Текст книги "Красная королева"

«Но можешь быть», – подумала она.

Она сунула нож в мешок. Потом встала перед Бриньей, думая, что сказать этой женщине, которая потеряла так много.

А Бринья положила руки на плечи Алисы, притянула ее к себе и поцеловала в лоб.

– Пусть боги присмотрят за собой и даруют тебе отвагу.

– Я сделаю все, что в моих силах, – сказала Алиса. – Для тебя. Для Эйры.

Бринья кивнула, и Алиса ушла. Она шла по деревне, и люди, которых она встречала, склоняли перед ней головы. Некоторые целовали кончики своих пальцев, а потом прижимали кулаки к сердцу. Алиса надеялась, что таким образом они желают ей удачи, а не заранее оплакивают ее.

Деревня закончилась так же внезапно, как и началась. При этом Алиса оказалась гораздо выше, чем была изначально, – во всем было виновато странное расположение селения. И Алиса опять задалась вопросом, почему люди решили строиться этаким странным образом, но затем покачала головой и решила, что им, наверное, так сказал их провидец.

Прямо перед Алисой землю покрывала низкорослая трава и мелкие камни. Чуть выше лежали беспорядочно разбросанные валуны из ее сна: каменное поле, которое так трудно перейти. Большого дуба нигде не было видно, но деревьев тут было мало, так что найти дуб должно быть несложно.

День выдался ясный, ярко сияло солнце, и Алиса вспотела в меховом плаще. Она сняла его и перебросила через руку, но нести его так оказалось еще неудобнее, потому что склон становился все круче. Она пожалела, что прихватила эту тяжесть, хотя и осознавала, что на самом деле это не так – на вершине горы будет очень холодно.

Через пару часов она оглянулась и увидела, что прошла не так уж и много. Гораздо меньше, чем рассчитывала. Как же жители деревни добираются до дуба с детьми? Может, выходят раньше, чем Алиса? Она остановилась, перекусила, выпила немного воды, размышляя о том, где может быть Судак. Тут все на виду – и спрятаться великану вроде как некуда.

Алиса шагала до самой ночи – и добралась наконец до начала каменного поля. С заходом солнца стремительно похолодало, и она мысленно поблагодарила Бринью за плащ. Алиса очень устала и принялась искать расщелину, в которой можно было бы переночевать, укрывшись от ветра.

Устроившись, Алиса закрыла глаза, пытаясь не думать о том, как тихо вокруг – куда тише, чем было в лесу. А еще она надеялась, что не увидит снов.

– Мисс Алиса.

Очень громкий голос. И очень вежливый.

– Мисс Алиса, – повторил голос.

Открыв глаза, Алиса обнаружила, что вокруг все еще темно, а над ней, заслоняя звезды, навис Судак.

– Хорошо, что я нашел вас, мисс Алиса, – прогудел Судак. – Я слышал волчий вой на вершине горы.

– Это всего лишь Тесак, – пробормотала Алиса, вновь проваливаясь в сон. Она очень устала, ей хотелось закрыть глаза – и не открывать их до утра.

– Нет, не думаю, – замялся Судак.

– Откуда тебе знать? – Алиса потуже завернулась в меховой плащ.

– Ну и вам знать неоткуда, – заметил великан. – Я живу здесь дольше вашего и скажу прямо – не думаю, что этот волк не опасен. Гоблин держит при себе дикую стаю, и у Белой Королевы есть белый волк, выполняющий ее приказы.

– Отлично, – проворчала Алиса, поднимаясь. – Ну и куда нам идти? Если опасность исходит от замка, то мы пойдем ей навстречу, потому что именно туда лежит наш путь. А волк все равно выследит нас, как бы мы ни прятались.

– Я не хочу прятаться, – сказал Судак. – Я только хочу, чтобы вы не спали, на тот случай если что-то случится.

– Да-да, – вздохнула Алиса. – Ладно, раз уж я бодрствую, давай двинемся дальше к большому дубу.

Судак вопросительно уставился на нее, и Алиса рассказала ему о дереве, у которого жители деревни оставляли своих детей, предназначенных в жертву Королеве.

– Я ничего об этом не знал, – пробормотал великан. – Разве недостаточно того, что она дурачит всех входящих в лес?

– И еще, – добавила Алиса. – Одна женщина в деревне сказала мне, что эта Королева – не та Королева, которая прокляла тебя и твоих братьев.

В темноте Алисе не видела лица великана, но он, похоже, опешил.

– То есть как – не та? Как такое возможно? Я не чувствую никакой разницы, когда она говорит со мной.

– Мне сказали, что новая Королева украла силу у старой Королевы и что эта сила свела ее с ума.

«Как забавно, – подумала Алиса, – что и Белая Королева, и Черный Король – фальшивые волшебники, воры, укравшие магию у других. А вот то, что они разрушают все, что видят, – вот это совсем не забавно».

– Судак, – заговорила Алиса, – когда в последний раз ты на самом деле видел Белую Королеву?

– В ту ночь, когда она прокляла меня и моих братьев. Хотя Треска говорил, что с тех пор он не раз видел ее в лесах.

– И она говорит в твоей голове? – уточнила Алиса.

Судак кивнул:

– Да. Хотя я и не слышал ее с той ночи, когда оставил вас в лесной хижине. С той ночи, когда убили моих братьев.

Алиса чувствовала, что чего-то здесь не хватает. Очень важно, что это была не та же самая Королева, жившая на горе прежде. Хотя, если магия первой перешла ко второй, какая уж тут разница? Магия есть магия, и все равно, кто ей владеет. Если это не так, тогда почему Морж хотел съесть Алису?

А то ее видение, когда Черный Король пытался выманить что-то у Королевы, – что оно означает? Что у Королевы есть то, что нужно Королю?

А дети – что делает Королева с детьми? Все кусочки головоломки вроде бы подогнаны друг к другу, только вот картинка не имела для Алисы никакого значения. Белая Королева – не та же самая Королева, что раньше. Черный Король украл силу у другого волшебника, как и Королева. Черный Король в гневе сжигает все, но он не спалил дотла замок Королевы. Королева похищает детей из деревни, но Черного Короля это совершенно не волнует.

Раньше Алиса не слышала волчьего воя, а вот теперь услыхала. Определенно это была стая, с рычанием и визгом несущаяся вниз с горы, прямо навстречу Алисе и Судаку.

– Нам нужно убираться отсюда, – предупредил великан.

Алиса не видела никакого смысла в том, чтобы пытаться спастись от волков бегством. Если звери захотят найти их, то ни она, ни Судак ничего не смогут с этим поделать. Так она и сказала великану. Но тот желал только одного – убраться подальше от волков, и Алиса решила не спорить.

Судак двинулся вниз по склону, к деревне. Он сделал всего несколько коротких шагов, но шаги великана – это шаги великана, так что Алисе пришлось кричать, чтобы остановить его.

– Не туда! Ты же не хочешь привести их в деревню.

– Конечно, мисс Алиса.

Судак выглядел смущенным.

Алиса застыла, прислушиваясь. Трудно было определить, где именно находится стая, тем более что здесь, на горе, звук распространялся очень странно. Сперва ей показалось, что волки прямо над ними, потом – что они почти рядом. Тогда Алиса решила не обращать внимания на шум и двигаться прямо вверх, куда она, собственно, и собиралась идти.

Алиса карабкалась, и Судак карабкался тоже, частенько намного обгоняя ее и останавливаясь, дожидаясь, когда Алиса его нагонит. Он снова предложил понести Алису, как тогда, в лесу, но она предпочла передвигаться самостоятельно.

Часть ее, пусть и малюсенькая, все еще не доверяла гиганту, не желала оказаться в его руках. А что, если Белая Королева заговорит с ним и он повинуется ее приказу? Да, он сказал, что хочет отомстить ей за смерть братьев. Но можно ли ему верить? Судак служил Белой Королеве – в том или ином виде – очень долгое время. Он сказал, что не хотел оставлять Алису в лесу, но все равно оставил. Что, если он и сейчас заманивает Алису в ловушку?

Пока Алиса размышляла и сомневалась, волчий вой внезапно оборвался. Сперва она этого не заметила, да только, поравнявшись с Судаком, обнаружила, что великан оглядывается в замешательстве.

– Что? – спросила Алиса и только теперь осознала, что вокруг воцарилась тишина. – Куда они делись?

– Может, их и не было вовсе, – ответил Судак.

«Фокус, – подумала Алиса. – Уловка, злая шутка вроде той, что сыграл со мной гоблин в хижине». Оставалось только надеяться, что это не означает, будто гоблин где-то поблизости.

Вдруг вой, и лай, и рычание раздались снова, куда громче прежнего, и вроде бы совсем рядом, сразу за спиной. Алиса вгляделась во тьму внизу, и ей показалось, что там движутся, стремительно приближаясь к ним, черные тени, а в лунном свете сверкают белые клыки.

– Быстрее, мисс Алиса, быстрее, быстрее, – встревожился Судак. – Идите вперед, я задержу их.

Алиса торопливо полезла по скале, взбираясь все выше и выше, пока не потеряла растворившегося во мраке Судака из виду. Волчий вой все приближался, и Алисе уже казалось, что звери вообще разминулись с великаном.

Вдруг словно сама земля качнулась у нее под ногами и что-то громко заскрежетало. Алиса сразу поняла, что это Судак вывернул пару валунов, собираясь метнуть их в волков.

«И одним из этих волков может быть Тесак». Раздался удар, грохот, визг перепуганных зверей – и Алису накрыла паника.

– Тесак, – выдохнула она, а потом камни под ней опять завибрировали, словно задрожала сама гора.

Стая умолкла – то ли звери разбежались, то ли все лежали мертвые, раздавленные. Алиса не знала. Она прищурилась, вглядываясь в сумрак, ожидая увидеть идущего к ней Судака, но он не появлялся. Она не различала даже силуэта великана.

– Судак? – позвала Алиса.

И ничего – ни грохота шагов, ни стука падающих камней, потревоженных взбирающимся гигантом.

Алиса крикнула снова, но ответило ей только ночное эхо.

«И что теперь?» – подумала она. Великан исчез. Алиса даже не предполагала, что такое возможно. Нервная дрожь пробрала ее до костей, желудок болезненно скрутило. Что бы ни заставило Судака исчезнуть, с ней оно расправится, не моргнув и глазом. Великан казался неуязвимым, а Алиса знала, до чего сама она хрупка.

Волки, похоже, тоже пропали, по крайней мере пока. Может, стоит отправиться на разведку? Что, если Судак ранен?

«Но если так, почему он не откликается на зов?» Алиса заколебалась. Если Судак ранен, он бы непременно ответил, если бы мог. А если не может, то едва ли Алиса в силах чем-то ему помочь. Казалось очень жестоким бросить его, быть может, истекающего кровью, но что уж тут поделаешь. Тесак научил ее не переживать за тех, кого невозможно спасти.

«И, честно говоря, – подумала Алиса чуточку виновато, – я даже рада, что не нужно больше притворяться, будто я ему доверяю».

И все же Судак, возможно, спас ей жизнь, если волки действительно хотели добраться до них. Если так, то она должна быть благодарна ему. Если же нет, если он исчез вместе со стаей, будучи частью какого-то заклинания Королевы или гоблина, – что ж, тогда Алисе лучше не оглядываться.

И она продолжила путь, беспокоясь о том, что в темноте может пройти мимо большого дуба. Тревога росла в ней, все подгоняя и подгоняя, твердя, что Алиса должна добраться до дерева прежде, чем Королеве приведут жертву. Рассвет уже тронул небеса багряно-оранжевыми перстами, когда Алиса увидела наконец дерево – и удивилась, как вообще могла подумать, что может случайно не заметить его, даже во мраке.

Дуб был огромен – куда больше, чем был в ее сне. Толстенный ствол едва ли сумел бы обхватить даже Судак, обними он дерево. Сотни, тысячи ветвей тянулись к небу.

Да и то, что такой гигант тут вырос, само по себе было поразительным – на мили вокруг не было ни кустика выше колен Алисы. Так что неудивительно, что жители деревни считали дуб волшебным. Может, его посадила Белая Королева – первая Белая Королева? Или он появился благодаря какой-то другой магии?

Ночью Алиса больше не слышала ни Судака, ни волков, хотя дважды останавливалась – ей слышался скрип шагов за спиной. Каждый раз она оборачивалась с заходящимся сердцем, боясь увидеть тянущиеся к ней пальцы гоблина. И каждый раз не обнаруживала ничего, кроме пустоты да собственных страхов.

Теперь, когда взошло солнце и она добралась до дерева, Алиса вдруг почувствовала страшную усталость, от которой отмахивалась до сих пор. Тревога, страх, неуверенность обрушились на нее неудержимой волной, и она, пошатнувшись, упала на колени. Алиса успела подумать только, что дневной свет не означает, будто она в безопасности, а потом голова ее ударилась о выступавший из земли бугристый корень дерева, и больше Алиса уже ни о чем не думала.

* * *

Алиса открыла глаза и обнаружила, что уютно устроилась среди корней дуба, словно в материнских объятиях. Земля под ней была теплой: теплой, жирной, пульсирующей, будто вена, по которой бежит горячая красная кровь. Алиса коснулась корней, приобнявших ее, и они дрогнули под ее пальцами и потянулись, как кошка, выпрашивающая у хозяина ласку.

«Неправильное какое-то это дерево», – подумала в полусне Алиса. Что-то в нем изменилось. Ветви, что ли… Потом она заметила на ветвях листья – яркие, зеленые, точно изумруды. Когда Алиса пришла сюда, листьев не было, что вполне естественно, ведь была весна и на деревьях еще не начали набухать почки.

(«Ты думаешь, что сейчас весна, только из-за мальчика с гусыней, которая, по его словам, вила гнездо. На самом деле ты не знаешь, какое сейчас время года. В сущности, мисс Алиса, за время этого путешествия ты узнала только то, что многого не знаешь. С тех пор как вы сбежали из лечебницы, ты таскалась по пятам за Тесаком, а когда его не стало, принялась ходить кругами. Нет в тебе ничегошеньки особенного, Алиса, хотя Чеширский и думает, будто что-то там может быть».)

Почва под ней опять запульсировала, рождая странное чувство. Забавное такое ощущение, будто что-то пытается выбраться из-под земли наружу.

«Если под землей что-то есть, наверное, на этом месте не стоит лежать», – произнес в голове Алисы голос, больше похожий на голос Чеширского, чем на голос самой Алисы.

Обычно Алиса очень сердилась, когда Чеширский вмешивался, но на этот раз он выдал что-то разумное. Она должна двигаться, пока не случилось что-нибудь ужасное, например, пока эта пульсирующая земля не разверзлась, чтобы поглотить ее.

Алиса поднялась, но очень медленно. Отчего-то даже мысль о возможности быть съеденной горой не смогла подстегнуть ее. С дерева полетели пушистые шарики пыльцы, мягко разбиваясь о лицо Алисы. Она провела рукой по щеке и зачарованно уставилась на поблескивающие пальцы.

«Пошевеливайся, пошевеливайся».

– Хорошо, хорошо, – протянула Алиса.

Вообще-то ей не слишком хотелось двигаться, но земля и впрямь вела себя очень странно. Под ногами словно катились волны, то на миг приподнимая Алису, то вновь опуская ее.

– Странно все это, – пробормотала Алиса. – Одна из самых странных вещей, что я видела, а видела я много странного. На самом деле куда больше странного, чем мне хотелось бы.

На Алису упала тень. Она подняла глаза и ахнула. Перед ней стоял Судак. Только вот великан уменьшился до размеров обычного человека. Из него получился весьма привлекательный мужчина – с темно-зелеными глазами, густой копной каштановых кудрей и крепкими мускулами фермера.

– Судак, – выдохнула Алиса. – Что с тобой случилось?

– Она раздавила мне сердце, – буднично ответил Судак. – Я отбивался от тех волков и думал, что мне ничего не стоит забросать их камнями, когда в моей голове вдруг снова раздался ее голос. Сердитый, злой голос. Она назвала меня предателем, сказала, что я – ее творение. Я ответил, мол, никому больше не принадлежу, после того что сталось с моими братьями. А она сказала: «Что ж, как пожелаешь». И я почувствовал что-то жуткое, как будто ее рука влезла мне в грудь, стиснула сердце и принялась давить, давить, давить. Потом все исчезло. И вот я здесь, мисс Алиса, и мне очень жаль, что я оставил вас одну.

– Все в порядке, – пробормотала Алиса, чувствуя себя ужасно виноватой из-за того, что подозревала, будто Судак не заслуживает доверия. – Спасибо, что спас меня от волков.

– Конечно. – Судак указал на что-то за спиной Алисы. – Лучше вам отойти. Кажется, оно сейчас откроется.

Алиса обернулась и увидела в стволе дерева щель, будто прорубленную топором. Из разлома сочился густой красный сок, а земля под ним влажно чавкала. Корни, булькая, втягивали странную жидкость (чем бы та ни была) обратно в дерево.

Щель становилась все длиннее и глубже, и Алиса вздрогнула, когда кора треснула и кровь (потому что, конечно же, это была кровь, а вовсе не сок) хлынула из древесной плоти.

Рана превращалась в брешь между двумя створками, открывавшимися наружу. Алиса почувствовала, как ее тянет туда, как будто какая-то необъяснимая (волшебная) сила влекла ее к медленно распахивающемуся дереву, демонстрируя то, что скрыто внутри.

А там, внутри, лежала женщина, мертвая женщина с бледной восковой кожей, волосами цвета воронова крыла, в платье красном, как струящаяся вокруг нее кровь. И она лежала в этом стволе как в гробу.

– Красная Королева, – произнес Судак за спиной Алисы. – Давно не было Красной Королевы.

Алиса заметила в черных кудрях Красной Королевы тонкий серебряный обруч, корону в виде сплетенных ветвей дерева. В центре ее мерцал маленький красный камень.

– Красная Королева должна уравновешивать Белую, а Белая – Красную, – сказал Судак. – Но Белая Королева не хотела, чтобы кто-то указывал ей, что делать. Она убила свою красную сестру, убила давным-давно, еще до того, как превратила меня и моих братьев в великанов, тогда, когда и Города еще не было, а была лишь деревня на берегу реки. Белая Королева похоронила ее здесь и посадила над ней дерево, чтобы никто не смог украсть магию Красной Королевы. Чтобы о ней забыли.

– Ты так много знаешь об этом, – рассеянно уронила Алиса.

Ей хотелось прикоснуться к короне, снять ее с головы Красной Королевы и надеть на себя.

– Теперь, когда я мертв, я знаю гораздо больше, – сказал Судак. – Не жди своей смерти, чтобы узнать все, что тебе нужно знать.

– А что мне нужно знать? – спросила Алиса.

Ее пальцы потянулись к короне, коснулись черных волос Красной Королевы, пушистых и мягких, как мерцающая пыльца, падавшая с дерева.

– Как пройти к замку Белой Королевы, – ответил Судак.

Эти слова заставили Алису остановиться, выдернув из охватившего ее безумия. Она что, действительно собиралась украсть у трупа корону? Она с отвращением отдернула руку.

«Нет, она нужна тебе, – вмешался Чеширский. – Позже добыть ее будет труднее».

Игнорируя Чеширского, Алиса повернулась к Судаку, намеренно встав спиной к Красной Королеве, кровоточащему дереву и поблескивающей серебряной короне с сияющим драгоценным камнем.

– И как же пройти к замку Белой Королевы? – спросила Алиса.

– Через дерево, конечно, – ответил Судак. – Вам нужно оставить что-нибудь Красной Королеве, какую-нибудь мелочь, хотя, думаю, вы уже это сделали.

Алиса дотронулась до своего лба, под самой челкой. То место, которым она ударилась о корень, все еще было липким.

– Теперь я должен идти, мисс Алиса, – сказал Судак. – Мои братья зовут меня.

Теплое чувство к бывшему великану внезапно охватило Алису. И страх. Ей не хотелось вновь оставаться одной.

– Не уходи.

Судак мягко улыбнулся:

– Я должен, а вы должны идти дальше, потому что на отдых нет времени.

– Но я хочу отдохнуть, – от всего сердца выпалила Алиса. – Когда-то я жила в клетке, а до того – в другой клетке. Я попыталась вырваться из первой – и меня заперли в другой, которая была гораздо, гораздо хуже. Все, чего я хочу, это найти место, о котором мечтала, – маленький домик в зеленом поле у озера.

– Этот домик еще очень далеко, – произнес Судак. – Вам предстоит еще долгий путь, но вы никогда не доберетесь дотуда, если не войдете сейчас в эту дверь.

– Конечно. – Алиса изо всех сил старалась не заплакать. Слезами делу не поможешь. Рыданиями никогда ничего не исправить.

– Мои братья зовут меня, – повторил Судак.

* * *

Алиса открыла глаза.

Она лежала на спине под огромным дубом, распростершиеся над ней ветви дерева были голыми – даже намека на почки не было. Алиса медленно села, потирая новую саднящую шишку на лбу и размышляя о том, что нужно как-то поберечь голову, на которую выпало слишком много ударов за последние недели.

Мешок Алисы валялся у ствола дерева. На корне, там, где лежала ее голова, краснело несколько капель крови. Капли таяли, впитываясь в корни, и на коре появилась трещина.

Алиса, охнув, вскочила на ноги и поспешно закуталась в меховой плащ. Ее пробрал озноб. Вот сейчас кора разойдется, как дверные створки. Кора разошлась. Алиса ожидала увидеть восковое лицо Красной Королевы и мерцающую серебряную корону в ее волосах и не знала, сумеет ли устоять перед соблазном во второй раз.

Но когда дверь в дереве распахнулась, Красной Королевы там не оказалось. Зато был туннель, невозможный туннель – невозможный потому, что внутри деревьев не бывает туннелей. Туннелей, ведущих куда-то вдаль.

– Лучше тебе начать верить в невозможное, потому что невозможное будет происходить и дальше, – сказала Алиса себе, смутно припомнив, что уже говорила что-то похожее раньше, только вот не могла вспомнить когда.

Алисе ужасно не хотелось идти в туннель, потому что она немного боялась тесных замкнутых пространств, и хотя туннель был длинным, в том, что он окажется тесен, она нисколько не сомневалась. Но ничего не поделаешь. Судак сказал ей, что она должна идти дальше, да она и сама знала, что должна идти, потому что дети, и Тесак, и Белая Королева…

(И гоблин.)

…ждут. Алиса понимала, что рассчитывать на эффект неожиданности ей не имеет смысла. Белая Королева убила Судака и наверняка знала о том, что Алиса не ребенок из деревни.

«Так почему же, – подумала Алиса, шагнув в дерево, – она просто не раздавила мне сердце, как Судаку? Потому что ее гоблин хочет заполучить меня, а она потакает ему, или потому, что не может причинить мне вреда просто так? И ей нужна связь, такая, какая была у нее с великанами?»

Алиса столько всего не понимала и, честно говоря, не хотела понимать. Она хотела только закончить то, что должна закончить, чтобы вернуться домой. Прошло так много времени с тех пор, как у нее был дом.

«В маленькой хижине на берегу озера ты растратишь свои силы впустую, – сказал Чеширский. – А что бы ты стала делать со своим домашним убийцей? Приручила бы его, заставила играть роль мужа и отца для выводка маленьких Алис?»

– Хватит, Чеширский! – рявкнула Алиса, и голос затих.

Она не знала наверняка, действительно ли Чеширский слышит ее мысли или голос в голове – просто плод ее воображения. Но было бы странно, если бы этот любитель приказов, голос, притворяющийся Чеширским, принадлежал на самом деле ей.

Нет, он видит, что она делает, наверняка видит, и между ними все еще есть какая-то связь, хотя Алиса и полагала, что разорвала ее. Он все еще чего-то хотел от нее. Но у Алисы и без того достаточно забот. Зачем ей еще и преследующий ее Чеширский?

Двери закрылись за ней, быстро и бесшумно, и в туннеле стало очень темно. Алиса задумалась о том, не лучше ли ей остаться в темноте, тогда, возможно, она не так остро будет чувствовать нависающий над самой головой потолок и давящие, словно сжимающиеся стены.

Но потом она сообразила, что в темноте так легко спрятаться гоблину, и у нее зачесалось между лопатками от ужасного ощущения, что кто-то подкрадывается сзади, независимо от того, так это было на самом деле или нет.

Ей нужен был свет, и, естественно, теперь, когда ей понадобилась помощь Чеширского, он исчез…

(«Потому что ты его прогнала», – раздраженно заметил ее внутренний голос.)

…а она понятия не имела, как добыть свет с помощью магии.

– Перестань думать об этом, – сказала себе Алиса. Живущее в туннеле эхо подхватило и разнесло ее голос, так что Алисе показалось, будто она сама себе шепчет в ухо. – Ты же сделала дрова из золы, не так ли?

«Это совсем другое. Я же просто вернула чему-то его первоначальную форму».

Она осторожно двинулась вперед, шаркая и ощупывая руками стены туннеля.

– Не бойся, Алиса. Если ты не собираешься испробовать магию, то ты не должна бояться.

Но она боялась, и плечи ее зудели, и она чувствовала, что в любой момент что-то может вынырнуть из темноты и броситься на нее. Алиса остановилась и вздохнула.

«Я хочу немного света», – подумала она, крепко зажмурившись, как маленькая девочка, загадывающая желание, прежде чем задуть свечи на праздничном торте.

«Не думаю, что ты очень стараешься», – объявился Чеширский.

«Конечно, стараюсь, – огрызнулась Алиса. – Или ты и впрямь думаешь, что мне нравится бродить вслепую по этому кошмарному туннелю?»

«Должно быть, нравится, раз ты не стараешься. И туннель – пока что – совсем еще не кошмарный».

Алиса открыла глаза, и ей показалось, что тени перед ней колышутся, превращаясь в кошмарные фигуры, которых не было здесь раньше. Ей хотелось натянуть на голову одеяло, как она делала, когда была маленькой, а тени казались чудовищами, приползающими за ней по ночам.

– Довольно всей этой чепухи, Алиса, – сказала она себе. – Либо ты волшебница, либо нет. Если ты волшебница и не хочешь шагать в темноте, тогда сотвори свет!

И тут Алиса поняла, что волшебство заключено не в желании, волшебство – в ее силе воли. Туннель озарился мягким светом: это один за другим загорались на стенах факелы.

«Ну вот, уже гораздо лучше», – мурлыкнул Чеширский, и голос Алисы сказал то же самое, так что она и впрямь усомнилась, влезал ли Чеширский ей в голову или просто она сама устала от собственной нерешительности.

Теперь, когда туннель был освещен, Алиса увидела, что пол его вымощен гладкими камнями, а стены – грубые, вроде древесной коры, и впереди нет ничего, кроме продолжения все того же туннеля.

Алиса вспомнила лабиринт Чеширского и проход, соединявший логово Гусеницы с норами Кролика и Моржа. А потом – долгий путь из-под Города до выжженных остатков равнины.

Она вздохнула:

– Очень скоро ты станешь известна как Алиса-Землеройка, потому что слишком много времени проводишь под землей, или Алиса-Путешественница, потому что обошла целый свет, хотя тебе все равно идти еще и идти.

«Очень далеко до твоего маленького домика и твоего дивного зеленого поля», – подумала она и пошла дальше.

Алиса все шла, шла и шла. Когда она уставала, то отдыхала, когда чувствовала голод – ела. Без солнца она утратила представление о времени. Кажется, она шла уже целую вечность, когда наконец дошла до какой-то большой комнаты.

То есть это она думала, что дошла, хотя на самом деле комната появилась словно из ниоткуда, будто секунду назад ее еще не было, и вдруг она возникла специально для Алисы.

«Что вполне возможно и даже весьма вероятно», – подумала Алиса. Почему волшебный туннель, проходящий сквозь дерево, должен быть просто туннелем? Тем более что Алиса начала подозревать: Белой Королеве нужно как-то обмануть ее, заставить нарушить какое-нибудь неизвестное правило, чтобы причинить ей вред. Ничем иным Алиса не могла объяснить, отчего Королева просто не использовала свою силу, чтобы сбросить Алису с горы.

«Я просто должна быть очень и очень осторожной, и она не сможет меня тронуть, – подумала Алиса, окинула взглядом комнату и мысленно добавила: – Но это будет нелегко».

Что ж, ничто и никогда не давалось ей легко. Комната была круглой, но слегка несимметричной, точно рисунок годовых колец на стволе дерева. В комнате обнаружились четыре двери, расположенные, наверное, по четырем сторонам света. Четыре совершенно обычные на вид двери, хотя Алиса была уверена в том, что они отнюдь не обычные.

– Одна ведет к Белой Королеве, – пробормотала она. – А одна – к верной смерти.

«А еще две?» Возможно, они тоже ведут к верной смерти, а может, к верной смерти ведут они все. Впрочем, Алиса сразу сообразила, что это было бы нечестно. Белая Королева, похоже, всегда оставляла шанс на спасение, иначе Алисе с Тесаком просто не удалось бы уйти из фальшивой деревни на краю равнины.

– Лучший способ никогда не узнать, что находится за плохими дверями, это войти в нужную дверь с первого раза, – пробормотала себе под нос Алиса.

И принялась разглядывать двери по очереди, надеясь обнаружить какую-нибудь полезную подсказку.

Каждая дверь была из крепкого темного дерева, отполированного до блеска. Любопытно, неужто кто-то приходит полировать эти двери каждый день?

Пол и стены комнаты были в шахматном порядке выложены черными и белыми плитками, ну точь-в-точь шахматная доска – от долгого разглядывания у Алисы аж голова закружилась. Пришлось даже закрыть глаза, чтобы не стошнило.

Проходят ли деревенские дети через эти двери? Если проходят, то их должны вести сразу к правильной.

– Ты тянешь время, – укорила себя Алиса. – И ведешь себя довольно глупо.

Будь Алиса честна с собой, она бы признала, что дико боится открыть одну из дверей и обнаружить стоящего за ней гоблина, только и ждущего возможности схватить ее и утащить в темноту.

«Прекрати уже колебаться». Алиса почти ожидала, что это будет голос Чеширского, но нет, голос был ее собственный. Там, где недавно сидел Чеширский, осталось пустое место, словно он сумел дойти в голове Алисы только до этой комнаты, а дальше не получилось.

Алиса даже не знала, рада ли она этому. В этом незнакомом и странном месте было так одиноко, а Чеширский, по крайней мере, составлял ей какую-никакую компанию.

– Просто выбери, – голос Алисы эхом разнесся в замкнутом пространстве.

Выбери, выбери, выбери.

«Эники-беники ели вареники», – пронеслось в голове Алисы. Она зажмурилась и крутанулась на одной ножке. Когда же открыла глаза, туннель, который привел ее в эту комнату, исчез: остались только четыре двери.

– Отлично, – вздохнула она и рывком открыла дверь, оказавшуюся прямо перед ней.

И на миг замерла в проеме, сбитая с толку. Комната за дверью выглядела точной копией той, в которой она стояла сейчас. Полированные двери, черно-белая шахматная плитка – все абсолютно то же самое.

Алиса оглянулась через плечо, чтобы убедиться, что она каким-то образом не перенеслась в давешний туннель. Она колебалась, не зная, стоит ли продолжать в том же духе и открыть дверь в следующей комнате, или лучше вернуться и попробовать еще разок в этой.

Но прежде, чем она решила что-либо, что-то сильно толкнуло ее в спину, точно чудовищный порыв ветра или чья-то гигантская рука. Алиса влетела в комнату и упала, ткнувшись лицом в землю.

– С вами все в порядке, мисс? – спросил незнакомый голос.

Алиса подняла голову и растерянно заморгала. Она уже не была в круглой комнате с дверями. Над головой ослепительно сияло солнце, и кто-то склонялся над ней: мужчина, казавшийся сейчас просто темным силуэтом на фоне синего-синего неба. Алиса лежала на мягкой зеленой траве. Пахло землей.

Человек протянул руку, и Алиса позволила ему помочь ей подняться на ноги. И оказалась на несколько дюймов выше мужчины с густыми седыми усами и очень добрыми голубыми глазами, мужчины в круглом коричневом котелке. Алиса стряхнула пыль с юбки и поправила белые лайковые перчатки. На левой зеленело пятно, и она мельком подумала о том, как рассердится матушка, увидев грязь.