Текст книги "О Ленине, Сталине и «православных коммунистах»"

Дмитрий Володихин[17]17
  Д. М. Володихин – доктор исторических наук, профессор МГУ, советник директора Российского института стратегических исследований.


[Закрыть]
Как Сталин «возродил Церковь» в годы войны[18]18
  Опубликовано в журнале «Фома», 2015, № 5; печатается в сокращении.


[Закрыть]

На протяжении всех лет Великой Отечественной войны наша Церковь непрестанно молилась о даровании победы советскому народу в борьбе с гитлеровцами. Более того, она всем, чем только можно, помогала фронту. 30 декабря 1942 года митрополит Сергий обратился к верующим с призывом собрать деньги на создание особой танковой колонны памяти Димитрия Донского. В ответ одна только Москва собрала два миллиона рублей, а вся страна – 8 миллионов. Пожертвования пришли даже из блокадного Ленинграда. Но работа Церкви в этом направлении отнюдь не ограничилась разовым сбором, она шла на протяжении всех военных лет. Малыми ручейками и широким реками шли в одну большую церковную кружку средства на танки, на эскадрильи боевых самолетов. Порой священники отдавали серебряные ризы с икон, драгоценные наперсные кресты. Всего за войну на нужды фронта Церковь собрала 200 миллионов рублей. Сумма по тем временам колоссальная.

И духовная поддержка, оказанная Церковью борющейся с фашистами армии, и материальная помощь государству как организатору этой борьбы были очень велики. Церковь твердо выбрала сторону в этом великом противостоянии и твердо придерживалась своего выбора вплоть до финальных залпов Великой Отечественной.

Но почему произошло именно так? Почему Церковь, не колеблясь, помогала власти, которая Бога не признавала и в течение многих лет вела жестокую истребительную политику против верующих?

Потому что гитлеризм ничего доброго христианству не нес. Бонзы Третьего рейха были готовы использовать православное духовенство как живой инструмент исполнения своих планов, но впоследствии его ожидало самое скверное отношение. Язычество и магизм – вот истинная религия немецкого правящего круга, и с Христовой верой они никак не сочетаются. Известный современный историк Церкви протоирей Владислав (Цыпин) очень точно высказался на сей счет: «Вожди нацистской партии открыто отвергали христианские нравственные ценности и предпринимали мракобесные опыты по возрождению древнегерманского языческого культа». Вот и не стала Русская Церковь кланяться Третьему рейху, который якобы нес ей и России освобождение от большевистского ига.

Однако в массовом историческом сознании живет миф, который формулируется примерно так: «Мудрый стратег тов. Сталин, бывший семинарист, тайно поддерживал Церковь, любил ее, верил в Бога, только не всегда мог пойти против велений времени, против своих товарищей по партии. Но он оказывал Церкви помощь, не давая ее вконец погубить, притом Церковь это понимала и повела себя в грозный час военных испытаний как верный союзник тов. Сталина и советского государства. А с 1943 года Сталин дал Церкви полную свободу, возродил ее».

Относительно этого мифа можно уверенно сказать: разделять его могут лишь весьма наивные люди. Тов. Сталин никогда Церковь не любил – ни явно, ни тайно. Его бы воля, так от Русской Церкви ничего бы не осталось.

Ни для кого не секрет, что с середины 1930-х Сталин – самодержавный властелин СССР. Взглянем правде в лицо: лучше ли стало жить Церкви с приходом режима неограниченной власти Сталина? Факты говорят: нет, напротив, гораздо хуже. Церковь едва пережила вторую половину 1930-х. Львиная доля массовых репрессий досталась нашему духовенству и именно в эти годы.

В 1939 году на всей необъятной территории РСФСР оставалось лишь около ста действующих приходов. Ради четкого понимания: еще в начале 1930-х годов на той же территории находилось в сто раз больше приходов. Все монастыри оказались закрыты, здания реквизированы, либо разрушены. К тому же году по всему Советскому Союзу сохранилось всего лишь четыре действующих архиерея. А по данным за 1941 год церковнослужителей по всему СССР осталось всего 5700 человек. Накануне революции их было в 20 раз больше…

Для Русской Церкви разверзлась преисподняя, и грызла она церковное тело, и огнем палила его – вот истинная суть взаимоотношений между Церковью и советским государством в эпоху полновластия тов. Сталина. Священников и архиереев губили разными способами. Митрополит Сергий (Воскресенский) вспоминал о тех страшных годах: «Работая в Патриархии, мы сравнивали свое положение с положением кур в сарае, из которых повар выхватывает свою очередную жертву – одну сегодня, другую завтра, но не всех сразу. Но ради Церкви мы все же мирились со своим унизительным положением, веря в ее конечную непобедимость и стараясь посильно охранить ее до лучших времен, до крушения большевизма».

Послушаем другую сторону. В январе 1941 года вышла статья самого известно гонителя Церкви, буйного атеиста Емельяна Ярославского «Не успокаиваться на достигнутом». Воинствующий безбожник с удовлетворением замечает: «Впервые в истории человечества мир является свидетелем… такого массового разрыва народа с церковью, религией… Исчезла социальная почва, питавшая религию, подрезаны были социальные корни религии». Но тут же мобилизует товарищей по ненависти к Церкви на новые «подвиги»: «Неправильно было бы нам успокаиваться на достигнутых результатах… Нельзя давать врагу укреплять свои позиции, строить свое государство в государстве».

Тов. Сталин терзал Церковь, как мог. Ему и в голову не приходило отозвать своих псов от измученного, обескровленного духовенства.

Так было до войны. И вот он жалует Церкви разом очень многое: позволяет избрать патриарха (власти СССР долго препятствовали этому), возобновить работу части приходов, духовных семинарий и академий, приказывает освободить многих священников и архиереев, томившихся по тюрьмам и лагерям. Конечно, это был «царский» дар лишь по сравнению с тем жутким состоянием, в котором оказалась Церковь после недавнего разгрома. Но положение духовенства все же разом облегчилось. Только вот изменения эти начались в последние месяцы 1943 года. Половина войны уже была за кормой, и Церковь провела ее безо всяких «льгот» со стороны власти.

Да и в 1943-м тов. Сталин решился кое-что дать Церкви не из тайного пристрастия к ней и не из ностальгических воспоминаний о временах семинарского учения, а по причинам чисто политического свойства. На носу было освобождение Украины и Белоруссии. А там власти Третьего рейха проводили целенаправленный курс на открытие приходов, закрытых в советское время, на сотрудничество с духовенством. И теперь, когда предстояло отвоевать громадное пространство, находящееся под оккупацией с 1941 года, советское правительство совсем не хотело получить массовое народное сопротивление, когда армия освободителей начнет опять разорять храмы, истреблять иереев и закрывать приходы, еще недавно воссозданные при немцах… Требовалось иное: отказаться от антихристианского террора, мирно включить ожившую церковную жизнь в советское государство, показать хоть какую-то мягкость к верующим, дабы не сделать их врагами.

Война сдвинула правящий круг большевиков, во главе с их вождем, с позиции непримиримого догматизма в сторону прагматического отношения к управлению государством. Мало оказалось коммунистической идеологии, чтобы удержать фронты и армии в состоянии чудовищного напряжения. Слова «родная земля» надежнее, видимо, вселяли стойкость в окопников на передовой, нежели слова «Карл Маркс». Партийная верхушка начала делать уступки русскому патриотическому чувству: вернули ранее столь ненавистное слово «офицер», вернули погоны, принялись славословить русскому народу как непревзойденному труженику и воину. А потом, в русле этого консервативного поворота, расщедрились и на кое-какие уступки Церкви.

Советская власть била-била Церковь, а потом Господь Бог сделал из идейных атеистов, руководящих партией и правительством, кривое, безобразное, но все-таки орудие Своей воли. Орудие, коим Церковь восстанавливалась. А орудие-то думало, что ведет большую политическую игру…

Андрей Кострюков[19]19
  А. А. Кострюков – доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Научно-исследовательского отдела новейшей истории РПЦ.


[Закрыть]
Культ Сталина: обновленчество или язычество?

Лето этого года[20]20
  Опубликовано: «Православная Русь». 2015. № 3. С. 2–4.


[Закрыть] было отмечено несколькими печальными событиями, которые для многих православных стали серьезным соблазном. Сначала в Белгородской области некий иеромонах совершил кощунственный «молебен» перед изображением Божией Матери, благословляющей с небес группу советских военачальников во главе со Сталиным. А через некоторое время митрополит Иоанн, правящий архиерей Белгородской митрополии, присутствуя на заседании «Изборского клуба», не высказал протеста против того, что вышеупомянутое изображение было размещено в зале заседаний.

К сожалению, фотография иерарха возле псевдоиконы не стала последним звеном в кощунственной цепочке. Еще некоторое время спустя епископ Городецкий и Ветлужский Августин выступил перед тем же «Изборским клубом» с прямыми восхвалениями Сталина. Хвалить подобных деятелей – задача непростая, а потому неудивительно, что неправда стала одним из стержней этого выступления. Чего стоят, например, слова о заповедях «не убий» и «почитай отца и мать», будто бы положенных в основу коммунистического государства, – того самого государства, где миллионы людей были физически истреблены разными способами, а донос на ближнего, в том числе и родителей, считался доблестью. Хуже, что речь архиерея, названного в прессе «православным миссионером», помимо явной неправды содержала и легенды, замаскированные под правду. Главная из них – легенда о митрополите Гор Ливанских Илии, будто бы передавшем в СССР в 1941 году повеление Божией Матери прекратить гонения на Церковь.

Эти, а также некоторые другие выступления, происходят на фоне возрождающегося сталинского культа и оправдания виновников советского геноцида.

Но прежде чем говорить об оценке такой деятельности представителей Церкви, следует сказать несколько слов о легендах, распространяемых некоторыми публицистами.

Что касается митрополита Илии, то факт его общения с советским руководством в годы войны не подтвержден ни одним документом. О своих видениях митрополит стал рассказывать лишь во время посещения России уже после войны. При этом надо учитывать, что сам митрополит особенного доверия как источник информации не заслуживает. Знавшие митрополита Илию архипастыри запомнили его не как боговидца, а скорее как восточного хитреца, подобного тем, что издавна любили ездить к русским царям за богатыми подарками.

«Сейчас, говоря о той эпохе, часто упоминают митрополита Гор Ливанских Илию (Карама), – рассказывал митрополит Волоколамский Питирим (Нечаев), – что он был молитвенником, большим другом России и т. д. Может быть, конечно, и так, только у нас полушутя называли его „грабителем”. Увидит икону на аналое: „О Матерь Божия! Матерь Божия!” – бросается к ней, целует, что-то бормочет на своем языке – содержание речи сводится к тому, чтобы ему отдали икону. И не откажешь… В Одессе митрополит Борис – уж на что умный человек – имел неосторожность пригласить его к себе в келью, так потом пришлось чуть ли не все иконы со стенки дарить. Я все это увидел, когда был восторженным юношей, и впечатление осталось на всю жизнь».[21]21
  Русь уходящая. Рассказы митрополита Питирима. СПб. 2007. С. 130.


[Закрыть]

Без уважения отзывался о визитах митрополита Илии и патриарх Алексий I: «Он, конечно, желает приехать к нам, чтобы снова получить от нас всякие подношения, иконы, деньги, и затем всем этим торговать у себя на родине»[22]22
  Письма Патриарха Алексия в Совет по делам РПЦ. М. 2009. Т. 1. С. 662.


[Закрыть].

Далее, митрополит Илия, рассказывая о своих видениях и мнимых контактах со Сталиным, по-видимому, даже не знал толком, что советское государство дало Русской Церкви некоторое послабление не в 1941, а в 1943 году.

К сожалению, простой народ восточному владыке верил. Да и кто в те годы мог проверить информацию об общении митрополита Илии с советским руководством? Но сейчас-то такая возможность есть. И «православный миссионер» должен проверять информацию, прежде чем излагать ее на публике. Не мешало бы также сообщать аудитории и об экуменических реверансах митрополита Илии, вплоть до сослужения с католиками-маронитами.

К разряду легенд относятся и рассказы о встречах Сталина с блаженной Матроной Московской. Все «свидетельства» об этом имеют первоисточником «рассказ одной женщины». Таких рассказов можно придумать сколько угодно – хоть о Сталине, хоть о Пол Поте…

Некоторое время назад московские власти решили поставить памятный знак возле одного из домов, где некоторое время жила блаженная Матрона. Поиски нужного дома результатов не дали, что неудивительно – старица в те страшные годы жила скрытно, таилась от властей. В противном случае она, скорее всего, разделила бы судьбу своей тезки – блаженной Матроны Анемнясевской. Дело на эту слепую парализованную женщину коммунисты в 1935 году завели с чисто нацистской формулировкой: «больной выродок». А спустя год, после перенесенных тюремных скорбей, блаженная умерла, и место ее погребения неизвестно.

Но вернемся к митрополиту Илии. Предположим, что каким-то немыслимым образом, минуя почту, осенью 1941 года он сообщил в Москву о повелении Божией Матери. В таком случае, можно предполагать, атеистическая пропаганда была бы остановлена уже в 1941-м, максимум в 1942 году, когда советское государство стояло на грани гибели. Но ничего подобного не было. Наоборот, в начале 1942 года после освобождения от гитлеровцев некоторых областей открытые при оккупантах храмы были вновь закрыты. А священников, служивших на захваченных немцами территориях, партизаны уничтожали наряду с гитлеровцами вплоть до осени 1943 года. «Православным миссионерам» не мешало бы заглядывать и в церковный календарь, где среди имен новомучеников стоят имена тех, кто был убит богоборцами в первые годы войны.

Некоторое изменение церковной политики началось лишь с осени 1943 года, уже после смертельного удара Гитлеру на Курской дуге, накануне встречи союзников по антигитлеровской коалиции в Тегеране. И носила новая религиозная политика в основном рекламный характер – не идти же в Европу под флагом советского атеизма! Когда было нужно, большевистское государство умело очень неплохо притворяться. На деле в церковной жизни мало что изменилось.

Свободу Церковь получила мизерную. Был открыт один-единственный монастырь – Троице-Сергиева лавра. И восстанавливали его не те, кто прежде разрушал, а сама Православная Церковь. Жителей, заселенных в 1920–1930-х годах в монашеские корпуса, Церковь тоже расселяла за свой счет, собирая деньги на строительство домов в городе.

И храмов в 1943–1947 годах было открыто лишь около тысячи, а вовсе не «десятки тысяч», как говорят иные публицисты. Причем добиться открытия храма было весьма непросто, подавляющее большинство просьб со стороны православного населения власти отклоняли. Каждый храм люди буквально отвоевывали у государства, а коммунистическое руководство воспринимало каждый возвращенный Церкви храм как свое поражение. Неслучайно глава Совета по делам РПЦ Карпов, разрешая открыть несколько храмов на Вологодчине, сделал приписку для начальства: «Потом закроем».

Внушительное число действующих храмов и монастырей Русской Церкви (около 14,5 тысяч церквей и 104 монастыря) получилось исключительно за счет территорий, присоединенных к СССР в 1939–1940 годах, и территорий, освобожденных от немецкой оккупации. К этому нужно добавить и униатские приходы, включенные в Русскую Церковь.

Но представим на минуту, что Сталин действительно раскаялся в своем богоборчестве. Разве не должен раскаявшийся изменить свою жизнь, свое отношение ко Христу и Церкви? Разумеется, должен. А как тогда называется то, что «покаявшийся», едва отгремели залпы Второй мировой, опять отдал указание закрывать храмы и монастыри, опять начал преследовать священнослужителей? Верующим вновь было указано их место – место изгоев, которых терпят лишь до времени…

Храмов и тем более монастырей, закрытых с 1948 по 1953 год, было примерно столько же, сколько их открылось в 1943–1947 годах. После смерти Сталина оставалось 13,5 тысяч действующих церквей и 60 – монастырей. Причем тенденция к сокращению сохранялась и дальше.

Это и называется «покаянием»?!

Правильнее применять к послевоенным советским лидерам, и прежде всего Сталину, не хвалебные эпитеты, а слова апостола Петра: Пес возвращается на свою блевотину, и вымытая свинья идет валяться в грязи (2 Пет. 2:22).

Само по себе нынешнее оправдание преступников в советском руководстве не вызывает удивления. В конце 1940-х годов около половины немцев тоже считали Гитлера одним из лучших правителей в истории Германии. Он возродил страну после Первой мировой войны, вывел ее на уровень передовых держав. К счастью для Германии, все-таки ее народ подобные взгляды изжил. Этому немало способствовало то, что руководство Германии (как Западной, так и Восточной) развернуло мощную антинацистскую пропаганду, рассказывая людям правду о преступлениях Гитлера и его подельников.[23]23
  См. Августин (Никитин), архим. Церковь плененная. СПб. 2008. С. 113, 386.


[Закрыть]

К сожалению, в России в отношении ее собственных палачей такой системной разъяснительной работы на государственном, общенациональном уровне не проводилось. Но все же образованный человек, тем более православный миссионер, должен знать правду и без этого – литература по теме доступна. И правду нужно не только знать, но и свидетельствовать о ней. Если этого не происходит и человек транслирует в общество откровенную ложь с восхвалением коммунистов, то он относится к одной из трех категорий:

– если он не знает о преступлениях большевистского руководства страны, то это человек неосведомленный. И действительно, некомпетентность постепенно становится бичом российского общества;

– если он знает об этих преступлениях, но делает вид, что ничего не было, это циничный человек;

– если человек, зная о преступлениях коммунистов, оправдывает их. Это страшнее некомпетентности, хуже цинизма и подлости. Это говорит о глубоком духовном повреждении такого человека.

Хочется надеяться, что православные христиане, в том числе священнослужители, ностальгирующие по красному террору и сталинским репрессиям, относятся все-таки к первой категории (хотя и в этом радости мало). Но то, что свои позиции среди церковных людей завоевывает не столько некомпетентность, сколько опасная духовная болезнь, становится все более заметным. Это подтверждается постепенным расширением списка изуверов, которых оправдывают. В красные «святцы» включают все более скандальных деятелей. После оправдания Сталина начинают обелять Ленина и Дзержинского, видя в них некие символы единства и величия России…

Можно сказать, что Россия не осознала преподанный ей в ХХ веке урок, если готова ради мнимого государственного величия воспевать своих палачей. И ведь как все перевернуто с ног на голову! Символами единства становятся те, кто это единство в свое время подорвал в корне. Или мы уже забыли, что именно коммунисты поделили Россию на независимые государства («союзные республики»), каждое из которых по Конституции имело право выхода из единой страны? Связующим раствором для «союзных республик» была коммунистическая идеология. Таким образом, на случай крушения своей власти (а она была в конце концов неминуема, самые умные деятели из партийной верхушки это хорошо понимали) большевики заранее подложили под страну бомбу, развалившую ее на 15 частей.

Нынешняя ситуация с возобновившимся почитанием Сталина напоминает события 1920-х годов, когда раскольники-обновленцы на все лады восхваляли большевистскую власть и клеймили верующих, враждебных к коммунизму, как отступников от Христа.

Но есть и другая историческая аналогия.

В IX веке, когда болгары угрожали Константинополю, обезумевшие греки вскрыли гробницу императора-еретика иконоборца Константина Копронима (Навозоименного) и воздали ему почести, дабы он помог им одолеть неприятеля. Причиной такого почтительного отношения были военные победы над врагами державы, некогда одержанные этим императором. О том, что он был гонителем Церкви, тогдашние греческие «государственники» не задумывались. То, что поклонение злостному еретику и садисту является самым настоящим язычеством, балаганных патриотов также не остановило. Но эти люди не ограничились воплями перед трупом императора. Они пытались влиять и на Церковь. Например, солдаты, почитавшие Копронима, пытались сорвать Седьмой Вселенский Собор. К счастью, безуспешно.

То, что происходит сейчас в России – поклонение фигурам, намного более преступным, чем император Константин Копроним, очень похоже на византийское безумие. Мы имеем дело со страшным духовным повреждением, когда люди ради иллюзии государственного блага и величия готовы принести в жертву и правду, и здравый смысл, и память о миллионах жертв советского режима, и подвиг святых новомучеников. Что ж, если это повреждение будет и дальше охватывать общество и православное духовенство, то никаких надежд на прекрасное будущее у России уже не останется.