Текст книги "Тим Сваргин. Заколдованное путешествие"
Автор книги: Константин Злобин
Жанр: Русское фэнтези, Фэнтези
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 5 (всего у книги 30 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]
– Ну, конечно. Как же я мог забыть. Мы не рассказали, какие у него были когти.
– Когти? – сдавленно пропищал покрывшийся испариной майор.
Он только и думал, как быстрее избавиться от этой парочки полуночных придурков. Вытирая вспотевший лоб, он то и дело оглядывался на спасительный кортеж. Там к лобовым стеклам полицейских машин прижались округлившиеся от удивления два десятка пар глаз.
– Да, знаете, такие когти – настоящие, орлиные. Он стоял вот здесь и сркёб ими. Смотрите, вот след! – рявкнул Правдин, указывая прямо под ноги побледневшему майору.
Тот как заяц с жалобным криком отскочил в сторону.
– Нет, здесь. Точно! – крикнул Правдин и снова ткнул пальцем под ноги полицейскому. И без того уже затравленный тот подплясывал как на горячих углях. – Вы еще не видели, какие он высекал этими когтями искры. Вот так. Фур-рх! Фур-рх! У меня аж мурашки. Вот такущие мураши.
Капитан повернулся к Аркану.
– Ну, это ты – у тебя лучше получится.
Пес только этого и ждал. Готовясь сделать прыжок, он прижался к земле, и это стало последней каплей. Виляя толстым задом, майор несся к своей машине и, махая фуражкой, что-то громко кричал. Хлопнула дверца и, взвыв сиренами, полицейские рванули прочь.
Правдин бежал следом за уносившейся кавалькадой.
– Подождите, мы еще не рассказали о воронах. Вы не записали их особые приметы.
Рядом с ним, весело лая, скакал Аркан. Правдин остановился и радостно рассмеялся.
– Дай лапу, друг! Есть и в нашей работе хоть какие-то развлечения.
Аркан поднялся на задние лапы и стукнул напарника по подставленной ладони.
– Вот так! А теперь по машинам. Ночная смена закончена. Пора возвращаться.
Тем временем орел и четыре ворона набрали высоту.
– Высокие технологии, говоришь, – скрежетал редкими зубами Сципион. – Хорошо! Посмотрим, что ты ответишь на высокое колдовство!
Он направил орла к высокому зданию, которое давно заприметил. Это была башня «Меркурий».
***
Тим проснулся от необычного звука.
– Алиса, – позвал он и пошарил рукой по кровати.
Кошки не было. Зато что-то стоялло в квадрате окна. Присмотревшись Тим различил силуэт птицы. Она неуклюже переминалась на лапах. Ее когти скользили по подоконнику и неприятно скрежетали. Птица взмахивала крыльями, и каждый взмах сопровождался металлическим лязгом. Ее клюв рыскал по комнате.
Заметив Тима, птица на мгновение замерла и тут же кинулась на него. Но не успела она оторваться от подоконника, как ей навстречу метнулась гибкая кошачья тень. Она вцепилась в непрошенную гостью и повалила на пол. Раздался дикий вой и сдавленное хрипение. Клубок шерсти и перьев, издавая лязг, визг и шипение, кубарем покатился под Тимову кровать.
Еще не проснувшийся Тим прижался к стене, но толчки из-под кровати скоро выбили из него сон. Под ним зазвенело разбитое стекло, послышался треск распоротой ткани, и в следующую секунду комнату наполнило облако пуха. Из него выскочила помятая птица. Она доковыляла до середины комнаты и попробовала взлететь, но не успела.
– Рр-р-мяу!
Алиса снова была рядом. Со страшным воем она вонзилась незваной гостье в горло. Резкими движениями птица поднялась в воздух, но неверные взмахи крыльев отбросили ее к зеркалу. Перья скользнули по стеклу, высекая сноп искр. Последним усилием пернатая хищница сбросила кошку и добралась до окна.
Ее когти заскрипели по подоконнику и… застряли. Как она не старалась, одна лапа прочно завязла в коварной щели. Птица гремела, звенела и лязгала клювом, но вырваться из плена не получалось. Тим смотрел на все широко открытыми глазами и, наконец, понял, что дальше рассиживаться нельзя. Под окном стоял веник. Тим схватил его и со всего маху ударил по копошившемуся комку перьев.
– Пошла отсюда!
Это помогло. Птица подскочила и, грузно перевалившись через подоконник, упала во двор.
На полу послышалось жалобное мяуканье. Там сидела Алиса и тяжелыми движениями лизала окровавленный бок. Вокруг нее кружился пух. Опадая на пол, он увязал в луже крови. Тим бросился к кошке.
– Алиса! Алисочка!
В комнату вбежала Василиса.
– Что случилось?
– Здесь была… птица, – Тим от волнения не мог говорить. – Алиса дралась… и она улетела…
Тетка бережно подняла кошку и направилась к двери. Тим последовал за ней, но на пороге Василиса повернулась.
– Оставайся! Закрой окно и ложись спать.
– Но я…
– Никаких «но», – твердо проговорила тетка. – Я сама о ней позабочусь, а ты спи. Завтра утром обо всем поговорим.
В комнате царил полнейший беспорядок. Улегшись на край кровати, Тим пошарил рукой по полу и вскрикнул. С порезанного пальца капала кровь. Обмотав его первой попавшейся тряпкой, Тим достал из шкафа фонарик.
У кровати, среди осколков разбитых банок и в пухе из вспоротой перины, лежало перо. Оно было металлическим. На твердом стержне тускло поблескивало стальное опахало. Одна его сторона оказалась острой как бритва, а другая была покрыта маленькими, но прочными железными крючками.
Тим провел пером по полу. На паркете осталась тонкая линия. Ого! На одной из полок шкафа нашлась пустая коробка от давно выброшенной шариковой ручки.
«Вот так будет лучше, – подумал Тим. Вкладывая туда перо. – А теперь спать».
Несмотря ни на что, день новоселья подошел к концу.
Снова в школу
Оставшуюся часть ночи Тим провел в полусне. Он ворочался и просыпался от каждого шороха. Несмотря на это, утром чувствовал себя свежим и бодрым. Соскочив с кровати, он поднял облако пуха, осторожно ступая, подошел к окну. Подоконник рассекали четыре глубокие царапины.
«Интересно, что было бы, доберись эти когти до меня?» – подумал Тим и приник щекой к стеклу. Он мог видеть только часть двора – деревья, машины, лавочки. По дорожке прошел человек с портфелем. Из подъезда вышла мама с маленьким сыном. Тот держал ее за руку и весело скакал. Вскоре они скрылись за углом.
Тим отворил раму и выглянул наружу – во дворе было тихо и безлюдно. Никаких признаков ночной гостьи. Оглядев пустынный двор, Тим затворил окно и отправился к Василисе.
Тетка уже была на ногах а, скорее всего, еще не ложилась и сидела рядом с Алисой.
– Как она? – спросил Тим.
Кошка была в бинтах. Свободными от перевязки оставались только голова и передние лапы. Ее живот двигался в такт частому дыханию, глаза были прикрыты. Тим хотел ее погладить, но Василиса остановила.
– Не беспокой. Ей нужно меньше двигаться. Слава Богу, порезы не очень глубокие – быстро заживут. Через неделю она принесет нам своих первых московских мышей, – тетка грустно улыбнулась.
Тиму не терпелось поговорить о ночном происшествии.
– Ты знаешь, что вчера случилось в моей комнате? Что это была за штука?
– Что бы это ни было, Тим, нам нужно быть осторожными.
– Осторожными? Мы снова переезжаем?
– Нет, никуда мы больше не поедем. Просто какое-то время нужно быть очень внимательными.
– Если ты что-то знаешь, скажи мне. Почему ты от меня все время что-то скрываешь? Зачем вообще все эти переезды? Мы что – от кого-то убегаем? Я тоже хочу знать, что происходит. Вчера вечером ты говорила, что на утро все прояснится. А теперь все запуталось еще больше.
– Я думаю, что больше ничего плохого не произойдет, но что бы ни случилось, нам нельзя ссориться.
Несколько минут они молчали, но Тима словно раздирало. Он встал и решительно направился к двери.
– Ты куда?
– Хочу немного прогуляться.
– Никаких прогулок. Даже не думай – сейчас пойдем в школу.
– Куда? – Тим не верил своим ушам. – Но ведь…
– Да, я знаю, что до конца учебного года осталось две недели. Ничего страшного. Как раз успеешь познакомиться с новым классом. А пока пойди и наведи порядок в своей комнате.
Тим вышел, хлопнув дверью. Ему хотелось делать все что угодно, только не то, что говорила тетка. «Нужно навести порядок? Хорошо, я приберусь!» Он схватил веник и с размаху швырнул его на пол. Комната наполнилась потревоженным пухом. Отмахнувшись от него, Тим заглянул под кровать. К его удивлению дыра на перине была зашита, но пуха, который витал вокруг, залетая в нос и рот, стало еще больше.
Когда-то давно Василиса рассказывала про эту перину интересные истории. Например, если ее хорошенько взбивали, спящему снились вещие сны. А еще, эту перину нельзя продавать, но можно «поделить». Однажды Тим сам был свидетелем того, как это делается. Василиса высыпала из перины весь пух и стучала по нему скалкой до тех пор, пока пуха не стало в два раза больше. Потом засунула половину пуха обратно, а вторую отдала соседке. Та была на седьмом небе от счастья.
Тим отыскал веник и размашистыми движениями стал выгонять пух в растворенное окно. Порядка от этого не прибавилось, а пух множился прямо на глазах. Тим стоял уже по колено в нем. За окном картина оказалась еще более впечатляющей. Пух разлетелся повсюду – он летал по двору, ложился на деревья, скамейки и качели. Он кружился по земле и поднимался над крышей. Пух залетал в соседские окна и… Кто-то чихнул.
– Это что еще такое?
По двору размашистой походкой шел человека с метлой. Похоже, это был местный дворник. Не дожидаясь, Тим быстро захлопнул окно и отправился за пылесосом. С ним дело пошло быстрее. Только он успел закончить, как в комнату заглянула Василиса.
– Уже убрал? – недоверчиво произнесла она. – Отлично. Тогда пойдем.
После недолгих сборов они вышли во двор. Ступив на пуховую поземку, Василиса невольно сбавила шаг и посмотрела на Тима. Тот сделал вид, что не заметил ничего необычного, и тетке ничего не оставалось, как только укоризненно покачать головой. По пути они обогнули группу жильцов, перед которыми с жаром выступал дворник. Тот заламывал руки и с надрывом голосил.
– Да как же это называется? Ведь с утра до ночи не разгибаясь, и на тебе… Да пропади оно все пропадом… Вот Палыч с соседнего двора. Ему, пожалуйста, и метлу с кленовыми прутьями и мусоровоз каждый день, а тут… Тьфу, метелка из орешника. Она же не метет. Не метет! Смотрите. Одно название – метла… А вчера, значит, вечером…
На улице Василиса свернула направо.
– Куда мы идем? – спросил Тим, едва успевая за теткой.
– Как «куда»? Ты что, забыл? В школу.
– И ты знаешь, где она?
– Конечно, – улыбнулась Василиса. – Для этого не нужно быть ясновидящим.
– Интересно узнать, – произнес Тим.
У него была привычка подолгу обижаться на тетку, пока та первая не начинала искать примирения, но в этот раз он сам решил пойти на мировую.
– Очень просто, – ответила Василиса, не сбавляя шага. – В нашем «спальном» районе по утрам очередь из машин может выстроиться или в детский сад, или в школу.
Она указала вперед. Там, на повороте в узкую, неприметную улочку, стояла вереница автомобилей. Одни машины въезжали, другие, протискиваясь им навстречу, выбирались обратно.
– Во-вторых, только около школы можно встретить такое количество киосков с шоколадом и жвачками. В-третьих, пора бы уже запомнить, что у тебя не обычная тетка и с ней лучше не спорить.
И правда, они вскоре подошли к школе. Трехэтажное серое здание пряталось за высокими тополями. Новые пластиковые окна резко выделялись на старой кирпичной стене.
Василиса и Тим поднялись по широким ступеням и вошли внутрь. На первом этаже царил полумрак. Через галдящую толпу школьников навстречу им вышел человек в форме. Охранник был подпоясан белым ремнем, который эффектно подчеркивал его круглый, как арбуз, живот. Он был невысокого роста – гораздо ниже Тима, но его ноги в высоких узких ботинках были расставлены так широко, будто охранник собирался сесть на шпагат. Левой рукой он держался за ремень, а правой не переставая крутил резиновую дубинку.
– Вы к кому? – необычно высоким голосом спросил охранник.
– Нам нужно устроить одного молодого человека в девятый класс, – сказала Василиса.
– Тогда вам к директору – к Амальгаме Мартовне, – он указал дубинкой в конец темного коридора. – Кабинет №6. Спросите у секретаря.
В кабинете с табличкой «Секретарь» сидела худенькая девушка. В противоположность этому очки на ней бфли такими большими, что казалось вот-вот перевесят ее.
– Здравствуйте! Подскажите, как нам увидеть Амальгаму Мартовну?
Не успела Василиса договорить, как из боковой двери появилась невообразимых размеров дама. На ней было черное в пол платье, на голове – высокий кокон бронзовых волос. Обширная фигура дамы с немалыми усилиями протискивалась в дверной проем. При взгляде на нее создавалось впечатление, что все, что находится выше талии, живет своей отдельной жизнью. Голова, руки и корпус дамы поворачивались куда угодно, только не туда, куда она шла. Обернувшись, она беседовала с сопровождавшим ее седым господином в коричневом костюме в оранжевую полоску. Сказав пару фраз, она повернулась совершенно в другую сторону и, не обращая внимания на то, что ее живот вот-вот выдавит в книжном шкафу стекло, стала смотреться в зеркало. Поправив прическу, она окончательно выкатилась из двери.
– …Адам Феликсович, – низким грудным говорила дама. – Вы всегда умели ценить настоящую женскую эрудицию. Я не устану повторять, что ни один мужчина на свете не понимает нас женщин лучше, чем вы. И поверьте мне, это не пустые слова.
– Что вы, что вы, Амальгама Мартовна. Право, когда находишься в обществе такой высокообразованной дамы как вы, поневоле становишься ценителем не только острого женского ума, но и всепобеждающей женской красоты.
– О, вы мне льстите, Адам Феликсович!
– Ничуть, Амальгама Мартовна. Я наслаждаюсь нашим разговором и вашим обликом. Как шмель в летний день, я вкушаю от общения с вами, словно сладкий нектар от божественного цветка. И не могу оторваться.
– Опять вы шутите. Ха-ха! Мне всегда нравилось ваше чувство юмора. Как вы тогда сказали – «Ах, подайте мне ландо, нужно ехать в ГОРОНО». Это феерично! Ха-ха! – гортанный смех дамы наполнил комнату и разнесся эхом по опустевшему школьному коридору.
– Амальгама Мартовна, вы всегда могли разглядеть в вашем верном почитателе те крупицы таланта, которыми он незаслуженно награжден природой. И ваши слова, как бальзам, всегда лечили душу жаждущего похвалы певца слова и рифмы. Но…, – господин в коричневом костюме сделал трагическую паузу. – …к моему великому сожалению, я должен покинуть вас. Ибо меня ждут там, – Адам Феликсович поднял кверху указательный палец. Вместе с пальцем поднялись его брови.
– Как жаль, что вы так скоро покидаете меня. Непременно приходите еще. Дайте слово, что зайдете на будущей неделе и пробудете у меня хотя бы два урока. Обещаете?
– Для вас что угодно, лучезарная Амальгама Мартовна. А сейчас спешу откланяться. М-м-м…, – он обвел взглядом кабинет. – Не напомните мне, где я оставил тот листок с приказом? Тот, об обязательном сборе средств на подарки ко Дню учителя.
Дама театрально всплеснула руками и стала крутиться вокруг себя или, точнее сказать, внутри своей юбки. Адам Феликсович тоже активно искал потерянный документ. Он то вставал на цыпочки и вытягивал шею, то приседал и ощупывал пол. Он даже приподнял край обширной юбки Амальгамы Мартовны.
Вскоре раздался его торжествующий крик.
– Нашел!
Он приблизился к директрисе и обвил рукой ее стан.
– Адам Феликсович, что вы делаете? – кокетливо прокудахтала Амальгама Мартовна и со скромной улыбкой потупила глаза.
– Ах, простите меня за мою выходку, – ответил Адам Феликсович и быстрым движением руки вынул из-за спины директрисы бумажку с приказом. – Вот она – лежала здесь.
– Вот видите, у нас ничего не пропадает, – ответила зардевшаяся Амальгама Мартовна. – Все в целости и сохранности. – Она оглянулась на то место сзади, где предположительно заканчивалась ее спина, и на котором, между прочим, могла разместиться не только пачка приказов, но и целое бюро.
– Я в этом не сомневался ни на секунду. Но,… разрешите откланяться, прекрасная Амальгама Мартовна. Позвольте вашу ручку.
Директриса жеманно подала руку и расплылась в широкой улыбке. Адам Феликсович церемонно приложился к ней губами. Затем снял с вешалки шляпу и с легким поклоном вышел в дверь. Амальгама Мартовна долго смотрела ему вслед.
– Потрясающий мужчина, – вздохнула она, потом одним верхом повернулась к секретарю и внезапно погрубевшим голосом спросила. – На сегодня есть что-нибудь срочное, Зиночка?
– Нет, Амальгама Мартовна, – ответила девушка. – Вот только тут к вам пришли.
Директриса только теперь заметила, что в кабинете есть кто-то еще. Улыбка окончательно слетела с ее губ. Она искоса взглянула на Василису и, делая вид, что поправляет в зеркале прическу, спросила.
– По какому вопросу?
– Я тетя ученика. Хочу, чтобы он учился в вашей школе.
– Тетя? А где родители? Так заняты, что не нашли время устроить ребенка сами.
– Родителей нет.
– Нет? Это хорошо. Мальчик или девочка? – более заинтересованно спросила директриса.
– Кто? – не поняла Василиса.
– Ученик, которого вы хотите к нам устроить.
– Мальчик…
– Хорошо, мальчики нам нужны. Хм. Значит, без родителей. Прелестно. Сирота.
– Он не сирота, – поправила Василиса. – Я его родная тетя.
– Где же он? – оторвавшись от зеркала, спросила директриса.
– Вот.
Директриса уставилась на Тима, будто он только что появился из воздуха.
– Вот как? Да это совсем взрослый мальчик. Прелестно-прелестно. Как тебя зовут, милое дитя?
– Тимофей Сваргин, – Тим поежился под ее оценивающим взглядом.
– Хорошо, Тимофей Сваргин. В каком ты классе?
– В девятом.
– Замечательно. Зиночка, где у нас 9 «А»?
– В двадцать пятом кабинете, Амальгама Мартовна. Третий этаж.
– Великолепно! Пойдем, дружок, я провожу тебя, – она опустила руку Тиму на плечо и, упершись в него мягким боком, повела за собой.
Ее окликнула Василиса.
– Подождите, я принесла документы и еще хотела…
– Дорогая родительница…, точнее тетя, – не оборачиваясь, выговорила директриса. – Не беспокойтесь вы так. Отдайте ваши документы секретарю и идите домой. Мы позаботимся о вашем мальчике и нашем новом ученике.
Они прошли мимо вскочившего и безуспешно пытавшегося втянуть живот охранника. Несмотря на предпринимаемые им старания, Амальгама Мартовна даже не посмотрела в его сторону. Она довела Тима до лестницы и здесь остановилась. Поглядывая на уходящие вверх ступени, директриса задумчиво и с досадой обратилась к Тиму.
– М-м-м, я дальше не пойду, Тимофей, а ты после уроков обязательно зайди ко мне. Хочу кое о чем тебя спросить. А сейчас иди в класс. В кабинет, м-м-м…
– Двадцать пять, – подсказал Тим.
– Молодец! – она развернулась и поплыла обратно. – Я все-таки заставлю ГОРОНО сделать мне эскалатор. И узнаю, наконец, что происходит в моей школе на других этажах.
На последней парте
Тим был рад, что избавился от назойливого внимания директрисы и, перепрыгивая через две ступеньки, побежал наверх. Шел урок, и в коридоре третьего этажа было пусто. Тим постучал в дверь с номером «25». Около доски стоял молодой учитель.
– Что вам угодно? – спросил он заглянувшего Тима.
– Здравствуйте! Я новый ученик. Можно войти?
– Входите, пожалуйста, – ответил учитель.
Класс проводил Тима любопытными взглядами. На первой парте о чем-то зашептались и захихикали девчонки.
Свободное место оказалось на последнем ряду за одной партой с щуплым пареньком в очках. Он был одет в школьную форму, хотя в классе ее почти никто не носил. Перед пареньком на парте лежал учебник, пенал с ручками и тетрадь в клетку – в ней были сделаны аккуратные записи.
Шел урок астрономии. На доске висела карта звездного неба. Учитель рассказывал о солнечных затмениях. Тим заметил, что не все ученики слушают урок, а некоторые откровенно занимаются своими делами.
Внимательно следивший за всем, что говорит учитель, сосед Тима на секунду отвлекся от урока и протянул ему руку.
– Привет! Меня зовут Костя.
– А меня – Тим. Тимофей.
Костя сделал в тетради новые пометки и снова сосредоточился на уроке. Он был поглощен всем, что происходило у доски, и ловил каждое слово. Из-за своего невысокого роста ему временами приходилось вставать со стула или наклоняться то вправо, то влево. Совершая свои телодвижения, Костя несколько раз толкнул Тима.
– Ты что делаешь? – недовольно спросил Тим.
– Записываю урок, – ответил Костя. – И тебе советую. Меркурий Максимович рассказывает много интересного. Этого не прочтешь в учебнике. Могу дать тебе чистую тетрадь. У меня есть запасная, и ручка тоже.
– Нет, спасибо. Я сам могу много чего рассказать про это, – Тиму жутко не понравился этот опрятный Костя. – Запасная тетрадь, говоришь? А запасных очков у тебя не найдется?
Костя с победным взглядом потянулся за рюкзаком.
– Конечно, найдутся. Только я не уверен, что они тебе подойдут. У тебя дальнозоркость или близорукость?
– Погоди, – остановил его Тим. – Я пошутил про очки.
Костя положил рюкзак на место и недовольно глянул на Тима.
– Шутки здесь неуместны. Тем более на уроке астрономии.
Он снова отвернулся к доске, где Меркурий Максимович «в лицах» изображал солнечное затмение. В выставленной вперед руке учитель держал настольную лампу и светил ею себе в лицо. Второй рукой загораживался от света. Чем сильнее лицо учителя попадало в тень, тем менее широкой становилась его улыбка. Когда пантомима с лампой была окончена, Тим подвинулся к Косте. Ему хотелось сгладить впечатление от своей неудачной шутки.
– Скажи, а что еще есть в твоем рюкзаке?
– Смотря что тебе нужно, – Костя недоверчиво покосился на Тима.
– Ну, например, запасной учебник астрономии? Или…
– Конечно, есть. И учебник астрономии, и очки, и рюкзак. Нужно быть готовым ко всему.
– К чему, ко всему? Ты так говоришь, будто готов даже к концу света.
– Конечно, готов! – невозмутимо произнес Костя.
Тим сделал попытку улыбнуться.
– Интересно посмотреть как.
Не произнося ни слова, Костя поискал в рюкзаке и вынул из него черную картонную коробку. На ней был нарисован белый с перекрещенными костями череп и надпись «Вскрыть перед концом света». Костя положил коробку перед Тимом.
– Это что, шутка? Что там?
– Хочешь – посмотри.
– Но тут написано…
– На заборе тоже написано, – назидательным тоном произнес Костя. – Открывай! Если конечно не боишься.
Тим не торопился. Серьезный вид его соседа не предвещал ничего хорошего, но отступать было некуда, и он осторожно приоткрыл коробку. И из нее выпали… беруши, надувной подголовник и повязка для глаз.
– Фу-ты, напугал! – выдохнул Тим.
– Ничья. Один-один, – улыбнулся Костя. – Да, я готов ко всему. Даже если наступит конец света.
Но вместо конца света наступил конец урока.
– У кого есть вопросы? – спросил учитель.
– У меня есть, Меркурий Максимович, – вскочил с места Костя. – Скажите пожалуйста, если солнечное затмение происходит в точке перигелия Земли и Солнца, чем оно отличается от обычного?
– Хороший вопрос. Я постараюсь ответить наиболее просто, чтобы поняли все. Минимум линии апсид при движении Земли вокруг Солнца создает минимум эффекта затмения. При этом, согласно теории возмущений и закона Гаусса, перигелий не имеет постоянной точки относительно Солнца. К тому же, не до конца доказана теория несферичности нашего светила. Следовательно…, – учитель прокашлялся. – … Извините, я немного отошел от темы. Вкратце, чем ближе Земля к Солнцу, тем меньше выражено солнечное затмение и чаще всего может быть неполным. Я ответил на ваш вопрос, Константин?
– Да. Спасибо, Меркурий Максимович!
Учитель снял с доски карты, сложил их в тубус и, слегка поклонившись классу, вышел. Только он ступил за порог, как раздался звонок.
– Вот это человек! – восхищенно воскликнул Костя. – Такой умный – все знает, что ни спроси. И пунктуальный – секунда в секунду закончил урок. Такое не каждый может. Да что там – такого не может никто.
– Да, – раздалось с соседней парты. – Зато он может забыть, какое сегодня число и как его зовут. Ха-ха! Представляю, какие глаза были у сторожа, когда наш Меркурий заявился в школу первого января. После того случая директриса посоветовала ему купить костюм звездочета. Тогда его точно бы впустили. Хотя бы на детский утренник.
Это сказал высокий парень с короткой стрижкой. Он полулежал, полусидел за своей партой, разложив на ней свои большие руки. Его ноги были выставлены в проход и почти перекрыли его. Под маленькой школьной партой им места не нашлось.
– Ничего ты не понимаешь! – огрызнулся Костя. Надув щеки, он укладывал рюкзак, под весом которого жалобно сприпела парта. Неожиданно Костя остановился и кинулся вон из класса. – Я забыл спросить Меркурия Максимовича о теме следующего урока.
Высокий парень, довольно улыбаясь, повернулся к Тиму.
– Ты этого умника не сильно слушай. Он тебе похлеще Меркурия наговорит. Кстати, я – Коля, – он протянул широкую ладонь.
– Я – Тим.
– Ты если что, обращайся. Чем смогу – помогу. Случайно, не увлекаешься тяжелой атлетикой?
– Нет, – ответил Тим. – Мне ближе легкая.
– Ну да, – протянул Коля, оглядывая Тима. – А то смотри, у нас тут отличная компания любителей покидать железо. Если что – добро пожаловать!
В это время в класс вошла учитель в платье с широким кружевным воротничком и толстыми роговыми очками на самом кончике носа. На вид ей было далеко за шестьдесят. Ее высоко поднятая голова немного дрожала. В такт с головой раскачивались большие, как маятники, сережки. Черные с проседью волосы учительницы были зачесаны назад и свешивались по обе стороны головы, напоминая капюшон. Она встала около стола, остановила свой взгляд на потолке, и заговорила ровным, слегка дребезжащим голосом.
– Раньше, когда я училась в школе, ученики всегда были опрятными и послушными. Они никогда не позволяли себе перебивать учителя и внимательно слушали его. В то время школа была местом, где учили и воспитывали. Не то, что сейчас. Учитель был всем – и преподавателем, и отцом, и матерью. Может быть, кто-то из вас знает, хотя вряд ли, что раньше мальчики и девочки учились раздельно. Лично я считаю, что это было правильно. Возвращаясь к временам моей юности, хочу сказать, что в каждом классе стояло ведерко с водой, а в нем – розги. Кто-нибудь из вас знает, что такое розги? И почему они стояли в воде? Конечно, никто. Самым непослушным в нашем классе…
Тим смотрел на учительницу и не мог оторвать от нее глаз. Она гипнотизировала, и, как оказалось, ни его одного. Весь класс, затаив дыхание, смотрел на белый воротничок, а учительница все качалась и качалась.
– Что, засосало? – раздалось над ухом Тима.
Следом за вопросом последовал чувствительный удар в бок. Тим повернулся, готовый дать сдачу, но замер – рядом сидел Костя и с победной улыбкой смотрел на него.
– Еще минута и ты бы лбом треснулся об парту. Наша Шарлотта сегодня в ударе. Смотри, уже полкласса уложила.
И правда, многие ученики, подложив под головы руки, мирно спали. Еще несколько человек клевали носом, готовые вот-вот поддаться усыпляющим чарам. Тим повернулся к Косте.
– А ты почему не засыпаешь?
Тот внимательно посмотрел на губы Тима, улыбнулся и достал из ушей маленькие ватные шарики.
– Вот мое секретное изобретение. Простое и надежное. Главное – не слышать голоса, ну а второе – не смотреть. Хочешь, дам тебе?
– Нет, спасибо. Я как-нибудь обойдусь.
– Не эти, конечно. Другие, новые – у меня есть. Без них ты не дотянешь и до середины урока. И если даже получится, то потом позавидуешь спящим. Такие песни начнутся.
– Тогда давай. Скорей – а то меня опять затягивает.
Вставив в уши ватные шарики, они продолжили общаться языком жестов и читая друг у друга по губам.
– Что это за урок? – спросил Тим.
Костя написал на чистом листе: «Предмет: Музыковедение. Учитель: Шарлотта Карловна», и чуть погодя добавил.
– Шарлотта Карловна – подруга нашей директрисы. Они когда-то вместе учились. «Музыковедение» – их общее изобретение. В прошлом году они предложили включить его в обязательную школьную программу. Им отказали, но в нашей школе все равно преподают. Даже в городском комитете образования ничего не могут с этим поделать. В конце года Шарлотта хочет провести экзамен. Интересно, что мы будем на нем сдавать – кантаты синхронного храпа?
– Что-то я не пойму. Это что – урок музыки? Зачем тогда всех усыплять?
– Я тебе скажу зачем, – Костя ближе придвинулся к Тиму. – Год назад Шарлотта защитила диссертацию на тему «Ускоренное обучение в полусомнатическом состоянии». Проще говоря, в полусонном. В своей работе она написала, что человеческий мозг воспринимает информацию быстрее и лучше в состоянии близком к крепкому сну. Вроде, так информация запоминается на уровне подсознания и уже никогда не забывается. Для начала Шарлотта решила испробовать свой метод на безобидном музыковедении, и наша директриса ее поддержала. Ты, кстати, уже был у нашей Матрешки?
– У кого?
– Ну, у нашей директрисы. У Амальгамы Мартовны.
– Да, – кивнул Тим. – Странная она какая-то.
– Это мягко сказано. Из-за своих габаритов она не ходит домой – не помещается ни в одну машину, про метро я вообще молчу. Вот и живет в своем кабинете. У нас в школе теперь даже ночного сторожа нет.
– А если кто-то заберется? Ей же минимум минут десять нужно, чтобы добраться до телефона.
– Не скажи. Год назад в нашем классе учился Хрякин – хулиган и двоечник. Однажды со своим дружком Фонарем – Санькой Дофонаревым – они решили залезть в класс химии. Думали спиртом там разжиться. И что ты думаешь? Утром их, трясущихся от страха, нашли сидящими на полу в туалете девочек. Оба были связаны, ни за что не угадаешь чем – стульями! Руки и ноги были так запутаны в ножках табуреток, что их пришлось пилить. Хряк и Фонарь все тряслись и не могли сказать ни слова. В школу они больше не вернулись. Темная история. Известно только то, что той ночью кроме них в школе была наша Амальгама, но она сказала, что ничего не слышала, не видела и знать ничего не знает.
– И это все?
– Нет, не все. Ты не знаешь, но еще несколько месяцев назад наша Матрешка была самой худой в школе. Она была учителем химии и целые дни проводила в своей лаборатории. Ходили слухи, что она изобрела что-то вроде эликсира стройности, но идеальную формулу раствора так и не нашла. Ее эксперименты все время оканчивались всякими неприятностями – или волосы выпадали, или росли не там, где нужно, или начинались галлюцинации. Никогда не забуду тот урок, когда на доске вместо химических формул Амальгама рисовала огромные пончики и заварные пирожные. Ее тогда чуть не отстранили от работы – вмешался кто-то из Министерства образования и она осталась. Но продолжать эксперименты и даже подходить к химической лаборатории ей запретили. Хотя сейчас, если бы она захотела, то все равно не бы смогла этого сделать.
– Почему?
– Кабинет химии находится на втором этаже, а Амальгама после запрета больше не могла принимать эликсир и так растолстела, что больше не ходит по лестнице.
Тем временем Шарлотта Карловна пошла вдоль рядов. Указка в ее руке плыла над головами учеников. Если указка встречала препятствие, значит, ученик еще не спал. В таком случае учительница вставала перед ним и ее голос, поднимаясь до визгливого, становился особенно невыносимым. Поэтому считалось за лучшее уснуть в начале урока. Через полминуты несчастный ученик переставал сопротивляться и впадал в крепкий сон.
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?
