Текст книги "Трещина. Тайм"

Глава 7

Дверь за Гриком закрылась, и Мейк, разбуженный ею, заснул вновь. Он чувствовал себя обманутым, преданным. «Как Грик мог уйти без меня, когда согласился быть мне учителем? – думал он, засыпая, – Может, он передумал?»

После обеда, поев, Мейк вышел прогуляться. День был солнечным, и дул несильный, холодный ветерок, приятно охлаждающий его вчера избитое лицо. По небу на юг плыли большие мягкие облака, вдали собирающиеся в тучу. «Возможно, это будет последний дождь, – подумал Мейк, – Следующая туча точно будет снежной». С деревьев, которые росли в Краторе, сыпалась последняя листва, и в воздухе с каждым днем все больше чувствовалось приближение зимы.

В кармане Мейка лежали деньги, вырученные с продажи Зеленки. Решив потратить часть из них, он направился в трактир.

Его тут никто не знал. Никто с ним не здоровался, и встречные люди даже не обращали взгляд в его сторону. В городе он был очередным новичком, не достойным никакого внимания.

«Что сейчас, интересно, Эйрина делает? – думал он о своей бывшей девушке, – Все ли еще она с тем богатым сынишкой? Стоило ли мне уходить от нее? Вдруг, они расстались, и она снова свободна?»

Его размышления прервал молодой паренек, семнадцати лет, сидящий на лавочке, стоящей возле дороги, по которой шел Мейк.

– Извините, – сказал парень, – Вас зовут Мейк?

– Да, а что?

– Вас ждут в трактире. Поторопитесь!

– Кто ждет?

– Не знаю, мне трактирщик сказал. Идите скорей, он сказал, что человек, который ждет вас, сильно торопиться.

Мейк даже не представлял, кто мог ждать его в трактире. Стремясь узнать это как можно скорее, он ускорил шаг.

Чем меньше оставалось идти до него, тем больше на улицах появлялось людей. Кто-то из них просто гулял, кто-то работал, а некоторые, как и Мейк, шли в трактир. Серая волна лиц не волновала Мейка, ему лишь хотелось быстрее узнать, кто ждет его в трактире.

Трактир встретил его полупустым. Половина столиков была занята, и все, кто сидел за ними, обсуждали поход Фериуса на разбойников. Ставились ставки, удастся им разделаться с ними или нет. Большинство, почему-то, ставили на «нет».

Мейк очень переживал за Грика, который тоже участвовал в этом походе. Часть его уже навсегда попрощалась со своим учителем.

Заказав поесть, он начал осматривать зал на наличие знакомых лиц. Таковых в трактире не было, и Мейк решил, что парень, сидящий на лавочке, решил просто над ним подшутить, а имя его он случайно услышал, когда они разговаривали с Гриком.

– Здравствуй, Мейк, – неожиданно раздался за его спиной до боли знакомый голос.

Мейк не поверил своим ушам. Такого счастья в жизни просто быть не может!

– Эйрина? – не оборачиваясь, дрожа от волнения, прошептал он.

– Извини, Мейк, – Эйрина нежно обняла его плечи, – Я поняла, какой я была ненормальной, уходя от тебя. Тот богач оказался просто скотиной! Прости меня, пожалуйста.

Он осторожно, не желая разрушить такое прекрасное виденье, обернулся. Эйрина, его любимая девушка, вживую, улыбаясь, стояла перед ним.

– Этого не может быть. Ты мне просто привиделась…

– Что с тобой? Я здесь! Я пришла за тобой!

– Это действительно ты? Я не верю.

– Идем ко мне домой, Мейк. Я вижу, ты устал.

Она взяла его за руку и подняла на ноги. Он, все еще не веря, что перед ним Эйрина, слепо побрел за ней следом.

– Откуда у тебя здесь дом? – боясь проснуться, спросил Мейк.

– После того, как мы разошлись с тем богачом, у меня осталось немного денег, – ответила Эйрина.

– И ты потратила их на то, чтобы купить дом в этом проклятом княжестве?

– Когда я узнала, что ты теперь здесь будешь жить, я не долго думала…

***

На следующий день, когда Мейк вышел из ее дома, чтобы купить еды в трактире, он узнал, что Грик ушел без него. Это шокировало бывшего «ученика». Услышав слова трактирщика, он потерял дар речи и выронил из рук бумажный пакет с колбасой.

– Парень, с тобой все нормально? – обеспокоено спросил трактирщик.

– Я в норме, – сказал Мейк, когда к нему вернулся голос, – Куда пошел Грик?

– Во Фллойд. Я думал, он тебя с собой взял.

– Дайте мне еще колбасы! И хлеба побольше!

– Хм! Успокойся, парень! Зачем тебе идти за Гриком? Я видел, что ты вчера ушел с красивой девушкой. Подумай о ней!

– Давайте колбасу!

– Ладно, ладно.

Трактирщик положил на прилавок еще две палки колбасы и булку хлеба, а Мейк, расплатившись за них, побежал домой к Эйрине.

Она испугалась его. Лицо Мейка было все красное от злости, и он тяжело дышал.

– Что с тобой, милый? – спросила Эйрина, оторвавшись от нарезания лука.

– Я ухожу! – сказал Мейк и бросил пакет с едой на кровать.

– Куда? Зачем?

– Ничего не могу сказать. Я скоро вернусь!

Эйрина не успела его остановить. Мейк стремительно, сняв со стены меч и хлопнув дверью, выбежал из дома и через несколько минут был уже у городских ворот.

– Пожалуйста, скажите, – прохрипел он, обращаясь к стражнику, – Грик уже ушел?

– Несколько часов назад. Тебе что-то надо?

– Нет, спасибо. Я должен догнать его!

Бешено несясь вперед, он понимал, что ему уже не догнать Грика. Наверняка, он, зная, что Мейк последует за ним, пошел каким-нибудь другим, тайным путем, неизвестным для новичка. Но все равно упрямый характер гнал его вперед, желая, во что бы то ни стало, догнать своего учителя.

Он не стал бежать по дороге, так как понимал, что это будет выглядеть нелепо.

Местные пейзажи размытыми пятнами проносились перед его глазами. Ему казалось, что он еще никогда так быстро не бегал. Впереди был широкий овраг с пологими склонами, на дне которого текла глубокая река, впадающая в Грязный Пруд. Из-за густых кустов, растущих прямо у его края, Мейк этот овраг не заметил.

Неожиданно земля под его ногами исчезла. Не понимая, что происходит, Мейк полетел вниз и погрузился глубоко под воду. Рыбки, плавающие в этом месте, тут же рассыпались в разные стороны. Мейк попытался закричать, но холодная вода, обжигающая его кожу, моментально залилась в рот, вызывая в нем неприятный гнилостный вкус. Мейк сначала не поверил, что с ним произошло такое, ему захотелось проснуться, вернуться обратно к Эйрине, но это была реальность, и он погружался под воду все глубже и глубже.

Ему показалось, что кто-то схватил его за ноги крепкой-крепкой хваткой и начал тянуть вниз. Пытаясь спастись, он со всей силы начал грести руками, и его тело потихоньку стало подниматься вверх. Что-то тяжелое, схватившее его ноги, поднималось за ним. В легких Мейка стал заканчиваться воздух, и, когда он понял, что ему не выбраться, его голова неожиданно всплыла над поверхностью.

Вода в реке была спокойной, только небольшие круги расходились в стороны от него. «Что это было? – подумал Мейк, – Что схватило меня за ногу?»

Он втянул в себя живительный воздух и поплыл к берегу. Тяжесть, прикрепленная к ногам, исчезла, но страх перед тем, что под водой кто-то есть, остался. Вода, вперемешку с грязью и зелеными водорослями стекала с его головы и коротких волос. Берег был уже близко.

Подводное чудовище вновь схватила его за ноги, и потянуло вниз. Глубоко затащить ему его не удалось, так как глубина речки была всего несколько метров.

Мейк, взяв в руки меч, вслепую рубанул им воду. Все вокруг завибрировало от полного боли рева, и вода начала становится красной. Мейку, перед тем, как его ноги стали снова свободными, удалось увидеть огромное панцирное тело, уползающее по дну вдаль, делая воду мутной из-за плотного слоя ила. Ужас появился в его глазах, и он начал чувствовать, что теряет из-за страха контроль над своим телом.

Теперь Мейку уже никто не помешал выбраться на берег. Его сердце колотилось так сильно, что казалось, оно вот-вот выпрыгнет из груди. Ноги и руки дрожали, холодный ветер обдувал сырое тело. Мейку хотелось лечь на землю и отдохнуть, но вода в речке начала сильно бурлить, и ему пришлось бежать от этого места как можно дальше.

Отбежав на некоторое расстояние, он остановился и оглянулся. Из воды вылез огромный, величиной в два метра, краб с истекающей кровью клешней. Он осмотрелся вокруг и, увидев Мейка, бросился за ним.

Мейк, проклиная все на свете, выругался. Чудовище приближалось к нему со стремительной скоростью. Он мысленно попрощался с Эйриной и, уже не веря в то, что ему удастся выжить, побежал дальше.

Впереди, почти у самой дороги был небольшой лесок, в котором росли сосны. Увидев его, Мейк возблагодарил небеса за столь спасительный подарок. «Можно будет подняться на дерево, – подумал он, – Думаю, это чудовище не свалит его».

Огромный краб по-прежнему преследовал его. До лесочка Мейку оставалось бежать совсем не долго.

Чем ближе он приближался к нему, тем все четче среди деревьев вырисовывался одинокий домик, угрюмо стоящий среди высоких сосен.

«Это еще лучше! – подумал Мейк, – Если в доме есть подполье, я спасен».

С шумом и треском он оказался среди деревьев и, недолго думая, направился в сторону дома.

Весь вид этого строения показывал, что в нем кто-то живет. Окна были целы, крыша отличалась от других зданий в Тайме своей красотой и идеальной прямотой, краска на оконных рамах была почти новой.

Мейк без стука отрыл дверь и вошел внутрь.

– Извините, за мной чудовище гонится, – кое-как проговорил он, – Спасите меня!

Никто ему не ответил. Более того, Мейк заметил, что внутри дом совсем не такой, как снаружи. Все стены, пол, потолок, и мебель были покрыты толстым слоем пыли.

Вход в темное подполье находился прямо около двери. Мейк, не разглядывая обстановку в доме, отворил люк и прыгнул вниз, в подполье, пахнущее сгнившим картофелем и морковью.

Сильнейший удар потряс стены убежища Мейка. С потолка посыпалась грязь и попала ему за шиворот. Из уст Мейка текли немые молитвы, он всем сердцем надеялся на то, что чудовище уйдет.

Еще один удар был нанесен по дому, и Мейк услышал тяжелые шаги удаляющегося вдаль краба. Он еще немного посидел в подполье, после чего вылез из него и, выглянув в окно, облегченно вздохнул. Чудовища рядом видно не было.

Мейк решил немного отдохнуть. Солнце уже скрывалось за горизонтом, и тяжелая усталость после продолжительного бега начала накапливаться в ногах. Грика сегодня ему уже точно не догнать.

Все старые вещи бывших хозяев этого дома, как ни странно, были на месте. Пыльная мебель стояла там, где ей положено быть: стол стоял у стены, стулья около него, два кресла покоились рядом с каменным камином, в котором лежали гниющие дрова. Посуда на кухне была покрыта зеленой плесенью, ножи заржавели из-за влажного воздуха, на столе лежал черствый, черный хлеб.

Воздух пах пылью.

В гостиной, на читальном столике лежала стопка бумаг с детскими рисунками. Мейк, погруженный в размышления, подошел к столику и взял первый листочек из стопки. На нем был изображен грустный мужчина с длинными волосами. Было видно, что ребенок, изобразивший его, был настоящим мастером своего дела. «Жаль, большинство таких талантов не развиваются дальше, не показывают свои замечательные творения широкой публике и живут всю жизнь бедно, не обращаясь к своему таланту», – подумал Мейк. Он отложил рисунок и, чтобы быстро скоротать время, стал рассматривать другие. Вдруг, среди разных портретов и пейзажей, он встретил довольно странное изображение. Внимательно приглядевшись к нему, он увидел, что на бумаге нарисовано трехглазое чудовище.

Мейку стало плохо. «Неужели, этот рисунок выполнил ребенок, который жил в этом доме уже после открытия Трещины?» – появилась в его голове ужасающая мысль.

Из-за угла, за которым начиналась другая комната, выглядывало что-то белое. Мейк, отложив рисунки, подошел к стене, заглянул за угол и тут же в ужасе отпрянул. В комнате, среди беспорядочно раскиданных деревянных игрушек, в большом красном пятне, которое въелось в пол, лежал маленький детский скелет.

Мейк готовил себя к подобному. Идя в Тайм, он знал, что встретит на своем пути много страшных вещей. Он готовил себя к убийствам, возможно даже собственным, к крови, к сырому человеческому мясу и всему подобному, но вида детского скелета он выдержать не сумел. Выйдя из комнаты, Мейк сел на кресло, которое стояло возле камина, достал меч и начал его разглядывать. Он не знал, почему он делает это. Может, чтобы отвлечься от увиденного? Разглядывание меча его успокаивало, и шок начал постепенно отходить.

– Папа, это ты пришел? – раздался из комнаты тонкий девичий голосок.

Мейк от неожиданности вскочил с кресла и занес меч для удара.

– Папа, иди ко мне, я боюсь, – снова раздалось из комнаты.

Осторожно, чтобы доски под его ногами не заскрипели, Мейк двинулся в сторону голоса. Около входа в комнату он остановился и, боясь выдать собственный страх, сказал:

– Я зашел в ваш дом случайно. Извините меня, хорошо?

Девочка из комнаты не ответила ему. Тогда Мейк, собравшись с духом, вложил меч в ножны и вошел в комнату.

Перед ним стояла маленькая девочка, держащая в руках деревянную куклу. Ее лицо было неестественно серым, а платьице все испачкано кровью.

– Папа, мама умерла, – сказала девочка, посмотрев на Мейка, – Пожалуйста, забери меня отсюда.

По ее щекам текли слезы. Сердце Мейка сжалось в маленький клубок и ему стало жаль маленькую девочку. «В пекло Грика! – подумал он, – Девочку нужно отнести в Кратор».

– Конечно, сейчас, подожди, – пробормотал он.

Мейк растерялся. В прошлый раз, войдя в комнату, он не встретил никого, кроме скелета, и по этому поводу в его голове пульсировали разные страшные мысли.

– Папа, скорей! Они снова идут!

Мейк подошел к ней и протянул руку. Девочка протянула свою в ответ, но когда коснулась Мейка, ее рука прошла насквозь через его обветренную ладонь.

У Мейка волосы стали дыбом. Воздух из легких вдруг куда-то исчез, а ноги перестали двигаться. Он упал на пол, лицом повернутый к девочке, и подняться обратно не сумел.

Девочка закричала. Что-то невидимое сбило ее с ног и начало терзать в клочья. Куски мяса разлетались по всей комнате, оставляя на белых стенах красные пятна. Крик девочки не прекращался. Казалось, он исходит из самого воздуха, и сквозь него вдруг стали просачиваться строчки неизвестной Мейку песни. Ее тело уже не шевелилось, но пронзительный визг и грустное пение никак не прекращались.

 
Скажи, скажи, скажи мне,
Где ты вчера спала?
Там, где сосны, где сосны,
Где не светит солнце, я дрожала всю ночь напролет…
 

Мейк зажал уши и закричал в ответ. Ему не хотелось все это слышать, его разум желал убраться отсюда как можно скорее, но тело ему не подчинялось. Липкие пальцы первобытного ужаса вонзились в его живот и сердце. Кровь девочки, разлетающаяся по комнате, попадая на него, не оставляла следов.

 
Мой папа жил и работал здесь,
И в километре отсюда была…
Его найдена голова,
А тело уже не нашли…
 

Неожиданно все прекратилось. Девочка куда-то исчезла, и ее визг с песней ушли вместе с ней. Онемение в ногах Мейка прошло, он, шатаясь, встал на ноги, и сам не понял, как вдруг очутился вне дома, на свежем воздухе.

У него ужасно кружилась голова. Он сел на холодную землю и его вырвало. Сильный озноб, после купания в реке, тряс тело и нагревал его. В носу появился насморк, а грудь стали снедать тяжелые приступы кашля.

Не в способности сдвинуться с места, Мейк просидел вот так, примерно, около часа. Когда пережитый страх начал исчезать, он с трудом пошел дальше, оставив этот памятник страшным событиям, в результате которых в Тайме погибло много-много людей, в том числе и девочка, обреченная бесконечно, раз за разом, переживать свою смерть, позади. Теперь ему стало понятно, почему дом, в котором живет призрак, остался нетронутым.

Около Западных Гор, освещенных заходящим солнцем, раздался вой ночных волков. Мейк остановился и внимательно прислушался к нему. В Краторском трактире, он слышал, что так волки ведут себя, когда загоняют добычу в ловушку. «Лучше тут переночевать, – решил Мейк, испугавшись стать их добычей – Грика я встречу во Фллойде».

Развернув спальный мешок, он залез в него, съел немного колбасы, выпил воду и заснул. Он проспал без сновидений до самого утра.

Через несколько часов после пробуждения, Мейк достиг Прохода. Он знал, что, идя по нему, он встретит убитых разбойников, но уже не боялся этого так, как боялся раньше, до встречи с призраком девочки.

Трупы, лежащие на дороге возле открытого заграждения, были полностью обглоданы, а у некоторых даже отсутствовали некоторые кости. Мейк невозмутимо прошел через недавнее поле боя, нечаянно наступив на череп одного из разбойников.

Ничем не примечательная, узкая дорожка, сворачивающая с основной дороги и ведущая вниз, вдруг привлекла его внимание. Мейк, сам того не понимая, ступил на нее и через некоторое время вышел на широкую поляну с деревом посередине, у которого тлел маленький костерок и стояла лиственная палатка. Ноги сами повели его к дереву, мысли стали путаться в голове. Он дошел до палатки, залез в нее и, несмотря на то, что проснулся совсем недавно, вновь заснул.

Глава 8

Когда Хранители Тайма привели Абдея во Фллойд, они увели его в городскую темницу и закрыли его в тесной камере с одним маленьким окошком под самым потолком. Он просидел в ней несколько часов, после чего пришел стражник темницы и, закрыв ему глаза черной повязкой, увел его к главному Хранителю Тайма. Абдей ему не сопротивлялся: он был сломлен.

Стражник провел его на несколько этажей вверх и около высоких железных дверей они остановились. С глаз Абдея сняли повязку и кивком дали понять, чтобы он зашел внутрь. Руки его были завязаны за спиной, поэтому он не мог совершить никаких резких движений.

Перед ним открылась просторная комната, в центре которой стоял круглый стол, а на стенах висели в коричневых горшках разные растения, появившиеся уже после открытия Трещины. Единственный человек в комнате сидел за столом и внимательно рассматривал какие-то бумаги. Все его тело было заковано в сияющие зеленые латы, а на голове был надет шлем, полностью закрывающий лицо.

– Кто это? – спросил Абдей стражника.

– Главный Хранитель. Подойди к нему.

Абдей сделал несколько шагов по направлению к странному человеку и, не дойдя до него пару шагов, остановился.

– Абдей из Коровьего Луга, маленькой деревни, расположенной недалеко от границы Тайма, – не поднимая головы, сказал латник, – Все правильно?

– Откуда вы знаете про меня? – спросил Абдей, подумав, что голос, доносившийся из-за закрытого забрала шлема, показался ему довольно знакомым, – Что вам нужно?

– Вы, как утверждают мои люди, вопреки всем, кто пытался сделать это до вас, сумели пробраться в Визем. Все верно?

– Верно, мне удалось пробраться в город, и еще мне нужна помощь. Мой друг остался в нем. Его пленили странные люди, которых мы встретили, когда пробрались за стены.

– Вашего друга зовут Феор? С ним все в порядке?

– Я не знаю. Мне удалось сбежать лишь благодаря тому, что он отвлек погоню на себя.

– Надеюсь, его не убили, – в голосе Хранителя проявился страх, – Не хотелось бы, чтобы такой человек, как Феор, да и вы, умерли.

– Те, кто живет в Виземе, говорили, что хотят призвать какого-то Лорда Трещины.

– И как продвигается их дело?

Абдей неожиданно изменился в лице.

– Вы что-то знаете про это? – ошеломленно спросил он, – Скажите, пожалуйста, призвание Лорда Трещины – правда?

– Сначала скажите вы. Как продвигается их дело?

– Они говорили, что его прибытие сейчас уже очень близко.

Хранитель вздрогнул.

– Быстро отвечай! – резко сказал он, – Как вы прошли сквозь Поле Шаров?!

– Извините, но это тайна.

– Говори же! Судьба всего мира висит на волоске!

Абдей не стал ему отвечать. Если бы миру грозила какая-нибудь угроза, Совет бы предупредил его об этом, прежде чем отправлять на задание. «Скорее всего, Хранители Тайма просто хотят пройти сквозь Поле Шаров для того, чтобы собрать редкие растения, – подумал Абдей, – И вообще, что-то странное твориться в Тайме. Откуда Хранители знают о людях в Виземе? Это что, какой-то засекреченный проект?»

– Отвечай на мой вопрос, иначе из тебя палач все вытрясет, – вдруг разозлился человек в зеленых доспехах.

– Сначала вы ответьте на мой вопрос. Откуда вы знаете о том, что происходит в Виземе?

Хранитель презрительно фыркнул. Если бы на нем не было шлема, Абдей бы увидел на его лице злость.

– Тебе об этом необязательно знать. Скажу лишь то, что мы за ними уже давно наблюдаем. У нас в городе были шпионы, но Жрец Трещины, как он себя теперь называет, их всех убил.

– И что же? Вы и про Жреца Трещины знаете? Может, расскажете мне больше?

– Нет, ведите его к палачу, – Хранитель отдал приказ своему стражнику, – Он не хочет говорить, поэтому придется прибегнуть к насилию.

В Абдее начала нарастать паника. Неудержимое желание все рассказать пыталось вырваться наружу, но он понимал, что если это случится, Совет приговорит его и Феора к смерти. Ему не хотелось, чтобы его пытали, но тайну он все же решил сохранить. Никто не должен узнать, как пройти сквозь Поле Шаров.

Абдей неожиданно встал со стула, толкнул подбежавшего к нему стражника и попытался выпрыгнуть в окно. Он слишком поздно заметил, что на нем стоят стальные прутья.

Стражник, подбежавший к нему, ударил его по ногам, и поставил на колени перед Хранителем.

– Даю вам последний шанс, рассказывайте, – сказал он и, не дождавшись слов Абдея, добавил, – Тогда ведите его к палачу…

Ему на глаза вновь надели плотную повязку, и стражники повели его в подземелье. Когда они начали спускаться, воздух стал более влажным. Отовсюду стали слышны отчаянные стоны и крики мучеников, которых пытали палачи. Абдей, молча, молился и просил богов дать ему сил, чтобы не выдать секрет.

Стражники вели его все ниже и ниже под землю. Абдею казалось, что они спустились уже минимум на пятьдесят метров вглубь земли. Чувство того, что его ждут особенные пытки, более жестокие, чем обычные, не давало ему расслабиться. В голове начал проявляться смутный план побега.

К сожалению, Абдею не удалось его осуществить. С его глаз сняли повязку. Вокруг него, в комнате, в которой он находился, на стенах и на столах, стоящих около сиденья с ремнями для фиксации, висели и лежали страшные орудия пыток: груши, клетки с крысами, вилки еретика, крючья, цепи, пилы и кинжалы. В темном углу скрывалась кровавая железная дева, рядом с которой на полу стояла дыба.

Стражник, все еще не промолвив ни единого слова, посадил Абдея на сиденье и, привязав его к нему, сказал, чтобы он ждал прихода палача. Проверив, хорошо ли Абдей привязан к сиденью, он ушел, оставив его к комнате пыток одного.

«Все это делается для того, чтобы я им просто так все рассказал, – подумал Абдей, когда прошел один час, – Палач не приходит специально, не хочет пачкать руки моей кровью».

Чтобы не видеть всего этого ужаса, он закрыл глаза и стал ждать, желая, чтобы пытки закончились как можно скорее.

Прошел еще один час. В комнату вошел Хранитель.

– Все палачи заняты, – сказал он, – Поэтому за тебя я решил взяться лично.

Самая первая пытка, ожидание, не сломила Абдея. Он решительно посмотрел на Хранителя и сказал:

– Я готов. Приступайте.

Человека в шлеме удивили его слова.

– Ты, что, хочешь, чтобы тебя пытали? – недоуменно спросил он.

– Просто у меня нет другого выбора.

– Выбор есть всегда. Можно просто все рассказать. Зачем тебе зря мучиться?

– А где гарантии, что вы меня отпустите? Не станете меня убивать?

– Понимаешь ли, Абдей, – сказал Хранитель шепотом, – Ты владеешь информацией, которую лучше другим людям не знать, поэтому я не могу просто отпустить тебя. А насчет своей смерти можешь не волноваться. Тебя мы не убьем.

– Зачем же мне тогда говорить? Вашим словам о моей неприкосновенности я не верю. Смерть ждет меня в любом случае, так что приступайте быстрее.

– Я могу принять тебя в наши ряды. Ты не будешь выходить за пределы Фллойда, но зато у тебя будет собственный дом и хорошее жалованье. Будешь, к примеру, заниматься бумажной работой или мечи ковать, если сможешь. Конечно, при условии, что рта не откроешь.

– Как только вы проберетесь в Визем, Совет об этом тут же узнает. Что же тогда будет со мной?

– А что будет с тобой сейчас? Не думай о будущем, безопасность мы тебе обеспечим. Думай о настоящем, о том, что пыток можно избежать.

– Я не буду говорить, хоть кипящим маслом меня поливайте.

– Не волнуйся, и до этого когда-нибудь дойдет. Если будешь молчать, я выбью из тебя слова любыми доступными способами, – сказал Хранитель и обвел рукой всю комнату, – Как видишь, арсенал у нас богатый.

Абдей промолчал. Хранитель отвернулся и снял с головы шлем. Густые черные волосы упали на его плечи. Он, не поворачиваясь, подошел к столу и взял с него старый, ржавый кинжал.

– Прежде, чем увидишь мое лицо, пообещай, друг, что не будешь злиться, – сказал он.

Хранитель обернулся. Сначала его лицо показалось Абдею незнакомым. Черная тень падала на него, и виден был лишь длинный, весь в черных прыщах, нос. Хранитель приблизился к нему, и тогда Абдей его узнал.

– Дилион! – раздалось из его уст, – Феор говорил, что тебя убили! Я сам видел тебя в гробу!

– Небось, и Совет сказал то же самое, – ответил Дилион, третий из отряда Абдея, брат Феора, – Им нужно было, чтобы все так думали.

– Но как ты очутился тут? Как ты стал Хранителем Тайма?

– Это долгая история. Знай лишь то, что стать Хранителем меня вынудили обстоятельства, которые устроил Совет. Если расскажешь мне, как ты прошел сквозь Поле Шаров, я дам тебе всю секретную информацию об этой лживой организации.

Абдея сильно потрясла эта неожиданная встреча. Уже целых три года он считал Дилиона мертвым. Все так считали, и Феор тоже. Даже Грик, которого Абдей знал лишь со слов Феора, был уведомлен о смерти своего младшего брата.

– Нет, Дилион, я не буду говорить, – ответил Абдей, – К тому же, про Совет мне известно все. У нас нет друг от друга секретов.

– А ты знал, что Хранителей Тайма создал Совет? Знал, что именно они поставили меня в их главе?

– Что ты несешь? – удивился Абдей, – Зачем Совету это делать?

– Расскажу, если ты начнешь говорить…

– Хватит уже! Дилион, прекрати! Я ничего тебе не расскажу, пойми это, наконец!

Дилион взял со стола кинжал.

– Тогда я буду тебя пытать, – с сожалением сказал он.

Острое лезвие кинжала вонзилось Абдею под ноготь мизинца. В комнате раздался ужасный крик боли.

– Говори, Абдей, – сказал Дилион, – Иначе я оторву тебе ноготь. Будет очень больно, ты уж мне поверь.

– Ты предал нас! Зачем тебе надо было скрываться?!

Дилион резко дернул кинжал вверх. Ноготь Абдея, оторвавшись от пальца, упал на пол, и обильно потекла кровь.

– Я не хочу этого делать, – сказал он, – Лучше тебе начать говорить, иначе эта пытка покажется тебе простым уколом иголкой.

– Пожалуйста, не надо, – простонал Абдей, – Дилион, отпусти меня!

– Прости, но это невозможно. Мне необходимо выбить из тебя все!

Дилион вонзил кончик кинжала ему в палец, в то место, откуда оторвал ноготь, и начал ковырять.

– Говори, Абдей!

По лицу Абдея текли слезы, он орал во всю глотку и молил о пощаде. Дилион не останавливался. Ему не хотелось причинять боль своему старому другу, но обстоятельства вынуждали его. Когда-то он сам состоял в Совете, был в отряде Абдея. Все шло прекрасно, но в один миг его жизнь вдруг круто переменилась. Произошло это, когда в княжестве Тайм открылась Трещина. Тогда ему предложили стать главой нового отделения Совета – Хранителей Тайма и отправится в это княжество, чтобы навести в нем свои порядки, продиктованные Советом. Он согласился на это лишь для того, чтобы увидеть Грика, своего родного брата, но когда, два года назад, Хранители Тайма официально начали появляться в Тайме, Дилиону приказали не раскрывать свою личность и все время оставаться во Фллойде, без возможности даже выходить за его стены. Дилион стал некой загадочной личностью, мифом среди простых людей. Ему хотелось выйти на улицу, найти Грика, но Совет угрожал ему смертью. Он не разрешал ему связаться ни с Феором, ни с Абдеем.

– Говори, Абдей, – сказал он.

– Хватит, Дилион! Ты был мне когда-то другом, но сейчас все обстоит по-другому. Почему ты стал Хранителем Тайма?!

Дилион отложил нож в сторону и взял в руки клетку с крысами, на дне которой было место для углей. Прицепив ее к груди Абдея, он поджег их.

– Крысы будут убегать от горячего воздуха сквозь твое тело. Я не допущу того, чтоб ты умер, но боль тебе будет доставлена неимоверная. Лучше говори.

– Я напрасно считал тебя другом…

Крысы, пробравшись через одежду, начали скрести его кожу своими маленькими острыми коготками. Абдей невольно зажмурился.

– Совет виновен в том, что открылась Трещина, – сказал Дилион, – Это все они подстроили: начали войну между горцами и князем и заставили его приказать придворному магу открыть ее. А знаешь, для чего все это нужно? Много-много лет назад родился человек по имени Дреамор…

– Дреамор? – прервал Абдей со стоном от боли в груди, – Тот, который начал Первую Войну?

– Именно он. Дреамор родился далеко от этих мест, в бесконечных пустынях на юге, о которых в те времена даже волшебники не знали. Дреамор был сыном пустынного короля, и после смерти своего отца, сам встал на престол. В нем была заключена огромная сила, о которой самые могущественные колдуны могли только мечтать. После нескольких лет своего правления он обнаружил в себе эти силы. Дреамор мог управлять почти всем в мире: погодой, водой, землей, огнем, животными и даже некоторыми людьми, чей разум не был силен. Дреамор стал пользоваться уважением среди своих людей. Они любили и почитали его. Но такая огромная власть губит человека. Почувствовав себя богом, он начал Первую Войну. Результаты ее тебе хорошо известны. Миллионы убитых людей, стихийные бедствия, смещение климатических поясов и вечная ночь – это только некоторые проявления той войны…

Абдей был уже не в состоянии слушать Дилиона. Крысы, бегущие от огня, терзали его плоть, и темно-вишневая кровь текла из его тела.

– Я все скажу! – в отчаянии заорал он.

– Неужели? Хорошо, я уберу крыс, но сначала дослушай мою историю. Ладно?

Абдей бешено закивал в знак согласия. Дилион осторожно отцепил от него клетку и обработал рану самогоном. Потом он перевязал ему грудь широкой белой повязкой, которая тут же стала красной.

– Нормально себя чувствуешь? – сказал он, – Готов слушать дальше?

– Боль ужасная. Обещай мне, что не выдашь меня Совету…

– Конечно, обещаю. Я даже дам тебе работу достойную.

– Мы с Феором откопали в древних книгах одно заклинание…

– Стой! Ты забыл? Сначала рассказываю я.

– Рассказывай. Только давай быстрее.

– Итак, – продолжил свой рассказ Дилион, – Как ты знаешь, войну победили «хорошие», то есть Дреамор пал, его королевство обнищало и перестало существовать. Так погиб целый народ. Больше простым людям ничего неизвестно, но я знаю больше. Дреамора убить было невозможно, поэтому, когда маги Совета закрывали Трещину, они выбросили его в нее. Через много лет они решили освободить его, чтобы использовать в своих целях мирового господства, но совсем недавно решили отказаться от этой идеи, объясняя свой отказ тем, что все это слишком опасно.