Текст книги "Кланы Америки. Опыт геополитической оперативной аналитики"

Администрация Обамы неоднородна – и саудовское семейство неоднородно, это тоже еще какой клубок змей, особенно при зависшем вопросе престолонаследия. Но когда открывается перспектива перетягивания к себе обратно Талибана, разнородные элементы поворачиваются в одну сторону, как электроны при разнице потенциалов.

Игорь Панкратенко, шеф-редактор журнала «Современный Иран», считает нужным напомнить, что в момент создания катарской «Аль-Джазиры» (1996) «промелькнула – и после этого нигде более не звучавшая – информация о том, что к созданию канала проявил интерес тогдашний глава саудовской разведки принц Турки аль-Фейсал, фигура в арабском мире исключительно влиятельная. Для людей, знающих некие потаенности политики на Востоке, появление на горизонте этого человека всегда означает только одно: готовится нечто, в корне меняющее ход событий, и не только в регионе».

Я крайне благодарен добросовестному конспирологу за это напоминание. В самом деле, создание «Аль-Джазиры» было сигналом к началу ранее 17 лет находившегося в зародыше плана «Большой Ближний Восток». Что касается брата нынешнего главы МИД саудовского королевства, то это действительно уникальный персонаж, выстроивший две линии теневых связей влево и вправо: он был своим человеком и для Холбрука, Кларка и их младшего товарища Керри, так и для Чейни, Рамсфилда и джексоновского демократа Джеймса Вулси. Поэтому еще со времени Картера он играл и с «прогрессивными» арабскими элитами, в том числе катарскими, и с афганскими муджахедами-кутбистами. Принц Тюрки аль-Фейсал в составе Международная кризисная группа (ICG) соседствует с Джорджем Соросом, что не помешало ему в 2011 году послужить «ключевой» (по отзывам прессы) фигурой на конгрессе неоконсервативного Люксембургского форума. Это одна из немногих фигур в арабском мире, который может оказать эксклюзивные услуги как левым израильским политико-финансовым группировкам, так и правым. По влиянию он уступает Шимону Пересу лишь в одном: у Израиля есть атомное оружие, а у Саудовской Аравии нет – и этим фактом из всего саудовского семейства только Тюрки и мог позволить себе вслух, на весь мир, возмущаться.

Уход со сцены зарвавшегося катарского эмира – вряд ли столь судьбоносное событие, как разоблачения Сноудена, и все же оно кое-что знаменует. Может быть, что в этом и состоит итог «разговора на пальцах» на бильдербергской встрече: не трогайте нашу Турцию, а если вам некуда девать свой твиттерно-революционный потенциал, используйте его в Египте, то есть выберите страну, которую не жалко. Тем более что с потерей Египта многие «неоосманские» иллюзии Эрдогана, как ранее «средиземноморские» иллюзии Николя Саркози, погорят синим пламенем.

Фронт национальных дармоедов

Нельзя сказать, что в Египте «все началось» в этот день. Потенциал «продолжения революции» формировался с первых ее месяцев. Может быть, с того момента, когда шейху Карадави не представилось возможным преодолеть свои эстетические разногласия с Мохаммедом эль-Барадеи. Тогда (16 февраля 2011 года), в день выступления Карадави на площади Тахрир топ-менеджеру Google Ваэлю Гониму не дали слова. И интернет-герой покинул митинг, закутав физиономию в египетский флаг. А за самим Барадеи 19 марта, в день парламентских выборов пустилась вдогонку толпа с палками, от которой он оперативно скрылся в лимузине.

Шейх Карадави – очень кооперативный проповедник. С тех пор, как ему досталась должность главы Совета по фетвам и исследованиям, его принципы успели откорректироваться как минимум трижды. Но можно было представить себе его ощущения, когда он ознакомился с «Хартией о мире без насилия», подписанной 16 октября 2009 года Барадеи, Далай-ламой XIV, Десмондом Туту и Михаилом Горбачевым, в особенности со строками этого произведения, касавшейся прав сексуальных меньшинств. Как раз тогда, осенью 2009 года, Brookings Institution присмотрела более приемлемую для египетского большинства фигуру – «прогрессивного брата-мусульманина» Абуль Монейма аль-Футуха. Он устраивал и шейха Карадави, но получив аванс от Хиллари Клинтон в марте 2011 года, полез в президенты «поперед батьки», то есть без спроса старших «братьев». Тогда и был найден вариант С, умеренный и аккуратный – как-никак Мурси имел американское образование и даже имел допуск к проектированию американских космических шаттлов.

О том, что Барадеи, входящий вместе с Соросом, Бжезинским и принцем Тюрки в совет директоров Международной группы по конфликтам, просто так не успокоится, он дал понять еще летом прошлого года. И тогда же из неприкаянных юношей, успевших основать несколько малых и бесперспективных партий, стал формироваться «авангард перманентной революции». Этот авангард в лице блока «Революция продолжается» получил небольшую долю в парламенте, но его главная трибуна была на площади Тахрир, а самым звучным оратором – депутат Амр Гамзави, в недавнем прошлом – глава ближневосточного офиса Carnegie Foundation for International Peace, базирующегося в Бейруте. В то время Мурси совершил такую же ошибку, как Эрдоган – он пошел у «перманентных» на поводу, под предлогом коррупции расформировав высший состав армии. И получил вторую составляющую оппозиции – сейчас он ее ассоциирует с именем изгнанного из страны генерала-летчика Ахмеда Шафика.

Сейчас Барадеи снова фигурирует в качестве «рояля в кустах». Напомним, что до появления «на горизонте» Футуха, то есть до осени 2009 года, египетских светских радикалов поддерживали The Connect US Fund (спонсоры: – а) Ploughshares Fund, он же – спонсор ICG, б) Rockefeller Foundation, в) Open Society Institute Джорджа Сороса, г) Carnegie Foundation). В свою очередь, в Великобритании «демократизация Египта» курировалась фоном CIVICUS (спонсоры: а) Ford Foundation, б) Еврокомиссия, в) Департамент по международному развитию Великобритании). У молодежного «Движения 6 апреля» были свои источники поддержки – Альянс молодежных движений, с участием топ-менеджеров IT-компаний, британская Академия перемен (AOC) и белградский CANVAS (дочерняя структура Einstein Institution Джина Шарпа). Когда англо-американские стратеги «одомашнивания Братьев-мусульман» (из StAnthony College Оксфорда и Brookings) делали ставку на партнерство с Катаром, и соответственно, на участие Карадави в политическом выборе, на первые роли вышли структуры National Endowment for Democracy (в первую очередь – Центр изучения ислама и демократии), Проект по демократии на Ближнем Востоке (POMED) и вышеназванная AOC, офис которой переместился в Катар.

Президент National Endowment for Democracy Карл Гершман, сторонник одомашнивания «Братьев-мусульман», говорил в 2004 году, что «арабские страны должны повторить путь Советского Союза». Нынешний контрпереворот совершенно не противоречит этой исторической аналогии. В России также была попытка «продолжения революции» – в 1993 году, когда, независимо от честности побуждений и мотивов, в массе оппозиции преобладали лево-самоуправленческие иллюзии, а в костер недовольства по своим соображениям тихонечко подбрасывали дрова сторонники регионализма, весьма близкие к Михаилу Горбачеву и Елене Боннэр. Существенная разница была в том, что Борис Ельцин не успел к этому времени сделать с вооруженными силами то, что сделал Мурси.

Параллели настолько близки, что становится не по себе – будто смотришься в кривое зеркало. Авангард антиельцинской фронды 1993 года назывался Фронтом национального спасения (ФНС). В котором, по тогдашним подсчетам Сергея Кургиняна, из девятерых сопредседателей семеро мечтали о должности президента России. В Египте в течение прошлого года происходила такая же агглютинация старорежимных патриотов с новорежимными радикальными демократами, как в России в 1992 году, и точно так же над этим агглютинатом витала тень Горбачева, то есть Эль Барадеи. На первом этапе леволиберал-антисионист Хамдин Сабахи и гибкий старый партаппаратчик Амр Муса становятся вместе с Эль Барадеи сопредседателями Фронта национального спасения (ФНС), повод, как в России 1992 года – спор вокруг конституции: Мурси уличается в узурпации полномочий. Этот ФНС – скорее эквивалент российского Гражданского союза. А окончательный аналог российского ФНС складывается в конце апреля под названием «Тамарруд», в котором сливаются старый либеральный диссидент Айман Нур, обученный в АОС лидер движения «: апреля» Ахмед Махер, копты-либералы из воскресшего движения «Кефайя!» с шарповским задранным кулаком, анархиствующие перманентные революционеры и отдельные амбициозные персонажи из салафитского «Нура» и даже из «Исламского джамаата»: если маячит новый передел власти и новые «десять тысяч вакансий», так отчего бы не перековаться? Появился и египетский Стерлигов – отставной генерал разведки Хосам Хайралла. Еще одна поразительная параллель с российскими игроками 1993 года: после ухода «банды Мурси» (Ельцина) они готовы временно доверить власть главе Конституционного суда Манару эль-Бехейри (Зорькину).

Две большие разницы состоят в том, что: а) если Барадеи – это полный аналог Горбачева, то Мурси – совсем не Ельцин; и по внешности, и по повадкам «вождь исламистов» смахивает скорее на ботаника по профессии Игоря Артемьева, экс-яблочника и главного антимонопольщика, б) если отечественный ФНС собирал под знамена деклассированных пролетариев, ИТР и пенсионеров, то египетский ФНС вовлек весь разнокалиберный спектр сферы услуг – от персонала разорившихся отелей до уволенных западными компаниями офисных работников. Если сопротивление гайдаровским реформам в России состояло в массе своей в поведении, противоположном забастовке – то есть в продолжении работы на агонизирующих заводах, пока в них теплилась жизнь и не были угроблены результаты труда, то новый египетский протест начинался с саботажа попыток правительства «исламистов» ввести штрафы за неубранный мусор: люмпен-потребитель отстаивал свое право сорить и гадить себе под ноги. При этом так называемый деспотический режим обвинялся одновременно в беспределе полиции и в разгуле бытового воровства, который не пресекала та же деспотическая полиция (в феврале 2011 года распущенная как класс после свержения Мубарака).

Этот потребительско-паразитический мотив антиправительственного пафоса, в котором сам так называемый исламизм был предметом улюлюкающей насмешки только потому, что слабая власть пыталась апеллировать к вере для хотя бы минимального упорядочивания жизни и хозяйства, ежедневно поддерживался столь же паразитическим и массовым «подкалыванием» расплодившейся газетной и сетевой публицистики, что куда больше было похоже не на Россию, а на Украину, Молдову и Кыргызстан. На канале РБК-ТВ уже успели пренебрежительно сравнить египтян с киргизами: дескать, темперамент у тех и других заводной. Но с этим темпераментом египтяне не родились: он был воспитан постреволюционным годом безвременья и уроками IT-демократии.

Самая первая претензия к Мурси в воззвании «Тамарруда», распространенной 29 апреля, звучит: «Мы отвергаем тебя, Мурси аль-Айят, за то, что безопасность до сих пор не восстановилась». Иными словами, так называемого тирана на самом деле отвергают за слабость. Как признается либеральный колумнист Махмуд Салем, протестная масса в целом была бы не прочь, если бы армия снова взяла власть в свои руки – вот только армейское руководство, сформированное «Братьями» после очистки от старорежимных элементов и сопутствующей приватизации армейской собственности, на пике протестов хотя и издавало предупредительные заявления, но не очень-то проявляло готовность взять на себя ответственность.

Другие претензии к Мурси состояли в том, что обездоленные так и остаются неприкаянными; что государство продолжает зависеть от внешних займов; что справедливость к мученикам не восстановлена (то есть серийным самоубийцам начала 2011 года не поставлены памятники), что достоинства лишены как граждане, так и государство; что экономика в коллапсе и зависит только от выпрашивания кредитов (повтор третьего пункта), и наконец – что Египет по прежнему волочится в хвосте у Соединенных Штатов. Как ни парадоксально, не прошло и двух недель, как выяснилось, что в тех самых Штатах и Канаде существует целая сеть поддержки – Tamarrod North America, и аналогичные структуры также расплодились в Европе и странах Залива.

Итак, третья большая разница между сегодняшним Египтом и Россией 20-летней давности – убогое равнодушие разочарованного властью широкого потребителя к тому, откуда ноги растут у претендентов на власть. Примечательно, что не широкие массы, а thinktanks решают вопрос о том, принять ли в состав объединенной оппозиции Ахмеда Шафика: поначалу координаторы «Тамарруд» от него открещиваются, но их корректируют кураторы. Мурси эту деталь прокуковал: в своей речи 26 июня он обвинил в подрыве власти именно Шафика, примкнувшего (точнее, пристегнутого) к оппозиции последним. Видимо, у президента не оказалось то ли времени, то ли советников, чтобы ознакомиться с саморекламно-шантажной статьей Эль Барадеи в Foreign Policy от 23 июня под заголовком «Шариатом сыт не будешь». Только через неделю, в день, когда толпа пошла жечь и громить офисы «Братьев-Мусульман», «Аль-Джазира» выискала в Американском университете в Каире скромного доцента Мохаммада эль-Масри, который взял на себя ответ Барадеи по пунктам. Этот ответ вряд ли помог Мурси оправдаться: в каждом пункте оправданий рассказывалось, что президенту ставили палки в колеса с первых дней правления. Для фрустрированного потребителя это не аргумент: ему нужно все сразу, и порядок, и достаток, и отсутствие внешнего долга, и рабочие места (неважно, где и какие), и туристы на курортах, и чтобы все это свалилось с неба само собой.

И поэтому фрустрированный египетский потребитель плывет вниз по течению от конфискации к конфискации очередной отвергаемой элиты – сначала семьи Мубарака, потом его партии (где оно, золото НДП – не там ли, где золото КПСС?), потом – армии, теперь, наконец – бизнеса «Братьев», пока не уткнется в напрочь разбитое корыто.

Олимпийская рулетка

Как замечали многие обозреватели, одним из основных центров новых египетских волнений стали города зоны Суэцкого канала – Исмаилия (место рождения «Братьев-Мусульман»!) и Суэц. Амбициозному катарскому семейству, у которого текли слюнки от ожидания прибыли с управления каналом, теперь, видимо, придется долго ждать. Портал «Аль-Джазира» пытается выдержать индифферентный тон, но получается не очень. Ведь кто теперь, кроме «Аль-Джазиры», займется опровержением уже повсеместно распространенного слуха о том, что жертвы при штурме центрального офиса «Братьев-Мусульман» – 24 человека – не результат давки и драки за трофеи, а стрельбы изнутри здания? А заодно, чтобы отвлечься от темы, «Аль-Джазира» подробно рассказывает о Сноудене и предлагает аудитории дискуссию на тему: «Будет ли Китай лучшим лидером мира, чем США?»

Свято место пусто не бывает. В своем недавнем обзоре Евгений Сатановский уже совсем не волнуется за Израиль. Его вдохновила «информация о принятии его правительством решения по созданию системы железнодорожного грузового и пассажирского скоростного сообщения между портами средиземноморского побережья и расположенным на Красном море Эйлатом (инвестор и оператор проекта – КНР) означает возникновение сухопутной транспортной альтернативы Суэцкому каналу. Это повышает значимость Израиля для мировой экономики и снижает зависимость международных грузоперевозок от уровня нестабильности в Египте».

Но вот обещает ли выгода от египетского безвластия надежность «альтернативе Суэцкому каналу»? Можно вспомнить, что стоило правительству Нетаниягу внести на обсуждение упомянутый проект (на самом деле, канадско-китайский) летом 2011 года, как тель-авивский бульвар Ротшильда заполонило 300 тысяч так называемых светских оппозиционеров, по всем повадкам похожих на сегодняшнюю публику в парке Гези. Мимо нашей телеаудитории это событие проскользнуло, а ее организационный (американский) и финансовый бэкграунд – тем более, поскольку освещал «израильское лето», или по другому названию – Occupy Israel, все тот же Сергей Пашков с вытаращенными глазами.

Пока что команду Керри (и вообще «рокфеллеровских») на подступах к Палестине удалось остановить. Скандал в Верховном суде Египта, где палестинскую партию ХАМАС в одном флаконе с ливанской «Хизбаллой» изобличили в участии в освобождении «Братьев-Мусульман», в том числе Мурси, из египетской тюрьмы «Вади Натрун» 29 января 2011 года, имеет вполне очевидное происхождение: экс-глава МВД Египта Махмуд Вахди, озвучивший это неудобное для Мурси обстоятельство (он-то говорил, что его освободили местные жители!), прямо ссылается на Омара Сулеймана, того самого руководителя внешней разведки мубараковского времени, на которого очень откровенно делал ставку Израиль. Если для Эль-Барадеи и Шафика этот скандал этот скандал удобен по внутриегипетским соображениям, то для Биньямина Нетаниягу – по внутрипалестинским. Представители ФАТХ не удержались от поддакивания египетским судьям, что стало дополнительной миной под план единого (ФАТХ + ХАМАС) палестинского правительства. К тому же 20 июня, не дождавшись приезда Керри, ушел в отставку только что назначенный премьер Палестины Рами Хамдалла. А еще один подарок Керри подложила мэрия Иерусалима, выписав очередное разрешение на застройку на спорных территориях. После чего глава ПНА Махмуд Аббас (ФАТХ) отказался от встречи с Нетаниягу и королем Иордании Абдаллой II, которая должна была, по замыслу Керри, состояться под его собственным председательством и ознаменовать долгожданный успех на пути к мирной реализации «плана двух государств».

Глава Госдепа так надеялся на успех этой встречи, что даже отменил поездку в далекий Бруней (сказочно богатый султан этой южноазиатской страны дружен с Имраном Ханом, и встреча могла касаться афгано-пакистанской темы). Однако ее срыв и очередной политический тупик в Иерусалиме совсем не означает, что Биньямину Нетаниягу удалось отбиться от неприятных проектов территориального раздела, а также «повысить транзитную значимость Израиля».

Во-первых, согласие Лиги арабских государств на усеченный, «косметический» раздел израильской и палестинской территорий базировалась на уступке эмира Хамада, который собирался посетить Израиль этой осенью для приобретения обещанных ему технологий (об этих планах эксперты-монополисты нашего телезрителя не просветили, ибо им тогда пришлось бы опровергать собственную «единственно верную» теорию о страшных исламистах и чудовищном Карадави).

Во-вторых, в Иране «мирный переход» уже случился. И, соответственно, перед командой Керри, и, соответственно, перед той трансконтинентальной «партией G2», в которую эта команда интегрирована, открывается перспектива куда более прямого коридора, чем «параллель Суэцкому каналу». Более прямого пути из Афганистана в Персидский залив, чем через Иран, просто не существует. А с другой стороны, исчезновение «угрозы Ахмадинеджада» и согласие Роухани на уступки по ядерной программе отнимают у Израиля главный повод для выпрашивания новых и новых финансовых и военных дотаций и у США, и у ЕС, и пока в коридоры Белого Дома не вернутся республиканцы, никаких перемен в этом отношении не предвидится. Иран, пусть и с клерикалом во главе, может просто заменить Израиль и Катар вместе взятые в качестве стратегического партнера США. И, соответственно, никаких больше поводов для отсрочки суверенизации Палестины не останется.

В-третьих, распространить сирийскую кровавую кашу в Ливан пока не удалось: мятеж в городах Сайда и Триполи, устроенный суннитом-сектантом Ахмедом аль-Асиром, несмотря на продвинутые средства его организации (Twitter), провалился. Агитация самозваного шейха против «Хизбаллы» закончилась тем, что ему пришлось спасаться позорным бегством от ливанских сил правопорядка. Между тем заваруха в Ливане больше всего устраивала соседний Израиль, в том числе и из расчета на переток инвесторов с ливанского шельфа Средиземного моря на свой собственный. В вышеупомянутом обзоре Евгений Сатановский победно сообщал: Турция «потеряла перспективы сотрудничества по газовому шельфу Восточного Средиземноморья в пользу Греции и Кипра, поддерживаемых в их противостоянии с Турцией Евросоюзом и США при позитивном нейтралитете РФ. Экспорт израильского природного газа предусматривается в страны ЕС и АТР, усиливая позиции Иерусалима в этих регионах».

Для нарисованной им идиллии требовались два условия: а) побег пугливых инвесторов из Ливана на шельф между Израилем и Кипром, где их ждет с распахнутыми объятиями альянс американской Noble Energy и израильской Delek, и б) бессилие Эрдогана, осажденного кемалистами-гомосексуалистами – и проистекающее из этого бессилия невмешательство в кипрские дела, то есть в освоение шельфа без учета статуса и интересов турецкого Северного Кипра.

Однако пока что и Ливан цел, и Эрдоган не бессилен. Не потому, что глава МОССАД Тамир Пардо привез ему «охранную грамоту» в одном флаконе с «трубкой мира» (что Евгений Янович будет от нас скрывать столь же усердно, как ранее катарско-израильские шашни). На самом деле Эрдоган не бессилен благодаря Эдварду Сноудену.

Раскрыв секреты АНБ, «правдолюбец» нанес удар не только и не столько по «клану Рокфеллера», сколько по Федеральной резервной системе США. 1 июля ведущие мировые агентства (а вслед за ними и отечественный мэйнстрим) сообщили, что назначенные на 8 июля переговоры о создании свободной торговой зоны США-ЕС могут провалиться из-за обид еврочиновников на длинные уши Большого Брата. Вывод брюссельских корреспондентов телеканала «Россия-24» состоял в том, что провал этой мечты Бена Бернанке сыграет на руку Китаю, поскольку удвоить экспорт в Европу в ближайшие годы (для чего и требовалась ее деиндустриализация), не говоря уже о том, чтобы вернуть США славу крупнейшего экспортера, не получится. Но стоит ли плакать о Китае, у которого множество других рынков сбыта? Не существеннее ли, что сохранение статус-кво дает преимущество прежде всего тем странам Европы, которые не окончательно деиндустриализированы, так и альтернативным поставщикам товаров на европейские рынки – в первую очередь Турции?

Но ФРС, разумеется, тоже просто так не поднимет лапки кверху. Если конфискационная кампания в Европе чуть поостынет (Дэвид Кэмерон своим появлением на бильдербергской встрече уже дал понять, что на лишение Британии статуса мирового финансового центра он отнюдь не настроен, как бы того Бернанке вместе с «деофшоризаторами» не хотелось), то агентура по борьбе с коррупцией, не с АНБ – так с ФБР и DIA, будет искать себе другие страны-мишени.

И следующей после Бразилии напрашивается Россия. Которая раньше, чем Бразилия, ждет гостей на Олимпиаду. Бизнес которой куда меньше защищен, чем французский, германский и даже турецкий. Из всех наших олигархов на Бильдерберге побывал только Алексей Мордашов (в 2011 году), и то в качестве шведа. Наши олигархи просто просятся на стрижку: у них нет подтверждений легальности их капиталов; они вместе с государством прощелкали клювом кипрскую конфискацию; самого влиятельного из них, Романа Абрамовича, ФБР уже сразило вопросом о том, каким способом Россия выиграла ЧМ-2018, и они еще не такие вопросы услышат. А так называемых уязвимых сообществ, на которые делают ставку организаторы суррогатных революций, у нас хоть отбавляй, и их число приумножается с каждой очередной причудой нашей власти – будь то с Дагестаном, с малым бизнесом, с Академией наук или с законами против курильщиков. А потребительско-паразитическое (рентное) мышление воспитывает гостелеканалом «Россия-24», который учит граждан, нашедших на улице незакрытый люк, не поднатужиться и задвинуть крышку, а «IT-демократически» настучать на местную власть в федеральный эфир. И тот же гостелеканал умудряется одновременно собирать круглые столы и готовить программы о Большом Брате и его IT-партнерах, не прекращая ежедневной и многочасовой рекламы тех самых IT-устройств, которыми партнеры Большого Брата и оснащают суррогатных революционеров.

По выражению сотрудника RAND Corp. полковника Ричарда Шафранского, цель информационной войны – так повлиять на поведение противника, чтобы он не знал, что на него повлияли, и принимал решения, противоречащие его собственной воле. Я готов спорить, что новое издание «Болотной» образца 2014 года будет более разношерстным, более пестрящим претендентами на трон. Если в Египте синтезировались гомокемалисты, то у нас сгенерировался свой, незаемный типаж – экологические казаки. Верховной власти будет одновременно вменена тирания и слабость, закрытие заводов и осквернение (pollution) дикой природы, дороговизна квартир и засилье таджикских строителей, нарушение прав НПО и волочение в хвосте у Соединенных Штатов. И в Соединенных Штатах – не в АНБ, так в ФБР (к слову, Джеймс Коуми – близкий друг генпрокурора Южного округа Нью-Йорка Прита Бхарары, специализирующегося на «русской мафии»), не в Госдепе, так в СНБ, не в Йеле, так в Гарварде – очень будут рады именно такой оппозиции, как были рады такой оппозиции в Пакистане и Египте. А поскольку качество массовой аналитики, не говоря о пропаганде, остается прежним, провальная дипломатия – ненаказуемой, а дистанция от честной конспирологии до принятия решений – астрономической, то горький опыт египтян, турок, и даже наших славянских соседей – болгар и чехов, никак не рефлексируется в массовом сознании.

И, соответственно, весьма высока вероятность, что в 2014 году китайцы пренебрежительно сравнят нас с киргизами.

Если мы и дальше будем безропотно плыть по течению в этот «дивный новый» мальтузианский мир.

Каждый сам ему выносит

В течение недели, прошедшей после описанных выше событий, российские «говорящие головы» пребывали в некоторой растерянности, поскольку руководящий и направляющий анализ Института Ближнего Востока куда-то сгинул – то ли институт ушел в летний отпуск, то ли потерял ориентацию в собственной алармистской логике. Есть отчего потеряться, поскольку погиб рефрен – как-то неприлично уже пугать «Братьями-Мусульманами», когда спикеры победившей при военной поддержке «улицы» прямо посреди Тахрира, ничегошеньки не опасаясь, сравнивают поверженных «Братьев» с курицей, которой отрезали голову, а она все еще по инерции бегает кругами.

«Так может, в Египте получится как в Алжире?» – с робкой надеждой интересовалась дикторша «России-24» у лондонского эксперта Фирасы Аби Али. Эксперт, снисходительно улыбаясь под гигантским логотипом IHS, будто повторяя урок кембриджскому второгоднику, пояснял: «Египет получит щедрые кредиты от Саудовской Аравии и ОАЭ. Эти страны больше всех воодушевлены падением «Братьев-мусульман».

Дикторша морщила носик и не понимала.

В самом деле, 9 июля Эр-Рияд и Абу Даби объявили о предоставлении Каиру в общей сложности восьми миллиардов долларов, которых Каир никогда бы не дождался от МВФ. Впрочем, накануне назначенный премьер-министр Хазем Абдель Азиз аль-Беблави в тот полугодовой период, когда при Эссаме Шарафе был вице-премьером и министром финансов (июль-ноябрь 2011), отказывался от условий МВФ и, к негодованию коллег, даже настаивал на исполнении бюджета, принятого при Мубараке.

Единодушная щедрость двух королевств Залива могла показаться удивительной: ведь военные, арестовав Мохаммеда Мурси и всю верхушку «Братьев-Мусульман», закрыли не только их ресурсы, но и два салафитских телеканала, то есть по существу объявили полнейшую светскую диктатуру. Если не считать приглашение салафитской партии «Нур», что по иронии означает «свет», к формированию правительства. Партия «Нур» не хотела ни в какой роли видеть отъявленно светского, на ее взгляд, деятеля Мохаммеда Эль Барадеи. Однако 8 июля под надуманным предлогом вдруг отказалась от всех своих претензий. И Эль Барадеи стал вице-президентом, а Беблави – премьером. Именно приглашение Беблави, экс-гендиректора каирского Экспортного банка развития, стало поводом для двух королевских щедрот. А откуда поступил сигнал, догадаться нетрудно. Беблави – не только выпускник докторантуры Сорбонны, но и кавалер ордена Почетного Легиона Франции.

Франко-саудовская ставка на Ближнем Востоке – это ставка госсекретаря США Джона Керри. Эта ставка накануне, 6 июля, сработала и на конференции Национальной коалиции оппозиционных и революционных сил Сирии. Несмотря на отчаянное сопротивление, самый влиятельный кандидат от Катара Мустафа Сабах проиграл выборы. До сих пор он был генсеком НКОРС, а теперь стал никем. И глава так называемого временного правительства Гасан Хитто, тоже катарский протеже, тоже теперь никто – он ни с кем не конкурировал, а просто тихо отполз со сцены.

А председателем НКОРС с 6 июля становится племенной вождь и при этом, что удивительно, светский оппозиционер Ахмад Асси Ярба. Лишь один день на арабских порталах продержалась версия о том, что пост генсека сохранился за «Братьями», но и эту позицию они потеряли, и теперь удовлетворяются не более чем постом одного из трех вице-председателей.

Ливанская «Йа Лебнан» поясняет, для тех, кто еще не понял, то есть для третьегодников: «Избрать легитимное руководство НКОРС так долго не удавалось из-за противостояния катарского и саудовского лобби». И прямым текстом называет светского оппозиционера и племенного вождя Ярбу давней креатурой Саудовской Аравии.

Чувство облегчения, которое звучит в ливанской прессе, понятно. Франко-саудовский альянс, в отличие от уже сформировавшейся связки Катара с Израилем, не ставит целью дестабилизацию Ливана – о чем и сигнализировал провал мятежа самозваного шейха Асира, о котором портал Вадима Рабиновича mignews писал с нежностью.

Ныне обитающее в Париже семейство Тласс еще весной прошлого года делало ставку на смешанное правительство в Сирии – без Асада, но с людьми из его истэблишмента в альянсе с умеренной оппозицией. «Человеком выбора» в истэблишменте Асада у него был вице-президент Фарук аш-Шараа. 8 июля он вышел из партии «Баас», но вице-президентом остался. А намек Керри на перенос «Женевы-2» на сентябрь говорит, что устранение со сцены конкурирующих игроков – Турции и Катара – позволит ему обойтись вовсе без Москвы.

Турция, как и предполагалось, зализывает раны. Но все же не может не выразить свое отношение к происшедшему в Египте. Поскольку щелчок, который так называемый «неоосманизм» получил здесь, является вторым унижением после стамбульских погромов и уже окончательными похоронами всех расчетов на сферу влияния в Магрибе.