Текст книги "Приключения Хуана ибн Куку. Книга первая"

Ты, наверное, обратил внимание, что я часто повторяю слова, которые мне нравятся, – особенно эти последние – они вселяют в меня тепло и надежду на всё самое хорошее!

Послесловие

Как ты заметил, в окружении Хуана больше встречается хороших людей, но все они в той или иной степени являются чьими-то подневольными, рабами, слугами, одним словом, – не могут распоряжаться своей свободой. Хуан писал по этому поводу, что:

«Свободный человек желает первым делом купить раба или ввергнуть кого-либо себе в неволю и меньше всего желает кого-либо освободить, поэтому я всегда избегал и скрывал от всех, что я свободный человек. Говорили они неприятные мне разговоры о наживе и удовольствиях, а мне же хотелось думать о любви и о свободе, как о просторе, и я не понимал их, а они меня, и мы не могли стать друзьями».

Ты спросишь, ну как же так, ведь Принц, госпожа Нурси, Нириада – все свободные богатые люди! Как быть с ними, ведь они друзья Хуана?!

Все так, только Принц был не свободен от своего высокого происхождения и должен был делать то, к чему его оно обязывает – поэтому, кстати сказать, он предпочел незабвенный покой на островах в обществе неведомых ни до чего островитян. Госпожа Нурси не была свободна до того, как вышла замуж за Хуана, так как всю свою молодость была вынуждена ждать замужества, и молила бога, чтобы её будущий муж не оказался деспотом, а про Надирь я вообще молчу, – она оказалась невольницей по своему происхождению, и в караване, в котором она встретила Хуана, её везли к господину, которому она принадлежала. Хуан вспоминал, как она учила его играть в камешки – это были изумруды, алмазы, рубины… За один камень можно было выкупить из неволи сотни человек, а Нириада, если бы захотела, могла бы с легкостью кидать их горстями в воду, но только не смогла бы никак выкупить себя. И Хуан много и долго думал над этим, и ещё больше его волновало – хочет ли она свободы для себя вообще?

«Иногда я думаю, что лишь неволя заставляет человека так отчаянно любить, а свобода велит ему любить только себя».

«Я много раз был рабом, но никогда не верил этому, а внутри я всегда чувствовал себя свободным, и теперь понимаю, что внутри – важнее».

Глава 4

В этой главе я расскажу тебе, что представлял собой корабль Хуана «Морской Лев», подаренный ему Принцем.

«Морской Лев»

Как ты знаешь, морской лев – очень сильный, смелый, быстрый хищник, полностью оправдывающий свое сравнение со львом – царём зверей. Как и сам морской лев, корабль был ему под стать: быстрый и надежный в умелых руках, прочный и устойчивый на волнах. Его борта были укреплены вставками из железного дерева, выкрашенного в белый цвет, от которых отскакивали ядра и была бессильна картечь. Сам же корпус из ливанского кедра – дерева, которое не поддается гнили, был выкрашен в цвет грифельного карандаша, на фоне которого зеленовато-бирюзовые паруса смотрелись прекрасно. Каждый борт защищали шесть легких пушек. «Морской лев» мог принять до двадцати человек команды и полные трюмы груза, а при желании кораблем можно было управиться и в одиночку. Однажды Хуану довелось убедиться в этом, столкнувшись в море с пиратами, пожелавшими взять «Морского Льва» на абордаж.

Пираты видели, что кроме Хуана на корабле больше никого нет, и поэтому не стреляли из пушек в надежде захватить корабль в целости и сохранности. Хуан заблаговременно зарядил все пушки с правого борта по мере приближения флотилии, так как заподозрил неладное еще издалека. С подветренной стороны левого борта стремительным курсом, прямо на него, на равном расстоянии друг от друга шли три корабля со спущенными флагами. Подозрительно, не правда ли? Стало понятно, что они пытаются взять его в тиски, прижав к берегу. Расстояние между кораблями по линии было небольшое, так что проскочить между ними не представлялось возможным. Выполнить разворот и кинуться наутёк мешал ветер, близость берега и возможность напороться на прибрежные рифы, поэтому, не теряя времени, Хуан не стал выставлять паруса, а занялся пушками, обдумывая, как лучше ему потом выполнить разворот. Затем, поправив курс, приступил заряжать пушки левого борта. Пираты заметили это, так как расстояние уже позволяло им наблюдать за ним не вооруженным глазом. Зафиксировав руль петлей, Хуан подбежал к ближайшей пушке, сделал предупредительный выстрел, чтобы проверить дальность прицельной стрельбы. Услышав залп легкого орудия и шлепок о воду небольшого ядра, пираты начали дружно хохотать, так как было понятно, что с такими пушками даже при наличии команды не управиться с тремя кораблями, и уж тем более не потопить ни одного из них. В ответ пираты дали залп из тяжелой пушки. Ядро пролетело над «Морским Львом» и шумно опустилось в воду, подняв столб воды. После такого представления пираты ожидали только сдачи корабля без боя, обычно так и происходило в таких случаях. Хуан знал это и направил нос корабля в сторону самого дальнего от него противника и пошел на сближение, заходя таким образом, чтобы могло показаться, что он идет прямо между двумя первыми шхунами, готовясь к сдаче. Именно так и поняли его маневр пираты. Подойдя поближе, они стали сбрасывать скорость, снимая паруса, и в это время, не дав «захлопнуть клещи», Хуан начал резко выполнять разворот в непосредственной близи и, выведя правый борт на позицию, открывавшуюся для стрельбы, кинулся с фитилем к пушкам. Пираты сначала подумали, что Хуан бежит снимать паруса, но когда увидели дым от фитиля, опешили от такого поворота событий, так как не представляли, что он собирается сражаться в такой ситуации. Самые опытные из них уже было потянулись к пистолетам, как грянул гром первой пушки правого борта «Морского Льва», и полетело не ядро, а картечь, которая разметала всех по палубе. Затем второй залп продолжал разносить в щепки борта пиратской шхуны, за которым прятались пираты. Залпы остальных пушек изрядно повредили борта, паруса и такелаж пиратской шхуны, и ей пришлось выйти из погони. Тем временем, за происходящим могли только наблюдать подходившие остальные пираты, к тому времени тоже скинувшие паруса, и не в силах помочь своим товарищам по разбою. Хуан немедленно завершил разворот и наставил дополнительный парус, лег под ветер и был уже на приличном расстоянии (к тому же немного за спиной преследователей), а учитывая то, что им пришлось сбавить паруса, у Хуана появилась изрядная фора, которая и решила исход погони. Попробуй, догони морского льва в его стихии! Пираты проводили его прощальным салютом, в суматохе не успев как следует навести свои пушки, стреляя наугад. На этом все и закончилось.

Глава 5

В этой главе я приведу историю, описанную самим Хуаном ибн Куку в книге.

Морская дьяволица

Однажды пришлось мне бывать в плену у одного шаха, рыбаки которого выловили меня полумертвого из моря после кораблекрушения. Они сказали ему, что я, наверное, колдун, раз меня не съели рыбы. Сначала шах приказал посадить меня на цепь и не давать ничего, кроме воды. Впрочем, не запретил слугам бросать мне лепешки из остатков той еды, которую для них готовили. Нужно признать, что нахлебавшись вдоволь такого количества морской воды, пресную воду я считаю величайшим по вкусу напитком в мире, и даже в таком положении, сидя на цепи, для меня это было счастьем ощущать под собой твердь земли и как насыщается моя плоть. Одним утром, служанка, носившая мне воду, рассказала, что шах собирается скормить меня огромной морской щуке, которая случайно попалась в его сети. Шаху доставили хищницу живой на потеху, и он решил оставить её, чтобы хвастаться своим гостям, и заодно устроить перед ними представление – бросить меня ей на раздирание. Избежать пасти акул в море и принять смерть от гигантской щуки в бассейне шаха на потеху всем это было бы слишком для меня после всего того, что мне довелось пережить, и в моей голове быстро созрел план. Я попросил служанку, что приносила мне еду, распространить слух, что будто бы мне известно, как заклинать рыб и особенно морских щук, так как в свое время заработал много денег на этом. А велел я ей сказать именно так: «Боюсь, как бы наш плененный не заколдовал бы щуку, как он рассказывал, что может. А то представление выйдет никудышное! Не вышло бы позора перед гостями!» Затем я велел сказать следующее: «Великий шах мог бы похвастать дрессированной щукой перед всеми!», и еще добавить: «Думаю, колдун мог бы выменять свой секрет на свою свободу, а сети шаха всегда были бы полны рыбы и бочонки полны золота!»

Так каждый день служанка тихо, почти шепотом, как я её и учил, говорила новую фразу, и все слуги наперебой начали повторять за ней, каждый на свой лад, громче и громче, добавляя всякий раз что-то от себя, чтобы выделиться умом. И вскоре все управляющие выстраивались на доклад к шаху с одними и теми же речами, одна другой слаще.

В конце концов шах клюнул на мою удочку, и мне даже не пришлось тянуть на себя наживку, рыбка сама плыла ко мне. Тем же вечером меня привели к нему. Оказалось, что его больше заботило представление и то впечатление, которое он мог бы произвести на своих гостей! В его светлую голову пришла гениальная идея. Ему захотелось на виду у гостей войти в бассейн с огромной морской щукой и повелевать ею! Какая слава бы тогда могла постигнуть его! Молва вознесла бы его до небес! Конечно, если бы он сам до этого не додумался, то пришлось бы мне подсказать ему, если бы этого раньше меня не сделали другие. Благодаря их желанию выслужиться, я остался жив.

Я пообещал, что научу его заклинать рыб, и они сами будут плыть в его сети, и он выручит много золота. Но для этого ему придется оставить меня в живых, а после – освободить.

– Смотри, неверный, если обманешь меня, то, клянусь Аллахом, скормлю тебя этой щуке по частям, а потом прикажу выпотрошить её брюхо и раскидать по земле твои останки на радость шакалам! – таков был его ответ.

Но все же цепи с меня пришлось снять, и я поселился рядом с бассейном, в котором в морской воде плавала Щука.

Ели вы раньше сталкивались с этой морской дьяволицей, то должны молить всех богов на свете, что остались живы. Это огромная удача! Конечно, она могла бы вас помиловать, проплыв мимо, её любимая еда – это треска и тунец, но человека она может убить в считанные секунды! Плавальщик может даже не понять, что произошло, а наблюдатели не успеют ничего разглядеть. Существуют легенды о морском дьяволе, но на самом деле, это просто щука – огромная, как акула, быстрая и беспощадная в своих владениях! А вот мне пришлось провести с ней в одном бассейне много дней и даже ночей, кормить с рук и утешать её, в то время когда она тосковала по морскому простору (нужно схватить её под жабры и перевернуть брюхом вверх, а затем погладить и почесать за плавниками, и тогда щука станет как домашняя кошка, впрочем, это не всегда получается, и можно остаться без руки).

Сначала я поставил условие, чтобы к бассейну со щукой никто не подходил кроме меня, чтобы была возможность «как следует её заколдовать». Щука грозно выгибала из воды спину, всем видом показывая недовольство. В одну ночь я приказал отгородить часть бассейна прозрачным стеклом и на утро сам прыгнул в воду.

Обезумев то ли от моей наглости, то ли от своей природной ярости, Щука ринулась в мою сторону и со всей силы ударилась о стекло. Затем, развернувшись, она еще несколько раз повторила свое неудачное нападение. Все это время я спокойно плавал, не обращая никакого внимания, находясь от неё на расстоянии меньше, чем фаланга мизинца, которым нас разделяло толстое крепкое стекло. Щука продолжала свои яростные атаки с завидным упорством, но тщетно! Это продолжалось целый день и всю ночь, которую мне тоже пришлось провести в бассейне. Под утро следующего дня мы оба были изнеможены.

Мое присутствие явно раздражало щуку, как хищника, а её положение пленницы не давало с ним смириться.

Рыба билась головой в стекло, но уже не так неистово. Она была в недоумении, которое слабело от усталости, и, в конце концов, недоумение сменилось безразличием.

Затем, когда щука оголодала, я начал, стоя по горло в воде, перекидывать через стекло мелкую рыбешку, которую она охотно начала подбирать. Перекусив немного, она оставила недоеденными плавающие по поверхности рыбинки, и, всё ещё голодная в своей неутихающей ярости, щука уплыла вглубь бассейна и залегла в тени свисавших над водой пальм. Я понял, что она устала и хотела бы одиночества, впрочем, как и я. С трудом вылезши из бассейна, я был необычайно доволен собой, и чувство победы одолевало меня ничуть не меньше усталости. На какие только отчаянные глупости можно пойти ради своего спасения…

Пришла служанка, принесла немного молока, свежие лепешки и финики. Я валялся полуголый в луже воды, стекавшей с меня на нагретый солнцем мраморный пол рядом с бассейном. Тяжело дыша сквозь зубы, как конь, и выпучив глаза, весь в мурашках на почерневшей от солнца коже, – я пытался согреться. Взглянув на меня, служанка шутливо спросила:

– Ну что, ты доволен своей новой подружкой? – и я понял, что она уже в меня влюблена…

Под вечер, выплыв из своего укрытия под последние лучи солнца, щука начала кружить, словно сама с собой. Я снова спустился в бассейн со стороны, отгороженной стеклом. Интерес у щуки ко мне пропал, и она уже плавала, не касаясь стекла. Мало-помалу она свыклась с моим соседством. На следующий день я купил для неё огромного тунца.

Так продолжалось какое-то время. Я кормил её, трепал за плавники, хватал за хвост, пока она разбиралась с большими кусками своей еды. Одним словом, у нас появились какие-то признаки дружбы. Во всяком случае, она мне многое позволяла из того, за что другой поплатился бы жизнью. И вот, однажды ночью, я с помощью нескольких рабочих быстро вытащил из бассейна стекло, отделявшее меня от когда-то смертельной опасности.

Наутро щука плавала на своей части бассейна в хорошем расположении духа в ожидании кормежки и новых игр. Я опустил одну ногу в бассейн. Почуяв меня, она развернулась в мою сторону и подплыла, остановившись на том самом месте, где было стекло, но не двинулась дальше. Я сошел по пояс. Щука закружила, терпеливо ожидая. Я подошел к той черте, где раньше пролегало стекло, не заходя за неё.

Теперь, вспоминая те дни, я постоянно спрашиваю себя – что сталось бы со мной, зайди я за линию?

Так продолжалось неделю или даже несколько, я совсем потерял счет времени в те дни, в те жаркие, полные звёзд и вина, ночи. Это было спокойное и счастливое время. Я уже не чувствовал себя одиноким в этом чужом мне мире, со мной все это время теперь была щука, и конечно, мне приносила воду и вино всё та же служанка, что и раньше. У нас было много общего – мы были пленниками, и наше положение здесь было не намного лучше, чем у этой рыбы, которая поглядывала на нас из бассейна, словно молчаливый участник наших бесед. Иногда все было так хорошо, что мне не хотелось покидать этот плен, и никому из нас.

И вот настал мой день расплаты с шахом за спасение и за то, что он не скормил меня акулам, как колдуна. Я придумал заклинание, рассказал о нем шаху, затем произнес его у него на виду, зашел в бассейн, и щука меня не тронула. Шах приказал слуге повторить заклинание и спуститься в бассейн, как показывал я только что. Все получилось и у слуги, – на мое счастье он не зашел за роковую черту.

Затем, когда собрались гости, началось само представление. Нужно ли говорить, что шах, потерял всякую осторожность и под аплодисменты зашел за линию. Не прошло и мгновения, как щука вырвала ему живот и утащила на дно бассейна. Насытившись его потрохами, она отплыла под навес пальм. Поднялась паника. Меня тотчас окружили стражники и были готовы убить, но я напомнил про священное обещание их господина, данное мне, как колдуну, что мне ничто не угрожает, и что тот клялся своим местом в раю! Мне нужно было как-то выиграть время. Я сказал им, что лучше бы они занялись поживой во дворце, пока вести не разлетелись по городу, и они дружно ринулись грабить покои своего господина. Ну, а я тут же кинулся искать свою служанку, схватил её за руку, и мы вместе стали выбираться из дворца. Кто-то опрокинул лампадку с маслом и запахло гарью, отчего суматоха только усилилась, и мы смогли пройти к воротам. Но прямо перед нами они распахнулись, и мы чуть было не попали под копыта лошадей – это был отряд конной стражи. Завидев мечущихся по дворцу людей, они не обратили на нас никакого внимания, но нам пришлось искать другой выход. Служанка потянула меня в другую сторону, и мы скрылись от всех взоров. Она провела нас коридорами и тропинками через все сады и строения, и мы оказались у потаенной калитки, ведущей к морю.

Через столько лет, вспоминая этот день, я думаю о том, что если бы кинулся бежать один, то совершенно точно не нашел бы выход из дворца, и меня скоро бы схватили.

Выйдя за калитку, мы спустились по узкой лестнице к морю. Затем пошли по мелководью прямо под скалы. В скалах притаился грот, к которому можно было подойти прямо от лестницы по воде, а в нем была спрятана добротная лодка с разобранной мачтой и кое-какая поклажа. Все было предусмотрено на случай побега шаха и еще нескольких людей. Нам нужно было торопиться. Уже слышны были крики – где-то во дворце разгорался пожар. Лучшего момента не придумаешь – никто не подумает обратить внимание на лодку в море, когда горит целый дворец! Не мешкая, мы обрубили концы и вытолкнули лодку из убежища. Соорудив мачту, я наставил парус, и через какое-то время мы были на расстоянии от берега, с которого нас было не разглядеть. Никто не кинулся за нами в погоню, но мы все-равно пребывали в тревожном состоянии духа, а ветер свободы уже волновал наши волосы. Моя спутница скинула с себя свою рабскую одежду, обернула вокруг талии ткань из такелажа лодки и сменила меня у руля, позволив мне заниматься парусами. Я смотрел с восхищением, как подействовал на неё первый глоток свободы. Мы взяли курс, который указала она, и через три недели попутного ветра вышли в те места, о которых я не знал раньше.

Вот на этом месте можно было и закончить повествование Хуана. Этой историей про щуку он хотел сказать, что не стоит бросать попытки даже после череды неудач. Человек ведь не рыба!

Но, думаю, тебе интересно, что было дальше, поэтому давай вернемся к его рассказу.

– Видишь на моей спине татуировку? – спросила она, – Это карта моих родных мест. Вскоре мы выйдем в воды, в которых нас примет мой народ.

– Кто ты и откуда?

– Дракон – это символ моего народа, рисунок на его чешуе – это карта проливов и течений между островами. Видишь в его пасти остров? Это мой дом. Следуя карте, мы выберемся прямо к нему. Посмотри, одной задней лапой он стоит на суше, это то место, от которого мы начали свой путь. Двигайся по его телу вверх. Цветок и иероглиф – это остров, который мы только что проплыли, там мы собираем ваниль и гвоздику. Сейчас там пусто, так как еще не время для сбора. Посмотри, там должен быть нарисован камень, это скала в море, и мы должны ее обогнуть. Если свернем не туда, то нас вынесет на рифы. Следуй за рыбкой, огибающей камень. В какую сторону она плывет? Я сама уже не помню…

– Рыбка плывет налево, но там раскрытая пасть рыбы побольше.

Начав выполнять разворот, я отвлекся и не заметил, как она очутилась за моей спиной. Она обняла меня, крепко поцеловала, и с силой столкнула за борт.

– Прощай, Хуан! Не вини меня, я тебя люблю! Я приду за тобой!

Я ошарашено смотрел на удаляющуюся лодку.

– Ты не туда взяла курс, дура! – крикнул я ей вслед.

Добравшись до острова, я был вне себя от бешенства. Три недели, а то и более, я провел в одиночестве, выживая посреди этой бескрайней красоты, проклиная все на свете.

Когда островная пища мне опостылела, мою голову начали посещать странные видения. Я пристрастился к корням одного растения, которые сначала вызывали рвоту, а потом глубокие забвения, во время которых я бродил по острову среди зверей и спускался к воде, плавая среди рыб. Однажды ночью я заплыл так далеко в море и нырял столь глубоко, что начал слышать какие-то голоса. Мне чудилось в это время, что покинувшая меня дева обнимает и целует меня жарко, то вознося меня в небо, то сжимая мое сердце. Утром я думал, что мне все это приснилось, но пятна на моем теле и прочие странности, происходившие со мной, давали мне понять, что я не один на этом острове, кто-то умело играет со мной в прятки. В конце концов, это надоело мне, и я перестал жевать эти корни. И вот тогда началось самое странное. Однажды вечером из воды появилось страшное создание, которое я принял за плод моего воображения. Сначала из воды показалась голова с рыбьими глазами и большим ртом. Голова была покрыта волосами, как у женщины. Затем из воды показались мощные плечи и маленькие руки с перепончатыми лапками. Потом создание начало подниматься из воды, обнажив женскую грудь, покрытую чешуей, напоминавшую кольчугу, затем показались широкие бедра. Оно встало на ноги и начало приближаться ко мне, и я потерял сознание.

Проснувшись утром, я обнаружил её лежащую рядом со мной на песке уже в человеческом обличии. Загорелая кожа была золотистого цвета, усыпана белым песком и рыбьими чешуйками. Я начал приходить в себя, но, потеряв значительную часть сил, не мог ни встать, ни силой растрясти её. Я только промычал что-то. Она бодро вскочила, покрасовавшись передо мной своим упругим телом и длинными черно-зелеными волосами, широко улыбаясь белыми зубами, нырнула в море смыв, с себя песок, подошла ко мне и прижала мой рот к своей груди, и я почувствовал вкус молока. Затем видение вновь прекратилось, я очнулся только вечером.

Силы вновь вернулись ко мне, я почувствовал себя, как в первый день на этом острове. Я пробежал вокруг него два раза, ноги и таз налились кровью, а дыхание не сбилось. Затем я поднял камень и зашвырнул далеко в море, а пока он летел, успел поднять еще два и бросить вслед. Я решил проплыть вокруг острова и, сделав несколько гребков, вдруг обнаружил себя на значительном расстоянии от берега. Я посмотрел на свои руки, они покрылись словно кожей дельфина серо-зеленого цвета, прекрасно отливающим на фоне заходящего солнца, и обнаружил на своем теле прекрасную мускулатуру. Любой другой пришел бы в ужас от таких изменений, но я так был занят разглядывая себя, думал, что все еще нахожусь под воздействием корней того растения, к которому пристрастился какое-то время назад. Я ощутил просто непомерную гигантскую силу, произраставшую из меня. Я нырнул, как мог, глубоко и со всех сил бросил свое тело назад к поверхности воды, выпрыгнув над поверхностью в три моих роста. Затем я, нарочно распластавшись в воздухе всем телом, ударился о воду, подняв огромное количество воды. Из меня раздался сильнейший рёв, несравнимый ни с чем. Вскоре появилась она. Выглянув из воды, она улыбнулась во весь рот с огромным количеством белых зубов. Я кинулся в её сторону, даже не успев принять никаких решений. Мое тело двигалось само. Началась просто дикая погоня. Я хватал её за хвост, и прижал ко дну. Мы боролись, поднимая со дна тучи песка. Она вырывалась с диким смехом и потом снова бросалась на меня. Это была безумная битва, которой руководила сама наша природа, а нами владело желание овладеть друг другом или убить. Она кричала под водой, как касатка, я ревел, как кит, а все живое скрылось на многие мили подальше.

Маленькое послесловие, которое можно и не читать

Здесь ненадолго мы прервем повествование, и я скажу, что в книге достаточно пространно написано, было ли это на самом деле, или Хуану всё просто привиделось на том острове, где он находился в подорванном состоянии здоровья и сил и, возможно, испытывал галлюцинации. Так же он мог специально описать происшедшее именно таким образом, чтобы избежать лишних объяснений с женой, если она у него была на тот момент, или близкой женщиной, при этом не забывая о правдивости своих воспоминаний. Но несомненно одно, что нечто подобное вполне могло иметь место быть. Опять-таки не известно, как звали спутницу Хуана, так как он не называет её в рассказе про щуку по имени, что, согласитесь, очень странно. Во время написания книги, путем многочисленных сопоставлений различных её частей, я пришел к выводу, что именно она и была той самой Шамбалой, которая ещё не раз возникнет на пути Хуана и также исчезнет.

Не совсем понятно, как Хуан оказался за бортом, возможно, он сам туда упал или наоборот пытался скинуть её – об этом говорят косвенные рассуждения в книге и его разговоры с Шамбалой. Еще у меня закралось сомнение, не выдумал ли Хуан с самого начала всю эту историю про щуку? Может он просто вошел в сговор с одной из служанок шаха, придумав историю о своем происхождении, состоянии, о госпоже Нурси и «Морском Льве», подчинил её своей воле, сделал своей любовницей, затем они убили шаха и бежали, прихватив его деньги? Конечно, «это многое объяснило бы», как сказал один мой знакомый ужасный скептик! Но это входит в противоречие с другими частями историй Хуана. И, кроме того, он забыл самое главное, что в большей мере всё повествование в книге Хуана является одной большой метафорой, и мой знакомый ужасный скептик, если бы жил в этой сказке, был бы каким-нибудь страшным занудой-падишахом или визирем, ищущим постоянно выгоды и постоянно всех обвиняющим. Ведь ты же мне веришь, правда? Хуан просто не мог быть таким продуманным подлецом, иначе он сдал бы без боя «Морского Льва» и запросто сбежал бы от госпожи Ну. Мне даже не приходит в голову, чего бы еще такого мелкого и подлого мог бы сделать Хуан? Даже если бы он сдал «Морского Льва» пиратам, то нужно все-таки для начала им как-то завладеть, уметь управляться, иметь храбрость выйти в одиночку в море! Откуда у Хуана в таком случае корабль, если он такой мелкий продуманный подлец? Сбежать от госпожи Ну тоже много ума не надо – перемахнул ночью через стену и был таков. Да много чего еще можно сделать подлого, мелкого и безобразного, только мой знакомый ужасный скептик не знает и не понимает того, что если бы Хуан был таким мелким, подлым и безобразным человеком, то никто не написал бы о нем книги, вот.

Предисловие

Итак, ты, наверное, уже понял, что служанка, спасшая Хуана, а потом коварно столкнувшая его за борт и вновь явившаяся к нему на остров, была русалкой.

Тогда ты спросишь – а почему она раньше не сбежала от шаха, просто прыгнув в море? Все очень просто! Сначала в её жизни должен был появиться Герой.

Кто такой Герой?

Я задумался над этим вопросом впервые, когда начал писать эту книжку. До этого момента я не придавал этому слову никакого особого значения. Мы все время говорим «главный герой книги», «герой фильма», «мой любимый герой» и так далее, но не знаем, что означает это слово. Так кто же такой Герой? Как бы ты ответил? Давай я предложу свой вариант, а ты сам решишь согласиться с ним или нет.

Герой – это тот, кто должен умереть; тот, кто должен погибнуть, спасая других ценой своей жизни!

Если тебя спросят – кто такой герой? Ты теперь сможешь ответить или написать это в своем сочинении по литературе, а твой учитель наверняка будет очень удивлен такой простой формулировке. Однако, она всё-равно кажется мне неполной и слишком мрачной. В конце концов, ни у одного уважающего себя хуанибнкукуиниста язык не повернётся сказать так, и поэтому я считаю, что её нужно дополнить:

Герой – это тот, кто должен умереть; тот, кто должен погибнуть, спасая других ценой своей жизни, но, несмотря на все грозящие ему смертельные опасности, остается жив!

Вот теперь мне нравится! Именно так и напиши в своем сочинении, если такая возникнет необходимость!

Ещё запомни, что если герой выживет, мы будем счастливы и рады за него, но вскоре забудем, а если герой погибнет, мы будем печалиться о нем, и никогда не забудем его имя! Вот так странно мы устроены.

Как ты заметил, я нарочно избегаю слова Смерть и заменяю его словом «погибель», так как Смерть очень страшное слово, и ей не место в сказке. Впрочем, в книге есть персонаж с таким именем, и встреча с ним была, как правило, последней для всех кто, с ней встречался, кроме Хуана.

Так вот, был ли Хуан героем, и когда он вдруг им стал? – спросишь ты. Думаю, каждый из нас – герой! Это наше эго, которое мы не замечаем и постоянно игнорируем.

Когда же появляется герой? Тогда, когда наступает для него самое время! А пока он может быть ходит в школу или на работу кондуктором в троллейбусный парк, как мой один знакомый Одиссей Иванович Карпов, он хоть уже старенький, но что-то мне подсказывает, что его время стать героем ещё обязательно наступит. Не знаю, откуда у меня такое чувство.

Принцесса Шамбала

Вернемся к нашей служанке, оказавшейся русалкой и принцессой, дочерью пиратского барона.

Нужно сказать, что Шамбалу, точно так же, как и Хуана, выловили в море рыбаки. Тогда она была еще совсем юна. Они подумали, что во время шторма ее выбросило за борт, и она уцелела в море; затем её продали в рабство шаху, у которого она много лет оставалась прислугой. Как она рассказывала Хуану, что не помышляла о побеге до того момента, пока не услышала о том, что в море выловили какого-то человека и везут прямо во дворец. Затем, узнав Хуана и став участницей истории с морской щукой, она прониклась к нему любовью и, конечно, чаще думала о своей и его свободе, но…

Было одно обстоятельство, которое она скрывала от всех и от Хуана тоже.

Как я уже сказал, она была русалкой, точнее человеком, который мог принимать облик русалки и плавать свободно в море, как рыба, и, как ты понимаешь, она не могла утонуть, а её пребывание во дворце падишаха не было случайностью. Дело в том, что её просто подбросили рыбакам с тем умыслом, что её выловят, а так как она была молода и достаточно красива, то конечной целью было попасть во дворец. Она должна была проникнуть в него как рабыня или прислуга, затем узнать расположение бастионов, количество слуг и воинов, и конечно же место хранения сокровищ шаха. Шамбала была дочерью пиратского барона Шантри-Разбойника, и, так же как и её мать, умела перевоплощаться в русалку, или, надо полагать, просто умела хорошо плавать. Так вот, в назначенный день Шамбала не обнаружила тайных знаков: ни с моря, ни от связных. Не было их ни на следующий день, ни неделю после, ни через месяц, ни через год.

Дни текли своим чередом, и она не знала, что делать – бежать или ждать заветных огней. Так как она была юна, ей предстояло взрослеть и набираться опыта обычной жизни взрослой девушки: как шить и носить платья, как готовить вкусную еду, как танцевать и как вести себя с гостями. Поэтому жизнь во дворце увлекла её больше, чем вольная жизнь с морскими кочевниками, так она больше узнала, научилась читать и писать. Затем, когда появился Хуан, она поняла, что жизнь во дворце закончена и нужно начинать новую главу.