Текст книги "Работа в процессе"

Коннор Франта
Работа в процессе

Connor Franta

A WORK IN PROGRESS

Печатается с разрешения издательства Press/Atria Books, a Division of Simon&Schuster Inc., и литературного агентства Andrew Nurnberg.

Copyright © 2015 by Connor Franta

© А. Журавлева, перевод на русский язык, 2017

© ООО «Издательство АСТ», 2017

* * *

Посвящается глубоким мыслителям, смелым мечтателям и творцам этого мира, которые меня вдохновляют.

Оглядываясь в прошлое

Мне шесть лет. Помню прохладный осенний денек, мокрую от росы траву, легкий ветерок, играющий в волосах, и шумную толпу за моей спиной. Улица переполнена спортсменами во всем их многообразии, бегущими к финишу под громкие крики людей. Если честно, то они их больше раздражают, чем подбадривают (некоторые из пятисот бегунов уже совсем выдохлись и едва не падают на четвереньки).

Наша семья всегда ждет конца сентября с таким же нетерпением, как и Рождества. Дело в том, что мои родители – Шерил и Питер – гордые организаторы ежегодного пятикилометрового марафона под названием «Живописный яблочный забег», любимого события в жизни городка Ла-Крессент в штате Миннесота, наряду с Сельской ярмаркой, Осенним парадом и многими другими неприлично-веселыми провинциальными мероприятиями. Мы называем забег «живописным» из-за холмистого маршрута и золотой листвы, а «яблочным», потому что мой родной город – яблочная столица штата. Да, яблочки у нас что надо, и мы с гордостью носим это звание.

Но эта история не про яблоки, а про то, что мне скучно, и меня совсем не заботят эти потные люди, трусящие к финишу. Большинство из них потом будет хвастаться перед друзьями, поедая третий пончик. Думая о том, чем себя развлечь, я вдруг замечаю видеокамеру, которую отец установил у финишной черты, чтобы запечатлеть каждую секунду того безумия, что разворачивается сегодня. Ему ужасно нравится снимать на камеру все, что происходит в жизни нашей семьи. Папа называет это «домашнее видео». Любое событие, будь то дни рождения, рождественское утро, спортивные соревнования, школьные постановки, сохранено для потомства, как если бы он боялся упустить хоть одно мгновение. Может, именно поэтому я так зачарован этой волшебной коробочкой с мигающим красным огоньком. Яблочко от яблони, так ведь?

Обычно отец крепко держит камеру в руке, опоясав ремешком костяшки, но иногда, как сегодня, он ставит это громоздкое чудо техники на треногу, позволяя ему работать, пока не закончится пленка. Когда я говорю «громоздкий», я именно это и имею в виду. Эта штука похожа на тостер с приклеенным к нему телескопом. В то время это считалось новейшим и наилучшим устройством с кассетами размером со спичечный коробок и двухпиксельным качеством. Ну и времечко было!

Знаю, мне нельзя вмешиваться в процесс съемок, но так хочется. Я украдкой оглядываюсь: группа бегунов спускается с холма Нортридж – это и самый крутой холм, и финишная прямая одновременно. Мама в центре толпы; улыбка не сходит с ее лица, скрывая стресс от организации такого мероприятия. Отец не может устоять на месте ни минуты и порхает от одного бегуна к другому с сердечными поздравлениями, саркастичными шутками и медицинскими советами (он врач). Да, эти два общественных деятеля более чем заняты.

Я встаю на носочки, чтобы посмотреть, что записывает камера. Сказать по правде, едва ли такое зрелище доставит удовольствие. Хотя это видео смело можно использовать вместо снотворного (или даже наркоза). Мне нравится быть на виду, поэтому я решаю устроить небольшой экспромт для будущей аудитории. Под «аудиторией» я подразумеваю свою семью, а под «экспромтом» – свою бесконечную болтовню о всякой всячине (я твердо уверен в том, что я забавный).

С тех пор ничего не изменилось.

Я встаю перед камерой и начинаю болтать, импровизируя на ходу. Я говорю так, словно объектив – это человек, ведь я знаю, что в конечном счете зритель появится – некто в моей гостиной, жаждущий узнать, кто же побил рекорд на этот раз. Но вместо этого, когда изображение перегонят в телик с помощью разноцветных проводов, соединенных с записывающим устройством, все увидят мои дурачества: по-настоящему блестящие и спонтанные комментарии к занудному фестивалю, который разворачивается за моей спиной.

Я убежден, что наблюдать за мной куда интереснее, и все будут мне благодарны за такое неожиданное представление. Но досадно, что в детстве, да и вообще в жизни, реальность редко оправдывает ожидания.

Не могу сказать, что родителей впечатлил мой спонтанный поступок. В общем-то, никто меня не поблагодарил за проявленную инициативу.

Мам, пап, это был не лучший пример проявления любезности!

Но именно тогда, друзья мои, все и началось. Мне было шесть, и я, оставленный один на один с камерой на финишной прямой, начал себя записывать.

* * *

Прошло шестнадцать лет, и вот я пишу книгу, счастливый исход болтовни на камеру. Спасибо, пап!

– Пишу книгу, – произношу я вслух вслед за появившимися на мониторе словами.

Звучит мудрено, и это немного пугает, особенно в начале пути, когда написал всего несколько строк. Но тем не менее поехали!

Мне двадцать два года, и то, что я пишу книгу, кажется безумием, но это соответствует тому образу жизни, который я веду в последнее время.

Если вкратце, то я парень из провинции Среднего Запада, большая часть жизни которого была довольно обычной. Но однажды в августе 2010 года я наткнулся на сайт youtube.com и опубликовал там свое первое видео. Тогда никто это не смотрел и не интересовался, но вскоре моя жизнь стала немного странной. Черт, кого я обманываю? Она изменилась моментально.

За четыре года я превратился из мальчика в мужчину и от безвестности пришел к тому, чему до сих пор пытаюсь найти определение. У меня миллионы подписчиков, которым почему-то интересны мои увлечения, занятия и особенно мысли. Я говорил сам с собой, а потом вдруг оказался перед четырехмиллионной аудиторией… и это число растет с каждым днем. *эта мысль не просто волнует меня, а ввергает в ужас*

Ни с того ни с сего у меня появились зрители, о которых домашняя видеотека моего отца не могла и мечтать – аудитория, равная половине жителей Миннесоты. А это больше, чем количество жителей Северной и Южной Дакоты вместе взятых, а потом еще и удвоенное.

Говорю же, жизнь круто изменилась.

Подобных мне ведущие СМИ называют «ютьюбер». Я же считаю себя «автором контента», который использует новую актуальную платформу. Мы входим в жизнь молодого поколения так же, как это сделали телезвезды в 50-х годах прошлого века. Уверен, в то время старшее поколение, привыкшее слушать радио, было сбито с толку лицами, мелькавшими на черно-белых экранах. Так же и сейчас – есть взрослые, которые озадачены феноменом YouTube.

Он представляет собой новое демократичное средство массовой информации, где такие, как я, могут вещать, запускать новые проекты и вести собственные каналы, обзаведясь аудиторией в Интернете. Расценивайте их как карманные мини-сериалы.

Что я люблю в созданном мною сообществе, так это возможность обратиться к каждому из участников в любое время, а потом продолжить общение в Twitter, Instagram, Facebook или Tumblr. Мы все находимся на просторах социальных сетей.

Это мой канал. Руки прочь!

И, правда, зачем люди пишут в блогах или выкладывают ролики? Они хотят поделиться эмоциями, выразить свое мнение, высказаться, натолкнуть на размышления; или как я в 2010 году – просто от скуки и безделья.

Первые четыре причины и заставили меня сесть (или нервно расхаживать по квартире) и написать эту книгу. Я хочу раскрыть на бумаге все темы, которые затрагивал в своем видеоблоге на протяжении нескольких лет, и поделиться трудностями, с которыми столкнулся за 22 года жизни – некоторые были повсеместные, другие – глубоко личные. Надеюсь, они утешат вас, направят или просто покажут, что вы не одиноки в своих проблемах.

Мою жизнь можно смело назвать необычной, но вы, наверное, думаете то же самое о своей. С нами происходит столько всего, о чем мы молчим. И хотя кажется, что вся моя жизнь освещена в Интернете, люди многого не знают. Да и откуда?

Обратимся к математике, некоторые ее обожают, а я вот ненавижу. Окно в мой мир ограничивается 5 минутами по понедельникам. Это 5 минут из 10080 минут, составляющих неделю; а значит, в период с 2010 по 2014 год я разделил со своими подписчиками чуть больше восемнадцати часов. Другими словами, я лишь слегка коснулся того, о чем хотел рассказать. И то, вся информация подавалась в отредактированном, безупречном видео. Я могу ошибиться, перемотать, начать заново и повторять это, пока не останусь доволен тем, как преподнес свою мысль.

В реальной жизни все иначе. Есть лишь один дубль: неотредактированный, неидеальный, с кучей ошибок, который мы должны повторять, пока все не исправим. Правда одинакова и для подростков, и для взрослых.

Экран компьютера, как телевизор, создает видимость идеальной жизни, иными словами «иллюзию». Как селфи в Instagram или тщательно продуманный твит, экран компьютера отражает картинку, которую я хочу показать. Мы все это делаем. Моя жизнь, мгновение, увиденное на YouTube, – такая же неидеальная, как ваша. Я такой же! Я тоже борюсь с серьезными проблемами, как депрессия или сексуальная ориентация, наряду с обыденными вещами, такими как дружба, перемены, внешность. Некоторые называют это взрослением. Я называю это жизнью, и мой опыт подсказывает, что с годами не всегда становится легче. Но вечная борьба прекрасна, и я рад продолжить ее.

На этих страницах я выйду за рамки пяти минут, которые составляют мои еженедельные видео. Я приглашаю вас в путешествие, куда обычно зовут друзей и тех людей, которые тебя понимают. Надеюсь, вам понравится и вы узнаете что-то новое, вдохновитесь и/или взбодритесь. Надеюсь, мой рассказ заставит вас смеяться, плакать или что-то вроде того. Вы услышите забавные истории из моего прошлого, прочтете несколько советов о трудных временах и увидите много фотографий, что я сделал по дороге.

Да здравствует нечто более глубокое, нежели 140 символов. За эту книгу. За нас.

«Ну, чем занимаешься?»

Трудно объяснить, что такое жизнь ютьюбера – мир все еще пытается в этом разобраться. Да, авторы контента зарабатывают этим на жизнь, но YouTube, конечно, не площадка для детишек с камерами, которые поют караоке или устраивают розыгрыши. Это даже больше, чем сайт для взрослых, которые публикуют видео своих малышей или котиков в надежде прославиться.

При неформальном общении попытки объяснить, чем я занимаюсь, могут насмешить, свести с ума, а порой поставить в неловкое положение. Все происходит примерно следующим образом.

Представьте себе сцену: я на вечеринке в битком набитом зале в Лос-Анджелесе (последнее время я обитаю в основном здесь). Я наслаждаюсь тусовкой и вот знакомлюсь с приветливым незнакомцем, который понятия не имеет, кто я.

НЕЗНАКОМЕЦ:

Коннор, чем вы занимаетесь?

Без сомнения, это первый вопрос, который задается в Лос-Анджелесе. Все хотят знать, что привело тебя на этот безумный звездный небосклон, насколько ты успешен и, порой, стоит ли тратить на тебя более двух минут. Я продолжаю вежливо улыбаться, а в голове уже раздается вопль отчаяния, потому что мне ясно, к чему все идет – к неизбежному диалогу о YouTube. Все же я не оставляю попыток избежать этой темы.

Я:

Да так – то да се. Я блогер, видеооператор

Я всегда по-разному называю свой род занятий, стараясь свести на нет дальнейшее любопытство. Я до сих пор в поисках односложного ответа, который опишет мою работу.

НЕЗНАКОМЕЦ:

Правда? И о чем ваш блог?

Я:

Да обо всем. О жизни.

НЕЗНАКОМЕЦ:

Интересно. И на кого рассчитан

Все, это неизбежно. Как показывает опыт, моя карьера – это основное, чего люди не могут понять.

Я:

YouTube. Я ютьюбер.

При виде нахмуренных бровей я практически осязаю замешательство собеседника. Дальше следует вопрос вроде: «YouTube? Сайт с видео? И что конкретно ты там делаешь?»

Я:

Веду видеоблог. Публикую видеоролики.

НЕЗНАКОМЕЦ:

То есть… вы говорите на камеру… в свободное время?

Я:

Нет, я зарабатываю этим на жизнь.

НЕЗНАКОМЕЦ:

Это ваша РАБОТА??!

Я:

Да, у меня свой канал на YouTube. Обычно это пятиминутные юмористические скетчи или просто зарисовки из моей жизни.

НЕЗНАКОМЕЦ:

Серьезно?

Я:

Ага.

Собеседника так и подмывает сказать (но обычно он сдерживается): «Прикалываешься, да? Это же неправда». Недоверие перерастает в жадное любопытство.

НЕЗНАКОМЕЦ:

И вы зарабатываете этим?

Я:

Да.

Ситуация накаляется.

Я:

Вы, например, сколько зарабатываете?

Люди почему-то совершенно не стесняются задавать мне этот вопрос. Видимо, непонимание берет верх над этикетом. Мир YouTube настолько необычен, что большинство людей за 30 пытаются осмыслить его вплоть до фактора дохода.

Я:

Я вот неплохо зарабатываю.

НЕЗНАКОМЕЦ:

Но… как??

Я:

Доход от рекламы. Спонсорство. Точно так же, как зарабатывают телеканалы.

НЕЗНАКОМЕЦ:

А я так могу? Ну, загружать видео и получать деньги?

Заслышав звон монет, незнакомец наконец-то облекает в слова свою мысль: «Наверное, это легко – быть ютьюбером и не париться, да? Это не должно быть так сложно?!»

Я:

На YouTube может попасть каждый. Ежечасно на сайт загружается порядка трех сотен часов видео. Чтобы прийти к тому, чего добился я, мне понадобилось четыре года, четыреста видеороликов и много часов усердной работы и настойчивости. Успех не прилагается по умолчанию, но…

НЕЗНАКОМЕЦ:

А-а-а. (Лицо выражает разочарование.) Ну, приятно было пообщаться, Коннор.

ЗАНАВЕС

Обычно незнакомцы быстро сворачивают беседу, в сомнении возвращаются домой и просят своего сына или дочь вкратце рассказать о «поколении YouTube».

Да, для непосвященного я такой, и это то, чем я занимаюсь.

Но как я пришел к этому – совсем другая история.

Знакомство с семьей

Если у вас есть клочок земли в Миннесоте, вы наверняка либо вырастили, либо унаследовали яблоню. Забегая вперед, скажу, что на соседней странице вовсе не яблоня. Это семейное древо. Я вырастил его – простите, нарисовал – для этой книги исключительно в подтверждение старой пословицы о том, что яблочко от яблоньки недалеко падает.

Старые-добрые дни

История моей жизни началась не в Миннесоте, а в Королевстве Тонга.

Даю руку на отсечение, что заинтриговал вас.

Да, Тонга – малоизвестная группа из 176 островов, растянувшаяся на 800 километров в южной части Тихого океана, где-то между Новой Зеландией и Гавайями. Население: примерно 105000 человек. Климат: тропический. Форма правления: конституционная монархия. Вообразите себе живописные зеленые дали, глубокие и таинственные пещеры, белые песчаные пляжи с тут и там разбросанными бухточками, яхтами и рыбацкими лодками, покачивающимися на воде. Представили? В Google красивые фотки, да?

Только 40 из 176 островов населены. Я это знаю не только благодаря Google, но и своим родителям, которые жили на двух таких островах, независимо друг от друга. Их история любви похожа на сказку. Во всяком случае обычной ее не назовешь. Судьба поистине шутница, раз свела Шерил из Монтаны и Питера из Миннесоты на краю земли, где они были волонтерами «Корпуса мира» в 1983–1984 годах.

Проведя на острове столько времени – бегая вместе по утрам, покоряя пещеры, сражаясь с полчищами насекомых и осваивая все, что может предложить культура Тонги, – они влюбились друг в друга. Остальное – история. По воле случая они оказались на разных островах и стали посылать друг другу длинные любовные письма. Самые настоящие любовные послания, написанные от руки. Они доставлялись обычной почтой. Им приходилось ждать не меньше двух дней, чтобы получить ответ. ТРАГЕ-Е-ЕДИЯ! Как они это пережили? Можете представить такое, привыкнув общаться через эсэмэс? Фу, нет уж. Я бы не смог. Это же пытка!

По возвращении в Штаты мама хотела убедиться, что у любовной истории Тонги есть продолжение. Она не собиралась отпускать моего отца и переехала в Миннесоту. Они поженились 22 июня 1985 года, вскоре после возвращения.

Но достаточно о моих родителях, Тарзане и Джейн. Теперь моя очередь. Перемотаем время на семь лет вперед, когда на свет появился я. Однако моя история менее экзотичная и куда более хаотичная.

Мой родной городок Ла-Крессент особо ничем не выделяется. Население: 4500 человек. Климат: скачет от очень жаркого до очень холодного. Две заправки, пиццерия, несколько магазинов и пара школ. По соседству с нами располагается городок Ла-Кросс в Висконсине, занимающий другой берег реки Миссисипи, прямо на границе штата. Мой очаровательный родной город, примостившись под утесами близ озера Оналяска, ведет размеренную жизнь, а люди здесь такие же приветливые, как и в Тонге. «Доброта Миннесоты» вовсе не шутка. Мой город заслужил это звание давным-давно, когда землевладельцы решили придумать нечто романтичное, чтобы привлечь новых жителей. Последние известия из 2015 года – это не сработало. Местные, видимо, обратили внимание на излучину Миссисипи, таким образом город получил свое название[1]1
  Ла-Крессент от англ. crescent – полумесяц. Примеч. пер.


[Закрыть]. Ну, так гласит история. Короче говоря, другого я и не знал, и мне нравилось расти там.

Я вырос в просторном двухэтажном доме, покрашенном в светло-синий, с огромным примыкающим к нему двором для игр. Я делил комнату с младшим братом, тогда как у остальных были отдельные спальни. Нечестно! У нас не было телика или игровых приставок, так что мы много времени проводили на улице. Мы жили на высоком холме на северной окраине города, и развлечений там было куда меньше, чем на юге, так что мы в основном ездили на великах на ближайшую игровую площадку или в бассейн. Да что говорить, даже парковка сгодилась! Куда бы мы ни поехали, пейзаж не менялся: повсюду маленькие домики, зеленые дворы и миллион клевых деревьев, которые только и ждут, чтобы на них вскарабкались.

Вспоминая те дни, я практически слышу чудесный аромат маминых кулинарных шедевров, которые она могла создавать полдня. Что за божественный запах источали те блюда! Еще я помню безупречный порядок в доме (с тех пор ничего не изменилось – МАМ, ОТЛОЖИ ПЫЛЕСОС!). Она наводила такую чистоту, что есть можно было прямо с пола. Я вовсе не шучу (думаю, мне это удалось пару-тройку раз за мое пухлощекое детство).

И раз уж речь зашла о ее потрясающих кулинарных умениях, поговорим об этом подробнее. Как традиционная домохозяйка моя мама хлопотала у плиты почти каждый день. Я просто обожал это! Она готовила все: от сырной запеканки с брокколи и хлебной крошкой до запеченного лосося с лимонным соусом и хрустящей спаржей. Больше всего мы любили чили с курицей, пасту со шпинатом и грецким орехом и все, что только можно запекать. Ну вот, аж слюни потекли. Спасибо, мам.

Если мама была хранителем нашей крепости, то отец был героем нашего городка. Он врач, и почти все в Ла-Крессенте – его пациенты. Он своего рода знаменитость. Как и я, он фанат гаджетов, хотя порой он не сразу может разобраться, как работает та или иная техника. Однажды, сидя перед ноутбуком с крайне озадаченным лицом, он выдал: «Кон, а как копировать и вставлять на этой штуке?» Я рыдал от смеха. Если не брать в расчет его неспособность разобраться в продукции Apple и социальных сетях, он остается одним из самых умных людей, которых я знаю.

Вот что я скажу – Дастину, Николь, Брэндону и мне невероятно повезло с родителями, которые поддерживали нас на каждом шагу. Я могу бесконечно говорить о своей потрясающей семье, но ведь эта книга обо мне, так что вернемся к теме.

Наше детство безмятежно протекало за играми в догонялки и поеданием бутеров с джемом и арахисовой пастой. Верните меня в те славные дни. Я любил все: от походов с друзьями в местный бассейн жарким летом до салочек с фонариком звездными ночами.

Половину детства я провел в YMCA – Молодежной христианской организации – и ее бассейне в Ла-Кроссе – эдакое кирпичное здание, больше похожее на тюрьму. (Шучу, конечно. Хотя порой мне так и казалось.) Мы загружались в машину в шесть утра, и меня, как малыша, оставляли на игровой площадке с вожатыми YMCA, в то время как родители уходили на 16-километровую пробежку с друзьями. Дети не стали преградой для их подготовки к марафону. Одобряю.

Когда мне исполнилось девять, мама записала меня в команду пловцов YMCA в Ла-Кроссе. Клянусь, она сделала это, чтобы ее пухлощекий сынок сбросил пару-тройку килограммов, но я сразу почувствовал себя как рыба в воде и увлекся плаваньем на последующие десять лет. Я практически поселился в YMCA. Если меня не было дома, значит, я был в бассейне, наворачивая круги и готовясь к великому будущему атлета. Именно там с раннего возраста я учился общаться. Там, а не в школе, я избавился от робости.

Воспоминания из детства: мамина готовка и YMCA. И конечно время, проведенное в семейном домике на озере Уайт Эрт в Миннесоте (почти на границе с Канадой). Каждое лето мы преодолевали восемь часов пути к северу, навстречу старому бревенчатому домику, передающемуся из поколения в поколение. Мы рыбачили, бродили по лесу, бегали по дорожкам из гравия, плавали в кристально чистом озере, устраивали пикники у воды, а вечерами сидели у костра. Это было беззаботное время в кругу семьи и полчища комаров. Время, когда люди наслаждались семейным уютом. У нас в домике было электричество, но не было Интернета и телика, а также смартфонов и планшетов, которые мешают общению.

Я вспоминаю свое детство, и все кажется таким уютным: семейный очаг, YMCA, бревенчатый домик. Если я чему-то и научился в жизни, так это тому, что семья и дом – основа всего, что мы делаем. Это наш оплот. Наше убежище. Единственное место в мире, где мы чувствуем себя в полной безопасности и можем быть самими собой. Дом и Миннесота – колыбель чудесных воспоминаний, которые так дороги моему сердцу.

Но если вам и правда любопытно, каким я был ребенком, то только два человека могут ответить на этот вопрос.