Текст книги "Бронеходчики. Сверкая блеском стали…"

Часть вторая
Сентябрь 1941 года

Глава 1
Жених

Хм. Прямо сказать, выглядит небогато. Одноэтажная каменная усадьба с мезонином, из неоштукатуренного желтого кирпича, под расшивку, белоснежные резные оконные рамы со ставнями. Крыша железная, выкрашенная в зеленый цвет. Крытая просторная веранда с обеденным столом на большую семью. Широкие парадные ступени. Двор просторный, отсыпан красной крошкой. Слева виден каменный же каретный сарай. Рядом флигель, утопающий в плюще. Наверняка дом прислуги. Кругом разбиты клумбы с цветами, в стороне – скамьи под легким каркасом, увитым все тем же плющом.

Не бедно. Но в общем и целом средненькая такая дворянская усадьба. Вот так взглянешь и не поверишь, что его хозяйка имеет двести пятьдесят тысяч годового дохода. У матушки Григория в Тамбовской губернии ничуть не скромнее, а как бы даже и побогаче выглядит. Впрочем, положа руку на сердце, такой вид ему придает только фронтон с колоннадой. Но с другой стороны, доходы его семьи никогда и близко не дотягивались до Алининой тетушки.

«Лесснер» Азарова, пыхнув облачком пара, вкатился во двор и, описав дугу, встал на указанное дворецким место с краю отсыпанной площадки, у прямоугольной клумбы с розами. Хм. Вообще-то не дворецким, а на все руки от скуки. Мужчина хорошо за пятьдесят сноровисто закрыл створки высоких глухих ворот, набросил поперечный брус и с чувством выполненного долга направился к флигелю. А нет, в каретный сарай.

Григорий вышел из салона, захрустев каменной крошкой под подошвами гражданских туфель. Н-да. Ну и одет он был в цивильное платье. Да еще и водрузил на голову шляпу-федо́ру[8]8
  Шляпа-федора, или просто федора – шляпа из мягкого фетра с широкими полями, которым можно придать различную форму, с одной лентой и тремя вмятинами на тулье.


[Закрыть], вот уже чуть не полвека остающуюся в моде. Одни утверждают, что она никогда не утратит своей популярности, другие говорят о том, что мода на нее уже достигла своего пика. Азаров же придерживался того простого мнения, что она попросту удобна. Ну не картуз же или котелок ему носить, в самом-то деле.

Алины уже не видно. Едва подъехали к воротам, как она выскользнула наружу и воспользовалась калиткой, отправив прислугу к воротам. Ну а сама, наверное, подалась в дом к своей тетке. Она всю дорогу жаждала и страшилась этой встречи.

Григорий открыл заднюю дверь и помог Марии покинуть салон авто. На девушке была зеленая шляпка, легкое зеленое же платье в белый горошек, с неглубоким декольте, облегающим верхом и свободной юбкой. Чулки телесного цвета и белые туфельки. Сумочка в тон платью. Впрочем, скорее все же клатч – уж больно скромный размерчик.

В принципе девушки намеревались приехать сюда сами, он, так сказать, подвернулся под руку. Случайно увидел их в кофейне, и Хомутова поинтересовалась, не отвезет ли он их в Колпино на своем авто. С чем он тут же согласился, лишь ненадолго заскочив в гостиницу за вещами.

За время боев плечом к плечу и стояния на новой польской границе… Хм. Вернее, теперь уже германской. Впрочем, не так важно. Так вот, они успели неплохо узнать друг друга. И если с Алиной у Григория дружба только упрочилась, то в лице Марии он обрел еще одну надежную и понимающую подругу.

Кстати, Хомутова проявила себя не просто толковой бронеходчицей, но и бойцом как таковым. Было дело, у ее машины повредили котел, и ей пришлось спешиться. Так она от пехоты ни разу не отстала, все рвалась вперед. Причем не бездумно, а очень даже грамотно. Царица полей ее провожала со всем уважением. Хм. А еще одному ухарю-офицеру, решившему попробовать гвардейского мясца, она едва не пустила пулю в лоб. Решительная особа.

Ага. А вот и хозяйка появилась на крыльце. Ну и Алина, в синей кофточке поверх белой блузки и в синей же юбке-брюках, повисшая на ее руке. Как видно, девушка прилагала все силы, чтобы достучаться до тетушки, но, похоже, уперлась в глухую стену непонимания. Нарочито игнорируя девушку, гостей Анна Олеговна встретила с радушной улыбкой.

– Тетушка, позволь представить: моя однокурсница, подруга и сослуживица Мария Хомутова, – начала представлять Алина.

Все так. За прошедшее время девушки успели по-настоящему подружиться, оставив прежнее соперничество в прошлом. Хотя очень может быть, что именно оно-то и легло в основу их новых отношений.

– А это мой друг Азаров Григорий Федорович. Он также служит в легионе, – не забыла она и о нем.

– Рада знакомству. Я надеюсь, вы не наскоком и отобедаете со мной? – поинтересовалась Роговцева.

Григорий сразу же отметил для себя это «со мной». То есть на Алину тут злы, и это еще мягко сказано. Пришла пора мирить этих двух любящих друг друга особ. Ну и начинать зарабатывать очки в глазах близких его избранницы. Она что-то уж больно активно противится его ухаживаниям. При наличии же союзников… Как известно, вода камень точит. Он ведь не дурак, видит, что нравится ей. Как догадывался и о наличии препятствия, мешающего их сближению. Так что помощь точно лишней не будет.

– Мы к тебе на три дня, тетушка, – оповестила Алина, получив на свою долю прохладный взгляд.

Нет, хозяйка очень даже добродушна, приветлива и гостеприимна. Это видно по человеку с первого взгляда. Иное дело, что не на шутку рассержена на заговорившую племянницу.

– Анна Олеговна, Алина много рассказывала о вас. Упоминала и о данном вам обещании придерживаться принципа: на службу не напрашиваться и от службы не отказываться.

– И к чему вы это сейчас, молодой человек? Насколько мне известно, она очертя голову помчалась записываться в наемницы. А ничем иным этот легион не является по определению.

– Вы совершенно правы, – игнорируя многозначительные взгляды девушек, начал пояснять Григорий. – Однако обстоятельства сложились так, что Алина, как и многие другие, попросту была лишена выбора.

– Вы хотите сказать…

– Что я и без того уже наговорил как минимум на проведение в отношении меня следствия, – перебил он ее.

– Значит, слухи о том, что Россия… – Тетушка многозначительно посмотрела на Азарова.

– Прошу прощения, Анна Олеговна, но, признаться, ни политика, ни война сейчас нас не занимают. Мы хотим просто насладиться своим отпуском.

– Понимаю. И одобряю. Егор.

– Да, Анна Олеговна, – тут же показался в дверях каретного сарая слуга.

– Позаботься о чемоданах гостей.

– Всенепременно, – заверил тот.

– Что же мы стоим на пороге! Прошу в дом. Друзьям моей племянницы всегда рады в этом доме, – радушно пригласила она.

И сама же первой направилась в глубь дома. Алина же, аки лисичка, тут же повисла у нее на руке, о чем-то тихо щебеча. И тут же послышался ответный резкий и недовольный шепот. Ну да, уже заговорила с девушкой – и то в радость. Азаров вдруг догадался, к чему Дробышевой понадобилось тащить с собой Марию, и даже от его компании отказываться не стала. Ей необходима была поддержка или хотя бы громоотвод, чтобы попытаться помириться с тетушкой. И похоже, в этом она преуспела.

– Гриша, ты белены объелся? – Мария невысокого росточка, а потому ей пришлось эту оглоблю не просто дернуть за рукав костюма, но еще и заставить пригнуться, чтобы прошипеть это в самое ухо.

– Брось. Кто только не твердит о том, что легион создан русскими, а Литва уже легла под Россию, – также шепотом возразил он, делая успокоительный жест левой рукой. – Причем пишут об этом уважаемые издания, ссылаясь на какие-то таинственные источники. Одним слухом больше, одним меньше – без разницы. Тем более я уверен, что Анна Олеговна умеет хранить секреты почище тайных орденов. Зато Алину уже почти простили. Она опять племянница, и с ней разговаривают, – беря девушку под локоток и увлекая в дом, закончил Азаров.

– Это да. Я заметила. Интересно, ты всегда будешь ее спасать и потакать взбалмошным капризам? – следуя за ним, поинтересовалась Хомутова.

– Только до той поры, пока она не пройдет со мной к алтарю.

– А потом посадишь на цепь?

– Не-а. Буду любить еще крепче.

– Ох, Гриша, во всем ты хорош, только за что ей-то такое счастье?

– Повезло, – нарочито самодовольно произнес он.

Прошли в гостиную, где хозяйка предложила гостям присесть, а Алину делегировала на кухню предупредить Ирину Капитоновну об обеде. Благо время еще было, а потому позаботиться о прибавившихся ртах было еще не поздно. При этом Григорий многозначительно посмотрел на Марию – мол, а я о чем говорил, в семью приходит мир и покой.

– Мария, мы лично не знакомы, но я в курсе всего, что касается Алины, как и ее окружения. Примите мои искренние соболезнования. Я как никто другой знаю, что значит терять близких.

– Спасибо, Анна Олеговна, – тут же помрачнев, ответила молодая вдова.

– Ну полноте. Я сказала это вовсе не для того, чтобы вы впадали в уныние. Я сама пила из этой чаши и точно знаю – с потерей близких жизнь не останавливается. Нужно быть слепцом, чтобы не видеть, что в вас этой жизни с избытком. А потому оставьте прошлое в прошлом и смотрите в будущее.

– Я непременно так и поступлю.

– Вы уже это делаете. И я надеюсь, что легион – это просто воплощение в жизнь устремлений юности, а не попытка свести счеты с жизнью.

– О-о не-эт. Погибнуть в мои планы не входит. А потом, Витя этого не одобрил бы, – с грустной улыбкой возразила Мария.

– Я рада, что вы все поняли правильно.

– Тетушка, папка приехал! – пронесшись по гостиной вихрем, выбежала в другую дверь Алина.

Н-да. А вот знакомство с ее отцом в планы Григория пока не входило. И ведь как в воду глядел. Впрочем, а чего можно было бы еще ожидать. Пусть он и не побежал его разыскивать с дуэльным пистолетом наперевес, потому что в принципе дочь ему все объяснила. Но это вовсе не означает, что он готов все принять с эдакой легкостью.

– Тот самый Азаров? – играя желваками, все же решил уточнить Владимир Олегович.

– Папка…

– Помолчи, пигалица, – резко оборвал он ее.

– Боюсь, что тот самый, господин полковник. Но сразу говорю: ни на дуэли, ни на кулачках я с вами драться не стану, хоть затопчите меня здесь.

– Отчего же? Вроде не трусливого десятка.

– Оттого что я намерен жениться на вашей дочери, и мне…

– Что-о?! – В один голос возмутились отец и дочь.

Мария закатила глазки и отвернулась в сторону, борясь со смехом, рвущимся наружу. Анна Олеговна раскрыла веер, но не столько обмахивалась им, сколько прятала за ним свою улыбку. Впрочем, напрасный труд, так как глаза выдавали ее с головой. Крепкий бутуз Василий, младший брат Алины, испугавшись, тут же метнулся к маме, закутавшись в ее юбку. Сама Виктория Игоревна, прижав к себе головку сынишки, посмотрела на молодого человека с нескрываемым интересом.

– Я не прошу у вас ее руки и сердца. Думаю, с этим стоит пока повременить. Но все же хочу, чтобы вы знали о серьезности моих намерений.

– Да я тебя… – задохнувшись, стал было высказываться Дробышев.

– Для начала поблагодаришь, – перебила его сестра.

– Что? – опешил полковник.

– Поблагодаришь за то, что он дважды спас твою дочь от героической, но верной гибели.

– Почему дважды? – отчего-то невпопад удивилась Алина.

– Он? – недоумевающе ткнул отец пальцем в Григория.

– Он, Володенька. Именно он. Про один случай ты знаешь. Это когда взвод «Гренадеров» вмешался в героическую драку нашей девочки с сонмом врагов, – укоризненно покачав головой, уточнила Роговцева. – А до того нашу красоту должен был пригвоздить германский «Крестоносец», но Григорий Федорович успел разобраться с ним раньше.

– А откуда вы знаете? – на этот раз удивился Азаров, никому об этом не рассказывавший.

– Когда Алина начала общаться с Николаем Плотниковым, я попросила Капитоновну познакомиться с его матерью, узнать, что за семья, что за мальчик. А зимой, когда он приезжал в отпуск, Ирина случайно встретилась с его матушкой на рынке, и та поведала, что в подпитии Николай хвастал, как спас Алиночку. Я поговорила с ним, и выяснилось, что мать просто расхваливала свое дитятко. А на деле спас эту пигалицу его командир.

– Так это был все-таки твой «Гренадер»? – вперила Алина взгляд в молодого человека.

– Ну-у, так получилось, – растерянно развел тот руками.

– И еще, – между тем продолжила Анна Олеговна, – Володя, тебе не помешало бы попросить у Григория Федоровича прощения за свою взбалмошную дочь.

– Даже так? – переваривая свалившуюся новость, как-то пришибленно поинтересовался полковник.

– Разумеется. Она ведь своей дуэлью испортила молодому человеку великолепно начавшуюся карьеру. Да-да, это Алиночка вызвала его и настаивала на поединке. Он же пошел на это как телок на привязи.

– Знала бы, каким коварным может быть этот телок, – огрызнулась девушка.

– Я знаю, какой коварной можешь быть ты. Благодаря твоей выходке поручика Панина загнали служить в Монголию.

– Он это заслужил.

– Возможно. Здесь мне все подробности пока неведомы, – пожав плечами, не стала спорить Роговцева.

– Володя, Алина никогда не давала повода усомниться в ее благоразумии. И коль скоро почитает Азарова за друга, то и нам не стоит видеть в нем недостойного человека. Тем более в свете открывшихся обстоятельств. Дорогой, прошу, давай начнем все сначала, – взяв его под руку, произнесла Виктория.

– Кхм. Полковник Дробышев, Владимир Олегович, – признавая правоту жены, протянул он руку.

– Азаров Григорий Федорович, – с ответным рукопожатием произнес молодой человек.

– Ну вот и замечательно. Коль скоро все разрешилось, давайте-ка чайку с дороги. Егор! – позвала хозяйка дома.

– Здесь я, Анна Олеговна.

– Егор, голубчик, раздул бы ты на веранде самовар. А потом снес бы вещи Владимира Олеговича и Виктории Игоревны в их комнату.

– Егор, просто озаботься самоваром. Я еще не безрукий, сам с вещами разберусь, – вмешался Дробышев.

– Ну а я, с вашего позволения, пойду помогу Ирине Капитоновне. А то свалились мы ей как снег на голову, – произнесла Виктория, направляясь на кухню.

В доме прислуживала всего лишь одна супружеская чета. Роговцева могла себе позволить хоть десяток слуг. Но как-то так уж сложилось, что они обходились своими силами. Виктория же и вовсе управлялась дома без прислуги. Разве только нанимала приходящую, если собирались гости. И опять вопрос не в средствах.

Что может быть приятнее душистого чая на свежем воздухе в погожий сентябрьский день! Оно конечно, к вечеру похолодает. Но и тогда можно будет закутаться в пледы. А так – беседа обо всем и ни о чем в частности. Горячий чай, великолепная сдоба. Но последним все же лучше не злоупотреблять, потому что впереди обед и не стоит перебивать аппетит.

Григорий словно домой вернулся. До чего же хорошо! У них дома тоже были приняты такие вот посиделки. Правда, семья всего-то из трех человек – он, матушка да сестрица. Зато в их краях было принято ездить друг к другу в гости, отчего и усадьбы в округе просторные.

Василий, младший Дробышев, совершенно не хотел мириться с таким положением дел. Он систематически осаждал сестру, вынуждая Алину каждый раз идти на преступление, и, завладев вожделенной булочкой, прятался от посторонних глаз.

– Господи, мальчишки – они все непоседы. Третьего дня Кондратьева Галина Витальевна с внуком приходила. Тоже все булочки да пирожки таскал. И ладно бы надкусывал и бросал, как многие делают. Так нет же – как наш, все до крошки съедал. Правда, телесами до нашего Васеньки Сереже все же далеко, – с умилением наблюдая за проказами племянника, произнесла Роговцева.

Тот регулярно осаждал старшую сестру с одним и тем же требованием. И Алина, не в силах устоять против обаяния этого бутуза, воровато бросая взгляды по сторонам, откупалась от него очередной булочкой с повидлом. Завладев добычей, мальчуган скрывался с глаз и споро уничтожал ее.

С одной стороны, поощрять подобное оно как бы неправильно. И матушка ему точно не потворствовала. Но с другой… С аппетитом у него все в полном порядке. А придет время обеда – он еще и там отметится. Опять же не сказать, что толст. Бутуз, не без того, но подвижный, как ртутный шарик. Так что все, что попадало в топку, перегорало без остатка.

– А как так случилось, что Катя оставила Сережу у мамы Клима? – удивилась Алина. – Насколько мне помнится, она никогда не оставляла его у Кондратьевых без пригляда. Словно не доверяла его родителям.

– А как она может этому помешать, будучи в Париже? – пожав плечами, ответила ей тетушка.

– Они с Климом поехали в Париж?

– Он с ней уже никуда не поедет. Ты разве не слышала, они развелись?

– Н-нет, – искренне удивившись, произнесла девушка.

– Доподлинно что там и как, я не знаю. Сплетен хватает, но ни Клим, ни его родные особо не распространяются. Ну развелись и развелись. А пока она катается по заграницам, сын остался при нем. Вернее, с его родителями. Правда, они, не в пример Астаховым, мальчика к ним водят регулярно, чтобы знал Сережа, что есть у него дед с бабкой.

– И что, мальчик так и живет без родительской ласки? – невольно поинтересовалась Алина.

– Отчего же, – возразила Анна Олеговна. – Клим каждую субботу с утра в Колпине. В Петроград только в воскресенье вечером уезжает. У него же там практика и станция скорой помощи. А то и родители с внуком к нему в столицу выбираются.

– Гриша, не одолжишь авто? – обернулась девушка к Азарову.

– Изволь. Горючего в баке в достатке, воды хватит еще на сотню километров.

– А ты что же, умеешь водить автомобиль? – удивилась Роговцева.

– Тетушка, я бронеход вожу, что там автомобиль. Я туда и обратно, к обеду вернусь.

Выпорхнула из-за стола и пошла разбираться с «Лесснером». Впрочем, там ничего сложного. Это только непосвященного оторопь возьмет от множества всевозможных вентилей, рычагов, переключателей и целого ряда манометров. Алине же, с ее феноменальной памятью и образованием, было достаточно небольшого инструктажа и часа практики вождения, чтобы более или менее уверенно чувствовать себя на дороге.

На разогрев котла «Лесснера» требуется меньше минуты. Когда Григорий спустился с крыльца, разминая папиросу, девушка уже решительно сдала задним ходом и направила авто в распахнутые Егором ворота. Азаров прошел в сторонку и присел на лавку, увитую плющом.

– Чего ты так невесел, Гриша? – опустилась рядом с ним Мария.

– А должен веселиться? Думаешь, не понимаю, куда она помчалась? Стоило ей только услышать, что Клим теперь свободен, как тут же побежала к нему.

– Господи, ну и дурак же ты. А что она должна была делать после всех твоих заявлений? Я вообще удивляюсь, как тебя не выставили из дома.

– Хозяйка здесь Анна Олеговна. А у нее пунктик насчет Алины. Тот, кто потенциально может повлиять на ее увольнение из армии и затащить под венец, априори желанный гость в этом доме.

– Ты, я гляжу, не менее информирован, чем Роговцева, – не сдержавшись от улыбки, заметила Мария.

– Есть немного. А что касается Алины, то тут она малость слукавила, я уже давно обозначил ей круг моих интересов.

– Предполагаю, что она не ожидала твоего открытого заявления в кругу ее семьи.

– Это возможно.

– Слушай, ты не рвал бы сердце по поводу Клима. Они только друзья. За три года она ни разу не отозвалась о нем в ином ключе. Уж я-то знаю. Взводный сержант должен держать руку на пульсе.

– А о том, что Клим спас ей жизнь, ты тоже знаешь?

– Ты вроде спасал ее дважды.

– В Чехословакии Кондратьев, с виду хлюпик и размазня, один ползал на ничейную землю, чтобы спасти Алину, остававшуюся там в подбитой машине, – не обращая внимания на замечание Хомутовой, продолжал Григорий. – Застрелил двух гансов, явившихся по ее душу, и, не найдя ее, вернулся обратно. Это как? Тоже по дружбе?

– А ты откуда об этом знаешь?

– Есть у меня один знакомый контрразведчик. Глаза бы мои его не видели. Все в друзья набивается. Поведал.

– Такая сволочь?

– Кремень мужик. Ну или казак, если точнее. Только все одно сам себе на уме.

– Гриша, а ты ради дружбы на что готов? Я вот слышала, ты за гибель своих подчиненных пошел штабным разнос устраивать и чуть под трибуналом не оказался.

– Я – другое. Ты просто не знакома с Климом. Мы разные. Совершенно. И если он пошел на такое, то тут должна быть серьезная причина.

– Хм. Ну, может, ты и прав.

– О чем шепчетесь, молодежь? – подошел к ним Дробышев.

– Да как всегда, обо всем и ни о чем конкретно, – отправляя окурок в урну, ответил Азаров.

– Ну и правильно. На то он и отпуск, чтобы отдыхать. Григорий Федорович, вы как относитесь к рыбалке?

– Сугубо положительно. С детства люблю это дело.

– Ну так, может, завтра с утра на речку? Порыбачим, уху приготовим на костре. А ближе к обеду и наши барышни подтянутся.

– Если хотите вызнать подробности, то спрашивайте Алину. Если из чувства благодарности… Там был бой, и я понятия не имел, что это она. Я помог бы даже своему личному врагу, если бы мы были на одной стороне.

– Не дурак. Понимаю. Насчет дуэли Анна правду сказала?

– Я рад, что все случилось именно так, как случилось. Кто-то посчитает, что я потерял. Я же уверен, что остался в выигрыше. Причем в любом случае, отвергнет меня ваша дочь или нет, не суть важно. Кстати о рыбалке. Нужно бы тогда снастей прикупить.

– У Алины тут целый ящик был. Она азартная рыбачка.

– Нет у нее снастей, – уверенно заявил Григорий.

– Откуда дровишки?

– Ну так Николай Плотников, ее товарищ, рыболов, мой сержант. Она ему все свои снасти и подарила.

– Н-да. Все же тесен мир. Но не проблема. До обеда время есть. Сейчас прокатимся в скобяную лавку и все купим, – предложил Дробышев.

– Я с вами, – тут же подхватилась Мария. – Никогда не бывала в Колпине. Хоть посмотрю на город.

– Добро. Только Анну предупрежу, что Вася на нее остается, и побежали.

– А давайте его возьмем с собой, – предложила Мария. – Я за ним присмотрю, не сомневайтесь. Я всегда с племянниками возилась, так что опыт имею.

– Да я и не сомневаюсь, – пожав плечами, произнес Дробышев. – Но удобно ли?

– Да что вы, Владимир Олегович. Я только рада буду. Торжественно обещаю не кормить его перед обедом сладостями.

– Угу. Вы просто еще не знаете, каким милым попрошайкой может быть этот нахаленок. Ну чего стоим, молодежь? До обеда времени все меньше. Поехали уже. Вася, скажи маме, что ты поехал со мной в город, и бегом в машину.

– Да, папа! – тут же подорвался малец, вывернувшись из рук тетки, искренне возмущенной таким оборотом дела.