Текст книги "Сокровища сердца"

– Ой, больно! Потише!

Коуди открыл глаза и повернул на звук голоса голову, которая продолжала раскалываться на части. Стараясь приподняться, он заметил, что какая-то голая женщина – вроде Холли? – навалилась на его грудную клетку. К своему великому ужасу, Коуди обнаружил, что на нем тоже нет никакой одежды.

– Какого дьявола! Холли, что ты здесь делаешь? Накрашенные губки Холли сложились в задорную гримаску.

– Коуди! Разве так разговаривают с собственной женой? – с притворной укоризной прощебетала она.

Он потряс головой, словно перед ним было привидение.

– Я что-то не понял. Ты только что сказала, что мы женаты?

– Все правильно, золотко. Ты что, ничего не помнишь? Уэйн был свидетелем с твоей стороны, а Бетси – ну, моя компаньонка по «Длинной скамейке», – с моей.

Коуди упал на подушки, надеясь, что все происходящее – кошмарный сон. Но, снова открыв глаза, убедился, что видение не пропало. Он застонал.

– Э-э, как все это произошло?

– Ты пришел в салун и заявил, что тебе срочно нужна жена. Потом предложил мне выйти за тебя замуж, и я согласилась. Я была так взволнована, дорогой, когда ты выбрал меня, что чуть было не сошла с ума от радости! Священник сказал, что из нас получится настоящая пара!

Она, разумеется, ни словом не упомянула о том, что место священника занимал уличный проповедник, вдобавок полусумасшедший, который вообще согласился войти в салун лишь за большую взятку.

– Нас обвенчал священник? И он выдал свидетельство о браке?

– Не совсем так, – поспешила с объяснениями Холли. – Он сказал, что церковные свидетельства у него закончились, и выдал собственноручно подписанный документ, согласно которому мы объявляемся мужем и женой.

Коуди был просто не в состоянии рассуждать здраво. Он вспомнил, что приехал в город с одной целью – напиться, и даже припомнил, по какому случаю. Кэсси Отказалась выйти за него замуж, и ему пришлось бы потерять детей, если б он в ближайшее время не стал семейным человеком. Охюю… дерьмо! Наверное, он действительно допился до такого состояния, что предложил Холли выйти за него замуж! Черт побери, к тому же, оказывается, рядом был Уэйн! Не мог ли он все это подстроить?

– Что еще я могу узнать о нашей свадьбе, Холли?

– Ох, Коуди, ты был просто неповторим минувшей ночью! – сказала Холли, мечтательно вздыхая. – Я никогда ни с одним мужчиной не испытывала ничего подобного!

Коуди изумленно вздохнул. Каким образом он мог переспать с Холли и ни черта об этом не помнить?

– Скажи мне, это Уэйн нее организовал? Широко раскрыв глаза, Холли уставилась на него невинным взглядом.

– Уэйн привел священника, это правда. Но ты же сам предложил мне выйти за тебя замуж! Вспомни: ты заявил, что тебе нужна жена, чтобы усыновить детей. В конце концов, если уж ты мне не веришь, при бракосочетании были свидетели.

– Ох, дерьмо! Я никогда в жизни так не напивался. Слушай, пожалуй, я пойду отсюда. Сколько времени? И вообще, черт подери, где я нахожусь?

Холли захихикала:

– Сейчас утро, десять часов, милый! И мы с тобой в моей комнате в «Длинной скамейке».

Естественно, она не стала посвящать Коуди в то, каких усилий стоило ей и Уэйну после короткой брачной церемонии затащить новоявленного супруга на второй этаж. И уж тем более она не собиралась говорить, что он впал в полное беспамятство, как только был уложен на кровать. Уэйн убеждал ее в том, что она должна настаивать на законности этого брака, хотя Холли, конечно же, отлично понимала, что ее замужество было настолько же легальным, насколько самозваный проповедник мог именоваться священнослужителем. Но она намеревалась играть свою роль до конца: ведь у Коуди не было ни малейшей возможности выяснить, как все обстояло на самом деле.

– Подожди, дорогой, через несколько минут я уложу свои вещи и буду готова сопровождать тебя, – сказала она укоризненно, толкая Коуди обратно в постель.

– Уложишь свои вещи? – угрюмо покосился на нее Картер. – Сопровождать?

– Я твоя жена, золотко. Не собираешься же ты оставлять меня здесь?

– Гром и молния! Я ничего не понимаю! И что скажет Кэсси, когда я заявлюсь домой с женой?

– Кэсси? А-а, это твоя сводная сестричка с блудливым лицом, которая владеет частью Каменного ранчо! Бак Картер, наверное, спятил, когда завещал этой девчонке такую долю. Я и не знала, что она до сих пор живет у тебя в доме.

С блудливым лицом? Кэсси? Донельзя обозленный, Коуди поднялся с постели. Его все еще немного пошатывало. Утвердившись на ногах, он вдруг подумал: а с чего ему, собственно, злиться, что такого произошло? В конце концов нужна ему жена или нет? Кэсси его жестоко отшила. Он по опыту знает, что шлюхи гораздо честнее «порядочных» женщин! И какая ему разница, что Кэсси подумает о Холли? Она не вправе вмешиваться в его жизнь. Он с чистым сердцем предлагал ей себя, но она дала ему понять, что не хочет иметь ничего общего с ублюдком-метисом. Пусть так оно и будет. Единственное, что волновало Коуди, не будет ли Уиллоуби против его выбора.

– Давай собирайся. Я буду ждать тебя внизу через час, – процедил Коуди сквозь зубы. – Ты ведь умеешь ездить верхом?

Холли с готовностью кивнула.

– Тогда я закажу тебе лошадь.

– Я сделаю тебя счастливым, Коуди, вот увидишь! Картер надел брюки, потом повернулся и посмотрел на Холли взглядом, лишенным всяких эмоций.

– Я не представляю, что, к дьяволу, произошло между нами вчера вечером и минувшей ночью, Холли, но хочу, чтобы ты поняла одно: я женился на тебе исключительно – ты слышишь? – исключительно для того, чтобы усыновить ребят. Я не собираюсь никогда больше напиваться, так что эта ночь тоже не повторится. Как только я выиграю дело в суде, мы с тобой разведемся, и каждый из нас пойдет своей дорогой. Постель, во всяком случае, я с тобой делить не намерен.

Глаза Холли засверкали:

– Я что, недостаточно для тебя хороша? Ты не говорил мне об этом ночью, когда занимался со мной любовью. У тебя нет никакого права смотреть на меня сверху вниз! Сам-то ты что из себя представляешь? Полукровка безродный! Слава Богу, у меня хоть есть законная фамилия!

Коуди сжал кулаки.

– Так зачем же ты тогда вышла за меня замуж? Я что, силой тебя заставил это сделать? – гневно спросил он.

Холли побледнела. В ее намерения вовсе не входило портить сейчас отношения с Коуди: он был для нее своего рода пропуском в другую, богатую и спокойную жизнь, и она не собиралась отказываться от такой возможности. Законное или нет, но это замужество было единственным шансом покончить с «Длинной скамейкой» – если бы она вовремя не сориентировалась, то так и просидела бы в этом борделе до тех пор, пока от ее молодости и красоты не осталось бы и следа.

– Извини, любимый, – елейным голоском проговорила она. – Ты же понимаешь, что я совсем не то имела в виду. Я хорошо знаю, почему ты на мне женился, но разве это мешает нам быть мужем и женой, пока мы вместе? Я испытываю наслаждение даже тогда, когда просто смотрю на тебя. Ты же знаешь об этом, не правда ли, моя радость? – Она поднялась с постели и прижалась к нему обнаженной грудью. – Я постараюсь сделать все, чтобы ты изменил свое решение, милый. Правду тебе говорю – все-все, что смогу. А я многое могу!..

– Одевайся, – недовольно произнес Коуди, отстраняясь от ее жарких и пышных прелестей.

Он понимал, как она возбуждена, но не испытывал никаких чувств, кроме презрения. Холли была абсолютно не похожа на Кэсси, абсолютно! Обилие косметики на лице не только не скрывало, но, наоборот, подчеркивало морщинки вокруг глаз и возле губ. В ней не было ни грана свежести и чистоты. Еще несколько месяцев назад для Коуди это не имело бы значения, но после встречи с Кэсси ему становилось противно даже при одной мысли о любви с Холли или какой-либо другой женщиной…

Коуди молча скакал к Каменному ранчо. Мысли его путались. После разговора с Холли он пошел к Уэйну и с пристрастием допросил его о своей женитьбе. Уэйн все подтвердил. Коуди попытался отыскать священника, который, по словам Уэйна, обвенчал их с Холли, но тот как сквозь землю провалился. Правда, по утверждению нескольких парней, заходивших прошлым вечером в «Длинную скамейку» и видевших обряд бракосочетания, священник действительно был и совершил все честь по чести.

Коуди украдкой взглянул на скачущую рядом Холли, и лицо его омрачилось еще сильнее. Она была одета броско – в красное шелковое платье, отделанное черными кружевами, – очевидно, один из самих скромных ее нарядов, поскольку и воротник, и корсаж были высокими. И все равно она выглядела шлюхой. В голове Коуди до сих пор звучал рык Уиллоуби, которому он поведал о своей женитьбе на Холли. Старик был шокирован и долго ему не верил.

– Ты что?! – громыхал адвокат. – На Холли Гилберт из «Длинной скамейки»?! Ты не свихнулся, Коуди? С этой женщиной переспал весь город, и я в том числе! Я советовал тебе найти жену, а не потаскуху!

Коуди понадобилось немало времени, чтобы успокоить Уиллоуби, но когда он покидал его контору, адвокат все еще продолжал что-то сердито бормотать себе под нос.

По дороге домой Коуди строил самые разные предположения относительно того, как Кэсси отреагирует на его женитьбу. Возможно, ей будет на это просто наплевать. Эх, до чего же все нелепо получилось! Если бы она его не оттолкнула, он бы не напился и не отколол подобный номер. На секунду он представил, что Кэсси согласилась выйти за него замуж. Да, у них могла быть настоящая семья. Он действительно заботился о ней и думал, что тоже кое-что для нее значит. Но все произошло с точностью до наоборот. Проклятие, он никогда не сделал бы предложение Холли и не женился бы на ней, не говоря уже о том, чтобы делить с ней постель. Ох, дерьмо!

Кэсси провела долгую бессонную ночь, горько сожалея о том, что наговорила Коуди. Она любила его и ни за что на свете не хотела так обидеть. Кэсси не могла понять, почему Коуди решил, что ее отказ как-то связан с его индейской кровью или происхождением. Но он Даже не дал ей возможности толком высказаться, а бросился вон из дома и ускакал куда-то, как бешеный. И целую ночь его не было. Как она теперь объяснит детям причину его отъезда и то, что он не ночевал дома? Если он не появится в ближайшее время, надо отправить на его поиски Реба… Около полудня Кэсси увидела в окно двух приближающихся всадников.

– Посмотри, Ирен, похоже, там лошадь Коуди. Ирен выглянула в окно:

– Точно. И на ней мистер Картер собственной персоной. Интересно, кто это с ним рядом? Да-а… Вообще-то такое на него совсем не похоже: отсутствовать ночь напролет, никого не предупредив.

Кэсси покраснела, испытывая горькое чувство вины. Она не говорила Ирен, что внезапный отъезд Коуди вызван происшедшей между ними ссорой. Кэсси не хотела, чтобы кто-нибудь знал, в какой идиотской форме Коуди сделал ей предложение. Она закрыла окно и вышла во двор, чтобы встретить Коуди и его гостя. Ей нужно многое объяснить, и она надеялась, что Коуди ее поймет. Она скажет ему, что ничем не отличается от других женщин: вед» они всегда ожидают возвышенного, романтичного предложения руки и сердца. То, что она вчера услышала от него, было хладнокровным и бессердечным заявлением, лишенным какой бы то ни было любви и теплоты. Женщина всегда ждет нежных слов, взаимопонимания. Она тоже ждала именно этого и что же получила взамен?..

– Это папа? – одновременно спросили Эми и Брэди, заметив всадников и присоединяясь к стоящей в ожидании Кэсси. – А кто там вместе с ним?

– Не знаю, – ответила девушка, и голос ее отчего-то дрогнул.

Непонятно почему, Кэсси вдруг ощутила холодок в сердце. В ее душу закралось сомнение; Кэсси даже начало слегка знобить. Когда же она разглядела, что Коуди сопровождает женщина, ее словно сжало в тисках какого-то тяжкого предчувствия. Сначала Кэсси отметила только, что незнакомка одета в кричащее ярко-красное платье, – лица на таком расстоянии было не видно. Но Кэсси и без того поняла, какого сорта особа едет рядом с Картером: подобный наряд имелся в гардеробе почти каждой девицы в заведении Сэл.

Когда Коуди заметил стоящих во дворе Кэсси и детей, ему показалось, что его сердце выпрыгнет из груди. Он так надеялся хоть на маленькую передышку перед тем, как представит Холли домочадцам! Впрочем, Мрачно подумал Коуди, нет никакой разницы, раньше или позже он сообщит о случившемся. Но когда он увидел выражение лица Кэсси, его охватила такая паника, что он еле удержался от того, чтобы не развернуть Лошадь и не умчаться прочь.

В ее глазах были не только тревога и сомнение: в них ясно читалась радость. Да, она обрадовалась его появлению, несмотря на их вчерашнюю серьезную ссору. На какой-то момент перед Коуди словно обнажилась ее душа. Он понял все! Она не испытывает к нему ненависти! Несмотря на ее жестокие слова, он ей дорог! Бессильная ярость охватила Коуди, когда он осознал, что ни он, ни она так и не были никогда до конца откровенны друг с другом. Он был зол на себя, на Кэсси, на весь мир!

Картер спешился, помог слезть с седла своей «жене» и наконец набрался смелости посмотреть на Кэсси и детей, которые разглядывали Холли с нескрываемым интересом.

– Кэсси, ребятки! Это Холли – моя жена, – с тяжелым вздохом произнес Коуди.

Холли! Как только Кэсси услышала это имя, она сразу же поняла, кто перед ней. Она несколько раз видела эту женщину на балконе «Длинной скамейки», когда приезжала по делам в город. Эта тварь была шлюхой.

А также женой Коуди. Он в точности выполнил свою угрозу – поехал в Додж-Сити и нашел себе спутницу жизни!

Сдерживая рыдания, Кэсси повернулась и бегом бросилась в дом.

В глазах Коуди на мгновение метнулась нестерпимая боль, но затем лицо его вновь превратилось в холодную, ничего не выражающую маску. Что сделано, то сделано. Он не в силах этого изменить. В приступе пьяного безумия он женился на абсолютно безразличной ему женщине, и теперь другая женщина, которую он действительно обожает, презирает и ненавидит его. Он тут же попытался оправдать себя – наверное, уже в десятый раз. Ведь именно Кэсси своим отказом выйти за него замуж толкнула его на этот поступок, достойный глупейшего из ослов. Ну почему она выбрала те самые слова, которыми когда-то, как помоями, окатила его Лайза?!

Коуди мрачно смотрел вслед Кэсси, ухитрявшейся даже на бегу держать голову высоко поднятой…

– И что все это значит? – нагло спросила Холли, когда девушка скрылась в доме.

Она моментально почувствовала в Кэсси врага. И в глубине души радовалась ее явному огорчению, причиной которого – тут Холли гордо вздернула подбородок – была она, жена Коуди.

От необходимости отвечать на ее вопрос Коуди избавила Ирен. Она заметила, что Кэсси как сумасшедшая пронеслась через холл, и вышла во двор – разобраться, что происходит.

– Что это случилось с Кэсси? Я только что ее видела, и она… – Ирен осеклась и широко открыла глаза, когда заметила стоящую рядом с Коуди Холли.

Ирен жила близ Додж-Сити достаточно долго, чтобы хорошо знать, кто такая эта женщина и чем она зарабатывает себе на жизнь. Озадаченная Ирен просто не могла понять, что могло заставить Коуди привезти на Каменное ранчо пташку подобного сорта. Неудивительно, что Кэсси так расстроилась! Да и самой Ирен все это было совсем не по нраву.

Тут, как назло, на дворе показался Реб.

– Привет, Коуди! А я как раз собирался ехать тебя искать. Кэсси беспокоилась и… – Он заметил Холли и недоуменно вытаращил глаза. – Гром и молния! Что это она здесь делает?! – обретя дар речи, возмущенно воскликнул он.

Понимая, что полностью заслужил его негодование, Коуди неохотно ответил:

– Холли – моя жена. Мы поженились вчера вечером.

Реб разразился хохотом.

– Ну-ну, давай! Ты что, за дураков нас принимаешь? Кого ты вздумал разыгрывать! – Он покрутил головой. – Да разве ты женился бы на женщине вроде Холли! – Осознав, что его слова не отличаются вежливостью, Реб смущенно взглянул на Холли: – Не обижайся на меня, милашка, но ты ведь и сама прекрасно понимаешь, что абсолютно не подходишь для Коуди.

Холли неприязненно посмотрела на Реба, придвинулась ближе к Картеру и вызывающе прижалась к нему всем телом, демонстрируя свои права на хозяина ранчо. Эми и Брэди расширившимися глазами смотрели на Холли, не в силах понять, что происходит.

– Это правда, Реб, я его жена, – промурлыкала Холли, плотоядно глядя на Коуди. – Мы действительно поженились вчера вечером. Или ты по обыкновению слишком пьян и не понимаешь того, что тебе говорят?

Глаза Реба сузились от негодования:

– Я трезв, как папа римский! А вот чем ты опоила Коуди? Подсыпала ему наркотик?

– Ну хватит! – заорал окончательно смешавшийся Коуди. Да уж, нечего сказать – произвел фурор! Но что он мог поделать? – Ирен, отведи Холли отдельную комнату. Я уверен, что ей хочется… – Коуди с отвращением окинул взглядом вульгарную фигуру в красном платье, – хочется отдохнуть перед обедом.

Поскольку Ирен, недоверчиво глядя на него, продолжала стоять как вкопанная, он повторил:

– Ну давай же, Ирен!

Холли начала было протестовать, но, заметив свирепый взгляд Коуди, сочла за лучшее повиноваться. Так как она намеревалась быть хозяйкой Каменного ранчо очень долго – по крайней мере до тех пор, пока кто-нибудь не раскроет их с Уэйном секрета, – то Холли решила, что у нее будет достаточно времени, чтобы постепенно забрать власть в свои руки. И первым делом она постарается отправить куда-нибудь подальше отсюда эту Кэсси, – слишком та молода и красива, чтобы оставаться в одном доме с Коуди. Ну, а пока… Холли по-хозяйски оглядела детей.

– Итак, вы и есть те самые пострелята, которые сумели затронуть в сердце Коуди нежные струны? Сразу видно, что вас до невозможности избаловали, – заявила она. – Но теперь, когда я здесь, вы научитесь настоящей дисциплине. Запомните: дети обязаны быть всегда на виду, но их абсолютно не должно быть слышно.

Эми сморщилась, наблюдая, как Холли шествует к дому, вызывающе покачивая пышными бедрами.

– Ты правда на ней женился, папа? Извини, но что-то она мне не очень нравится, – с детской непосредственностью сказала Эми.

– А что такое дисе… дициплина? – спросил Брэди, невольно коверкая незнакомое слово. – Мне совсем не хочется, чтобы Холли ею с нами занималась. А почему ты не женился на Кэсси?

Взгляд Коуди смягчился, он присел и обнял детей за плечи.

– Ни о чем не беспокойтесь, ребятки: Холли здесь ненадолго. Уверяю вас, ничего не изменится.

– А Кэсси не уедет?

– Уедет? Почему?

Подобная мысль как-то не приходила Коуди в голову. Ну уж нет! Даже если Кэсси соберется покинуть ранчо, он ее ни в коем случае не отпустит.

– Нет, дети, Кэсси совершенно точно останется здесь. Эх, вы еще слишком малы, чтобы понять, что произошло! Но даже будь вы взрослее, и то вряд ли бы это поняли, поскольку я и сам не знаю, как все случилось!

– А почему ты не предложил Кэсси выйти за тебя замуж? – продолжал настаивать Брэди.

– Я предлагал, – мягко ответил Коуди, – но она не захотела.

– Ну-ка, ну-ка! – вмешался в разговор Реб, расслышавший последнюю фразу. – Что-то я сильно сомневаюсь в правдивости твоих слов.

– Почему бы вам, ребятки, не поиграть с Чернышом? – предложил Коуди, не желая спорить с Лоуренсом в присутствии Эми и Брэди, – Мне нужно поговорить с Ребом. А наши с вами проблемы мы обсудим позже. Кстати, постарайтесь все-таки поладить с Холли, по крайней мере пока… – он чуть было не сказал: «Пока не приедет адвокат из Сент-Луиса», но быстро одернул себя, – пока все не уляжется само собой.

Дети неохотно ушли играть, оставив Коуди и Реба с глазу на глаз.

– Ну давай, Реб, высказывайся, Я же знаю, что тебе не терпится.

– Ты чертовски прав, – ворчливо ответил Реб. – Я, конечно, понимаю, что не мое собачье дело лезть в твою жизнь и все такое прочее… но то, что ты наделал, выходит за всякие рамки. Как ты мог жениться на шлюхе, когда рядом с тобой, в одном доме, живет такая отличная женщина? Кэсси так тебя любит!

– Черта с два, – печально произнес Коуди. – После того как Уиллоуби сказал, что, если у меня будет жена, мои шансы выиграть дело об усыновлении ребят могут оказаться вполне реальными. Я просил ее выйти за меня замуж. А Кэсси мне отказала.

– И тогда ты поехал в город и сделал предложение первой встречной, – саркастически продолжил Реб.

– Ну, все произошло не совсем так…

– Ты хоть дал Кэсси возможность с тобой объясниться? Или настолько завелся, что сразу же помчался в Додж-Сити?

– А что еще она могла сказать? Она и так яснее ясного дала понять, что в качестве мужа я ее не устраиваю.

– Гром и молния! Коуди, тут что-то не так. Почему бы тебе не поговорить с ней сейчас?

– Может, и поговорю, – задумчиво произнес Коуди, завершая разговор.

Ему и самому крайне не нравился оборот, который приняли события, но дело-то уже было сделано! Но после того, как он усыновит детей, можно будет подумать о том, как избавиться от Холли. То, что ему могут отказать в суде, Коуди даже представить боялся, поскольку тогда его женитьба обретала уж совсем невероятную степень идиотизма…

КЭССИ ДО самой ночи просидела в своей комнате. Она пыталась взять себя в руки, но слишком устала за этот долгий день от изнуряющей душу боли, слишком много утратила надежд, чтобы суметь вести себя как обычно. Даже необходимость подать детям ужин не смогла заставить ее покинуть свое убежище. Ей претила сама мысль сесть за один стол с женой Коуди.

«Почему он так поступил со мной? Как он мог!» – в бешенстве думала она. Кэсси и не предполагала, что ее отказ заставит его понестись во всю прыть в объятия другой женщины. Какая несусветная глупость! Разве он не мог подождать, пока она остынет после ссоры, а потом обсудить с ней все проблемы, как это делают нормальные взрослые люди?

Теперь Кэсси понимала, что Коуди избрал такую неудачную форму предложения только из-за любви к детям и нежелания отдавать их в сиротский дом, и больше не осуждала его за это. Она сожалела о своих запальчивых словах. По какой-то причине они пробудили в Коуди необузданную ярость. Кэсси подумала, что, возможно, какая-то другая женщина уже говорила ему нечто похожее и в подобной же ситуации. Впрочем, теперь все ее размышления и догадки не имели смысла. Коуди женился, а значит, ей нельзя больше оставаться на Каменном ранчо. Придется подыскивать себе новое жилье. К сожалению, сделать это гораздо проще, чем справиться с главной проблемой – постараться поскорее забыть Коуди… Кэсси не подозревала, что ее отсутствие за ужином крайне расстроило Коуди и детей. Картер чуть не взвыл, когда Холли вышла к столу в облегающем платье ядовито-зеленого цвета с розовыми оборками и декольте, из которого грудь едва не вываливалась. Обычно за вечерней трапезой дети без умолку болтали, но сегодня из-за пугающего их присутствия Холли робко молчали, в то время как Коуди делал все возможное, чтобы отвлечь их внимание от выреза ее платья. Если бы не Брэди и Эми, он, ей-богу, отправился бы ужинать вместе с работниками во флигель! Но Коуди не решился оставить ребят наедине со своей супругой, у которой явно не было ни малейшего опыта в обращении с детьми.

Коуди все время поглядывал на пустующее место Кэсси, испытывая острую тоску, которая становилась сильнее с каждой минутой. Он встал из-за стола сразу же, как только покончил с едой, объяснив, что у него накопилось множество неотложной работы.

– Дорогой, мы же с тобой новобрачные! – обиженно заявила Холли. – Разве тебя не может кто-нибудь заменить? Ну, например, Реб? Я понимаю, что калека, да к тому же пьяница на многое не способен, но должен же он делать хоть что-то, чтобы отрабатывать свой хлеб!

– Реб учит меня ездить на лошади! – покраснев от обиды, вступился за своего друга Брэди: ему было больно слышать, что о Ребе говорят так небрежно и презрительно. – Он спас нам жизнь!

– И он здорово помогает папе в делах, – добавила Эми. – И вовсе он не пьяница. Он теперь не пьет никакого виски.

Когда дети торопливо вышли из столовой, Холли нахмурилась и, назидательно подняв палец, изрекла:

– Коуди, тебе нужно что-то делать с этими неслухами! Они слишком распущены. Так как я теперь хозяйка на ранчо, придется мне позаботиться об их манерах. Например, научить не влезать в разговоры взрослых.

Лицо Коуди стало мрачнее тучи.

– Оставь детей в покое, Холли! Кэсси и Ирен воспитывают Эми и Брэди именно так, как нужно, и я не вижу необходимости что-то в этом менять.

Холли скривила рот в недовольной гримаске.

– Сомневаюсь, что твоя сводная сестра останется на ранчо. Должно быть, она понимает, что теперь заботиться о тебе буду я и в ее присутствии здесь нет никакого смысла.

– Не думаю, что Кэсси уедет, – спокойно ответил Коуди. – Равно как и не думаю, что тебе нужно вмешиваться в дела, которые тебя не касаются. Пока мы с тобой официально женаты. Будь довольна и этим.

Глубоко вздохнув, Холли кисло улыбнулась.

– Конечно, Коуди, – сказала она. – Все будет так, как ты хочешь. Вы с Кэсси можете воспитывать детей, как вам нравится. Дети меня вообще не интересуют, они меня нервируют, именно поэтому у меня никогда не возникало желания их заводить. Естественно, пока я не вышла замуж за тебя, – добавила она поспешно, заметив нарастающее раздражение Коуди.

Кэсси никак не могла заснуть. Она металась на постели, представляя, что Коуди сейчас занимается любовью с этой опытной, развратной, мерзкой Холли, па которую и смотреть-то настоящему мужчине противно. Как он может! Она – в который уже раз! – перевернула горячую подушку; уже несколько часов она проклинала Коуди самыми последними словами. Ах, как ей хотелось бы услышать от него самого, почему он женился на этой шлюхе, когда должен был прекрасно сознавать, что это будет ударом для всех, кто живет на ранчо! Но Кэсси была так зла на Коуди, что даже не пыталась получить от него каких-либо объяснении. Вряд ли она вообще сможет когда-нибудь с ним снова заговорить! Кэсси проглотила комок в горле и в очередной раз взбила подушку. Сон не приходил. Господи, хоть на минутку} забыться! Она была просто в отчаянии оттого, что придется оставить Эми и Брэди здесь, с такой приемное матерью. Но другого выхода нет. Несмотря на героические попытки сохранять мужество, чтобы никто не заметил, как она страдает, Кэсси не выдержала: уткнувшись лицом в истерзанную подушку, она разрыдалась. Коуди на цыпочках шел по коридору; с особой осторожностью он миновал комнату Холли, на секунду задержался возле детской и заглянул внутрь. Был уже поздний час, дети крепко спали, и он решил их не тревожить. Он специально не заходил в дом до тех пор, пока не убедился, что свет во всех окнах погас. Коуди не собирался проводить в объятиях «новобрачной» ни эту ночь, ни следующие. Желанной для него была лишь одна-единственная женщина на свете – женщина, которая его безжалостно отвергла… Коуди уже хотел как можно тише проскользнуть мимо комнаты Кэсси, но тут до его слуха донеслись приглушенные рыдания. Беззвучно отворив дверь, он вошел и прислонился к стене, ожидая, пока глаза привыкнут к темноте.

Ночь была лунной, и Коуди без особого труда увидел лежащую на кровати Кэсси. Плечи ее вздрагивали. Она действительно плакала. Если это из-за него… У Коуди болезненно сжалось сердце; и в то же время он почувствовал какую-то странную и неуместную гордость оттого, что Кэсси так страдает из-за его глупой женитьбы на Холли.

– Кэсси! – тихо окликнул Коуди, почувствовав настоятельную потребность хоть как-то облегчить ее боль.

Рыдания стихли, оборвались приглушенным всхлипом.

– Коуди? – недоуменно спросила Кэсси, полагая, что это либо сон, либо игра воображения.

Заметив направляющуюся к ней фигуру, она поняла, Что видит реального человека, а не плод своей фантазии.

– Что ты здесь делаешь? Тебя что, не пустила к себе новобрачная? – От ненависти и отчаяния слова звучали грубо и отрывисто.

– Я услышал, как ты плакала.

Кэсси села на постели, натянув на грудь простыню, – Ты ошибся, я не плакала. Коуди подошел так близко, что она даже смогла различить, как потемнели после ее слов его глаза. Кэсси судорожно перевела дыхание. Она чувствовала жар его тела, от него исходил прекрасный и возбуждающий запах табака, лошадей, мужского пота… Луна освещала его лицо, похожее сейчас на лицо фавна; его горящие глаза смотрели на нее с такой жадной мольбой, что восхитительный жар желания опалил ее тело. Пытаясь скрыть свое смятение, она отвела взгляд.

– Почему ты прогнала меня, Кэсси? Почему ты пренебрегла мною? Мне необходимо это знать!

– Так ли уж тебе это необходимо? – глухо проговорила она. – Ведь ты даром времени не терял и тут же нашел замену! Если б ты выбрал порядочную женщину, которая смогла бы полюбить детей и достойно воспитать их и которую, в свою очередь, могли бы полюбить дети, это я еще могла бы понять. Но такое?! Ну почему, Коуди? Почему ты выбрал именно Холли?

– Мне до сих пор и самому непонятно, что в действительности произошло, – тихо ответил Коуди. – Я был вдребезги пьян. Понимаешь? Пьян! Чертов лицемер! Ругательски ругал Реба за пристрастие к спиртному, а сам оказался ничем не лучше любого алкоголика! Представь, я даже не подозревал, что женился, пока не проснулся утром с… Ну, это не имеет значения. Я был поражен, убит, раздавлен, когда узнал, что я муж Холли! Господи… – взгляд его был полон муки. – Господи, Кэсси, зачем тебе все это знать? Ты же выразила свое отношение ко мне абсолютно ясно.

– Ты слишком поторопился с выводами, – грустно сказала Кэсси. – Есть чувство, которого мужчины никогда не поймут: женская гордость. Ты глубоко обидел меня. Неужели тебе до сих пор не ясно, что я хотела услышать от тебя признание в любви, а не холодные слова о том, что тебе срочно нужна мать для детей? Мистер Уиллоуби сказал мистеру Картеру, чтобы тот нашел себе супругу до появления в Додже адвоката из Сент-Луиса. А тут я как раз подвернулась под руку. Надо себя не уважать, чтобы принять предложение, имеющее такую подоплеку! Коуди нахмурился:

– Но я вовсе не хотел, чтобы мои слова прозвучали именно так, как ты говоришь! Ты даже представить себе не можешь, каково мне было услышать твой отказ! Ты хоть помнишь, что ты мне говорила? Меня тоже можно понять: что бы ты ни утверждала, а причина, по которой ты не приняла мое предложение, мне абсолютно ясна: я – метис, а в дополнение к этому ужасному для «порядочной женщины» факту еще и рожден вне брака. – Коуди передернул плечами. – Впрочем, я особо и не надеялся на твое согласие. И знаешь что? Женщины вроде Холли скорее поймут меня, чем какие-нибудь Чистоплюйки, и не станут отказывать человеку только потому, что он не «благородного происхождения»! Кэсси горько вздохнула.

– Что бы мы ни говорили, это не изменит того факта, что ты женат, – устало произнесла она. – Лучше всего тебе сейчас пойти к Холли. Она наверняка тебя ждет.