Текст книги "Обряд"

12. Audi, vide, tace[5]5
  Слушайте, смотрите, молчите (лат).


[Закрыть]

Агата пришла в шестом часу утра. На этот раз она скользнула под одеяло Владимира и прижалась к нему. Он уже возвращался к яви, сон постепенно истаивал – приятный сон, пусть он даже не запомнился.

– Выспались хоть немного? – поинтересовался Владимир, осторожно прижимая её к себе.

– Да, но у вас всё равно уютнее. – И тихонько рассмеялась. Владимир погладил её по шее и поспешно отдёрнул руку прочь. – Смелее, – шепнула Агата. – Если вдруг что, я скажу, терпеть не буду. Смелее!

Она плавилась под его ладонью, у неё начала кружиться голова, накатил жар отовсюду… Агата неожиданно уселась.

– Ничего! – поразилась она, придержав ладонь Владимира на своей груди, когда он попробовал убрать руку. – Никакой мерзости!

Она рассмеялась и медленно улеглась на спину, закрыв глаза.

– Ваша очередь, – прошептала она, улыбаясь. – Не бойтесь, я не стеклянная.

И повторилось то же самое. Владимир успел увидеть, как проявляются светящиеся спирали на стенах и как Агата светится, прежде чем жаркая волна выбросила обоих куда-то вверх, в недосягаемую высоту…

* * *

Они осознали, что вновь оказались в той самой комнате, похожей на гостиную из комнаты смеха. Всё, что им удалось найти из ткани, пошло на обувь и одежду для Агаты.

– Ничего не понимаю! – шёпотом возмутилась Агата. – У меня даже часов нет, сколько мы уже здесь?

– У меня есть. Странно, ерунду показывают. А что это на столе? – И внезапно он вспомнил.

Память вернулась, вся и сразу.

Вспомнилось, как они сооружали Агате одежду и мокасины на ноги – ходить в туфлях Владимира ей оказалось неудобно. А потом стали изучать окрестный лабиринт, и всякий раз им на пути появлялось то чудище, человек-тигр. Судя по вторичным половым признакам, это была женщина-тигрица. Она не нападала, а только пугала: разевала пасть и рычала – и приходилось отступать. План лабиринта они нацарапывали прямо на крышке стола.

– Мы встречали её здесь и здесь, – указала Агата. – Везде, где крестики. Странно. Мы тут уже чёрт знает сколько времени бродим, а я всё ещё есть не хочу! – задумалась она. – Идёмте дальше? Всё равно тут ждать нечего.

Она права. Нечего ждать и незачем. Владимир почесал затылок и прикинул, какой дорогой они ещё не ходили…

* * *

Они оба очнулись. Владимир сидел в постели, а Агата у него на коленях, лицом к нему.

– Потрясающе! – заметила Агата. – Ещё бы лабиринта не было… – Она погладила Владимира по щеке. – Я бы вас никуда отсюда не отпустила, но сегодня ведь эта встреча… Идёмте в душ?

– Вместе?

– Ну да, а вы стесняетесь?

– У вас тут татуировка. – Владимир прикоснулся к правой лопатке Агаты. – Странная какая-то. Две косых черты, и всё. Начали набивать и передумали?

– Ой, там была надпись. Я умаялась потом удалять. Лучше не спрашивайте, всё равно не расскажу, очень уж неприличная.

Владимир готовил омлет, Агата занялась пирогом к чаю. Им удавалось перемещаться по кухне и не мешать друг другу. Пока они готовили завтрак, взошло солнце.

– Попробовали ту жвачку? – поинтересовалась Агата, нарезая пирог.

– Ну да. Странный вкус, но, в принципе, приятный. И держится долго. Так зачем вы её так настойчиво предлагали?

Агата поманила Владимира к себе и осторожно дыхнула ему в лицо.

– Пахнет приятно, – согласился Владимир. – У меня такого освежителя нет. Что это?

– Ничего. Я на ночь только эту жвачку пожевала. А утром зубы ещё не чистила, – пояснила Агата. – Теперь понятно?

– Вполне, – согласился Владимир. – Круто. И опять новейшие технологии?

– Всё верно. И ещё она регенерирует: нужно положить её в воду, всыпать чайную ложку сахара на стакан, и через пару часов она снова как новенькая, чистая и безопасная. Вы заметили, что каждый предмет в том чемодане что-нибудь да лечит? Про пояс я молчу – это вообще доктор от всех болячек, но остальное тоже всё крутое. И я не нашла даже намёков, кто такое делать может! О подобных технологиях в интернете даже разговоров нет!

– И ещё оно чинится. Я заметил, что вчера, когда мы шли, вы ботинок поцарапали о какую-то железку. А сейчас обувь как новая.

– Осталось понять, кто мне это всё подбросил и зачем, – покивала Агата. – Не случайно ведь положили. Чую, здесь все как-то замешаны, и эта Агафья, и тётка из зеркала…

– Вы про лабиринт в свой блокнот написали?

– Нет. И точно! – Агата ударила себя ладонью по лбу. – Сейчас займусь. Только…

Раздался звонок городского. Владимир и Агата переглянулись. На городской сюда звонил только один человек.

– Мама? – поднял трубку Владимир. – Нет, я уже проснулся, спасибо. Ну да, Агата здесь.

Агата, услышав своё имя, посмотрела на Владимира с недоумением.

– Что? Куда? Ну не сегодня точно.

Владимир зажал микрофон трубки ладонью.

– Моя мама хочет сегодня вечером прийти, чтобы с вами поговорить.

– Со мной? – удивилась Агата. – Да пожалуйста. Я весь день буду дома.

– Да, подходи, – согласился Владимир, вновь поднеся трубку к уху. – Спасибо, до вечера.

– У вас такое выражение лица…

Агата взяла Владимира за руки, как только тот вернул трубку на базу.

– Что случилось?

– Даже не знаю, с чего начать… – Владимир в замешательстве. – В общем, мама спрашивает, когда точно мы отъезжаем в свадебное путешествие.

* * *

Агата секунды две пребывала в изумлении, а потом расхохоталась.

– Мне нравится эта идея! – заявила она. – А серьёзно, вот если бы мы поженились, то куда бы поехали отметить это дело?

– Я бы в Европу вначале. Стоунхедж, тамплиеры, алхимики – вся эта ботва.

– А я бы в Австралию, – добавила Агата, отпуская его руки. – А потом тоже в Европу. Так я не поняла, она намекает, что нам нужно расписаться? Вы куда?

– Я сейчас, – пообещал Владимир и убежал в спальню.

Там он добыл из своей сумки паспорт, перелистал его и крепко задумался. Агата вместе с ним смотрела на штамп о регистрации брака с гражданкой Камышовой Агафьей Евдокимовной, и глаза её постепенно округлялись.

– Быть того не может!

Она сбегала за собственным паспортом и тоже открыла его на странице семейного положения. И там был штамп о зарегистрированном браке с Кременем Владимиром Фёдоровичем. Дата – минувшая суббота.

– Что происходит? – Агата уселась на стул, Владимир опустился на соседний. – Выходит, свадьба была как раз в тот день, когда мы впервые в кафе пересеклись! Слушайте, как это возможно?! То есть я не дрыхла у вас на диване, а мы гуляли на нашей с вами свадьбе! Так, что ли? Я вот никакой свадьбы не помню!

– Я тоже. А вы стали бы о свадьбе писать где-нибудь в социалках, в чатах с подругами?

– Вот ещё! Ну, сказала бы им в офисе, и всё. Не люблю я интернет – там одни помои.

– Сейчас, – Владимир набрал номер. – Мама? У тебя же есть фотографии со свадьбы? Отлично. Да мы свои найти не можем, не принесёшь, чтобы копии сделать? Спасибо.

Взгляд Владимира отражал полную потерю сцепления с реальностью. Он не сразу положил трубку, из которой шли уже короткие гудки, не сразу смог продолжить мысль.

– Так… Я вот тоже не стал бы трепаться в интернете, а насчёт родителей не уверен. Мама частенько зависает в «Одноклассниках». Идёмте, заглянем на её страничку.

Искать пришлось недолго. Мама не преминула похвастаться событием перед подругами и одноклассниками. На первом же фото Агата в красном свадебном платье выглядела очень эффектно!

– Да, я бы красное и надела, – покивала Агата. – А свидетельницей у меня, значит, была Ника. Я не удивлена… в смысле, это очевидно. А у вас кто свидетель?

– Дуб. То есть Владимир Дубов, одноклассник.

Они переглянулись.

– Теперь мы с вами супруги, – подвела итог Агата. – Чудно. Нет, я никаким местом не против. Сейчас я и это в блокнот запишу. Мне теперь интересно, что дальше. Надеюсь, завтра не проснусь от плача младенца? Или дети сразу взрослыми будут? Кстати, так даже удобнее.

Владимир не выдержал и расхохотался.

– Я узнаю подробности, – пообещала Агата, когда они оба успокоились. – Ну, и в каком загсе всё это было, в тот их журнал я обязательно загляну.

Новый звонок пришёл на этот раз на мобильный Владимира. Звонил не кто-нибудь, а директор его компании.

– Да, Илья Николаевич? – ответил Владимир. – Оценки будут через… что, простите? Вас понял. Да, спасибо. Нет, вызывайте, если что.

– Мне дали три недели отпуска, – почесал затылок Владимир, вернув мобильник в карман. – Начнётся через неделю. Начальник пожелал приятного свадебного путешествия.

– И он туда же… – вздохнула Агата. – Вы бы как заказывали свадебное путешествие?

– Через турагентство. Да, намёк понял, сейчас проверю почту.

* * *

Они смотрели на маршрут путешествия и не верили своим глазам.

– Прямо как я и сказала, – сухо заметила Агата. – Ну то есть мы с вами в следующую субботу вылетаем в Австралию… и далее по списку. Я перестаю понимать, что происходит. Нет, я понимаю, что инсценировать можно что угодно, были бы деньги. Кстати о деньгах! Это всё удовольствие нам обошлось почти в шестьсот тысяч родных. Откуда дровишки?

– Кое-что у меня наличными в банковской ячейке, остальное на счетах. Я собирался пару небольших домиков возвести себе и родителям где-то через год. На поездку там уже сейчас хватило бы…

– Я тоже сейчас проверю, – пообещала Агата и вернулась со своим ноутом.

– Очень странно. – Владимир обессиленно откинулся на спинку стула. – У меня ничего не снято. Всё, что я помню, на месте.

– У меня тоже. И кто тогда оплатил? На всякий случай не буду говорить, сколько у меня дядиных денег. Много. На поездку хватило бы, и ещё бы осталось. Но я и сама успела много заработать, и… – Агата осеклась. – Как странно. Я тоже собиралась себе дом построить, а то не люблю эти муравейники. Знаете что? Напишите на бумажке, где собирались дом свой строить. И я напишу, сравним.

Ещё через несколько секунд они ошарашенно смотрели друг другу в глаза.

– Даже место одно и то же, – медленно проговорила Агата. – Начинаю ощущать себя марионеткой. Словно это не я своей жизнью командую. И мне снова страшно…

Агата посмотрела на часы.

– Вам через полчаса уже выходить нужно, да? Давайте пока по вчерашнему плану. Вы запираете меня на верхний ключ и посматриваете на камеры, когда можете. А я, если что, отправлю сигнал. У вас ведь были условные сигналы? Мы с приёмными родителями так уговаривались, что, если я в разговоре по телефону или ещё где говорю, что «всё замечательно», это значит, меня заставили. Ну, то есть, ничего не замечательно, а как раз наоборот. Придумаем такой сигнал?

– В школе мы говорили: «Всё ништяк». Я давно уже так не говорю. Пойдёт эта фраза?

– Да, пойдёт, я сейчас из неё шаблон сделаю, – покивала Агата. – Чтобы одной кнопкой отправить, если что.

Когда она закончила, оба уселись, глядели друг другу в глаза. Долго так сидели.

– Очень хочу надеяться, что вы мне и в самом деле нравитесь, – мрачно сообщила Агата. – Что есть хоть что-то настоящее. Не бросайте меня, ладно? То есть не исчезайте. Мне теперь кажется, что мы в одной лодке, а до берега не доплыть.

– По своей воле не брошу, – пообещал Владимир, поднимаясь на ноги. – И вас о том же прошу.

– Уйду, только если прогоните, – покивала Агата и вздохнула. – Всё, пора собираться. Удачи нам обоим!

* * *

Владимир ехал в сторону Управы, а в голове у него творилось невесть что. Инсценировать свадьбу можно, не вопрос. Но заявление на регистрацию подают за месяц! Или не было никакого заявления, а всё, что нужно, просто куплено? Но тогда как родители? Они ведь не так давно ели ему мозг, что Владимир не женат и пока даже не собирается. А теперь оказывается, что свадьба была, но как эти два события могли случиться в одной Вселенной?

Нельзя думать о постороннем на дороге. Владимир чуть не подрезал соседний автомобиль, в ответ сердито посигналили, но этим и обошлось. На всякий случай не стал парковаться на основной парковке Управы: начальство и коллеги уверены, что Владимир в срочном порядке дорабатывает заказы, чтобы потом как следует отдохнуть. Агата права: действительно происходила какая-то чертовщина, словно Владимир почти перестал распоряжаться своей жизнью.

Он дошёл до Управы и не встретил никого из знакомых в фойе. Минуты через три добрался до того самого закутка. Проверил сигналы с камер: Агата сидит за своим ноутом, камера направлена ей в лицо, судя по которому Агата сосредоточенно о чём-то думает. «Я на месте», – отправил Владимир сообщение. Верно, картинка подлинная: Агата взяла мобильник, прочитала и отправила ответ: «Отлично, я готова. Проверила, верхний замок заперт». Ну и чудно.

Владимир посмотрел на часы, без четверти полдень. И вот теперь ему стало казаться, что не было никакой Агафьи, а была только Агата. А всё прочее им примерещилось, уже неважно почему.

Он обещал Агафье новые загадки, но так и не взялся за них. Немудрено, когда такое творится! Не будем врать: так и скажем, что собирался, но не сложилось. Владимир потёр лоб ладонью и обнаружил на безымянном пальце обручальное кольцо.

Что за номер?! Утром его не было! Ну-ка, ну-ка… Владимир вновь вызвал камеру, которая присматривала за Агатой и увеличил ту часть, где сейчас её правая кисть. И у неё тоже! «Агата, у вас давно обручальное кольцо на пальце?». Видно, что Агата ошеломлена: прочитала сообщение и попыталась избавиться от кольца. Безуспешно. «Да, и я не могу его снять. Поможете, когда вернётесь». Владимир кивнул, хотя Агата этого всё равно не увидит, и попытался снять своё.

Чёрта с два! Вращается без усилий, должно легко сниматься, но не желает. Что вообще происходит?! Владимир ощутил, что ему становится не по себе.

– Помочь? – спросил его знакомый голос.

Владимир поднял взгляд и увидел девушку. Он не сразу понял, что с ней не так.

Перед ним стояла Ника. Вероника Метельская, но не та, которую он видел за стойкой, не диспетчер адвокатской конторы. Эта Ника была в красной юбке, красной кофте и с красной лентой поверх волос. А в остальном она была такая же.

* * *

Она повторила свой вопрос, но теперь Владимиру показалось, что Вероника произнесла сразу две фразы. Одна – «помочь?», а другая звучала «вы сстояте?», или как-то так. Владимир не сразу пришёл в себя от услышанного.

– Ника?! – голос не сразу повиновался Владимиру. – Вероника Метельская?! Другая Вероника?

Вероника весело улыбнулась.

– Другая или та самая. Простите, Владимир, я должна убедиться. Пожалуйста, ответьте на мои вопросы не задумываясь. Это очень важно! Просто говорите сразу же, что приходит в голову. Хорошо?

Владимир кивнул, не очень понимая, что происходит.

– Не всё коту?

– Масленица, – отозвался Владимир.

– Под лежачий камень?

– Вода не течёт.

– Средства у нас есть?

– У нас ума не хватает.

А это-то откуда вырвалось?

– «Ах, неужели мы для вас не больше, чем еда?»

Владимир помотал головой:

– Не помню такого.

– Audi, vide, tace?

Владимир запнулся. Ничего не приходило на ум. Вообще ничего, словно он впал в ступор.

– Audi, vide, tace? – повторила Вероника, взяв Владимира за руки. – Audi, vide, tace?

– Не знаю, – сумел проговорить Владимир. – Что происходит?

– У нас три минуты, – предупредила Вероника. – Почти некогда объяснять. Слушайте. Вы сегодня узнали, что женаты. Вчера вы поняли, что знаете Агату много лет. Позавчера вы ломали голову, почему срастается лист. Так?

– Так. Откуда вы…

– Владимир, мы в беде, – перебила Вероника. – В огромной беде, мы все. Может, что-то ещё можно успеть сделать, и я хочу помочь вам, Агате и Гане. Может, кто-то из вас сумеет что-то сделать.

– Но что происходит?!

– Вам сейчас покажется, что вы умираете, – понизила голос Вероника и взяла его за руки. – Будет страшно. Запомните: «Audi, vide, tace». Узнайте, что это значит.

Владимир попробовал освободить руки: что они тут, с ума все посходили? Не тут-то было! Вероника его словно стальными клещами держала.

– Если вы хоть капельку любите Агату и Ганю, поверьте мне, – добавила Вероника тихо. – Пожалуйста. Просто поверьте.

Владимиру померещился посторонний взгляд в спину. Он оглянулся и увидел размытый силуэт, похожий на тот, что они увидели, когда вместе с Агафьей спасались бегством. Силуэт двигался в их сторону.

– Смотрите на меня, – попросила девушка. – И постарайтесь не кричать.

Она взялась за обручальное кольцо и лёгким движением сняла его с безымянного пальца Владимира.

* * *

Владимир не мог вдохнуть. Не то что бы его душили, просто лёгкие не хотели впускать воздух, в глазах начало темнеть. Он осознавал, что Вероника держит его крепко, не позволяет упасть и раз за разом повторяет всё те же три слова: «Audi, vide, tace». В глазах мутнело, жидкий свинец лился в лёгкие, их раздирало изнутри наждаком.

– Если Ганя спросит, скажите, что я вернула долг, – услышал Владимир не ушами, а словно разумом.

Вероника улыбнулась:

– Надеюсь, она простит меня.

Всё кончилось внезапно. Владимир осознал, что может дышать. И понял, что Вероника уже не сжимает его ладони стальными щипцами, а протаивает, испаряется на глазах. За несколько секунд Вероника стала прозрачной и исчезла. Владимир оглянулся, тяжело дыша. Никого, никакого призрака. Да что же это было?!

«Запомните: audi, vide, tace. Узнайте, что это значит».

Он словно снова услышал голос Вероники. Едва успел перевести дух, как из-за поворота выбежала довольная Агафья.

* * *

– Вы уже здесь! – воскликнула она, бросаясь к нему в объятья. – Как здорово! Я ужасно скучала…

Владимир прижимал её к себе и ощущал Агафью всем существом, чувствовал, как бьётся её сердце, как переполняет радость. Агафья не сразу отпустила его.

– Что-то случилось?! – спросила она встревоженно, отступив на шаг. – У вас такое лицо…

– Много странного, – признал Владимир. – Но я очень рад видеть вас.

– А я вас! Не знаю, как сумела сдать аттестацию. Только о вас и думала! Мне сейчас снова уезжать, – сообщила Агафья и погрустнела. – Повышение квалификации. Но я скоро вернусь и уже никуда не поеду! Правда!

– Мне вам нужно очень многое рассказать, – согласился Владимир.

– Мне тоже, – вздохнула Агафья, – но у меня есть ещё две минутки.

– Скажите, можно вас сфотографировать? – спросил Владимир. Ведь чуть не забыл! – На память.

Агафья рассмеялась, отпустила его руки и отошла на шаг.

– Вы такой странный! Конечно можно!

Она с улыбкой смотрела, как Владимир делает снимки.

– Я видео запишу, – добавил Владимир, – чтобы слышать ваш голос. Хорошо?

Агафья кивнула. Владимир включил запись, и Агафья улыбнулась.

– Я скоро приеду, всего через шесть дней. Приеду, и мы обо всём успеем поговорить, да? А это вам на удачу! – Агафья опустилась на колено, прижала ладони к груди, и Владимир услышал смутно знакомые слова: «Da mihi lucem tuam, da mihi gloriam tuam…»[6]6
  Даруй мне свет Твой, даруй мне славу Твою… (лат.).


[Закрыть].

Пока Агафья читала эту молитву, вокруг неё разгорался ореол. Наконец она произнесла «Esto perpetua»[7]7
  Да будет так во веки веков (лат).


[Закрыть], поднялась на ноги и улыбнулась. Владимир убрал телефон в карман, и Агафья, бросившись к нему, поцеловала его так, что потемнело в глазах.

– Я не могу без вас, – прошептала Агафья, чуть отстранившись. – Теперь я знаю. Не бросайте меня!

– По своей воле не брошу, – кивнул Владимир, и его снова поцеловали.

А когда пришёл в себя, то был в закутке уже один.

Он просмотрел камеры. И та, которая смотрела на Агату, всё ещё показывала её. Только Агата не сидела за столом, а лежала рядом с ним: похоже, упала. Лежала и не шевелилась. Владимир трясущимися руками дал увеличение и заметил, что Агата дышит. Срочно домой!

* * *

Едва не устроил две аварии по дороге: раз за разом пытался дозвониться до Агаты, но трубку она не брала. Перепрыгивая через две ступеньки, Владимир помчался к двери квартиры. И за один лестничный пролёт трубку взяли.

– Я со стула свалилась, – слабый голос Агаты. – Нет, ничего не повредила, но мне жутко хреново…

Дальше Владимир уже не слушал, он добежал до двери, отпер оба замка и влетел внутрь.

Бледная и осунувшаяся Агата сидела, пошатываясь, в ванной на табурете.

– Вас тошнит? – поинтересовался Владимир, поддерживая её за плечи. – Вызвать скорую?

– Нет, – голос Агаты стал чуть сильнее. – Лучше сделайте кофе. Правда, меня не тошнит, просто слабость. Я уже не упаду, не бойтесь.

Владимир не сразу осмелился отпустить её. Наконец Агата встала, уже твёрдо, и включила воду, чтобы умыться. Владимир отправился на кухню делать кофе. Минут через пять там появилась Агата и выглядела уже почти нормально.

– Как тогда ночью, – пояснила Агата. – Я поняла, что умираю. Ни вдохнуть, ни шевельнуться. Держу телефон в руке, а руки как не мои. Сумела со стула упасть, думала, что хотя бы до ванной доползу. Ага, размечталась…

Она осушила чашку кофе одним глотком.

– Спасибо. То, что доктор прописал. У вас там тоже было весело, да? Расскажете?

И Владимир рассказал. Почти всё – не мог припомнить весь этот странный разговор с Вероникой, хоть ты тресни! Рассказал только, что почти не мог дышать – и что Вероника куда-то делась потом.

Едва он закончил рассказ, Агата взяла свой мобильный и сделала звонок. Посмотрела на экран, нахмурилась, повторила. И ещё раз, и ещё.

– Ника не отвечает, – пояснила она сухо. – Такого с ней ещё не было, она таскает с собой два зарядника для мобилы, чтобы всегда быть на связи.

Агата набрала другой номер:

– Привет, Света! Лучше всех, как обычно. Слушай, ты Нику сегодня видела? Что-то она… в смысле? Ну Ника, она у нас диспетчером сидит! Да? Извини. Да нет, видимо, я напутала. Извини!

Агата озадаченно посмотрела на Владимира:

– Она не знает никакую Нику.

Владимир физически ощущал страх Агаты.

– Что творится?! Они же с ней весь день могли трещать без отдыха! Слушайте, сделайте ещё кофе, а?

Владимир повиновался. А когда поставил чашку перед Агатой, та показала ему экран мобильного.

– Наш сайт, – пояснила она мрачно. – Тут весь персонал перечислен. И здесь Ники тоже нет. Но мы же с вами её помним?!

– Я точно помню, – согласился Владимир. Тут же и рассказал – как выглядела, как звучал голос, что говорила ему тогда, когда он вошёл в адвокатскую контору.

Агата покивала и прикрыла глаза.

– Ужас, – поёжилась она. – Такого тоже не может быть, да? Ладно, я потом ещё поищу её. Вы сделали фото?

Владимир молча протянул свой мобильный. Агата внимательно посмотрела все фото Агафьи, по разу, и три раза – видео.

– Раз я здесь валялась, это точно не вторая личность, – подняла Агата взгляд. – Хоть одна хорошая новость. Слушайте, давайте я попробую сказать примерно то же самое, а вы меня запишете. Готовы?

Агата просмотрела оба ролика: и Агафью, и себя. И тоже несколько раз.

– Точно, даже голос мой, – заметила она. – Говорите, она приедет через шесть дней?

Владимир кивнул.

– Тогда у меня всего шесть дней, – ровным голосом сообщила Агата. – И нужно узнать за это время как можно больше. Какие три слова говорила вам Ника?

– Audi, vide, tace, – припомнил Владимир.

– Si vis vivere in pace[8]8
  Если вы хотите жить в мире (лат).


[Закрыть], – отозвалась Агата почти сразу же. – Чёрт, а я это откуда знаю?!

– И что это означает?

– «Слушай, смотри и помалкивай, если хочешь жить в мире», – пояснила Агата. – Как-то так. Ну, то есть смотри, слушай, но не болтай, если не хочешь неприятностей. Можно и так. Я же говорю, что сама не понимаю, откуда это знаю.

Звонок в дверь прозвучал настолько резко, что оба чуть не подпрыгнули. Владимир подхватил Агату и увидел, что та бледнеет, что силится что-то сказать, но не может.

– Агата! – обнял он её. – Слушайте, это же моя мама. Точно, это она. Успокойтесь, хорошо? Я с вами.

– Пожалуйста, не оставляйте меня! – Агата с трудом сохраняла самообладание. – Если это случится, не хочу быть одна. Пожалуйста!

– Не оставлю, – пообещал Владимир. – Откроем дверь? Не то она полицию вызовет.

Агата слабо улыбнулась, кивнула и прошла в прихожую вслед за Владимиром. Шла, так и держась за Владимира мёртвой хваткой.