Текст книги "Русский стиль в архитектуре. От терема до Казанского вокзала"

Многоцветный XVII век

По окончании Смуты в отечественной архитектуре складывается стиль, который принято называть узорочьем. Он сохраняет в себе характерные приемы, которые использовали зодчие времен Ивана Грозного, Бориса Годунова, но эти постройки становятся еще ярче, еще затейливее. Храмы и другие здания, созданные в стиле узорочья XVII столетия, у многих ассоциируются с тем самым сказочным теремком, который любили рисовать иллюстраторы русских народных сказок. Причину такой яркости многие исследователи видят в том, что по окончании Смуты народ нуждался в некоем зримом воплощении радости, величия, обретения «русского духа». Постройки в стиле русского узорочья сочетают в себе «все лучшее сразу»: кокошники, шатры, изящные луковичные главки, крылечки, наружные галереи… И именно эти строения позднее чаще всего брали за образец отечественные архитекторы XIX столетия, создавая здания в русском стиле.

Храм Живоначальной Троицы в Хорошеве. Кон. XVI в. Обилие декоративных кокошников характерно для годуновского стиля

Эталоном московского узорочья называют церковь Святой Живоначальной Троицы в Никитниках, действующую по сей день.

Помимо всего перечисленного, для узорочья XVII столетия характерно использование изразцов – керамических плиток. Цветными изразцами украшали не только интерьеры, но и наружные стены зданий. Важная черта изразцовой плитки – наличие с тыльной стороны специального выступа-румпы наподобие «коробочки», служащего для крепления изразца к поверхности.

А вот вам и еще один архитектурный термин – гирька. Так принято называть фигурную деталь, напоминающую перевернутую пирамидку или маятник, она обычно разделяет две маленькие арки, объединенные одной большой. Гирьками украшали ворота, крыльца, оконные проемы, эта деталь очень характерна для допетровского отечественного зодчества.

Гирьки в арочных проемах крыльца храма Василия Блаженного

До сих пор мы рассматривали в основном культовые здания – ничего удивительного в этом нет, ведь до конца XVII столетия именно они наиболее наглядно представляли все характерные архитектурные детали. Кроме того, храмы рано стали строить каменными – в то время как жилые и хозяйственные помещения очень долго оставались деревянными, и в итоге до нашего времени их дошло не так уж много.

Реконструкция Коломенского дворца

К сожалению, не сохранился до наших дней деревянный Коломенский дворец царя Алексея Михайловича, построенный в XVII столетии. После переноса столицы в Санкт-Петербург он постепенно ветшал, и во времена правления Екатерины II его было решено снести. Но в 2008–2010 годах дворец был полностью реконструирован, правда, чуть в стороне от первоначального места, в соответствии с чертежами и обмерами, которые были сделаны по приказу Екатерины перед сносом постройки. Можно долго спорить о том, какова культурная ценность подобных копий, но в целом реконструкция может дать представление о том, как выглядели дома высшей русской аристократии (основным домовладением простолюдинов тогда по-прежнему оставалась классическая русская изба).

По структуре Коломенский дворец можно отнести к типичным хоромам – о том, что это такое, уже говорилось выше. Самым нижним ярусом практически любой постройки была так называемая подклеть (подклет) – нежилой нижний этаж, обычно выполнявший хозяйственную функцию. Над подклетями ставились срубы, основное жилое пространство именовалось горницей. Светлицей называли наиболее освещенную часть жилища, здесь было самое большое количество окон и сюда обычно выходила только одна стенка печи, то есть светлица обогревалась, но до нее не доходили чад и дым, так как топочная часть печи оставалась в других помещениях. Разные части жилых хором иногда делили на покоевые (туда входили, например, спальные помещения, домашняя церковь) и непокоевые (помещения для застолий, приемов и так далее). Хозяйственные постройки часто тоже включались в общий хоромный комплекс, соединяясь с ним галереями и переходами. Часто туда можно было попасть через подклеть.

Над подклетью и горницей находился терем – самая высокая часть, часто украшенный башенками-смотрильнями. Вокруг хором строили гульбища – галереи с парапетами и балкончики. Важной частью было крыльцо, которое играло своего рода репрезентативную роль – здесь встречали гостей и здесь прощались, отправляясь в дорогу.

Теперь поговорим об украшениях. Если в каменном зодчестве в это время обильно использовались фрески и изразцы (мозаичное искусство было, как вы помните, утрачено после ордынского завоевания), то в деревянном строительстве роль декора играла прежде всего резьба. Отдельные паттерны узоров, видимо, сохранились еще с дохристианских времен и первоначально играли обережную роль.

Так, и в возрожденном Коломенском дворце были со всем тщанием восстановлены хоромы царя с парадным крыльцом, хоромы царицы (характерная примета времени – деление жилища знати на «мужскую» и «женскую» половины), помещения для царевичей.

В конце XVII – начале XVIII века в Москве и прилегающих районах начинают появляться постройки, которые историки архитектуры часто объединяют достаточно условным обозначением нарышкинское барокко или нарышкинский стиль. Встречается также обозначение московское барокко.

Собственно барокко складывается в Европе (родиной этого стиля считается Италия). Название обычно переводят как «вычурный», «пышный», «необычный». Стиль этот проявлял себя практически во всех областях: в архитектуре, моде, музыке, планировке парков. Характерные приметы барокко – переизбыток деталей, множество украшений, размах и пышность. Если речь идет о живописи – на первый план выходит сложная, бурная композиция с обилием персонажей.

«Страшный суд» Рубенса – яркий пример барочной живописи. 1617 г.

В конце XVII столетия отдельные черты барокко, видимо, начинают проникать в Россию, и рождается своеобразный и яркий стиль – барокко нарышкинское. Правда, встречается мнение, что сложился он без иноземного влияния, сам по себе, и к европейскому барокко особого отношения не имеет. Некоторые искусствоведы предлагают вообще не выделять «нарышкинские» постройки в отдельный стиль, утверждая, что это всего лишь продолжение русского узорочья.

В числе заказчиков храмов и жилых помещений в новом духе были, например, родственники матери Петра I, происходившей из семейства Нарышкиных, – так и родилось название этого направления.

Храм Покрова Пресвятой Богородицы в Филях – пример нарышкинского барокко. Кон. XVII в.

Яркие примеры нарышкинского барокко – храм Покрова Пресвятой Богородицы в Филях, построенный в 1690-х годах, храм Троицы Живоначальной в Троице-Лыкове (правда, в отличие от многих своих «сородичей» он не отличается яркой окраской), храм Спаса Нерукотворного образа в селе Уборы, храм иконы Божией Матери «Знамение» на Шереметевом дворе, храм Святого Иоанна Воина на Якиманке и другие.

Многоликое барокко

В то время как в Москве и окрестностях строятся храмы в духе нарышкинского барокко, в других регионах появляются местные ответвления этого стиля – тотемское барокко, устюжское барокко, строгановское барокко и так далее. У них есть свои особенности, но в целом они схожи с московскими образцами. Особняком стоит, пожалуй, тотемское барокко, чуть менее многоцветное, но зато с обильно украшенными лепниной стенами.

Нарышкинское барокко имело место относительно недолго и какое-то время существовало параллельно с барокко петровским, о котором у нас пойдет речь чуть позже.

К нарышкинскому барокко часто относят храм Знамения Пресвятой Богородицы в Дубровицах, но здесь, как говорится, есть вопросы.

Во-первых, этот храм, несмотря на обилие украшений, не слишком схож с «нарышкинскими» образцами. Он скорее напоминает итальянские или французские церкви XVI–XVII веков. Кроме того, часть его декора представляет собой круглую скульптуру, что для русского культового зодчества допетровского времени не слишком типично. (Круглой принято называть скульптуру, представляющую собой отдельный объект, не составляющий одно целое со стеной, в отличие от рельефа; грубо говоря, такую скульптуру можно обойти кругом – отсюда и название.) Во-вторых, для нарышкинского барокко в основном характерны яркие цвета – как минимум сочетание двух-трех, а Знаменская церковь практически монохромна. В-третьих, достоверно неизвестно, когда именно она возведена. Приблизительно установлено, что храм появился в то время, когда Дубровицами владел Борис Голицын – воспитатель малолетнего Петра I, двоюродный брат фаворита царевны Софьи Василия. Согласно легенде, в 1689 году юный Петр по какой-то причине поссорился с Голицыным, но потом воспитатель и воспитанник помирились – и Голицын в память об этом радостном событии решил построить храм, который, видимо, возводился довольно долго.

Церковь Знамения Пресвятой Богородицы в Дубровицах. Кон. XVII в.

Кто руководил постройкой – неизвестно. Голицын был образованным и просвещенным человеком, любителем европейского искусства, поэтому вполне мог пригласить в свое имение какого-то иноземного зодчего. Иногда в качестве возможного автора Знаменской церкви называют шведского архитектора Никодемуса Тессина Младшего.

Одним словом, церковь эта уже много лет не дает покоя исследователям; иногда предлагают даже выделить особый стиль – голицынское барокко – и включить в него, помимо Знаменской церкви в Дубровицах, Знаменскую церковь в Перове и другие постройки, возможно, строившиеся по заказу семейства Голицыных.

К нарышкинскому барокко часто относят сохранившиеся постройки царской усадьбы в селе Измайлово, например храм Покрова Пресвятой Богородицы. Село это начиная с середины XVI столетия принадлежало либо представителям царской династии, либо их многочисленным родственникам. Именно Измайлово часто называют возможным местом рождения будущего Петра I; именно в Измайлове Петр нашел старый английский ботик, с которого у него началось увлечение корабельным делом.

Скорее всего, к концу XVII века и, соответственно, к нарышкинскому барокко относятся палаты Волковых-Юсуповых в Большом Харитоньевском переулке Москвы. В мемуарах князя Феликса Юсупова – того самого, который убил Распутина, – утверждается, что здание строилось для Ивана Грозного, но это вызывает у историков архитектуры закономерные сомнения. Постройка сменила нескольких владельцев – например, Петра Шафирова, Алексея Волкова; фамилия последнего (представителя окружения Петра I) сохранилась в названии палат, позднее перешедших к роду Юсуповых. Здание построено как типичные хоромы с подклетью, наружными крыльцами и прочими характерными атрибутами эпохи. Сейчас палаты находятся в ведении музея-усадьбы «Архангельское», ранее эта резиденция также принадлежала Юсуповым.

Палаты Волковых-Юсуповых. Кон. XVII в.

Архитектурное «окно в Европу»

С приходом к власти Петра I в русской архитектуре совершается резкий поворот в сторону европейских образцов. Терема, хоромы, кокошники, нарышкинское барокко уходят в прошлое; возродятся они значительно позднее – уже в рамках стилизаций XIX столетия. Русская архитектура в XVIII – начале XIX века развивается в общих рамках европейской моды. Хотя, конечно, не без местных особенностей.

Петра I часто порицают за то, что, мол, своими реформами он нарушил естественный ход российской истории, страстно желая превратить Россию в подобие Европы. Начиная с Петра отечественная культура действительно разделяется на два параллельных русла: культура аристократическая (ведь «европейцев» царь делал прежде всего из аристократов) и культура традиционная, «простонародная». Если аристократы и богатые предприниматели переселялись из хором и теремов во дворцы европейского образца, то крестьяне продолжали жить в привычных избах.

На берегах Невы в это время строится Санкт-Петербург, который буквально через десятилетие после своего основания начинает выполнять столичные функции. Там рождается новый стиль – петровское барокко. Сделаем небольшое уточнение: несмотря на то, что родиной стиля барокко считается Италия (а потом его переняли другие европейские государства), именно в России он обогатился множеством разновидностей и направлений. Если европеец услышит от вас фразы наподобие «петровское барокко», «елизаветинское барокко», «нарышкинское барокко» – он попросту вас не поймет.

Архитектурные штучки

Характерные для петровского барокко украшения – завитки-волюты. Они хорошо видны, например, на здании Кикиных палат в Санкт-Петербурге, на здании церкви Архангела Гавриила на Чистых прудах в Москве: последняя строилась (вернее, перестраивалась) по заказу Меншикова и благодаря высокой колокольне получила неофициальное название Меншикова башня. Стену оживляют пилястры – это плоские выступы прямоугольного сечения, которые могут, подобно колонне, иметь капитель, но, в отличие от колонны, также уплощенную.

В качестве примеров петровского барокко в Санкт-Петербурге можно привести здание Кунсткамеры, Петропавловский собор в Петропавловской крепости, Летний дворец в Летнем саду, дворец Меншикова на Васильевском острове… Петровское барокко в архитектуре выглядит довольно скромно: для него характерны двухцветная окраска стен (обычно какой-то яркий цвет с белым декором), высокие крыши и фундаменты. Украшения в стиле петровского барокко небогаты. Это объясняется, во‑первых, личными пристрастиями царя – он не любил разных финтифлюшек и лишней сложности; во‑вторых – быстрыми темпами строительства новой столицы: на дополнительные украшения просто не хватало времени. Кроме того, чрезмерно богатый декор в суровых условиях Санкт-Петербурга очень дорог, так как требует частых подновлений и реставрации. Правда, императрицу Елизавету Петровну это не смущало…

Екатерининский дворец Царского Села

Именно с Елизаветой, которая в плане вкусов и пристрастий была полной противоположностью своему отцу, связано новое направление в архитектуре – елизаветинское барокко. Как иногда в шутку говорят архитекторы, «елизаветинское барокко – это закипевшее петровское». И в самом деле, основа остается прежняя – двухцветная окраска и белый декор, но декор этот уже гораздо объемнее, обильнее и пышнее. Часто «елизаветинские» здания украшались позолотой, и в целом они гораздо масштабнее и роскошнее внутри и снаружи, чем «петровские» строения. Самые известные постройки елизаветинского времени – Екатерининский дворец в Царском селе (он возводился еще в годы правления Петра и получил название в честь его жены, но при Елизавете был капитально перестроен), Большой дворец Петергофа (с ним произошла примерно такая же история), ансамбль Смольного монастыря в Санкт-Петербурге и Зимний дворец в нем же. Как видите, центр развития архитектурных стилей смещается в новую столицу.

Когда русский престол унаследовала Екатерина II, начался постепенный переход к классицизму. Так принято называть стиль, который берет за образец античные – в первую очередь древнегреческие – постройки. Для классических зданий характерны строгая симметрия, наличие колоннад, треугольных фронтонов – одним словом, всего того, что ассоциируется у нас с родиной театра, философии и демократии.

Надо сказать, что Екатерина была дамой просвещенной и любила всяческие архитектурные «затеи». Поэтому при ней появилось много построек и дворцовых интерьеров, которые можно отнести к разным необычным стилизациям.

Китайский стиль на профессиональном языке называется шинуазри. В переводе на русский это иногда звучит как «китайщина» – ничего неуважительного в таком названии нет.

Например, императрица питала явную слабость к китайскому искусству – и по ее заказу построили Скрипучую беседку в китайском духе в парке Царского Села, появились Китайские кабинеты в Большом дворце Петергофа. Впрочем, Лаковый (он же Китайский) кабинет, например, в петергофском Монплезире появился еще раньше – при Петре I. Поэтому все эти китайские «ростки» в русской культуре XVIII столетия многие искусствоведы даже не относят к какому-то определенному стилю, считая, что это просто недолговременное веяние моды, возникшее, например, после попадания партии китайских товаров на российский рынок.

Скрипучая (Китайская) беседка в Царском Селе. Название получила благодаря скрипучему флюгеру

Кстати, почему вообще происходила смена стиля? Этот вопрос актуален не только для России. Причин много, примерный их перечень может выглядеть так:

• Появление новых стройматериалов и техник строительства, которые позволяют создавать новые формы.

• Смена моды, «усталость» от предыдущего стиля.

• Смена социального состава общества и социальных ролей: например, при Петре I женщины начинают принимать более активное участие в светской жизни, начинают проводиться ассамблеи, на которых обязаны были присутствовать не только соратники Петра, но и их жены. Соответственно, в жилых постройках появляются уже не только «мужские» и «женские» половины, но и универсальные помещения.

• Политическая обстановка, финансовое положение государства. Например, елизаветинское барокко требовало огромных финансовых вливаний, и классический стиль по сравнению с ним был более экономен.

• Внешние причины, подчас случайные. Так, считается, что на развитие классицизма (причем не только в России, но и в Европе) повлияли начавшиеся в XVIII столетии раскопки древних Помпей – римского города, погибшего в результате извержения вулкана Везувий. Все античное становится очень модным.

Интерес Екатерины к архитектурным традициям прошлого проявил себя в том числе и в появлении интересных построек с чертами европейской готики, таких как Чесменский дворец, Чесменская церковь и – отчасти – Царицынский дворец.

Камеронова галерея в Царском Селе, названная так по фамилии архитектора, – пример екатерининского классицизма

Первая из названных построек появилась на дороге из Санкт-Петербурга в Царское Село в качестве путевого дворца: там можно было отдохнуть, пообедать, сменить лошадей, а при необходимости заночевать и даже устроить торжественный прием. Постройкой занимался архитектор Юрий Матвеевич Фельтен, автор множества дворцов и памятников в Северной столице и ее окрестностях; императрица заказала ему возвести что-то в духе средневекового замка. В итоге на свет явилась оригинальная постройка, в плане представляющая собой треугольник, с круглыми башенками на каждом из углов. Окна имеют стрельчатую форму, характерную для европейской готики, но в целом дворец слишком приземист и тяжеловесен для того, чтобы считать его младшим братом готических замков и храмов. Впрочем, внутри замок был оформлен по-дамски изящно.

Чесменский дворец. 1770-е гг.

Изначально дворец именовали Кекерикексинским – по названию местности, в которой он был построен. Дословно это финское наименование можно перевести как «лягушачье болото». Не слишком изысканно, согласитесь; и когда в 1780 году отмечалось десятилетие победы в Чесменском сражении во время Русско-турецкой войны, дворец переименовали в Чесменский.

Рядом с дворцом и почти одновременно с ним Фельтен построил церковь в честь Рождества Иоанна Предтечи, которая позднее тоже стала именоваться Чесменской. Этот храм также обрел «игрушечно-готические» черты: стрельчатые окна, башенки, шпили. Если Чесменский дворец для готического слишком тяжеловесен, то Чесменская церковь, напротив, кажется чрезмерно хрупкой для готики. Впрочем, это не умаляет ее достоинств.

Такую «игру в готику» на российской почве принято называть неоготикой, псевдоготикой или русской готикой: интерес к этому стилю в России возродится еще не раз, и эти определения снова будут актуальны.

Императорские капризы

Черты готики можно углядеть и в ансамбле Царицынского дворца. У этого шедевра несчастливая судьба: Екатерина заказала его постройку архитектору Василию Баженову, но по какой-то причине разгневалась на него незадолго до окончания строительства – и дворец был в итоге заброшен. Его восстановили практически с нуля в 2000-х годах.

К числу «затей» Екатерины относится и Петровский путевой дворец на дороге из Петербурга в Москву. В его причудливом облике можно усмотреть и черты русского терема, и что-то схожее со средневековыми замками, и сдержанную пышность эпохи Возрождения. Петровским его назвали потому, что земли, на которых он возведен, некогда принадлежали Высоко-Петровскому мужскому монастырю. Руководил постройкой известный архитектор Матвей Казаков.

Чесменская церковь. 1770-е гг.

Как видим, еще в конце XVIII столетия в русской архитектуре имели место разнообразные стилизации, которые, впрочем, не стали систематическими. Все эти неоготические храмы, китайские беседки и тому подобные сооружения многие специалисты предлагают считать просто романтическим течением в общем русле развития русского строительного искусства. Главная архитектурная заслуга екатерининской эпохи – формирование российского классического стиля, который стал определяющим в русской архитектуре первой трети XIX столетия и в рамках которого появились первые стилизации, имеющие отношение к предмету нашего исследования.

Большой дворец в Царицыно. 1780–1790-е гг.