Текст книги "Красный рассвет. Часть первая. Гибель империи"

Отречение

В ночном мартовском небе не было видно ни одной звездочки. Черная мгла накрыла землю. Дул северный, колючий ветер. По перрону вдоль вагонов стоящего поезда гулял человек в офицерской шинели и папахе. Ему казалось в тот момент, что он самый одинокий человек в мире. Ведь семья, родные, друзья были далеко отсюда. А те люди, которые сейчас были поблизости, оказались вдруг противниками и, возможно, даже предателями и врагами.

Одиноко гуляющим по ночному перрону человеком был хозяин пятой части планеты Земля, самодержец одной из старейших монархий мира, император Российской империи, глава династии Романовых Николай II.

В царском вагоне только что закончилось совещание с ближними придворными государя и генералами, вызванными в Псков, где находилась ставка Верховного Главнокомандующего Русской армии. Обсуждалось положение на фронтах, кризисная ситуация в стране, революционные волнения в Петербурге, где шли антиправительственные манифестации. Многие заводы объявили политическую забастовку. В городе начались перебои с хлебом. К митингующим стали присоединяться солдаты.

Из Госдумы уже поступило наглое требование к императору отречься от престола. Участники совещания уверяли императора, что если он не отречется, то в стране может начаться кровавое восстание, которое сметет монархию.

Так излагали ситуацию придворные. Они предлагали издать манифест об отречении императора от престола. Николай не верил этим людям. Тем более, он не доверял депутатам Госдумы. Поэтому император послал телеграммы командующим фронтами и вызвал к себе ряд генералов, надеясь лично получить от них заверение в верности, готовности подавить смуту. Но генералы вели себя странно и даже дерзко. Они заявили, что армия настроена враждебно к государю и, по сути, тоже потребовали отречения Николая от престола.

Даже родственники Николая, великие князья присоединился к общему хору критиканов. Генералы Алексеев, Брусилов, Деникин и адмирал Колчак прислали телеграммы, в которых также рекомендовали государю отречься от престола.

Николай был потерян и подавлен. А генералы на совещании все больше накаляли ситуацию. Генерал Рузский даже начал орать и топать ногами.

– Подумайте не о своих личных интересах, а о спасении Родины! – кричал генерал.

Чтобы разрядить обстановку и обдумать ситуацию, Николай решил прервать ночное совещание и прогуляться на воздухе. Император никого не пригласил с собой, поскольку хотел побыть наедине со своими мыслями. Но никто и не порывался сопровождать государя.

Николай думал не о собственном благополучии. Он мучительно размышлял, что будет дальше с Россией, если император отречется от престола. Смогут ли управлять страной эти демагоги из Госдумы, купцы и промышленники, бездарные генералы. Особенно в такой тяжелый период, когда страна находится в состоянии войны с Германией, этим опасным врагом России. Ведь императору даже пришлось лично возглавить войска, поскольку не нашлось ни одного надежного генерала, который мог бы достойно командовать русской армией. И теперь эти генералы решили управлять всей Россией? И кажется, часть из них вступила в заговор против государя.

Николай вспомнил доклад тайной полиции. Ему несколько раз докладывали, что против него готовится заговор. В частности, охранное отделение сообщало, что состоялась тайная встреча заговорщиков в имении графа Чернышова, которое расположено в селе Ярополец Волоколамского уезда Московской губернии. Это было собрание масонов. Чернышов принимал у себя депутата Госдумы Керенского, промышленника Терещенко, генерала Рузского. Якобы, участники этой встречи обсуждали, как свергнуть императора. Они планировали сформировать новое правительство со своим участием.

Николай искренне не понимал, почему против него враждебно настроены не только фанатичные революционеры типа Льва Бронштейна (Троцкого), Владимира Ульянова (Ленина), но и те, кто был оплотом самодержавия. Тайная полиция докладывала, что Троцкого финансируют еврейские и американские банкиры, а Ленина – германский генштаб. В конце концов, Ленин мог мстить за старшего брата Александра, которого казнили за участие в покушении на государя.

Но и потомственные знатные дворяне, генералы русской армии, богатейшие люди России плели интриги против императора. Даже родственники государя были замазаны в сомнительных действиях. Они хотели лишить Россию самодержавия и создать некое демократическое правительство. Многие из противников самодержавия были связаны с масонскими ложами западных стран.

– Но ведь после упразднения самодержавия в России начнется смутное время, в стране возникнет хаос, – размышлял Николай. – Германский кайзер воспользуется ослаблением российского государства, и немецкая армия перейдет в наступление. Японцы могут ударить на востоке. Российское государство может быть покорено врагами.

Николай не мог допустить краха России. Он – помазанник Божий и не может дрогнуть перед натиском авантюристов и врагов России. Государь решил жестко отмести ультиматум Госдумы и твердой рукой навести порядок в стране. А для начала отправить в отставку ряд ненадежных генералов. И на их место назначить преданных государю офицеров. Такие были. Например, генерал Келлер прислал телеграмму с заверениями в преданности государю и готов был повести солдат на защиту императора.

– Затем нужно собрать Церковный собор, призвать верных офицеров, дворян, всех православных патриотов на защиту трона, – размышлял Николай. – Госдуму надо немедленно распустить. Завтра же будет выпущен манифест, но не тот, который пытаются получить эти негодяи. Это будет обращение к русскому народу о спасении Отечества.

Из темноты за императором наблюдал молодой поручик Кутайсов. Он не понимал что происходит. Но на душе у него было тревожно. В последнее время поведение его начальника генерала Рузского очень изменилось. Он проводил какие то секретные встречи, регулярно созванивался с Петербургом, посылал туда пакеты. И нередко очень злобно отзывался о царе. Это было очень странно для придворного генерала, приближенного к государю. Кутайсов видел впервые, чтобы император гулял один. Да еще и ночью. Явно, происходили какие то тревожные события.

Тяжелой походкой император пошел к своему вагону. На душе у Николая было муторно, сердце щемило. В ногах он ощущал вялость, руки слегка дрожали. В царском купе уже сидели генералы. На столе стояли закуски и вино. При виде императора генералы встали, но сделали это как-то нехотя.

Николай напрягся, полагая, что генералы опять накинутся на него с упреками и угрозами. Но военные молчали. И только генерал Рузский вдруг доброжелательно и как-то даже заискивающе спросил:

– Ваше величество, не изволите ли покушать? Ведь Вы без обеда и ужина. Да и мы тоже. Надо бы подкрепиться. Уже распорядились.

В купе зашел царский повар, неся поднос с кушаньями. У Николая отлегло от сердца. Неприятный разговор откладывался.

– Действительно, господа. Хорошая идея. Давайте поужинаем, – весело ответил император. Разлили напитки. Рузский лично налил вино в бокал императора. Он же поднялся и произнес тост:

– За здоровье его величества императора Николая II и его августейшей семьи!

Все встали, выпили. Николай выпил бокал до дна. Он хотел успокоиться с помощью алкоголя. Однако, сразу после выпитого почувствовал странную слабость. Сознание у государя слегка помутилось, руки и ноги перестали слушаться. Николай успел сообразить, что в вино была подмешана какая-то дрянь. Но тело уже не слушалось его, и государь начал заваливаться на диван.

Выражение лица у генерала Рузского сразу резко изменилось. Вместо подобострастного придворного на государя смотрел озлобленный человек.

Одним взмахом руки Рузский сдернул скатерть и столовая посуда со звоном полетела на пол. Вместо этого на стол легли листки бумаги с готовым текстом отречения Николая от престола. Генералы схватили под мышки императора и усадили его за стол.

– Вы что творите, – заплетающимся голосом произнес Николай. Но генералы крепко держали его за руки и за голову. Рузский сунул в правую руку Николая чернильную ручку и попытался водить его рукой по бумаге, пытаясь поставить подпись императора на манифесте. Но от неуклюжей попытки была поставлена лишь клякса, а затем и вовсе сломалось перо. Документ был испорчен.

Император начал опять жалобно возмущаться, попытался вяло вырвать свою руку из железных тисков Рузского. Тогда генерал с размаха ударил Николая в ухо. Государь ударился головой об стол. Из носа Николая пошла кровь.

Кровь не только не остановила заговорщиков, а наоборот, буквально их взбесила. Генералы бросились на Николая и начали его избивать. Государь упал на пол вагона. Генералы начали пинать тело сапогами.

– Хватит! – закричал Рузский, – забьете! Поднимите его.

Генералы подняли императора с пола и усадили за стол.

Рузский вытащил из кителя платок и брезгливо вытер окровавленное лицо Николая. Затем схватил карандаш и другой лист с текстом отречения. Опять вставил в руку Николая карандаш, открыл кобуру, достал револьвер и приставил дуло к виску императора.

– Подписывай, или мы тебя убьем и объявим, что ты сам застрелился. Подумай о семье. Твоя жена – немка, она будет объявлена германской шпионкой. Вся твоя семейка будет посажена в Петропавловскую крепость. Твой болезненный сын Алексей не протянет там и месяца, помрет в муках.

Николай молча черкнул карандашом. Так была получена подпись императора на манифесте. Далее заговорщики насильно влили прямо из бутылки в рот Николаю ещё вина с наркотиком и толкнули тело на диван. Два генерала остались охранять вход в купе государя. А Рузский побежал на вокзал к начальнику станции.

– Срочно телефон и марш из кабинета! – грозно рявкнул он начальнику. Как только начальник станции вышел, генерал снял трубку.

– Барышня, соедините меня с Петербургом, с председателем Госдумы Родзянко.

– Родзянко слушает, – раздался приятный баритон в трубке.

– Это Рузский. Николашка спекся. Приезжайте за посылкой, – сказал Рузский.

– Понял, генерал, немедленно выезжаем! – весело ответил собеседник.

Рузский вернулся к сообщникам.

– Господа, через несколько часов делегация Госдумы будет у нас, – объявил он. – Надо подготовиться. Гражданина Романова следует представить гостям в лучшем виде.

Утром на станцию прибыл поезд всего с одним вагоном. В нем была делегация Госдумы. Приехали Гучков, Родзянко и Керенский. Делегаты важно направились к вагону императора. Их встретили генералы Рузский и Фредерикс. Рузский пафосно объявил:

– Господа, бывший государь Николай Романов решил отречься от престола и подписал специальный манифест. Вручаю вам документ и прошу действовать согласно обстановке.

Родзянко бережно взял бумагу, бегло глянул на карандашную подпись и торопливо спрятал манифест в портфель.

– А мы можем поговорить с государем, то есть с бывшим государем? – спросил Керенский.

– Господину Романову нездоровится, он слишком весело отпраздновал избавление от трудов государевых, – ехидно сказал Рузский и открыл дверь царского купе.

Делегаты Госдумы увидели Николая, спящего в обнимку с голой женщиной, пустые бутылки, объедки на столе.

– Понятно, – многозначительно протянул Гучков. – Жаль, что с нами нет фотографа. Делегаты покинули царский вагон и торопливо отправились к своему поезду.

Вскоре мальчишки уже бегали по Петербургу со свежими выпусками газет, в которых сообщалось об отречении императора Николая Романова от престола.

На городские улицы вывалили толпы ликующего народа. Стали возникать стихийные митинги. Ораторы заговорили о свержении самодержавия и образовании демократической республики. Повсюду слышался смех, аплодисменты, музыка. Народ ликовал. Начиналась новая жизнь.

А граф Чернышов устроил в Ярополецком имении шикарный банкет. Тайный заговор удался. Не зря декабристы-масоны положили свои жизни ради свержения самодержавия. Россия, наконец, лишилась монархии.

Временное правительство

Зал заседаний Таврического дворца бурлил эмоциями. Госдума впервые собралась на заседание после отречения Николая II от трона. В России рухнуло самодержавие. Старейшая монархия мира прекратила существование. Наступило новое время.

Все депутаты пребывали на необычайном эмоциональном подъеме. Депутаты из обычных политиков и чиновников царской власти вдруг сами превратились во власть. Теперь предстояло жить без царя, самим формировать правительство, принимать новые законы, устанавливать новые порядки. А многие собирались получать и новые барыши. Ведь освобождалось множество доходных мест в системе власти. Царские назначенцы оставляли должности членов правительства, послов, губернаторов, градоначальников. Появился шанс высоко взлететь. От ощущения новых возможностей у думцев буквально кружилась голова.

На самом деле отречение Николая II не означало конец монархии. Он отрекся в пользу своего брата Михаила. И еще нужно было разобраться во всех юридических тонкостях этого процесса. Элементарно прояснить, а было ли вообще это отречение? Ведь царский манифест никто не видел. Документ был в одном экземпляре с карандашной подписью. По здравому смыслу надо было пригласить Николая II на заседание Госдумы, выслушать его.

Но никто не собирался вникать в суть дела и изучать законность прекращения монархического строя в России. На устах было такое сладко – магическое слово «республика»!

В комнате для совещаний собрались думские лидеры. Они нервно делили портфели будущих временных правителей России. Каждый пытался урвать кусок пожирнее и требовал для себя самую значимую должность. В результате решили, что Терещенко будет министром финансов. Тут особых споров не было. Все-таки многие знали, что именно Терещенко финансировал тайную работу по отстранению Николая II от власти. Более нервно распределяли остальные должности. За должность главы правительства началась безобразная свара.

– Тупица, ты даже русского языка не знаешь! У тебя нет образования, – звучало в полемике.

В конечном итоге, князь Львов стал главой правительства, Гучков – военным министром, Керенский – министром юстиции. Распределили и другие портфели. В целом, вроде всех удовлетворили. Руководители основных партийных фракций: октябристы и кадеты, остались довольны.

После окончательного согласования списка членов Временного правительства решили начинать заседание Госдумы.

Зал встретил аплодисментами севших в президиум политических деятелей. Таврический дворец был переполнен. Помимо депутатов в зал заседаний набилась пресса, чиновники, иностранные дипломаты.

Председатель Госдумы Родзянко пафосно объявил об отречении Николая II и создании Временного правительства. Зал взорвался аплодисментами.

Новоявленные революционеры радовались как дети. Но разрушать – не строить. Вскоре новоиспеченное правительство устроило всероссийский бардак. Новые власти заменили всех губернаторов, градоначальников, распустили полицию, жандармерию, контрразведку, ввели в армии солдатские комитеты вместо единоначалия. В стране была дезорганизована вся система государственного управления, началась жуткая инфляция. Простые люди опять были недовольны. Но уже не царским, а Временным революционным правительством.

Делай что должен, и будь что будет!

В трапезной Воскресенского Новоиерусалимского мужского монастыря под Истрой собрался цвет московского дворянства. Обычно эти люди собирались в первопрестольной в Дворянском собрании. Но сейчас момент был особый. Предстояло обсудить ситуацию, сложившуюся после отречения государя императора Николая второго. И видные дворяне хотели это сделать в укромном местечке. Поэтому по предложению князя Мещерского из Лотошина местом встречи выбрали Новоиерусалимский монастырь.

На столах стояла обильная снедь, и в другое время дворяне сначала знатно откушали бы, а затем принялись обсуждать дела. Но сейчас никто не интересовался трапезой. Всем хотелось поскорее обсудить революционные события в стране.

Собравшихся дворян шокировал князь Муравьев, приехал из Осташова Волоколамского уезда. На груди у него красовался красный бант. Гости поглядывали на Муравьева с настороженностью. А кто-то из злопыхателей процедил сквозь зубы:

– Жаль, что государь казнил только одного декабриста Муравьева! Надо было повесить весь род Муравьевых!

В качестве докладчика из Петербурга пригласили видного деятеля Государственной думы князя Львова, который теперь состоял во Временном правительстве.

Князь Львов расплылся в самодовольной улыбке. Он чувствовал себя значимой личностью, вершителем истории. Первым делом он обнялся с Муравьевым и еще несколькими соратниками. Непосвященные были не в курсе, что они, между прочим, состояли одной в масонской ложе.

– Дамы и господа, самодержавие пало, император Николай Второй, добровольно отрекся от престола – патетически начал свою речь Львов – теперь в России будет новый исторический период. Мы построим новый демократический строй, будем республикой и войдем в семью цивилизованных европейских стран.

– Вранье и мошенничество! – вдруг закричал какой то старый генерал с рядом орденов на груди. Мой сын служит в охране государя! Он сообщил мне, что государь отрекся от престола не по своей воле! И это отречение сделал в пользу брата Михаила. И Госдума не имеет права брать власть. Это незаконный переворот, измена! На Россию наступает враг – германская армия! Надо сражаться за Родину. А вы предали ее!

В зале поднялся невообразимый шум. Все повскакивали с мест и начали кричать, перебивать друг друга. Еле установили порядок. Наступила гнетущая тишина. Накричавшись, даже ярые монархисты осознавали, что старых порядков уже не вернуть.

В этой тишине, четко прозвучал голос княгини Шаховской.

– А где сейчас находится государь? Бывший государь – поправилась с запинкой княгиня.

И это уточнение «бывший государь» не вызвало бури эмоций, а наоборот, усилило гробовую тишину. Всем стало интересно, что сейчас происходит с Николаем Вторым.

– Гражданин Романов отправлен в Царское село. Там он воссоединился с семьей и находится пока под домашним арестом – важно надувшись ответил Львов.

В зале опять поднялся гул недовольства. Начался жаркий спор о будущем России. Одни призывали немедленно броситься на помощь свергнутому царю и восстановить монархию. Другие, наоборот, кричали, что пора избавиться от опостылевших Романовых и начать новую жизнь. Назначить проведение Учредительного собрания, которое и должно решить вопросы нового госустройства.

Вдруг опять внимание привлекла княгиня Шаховская. Она сказала:

– Давайте вспомним, что мы находимся в святой обители. Что думают достопочтенные отцы о создавшейся ситуации в России?

К трибуне вышел один из священников монастыря, отец Иоанн, и произнес короткую фразу:

– Тяжкие испытания выпали на наш народ. Но церковь считает, что любая власть от Бога.

Все затихли от неожиданности. Эту фразу раньше они слышали по отношению к царям, поскольку царь считался помазанником Божьим. А после петровских реформ еще и фактически руководителем Русской православной церкви. Только он мог собрать церковный собор, назначал Святейший Синод. Но получается, что не стало помазанника Божьего, пришло вместо него какое-то самозванное Временное правительство. И оно тоже «от Бога»?

Участники собрания еще продолжали дискуссию. Но уже без энтузиазма. Все начинали понимать, что наступали другие времена. Раз даже церковь поддержала прекращение монархии в России, то, очевидно, другого и не дано. Надо было как-то приспосабливаться к новой ситуации.

А отец Иоанн тихо удалился с Дворянского собрания и собрал ближний круг монахов, которым особенно доверял. Они тоже хотели понять, что происходит в России. И отец Иоанн рассказал им детали заседания Святейшего Синода в Петербурге после известия об отречении государя.

На заседании Синода большинство иерархов церкви поддержали ликвидацию монархии. Очевидно митрополиты приняли во внимание, что в связи со сменой государственного устройства у церкви появилась возможность опять избрать Патриарха. Этого права лишил церковь Петр первый. А затем не позволяли избирать Патриарха и другие правители России. Чтобы не травмировать монахов душевно, отец Иоанн даже не рассказал о такой детали, что еще до начала заседания Синода из зала убрали специальное главное кресло, в котором заседал государь. То есть, статус монарха изначально уже был списан в церковной иерархии.

Отец Иоанн считал, что его родная православная церковь допускает очень тяжелую ошибку. Он не имел права усомниться в решениях Святейшего Синода, но чувствовал, что впереди смутные времена, и за такое греховное поведение грядет тяжкая расплата. Поэтому он призвал братию молиться вместе с ним за спасение России. И монахи Новоиерусалимского монастыря всю ночь стояли перед иконами и умоляли Господа простить грехи тех людей, которые не ведали, что творили, и спасти русский народ от погибели.

А в имении князя Муравьева в Осташове Волоколамского уезда собрались дворяне-масоны. Они высмеивали перепуганную дворянскую знать, которая тряслась на дворянском собрании за монархию, и горячо обсуждали успех дела по свержению царя, строили планы по дальнейшему устройству государства. По завершении встречи масоны по призыву графа Чернышова проскандировали: «Делай что должен, и будь что будет!» Затем масоны пустили по кругу общую огромную чашу вина, в котором были подмешаны легкие наркотики. По ее испитии у масонов начался период «светлых мыслей».

В это же время группа молодых дворян отправилась в имение к княгине Шаховской. Они решили развеяться после столь серьезных дел. Целый поезд из конных упряжек двинулся глубже в Подмосковье. Добравшись до имения в селе Шаховская, гости быстро согрелись глинтвейном. Затем выпили шампанского и бросились танцевать. А потом разудалый поручик Оболенский крикнул:

– Дамы и господа, теперь свобода, равенство и братство! Скоро отменят все сословия, значит, и мы можем сейчас отменить все условности. Предлагаю всем отправиться в общую баню!

И вся ватага господ вперемешку с барышнями с визгом двинулась в баню. Там уже в дело пошли веники и самогон. И ушли все условности. Молодежь вовсю занялась сексуальными игрищами. Наутро остались довольны все.