Текст книги "Притягательный дерзкий лжец"

Она признается, что ей нравлюсь я.

Со стоном понимаю, что я сейчас для нее словно открытая книга, и мой взгляд ничего не скрывает – ни нетерпения, ни потребности в ней. От всего этого я начинаю дышать так часто и сильно, что почти задыхаюсь. Взяв ее за бедро, я поднимаю ее ногу и закидываю себе на талию. Она такая мокрая и мягкая, и так легко оказаться внутри. Я мог бы ворваться и несколькими жесткими ударами доставить удовольствие нам обоим, но прямо сейчас хочу другого.

Хочу прочувствовать это медленное скольжение.

Хочу увидеть, как на ее лице появится облегчение.

Хочу, чтобы она видела меня.

На ее лице мелькает боль – еле заметно сведенные брови и сдавленный вздох. Я наклоняюсь поцеловать ее и спросить:

– В порядке?

– Да, – кивая, отвечает она. Проведя пальцами по моему затылку и скользнув в волосы, она лукаво улыбается.

– Просто никогда так не делала.

Мой смех превращается в стон, когда она посасывает и покусывает мою шею. Войдя в нее глубже, я почти совсем не подаюсь назад, двигаясь глубоко, еще, еще и еще, пока она не начинает царапать мне спину, покачиваясь в такт и издавая прямо мне в ухо сдавленные, резкие и почти болезненные стоны.

Я знал, что ей надо не так уж и много, но не подозревал, что настолько.

Немного отодвигаюсь, чтобы посмотреть на нее, и тут она кончает: открыв рот, сильно сжимая меня изнутри и издав надрывный гортанный звук.

Прижавшись лицом к ее шее, я чувствую, как во мне что-то освобождается, и стискиваю ее, двигаю своим мужским инструментом быстрее и сильнее, посасываю кожу на шее, стараясь продлить ее удовольствие, насколько смогу. Оно все длится и длится. И вот наконец она обмякает, захлебываясь воздухом, и просто смотрит на меня.

Смотрит, как я уже на грани, смотрит, как я падаю за эту грань и кончаю с громким стоном.

Блин, я едва могу дышать. Руки дрожат, а она такая скользкая, что приходится усилить хватку, иначе я ее уроню. Но ее руки уже на моем лице, ее рот ищет мой, и она целует меня.

Лучше этого поцелуя ничего не существует на свете – ведь я все еще в ней.

Она такая мягкая и мокрая, а еще эти расслабленные пресыщенные прикосновения… Из-за всего этого мне трудно даже представить, что придется выключить душ. Это так просто – целоваться после секса – и в то же время нет. Будь это просто, оно стало бы обычной повседневной практикой. И я не стал бы торопиться снять презерватив, первым делом позаботившись не о нем, а о чем-нибудь еще. Не стал бы думать, как долго она пробудет у меня, захочет ли остаться или что предложить ей перекусить.

Но Лондон со мной еще не закончила, поэтому я не хочу рушить эту связь. Еще нет. Не совсем. Мне нравится то, какая она податливая в моих руках. Нравится раствориться в ней. Нравится ощущение, как мы только что вдвоем сделали нечто уникальное.

Обхватив руками мое лицо, она прижимается губами к моему подбородку, слизывает воду с моей нижней губы. Ее сверкающие голубые глаза так близко.

– Ты как?

– Думаю, ты меня прикончишь, – кивнув, шепотом отвечаю я, после чего снова тянусь к ее рту, но она уворачивается.

– Ты сейчас всю горячую воду переведешь.

Она подается бедрами назад, я выхожу из нее и осторожно ставлю ее на ноги.

Прошло уже много лет с тех пор, как я чувствовал чье-то тело своим тоже, и это ощущение всплывает во мне возрожденным рефлексом. Я провожу руками по ее бокам до бедер. Поглаживаю ее ягодицы, когда она наклоняется выключить воду. Когда же выпрямляется и встает спиной ко мне, позволяю ладоням подняться вверх к груди. Наклонившись, посасываю и кусаю кожу на плече – хочу оставить отметину для всех, что я был здесь. Мне нравится, как она ощущается рядом с моим телом, вписывается спиной или лицом – неважно. Мы тут идеально подходим друг другу.

– Где у тебя полотенца? – оглянувшись через плечо, Лондон старается подавить дрожь.

– Черт, прости, я сейчас, – обещаю я, вылезаю из душа и, обернув полотенцем бедра, бегу к шкафу за еще одним для нее.

Она уже вышла, когда я возвращаюсь и отдаю его ей. Смотрю, как она вытирает тело, промокает волосы. А я еще не оправился от ощущения, что всего десять секунд назад она была моей девушкой.

– Хочешь верь, хочешь нет, – говорит она, – но я сейчас впервые не одна принимала душ.

Я вытираю голову.

– Правда?

Подняв голову, она замирает и издает смешок.

– Господи, нет, ну ты только взгляни на свое лицо! Столько гордости.

– Вроде ведь не большая тайна, что парни любят быть первыми. Типа открыть Америку. Изобрести что-нибудь. Принять Душ С Лондон.

– Ну ты и сексист. Женщинам тоже нравится…

Я перебиваю ее, подняв руку.

– Ну да, да. Я не настолько рехнулся, – заверяю я и смотрю на нее, пока она не встречается со мной взглядом. – Успокойся. Просто рад быть первым. И не собираюсь водружать флаг или что-нибудь еще.

И наконец она мне улыбается. Мягким взглядом окидывает все мое лицо, после чего возвращается к глазам.

Выражение ее лица такое сладкое и расслабленное, просто обалдеть… даже счастливое, от чего я делаю шаг вперед…

Лондон несколько раз моргает, и ее глаза холодеют: она вспоминает, что под полотенцами мы оба голые, а я не тот парень, который может ей понравиться.

– Можно одолжить у тебя что-нибудь из одежды? Мне нужно домой переодеться перед работой, а мое все в песке.

– Как-то не очень хорошо спланировала, а?

Она прищуривается и старается выглядеть раздраженной, но у нее не особо выходит.

– По плану у меня был душ дома.

Она идет за мной в спальню и наблюдает, как я из шкафа вытаскиваю футболку и баскетбольные шорты.

– Наденешь… – я замолкаю. Другой рукой беру боксеры для себя.

– Не, – возражает она, а затем, взяв у меня шорты, скидывает полотенце и садится на край кровати. Голая. И теперь мне только и остается, что думать о ней, в моих шортах и без ничего между ее… – Ты пялишься.

Очнувшись от транса, я говорю первое, что приходит в голову:

– Ты правда никогда не принимала душ со своим парнем? Это ведь кажется таким… естественным.

Пожав плечами, Лондон завязывает веревочки у себя на талии.

– В общем-то, у меня был только один парень, – отвечает она и поднимает на меня взгляд, будто ждет, что я сочту это странным. По очевидным причинам я так не считаю. Приподняв брови, даю ей понять, что она может продолжить. – Мы очень долго были вместе… но нет, никакого совместного душа.

– Тогда он просто неудачник.

– Ты даже себе не представляешь, насколько, – засмеявшись, она надевает футболку.

А-а, я все понял.

– Он изменил тебе, да?

Когда ее голова появляется в вороте футболки, ее взгляд становится настороженным.

– С чего ты взял?

– От тебя прямо фонит вот этим: «Все мужики козлы».

– По моему опыту, большинство мужчин рано или поздно изменяют.

Чувствую, как моя голова слегка дернулась назад.

– «Большинство»? Звучит грубовато.

Она пожимает плечами.

– Вокруг меня не ходят толпами благородные джентльмены.

– А зачем ты работаешь в баре? – задаю я наводящий вопрос и морщусь, когда она ничего не отвечает. – Не знаю, как сказать получше, но у тебя же есть диплом. И тебе не обязательно превращать смешивание коктейлей в дело всей жизни.

– Не так-то просто найти работу, как тебе может показаться, мистер Адвокат-Стажер. И потом, мне нравится смешивать коктейли. Удобный график. Днем я на пляже, а в свободное время делаю кое-какую внештатную работу. Будучи барменом, я получаю неплохие деньги. А вот как фрилансер… нет. Ну или пока нет.

– Ты про графический дизайн?

– Ага. Арты. Логотипы. Видео. Сайты, – перечисляет она и становится напряженной. Втянув плечи и зажав ладони между коленей, она сидит на моей кровати. Все ее тело кричит: «Можно я уже пойду?»

Я узнаю этот язык тела. Когда-то и сам бывал в такой позе. По какой-то причине наблюдать это мучительно наблюдать – тем более после того, чем мы сейчас занимались. Еще это заставляет меня хотеть, чтобы она осталась. Почему мои инстинкты всегда говорят мне подтолкнуть ее, хотя бы немного?

– Но тебе не будет в такой мере грозить опасность встретить какого-нибудь морального урода, если ты начнешь работать из дома. Или остается вариант в баре, где никогда не познакомишься с кем-то, кто тебе понравится.

Лондон поднимает голову, и ее глаза, кажется, сверкают в полутемной комнате.

– А ты? Когда в последний раз был с кем-то, кого считал своей девушкой?

– На первом курсе.

Она недоверчиво смотрит на меня.

– Это ведь было аж четыре года назад.

– Знаю. Но мы до этого долго были вместе.

Я сажусь рядом с ней на кровать и, наклонившись, опираюсь локтями на бедра. Я все еще в одном полотенце.

– Люк?

Чувствую ее взгляд на своем лице и поворачиваю голову. По ее лицу я понимаю, что она все сопоставила и сделала вывод.

– Да?

– Скажи, а как именно ты знаком с Миа?

Хочу улыбнуться, но губы не слушаются.

– Она – моя бывшая.

– Ох, – закрывает глаза Лондон. – Да. Я что-то слышала про парня, который был у нее до Анселя. Вы действительно долго были вместе.

– Наш первый поцелуй случился в наши двенадцать.

– А последний? – спрашивает она.

Мое сердце полно фантомных болей. Так бывает всегда, стоит мне вспомнить тот поцелуй. Мы тогда оба точно знали, что он последний.

– В девятнадцать.

Лондон встает и вытирает руки о бедра, оглядываясь по сторонам, словно что-то ищет.

– Как-то мне стало странно из-за всего этого.

Я иду за ней в ванную, где она собирает с пола свою одежду.

– Господи, почему? – спрашиваю я. – Миа сто процентов все равно.

– Но она ничего и не знает об этом, – жестом показывая между нами, отвечает она. – Ну то есть мы с Миа не прям уж такие близкие подруги, но все же дружим, а я резвлюсь с ее бывшим.

– Я бы так не сказал. Мы порезвились всего два раза, и как бы я сделал большую часть работы. А ты можешь претендовать тут процентов на тридцать ответственности, но даже и их проигнорировать, потому что не знала, что я ее бывший.

Она даже не улыбается в ответ, выходит из спальни, идет на кухню и надевает шлепанцы.

– Но все же… М-да.

Я пресекаю собственный растущий интерес, заставляя себя никак на это не реагировать. Мне нравится Лондон, но вокруг нее какое-то причудливое защитное поле. И я даже не буду делать вид, что понимаю его. А новость про Миа сделало его еще сильнее.

– Ну, несмотря ни на что, сегодня было хорошо, – тихо говорю я.

Она кивает, но смотреть на меня не хочет.

– Согласна.

Знаю, что она не станет звонить, но все равно не могу удержаться и оставляю ей свой номер. Оторвав уголок конверта, лежащего на столе, я пишу его и протягиваю ей.

– На случай, если захочешь еще разок протестировать шампунь.

Она смотрит на него, после чего все-таки берет. Потом отрывает еще клочок бумаги и что-то пишет. С усмешкой протягивает его мне, после чего, схватив свои ключи, идет к входной двери.

Услышав, как отъезжает ее машина, набираю номер и с досадой смеюсь, когда слышу в трубке низкий мужской голос:

– Бар Фреда. Фред слушает.

Глава 5. Лондон

Я сбегаю по ступеням крыльца в общем-то небольшого дома Люка. Сейчас лестница кажется длиннее, чем была в тот момент, когда я по ней поднималась. И еще я словно не могу идти достаточно быстро, поэтому перепрыгиваю через одну ступеньку и, перемахнув через последние две, жестко приземляюсь на асфальт тем местом, которым садятся.

Поднявшись на ослабевших и подрагивающих ногах, пересекаю дворик как в прошлый раз, а в голове все крутится и крутится мысль: «Какого черта я творю?»

Как такое со мной вообще случилось, чтобы парень типа Люка переспал со мной, на следующий вечер разжился отсосом в машине, а потом с улыбками и шутками появился в моем любимом мексиканском ресторанчике, выглядя настолько великолепно и интересно, что своим очарованием получил зеленый свет прямо ко мне в трусики?

Э-э, снова.

Подойдя к своей машине, я оглядываюсь на соседние дома, пока открываю ее и залезаю внутрь. И тут внезапно осознаю, что на мне надето не то, в чем я приехала сюда, что это одежда Люка, а мои волосы все еще мокрые и спутанные. И что по моему виду всем будет понятно, с каких гулянок я возвращаюсь.

Пообещав себе, что не стану больше такого делать, я оказалась здесь снова. И снова взъерошенная и помятая. И после настолько классного секса не могу даже передвигаться, не спотыкаясь. Не удивительно, что его телефон постоянно разрывается от предложений.

Глянув в зеркала, я выезжаю на проезжую часть, стараясь не вспоминать подробности, насколько было хорошо. Еще стараюсь не думать о том, что он проводит выходные с сестрой и бабушкой, что помнит названия магазинов, где они бывают, и что всякий раз, когда я с ним общаюсь, не могу не заметить, что он на самом деле очень хороший. И уж точно стараюсь не вспоминать, как оставила его стоять на кухне в одном голубом полотенце на бедрах, или как моя кожа все еще пахнет его мылом.

– «Еще разок протестировать шампунь», – бормочу я, глядя в зеркало и перестраиваясь. – Ну и придурок.

И чем ближе я подъезжаю к дому, тем больше меня начинает беспокоить ситуация с Миа. Я знала, что у нее долгое время был бойфренд, но мы никогда не говорили о нем. И это было не специально – просто сейчас у нее другие заботы. Даже не уверена, слышала ли я когда-нибудь его имя. Если даже и слышала, то явно забыла.

В баре он всего лишь сказал, что они выросли вместе, а не про то, что целых семь лет были вместе. Для людей нашего возраста не типично встречаться с кем-то так долго – так что это не какие-то там рядовые отношения. Он знал, что мы с Миа как минимум знакомы, и даже не подумал сказать о ней?

Но если честно… Я в общем-то и не ждала это. Ведь между нами ничего особенного нет, так что он и не должен был рассказывать мне о своих предыдущих отношениях. Как и я о своих. Мы просто переспали, и все.

Но. Я спросила его про Миа, и он недвусмысленно соврал. А ведь я дружу с ней. Она мне, конечно, не такая близкая подруга, как Руби до ее переезда в Англию, или даже Лола или Харлоу, но все же подруга.

Есть несколько важных правил, которые должна знать каждая девушка: всегда говори другой девушке, если у нее что-то в носу или зубах, или платье заправлено в колготки. Всегда одалживай тампон или даже предупреждай подругу о скором начале Красных Дней Календаря. Если девушка пьяна и ей нужна подруга, помоги.

И никогда – НИКОГДА – не мути с бывшими подруг.

Это основы основ.

Я знаю, что у Миа все хорошо, и они с Анселем – воплощенная картина супружеского счастья, но мне нужно ей позвонить.

Прямо сегодня. Пока не перенервничала.

Столкнувшись с Лолой в дверях нашей квартиры, я ощущаю дрожь по позвоночнику от чувства вины.

– Привет, – говорит она, проверив содержимое кошелька и бросив его в сумочку.

– Привет, – вторю я, закрываю за собой дверь и, бросив ключи на столик, спиной прислоняюсь к стене. – Как все прошло в Л-А? Погоди, или ты снова уезжаешь?

– Меня… ждет куча неоконченной фигни, – отвечает она. – И со мной едет Оливер, иначе я буду реветь всю дорогу, если снова буду одна.

На звук своего имени из-за угла выходит Оливер и, увидев меня, улыбается. Проходя мимо, слегка хлопает меня по плечу.

– Привет, Лондонский Мост. Сегодня отдал твою визитку. Один постоянный клиент и управляющий парой пивоварен интересовался, кто сделал мне сайт, и я рассказал о тебе.

– Спасибо, Оллс, – благодарю я. Как правило, я стараюсь не иметь дел с друзьями или родственниками – когда речь заходит о деньгах, рано или поздно становится неловко. Но сайт Оливера и по сей день остается одним из лучших, что я когда-либо делала. И получила я за него неплохо. Еще несколько таких работ, и у меня будет сформировано отличное портфолио.

Закрыв свою сумку, Лола оглядывает меня с ног до головы.

– Смею предположить, что это не твоя одежда.

Вот дерьмо.

– А с чего ты взяла, что пока тебя нет, я не ношу мужские баскетбольные шорты с футболкой? – отвечаю я и, открыв холодильник, беру последний «Ред Булл». Впереди долгая ночь на работе. – У меня довольно эклектичный стиль вообще-то.

Подойдя ко мне, она убирает мои волосы с груди, чтобы прочитать надпись на футболке.

– Ни с чего. Зато знаю, что ты ни сейчас, ни когда-либо в прошлом не была членом команды Калифорнийского университета по водному поло.

Двойное дерьмо.

Я отворачиваюсь, отмахнувшись от нее, и ставлю банку на стол, чтобы сделать вид, будто рассматриваю пришедшую почту.

– Позаимствовала у одного парня на пляже, – говорю я.

– Ну да. Больно подозрительно. Вообще ты сторонишься мужчин. Но сейчас я спешу, поэтому поверю на слово. На этот раз, – многозначительно добавляет она и вешает сумку на плечо.

Этот легкий подкол напоминает мне, что Люк называл меня мужененавистницей и потешался над тем, как я записала его в завсегдатаи, от которых приличным девочкам надлежит держатся подальше.

Естественно, Люк ошибается. Я не считаю, что все мужики козлы. Финн, Ансель и Оливер – просто замечательные. Мой папа тоже был таким, пока не начал изменять маме. И еще я просто обожаю Фреда. Но теперь я снова злюсь, что мне по-прежнему нужно позвонить Миа.

Лола с Оливером ушли, и я опять иду в душ, чувствуя, что разговор пройдет чуточку легче, если мои волосы не будут пахнуть шампунем Люка.

Резко проголодавшись, я, даже не присаживаясь за стол, съедаю сэндвич с тунцом. Потом подкручиваю дверную петлю, которая давно ослабла и скрипит. Проверяю баланс на телефоне. Отлыниваю, в общем, как могу.

Из-за отсутствия надобности платить за жилье и наличия довольно скромного студенческого кредита в обозримом будущем с деньгами у меня все будет хорошо. Могу ли я позволить себе днями напролет заниматься серфингом, а ночами работать у Фреда и при этом не бедствовать? Конечно. Остаются ли у меня средства на что-то более серьезное? Нет. Я не сильно шутила по поводу автомобильного фонда, потому что мне нужно заменить машину, а также купить несколько новых дизайнерских программ, чтобы использовать более сложные плагины для разработки сайтов. Но это не получится сделать, если я так и буду работать в баре.

Люк мастерски выносит мне мозг, с этой выводящей из себя чертовой улыбочкой, спрашивая, зачем я работаю в баре. Он прав – у меня нет необходимости, но обычно люди не спешат платить за твою работу, если ты не можешь похвастаться многолетним опытом.

Мое портфолио понемногу формируется, но этого не достаточно. Пока нет. К сожалению, Фред не может предоставить мне больше рабочих часов, а я скорее сбрею себе брови, чем попрошу деньги у родителей. Может помочь еще одна работа, и я мысленно делаю себе заметку поспрашивать у друзей-барменов насчет дополнительной смены в каком-нибудь из местных клубов.

Это будет удачная идея. Я дважды ездила к Люку, что говорит о наличии у меня слишком большого количества свободного времени.

Тут я вспоминаю, что собиралась позвонить Миа. Решаю, что пора стать взрослой, ищу ее имя в списке контактов. Обычно я не звоню ей по пустякам – разве что для уточнения совместных планов, поэтому даже не завела фотку для ее номера.

На втором гудке она берет трубку, и на одно застывшее мгновение я понимаю, что у меня ноль идей, как вести такой разговор.

– Алло? – говорит она еще раз, и это тут же приводит меня в чувство.

– Привет, – расхаживая взад-вперед по гостиной, отвечаю я, беспредельно благодарная, что меня сейчас не видит Лола. – Это…

– …Лондон! Привет! Как дела?

– Хорошо, очень, – накручивая прядь волос на палец, говорю я. – Как вы там оба?

– Мы здорово! – отвечает она, и это действительно звучит здорово. Она так счастлива, что я рисую в воображении, как слова из нее вырываются фейерверком. – Ансель приступил к работе в Калифорнийском университете, а у меня вовсю идут танцклассы. Дети – просто прелесть.

– А как дом?

– Дом обалденный. Мы тут на днях обсуждали планы на отпуск, и тут меня осенило, что мы же взрослые. И женатые. И у нас теперь есть дом. Интересно, это когда-нибудь перестанет ощущаться, будто я живу жизнью кого-то другого? – риторически спрашивает она. – А у тебя как дела? Чем занята? Видела тебя недавно, но ты ушла, прежде чем я смогла подойти поздороваться.

Как у меня дела? Ну, я наконец выяснила, как включать телевизор, стереосистему и кабельное с одного пульта. Посмотрела два первых сезона «Вероники Марс» за один день, поэтому в эти выходные даже не выходила из дома. Ах да, еще неделю не пользовалась вибратором, потому что занималась сексом с парнем, с которым ты потеряла девственность. Треш.

Плюхнувшись на стул, я тру лицо.

– Как раз об этом я и хотела с тобой поговорить, – отвечаю я. – Кем я была… – тут я замираю, а мои глаза округляются от ужаса. – То есть чем я была занята.

В трубке раздается очаровательный смешок Миа.

– И?

– В общем, слушай, я сразу это не поняла, но стала… – начинаю я, но останавливаюсь, потому что как продолжить? Стала встречаться? Нет, мы с Люком явно не этим занимаемся.

– Стала пересекаться с одним парнем, – говорю я, потому что да, так лучше – без лишних намеков и технически правда. – А проблема в том, что когда я начала… видеться с ним – ну, с этим парнем, понятия не имела, что раньше вы были вместе.

– Я была вместе? – она на мгновение замолкает, а потом продолжает чуть тише: – Погоди, ты про Люка?

Я по-быстрому обдумываю, то ли соврать, то ли вообще отключиться, но все же понимаю, что от этого мне не увильнуть.

– Да. Я видела, как вы с ним разговаривали как-то вечером, но до сегодняшнего дня руки не доходили тебе позвонить.

Не знаю, чего я ожидала, но зато знаю, на что надеялась: на смех или уверение, что все окей. Любой намек, что все не так жутко, как ощущается. Вместо этого в ответ я получаю ошеломленное:

– Боже мой. Ты видишься с Люком?

– Нельзя сказать, что я с ним вижусь, – уточняю я. – Просто я почувствовала себя странно, когда узнала о вас, ведь мы с тобой подруги.

– Я просто… – начинает она, потом смеется и делает глубокий вдох. – Прости, просто меня это удивило. Все в порядке, Лондон, мы с ним давно расстались, просто я удивилась, – повторяет она. – Кажется, мне нужна секунда уложить это в голове.

– Миа, чтобы ты знала: между нами ничего особенного нет, – снова начинаю я, хотя не уверена, помогаю ли я делу, ведь прямо сейчас сама признала, что мы только устраиваем постельные игры. – Это просто как бы случилось, и все. Сначала он даже называл меня не тем именем.

Уф. Заканчивай этот жуткий треп, Лондон.

На этот раз ее смех звучит более убедительно.

– Нет-нет, тебе не обязательно объяснять про Люка. Он уже бывал с девушками, о чем я в курсе, просто… – она какое-то время молчит, и я чувствую, как мы обе изо всех сил ищем подходящие слова.

– Уверена, об этом странно слышать, – заканчиваю я за нее.

– Да, есть немного.

Я думаю о вечно разрывающемся от смс телефоне Люка, о том, как на моих глазах он уходил с той брюнеткой. Не представляю, каково было Миа наблюдать такое снова и снова. И тут я начинаю чувствовать себя еще хуже.

– Слушай, я понимаю, что ты не в курсе большинства деталей, но сейчас со мной все хорошо, – продолжает она.

Я слышала рассказы о том, в каком раздрае пребывала Миа – душевно и физически – в течение нескольких лет после аварии. Но та Миа из тех рассказов не имеет ничего общего с той, с которой я познакомилась после ее лета во Франции. Настолько влюбленной в своего мужа, что трудно представить ее встречающейся с кем-нибудь еще. Миа вздыхает в трубке. – Просто мы – я имею в виду нас с Люком – пошли очень разными путями, понимаешь?

– Да, – отвечаю я. Миа замужем за любовью всей своей жизни, а Люк каждые выходные приводит домой разных девиц.

Хоть Люк и выглядит довольным жизнью с этими его улыбками, отчасти я все же сомневаюсь, так ли это на самом деле.

– Я желаю ему счастья, – говорит она. – Он отличный парень и заслуживает более… постоянных отношений. И честно говоря, Лондон, если бы он в итоге и стал бы счастлив с кем-то вроде тебя…

Почувствовав, как вытаращились мои глаза, я даже встала с дивана.

– Воу-воу. Я и Люк… Между нами ничего нет. Мы пересеклись несколько раз, но на этом все и закончилось. Большего и не могло быть.

Она смеется.

– Просто хочу сказать, что мне бы не хотелось, чтобы ты перестала с ним видеться из-за меня. Ты не нарушаешь никакие девичьи правила. Ансель – мой муж и мой мир. Но я ценю, что ты позвонила.

Хоть она меня и не видит, я киваю. Но не уверена, действительно ли чувствую себя лучше.

– Ну, как я уже сказала, мне хотелось быть с тобой откровенной. Люк, кажется, будет продолжать появляться у Фреда, так что хочется избежать неловкостей.

– Ага, я заметила, что он крутится у бара, – поддразнивает она. – Интересно, к чему бы это…

– Я в курсе, что ты сейчас делаешь, – с нервной улыбочкой произношу я и чувствую, что пора заканчивать этот дискомфортный разговор. – И на этой ноте предлагаю закругляться. Мне пора на работу.

* * *

К счастью, Люк не появлялся в моем поле зрения несколько дней, а на выходные – как я и надеялась – мне повезло с работой в клубе в центре. Это место побольше, со знаменитыми диджеями и время от времени появляющимися там поп-звездами. Публика моложе, а атмосфера сексуальнее, чем у Фреда, поэтому от меня ждут минимум одежды. Там будет много студентов и молодых парней в частности, так что, видимо, надо завести еще одну ямочковую банку. Сам бар тоже гораздо больше: нас тут четверо, а помощников вдвое больше.

Море внимания и от девушек, и от парней, но выдержать это довольно легко, потому что время работы очень удобное, чаевые просто супер, а если я смогу управиться в течение двух месяцев с обеими работами, то оглянуться не успею, как у меня будут деньги и для машины, и для программ. Пьяные парни хоть и настойчиво зовут в постель, оставляют неплохие чаевые.

Если Лола до этого считала, что я пропала, то сейчас меня и вовсе не видит, пока я первую неделю жонглирую своими работами.

Я работаю почти каждый день, попутно разбираясь там во всем, и в своей единственный выходной в полукоматозном состоянии валяюсь на диване, один за другим переключая каналы уже по третьему кругу.

Остывший постный обед на вынос стоит рядом с ноутбуком на кофейном столике. Будь у меня кошка, то картина под названием «Одинокая девушка» стала бы более законченной.

Рядом со мной звонит телефон, и я морщусь, увидев мамино лицо на дисплее. Ужасно хочется проигнорировать звонок, потому что разговоры с родителями всегда заставляют меня чувствовать разочарование в самой себе. Но такое мое действие только отсрочит неизбежное. Если она не поговорит со мной сегодня, то обязательно позвонит завтра, а потом и послезавтра. Наверное, проще сдаться, тем более что у меня под боком кухня, а там целая упаковка мятного мороженого с шоколадной крошкой.

– Привет, мам, – говорю я.

– Лондон, милая, как ты?

– Я хорошо. Как дома?

– В порядке. Помогаю тете Кэт с организацией свадьбы. Твоего папы нет в городе, поэтому хорошо хоть чем-нибудь заняться.

– Ну да. Нет в городе, – повторяю я, ощущая, как горят щеки. Когда папа уезжает из города, он всего скорей проводит время со своей секретаршей – женщиной, с которой изменял маме долгие годы. И я уже давно усвоила, что этой темы лучше не касаться.

– Ты сегодня не работаешь? – спрашивает мама.

– Не-а, выходная.

– Я позвонила узнать, не передумала ли ты и не приедешь ли на свадьбу Андреа. Но если ты занята, я перезвоню тебе завтра.

– Я сижу дома. И нет, мам, я недавно нашла себе еще одну работу. Так что с приездом точно не получится.

Она неодобрительно хмыкает, но не переходит ко вполне ожидаемым от нее уговорам, а спрашивает:

– А почему ты дома в пятницу вечером? Ты по-прежнему ни с кем не встречаешься?

Сделав глубокий вдох, я в уме считаю до десяти.

– Нет, ни с кем не встречаюсь.

– Я сильно беспокоюсь о тебе. Лондон, ты ведь знаешь, что не сможешь никого встретить, пока сидишь вечерами дома. Хочу, чтобы ты приехала, и я познакомила бы тебя с сыном Пейдж Хэллоуэй. Он на несколько лет старше тебя, но…

– Мам.

Она вздыхает. Долгий такой вздох, безмолвно говорящий «ну зачем же ты все так усложняешь»…

– Думаю, ты уже в курсе, что Джастин женится.

Эти слова заставляют меня поледенеть.

– Женится?

– Да, милая, и я по-прежнему не понимаю, почему не на тебе.

Когда она это говорит, я ощущаю, будто внутри меня что-то с треском лопается, и оттуда выливается надежда, которую я питаю в таких разговорах, как и в сотнях подобных. Мне всегда хочется дать ей шанс. Но я всегда слишком поздно понимаю, почему все же не стоит. И зажимаю рот рукой, чтобы не закричать. И держу его закрытым, потому что знаю – за этим последует ее разочарованное: «Никогда не могла понять, почему ты рассталась с этим мальчиком».

«Нет, ты и не поймешь, – думаю я, едва она это произносит. – И я никогда не скажу, потому что тебе гораздо проще думать, будто он хороший парень, чем знать, как долго он мне изменял. Тем более что есть риск услышать от тебя, что я сама виновата».

– Знаю, мам, – говорю я так мягко, как только могу. – Просто все очень сложно. Но сейчас… Мне пора.

Отключившись, я несусь за мороженым.

Этот домашний вечер – за очевидным исключением маминого звонка и новости о грядущей свадьбе Джастина – просто идеальный. Мне нужно побездельничать и как следует выспаться. Вот почему Лола даже не стала возражать, когда я отказалась принять их с Оливером приглашение вместе поужинать.

Но сейчас мне становится скучно одной в пустой квартире. Скучно и странно неспокойно. Если честно, я чувствовала подобное всю неделю, когда у меня появлялась секунда передохнуть. Я думала, разговор с Миа меня успокоит, но теперь из-за него все стало еще сложнее. А в конце она вроде бы даже поощрила меня за встречи с Люком, но Миа, как мне кажется, видит наши отношения несколько другими. В то время как я не знаю, смогу ли справиться с ним – или с самой собой рядом с ним.

Взглянув на часы, на которых всего лишь семь вечера, я издаю стон и глубже зарываюсь в диванные подушки. Решаю пойти спать пораньше, чтобы приятно провести время с одним старым приятелем, но даже это не кажется таким привлекательным, как раньше. Хочется одновременно и придушить Люка, и поздравить его, потому что в этот грустный день мой любимый вибратор уже не кажется мне достаточно мужественным для этой работы.

Поддавшись какому-то импульсу, беру телефон и просматриваю контакты. Руби все еще в Лондоне, и потом, с учетом разницы во времени там сейчас три часа ночи. Харлоу с Финном. А если я напишу Лоле, она будет настаивать, чтобы я надела нормальную одежду и присоединилась к ним. Я могла бы встретиться с НеДжо, но обычно мы видимся на пляже, ну и если честно, он не тот парень, с кем бы мне хотелось поговорить.

Номера Люка у меня в телефоне нет, но я помню, что бумажка с ним торчит из кармана сумочки. Минут пять у меня уходит на внутренний монолог и воззвание к разуму, после чего я снова заваливаюсь на диван и открываю новое окно смс.