий Бусыгин в первую неделю листопада даёт бал в честь совершеннолетия дочери Любавы.

В назначенный день колдун принарядился во всё праздничное и отправился на бал; беспрепятственно проник на территорию усадьбы, затем в хоромы, и, пока гости собирались, а слуги наряжали Любаву, Хун-Хор бродил по залам, осматривая картины, китайский фарфор, персидские ковры, резьбу по дереву местных умельцев. Как только из центрального зала донеслись звуки фанфар, он вошёл, отыскал Любаву, поздравил, провёл тур вальса, а через какое-то время, когда спало внимание к имениннице, вывел её на балкон и умыкнул».

«Я тогда была юной красавицей, – перехватила слово Любава, – мой отец Порфирий Бусыгин решил устроить бал. На балу должна была подобрать суженого. Я и встретила молодого брюнета, о коем грезила, он мне очень понравился, мы потанцевали, после чего вышла с ним на балкон. А дальше ничего не помню. Вдруг оказалась в огромном роскошном замке. Вокруг сновали слуги, предлагая разные восточные сладости, фрукты, развлечения.

Молодой человек предложил выйти за него замуж. Но я ещё совсем молодая, первая любовь вскружила голову, и, будучи молодой вещуньей, не смогла распознать в нём колдуна, потому он переиграл меня. Каждый раз, когда он просил моей руки, я отказывала ему, тогда он рассвирепел, превратил в кошачью змею и зашвырнул в скалы».

Едва Любава закончила свой рассказ, как тут же начала говорить Мышка: «Трясясь от злости, Хун-Хор призвал Химеру и стал просить совета, а хитроумная Химера, не задумываясь, присоветовала: „Выкради мальчика лет восьми-десяти и займись его воспитанием в нужном русле. Кстати, могу подсказать, есть такой малец – это внук купца Макария“. Намедни к Макарию заглянул батюшка местного прихода, отец Артемий. Хозяин поделился радостью, что приехали дочка с мужем и девятилетним внуком, только он не крещёный, так как жили они в азиатской стране, где не было православной церкви. Тогда отец Артемий посоветовал: „Немедленно окрестить его таким именем, каким желаешь“. „Силославом“, – произнёс Макарий.

Решили обряд крещения внука провести в домашней часовенке в воскресенье. В означенный день подготовкой занимались все домочадцы, дом гудел, словно улей, оставив мальчика без присмотра; а тот незаметно прокрался в сад и направился к крольчатнику, там стал играть с крольчатами, это было его любимое занятие. В день крещения колдун превратился в сокола, залетел в сад, сел на ветку каштана и стал зорко следить, что происходит в саду, точнее, за слугами и внуком; выбрав удобный момент, когда слуг не оказалось рядом, превратив его в крольчонка, схватил и принёс в замок, поручил воспитателю и учителю.

Когда всё было готово к обряду крещения, Макарий велел привести внука. Но его ни в доме, ни в саду не нашли; доложили Макарию, тогда он сам приступил к поискам и всех слуг подключил, но внука не нашли. Ребёнок пропал. Многие подумали: не дьявол ли он, раз не хочет креститься. Главное – посторонних в доме и саду не было.

Один из дворовых сказал, что видел сокола: «Может, он унёс мальчика?» Над ним присутствующие долго смеялись: как сокол поднимет и полетит с таким мальчиком? Другой вспомнил, что этот сокол в клюве нёс что-то вроде крысы или кролика.

Жена Макария, Стефания, решила позвать гадалку Евпраксию. Та, поворожив, сказала: «Предполагаю, вашего внука украл колдун, – утверждать не стану – И добавила: – Если он, тогда ищите в чёрных скалах, более ничего не могу сказать».

Услышав невнятные слова гадалки, мать Силослава, ошалевшая от горя, к вечеру выбилась из сил, впала в беспамятство и через несколько дней померла».

– Дедушка, а зачем Хун-Хор украл мальчика? – спросил Борислав.

– Колдуну нужен был сын, наследник и продолжатель его дел, а также чтобы продлить себе жизнь, так как из отведённых пятисот он уже прожил четыреста – и оставалось жить сто лет, а если он своего сына сделает колдуном, то главный Маг – Джадугяр – может сколько-то продлить ему жизнь. И тогда Хун-Хор вместе с молодым колдуном смогли бы отомстить обидчику за унижение. Выкраденному мальчику колдун не стал менять имя, воспитание поручил гувернёру, чтобы сделать из него «личность», а колдовским навыкам стал учить сам. Но мальчик оказался безрассудно упрямым и каким-то диким, он ни подчиняться, ни слушать никого не хотел, со всеми дрался, ругался, пытался убежать куда-то, колотил стекла, карабкался на стены. Непонравившуюся еду сбрасывал со стола, орал, капризничал в гневе: не ел и не пил.

В один из дождливых дней, когда Хун-Хор спал, проказник прокрался в его покои и с пальца левой руки снял перстень. Выскочив во двор, стал играть с этим перстнем, бегая по двору с поднятой рукой, и вдруг споткнулся, упал, перстень слетел с пальца. Блестящую вещь увидела сорока, схватила и полетела в горы. Орёл, круживший в поисках добычи, увидел сороку, погнался за ней. Сорока уже летела над скалами и, увидев орла, от страха уронила перстень. От удара о скалу перстень разлетелся, сапфир попал в расщелину, а серебряное кольцо отлетело неизвестно куда. Вспоминал колдун, как не понравились ему последние проделки Силослава, который его любимую птицу неясыть чуть не убил из-за того, что она поймала Мышку и хотела съесть, тем самым выполнить приказ колдуна уничтожить Мышку-мать и весь выводок, а он вырвал из когтей, немного поиграл и отпустил.

Из-за дурного характера этого отрока Хун-Хор, уволив всех гувернёров и слуг, которые не справлялись с ним, решил сам воспитывать наследника и постепенно передавать колдовскую науку. Но переломить упорство мальчика он не смог. Тогда стал его наказывать, в ответ Силослав стал с ним драться. В одной из потасовок бедокур, чуя, что проигрывает схватку, указательным пальцем, на котором растил длинный ноготь, ткнул в левый глаз с чёрным зрачком, и он вытек: колдун окосел. В ярости он не знал, что делать. А когда обслуга замка пришла к нему с жалобой на бедокура, это была последняя капля терпения. И тогда он его заточил в каменную яму, накрыв мраморной плитой. Там, в яме, ярость Силослава прошла. Успокоившись, глаза привыкли к темноте, а прохлада и тишина сморили; он заснул.

С заточением мальца рухнула надежда колдуна на приёмного сына и быстрое обучение его колдовским делам, а значит, и на продление жизни нечего рассчитывать. Оставалось одно: первый вариант – растить Яромилу, жениться на ней и ждать наследника. Дабы немного успокоиться, чародей отправился к себе на родину: может, там что-нибудь выгорит, а нет – так великий Маг, может, что и присоветует.

В день заточения Силослава Мышка, вернувшись с зимних заготовок и не обнаружив друга-шалуна, кинулась искать – обоняние привело её к каменной яме.

«Силослав, помнишь, как ты проснулся от моего писка? Спросонок, ничего не понимая, спросил, что происходит, где находишься, почему темно. Силослав, ты проснулся? За что тебя так наказали, знаешь?» – «Я хочу пить и есть, – последовал его ответ, – во рту пересохло, говорить не могу, сможешь напоить – тогда всё расскажу». – «Смотри и слушай меня, – сказала она ему, – вон, видишь щёлку, через которую сюда проникает лучик дневного света? В неё я просуну камышинку и через неё напою тебя, а потом по ней же накормлю тебя разными ядрышками орешков, зёрнами пшеницы и семенами трав, чтобы ты не помер с голоду. Все вопросы потом!»

Не прошло и минуты, и Мышка в камышинку пустила воду, а он – ей слышно было – жадно глотал божественную влагу. Напившись вдоволь, он постучал по камышинке и подставил шапчонку, держа её левой рукой, а пальцами правой забрасывал в рот орешки и зёрна, пережёвывая, утолял голод. Накормив его, она спустилась к нему в каменную яму и спросила: «Скажи, ты хочешь выбраться отсюда?» – «Да, – не задумываясь, ответил он, – только не знаю, как». – «Я тебе помогу, – сказала она, – слушай: в день твоего заточения я в горах собирала животворные травы, в одной из расщелин нашла сапфир с перстня колдуна, с которым ты, играючи во дворе, упал, – и перстень соскользнул с пальца, а сорока-воровка подхватила. Улетая, увидела гнавшегося за ней орла – и уронила. Сапфир в перстне имеет магическую силу, а без оправы в трудную минуту может выручить – только три раза. Но необходимо знать заклятие. Я не раз слышала заклятие в покоях колдуна, когда он колдовал. Я помогу тебе с этим сапфиром выбраться из ямы, только в море, ты же хочешь этого?» – «Да, – ответил Силослав, – и чем скорее, тем лучше». – «Тогда слушай и смотри, – сказала Мышка ему, – луч солнца попадает через щель на стену, вот за ней находится морская пещера, в прилив заполняет полностью, а в отлив спадает до песка. Выйдешь из пещеры; недалеко от берега фарватер, где проходят корабли, поплывёшь – моряки подберут. Храни сапфир и заклятие помни», – тут же, шепча заклятие, прижимая к трещинке сапфир, она отдала его Силославу и в ухо ещё раз прошептала заклятие.

Он через трещину прошмыгнул в пещеру и быстро зашагал к выходу.

«Вскоре начался прилив, я поплыл, на выходе из пещеры почувствовал упадок сил. В этот момент под меня подплыл дельфин; обхватывая его тело, одной рукой ухватился за что-то твёрдое и острое. Подплывая к кораблю, увидел обломок гарпуна в спине моего спасителя. У борта заморского судна позвал на помощь. Моряки подняли на борт меня вместе с дельфином, которого избавили от стального обломка и вернули в море; тогда афалина встала на хвост, помахала ластами, пропищала: „Понадоблюсь – зови“. Так все эти годы и жил на чужбине. В каких только странах я ни побывал и кем только ни работал!.. Кручинился каждый божий день, домой тянуло». «А как ты здесь, на этой высокой скале оказался?» – спросила Мышка. «Вчерашний шторм, – начал говорить скиталец, – забросил меня сюда вместе с кораблём, видишь обломки? То, что творится в городе, мне рассказал Мансур, продавец тканей нашего города, я с ним встретился в одном из портов на пути сюда, теперь же вы рассказали о краже детей, одним из которых оказался я сам, вторая – передо мной, а третья – ещё в заточении». – «Тогда, пока нет этого изверга-колдуна, первым делом верни змее человеческий облик», – сказала Мышка.

Любава тут же подала серебряный перстень с зияющим отверстием, где находился камень, а Силослав достал сапфир, установил его на место и произнёс заклинание, змея тут же приняла своё человеческое обличье.

«А теперь ещё раз произнеси заклинание, чтобы колдун попал в котёл с жупелом», – попросила Любава. «Нет, – сказал Силослав, – черти в жупел собратьев не бросают. Родители колдунов при рождении вынимают у младенцев сердце и прячут далеко для их неуязвимости. Остаётся только узнать, где оно».

Решение этого вопроса Силослав оставил на потом, нужно было хорошо подумать. Мышке и Любаве велел возвращаться домой. Перед тем как распрощаться, Мышка между делом сказала друзьям: «Хун-Хор уже несколько дней отсутствует, со слов Химеры, он к ночи должен вернуться».

Помахав лапкой, скрылась в расщелине, ведущей в замок. Уже в расщелине Мышка почувствовала скорое начало землетрясения. Прибыв в обитель, приказала выводку покинуть замок. Любава развела руки в стороны – и широкие рукава надулись, превратившись в крылья; она спрыгнула со скалы и полетела в отчий дом.

– Дедушка, а что прибывший наш земляк придумал для спасения Цесаревны и для освобождения народа от злодеяний колдуна?

– Силославу долго думать не пришлось, он вспомнил, как один дервиш рассказывал ему, что колдуны сердца своих детей прячут в раковинах моллюсков. Тогда он вызвал дельфина, велел ему нырнуть глубоко в бездну океана, отыскать там моллюска Циприона Исландского, в котором находилось сердце Хун-Хор а. Прошло немного времени ожидания. Дельфин вынырнул, отдал другу моллюска в руки, при этом заметил: «Справиться с колдуном будет легче при наличии у тебя перстня».

Свистнув на прощание, дельфин слегка повернул перстень на пальце Силослава. Поворота перстня оказалось достаточно, чтобы начались подземные толчки и грохот в скалах. Огромная скала стала раздвигаться, и обнажилась широкая дорога, ведущая к хрустальному флигелю у гранитного замка.

Из замка вышла девушка, увидев мужчину, направилась к нему и сказала: «Сегодня мне приснился сон, будто меня освободил парень по имени Силослав. Это ты?» – «Я очень рад вас видеть, Цесаревна Яромила». – «Я не Цесаревна, я просто Яромила». – «Ошибаешься, твои отец и мать – Царь-батюшка Липоксай и Царица Всемила, а ещё у тебя есть сестра Златояра. Украл тебя злой Хун-Хор, очень страшный колдун, хотел иметь наследника от царской дочери».

Силослав не знал, как доставить её в царские палаты, но дельфин снова помог. Обернувшись к морю, он увидел небольшое судёнышко, запряжённое шестёркой дельфинов. Не веря своим глазам, он всё-таки взял Яромилу за руку и повёл на судно. Дельфин пожелал им счастливого пути, но пообещал помочь при необходимости. Вскоре судно вошло в устье реки Студёнки, немного пройдя, причалило к царскому причалу. Стражники послали вестового во дворец, а сами пошли потихоньку сопровождающими – туда же.

Царь и Царица, плача и причитая, обняли дочь. Царица Всемила, посмотрев за ушком, нашла родинки и вспомнила слова старого мага. Это точно её дочь. Царь Липоксай, прервав этот многоголосый плач, обратил внимание Царицы, что Яромила – её копия в молодости, он помнит её именно такой. «Будем же радоваться живым и здоровым дочерям, мы наконец-то все вместе!»

– А что же Силослав, дедушка?

– Воспользовавшись суматошной встречей, спаситель покинул Кремль. Вернулся в порт, вызвал дельфина, прибыв к скалистому берегу, позвал Златоклюва – и через мгновение услышал шум крыльев; тут же рядом с ним опустился орёл. Герой попросил орла подняться повыше и сбросить моллюска в жерло вулкана. Орёл не соглашался, ему жаль было живого моллюска. Силослав уверил его, что моллюск мёртв: его умертвило сердце колдуна. Орёл улетел, держа в когтях моллюска.

Вскоре вулкан начал выбрасывать дым и пепел, затем клубы огня; засверкали молнии, потекла лава, заливая чёрный гранитный замок Хун-Хора, который стал рассыпаться и кое-где гореть под потоком лавы. Они – человек, дельфин и орёл – услышали душераздирающий крик, и из развалин поднялся чёрный ворон с пламенеющими крыльями, и через мгновенье горящая птица упала в разрушавшийся замок. Душа колдуна не смогла улететь, пламя и лава из жерла вулкана поглотили чёрную душу злодея. Перстень на руке Силослава разгорелся и погас. Этим закончились жизнь и злодеяния Хун-Хора. Вернувшись в город, славный внук Макария не увидел Кровососущего дерева, от него не осталось и следа. Оно исчезло вместе с колдуном.

– Дедушка, а что дальше стало со всеми?

– Как только радостный плач немного поутих, Царь Липоксай, оглядевшись и не увидев спасителя дочери, велел разыскать его.

Потихоньку вспоминая знакомые места, Силослав пошёл к родительскому поместью. Подойдя к воротам, попросил привратника пропустить его. Привратник не пустил его, тогда Силослав оттолкнул стража и помчался к деду.

А в это время царёвы гонцы всюду искали героя, освободившего цесаревну. Не успел он и пары слов сказать отцу и деду, как стража, найдя спасителя Яромилы у деда, поспешила доставить его в Кремль. Царь решил наградить его, предложив в жёны спасённую Цесаревну. Царю больше нечего было предложить витязю.

Силослав попросил повременить с решением о женитьбе. Вначале надо посетить всех родственников, сходить в церковь, принять крещение, отмолить все грехи, вольные и невольные, исповедаться. Царь согласился, дал ему время, чтобы всё уладить, но пообещал принять без обиды любое его решение. Так и решили, но никто не сомневался, что в скором времени молодые обвенчаются.

Любава же, добравшись до дома, вновь обрела девичью свежесть и красоту, родные ею любовались, друзья не могли оторвать глаз. Облачённая в роскошное парчовое платье, расшитое золотом, она блистала, как и подобает Царевне. Красивая манящая улыбка, большие лазурные глаза сводили парней с ума.

Через какое-то время до неё дошла весть о том, что её наречённый в мужья пропал, отправился искать её у Хун-Хора. Колдун взял в плен молодца, связал и сбросил со скалы в море. Любава, недолго думая, вернулась к скалам, к развалинам замка колдуна. Попросив Златоклюва осмотреть окрестности, она первая глазами орла увидела человека, ловившего рыбу в море, – это оказался её суженый. По дороге домой жених Милослав рассказал Любаве, как избавился от пут и остался жить у моря. Вернулись домой, и вскоре Патриарх обвенчал две пары: Цесаревну с Силославом и Любаву с Милославом. Свадьбы справляли в Кремле, гуляли неделю: мёд-пиво рекой лилось!

Вот и весь сказ, внучек, – так Лукьян Аристархович закончил долгий сказ и добавил: – Сказка ложь, да в ней намёк…