Текст книги "Одержимые. Женщины, ведьмы и демоны в царской России"

Судебные прецеденты

В начале XVIII века Петр I и его сподвижник Феофан Прокопович (ректор Киево-Могилянской академии, 1710–1716), архиепископ Псковско-Великолукский и Нарвский (1718–1725), а с 1725 года – Великоновгородский) издали ряд законов, призванных искоренить религиозные практики, противоречащие основам православия и потенциально несущие в себе крамолу. Новые постановления были направлены против богохульников и людей, фальсифицирующих религиозный опыт. Они обвинялись в негативном влиянии на верующих, угрозе общественному порядку, царю и царской семье. Кликуши и бесноватые, соответственно, подвергались теперь тщательной проверке как потенциальные самозванцы.

Как православный правитель, Петр I следовал древней традиции, согласно которой русские цари несли ответственность за отстаивание и сохранение церковных догм. На протяжении всего периода Московского царства6262
  Автор использует названия мусковит, мусковия и т. п. – эти термины вошли в западную историографию через литовскую. Но это экзонимы, в российской историографии они считаются пренебрежительными и нежелательными. Я использую названия периодов, принятые в российской историографии. Так, «muscovite period» – это то, что у нас называется Российским царством, Московским царством (наименования Русского государства между 1547 и 1721 годами). – Примеч. пер.


[Закрыть] Русская православная церковь осуждала те обычаи народного быта, которые она считала пережитками язычества. Поскольку пытки и телесные наказания мирян под юрисдикцию церковных судов не подпадали6363
  Согласно Соборному уложению, в круг лиц, подпадавших под церковную юрисдикцию, входили: 1) лица духовного звания; 2) миряне, причислявшиеся к церковным людям; 3) лица, проживавшие на церковных землях; 4) дворовые люди духовного ведомства. – Примеч. пер.


[Закрыть], церковные иерархи временами обращались к царю, чтобы подать гражданские иски против приверженцев суеверий. Так, например, на Стоглавом соборе 1551 года специально упоминалось о вреде, который несут «чародеи, волхвы и звездочеты». Царю рекомендовалось казнить этих практиков после отлучения их от церкви. Годом позже, в 1552‐м, Иван IV (1530–1584) частично одобрил эту рекомендацию, указав в декрете, что люди не должны прибегать к услугам колдунов, магов и астрологов, иначе они будут «от Царя и Великого Князя в великой опале… а от Святителей им же быть в духовном запрещении»6464
  Дополнительные указы к судебнику. 1550–1582 // Акты исторические, собранные и изданные археографическою комиссиею. 1334–1598. СПб., 1841. Т. 1. С. 252. Цитата приводится по первоисточнику, так как автор цитирует вторичные. – Примеч. пер.


[Закрыть]. К середине XVII века Алексей Михайлович (1629–1676) издал два типа указов: один определял колдовство и магию как нарушение светского закона и порядка, а другой – как преступление против церкви. В конце концов в ответ на гражданские беспорядки за подобные преступления в 1652 году6565
  Речь идет об указе от 14 января 1653 года «О запрещении колдовства и хранении отреченных книг и заговоров». – Примеч. пер.


[Закрыть] была введена смертная казнь6666
  Стоглав. Гл. 41. Вопрос 22; Акты исторические. Т. 1. Вып. 154. С. 252. Автор благодарит Валери Кивельсон за возможность воспользоваться ее текстами, в том числе еще не изданной на момент написания книги рукописью, для цитирования (см. Kivelson V. Identifying Witches and Sorcerers: Political Sorcery in Muscovy, 1467–1584 / Доклад, представленный на Conference on Cultural Identity in a Multicultural State: Muscovy 1359–1584, Los Angeles; Kivelson V. Through the Prism of Witchcraft: Gender and Social Change in Seventeenth-Century Muscovy // Russia’s Women: Accommodation, Resistance, Transformation / Eds. B. E. Clements, B. A. Alpern, C. D. Worobec. Berkeley, 1991. P. 80; Kivelson V. Patrolling the Boundaries: Witchcraft Accusations and Household Strife in Seventeenth-Century Muscovy // Harvard Ukrainian Studies. 1995. № 19. P. 322). Уложение 1649 года карало «богохульников» сожжением на костре (см. Полное собрание законов Российской империи (ПСЗРИ) с 1649 г.). Сер. 1. Т. 1. Гл. 1.1, цитируется в: Смилянская Е. Б. Следствия по «духовным делам» как источник по истории общественного сознания в России первой половины XVIII в. Дисс. на соиск. степ. канд. ист. наук. М., 1987. С. 107.


[Закрыть].

Введение смертной казни за колдовство – преступление светского характера – отражает повышенную обеспокоенность правительства в XVII веке тем, что колдовство может быть использовано в политике. Это опасение возникло еще в середине XV века. Лица, которых подозревали в вероотступничестве, использовании магии, колдовства и некромантии против своих политических конкурентов, должны были отвечать перед законом и следователями в застенках Разрядного приказа. В XVII веке бдительность государства распространилась и на царских советников, которых подозревали в использовании черной магии, чтобы лишить царя ума и рассудка. «В интрузивной и авторитарной политической системе, которая требовала прежде всего подчинения… любое действие или высказывание [могло быть истолковано] как символ непослушания»6767
  Keenan E. L. Afterword: Orthodoxy and Heterodoxy // Religion and Culture in Early Modern Russia and Ukraine / Eds. S. H. Baron, N. S. Kollmann. P. 204.


[Закрыть].

Указ Петра против кликуш, считавших себя жертвами колдовства, можно понять только в рамках политического контекста. Хотя эти указы были первыми в своем роде указами против кликушества, они представляли собой логическое продолжение предыдущих попыток вывести на чистую воду отдельных людей и группировки, использующие обвинения в колдовстве в качестве оружия, в том числе, против членов царской семьи6868
  В конце XVII века были случаи, когда кликуши подвергались преследованиям. Например, в 1677 году в Тюмени несколько человек были приговорены к смертной казни (Dix K. S. Madness in Russia, 1775–1864: Official Attitudes and Institutions for Its Care. Ph. D. diss. Los Angeles, 1977. P. 217).


[Закрыть]. Постановления также были следствием страха перед интригами, активно используемыми политической, а с XVII века и религиозной оппозицией6969
  LeDonne J. P. Absolutism and Ruling Class.


[Закрыть]. Концепция симуляции юродства появилась еще в 1636 году, когда патриарх Иоасаф издал указ против ложных юродивых – тех, кто зарабатывал себе на жизнь тем, что притворялся «безумцем Христа ради», не являясь таковым на самом деле. Позволяя церкви и государству различать фальшивых и истинных юродивых, этот указ приобрел еще большее значение с церковным расколом середины XVII века. Религиозные реформы патриарха Никона, реорганизовавшего православный ритуал в целях его унификации с греческим, не встретили публичной поддержки со стороны юродивых. Напротив, те чаще всего тяготели к оппозиционному старообрядчеству. В результате Никон, а затем и царь Алексей Михайлович, обратились против них7070
  Публично ни царь Алексей, ни патриарх Никон против юродства не выступали, несомненно, из‐за популярности этого явления. Петр I, однако, чувствовал себя достаточно уверенно, чтобы в 1716 году нанести ему открытый удар (Лихачев Д. С., Панченко А. М., Понырко Н. В. Смех в Древней Руси. Л., 1984. С. 115, 132, 151–152).


[Закрыть]. Политическая нестабильность конца XVII века произвела впечатление на Петра I, который усилил преследования за политико-религиозные преступления, к которым теперь относилось и лжекликушество. В «космическом порядке» российского государства, как и в других странах Европы, «общественные и даже частные действия приобрели политическое и идеологическое содержание, а любые несообразные действия подспудно рассматривались… как политическая неблагонадежность или религиозная ересь»7171
  Ibid. P. 124, 202.


[Закрыть].

Первый указ, направленный против кликуш, Петр I издал 7 мая 1715 года. В указе значилось, что все кликуши должны быть приведены в приказы для дознания, и приводится пример Варвары Логиновой, которая на допросе в Тайной канцелярии призналась, что симулировала свои припадки, чтобы отомстить плотнику по имени Григорий. Приводя конкретный случай, Петр выказал отвращение к тем, кто, по его мнению, обманным путем использовал кликушество как средство оклеветать других. В указе сообщается:

В прошлом 714 году ноября в 7 и 8 числах, в Санкт-Петербурге в церкви святого Исаакия Далматского во время святой литургии плотничья жена Варвара Логинова кричала, будто испорчена… а в допросе сказала, что она не испорчена и кричала притворством, будто испорчена, только для такой причины, тому ныне близ года… плотник Григорий подрался с деверем ее… и после того стала она Варвара мыслить, как бы тому плотнику Григорию отомстить за своего деверя, что он его бил, и умыслила, чтобы кричать, будто испорчена и выговаривать на него Григория, что ее испортил, чтобы его тем погубить; и после помянутой драки спустя с неделю почала она кричать дома в неделю подважды и потрижды, и будто без памяти кричала, что ее испортил он Григорий; и в вышеописанные 7 и 8 числа ноября, будучи в церкви святого Исаакия Далматского, во время Божественного пения, также кричала она нарочно, будто испорчена и выговаривала, что ее испортил он Григорий; и то она делала только для того, чтобы ему Григорию тому отомстить за своего деверя и его погубить; а ее Варвару никто не порчивал, и кричала она притворно, и в том принесла вину свою7272
  ПСЗРИ. Собрание 1649–1825. Т. 5 (1713–1719). № 2906. Также цитируется у Джеймса Кракрафта (Cracraft J. The Church Reform of Peter the Great. London, 1971. P. 290).


[Закрыть].

Петр беспокоился по поводу кликуш потому, что люди, имитирующие конкретный религиозный феномен – одержимость бесами, – клеветали на других, обвиняя в колдовстве и в том, что те посадили в них бесов.

Порицание Петром I кликуш в 1715 году проявилось и в последующих законах. В январе 1716 года Сенат приказывает епископам передавать лиц, притворявшихся одержимыми, светским властям7373
  ПСЗРИ. Т. 5. № 2985.


[Закрыть]7474
  А вот в Воинском уставе от 30 марта 1716 года, где высказывается неодобрение суеверий, в частности, упоминаются «идолопоклонник, чернокнижец, ружья заговоритель», о кликушестве или одержимости демонами речи нет. Это упущение может свидетельствовать о том, что одержимость демонами уже ассоциировалась с женщинами, в то время как Устав был направлен на солдат (т. е. исключительно на мужчин). См.: ПСЗРИ. Т. 5. Вып. 3006. Ст. 1–7.


[Закрыть]. Духовный регламент 1721 года, превративший Русскую православную церковь в еще один орган государственной бюрократии, учредив Святейший правительствующий синод вместо патриаршества, оказался очередной значительной атакой на кликушество.

Феофан Прокопович, автор Регламента, продолжал эту атаку от имени Петра I. Будучи под влиянием протестантизма и католической контрреформации сторонником рационалистического мышления, он в широком смысле определил суеверие как «лишнее, ко спасению непотребное, на интерес только свой от лицемеров вымышленное, а простой народ прельщающее, и аки снежные заметы, правым истины путем идти возбраняющее»7575
  Цит. по [URL: https://lib.pravmir.ru/library/readbook/1340; дата обращения 13.04.2022]. Автор использовала перевод Устава Александра Мюллера (The Spiritual Regulation of Peter the Great / Ed. and trans. A. V. Muller. Seattle, 1972. P. 15.)


[Закрыть]. Он велит православным епископам бдительно противостоять бесцельно странствующим монахам, постройке ненужных церквей, приписыванию ложных чудес перед святыми иконами, «також о кликушах, о телесах мертвых несвидетельствованных, и прочих всего того добре наблюдать»7676
  Цит. по [URL: https://lib.pravmir.ru/library/readbook/1340; дата обращения 13.04.2022].


[Закрыть]. Поскольку епископы не могли быть одновременно везде, Прокопович указывал, чтобы их «закащики, или нарочно определенные к тому благочинные, аки бы духовные фискалы» сообщали им о любых проблемах. Во время посещения епархиальных церквей епископы были обязаны опрашивать священников и других людей о различных суеверных практиках. Еще раз Прокопович обращает внимание на кликушество как на суеверие, на этот раз в ряду «ложных чудес при иконах, при кладезях, источниках и прочая». Заканчивается это строгим наказом епископам: «И таковые безделия запретить со угрожением клятвы на противляющихся упрямцов»7777
  В своей книге Мюллер переводит слово «кликуши» как «squallers» (букв. «вопящие» – Примеч. пер.) из уважения к термину, впервые использованному в 1720‐х годах англичанином Томасом Консеттом. Консетт перенял уничижительное юридическое понимание кликушества, определив кликуш как «людей, которые притворяются заколдованными, самозабвенно кричат и визжат» с целью вымогать деньги у свидетелей их страданий (Мюллер цитирует The Present State and Regulations of the Church of Russia. London, 1729. Vol. 1. P. 38 в своей книге The Spiritual Regulation of Peter the Great / Ed. and trans. A. V. Muller. Seattle, 1972. P. 109).


[Закрыть]. На практике епископы должны были передавать правонарушителей гражданским властям для вынесения приговора или назначать порядок покаяния для тех, кто искренне раскаялся в заблуждении. В Духовном регламенте не оговаривались наказания, которые гражданские власти должны были назначать лжекликушам и другим, повинным в мошенничестве. По сути, Петр не вносил конкретики по этому вопросу до весны 1722 года, когда прокомментировал записку, присланную ему Священным синодом, что такие люди заслуживают «наказание и вечную ссылку на галеры с вырезыванием ноздрей»7878
  ПСЗРИ. Сер. 1. Т. VI. Вып. 3963; также цитируется в Полном собрании постановлений и распоряжений по ведомству православного исповедания Российской империи. Сер. 1. Т. 2. Вып. 532.


[Закрыть].

Хотя Духовный регламент оставался основой для действий церкви на протяжении всего имперского периода, за десятилетие правления Анны Иоанновны (1730–1740) и Регламент, и более ранние указы Петра были усилены. Под влиянием немецкого Просвещения императрица не терпела верований в колдовство, волшебство и кликушество, против которых законы были неэффективны. 25 мая 1731 года Сенат, в ответ на возмущение императрицы тем, что колдовство не было искоренено, объявил от имени Ее Императорского Величества:

…ежели впредь кто гнева Божия не боясь и сего Ее Императорского Величества указу не страшась, станут волшебников к себе призывать, или к ним в дома для каких волшебных способов приходить, или на путях о волшебствах разговоры с ними иметь, и учению их последовать, или какие волшебники учнут собою на вред, или мняще, якобы на пользу (начнут сами во вред или пользу) кому волшебства чинить: и за то оные обманщики казнены будут смертию, сожжены; а тем, которые для мнимой себе душевредной пользы, станут их требовать, учинено будет жестокое наказание, биты будут кнутом, а иные, по важности вины, и смертью казнены будут.

Тем не менее, очевидно и христианское милосердие, так как указ завершается следующим образом: «буде означенные обманщики… вины свои в том объявят сами, без доношения на них от иных кого: и оные вины отпущены им будут без всякого истязания»7979
  ПСЗРИ. Сер. 1. Т. VIII. Вып. 5761; Полное собрание постановлений. Т. 7. Вып. 2451.


[Закрыть].

В ответ на гнев императрицы Анны Иоанновны на несоблюдение законов Петра Великого и настойчивые требования Прокоповича о бдительности против суеверий Священный синод в 1733 году рассмотрел дело кликуши Марии Семеновой из Новгородской губернии. Гражданские власти уже несколько раз задерживали ее за попрошайничество и путешествия без паспорта. Хотя новгородский архиепископ (не кто иной, как сам Феофан Прокопович) и обвинил Марию Семенову в мошенничестве, так как она утверждала, будто одержима 27 демонами, его продолжительные объяснения были сосредоточены на том, что он считал ее, а не демонов, виноватой в аморальном образе жизни. Семенова родила в доме архиепископа внебрачного ребенка. На допросе незамужняя женщина призналась, что ранее родила двойню. Отвергнув утверждения Семеновой о том, что внебрачные роды были результатом изнасилования, Прокопович обвинил ее во «французской болезни» (то есть сифилисе). Авторы заключительного доклада Священного синода подозревали Семенову в детоубийстве. Они также признали ее виновной не только в том, что она притворялась одержимой, но и в приготовлении любовного зелья из соли, произнесении неподобающих заклинаний над крестом, угрозах и использовании бранных слов по отношению к высокопоставленным лицам8080
  Полное собрание постановлений. Т. 8. Д. 2719.


[Закрыть].

Семенова – превосходный пример женщины, которая отвергла все попытки государства и религии контролировать женское тело. Нарушения светских законов о мобильности и попрание религиозной морали были гораздо более оскорбительными с точки зрения религиозных властей, чем притворная одержимость. Однако Прокопович определенно посеял семена для того, чтобы в дальнейшем кликушество было приравнено к безнравственности.

Судебное разбирательство по этому делу не смягчило опасений Анны Иоанновны относительно суеверий. В ноябре 1737 года она снова выказала недовольство, на этот раз отметив, что число кликуш на самом деле увеличилось. Она обвинила священников и монахов в том, что они открыто игнорируют законы против суеверий и поощряют кликушество, проводя экзорцизмы. Поскольку в Москве проблема стояла особенно остро, Анна подписала указ Синоду, порицающий архиерея Москвы за нарушение положений Духовного регламента о кликушестве, которое она определила как «суеверие». Императрица также писала графу Семену Андреевичу Салтыкову, главнокомандующему Москвы, чтобы

…для искоренения суеверия, не токмо от архиерея, но и от вас [Салтыкова] надлежащего престережения и пресечения не чинится, понеже мы полагались надежно на вас, что вы тамо о всех таких делах и приключениях смотрение иметь и ничего противнаго чинить допускать ревностное тщание прилагать не оставите, понеже за такие дела и неосторожности вы ответствовать должны были8181
  Цит. по: Беляев С. Икотники и кликуши. К истории русских суеверий. По архивным источникам // Русская старина. 1905. T. 122. № 4.


[Закрыть].

Отныне кликуши в Москве подлежали аресту и допросу.

Во исполнение приказа императрицы, объявленного графом Салтыковым, были арестованы сразу две кликуши – Ненила Ржавчикова и Анисья Бочарникова. Ржавчикова (урожденная Еремеева) страдала от приступов одержимости еще с 1701 года, когда она была шестнадцатилетней крестьянской девушкой, собирающейся выйти замуж за солдата Сидора Ржавчикова. Во время ареста она жила в Москве. Анисья Федорова8282
  На время ареста – Бочарникова по второму мужу. – Примеч. пер.


[Закрыть] также жила в Москве и обращалась за помощью к чудотворной иконе Божией Матери в церкви Варлаама Чудотворца8383
  Сейчас это храм иконы Богоматери «Всех скорбящих Радость» на Ордынке. – Примеч. пер.


[Закрыть], а также ходила молиться к монахиням Новодевичьего монастыря. На допросе, как указано в источнике, «под страхом смертной казни» обе женщины подтвердили рассказы о своей одержимости, заявив, что их болезнь была подлинной и что «волшебств и заговоров за собой не имеют». Рискуя еще больше рассердить императрицу, но не имея никаких доказательств для продолжения дела, Салтыков был вынужден выпустить женщин на поруки при условии, что они не покинут Москву и немедленно явятся к суду по первому требованию8484
  Беляев С. Икотники и кликуши // Русская старина. 1905. T. 122. № 4. С. 163, 159, 161.


[Закрыть].

Между тем у Священного синода не было иного выбора, кроме как ответить на возмущение Ее Величества по поводу кликуш. Указ от 15 ноября напомнил «не токмо суду, но и прочим церковного и мирского чина поданным» об их долге отстаивать православную веру. Указ отмечал, что «в прошедших летах явились в Российской Империи от некоторых незнающих совершенно закона и правил и истинного ко спасению души пути», среди которых находились и кликуши, причастные к созданию суеверий, заставляющих народ сомневаться. Причислив кликуш к «бездельным суеверцам», указ уравнял их с колдунами и волшебниками. Священный синод подтвердил необходимость каждому епископу следить за кликушами и назначить ответственных, которые сообщали бы о появлении кликуш и их выходках, чтобы гражданские власти могли незамедлительно принять против них меры. Повторяя положения Духовного регламента в отношении кликуш, указ напомнил епископам об обязанности дважды в год отправлять в Священный синод отчеты с информацией о бесчинствах кликуш и других суеверных действиях8585
  ПСЗРИ. Сер. 1. Т. X. Вып. 7450.


[Закрыть].

Анна Иоанновна была возмущена тем, что монахи и приходские священники признавали кликуш действительно одержимыми и не передавали их гражданским властям. В то же время, возможно, указ 1737 года был реакцией на отчеты Сената за лето и осень того же года. Информация, поступившая от высшего государственного органа России, побудила императрицу задуматься над опасностью небрежного отношения светских государственных чинов к распространяющимся суевериям, вере в колдовство и сопутствующие недуги, включая одержимость. Сенат обратил внимание на вышедшую из-под контроля эпидемию икоты – тяжелого и стойкого икания – среди крестьян Мезенского уезда Архангелогородской губернии, поразившую более двухсот мужчин и женщин8686
  Вся информация о мезенской эпидемии в этом абзаце взята из: Беляев С. Икотники и кликуши // Русская старина. 1905. T. 122. № 4. С. 145–156.


[Закрыть]. Симптомы болезни были сродни симптомам кликушества, за исключением того, что пострадавшие не кричали дикими и животными голосами. Вместо этого их речь во время припадков перемежалась безостановочной и болезненной икотой. Как и кликуши, икотники считали, что попали под действие порчи, некоторые также думали, что они одержимы бесами, которых в их тела насадили колдуны8787
  Святой старец XVIII века Паисий Иванович Величковский (1722–1794) признавал икоту недугом, возникающим не от еды, а от козней бесов (О различных скорбях и тяготах от бесов // Жития и творения русских святых: жизнеописания и духовные наставления великих подвижников христианского благочестия, просиявших в земле Русской, народные почитания и праздники православной церкви / Сост. С. Тимченко. М., 1993).


[Закрыть]. Жертвы этой эпидемии, которая длилась к тому моменту более десяти лет и распространилась за это время по нескольким деревням, называли восьмерых человек, которые, по их мнению, их прокляли. В качестве доказательств против дьячка Емельяна Попова и жителей села Никифора и Осипа Салминых, Онуфрия Титова, Ипата Клокотова, Ивана Сибирякова, Алексея Ульянова и Дмитрия Суворова больные, их родственники и соседи доставили обвиняемых по одному с 1730 по 1737 год в мезенскую губернскую канцелярию, требуя справедливости. Если разгневанные крестьяне надеялись, что власти примут быстрые меры, они были глубоко разочарованы. Дело затянулось на несколько лет.

В 1737 году губернская канцелярия передала дело в высшие инстанции. К тому времени был определен масштаб эпидемии и собраны свидетельства многочисленных очевидцев. В то время как односельчане обвиняемых свидетельствовали о том, что они не могут с уверенностью сказать, занимались ли те волшебством, в канцелярии были убеждены, что эти люди напускали икоту и, следовательно, ответственны за эпидемию. Все обвиняемые отрицали свою вину. Не зная, как решить проблему, уездная канцелярия передала дело в губернскую, которая, в свою очередь, направила дело в Сенат. В конце июля 1737 года Сенат издал заявление, подтверждающее мнение мезенской канцелярии о том, что в целях поддержания общественного порядка подсудимых, несмотря на отсутствие признания вины, необходимо направить на дальние металлургические заводы Сибири, где они не смогут больше вредить народу, уверенному в их злокозненности. Однако на этом дело не закончилось8888
  Беляев С. Икотники и кликуши // Русская старина. 1905. T. 122. № 4. С. 156–157.


[Закрыть].

Вице-канцлер граф Михаил Гаврилович Головин, узнав о решении Сената, немедленно отменил его на том основании, что Сенат не провел тщательного расследования, чтобы определить, действительно ли эпидемия связана с заболеванием. Второго августа 1737 года он приказал Сенату направить в пораженные эпидемией икоты деревни нарочного сыщика, чтобы он сам в присутствии лекаря мог осмотреть больных. Затем следователь и лекарь должны были окончательно определить, была ли это болезнь по воле Бога или она вызвана злым наваждением. Головин также хотел, чтобы сыщик собрал характеристики обвиняемых у людей, не затронутых эпидемией напрямую8989
  Там же. С. 157.


[Закрыть].

По требованию Головина Сенат возобновил дело. Во время допроса жертвы эпидемии заявляли, что не симулируют недуг, но и не могут доказать, что обвиняемые на самом деле на них напустили икоту или порчу. После того как почти 300 свидетелей подтвердили благонадежность обвиняемых, Сенат приказал губернской канцелярии подвергнуть пыткам нескольких одержимых икотой, чтобы выяснить подлинность их недуга. Семерых взятых в застенок больных пытали на дыбе, били плетьми и батогами, но признаний так и не получили. Наконец, 11 января 1740 года из‐за отсутствия доказательств Сенат принял решение не привлекать к ответственности ни обвиняемых, ни 207 человек, одержимых таинственным недугом9090
  Там же. С. 157–58.


[Закрыть]. Несомненно, мезенский инцидент послужил мощным напоминанием имперскому правительству о том, какие беспорядки может вызвать эпидемия икоты или кликушества, а также маркером того, что сведения о подобных случаях могли быть занижены.

Несмотря на то что царская власть по-прежнему настаивала на применении правовых санкций против кликуш, тех редко задерживали для допроса. Из тридцати шести дел, связанных с суевериями, которые рассматривались Преображенским приказом и Тайной канцелярией со времен Петра I до 1760 года (см. Таблицу 1.1), только два касались кликуш: дело 1720 года с участием трех московских женщин и еще одно – дело дворовой женщины, уверенной в том, что она «испорчена дьявольским наваждением»9191
  РГАДА. Ф. 7. Оп. 1. Дела Преображенского приказа и Тайной канцелярии. Д. 553.


[Закрыть]. Государственные учреждения гораздо больше интересовала клевета на важных лиц, особенно на правителей. Пять дел этого периода заведены на людей, порочащих репутацию императрицы Елизаветы Петровны (1709–1762) и членов ее семьи. Из них четыре особенно важны из‐за их связи с верой в одержимость и колдовство. Дела крестьянина Евдокима Томилина (в 1746 году) и горожанина Петра Волкова (в 1750 году) связаны с заявлениями, что императрица Елизавета якобы была испорчена. С учетом того, что между одержимостью и колдовством существовала тесная связь, такие заявления подразумевали, что Елизавета была одержима бесом. Подобное обвинение ставило под сомнение легитимность правительницы, что само по себе было деликатным вопросом, поскольку Елизавета заняла русский престол в результате дворцового переворота. Впоследствии, в 1752 году, купца Ивана Пичюгина и денщика Григора Воробьева независимо друг от друга осудили за распространение слухов о том, что мать графа Алексея Разумовского была колдуньей. Дела непосредственно касались репутации царской семьи, поскольку граф Разумовский был фаворитом и предполагаемым тайным супругом Елизаветы Петровны. Более того, купец Пичюгин использовал такую характеристику матери Разумовского с целью объяснить, почему великий князь Петр Федорович (будущий Петр III) тогда еще не имел детей от своей жены Екатерины9292
  РГАДА. Ф. 7. Оп. 1. Д. 1082, 1323, 1548 и 1572. Пятый случай (Д. 1970) – о человеке, объявившем о себе, что он непристойно обращался с портретом императрицы.


[Закрыть].

Таблица 1.1. Религиозные преступления, расследованные Преображенским приказом и Тайной канцелярией, 1700‐е – 1760

Источник: РГАДА. Ф. 7. Оп. 1. Д. 75, 128, 328, 349, 393, 411, 440, 442, 546, 550, 553, 567, 635, 720, 964, 982, 1045,1063, 1081, 1082, 1144, 1260, 1298, 1323, 1359, 1548, 1572, 1714, 1730, 1788, 1880, 1897, 1917, 1923, 1965, 1970.

Безусловно, наибольшее количество дел, рассмотренных Преображенским приказом и Тайной канцелярией, касалось лиц, которые обвинялись в причинении вреда колдовством. Многие из обвиняемых имели волшебные талисманы, бумаги или тетради, полные заклинаний белой или черной магии, а также коренья и травы для зачаровывания. Другие обвинялись в обращении к колдунам. То, что внимание чиновников сосредоточилось на тех, кто якобы мог превратить людей в кликуш или навредить другими магическими способами, а не на самих кликушах, как это предписывал закон, иллюстрирует широко распространенную даже среди правительственных чиновников XVIII века веру в возможность колдовства и одержимость бесами. Это является частью того, что Джон Ледонн называет «лихорадкой разоблачений» первой половины XVIII века, вызванной тревогой и нестабильностью, ставшими следствием двух десятилетий войн при Петре I, дворцовых переворотов и финансового кризиса 1730‐х годов9393
  LeDonne J. P. Absolutism and Ruling Class. P. 165–66


[Закрыть].

Выводы Е. Б. Смилянской подтверждают закономерность, которую демонстрируют вышеуказанные дела Преображенского приказа и Тайной канцелярии: следователи гораздо больше интересовались задержанием волшебников, колдунов и богохульников, чем кликуш. Смилянская изучила 198 судебных дел о магии и суевериях, датируемых первой половиной XVIII века, расширив выборку за пределы Преображенского приказа и Тайной канцелярии, включив туда также Сыскной приказ, полковые, воеводские и губернские канцелярии, местные, судебные и ряд других ведомств. Чуть более 50 процентов этих случаев касались людей, использующих наговоры и заклинания, примерно треть из них – попытки колдовства и защиты от чар9494
  Смилянская Е. Б. Следственные дела «о суевериях» в России первой половины XVIII века в свете проблем истории общественного сознания // Rossica. 1996. № 1. P. 3–6.


[Закрыть]. Преобладающее количество мужчин среди обвиняемых (в соотношении почти 5:1) можно объяснить их более высокой публичностью и большей вероятностью того, что внимание властей привлечет деятельность солдат, священнослужителей, писцов и торговцев.

В то время как правительственные учреждения не занимались регулярными задержаниями кликуш, Священный синод, зависящий от поступления информации о суевериях и богохульствах из епархиальных источников, также не проявлял бдительности в отношении кликушества. Несмотря на напоминание 1737 года о том, что епископы должны отчитываться Синоду дважды в год, и призыв 1746 года к священникам сообщать епископам обо всех кликушах, официальные послания епископов рассылались нерегулярно, а ответы были скорее формальными отписками9595
  РГАДА. Ф. 1183. Оп. 1746. Д. 407. Л. 1. Автор в оригинале цит. по: Freeze G. L. Institutionalizing Piety. P. 224. – Примеч. пер.


[Закрыть]. Так, в 1751 году, например, только ростовский, суздальский, архангелогородский и переяславский епископы обтекаемо пишут о суевериях в своих епархиях, причем последние два отмечали наличие кликуш. Архангелогородский архиепископ Варсонофий сообщал только, что в его епархии, в Кеврольском и Мезенском уездах, имеется «один икотник (кликун) и семь икотниц (кликуш), которые и сыскиваются». Несомненно, причиной упоминания икотников в отчете стала широкая известность эпидемии икоты в Мезенском уезде 1720–1730‐х годов, потребовавшая вмешательства Сената. Сообщая о наличии бесноватой женщины, переяславский епископ заверяет Синод, что и ее, и тех, кого она обвиняла в колдовстве, вызвали в суд. Остальные епископы, числом 21, уведомили Синод, что «слава Богу все добре»9696
  Описание документов и дел, хранящихся в архиве Святейшего правительствующего синода. 1751. Т. 31. С. 13–14; Смилянская Е. Б. Следствия по «духовным делам» как источник по истории общественного сознания в России первой половины XVIII в. С. 51.


[Закрыть].

Серьезное наступление на замалчивание суеверий, включая веру в одержимость бесами и колдовство, в епископских отчетах можно увидеть в донесении суздальского архиерея Порфирия от 1754 года. Порфирий отмечает, что, хотя поповские старосты и духовные правления не сообщают о суевериях в период с июня 1751 по январь 1752 года, «множайшие вдалися волшебствам, чарованиям, колдунствам, обаяниям, что едва каковы дом во граде и в окрестных селех обрестися может, в котором бы от таковаго сатанинского действа плачевных не было случаев…». Убеждая Синод в том, что полдюжины лет боролся с отступничеством и с ложной верой в колдовство и волшебство, он вынужден признать, что в его епархии имели место подлинные случаи, когда колдуны напускали на людей бесов. Мало какая свадьба или рождение ребенка, писал Порфирий, проходила без демонического вмешательства, что, в свою очередь, приводило к ухудшению здоровья людей и даже смертельным случаям. Он объясняет, что в духовном суде неохотно расследуют подобные «сатанинские действа», потому что «все страхом одержимы, чтобы безгодно не пропасть смертию». Более того, архиерей так боялся за свою жизнь, что попросил Синод освободить его от должности и перевести от «толь злаго народа»9797
  Российский государственный исторический архив (РГИА). Ф. 796. Оп. 35. Д. 528. Полностью цитируется в: Смилянская Е. Б. Донесение 1754 г. в Синод суздальского епископа Порфирия «якобы во граде Суждале колдовство и волшебство умножилось» // Христианство и церковь в России феодального периода (материалы). Новосибирск, 1989. С. 254–260.


[Закрыть].

Ободряющая откровенность суздальского архиерея в отношении всепроникающей веры во вредоносную магию заслуживает внимания. В то время как законодательство и церковная кампания с 1740 года и далее осуждали суеверия, православные практики продолжали связывать колдовство или чародейство с одержимостью бесами. Священники спрашивали у своих прихожан на исповеди не только о том, обращались ли они к предсказателям и колдунам, но и пользовались ли они их услугами, чтобы навести чары или порчу9898
  Требник. Москва, 1720. Ч. II. С. 46, 47. Цитируется в: Смилянская Е. Б. Следственные дела «о суевериях» в России первой половины XVIII века в свете проблем истории общественного сознания // Rossica. 1996. № 1. С. 8.


[Закрыть]. Подобные высказывания в исповедальных и религиозных текстах закрепляли в умах православных людей, что недоброжелатели могли наслать на них как болезни, так и бесов. Еще в 1803 году архиепископ Вениамин (1739–1811)9999
  Имеется в виду архиепископ Нижегородский и Арзамасский Вениамин, в миру Василий Федорович Краснопевков-Румовский. – Примеч. пер.


[Закрыть] в своем руководстве, объясняющем православные обряды, символы, таинства и различные молитвы, отмечает: «Некоторые отвергают, что сила и злодейство демонов наводят на людей болезни; но благочестивые люди не сомневаются в этой истине». В подтверждение своих слов он цитирует 13-ю главу Евангелия от Луки, на другой странице указывая, что молитвы для обуреваемых духами необходимы, так как они «подвержены нападениям нечистых духов, – по злому действию волшебного искусства». Шестнадцатое издание руководства, опубликованное в 1899 году, содержит раздел100100
  Скорее всего, имеется в виду §42 «Последование молебное о немощных, обуреваемых от духов нечистых и стужаемых». – Примеч. пер.


[Закрыть] о тесной связи между колдовством и одержимостью101101
  Архиепископ Вениамин. Новая скрижаль или объяснение о церкви, о литургии и о всех службах и утварях церковных. 1899. Репринт. М., 1992. Т. 2. С. 449–450, 457. Цит. по [URL: https://azbyka.ru/otechnik/Veniamin_Krasnopevkov_Rumovskij/novaja-skrizhal/4_24_27; дата обращения 13.04.2022].


[Закрыть].

Случай, привлекший внимание Священного синода в 1770 году, подчеркивает сохраняющуюся веру в колдовство в российском обществе и лояльность церковных иерархов к кликушам. Пелагея Никитина, крепостная из костромской деревни графа Матвея Федоровича Апраксина, была передана церковным властям губернской канцелярией за «напущение на крестьянских женок беснования и кликоты» (объединение слов «кликать» [как кликуши] и «икота»). Позже костромской епископ Симон сообщает Священному синоду, что его расследование показало, что Никитину ложно обвинил в волшебстве бурмистр Бухоловской вотчины Афанасий Васильев. Он добился повинной, жестоко избивая женщину. Сторонник идей Просвещения и осуждающий пытки, преосвященный Симон приказал наказать бурмистра за истязания несчастной. Любопытно, однако, что он ничего не пишет о тех женщинах, которые были идентифицированы в ходе расследования как кликуши и, согласно закону, должны были оказаться под следствием и наказаны102102
  Описание документов и дел, хранящихся в архиве Святейшего правительствующего синода. 1770 г. Т. 50. С. 373.


[Закрыть].

Случай, рассмотренный Ростовской духовной консисторией в середине 1760‐х годов, несколько проливает свет на церковные процедуры в отношении кликуш, демонстрируя, как серьезно церковники отнеслись к вопросу о подлинности привлекшей их внимание кликуши103103
  В названиях дел Ярославского архива нашлось несколько записей по этому делу. Дело о наложении епитимьи на Екатерину Иванову, крестьянку деревни Тишино Ярославского уезда, вотчины графа Петра Борисовича Шереметева, подозревавшуюся в колдовстве. Ф. 230. Оп. 13-2. Д. 3973; Дело о проведении дознания по подозрению в колдовстве Екатерины Ивановой, крестьянки дер. Тишино Ярославского уезда, вотчины графа Петра Борисовича Шереметева. Ф. 230. Оп. 13-2. Д. 4018. – Примеч. пер.


[Закрыть]. Дело касалось инцидента 1764 года в селе Тишино Ярославского уезда, где две крестьянки обвинили свою соседку Екатерину Иванову в том, что та наслала на них кликоту. По этому обвинению Иванову отправили в губернскую тюрьму. Ростовская консистория инициировала расследование дела. Выслушав различные свидетельства, церковники решили в апреле 1766 года отправить Иванову в женский монастырь в Ростове. Настоятельнице было поручено при помощи Священного Писания внушить крестьянке страх Божий, чтобы определить, действительно ли та общалась с бесами и околдовывала своих соседей. Они также вызвали врача, чтобы осмотреть одержимых женщин. Узнав от игуменьи, что признания Ивановой в причастности к колдовству и связям с бесами были получены гражданскими властями под пытками, консистория освободила Иванову от обвинения в колдовстве, создав прецедент для решения епископа Симона по делу Пелагеи Никитиной в 1770 году. В то же время они воздержались от наказания кликуш, поскольку врач, осмотревший женщин, признал, что те страдают от настоящего недуга. Другими словами, поскольку кликуши не симулировали свою одержимость, они не подлежали преследованию по закону104104
  В заключении врач отметил, что женщины страдают из‐за воспалительного заболевания женских органов, а не от одержимости бесами. Оказалось ли медицинское заключение достоверным объяснением с точки зрения церковников, неизвестно. См. Государственный архив Ярославской области. Ф. 197 (Ростовская консистория). Оп. 1. Т. 1. Д. 3973.1. Л. 48, 50, 58–59.


[Закрыть].

В 1771 году Священный синод действительно преследовал кликуш, которые подозревались в ложных обвинениях других в насылании порчи105105
  Описание документов и дел. Т. 50. С. 413–421.


[Закрыть]. Церковь была особенно заинтересована в деле, в котором участвовали представители низшего духовенства, в том числе приходской священник, ранее уже нарушавший церковные законы. В таких случаях Синод не подчинялся гражданским властям, а мог наказывать нарушителей напрямую. Первый доклад епископу Коломенскому Феодосию поступил от священника Богословской церкви Иакова Тимофеева в январе 1770 года. Отец Иаков сообщил, что двенадцатилетний племянник коломенского купца Макара Щурова Памфил вел себя как кликун, птичьим и собачьим голосом выкрикивая, кто над ним чародейство учинил. В ответ на сообщение отца Иакова Коломенская консистория вызвала мальчика в магистрат для допроса. Мальчик показал, что двумя годами ранее он жил в доме того самого священника Иакова Тимофеева для обучения скорописи, когда его впервые внезапно «ударило о земь». И с тех пор это происходило с ним практически каждый день. Но ни причины болезни, ни характера своих припадков мальчик не знал.