Текст книги "Библиотечная олимпиада мистера Лимончелло"

Глава 6

Всемирно известный библиотекарь доктор Янина Зинченко подтащила увесистый мешок почты в дальний конец Читального зала под Куполом, где летал вверх-вниз у огромного книжного стеллажа ее босс, сам Луиджи Лимончелло.

– Ищу, что бы такое почитать, – пояснил мистер Лимончелло. Его летучая лестница рванулась вверх, потом поплыла вбок. – Только никак не пойму, чего мне хочется.

Летучие лестницы поднимали читателя к нужной книге; они были оснащены перилами, корзинами для книг и держателями для ног, как на горных лыжах. С помощью лестницы можно было найти и достать с полки любую книгу – вбил номер на компьютерной клавиатуре, и готово. В основе системы лежал принцип магнитной левитации – тот самый, благодаря которому в Германии и Японии появились скоростные поезда на магнитах вместо колес.

– Возможно, я смогу вам помочь, – сказала доктор Зинченко с сильным русским акцентом. – Вы знаете номер книги, которая вам необходима?

– Нет, – рассмеялся мистер Лимончелло. – Я просто хотел проверить функцию случайного поиска.

После того как несколько посетителей пожаловались, что работающая только при введении кода лестница не позволяет им, читателям, просто порыться на полках, разработчики из компании мистера Лимончелло доработали лестницы и снабдили их кнопкой случайного поиска.

Если вы нажимали эту кнопку, летучая лестница принималась порхать туда-сюда перед полками и, получая данные от продвинутой системы биологической обратной связи, монитора сердцебиения и компьютера со сложными алгоритмами, выясняла, какого рода книга вам может понравиться.

– Нам нужно обсудить очень важный вопрос, – сказала доктор Зинченко, показывая на мешок с почтой. Он был огромный, как набитый под завязку туристический рюкзак.

– Бог ты мой! О. В. В? Я даже не знаю, у меня нет настроения…

– И еще у нас посетители.

– И посетители, и О. В. В.? Ладно, ладно, закончу искать и займусь.

– Мистер Лимончелло! – громко позвали снизу.

Он опустил взгляд и увидел весьма строго одетую даму, рядом с которой стояли еще шестеро весьма строго одетых дам и один строго одетый господин с галстуком-бабочкой.

– Сейчас-сейчас! – крикнул мистер Лимончелло, и лестница вновь заплясала туда-сюда вдоль полок, словно обезумевший мячик для пинг-понга. – Я очень занят! Ищу книгу!

– Меня зовут Сюзанна Чилтингтон, – торжественно представилась дама. – Миссис Сюзанна Уиллоуби Чилтингтон.

– Привет, Сюзанна! Ты не плачь обо мне, врачи говорят, что банджо навек приросло к спине.

Миссис Чилтингтон не улыбнулась.

– Возможно, вы знакомы с моим братом, – сказала она. – Он старший библиотекарь Библиотеки Конгресса. Его зовут Джеймс Ф. Уиллоуби третий.

– А что стало с первыми двумя?

– Прошу прощения?

– А, ничего. Все, я закончил. Поехали вниз, капитан Подштанник.

Лестница аккуратно опустилась, и веселый миллиардер ступил на пол.

– Ну что ж, чем я могу помочь вам, герцогиня Сюзанна Уиллоуби Чилтингтон Третья, эсквайр, доктор наук?

– Я не… Впрочем, не важно. Мы с коллегами представляем недавно созданную Лигу обеспокоенных любителей библиотек. Уинтроп!

Джентльмен в галстуке-бабочке открыл кожаный портфель:

– Мистер Лимончелло, всякая публичная библиотека, и эта в том числе, нуждается в совете попечителей, которые следили бы за ее финансами и всячески способствовали выполнению ее миссии.

Миссис Чилтингтон чуть фыркнула.

– Это традиция.

– Ну и что? На День благодарения тоже положено есть тыквенный пирог, а я люблю ананасовый с ревенем, – сказал мистер Лимончелло.

– Будучи представителями Лиги обеспокоенных любителей библиотек, – продолжал джентльмен в бабочке, проглядывая какой-то многостраничный документ, – мы явились предложить свою помощь на безвозмездной основе.

Мистер Лимончелло не обратил на него никакого внимания и вновь уставился на миссис Чилтингтон:

– Вы же мать Чарльза, верно?

– Вы совершенно правы. – Она фыркнула и поправила свой строгий наряд, дабы все швы лежали как по линейке ровно в тех местах, где им следовало быть.

– В таком случае осмелюсь предложить вам, миссис Чилтингтон, обеспокоиться не библиотеками вообще и не моей библиотекой в частности, а воспитанием вашего сына. Доктор Зинченко, у нас, кажется, был какой-то важный вопрос, который следует обсудить?

– Да, сэр.

Мистер Лимончелло подошел к уставленной книжными полками стене, положил руку на бюст Эндрю Карнеги и откинул мраморную голову. Под ней оказалась красная кнопка.

– Мистер Лимончелло! – возмутилась миссис Чилтингтон. – Публичная библиотека должна контролироваться общественностью – то есть опекунами, которые обеспечат ей стабильность и процветание!

– Знаю! Я об этом уже очень давно думаю! А сейчас я уже почти четверть часа думаю о втором завтраке. Спасибо за внимание и заботу!

И он хлопнул по красной кнопке.

Часть книжного шкафа отъехала в сторону. За ней открылся проем шириной в обычную дверь. Мистер Лимончелло и доктор Зинченко с мешком писем шагнули в тускло освещенный коридор. Книжный шкаф за ними закрылся с тихим щелчком.

– Мистер Лимончелло! – повысила голос миссис Чилтингтон. – Доктор Зинченко!

Она стала стучать по книгам так, словно ломилась в дверь.

– Мистер Лимончелло!

За спиной у нее вырос огромный квадратный охранник – два метра роста, сто двадцать килограммов веса, волосы сбиты в длинные, похожие на веревки дреды.

– Мэм, если вы будете бить по книгам, я попрошу вас выйти из библиотеки.

Миссис Чилтингтон рывком развернулась.

– Я не… Впрочем, не важно.

Она всмотрелась в беджик охранника:

– Вас зовут Кларенс?

– Да, мэм.

– Что ж, Кларенс, не тревожьтесь. Мы уже уходим. Однако убедительно прошу вас сообщить мистеру Лимончелло, что мы еще вернемся.

– Это хорошо, – заметил Кларенс. – Мистер Лимончелло любит, когда в его библиотеку приходят снова и снова.

Миссис Чилтингтон одарила Кларенса ледяной улыбкой:

– Что ж, замечательно. Но в следующий раз нас будет гораздо больше!

Глава 7

Едва пошла вторая неделя января, как все члены команды Кайла получили по почте толстые конверты.

Внутри каждого конверта лежала тисненая карточка с приглашением:

* * *

В пятницу вечером Кайл со всей семьей уселись в машину и поехали в центр города, в библиотеку.

– Ах, как интересно! – сказала мама Кайла. – Надо было испечь торт.

– А что за новость, ты не знаешь? – спросил папа.

– Без понятия, – ответил Кайл. – Мы думаем, может, мистер Лимончелло пригласит нас опять сниматься в рекламе.

– Ой, не надо! – простонал Майк, брат Кайла. – Ты и без того нос задрал.

Снежинки кружились в неярком свете фонарей, омывавшем увенчанное куполом здание, которое некогда служило банком, а потом волей мистера Лимончелло превратилось в библиотеку. Кайл заметил, что у тротуара пристроились автомобили нескольких новостных каналов со спутниковыми антеннами на крышах.

– Ты иди, Кайл, – сказал папа, – а мы пока припаркуемся.

– Повеселись там, – добавила мама.

Кайл взбежал по мраморным ступеням и оказался в холле библиотеки.

Мигель и Сьерра ждали его у статуи мистера Лимончелло, стоявшей на каменном листе кувшинки посреди небольшого подсвеченного пруда. Бронзовый мистер Лимончелло запрокинул голову, и бившая у него изо рта струйка воды изгибалась дугой, словно в питьевом фонтанчике. На пьедестале статуи был выбит девиз:

ЗНАНИЕ НЕРАЗДЕЛЕННОЕ ПРОПАДАЕТ ВТУНЕ.

Луиджи Л. Лимончелло

– Привет, Кейл! – воскликнул Мигель. – Слушай, тут яблоку упасть негде. Он всех пригласил! Двенадцать игроков с той, первой игры.

– Что, и Чарльза Чилтингтона тоже?

– Ну, он не явился.

– Хоть бы Эндрю Пекельман тоже не пришел, – сказала Сьерра, чуть вздрогнув. В той самой игре Пекельман объединился с Чилтингтоном и, чтобы шпионить за командой Кайла, стянул у Сьерры читательский билет.

– Его точно приглашали, – сказал Мигель. – Но он не придет. После того как его выгнали из игры, он разлюбил библиотеки. Он даже в школьной библиотеке больше не помогает.

– Как грустно, – сказала Сьерра.

– Эй, ребята, – позвала Акими, выходя из читального зала, – там куча репортеров с телевидения. Даже из CNN приехали.

– А кто приехал?

– Ну, такой, лохматый.

– А в кафе «Книжкин уголок» полно всякого вкусного, – добавил Мигель. – Прямо глаза разбегаются.

– Ну так что мы тут стоим? – удивился Кайл. – Пошли!

Друзья нырнули в арку и оказались в огромном читальном зале. Зал был полон. Стоявшие на столах лампы с зелеными абажурами были украшены воздушными шариками. Из спрятанных вокруг стереодинамиков раздавались бравурные звуки фанфар.

На раскинувшемся в вышине Чудо-Куполе синело безоблачное небо и бились на ветру флаги всех пятидесяти штатов. Между ними по небу то и дело проезжали туда-сюда в колеснице две весьма мускулистые личности в античных хитонах. Колесница их очень напоминала запряженную лошадьми комету. Кайл тут же вспомнил греческого бога и богиню из книг про Перси Джексона.

– Ух ты! – восхитился Мигель. – Как думаете, Рик Риордан тоже будет? Вот было бы здорово!

Анимированное изображение располагалось на десяти цифровых экранах с высоким разрешением. По форме они походили на куски круглого пирога, а яркостью не уступали спортивным табло крупнейших стадионов. Экраны располагались на внутренней стороне огромного купола, венчавшего собой зал. Каждый экран мог работать по отдельности, а мог объединяться с другими и создавать поистине величественные картины.

– Ого! – сказала Акими. – Вы гляньте на статуи. Какие-то они полуголые.

– И как будто сделаны из мрамора, – добавила Сьерра.

– Точно, – согласилась Акими. – Полупрозрачный такой мрамор.

В полукруглых нишах под Чудо-Куполом расположились десять трехмерных статуй, просвечивающих мертвенно-зеленым светом. Это были голограммы.

– Они все похожи на Геракла, – сказал Кайл, когда у него голова закружилась от всех этих мускулистых борцов, метателей копий и дисков, бегунов. – Кроме вон той, с лошадью.

– Кажется, это спартанская царевна Киниска, – сказала Сьерра, которая, конечно же, прочла кучу книг по истории. – Она выиграла гонки на запряженной четверкой колеснице в 396 году до нашей эры, а потом еще раз – в 392 году до нашей эры. На античных Олимпийских играх.

Акими подняла бровь:

– А это точно не героиня книжки «Конь и его девочка»?

– Точно, – рассмеялась Сьерра.

– Сердечнейше приветствую всех собравшихся и желаю им всяческого благополучия! – громыхнул голос мистера Лимончелло из динамиков, где как раз затихли последние звуки фанфар. – Спасибо, что пришли! Итак, час настал! Сейчас я сделаю грандиозное, колоссальное, наиважнейшее заявление!

Кайл задержал дыхание и скрестил пальцы.

Он и впрямь надеялся, что их с друзьями снова позовут сниматься в рекламе.

Быть знаменитым оказалось здорово.

И к тому же совсем не трудно.

Глава 8

Слепящие лучи прожекторов скользнули по балкону второго этажа и сошлись на стоящем там мистере Лимончелло.

Мистер Лимончелло подбежал к ближайшей спиральной лестнице – прожекторы поворачивались следом, – съехал вниз по перилам и соскочил, сделав при этом изящное обратное сальто. Коснувшись пола, его ботинки сначала закудахтали по-куриному, а потом издали коровье мычание.

– Доктор Зинченко! Напомните мне, пожалуйста, никогда больше не одалживать обувь у старика Макдональда.

Сегодня мистер Лимончелло был одет в красно-голубой мундир времен Войны за независимость, воротник-жабо и плащ с пелериной. Наряд довершала треуголка с плюмажем. Мистер Лимончелло достал медный колокольчик и зазвонил. Громко-прегромко.

– Добро пожаловать, мальчики и девочки, друзья и родственники, а также уважаемые представители прессы.

Мистер Лимончелло улыбнулся в сторону направленных на него телевизионных камер.

– Кларенс! Клемент! – Он снова позвонил в колокольчик. – Принесите, пожалуйста, сегодняшнюю почту.

В зал вошли Кларенс и Клемент, дюжие близнецы, отвечавшие за безопасность в библиотеке мистера Лимончелло. Рядом с ними катили шесть роботележек, доверху загруженных мешками с печатью почты Соединенных Штатов.

– Доктор Зинченко, сколько писем на аналогичную тему мы получили по электронной почте?

Доктор Зинченко нажала несколько кнопок на суперсовременном смартфоне, который висел у нее на поясе. Сегодня доктор надела ярко-красный брючный костюм.

– Около миллиона, сэр.

– Миллиона? – содрогнулся мистер Лимончелло. – Бог ты мой, ну просто тридцать три несчастья! Впрочем, не тревожьтесь, в конце, как известно, всегда бывает хеппи-энд. Видите ли, дорогие мои читатели, все остальные дети нашей замечтательной страны хотят доказать, что они тоже могут стать чемпионами-книголюбами. Итак, слушайте и не говорите, что не слышали!

Кайл заткнул уши. Мистер Лимончелло махал колокольчиком как безумный.

– Объявление из Александриавилла всем пятидесяти штатам. Я, Луиджи Л. Лимончелло, выдающийся создатель игр и развлечений, с радостью объявляю об открытии игр, в которых возродится дух и слава древних Олимпиад, некогда проходивших в Олимпии – в Древней Греции, конечно, а не в столице штата Вашингтон. Итак, я объявляю об открытии первых в мире Библиотечных Олимпийских игр! И пусть они раз и навсегда покажут, кто является истинным чемпионом-книгочеем нашей свободной страны и рыцарем без страха и упрека. Доктор Зинченко!

– Да, мистер Лимончелло.

– Насколько мне известно, вы знакомы с огромным количеством выдающихся библиотекарей – я бы даже сказал, библиотекарей на все сто. Не будете ли вы столь любезны обратиться к ним с предложением организовать региональный тур?

– Займусь немедленно, сэр.

– О, это вполне может подождать до завтра. Разумеется, я все оплачу. Включая все сто.

– Разумеется, сэр.

– Соберите самых лучших, самых умных книгочеев, любителей исследований, геймеров. Первая Библиотечная Олимпиада начнется двадцатого марта. Древние греки устраивали свои игры летом, ну а мы начнем в первый день весны.

Доктор Зинченко лихорадочно вбивала распоряжения в планшет.

– Сколько человек должно быть в каждой команде? – спросила она.

– Пятеро, – ответил мистер Лимончелло. – Столько же, сколько в команде Кайла. Я официально приглашаю участвовать героев нашего города – пусть они защитят свою корону… кстати, раз уж у нас тут все по-гречески и с помпой, то вместо короны возьмем лавровый венок.

Кайл сглотнул.

Опять соревнования?

И состязаться придется с самыми крутыми библиотечными ботанами страны?

Ему это совсем не нравилось. Ему нравилось быть чемпионом, и чемпионом он остаться и хотел.

– Э-э, сэр… – сказал Мигель, поднимая руку.

– Да, Мигель.

– Хейли Дэйли уехала в Голливуд. Нас теперь четверо.

– А как же Эндрю Пекельман? – спросил мистер Лимончелло. – Ведь он смухлевал в игре лишь под влиянием некоей личности, называть которую мы здесь не будем.

Тут мистер Лимончелло вдруг расчихался, но почему-то в чихании отчетливо слышалось «Ап-чхарльз ап-чхилтингтон».

– Эндрю играть не станет, – сказал Мигель. – Он говорит, что терпеть не может библиотеки.

– Ах ты, господи. С этим определенно надо будет что-то сделать. Ну что ж, пусть тогда в каждой команде будет по четыре игрока. В точности как та четверка лошадей, что была запряжена в колесницу спартанки Киниски.

«Ага, – подумал Кайл, – Сьерра правильно угадала. Как всегда».

– Когда олимпийцы для нашей Олимпиады будут отобраны, – продолжал мистер Лимончелло, – они приедут в Александриавилл, и двенадцатиборье начнется!

– Что начнется? – переспросила Акими.

– Двенадцатиборье. Ну, как десятиборье, только игр не десять, а двенадцать.

– А почему двенадцать? – спросил Кайл, уже подсчитывая, сколько побед потребуется его команде, чтобы выиграть и сохранить титул чемпионов.

– Потому что «двенадцатиборье» – это такое слово, которое очень трудно быстро сказать с полным ртом молочных шоколадок. Так ведь?

– Так…

– Вот и славно, – бросил мистер Лимончелло, поднял колокольчик и принял гордую позу. – В качестве приза всем четырем членам победившей команды будет полностью оплачено обучение в любом колледже по их выбору.

Аудитория захлопала в ладоши. Кто-то из родителей даже засвистел.

– Правильно-правильно! Свистите-свистите! Победители получат оплату четырех лет учебы, бесплатное жилье, стол и книги. Много-много книг. А теперь – найдите мне чемпионов и рыцарей!

Глава 9

Доктор Зинченко тотчас же приступила к работе и связалась со своими коллегами из всех пятидесяти штатов страны. Все ее знакомые библиотекари любили не только книги, но и игры.

Страну поделили на семь областей: Средний Запад, Северо-Восток, Атлантическое побережье, Юго-Восток, Юго-Запад, Горный и Тихоокеанский регионы. Цель всей Библиотечной Олимпиады заключалась в том, чтобы проверить, сможет ли кто-нибудь победить звездных игроков, что постоянно мелькали в рекламе мистера Лимончелло, и потому к участию допускались только ученики средней школы – ровесники Кайла и его товарищей.

Весь январь и февраль тысячи игроков стекались в местные библиотеки и азартно сражались в игре, очень похожей на ту, что устроил у себя в библиотеке мистер Лимончелло. Побеждал тот, кто знал десятичную систему Дьюи и мог с ее помощью отыскать выход из библиотеки.

В Декатуре, штат Джорджия, в полуфинал Юго-Восточного региона вышла девочка по имени Диана Каприола. Она первой нашла выход из публичной библиотеки Атланты-Фултона, решив загадку: «Что бывает раз в секунду, два раза в неделю, но ни разу в год?»

– Конечно, буква «е», – объяснила Диана репортерам с местного телевидения. – Так что я пошла в справочный отдел, открыла энциклопедию на букву «е», и – та-дамм! – в ней был спрятан ключ от задней двери! А когда я вышла, библиотекари уже ждали меня с шариками и тортом. Это было проще простого!

В Калифорнии стал финалистом и вошел в команду Тихоокеанского побережья мальчик по имени Пранав Пиллаи. Он догадался, что число 683,3 – десятичный код Дьюи, присвоенный «Большой книге замков, засовов и запоров кузнеца Луи», – одновременно является шифром, с помощью которого можно открыть замок на двери публичной библиотеки Лос-Альтоса: 6 вправо, 8 влево, 3 вправо, 3 влево.

Но из всех игроков библиотекари по всей стране больше всего полюбили Марджори Мулдауэр из Блумфилд-Хиллс, штат Мичиган. Эта рослая семиклассница была на голову выше своих соперников, а все десять категорий десятичной системы Дьюи зазубрила еще в детском садике.

Она расставила по десятичной системе книги у себя в комнате. Специи в шкафу на кухне. И даже стоявшие в гараже банки из-под детского питания, в которых папа хранил болты и гайки.

Марджори любила, чтобы во всем был порядок.

Она ориентировалась в библиотеке лучше, чем любая из роботележек мистера Лимончелло. Она читала по шесть книг в день и решала по два кроссворда одновременно – причем шариковой ручкой.

– Я рада, что мистер Лимончелло прочел мои письма и объявил Библиотечные Олимпийские игры, – сказала Марджори журналистке из городской газеты. – Я собираюсь в колледж, и стипендия мне очень пригодится. Кроме того, я рада, что в библиотеках, где я играла, в основу соревнований были положены старые добрые техники поиска. И мне очень жаль, что многие из участников соревнований видят в этом какую-то веселую игру.

– Что вы имеете в виду? – не поняла журналистка.

– Мистер Лимончелло заявил, что все получат шарики и торт. Тортам не место в библиотеке. Глазурь может налипнуть на пальцы. А грязные пальцы – значит, грязные книги.

– Но ведь известно, что мистер Лимончелло очень любит библиотеки.

– Неужели? – скептически переспросила Марджори. – Лично я не верю в то, что мистер Лимончелло любит библиотеки qua библиотеки.

– Простите, что такое «ква»? – уточнила журналистка.

– «Как таковые». Это латынь. Мистер Лимончелло любит не библиотеки как таковые. Он мечтает набить их разными устройствами, гаджетами, голографическими дисплеями. Эта его библиотека в Огайо напоминает мне Диснейленд с парой книжек в уголке. На мой взгляд, мистер Лимончелло – весьма незрелая личность. Должно быть, он до сих пор верит в 398,2.

– Во что, простите? – опять растерялась журналистка.

– 398,2! – повторила Марджори. – Так в десятичной системе Дьюи обозначаются волшебные сказки.

Журналистка только покивала и закрыла блокнот.

Марджори Мулдауэр могла довести любого.

– Стойте, – сказала Марджори журналистке. – Я еще не закончила. Обязательно запишите вот что: «Кайл Кили! Враг вступает в город, пленных не щадя, потому что со мной тебе не справиться!»

Глава 10

– Вы же раньше дружили с Эндрю, – сказал Кайл Мигелю. – Попробуй уговорить его, пусть играет вместо меня.

Кайл с Мигелем сидели в столовой. Сьерры и Акими еще не было. С того январского дня, когда мистер Лимончелло объявил о Библиотечной Олимпиаде, ежедневные встречи вошли у команды в привычку.

– Ну нет, чувак, – покачал головой Мигель. – Нам нужен ты.

– А вот и нет.

– Ты же наш вожак. Эль капитан.

– Это случайно вышло. Слушай, ну я же только в игры умею играть, и все. А во всех этих библиотечных делах как не разбирался, так и не разбираюсь!

– А я зато плохо умею играть, – сказал Мигель. – И не прочел даже половины того, что прочла Сьерра. А Акими умней меня в тыщу раз. Команде нужны мы, все четверо, чувак.

– А ты региональные туры видел? Там такие монстры, мы и рядом не стояли.

– Ага. Эта, как ее, Марджори из Мичигана пройдет по библиотеке с закрытыми глазами.

– Вот затем вам и нужен Эндрю Пекельман. Он же был твоим заместителем в этом вашем библиотечном отряде.

– Я тебе уже сказал: после того как Эндрю вылетел из квеста, он разлюбил библиотеки. Ну и потом, после школы он тренироваться не сможет, потому что работает.

– Где работает? – удивился Кайл.

– Подрабатывает по вечерам и по выходным в мотеле, который недавно открылся возле парка «Свобода». Там владелец – какой-то дальний родственник, о котором Эндрю и его родители раньше даже не слыхали. Какой-то там четвероюродный дедушка или что-то в этом роде. Он взял Эндрю на работу.

– Ему же всего двенадцать!

– Ну, наверное, если все свои, то можно, – пожал плечами Мигель.

– И что Эндрю там делает?

– Подметает. Смотрит, чтобы не засорилась машина, которая делает лед. Насыпает зерно в кормушки.

– Какие кормушки?

– Ну просто кормушки. Наверное, его дедушка любит птиц. У него на мотеле так и написано: «Гостиница «Голубая сойка» – оставайтесь у нас подольше!» Слушай, ну хватит уже. Забудь про Эндрю. Мы надеемся на тебя.

В этом-то и заключалась проблема. Кайл боялся подвести друзей. А кроме того, он прочел интервью Марджори Мулдауэр на сайте ее городской газеты.

Марджори выбрала своей мишенью его, Кайла.

Ни о чем на свете Кайл не мечтал так, как о том, чтобы поменяться местами с Эндрю. Пусть даже придется целыми днями мести полы.

Друзьям он ничего не сказал, но в те шесть недель, что прошли с момента, когда мистер Лимончелло объявил Библиотечную Олимпиаду, у Кайла в животе поселилось сосущее чувство, напоминавшее о себе всякий раз, когда он играл в настольную игру с братьями или разгадывал очередную загадку водителя школьного автобуса.

Им владело чудовищное напряжение.

Плюс к тому у Кайла явно началась черная полоса – об этом он тоже не говорил ни Мигелю, ни Акими, ни Сьерре. С самого января он ни разу не сумел победить братьев, когда играл с ними в настольные игры. Он даже проиграл маме в настольную версию «Побега из библиотеки мистера Лимончелло». И Мигель это видел, потому что играл с ними. Правда, Мигель сам дал Кайлу неправильный совет. («Супермен» – это из комиксов Сиге-ла и Шустера, а книга Джуди Блум называется на самом деле «Суперфадж».) Но ведь неправильно-то ответил сам Кайл!

Та, первая игра в библиотеке мистера Лимончелло больше походила на игру «Старьевщик выходит на охоту», а уж в «Старьевщика» Кайл играть умел. Но на Олимпиаде все будет серьезно, только про библиотеки, а противниками Кайла станут страшно умные ребята и настоящие знатоки библиотек.

Вошли Акими и Сьерра. Кроме команды Кайла в кафе больше никого не было.

– Всем привет, – сказала Акими. – Извините, что опоздали.

– Акими учила меня играть в новую видеоигру Лимончелло. Там надо разбивать кувалдой все конфеты неправильного цвета, – пояснила Сьерра. – Я дошла до третьего уровня.

– А, «Бей-Конфеты», – кивнул Кайл.

Он не стал говорить, что сам дошел до пятьдесят третьего уровня. Перед друзьями не хвастаются.

– Ну, чем займемся? – спросила Акими. – Будем решать ребусы? Или повторим десятичную систему Дьюи?

– Нет, тут у нас есть дело поважнее, – сказал Мигель, махнув большим пальцем в сторону Кайла. – У нашего бесстрашного вождя затряслись коленки.

– Что-о? – удивилась Акими.

– Кайл хочет выйти из игры.

– Я не говорил, что хочу выйти!

– Ну да, ты просто сказал, что не хочешь быть в команде. И что пусть вместо тебя будет Эндрю Пекельман.

– Ты что, решил спасовать? – спросила Акими.

– И ничего не спасовать, – буркнул Кайл.

– Вообще-то это как раз и называется «пасовать», – заметила Акими. – Сьерра, поправь, если я ошибаюсь.

– Прости, Кайл, – отозвалась Сьерра, – но это вполне соответствует словарному определению слова. «Пасовать – признавая себя бессильным, неспособным к чему-нибудь, отказываться от дальнейших усилий, считать себя побежденным, сдаваться, особенно перед лицом трудностей или опасности».

– Вот так-то, – подытожил Мигель. – Вот тебе статья из 423 от Сьерры.

– Какое 423? – не понял Кайл.

– Это код, по которому в библиотеке можно найти толковые словари, – объяснила Акими.

– А-а, – сказал Кайл. – Я не знал.

– У нас же это было в списке «Выучить» на прошлой неделе, – напомнил Мигель.

– А, ну да. Простите. Надо было выучить, наверное.

– В заголовке там так и написано, вообще-то, – выучить, – заметила Акими.

Кайл притворился, что смеется, но в глубине души он знал точно: как он ни старайся, ему никогда больше не выиграть ни одной игры, до самой смерти. Так бывает – и карточки попадаются не те, и кубик падает не той стороной, и вопросы достаются неудачные. И каждый шанс на победу оборачивается поражением.

Нет, на Библиотечной Олимпиаде Кайлу места не было.