Текст книги "Расколотое небо"

12. Ноль-темнота-тридцать: После полуночи, до восхода

Ночь уже миновала ту черту, где бессонница сменяется вульгарным бодрствованием. Чейз так крутилась в постели, что Пиппин надел наушники, чтобы заглушить скрип койки. Гулкие басы какой-то классической мелодии просачивались в тишину.

Она закрыла глаза – и сразу вспомнила ангар и искореженную ногу капитана Эррикса. Чувство вины навалилось на нее и начало душить.

– Пиппин!

Он стремительно сел.

– Я… чего? – он по-львиному зевнул. – Я что-то пропустил?

– Нападение на «Орла» – это моя вина? – спросила она. Пиппин ничего не ответил. Может, он пожал плечами. Или кивнул. Ей его не было видно. Она свесила голову с койки, чтобы посмотреть на него. – Это было в отместку за приземление в Канаде?

Он снял наушники.

– Не знаю, Чейз.

Такой ответ от настоящего гения был пугающим.

– Тогда сделай предположение.

– Нет.

– Ну пожалуйста, Пип!

– Я хотел сказать – нет, это не твоя вина. Наверное, нет. Тут работает сложный механизм. Ты – только одна из шестеренок. Не мелкая, но всего одна. Понимаешь? – Не получив от нее ответа, он добавил: – У нас и так сильный стресс. Угрызения совести на этот момент лишние. Поверь мне.

Чейз ему верила. Эта вера была в числе того самого лучшего, что было у нее в жизни. Уцепившись за нее, она отогнала сцену в ангаре и поманила к себе сон. Ее дожидался привычный кошмар.

Чейз ползет на пузе в кромешной темноте. При каждом движении ее кисти по запястья погружаются в вязкую грязь. Она старается не хрипеть: отец со своими подчиненными наблюдает с башни, и она не желает, чтобы он это слышал.

Еще один холм, увенчанный колючей проволокой, отделяет ее от финишной черты. Новобранцам положено через нее перепрыгивать: она наблюдала за этим множество раз. Им полагается подставляться под резиновые пули, пригибаться и уворачиваться. Но она меньше, и у нее пока нет настоящих мускулов, и сиськи еще не выросли. Она поднырнула под проволоку и выбралась на вершину. Паника сделала ее невнимательной.

Острые шипы впились ей в рубашку.

Взрывы. Это просто осветительные гранаты, но она все равно заорала. Правое плечо запуталось, по руке пробежала острая боль. Еще один взрыв. И еще. Она знала этот элемент: чем дольше она будет добираться до финиша, тем ближе будут происходить взрывы.

Ее осыпало комьями грязи, взрывы освещали красную струю, льющуюся из руки…

Громкий стук в дверь разорвал ее кошмар.

Пиппин вскочил и открыл дверь. Сержант-техник сунул ему в руку записку и побежал дальше по коридору.

Чейз спрыгнула с верхней койки.

– Учебная тревога?

Сердце у нее еще колотилось в такт кошмару, адреналин разливался по жилам.

Пиппин проводил бегущего сержанта взглядом.

– При учебной они так не носятся. – Он развернул записку. – Чрезвычайные обстоятельства. Нам надо подняться в воздух.

Он бросил записку и стал натягивать летный костюм.

Чейз принялась надевать свой комбез, пытаясь прочесть записку, но она была зашифрована. В конце были координаты. Язык ОРП.

– Нападение?

– Да.

С бешено скачущим пульсом она застегнула молнию и выудила шлем из-под кучи грязного белья. Уже через пару секунд они бежали по коридору, где к ним по пути присоединились Бунтарь и Сильф.

– Учебная? – с надеждой спросил Бунтарь.

– Не думаю. Те ощущаются…

– Глаже.

Сильф прервала Чейз. Она пыталась заплести свои волосы в косу.

– Без обид, – сказала Чейз Сильф. От изумления все притормозили. – Ну, нам ведь в небе может понадобиться сражаться вместе. Мы ведь на одной стороне, так?

Сильф усмехнулась:

– В полете я тебя колотить не буду, если ты этого опасаешься.

– Лия!.. – попытался ее одернуть Бунтарь, но она взглядом заставила его замолчать.

Они трусцой пробежали через Парк, но прибавили скорость, когда услышали гуденье ангара. Пилоты бежали в разные стороны, несколько старых истребителей уже выкатывались из дверей и поднимались в черное небо.

– Явно не учебная тревога, – пробормотал Пиппин, увидев, что у «Стрикеров» их ждет Кейл.

– Ждем удар с воздуха? – спросила Чейз. – Красные беспилотники?

– Не беспилотники. – У Кейла сел голос – наверное, от громких приказов. – Прошла внутренняя бомбардировка. Много жертв. Мы отправляем подкрепления, но они туда не успевают. Если постараетесь, то попадете туда с шансом.

Тревога Чейз все усиливалась.

– С шансом сделать что?

– Помочь выжившим. Если там остались способные летать птички, ведите их сюда. Мы не можем себе позволить передавать свои координаты по радио. Ничем себя не выдавайте. Даже короткие волны не используйте. И не садитесь!

Сильф с Бунтарем уже были наверху трапа и забирались в кабину «Пегаса». Пиппин скользнул на свое место в «Драконе» и пристегнулся.

У Чейз все мысли перемешались.

– Сэр…

Кейл схватил ее за ногу и подсадил наверх. Она перебралась через край кабины, так и не сумев сформулировать свои страхи.

– Добавляй режим, Харкорт, – сказал Кейл. – Вот твой шанс.

* * *

Ночь была глубокой. Звезды затянуло облаками. Вокруг не было ничего, кроме серебристой обшивки ее птички. Она спешно набрала три Маха, прекрасно зная, что Сильф отстанет. Сильф способна летать так же быстро, как Чейз, но у нее не хватает силы, чтобы удерживать скорость так же долго.

Пиппин работал на своем пульте, вводя координаты.

– Гадский полет вслепую! – ворчал он. – Ничего не ловлю. Надо отрикошетить нашу позицию от спутника. Хватит пары секунд.

– Кейл приказал не засвечиваться, Пиппин. Действуем на свой страх и риск.

– А что станем делать, если нам в лоб полетит пассажирский самолет?

– Уворачиваться.

Она добавила режим и перешла границу четырех Махов. Больше трех тысяч километров в час. Они слишком долго двигались на юго-восток. Хоть она и не так гениальна в географии, как ее ОРП, но все равно поняла, что они летят по направлению к Гудзонову заливу. И МАВС.

– Как ты считаешь… – Чейз проглотила остаток фразы. Горизонт стал оранжевым, но не от рассвета, а от высоких языков пламени. – МАВС, – прошептала она. – Где «Феникс»?

– Может, не успел вовремя выбраться, – отозвался Пиппин. – Крыши взорваны изнутри. Похоже на саботаж. Шпионы. Вот что Кейл имел в виду под «внутренней бомбардировкой». Никс, тут могут быть неопознанные ЛА. Сейчас буду искать их, как пчелка.

– Жужжи себе.

Чейз сбросила скорость и приблизилась к горящим зданиям.

Пламя взлетало в ночь. Ангар был единственным зданием, которое не пылало, но из его разбитых окон валил дым. На земле Чейз никого не увидела. Никто не убегал, никто не тушил огонь. Кейл говорил о выживших, но…

– Тут никого нет, – прошептала она.

– Сильф будет здесь через пять минут, – объявил Пиппин.

– Тут все будет кончено через две!

Чейз с трудом подавила ярость. Сильф следовало бы поторопиться. МАВС не следовало бы гореть. Ей надо что-то сделать! Чейз посмотрела на дверь ангара. Внутри вспыхнул ослепительный голубой свет. Чейз этот цвет был знаком. Включенные реактивные двигатели. Она спустилась еще ниже, вглядываясь в потемневшие от дыма окна.

Оттуда смотрели лица. Десятки лиц.

– Там застряли люди!

Чейз села на полосу так стремительно, что Пиппин даже запротестовать не успел, и на слишком большой скорости порулила к дверям ангара.

– Что ты… Никс! – Он слишком хорошо ее знал. – Ты же не таран!

– «Дракон» из упрочненного титана. Он крепче, чем вот эта штука, так?

Чейз не стала дожидаться ответа. Всего в нескольких метрах гибли люди. Она может хотя бы попытаться. Она прибавила газ и вывернула прямо на закрытую дверь, мысленно молясь, чтобы оставшиеся за створками люди увидели ее приближение.

Чтобы они отошли.

Она врезалась в них, скрежеща металлом о металл, и протолкнулась в них до переднего края фонаря. Когда она откатилась обратно, на носу «Дракона» повисли обломки, но дверь оказалась пробита. Из зияющей дыры повалил дым.

– Ну же! – прошептала она.

Появился самоходный трап. Люди начали выпрыгивать из ангара, помогая друг другу. Они были юными. Кадеты, как в «Звезде».

– Никс, мы не сможем взлететь с этим металлоломом на носу. А нам надо отсюда убираться.

– Я должна им помочь!

Она откинула фонарь и выпрыгнула наружу, ударившись об асфальт с такой силой, что упала и разбила колени под летным костюмом. Подавив острую боль, она побежала.

Среди выживших появились взрослые пилоты и офицеры, которые начали направлять всех в лес неподалеку от ВПП. Чейз помогла нескольким кадетам выбраться из горящего ангара, не переставая высматривать команду «Феникса».

Стрела оказался в числе последних. Она встретилась с ним взглядом, ощутив слабый удар: облечение и еще что-то. Он стоял на трапе, помогая пожилой женщине в лабораторном халате вылезти из дыры. Когда она оказалась снаружи, он перегнулся через поручень и прокричал Чейз:

– Сейчас выведу мою птичку! Освободите место!

Она бросилась к «Дракону» и начала стягивать с носа своего самолета металлическую раму. Она оказалась слишком тяжелой. Чейз тянула – но смогла сдвинуть ее всего на несколько сантиметров. С секунды на секунду «Феникс» слепо вынесется из ангара – прямо в нее. Они все погибнут в обжигающей вспышке реактивного топлива.

– Пиппин! Помогай!

Ее слова утонули в оглушительном реве – рядом обрушилось какое-то здание. Чейз снова схватилась за обломок и потянула его изо всех сил. Все кончится очень плохо. Оба «Стрикера» взорвутся. Обе команды погибнут из-за того, что ей вздумалось нарушить приказ. Вздумалось приземлиться.

Она рванула сильнее, давясь проклятиями – но внезапно ее руки уже оказались не одни. Они стали одними из множества. Ее теснили чужие плечи. Группа слаженно потянула – и обломок со скрежетом съехал с «Дракона» и рухнул на землю.

Никто не успел ничего сказать: «Пегас» пронесся мимо них, оглушая всех дикой скоростью. Стрела оберегающе вскинул руку, ударив Чейз по груди.

– Это просто Сильф! – объяснила Чейз, перекрикивая рев разрушительного пламени. Она сбросила его руку и оттолкнула его обеими руками. – Она на нашей стороне.

– В основном, – прохрипел Пиппин.

ОРП Стрелы захохотал: отчаянный звук среди хаоса.

– Двигаем. Я отведу вас… – начала она, но Стрела ее прервал.

– Мы кое-что забыли.

Его глаза шарили по полосе, тело было напряжено. Черные пятна усеивали его лицо и длинные волосы. Наконец он вытянул руку.

Заправщик стоял всего в нескольких шагах от горящих зданий. На глазах у Чейз земля под ним начала гореть.

– Ложись! – заорал Стрела.

Он стремительно навалился на нее, на Пиппина и своего ОРП, закрывая их своим телом.

Небо стало светлым, как днем.

Взрыв сотряс атмосферу, пронзил болью уши.

Уже в следующее мгновение они стояли и смотрели. Ошеломленные. «Пегас» снова пронесся мимо, но на этот раз Стрела застыл неподвижно. Чейз сгребла его за плечи, крикнула ему в лицо позывной. Оранжевые отблески огня плясали у него в глазах, но глазные яблоки не двигались.

Она крикнула его напарнику:

– Помогай ему.

ОРП отвесил Стреле оплеуху. Тяжелую.

– Тристан! – рявкнул он. – Приди в себя! Надо отсюда убираться.

Стрела дернул себя за уши и подвигал челюстью: кажется, взрывом его оглушило.

Она снова сгребла его за футболку.

– Тристан! – Их взгляды встретились. В отличие от позывного, на свое имя он среагировал. – Забирайся в свою птичку. Лети за мной домой.

Он кивнул.

Чейз с Пиппином сели в свой «Стрикер», а команда «Феникса» поспешно нырнула в дыру изрыгающего дым ангара. Несколько раз хрипло вздохнув, она бросила «Дракона» в ночь. Пиппин сжимал ее плечо, пока они облетали то, что осталось от МАВС.

– Они выберутся?

Она едва успела задать этот вопрос, когда крыша ангара начала рушиться.

– Ну же! – прошептала Чейз.

Словно не желая заставлять ее ждать, остатки здания разлетелись – и «Феникс» вырвался из пламени в небо.

Бета

13. Зависли: Где низ и где верх?

Сироп золотисто-коричневым озером расплылся у Чейз на тарелке. Кусочек тоста стал плотом, плывшим в никуда.

– Эй, Эндер, возвращайся на корабль! – окликнул ее Пиппин, сидевший за столом напротив нее.

– Терпеть не могу, когда ты называешь меня «Эндер». – Она проткнула вилкой крахмалистую стопку. – И что это вообще должно означать?

– Это просто книга, – ответил Пиппин. – Чего бы я не дал, чтобы воевать с тучей сверчков, а не с жисюндинцами.

«Сверчков? Что вообще происходит?» У Чейз в ушах все еще громыхали рушащиеся здания, горло саднило от дыма… А в столовой утром подали сладкие тосты.

– Это неправильно. – Она махнула рукой в сторону толпы кадетов, устроивших столпотворение у чанов с сиропом. – Все выглядит нормальным.

Шесть часов назад обратный полет к «Звезде» стал для Чейз самым напряженным моментом в жизни. У нее не разжимались кулаки, она горбилась – и все время ждала, что на нее налетят красные беспилотники с ракетами наготове. После того как адреналиновая волна схлынула, у нее появилось такое ощущение, будто голова вот-вот съедет с шеи.

Чейз разломила тосты вилкой.

– После вчерашнего ведь должна была начаться война.

– Все будет засекречено.

При каждом слове во рту у Пиппина перекатывались сладкие кусочки. Ей следовало бы знать, что сейчас с ним заговаривать не следовало: он относился к завтраку очень серьезно.

– Столько людей погибло! – прошептала она.

Разве можно такое замять? И как насчет команды «Феникса»? Как только третий «Стрикер» приземлился в «Звезде», Кейл и еще несколько офицеров утащили канадцев в ту часть базы, куда кадетам заходить запрещалось. Возможно, Чейз не увидит Тристана до тех пор, пока через два с половиной месяца не начнутся правительственные испытания.

Тристан! Она не могла мысленно называть его Стрелой. Все изменилось с тех пор, как их швырнуло друг на друга среди взрывов и огня.

Наверняка будут последствия. И не самым мелким станет то, что она нарушила прямой приказ, приземлившись на полосе МАВС и тараном вскрыв двери ангара. Будет ли Кейл снова связываться с Торном? Заявится ли отец, чтобы ее наказать? Можно себе представить, что скажет Торн, если узнает, что она использовала стоящий несколько миллиардов долларов самолет в качестве тарана…

Когда она вынырнула из своих размышлений, то увидела, что Пиппин застыл неподвижно, не дожевав кусок. Потрясенный.

– Чем можем быть полезны?

Сильф села рядом с Чейз – чуть ли не на нее. Поднос блондинки врезался в поднос Чейз, откинув ее вилку на край стола.

– Враг нашего врага – наш друг.

– Чего-чего? – переспросил Пиппин.

Бунтарь поставил свой поднос рядом с Пиппином и адресовал Чейз такую улыбку, что та поспешно отвела взгляд.

Сильф вздохнула.

– Это значит…

– Я-то знаю, что это значит, Сильф, – перебил ее Пиппин. – Знаешь ли ты?

– Нам надо держаться вместе. – Сильф сжала Чейз плечо, нарушая их давнюю политику «никаких прикосновений не в драке». – Команда третьего «Стрикера» – наш враг.

– На испытаниях, – уточнила Чейз.

– Всегда. Нам надо победить, и мы продержимся дольше, если навалимся на них вместе. – Сильф обвела взглядом сидящих за столом, словно собираясь отдать приказ. – Мы собьем «Феникса». Не знаю, что они затеяли, но я. Не. Намерена. Проигрывать. Особенно канадцам.

Чейз поежилась под яростным взглядом Сильф. До прошлой ночи она, наверное, была бы настроена точно так же, но все изменилось, когда они с Тристаном и его ОРП стаскивали обломки с носа «Дракона».

– И что ты конкретно планируешь?

– Первый шаг – это обсуждение наших слабостей. Я говорю тебе, что ты делаешь не так, а потом ты советуешь мне, как мне совершенствоваться.

– Звучит обнадеживающе, – пробормотала Чейз.

Пиппин начал давиться беззвучным смехом.

Сильф не намерена была допускать превращение ее предложения в шутку.

– Мы победим их еще до испытаний. Выясним их слабости и будем ими пользоваться.

Чейз потянулась за вилкой и снова насадила на нее свой завтрак.

– Сильф, мы вряд ли еще раз увидим их до января. Надо думать, сейчас они уже на другой стороне Америки.

– Урок номер один.

Сильф взяла Чейз за подбородок и развернула ее голову в сторону стола, за которым теснились кадеты. Среди них сидели Тристан и его ОРП. И смеялись! Это показалось ей неправильным. После прошлой ночи – что можно находить забавным?

– У тебя нет периферийного зрения, Никс. Именно так я в девяноста процентах случаев тебя переигрываю.

Чейз вывернулась из хватки Сильф – и в этот момент Тристан увидел ее через комнату. Он тут же встал и направился в их сторону в сопровождении своего ОРП.

– Матч начался, – прошипела Сильф Чейз в ухо.

Чейз отмахнулась от нее – и тут команда «Феникса» остановилась перед ними.

Молчание нарушил Бунтарь.

– Привет… парни. Как вам у нас в «Звезде»? Похоже, вы уже обзавелись друзьями из наземной команды. Хотите совет? Летуны с ними не общаются.

Тут Чейз с трудом удержалась, чтобы выразительно не закатить глаза. После вчерашнего ей трудно было представить себе, почему может оказаться важно, кто именно с кем общается. Возможно, завтра они все уже будут воевать. Она собиралась было приказать Бунтарю заткнуться, но первым маневр произвел Тристан.

Он протянул руку Сильф – точно так же, как протягивал ее Чейз при их первой встрече, с непринужденной улыбкой на лице.

– Значит, ты Сильф. Я – Тристан Рутер. Славно пролетела вчера.

Сильф проигнорировала протянутую руку и, встав, закинула длинную косу за спину.

– Я в курсе, кто ты. Не надейся, что я стану по этому поводу радоваться. – Она обратилась ко всей группе: – Кейл приказал нам явиться в конференц-зал рядом с его кабинетом для доклада в восемь ноль-ноль. Всем нам.

Когда она проталкивалась мимо Тристана, все ее тело казалось твердым, как лед. Даже более ледяным, чем когда рядом бывала Чейз.

Сильф направилась к выходу, а Бунтарь с Пиппином встали, чтобы унести подносы. Пиппин пихнул Бунтаря в бок, и Чейз шагнула ближе, чтобы послушать.

Бунтарь стукнул подносом по мусоросборнику и дружелюбно сказал ОРП «Феникса»:

– Я Бунтарь. А это Пиппин.

– На самом деле я Генри, – сказал Пиппин. – Ты меня помнишь. Ты мне на морду наступил.

– Конечно, помню, – подтвердил широкоплечий то ли мужчина, то ли паренек. – Без обид?

– Проехали, – ответил Пиппин.

– Я Ромео.

Пиппина словно по башке огрели. Чейз подумала было, что он задумал какую-то месть за то, что по нему прошлись, но сказано было совершенно иное:

– Не на наш ли счет вы грызете ноготь, сэр?

Это было ужасно странно. Даже Бунтарь ничего не понял – по крайней мере, он выглядел еще более тупым, чем обычно.

Ромео хлопнул Пиппина по плечу:

– La loi est-ell de notre côté, si je dis oui?

– Non.

Тут Пиппин захохотал невероятно громко, так что Чейз передернуло.

– Что это было? – спросила она, глядя на направившуюся к дверям троицу ОРП и хмурую Сильф, скрестившую руки на груди.

– У них просто была шекспировская минутка, – объяснил Стрела. – На французском. Ромео эти штучки обожает. Считает, что это помогает ему добиться расположения дам.

– Пиппин эти штучки обожает, – отозвалась Чейз. – Наверное, это значит, что он простит твоего ОРП за то, что он тогда его побил.

Ей пришлось обойти Тристана, чтобы поставить поднос на конвейер. Пока она бросала свой прибор в чан с мыльным раствором, группа новичков окружила его. Она опознала Стивенса и Хелену из своей группы поклонников из наземного обслуживания.

– Стрела, а ты уже видел рекреацию? Мы могли бы сегодня вечером там встретиться. Все тебе показать, – предложил Стивенс.

Тристан пообещал с ними встретиться. А потом попрощался, назвав половину по именам и извинившись перед теми, с кем еще не познакомился.

Непринужденная и преувеличенно-дружелюбная манера, которая оттолкнула Чейз в момент встречи с Тристаном, снова вернулась. Он снова стал похож на человека, который за всю жизнь ни разу не сталкивался с дерьмом. Но теперь она знала, что это не так – это не могло быть так после прошлой ночи.

Пока они шли в конференц-зал, Чейз внимательно рассмотрела все линии и изгибы его профиля. Безумно отважный паренек, закрывший ее от взрыва заправщика своим телом, должен был скрываться под этим вежливым выражением лица. Так где же он? И к чему этот спектакль?

– Хорошо начал, Стрела, – сказала она.

– Предчувствую, что мне придется на какое-то время здесь задержаться. С тем же успехом могу завести друзей.

Она хмыкнула.

– Ты не очень-то дружелюбна, если учесть случившееся.

– А ты слишком дружелюбен… – она выдержала паузу, – если учесть. Ты совсем не расстроен из-за прошлой ночи?

Тристан остановился и развернулся в коридоре, словно забыв, куда шел. Где он находится. На его лице возникло такое же ошеломленное выражение, как после взрыва заправщика. Как будто все, что он любил, только что сгорело…

Господи!

– Извини. – Чейз дотронулась до его плеча, но он не пошевелился. – Я придурочная. Еще увидишь. Я никому не нравлюсь, кроме Пиппина, да и то он, наверное, просто слишком долго со мной вожжается. Стокгольмский синдром, понимаешь?

Тристан посмотрел на ее пальцы, ухватившиеся за его рукав. Чейз моментально его отпустила. Сердце у нее колотилось слишком быстро. Что, к дьяволу, она только что сказала? Как будто выкашляла правду прямо ему на мундир.

Его голос прозвучал откуда-то из глубины.

– Я в норме, Чейз.

– Меня обычно зовут Никс.

Он улыбнулся, но на этот раз не с тем вежливым и безадресным выражением, как раньше. Эта улыбка была чуть печальная. Чуть… прекрасная. Он собрал волосы в конский хвост и посмотрел на дверь конференц-зала.

– Кажется, сейчас мы узнаем, что вчера случилось.

– Или что у нас недостаточно высокое звание, чтобы мы заслуживали получить ответы, – отозвалась она.

– По тому, как именно люди пытаются что-то скрыть, можно определить, что именно они скрывают, Чейз. Разве ты меня не так выследила?

Он открыл дверь и пропустил ее вперед.