Текст книги "Трепетное сердце"

Глава 7
Что ее тревожит?

Кэрри не верила своей удаче, когда приехала в поместье лорда Бастона.

Тщательно прибранный двор и сады переливались подобно радуге в лучах утренней зари, когда карета свернула на длинную дорогу. Земля словно была усыпана кристаллами и бриллиантами.

Этим августовским утром многочисленные цветы составляли столь яркую и живописную картину, что она не могла оторвать от нее взгляда и даже моргнуть. Ее мир был миром тишины, глаза ее обладали обостренным чувством восприятия красоты. От увиденного зрелища глаза Кэрри были широко распахнуты – они наслаждались великолепными цветами сада. Оранжевый цвет был ярко-оранжевым, желтый – таким ярким, как солнце, а фиолетовый – поразительным. Даже цвет белых цветов был чище белого наряда невесты.

Лорд Бастон остановил карету, чтобы осмотреть свое владение, пока Кэрри предавалась мечтам. Она представила себя хозяйкой поместья лорда Бастона, имеющей собственных слуг. Но даже быть служанкой у лорда Бастона лучше, чем жить дома с девятью братьями, сестрами и пьющим отцом.

В Ирландии они боролись за то, чтобы иметь достаточно картофеля, и месяцами не ели мяса. Поскольку в городке было известно, что она глухонемая, ее дразнили с самого детства. Она ни от кого не слышала доброго слова.

Не надеясь найти любовь, измученная жестокими насмешками, Кэрри покинула Ирландию, оставив родным записку. Она молилась о лучшей жизни в Англии. По крайней мере, в ее отсутствие у голодающих братьев и сестер будет больше еды.

– Остановись, Бертрум.

Бертрум остановил карету. Когда лорд Бастон вышел, чтобы поговорить с садовниками, Кэрри воспользовалась возможностью и достала из сумочки «Эликсир доктора Гуд-мена». Она сделала глоток и дала возможность лекарству смочить горло. Кэрри ощутила дрожь во всем теле, потом снова поднесла бутылочку к губам и сделала глоток помедленнее, радуясь ощущению.

В это утро ей хотелось ощутить напряжение, онеметь телом и душой.

Хотелось вычеркнуть из жизни все прошлые любовные связи и другие вещи, которые, как она надеялась, не видел Бог. Она искала спокойного существования, вдали от опасной жизни на улице, подальше от воровства и проституции. После вчерашней ночи ей больше не придется терпеть и молча кричать, когда мужчины делали с ней что хотели.

Высшая цель была в том, чтобы оказаться на содержании у кого-то, обладающего силой и властью, у кого-то вроде нового любовника, который, как она узнала, был лордом. Ожидая в карете, она осматривала окрестности и думала, что намеченная цель достижима.

Она может делать то, что от нее требуется. Раньше она закрывала глаза, когда хотела, чтобы мужчина отошел от нее, зная, что не может выразить это словами.

Кэрри надеялась, что поступила правильно. Со временем лорд Бастон, возможно, будет о ней заботиться, а возможно, даже полюбит ее. И тогда, возможно, она станет хозяйкой в этом доме. Так было в мечтах.

Лорд Бастон вернулся в карету.

– Моя милая Кэрри, надеюсь, ты будешь чувствовать себя здесь как дома. Я бесконечно счастлив оказаться в твоем обществе.

Комната Кэрри находилась в мансарде западного крыла усадьбы лорда Бастона. Для девушки из Ирландии, которая жила в двухкомнатной хибарке, где было еще одиннадцать человек, это настоящая роскошь. Она легко прикоснулась к мягкому стеганому одеялу на двуспальной кровати. Кэрри обошла комнату, дотрагиваясь до каждого предмета, чтобы запомнить ощущение и материал, поворачиваясь от одного предмета к другому.

Она присела у туалетного столика, прикасаясь пальцами к личным предметам туалета. Улыбаясь про себя, девушка издавала едва слышные звуки, не слыша их. Так она выражала свой восторг.

Если бы кто-то пожелал узнать ее мысли, их можно было бы понять по выражению ее лица. Кэрри не хотела покидать усадьбу.

Здесь было многое из того, чего могла бы пожелать леди. Серебряная щетка из конского волоса с такими же зеркалом и гребнем, пуховка и ароматный тальк для использования после ванны. Мыло, зубная паста и щетка. Ножницы для стрижки волос с золотыми ручками. Все эти предметы были аккуратно разложены на туалетном столике, на котором стояло огромное зеркало, в котором можно было оглядывать себя каждое утро. Кэрри вглядывалась в себя – у нее никогда не было возможности так долго разглядывать себя в зеркало.

Девушка открыла ставни, и в комнату ворвался приятный ветерок. Сладкий сельский воздух казался бодрящим. Соломенная постель была гораздо мягче той, которую она делила в Ирландии с тремя сестрами.

У нее было место для рукоделия. Для мытья в комнате предназначались разрисованный вручную кувшин и чаша с рисунком из желтых роз. В первое же утро Кэрри появилась перед Бертрумом.

– Кэрри, существуют некоторые правила, которых ты должна придерживаться.

Кэрри кивнула.

– Ты не должна тревожить лорда Бастона никакими личными просьбами. Если тебе что-нибудь нужно, приходи ко мне.

Она снова кивнула.

– Если получишь почту, придут посетители или тебе принесут что-то для хозяина, передай их мне.

Кэрри не поняла слов Бертрума – тот отвернулся, и она не могла читать по губам. А спросить, не имея блокнота, она не могла. Бертрум повернулся к ней, и она поняла, что он говорит.

– Жалованье будешь получать раз в месяц.

Кэрри кивнула.

– Не показывайся на глаза и работай.

Она снова кивнула.

– Если увидишь входящего или выходящего лорда Бастона в любое время дня или ночи, не обращай внимания. У него свои дела, не стоит о них говорить с другими.

Девушка кивнула.

– Если разыграется воображение и захочется с кем-то поделиться информацией, не делай этого.

Значит, он не должен знать о том, что она ни с кем не может поделиться.

– Будешь подавать лорду Бастону еду. В девять, час тридцать и восемь. Чай подается в четыре часа каждый день. Робера и Клайв расскажут тебе в кухне о предпочтениях лорда Бастона. Отступления от его предпочтений не допускаются. Запомни это.

Кэрри только и делала, что кивала.

– Клайв и Робера ждут тебя в кухне. Беги, а то опоздаешь.

Она еще не до конца осознала слова Бертрума, когда увидела другие слова.

– Все будет хорошо, Кэрри. Рассчитывай на мою помощь.

У Кэрри была семья, но очень дружная. Так что, когда Бертрум произнес добрые слова, для Кэрри было совершенно естественно подойти к нему и крепко обнять в знак признательности. Тот был поражен и очень доволен.

– Беги, Кэрри. Ты же не хочешь опоздать? Беги!

Глава 8
Мертвец на окружной дороге

Пиви, Уилкокс и Лэнг свернули на окольную дорогу. Впереди дорогу закрывала груда чего-то похожего на мусор. Приглядевшись, они увидели, что на куче пирует множество черных птиц.

– Лэнг, если впереди тело, надо поторопиться, иначе вороны лишат нас улик, – сказал Пиви.

Пиви и Уилкокс спешились и разогнали ворон с ближайших деревьев, с которых те наблюдали, ожидая момента, чтобы вернуться к трапезе.

Лэнг ехал на белом жеребце липпицианскои породы по имени Пегас – редкой лошади австрийской породы, подготовленной для выполнения необыкновенных прыжков, рыси, легкого галопа и галопа. Лошадь наклонилась, чтобы помочь Лэнгу спешиться, безо всякой команды. Простое проявление ума лошади придало особое значение влиянию Лэнга, умению выражать желания без видимых проявлений.

Лэнг проверил, не подает ли лежащий признаков жизни и, как и ожидал, таковых не обнаружил. Вороны уже клевали шею мертвеца, начав естественный процесс возвращения останков земле.

– Он мертв несколько часов, – сказал Лэнг.

– Странно, в этот час мы, кажется, обнаружили его первыми.

– Откуда вы узнали, сколько времени он мертв? – поинтересовался Пиви.

– Это ты мне скажи.

Молодые люди ходили вокруг тела, стараясь скрыть отвращение.

– Его вещи еще с ним, – сказал Уилкокс. – У него часы кольцо, бумажник, в котором, по меньшей мере, фунтов пять, а еще – его имя или фамилия «Дентон», это написано на карманном гребне.

– Хорошо, – похвалил Лэнг.

– Самые свежие следы копыт направляются на запад, – заметил Пиви.

– С коляской, – сказал Уилкокс.

Мужчины продолжили изучать следы коляски вокруг и на теле. Пиви вынул карандаш с бумагой и начал зарисовывать сцену. Уилкокс прошел от тела до деревьев, Пиви записал цифры. Лэнг осматривал тело. Несколько минут каждый был сосредоточен на своем задании, потом тело подняли и погрузили сзади на пегую лошадь с белой гривой, на которой ехал Уилкокс.

Когда троица уселась верхом и тронулась в путь, два настойчивых ворона спикировали прямо на них. Первые движения и крики должны были напугать и остановить мужчин. Последующие пикировки и карканье означали требование бросить богатую добычу. Атаки воронов стали короче и настойчивее и сопровождались пронзительными криками. В конце концов, воронам пришлось вернуться на деревья.

Глава 9
Встреча мертвеца

Новички показали удостоверения и вошли в только что открывшийся Нью Скотланд-Ярд. Лэнг поднял голову, оторвавшись от составления рапорта о теле.

– Утром я уеду, – сказал он.

– Без нас, Джексон? Для нас это будет ужасная потеря. Мы будем скучать, – ответил Уилкокс.

– О да! – подхватил Пиви.

– Я бы женился на тебе, но ты успел встретиться с лошадью и не оставил мне ни единого шанса.

– Если бы даже я встретил тебя первым, то подождал бы лошадь. Она никогда не была острой на язык, – ответил Лэнг, повернулся и отечески положил руку на плечо Уилкоксу. – По-моему, в ближайшем будущем Пиви понадобится женское общество. Ты этим займешься?

– Да, сэр. Разрешите спросить: куда вы направляетесь?

– Собираюсь поучаствовать в одном мероприятии в Гластонбери. Мне там понравилось в прошлом году, да и Пегаса снова пригласили поучаствовать. Это старомодный городок с хорошей дорожкой для верховой езды. Утром я уеду. Всего на один день.

– А женщины там будут?

– Несколько, и все ведьмы. Мужчины их боятся.

– Эдуард, ты когда-нибудь приручал ведьм? – поинтересовался Пиви.

– Одну. Но потом она захотела, чтобы я на ней женился.

– А ты что сделал?

– Завербовался в милиционную армию в течение часа. Мужчины расхохотались.

– Джентльмены, продолжайте работать. Меня не будет всего лишь день.

_ Здравствуйте, инспектор Лэнг. Что у вас? – поздоровался Ангус, клерк в приемной.

– Неизвестный, найденный на дороге. Закажете каталку для тела?

– Да, сэр.

– Произошел несчастный случаи. Причина смерти неизвестна. Начальник здесь?

– Я схожу за ним.

Каталка находилась в старом хранилище цокольного этажа Скотленд-Ярда. Тело, уже обнаженное, лежало на металлическом листе. Вокруг стояли Лэнг, Пиви и Уилкокс. Шон, молодой волонтер, получавший время от времени шиллинг, подошел с простыней, чтобы частично прикрыть тело.

– Сэр, я сделал то, о чем вы просили, – сообщил он. – Он поступил именно так, как вы сказали.

Лэнг рассматривал тело в лупу. Над телом висела лампочка без абажура, по обе стороны от металлического листа стояло по лампе.

Лэнг поднял голову.

– Вы пригласили доктора Линдсея, но тот ответил, что дело врача осматривать живых, не так ли?

– Именно так. Он сказал, что придет в выходные, если будет время. А потом отослал меня.

– А потом вы сказали то, что я велел?

– Да, я сказал, что у трупа сломана шея и что он выглядит как погибший по собственной вине.

– А потом вы ушли, как я велел?

– Да, сэр. Он подозвал меня и спросил: «Сынок, что ты сказал?» Я сказал: «Мне нужно возвращаться. Там инспектор Лэнг и несколько других детективов словно загипнотизированы, но их открытию никто не верит». К этому моменту он снял стетоскоп с шеи. Я сказал ему, что помчусь обратно, потому что не хочу ничего пропустить.

– А потом ты подождал немного за дверью?

– Меньше минуты. На нем уже были пальто и шляпа. Я обогнал его, сейчас он получает пропуск. Он знает, куда идти.

– Прекрасно, Шон.

Лэнг полез в карман, достал для мальчишки несколько монет, затем поднял лупу и принялся рассматривать шею покойника.

– Шон, однажды это превратится в науку. Появятся доктора, которые будут заниматься исключительно состоянием тела. Возможно, они продвинутся настолько, что смогут назвать нам настоящую причину смерти.

– Доктора, изучающие тела? Думаете, так будет?

– Да.

– Уму непостижимо!

– Доктор Линдсей идет, я слышу.

Йен Линдсей был небольшого роста и слегка прихрамывал из-за травмы, о которой никогда не говорил. Он говорил, что это пустяк, но часть правой ноги была явно деревянной, потому что ступал он левой, а правую переносил как груз.

Возможно, именно из-за деревянной ноги выражение лица доктора было усталым и печальным. А может, сказывались лежавшая на нем ответственность и напряженный график работы. Или причиной было отсутствие оплаты за услуги, оказываемые лондонским беднякам. Говорили, будто доктор Линдсей понял, что не любит людей. Несмотря на то, что миссис Линдсей готовила, убирала и рожала детей, он научил ее быть молчаливой и наслаждался тишиной, когда это было возможно. Поэтому-то и мысль о том, что можно провести научное исследование тела была для него довольно-таки интересной.

Лэнг считал, что Линдсей обладает талантом обнаруживать то, на что не обратил бы внимания ни один инспектор, и стал полагаться на интуицию доктора. Хотя Линдсей явно не интересовался большинством живых существ, он уважал Лэнга как человека с интеллектом, преуспевшего на своем поприще.

– Я ненадолго, – сказал доктор Линдсей. – Когда бы я сюда ни пришел, ухожу после полуночи. Но я уже стар для поздних расследований.

– Йен, я понимаю. Большое вам спасибо. Просто мы зашли в тупик.

Линдсей подошел к телу.

– Джексон, по-моему, я узнаю этого молодого человека.

– Неужели?

– Жена таскала меня на королевский бал, каждый год мы выезжаем только туда. Да, вчера вечером он ухаживал за необыкновенно красивой дамой в красном платье. Их заметили все. По-моему, Брикман. Дэвид или как-то на «Д». Не уверен, что знаю имя, но, думаю, его фамилия Брикман.

– А может, Дентон? В его кармане мы нашли расческу, на ней написано «Дентон».

– Думаю, так оно и есть.

– Шон, посмотри, пожалуйста, нет ляи среди заявлений о пропавших заявления о пропаже Дентона Брикмана?

– Да, сэр, есть заявление.

– Что это у вас тут? – поинтересовался Линдсей.

– Этого молодого человека нашли на дороге. Не исключено, что он свалился с лошади. Однако мы думаем, что до этого он ехал вечером в карете с кучером.

Шон вернулся.

– Дентон Брикман из Лондона. Сегодня утром о его исчезновении сообщили слуги.

Лэнг заговорил с телом:

– Здравствуйте, Дентон. Мы попытаемся разгадать, что с вами произошло. Не стесняйтесь, помогайте как можете.

– Джексон, что еще? – спросил Линдсей.

– Он мог выпасть из кареты и сломать шею. А потом его переехала другая карета. Возможно, мы увидим отметины от колес на коже.

– Значит, он был уже мертв некоторое время.

Линдсей взял лупу Лэнга и всмотрелся в отметины от колес на теле Дентона.

– Йен, почему вы так говорите?

– Будь он жив, пошла бы кровь. Итак, к тому времени, как его переехала карета, он был мертв.

– Пожалуй, вы правы.

– По правде говоря, он мог быть мертв довольно давно, потому что кровь застаивалась и сливалась в нижнюю часть тела – так происходит после смерти. В высшей степени интересно.

Линдсей осмотрел шею Дентона:

– Шея, несомненно, сломана.

– Взгляните сюда.

Лэнг показал другие отметины на шее.

– Что это? Отметины от кирки?

– От ворон. На нем сидело множество ворон.

– Да. А другие отметины? Что вы о них думаете? Они по всей шее.

Доктор Линдсей осмотрел отметины. Слева была темная дыра – там где пировали птицы. Вокруг горла – множество царапин. Лэнг заметил, что они располагались вокруг всей шеи.

– Джексон, они нанесены руками. Кто-то толкал его.

– Действительно. Сколько сил нужно приложить, чтобы сломать шею?

Линдсей вздохнул:

– Как вам известно, большинство времени я вынужден проводить с живыми людьми. Я не могу позволить себе роскошь испытывать эластичность шей покойников; к сожалению, мы можем только догадываться.

Лэнг повернулся к Пиви и Уилкоксу:

– Джентльмены, что вы думаете о потенциальных подозреваемых?

– Бродяга или вор, – сказал Пиви.

– Его кучер, провожатый или кто-то из поместья, – произнес Уилкокс.

– Кто-то с бала или ревнивый воздыхатель.

– Прекрасные версии. Пожалуйста, запомните их, – сказал Лэнг.

Линдсей поднял голову.

– Думаю, его шея была сломана после смерти. Возможно, кто-то положил его на дорогу и переехал каретой.

– Но какова истинная причина смерти? Отверстий от пуль нет? – спросил Пиви.

– Ни одной.

– Есть раны от ножа или чего-то другого? – спросил Уилкокс.

– Ни одной.

– У меня вопрос по нижней части туловища, – проговорил Лэнг, спуская простыню, закрывавшую тело до половины. – Взгляните. Йен, мне важно ваше мнение, я не врач.

Взгляд Линдсея двинулся вниз по телу.

– Ага! – проговорил он и перевернул лампу. – Черт возьми!

Он нагнулся за лампой, явно не желая отворачиваться от загадки.

Доктор осмотрел пенис молодого человека с помощью лупы.

– Никогда не видел, чтобы пенис был так переполнен кровью. Он краснее обычного, будто кровь застыла там, а не вытекла.

– Да.

– Его цвет характерен для сердечнососудистого приступа. Однако он молод. Впервые сталкиваюсь с таким явлением.

– Я тоже, – сказал Лэнг.

– Вы заметили что-нибудь еще? Взгляните на его лицо. Труп улыбается.

– Да, я тоже, это заметил.

Глава 10
Отсутствующий фрагмент

Утро выдалось свежее, хотелось быть чистой, словно воздух холмов. Я попросила Мириам приготовить мне ванну, и служанка прекрасно справилась со своей задачей.

Я приняла ванну и вымыла голову. Испарина и грязь от долгой поездки в коляске исчезли. На мне больше не было следов от попытки Фредерика поваляться со мной на лугу. А мои руки очистились после того, как я сломала шею Дентона.

Вернувшись в комнату, я нанесла благоухающий тальк, помаду и румяна.

Я надела ярко-синее платье с тонким пурпурным узором и тонкими оборками по линии выреза. На шею – сапфировый медальон, такие же серьги и посмотрела в зеркало. Отражение придало мне уверенности, когда я отправилась вниз, чтобы позавтракать с другими постояльцами.

Однако у стола сидела только Мириам, глядя в чашку уже остывшего чая.

– Доброе утро, Мириам.

– Доброе утро, Николетта. Надеюсь, вы хорошо спали.

– Да, ванна была прекрасной.

Она едва взглянула на меня и не проронила больше ни слова.

– Мириам, у вас все в порядке?

Мириам была очень красивой, с золотистыми каштановыми волосами и темно-синими глазами. Когда я приехала, Мириам показалась мне сердечной и милой, на губах ее играла заразительная улыбка. Но сейчас ее словно подменили.

– К сожалению, сегодня невеселый день…

– Что вы хотите этим сказать?

– Один из самых уважаемых и любимых жителей города пропал, его ищет отряд.

– Кто же это?

– Фредерик Бодем.

«Слишком быстро, – подумала я. – Обычно их ищут несколько дней, а то и недель». Я промолчала.

– Вы его не знали. Двадцать с лишним лет он был нашим констеблем и мэром. Он занимался младенцами, защищал нас от банковских грабителей, на него можно было во многом положиться. – Глаза Мириам наполнились слезами. – Я полюбила его, когда нам было всего двенадцать. Тридцать шесть лет назад. Теперь мне сорок восемь. Я так и не вышла замуж. Он предпочел мне Мейми. А она подлая. Даже била его. Но он терпел. Он это знал, но жену не бросил, пока смерть не разлучила их.

Мириам достала платок и приложила к глазам.

Я обняла ее.

– Это ужасно. Вы горюете, как вдова, не являясь ею. Я вас хорошо понимаю. Как, по-вашему, что с ним произошло? – спросила я, наконец.

– Неизвестно, его пока не нашли. Он поехал на новом механическом устройстве. Может, свалился с него и лежит ли где-нибудь искалеченный.

– Скорее всего, с ним ничего не случилось, – сказала я.

– Вы так думаете? Но он всегда ночевал дома.

– Он мог отправиться на охоту или рыбалку?

– Нет. Он ничего с собой не взял.

– Может, завел интрижку и сбежал на выходные.

– Ах, вы не знаете Фредерика. Он не способен на это. Иначе давно спал бы со мной.

Не знаю, заметила ли она, как я вскинула брови, потому что я быстро отвернулась.

– Значит, он появится.

– Вы так добры. Вы словно сестра, хотя мы только что встретились.

– Вы тоже мне как сестра.

– Николетта, вы так привлекательны. Приглашаю вас в Охотничий клуб на танцевальный вечер, который состоится сегодня. Неплохая возможность познакомиться со всеми в городе.

– Буду рада.

– А теперь давайте помолимся за Фредерика.

Я молилась вместе с Мириам. И просила Господа защитить меня.

Я с нежностью подумала о человеке, который помог мне въехать в городок, но это заняло лишь мгновение. Возможности расслабиться не было – подозрение могло привести ко мне.

Можно уехать сразу же, просто переехать в другой городок. Человек только что умер, а я только что приехала. Но у меня была цель: лорд Бастон. Мужчина, которого не удалось соблазнить ни одной женщине. Ну, разве это не вызов королеве соблазна?

Я собиралась осмотреть город, когда Мириам взяла меня за руку.

– Николетта, вы не могли бы со мной съездить? Мне очень надо.

В ее голосе было столько отчаяния, что отказать я не смогла.

– Конечно, Мириам. Я могу чем-то помочь?

– Идемте, я все объясню в коляске.

Коляску Мириам подогнали к крыльцу, и она взяла вожжи.

– Мы поедем на окраину города. К лягушачьей яме. Это известно всем. Она общается с людьми только по пятницам.

– Она?

– Габриелла. Провидица.

– Предсказательница?

– Она предсказывает будущее. Но не всем. Выбирает всего несколько человек. Многие проделали большой путь, однако уходят ни с чем.

– Вы уже были у нее?

– Девушкой, когда надеялась выйти замуж за Фредерика. Она сказала, что этому не бывать, и оказалась права. Вы были когда-нибудь у провидицы?

– Меня это не интересовало.

– Что ж, нас могут и не выбрать.

Мы приехали около пяти километров на юг мимо холма, известного как «Тор». Проехав еще немного по разбитым дорогам, остановились у небольшого покатого холма. Мириам поставила коляску рядом с другими лошадьми и колясками, и мы вошли в пещеру.

Нас любезно приветствовала женщина в широком коричневом платье.

– Друзья мои, доброе утро.

Она записала наши имена на листе бумаги, прикрепленном к дощечке.

В соседней комнате собрались люди, внесенные в список еще до нас.

– Она скоро выберет, – сказала Мириам.

– Мириам Бестелл и Николетта Карон, – прочитала женщина. – Цель визита?

– Мы ищем Фредерика Бодема.

Я взглянула на список. К моему удивлению, там было около тридцати человек. У одних пропала дочь, другие хотели узнать, кто убил родственника. Влюбленные – стоит ли им пожениться. Кто-то приехал из Италии в поисках убийцы.

Женщина в коричневом исчезла и тут же вернулась.

– Сегодня Габриелла выбрала Николетту Карон. Прошу прощения. Все остальные должны удалиться. Если пожелаете остаться в городе до следующей недели, можете остановиться в гостинице; если будет специальный сеанс, мы вас найдем.

Комната наполнилась вздохами и плачем.

– Господи, помоги нам, – всхлипывала женщина.

– Я охотно уступлю свою очередь, – сказала я.

– Нет. Габриелла выбрала именно вас.

Мириам обняла меня:

– Николетта, обязательно спросите о Фредерике. Я подожду здесь. Удачи, дорогая.

– Идите за мной, – обратилась ко мне женщина в коричневом.

Я пошла глубже в пещеру. Каждый угол освещали масляные светильники. Третья пещера, четвертая. И наконец, седьмая. Там за круглым столом сидела Габриелла. Когда я вошла она не встала, даже не пошевелилась. Глаза ее были закрыты. Казалось, она медитирует, положив руки ладонями вниз на большое блюдо с песком. Меня подвели и усадили напротив. Женщина в коричневом исчезла. Мы с Габриеллой остались вдвоем.

Я сидела молча, не зная, как себя вести. Я думала, Габриелла поприветствует меня, но она этого не сделала. Я посмотрела на необычный песок, затем ей в лицо и отвернулась. Но тут почувствовала, что хочу повернуться и вглядеться в эту странную женщину.

Дородная фигура была закутана в разноцветные тряпки, но внимание привлекло лицо. Широкое и круглое, обрамленное спутанными рыжими волосами. Нос большой, губы толстые. Глаза закрыты. Посреди лба глубокая складка казалось, делившая лицо пополам.

Я смотрела на эту складку, начинавшуюся вверху лба и кончавшуюся на носу. Габриелла открыла глаза, и я вздрогнула. На глазах была пленка, паутинка, почти закрывавшая их. Я не ожидала увидеть белые призрачные глаза, страдавшие без цветной радужки.

– Простите. Вы меня напугали. Я думала, вы отдыхаете.

– Думаешь, я к этому привыкла? Именно поэтому я и прячусь. Встречаюсь с людьми всего раз в неделю. Для меня это потрясение.

– Но если бы люди лучше вас знали и чаще видели…

– Мне не нужны люди. Существуют иные сферы, кроме физических.

– Понимаю.

– Разве ты не мила?

– Благодарю вас.

Она засмеялась, и я поняла, что это шутка.

– Что это за блюдо с песком?

– Это песок со святого места. В песчинках я читаю ответы на все вопросы. Каждая песчинка мне что-то рассказывает.

– Любопытно.

– Я все вижу, Николетта. Вижу прошлое, будущее, настоящее. Вижу над тобой, под тобой, вокруг тебя и сквозь тебя. И понимаю тебя. Больше, чем ты сама себя. Я знаю, не ты придумала прийти сюда, ты боишься здесь находиться. Потому что мне известно твое прошлое. Оно известно мне независимо от того, здесь ты или нет. Я знаю ответы на все вопросы, сегодня ты узнаешь лишь некоторые из них.

– Почему я? Так много людей проделали долгий путь, чтобы задать важные вопросы.

– Я знаю, ты не веришь людям, подобным мне, но я делаю это для того, чтобы ты сама спаслась и могла спасти других. 4 декабря 1870 года.

– Это день и год моего рождения.

Как она могла узнать? Ведь мы никогда не встречались.

– Я знаю тебя. У тебя причуда становиться причиной смерти мужчин, которые любят тебя. Робер. Коллин. Аллан. Итан. Георг. Натаниэль. Жак. Пьер. Пол. Антонио. Арманд. Джино. Дентон. И совсем недавно – Фредерик. Я насчитала четырнадцать красивых мужчин. Правильно?

Я лишилась дара речи. Откуда она знает?

– Ты хотела узнать, почему любишь мужчину до смерти. Ты должна понять это, чтобы научиться с этим жить.

Я всхлипнула, закрыв лицо руками.

– Николетта, послушай меня. Для многих мужчин это не самая ужасная смерть. Если ты будешь вести себя по-прежнему, такая участь будет ожидать множество мужчин всех возрастов.

Она все понимала, но говорила совершенно спокойно, словно мои муки ее не трогали.

– Ты не виновата. У тебя – сердце кролика.

– А что со мной будет?

– Ты найдешь пару.

– На свете есть такой мужчина?

– Да.

– Вы можете как-то намекнуть.

– По образованию он барристер.

_ Но что случится, когда мы будем вместе?

– Ты узнаешь. Тебе придется найти выход.

– Когда я встречу этого мужчину?

– Скорее, чем ты думаешь.

– Как я узнаю, что это он?

– Узнаешь.

– Не понимаю.

– Поймешь.

– А что, если я откажусь?

– Ты не сможешь.

– А если меня посадят в тюрьму?

– Он пройдет к тебе.

– Я буду счастлива?

– Жизнь твоя будет счастливой и печальной, как у всех.

– Я перенесу прошлое?

– Прошлое находится рядом с настоящим. Оно может удивить, когда ты этого ожидаешь меньше всего. Ты хорошо скрыла прошлое, но, возможно, недостаточно.

– Я не совсем понимаю.

– Хватит играть. Я устала. Иди. В будущем ты узнаешь больше. Запомни, тебе это понадобится: «Иди на север к паромщику».

– На север к паромщику?

– Да. Сейчас я тебя провожу.

Обойдя, вокруг стола, Габриелла взяла меня за локоть и провела через анфиладу пещер в последнюю, в которой терпеливо ожидала Мириам. Та встала, взволнованная тем, что видит Габриеллу.

– Пожалуйста, скажите, где Фредерик?

– Николетта поможет тебе найти друга, – ответила Габриелла.

Мы с Мириам быстро вышли, чтобы вернуться в Гластонбери.

Мне совершенно не хотелось говорить на обратном пути. Было тяжело, когда Мириам принялась расспрашивать о Фредерике:

– Расскажите все, каждое слово.

Я пожала плечами:

– Рассказывать особенно нечего.

– Вы пробыли у нее так долго. Расскажите.

– У нас во Франции общие знакомые.

– Я не знала, что Габриелла была во Франции.

– Что у нее за морщина?

– Это случилось при родах, от металлических щипцов, которыми воспользовался врач, чтобы достать ее из материнской утробы. Доктор слишком сильно нажал, чтобы вытащить головку ребенка. Она родилась в оболочке, с пленкой на лице. Такая паутинка считается знаком посвященного.

– Понятно.

– Если бы она сказала, где найти Фредерика…

Мириам заплакала, это было невыносимо. Я заткнула уши и сказала, что они болят, когда Мириам поинтересовалась, в чем дело.

От прогулки за город и тяжести горя Мириам я настолько устала, что решила вернуться к себе и не идти в Охотничий клуб. Нужно отдохнуть и поразмышлять над тем, что я только что узнала. Я легла, несмотря на ранний час. Лишь войдя в комнату, я ощутила отвратительный запах – прелюдию к другой охоте.

На мгновение открыв глаза, я увидела, что в кресле напротив меня сидит Дентон и смотрит на меня пустыми глазами. Кричать было невозможно – появление призрака вызвало бы пересуды о крови на моих руках. Если же он только привидение, звать на помощь означает заявить о нездоровой психике. Я закрыла глаза, чтобы не думать о нем и притворилась, будто призраков не бывает.

Лежа в затененной комнате, я ощущала прохладный ветерок, исходивший от него. Повеяло сырой плесенью, я открыла глаза и увидела, что ко мне приближается призрак Дентона. Снова закрыв глаза, я попыталась заснуть. Хотелось, чтобы приснилась лучшая жизнь.