Текст книги "Рассвет твоей нежности"

Алина – моя любовница, живет на правах жены, а Таню – свою супругу, я мечтаю видеть в роли любовницы? Бред!

– Сосредоточься на сыне. Он думает, что ты погиб. – вроде, неудивительно, но отчего-то стало неприятно. Выдумала же! – Если тебя это утешит, погиб ты героем.

– Придется воскреснуть! – твердо произнес я, следом добавил: – Давай о чем-нибудь приятном поговорим.

Вроде, и не перебрали, но уснули в кабинете: Герман в кресле, я на диване. Разбудила нас в семь утра Алина.

– Да, – отыскав долго звонящий телефон, принял вызов.

– Андрей, ты где?

– Я же вчера написал. Или тебе геолокацию скинуть? Может, снимок кабинета Германа? – налив в стакан минералки, выпил в два глотка.

– Зачем раздражаться? Я же беспокоюсь. Ты на работу не едешь? – потрогав челюсть, поводил ей из стороны в сторону и ответил:

– Буду чуть позже. Пока домой, нужно принять душ и переодеться. Лиду предупреди. Пока. – произнес я и сбросил вызов.

Выпив еще минералки, растолкал брата. Герман открыл один глаз, но тут же зажмурился.

– Что?

– В компании сегодня не появляйся. Отоспись и к матери съезди. Я постараюсь на выходных к ней выбраться. О Максиме пока ничего не говори.

– Договорились. Дверь захлопни, когда будешь уходить.

Приехав домой, принял душ, переоделся и даже позавтракал. Обычно обхожусь кофе, но сегодня хотелось плотно поесть.

Когда сел в машину, телефон издал короткий сигнал: «Этот абонент снова в сети». – пришло сообщение.

Я, не задумываясь, набрал Тане. Встретиться и поговорить она отказалась, сославшись на болезнь нашего сына. Она и дальше будет меня избегать, поэтому, когда она заговорила о разводе, я сообщил, что она его не получит, и закончил в ее манере разговор. Это решение я принял еще вчера.

* * *

Алина устроила допрос, как только увидела синяк. Мне даже врать не пришлось, она сама придумала объяснение.

– В клубе была драка, и ты помогал охране? Андрей, а вдруг бы с тобой что-нибудь случилось? Нет, не хочу даже думать о плохом! – прямо как в анекдоте: умная женщина сама придумает, где ее мужик провел ночь.

В обед встретился с Ирбегом. Это он нанял Артема. Тот работает водителем у его сестры, а с тестем этого неадекватного товарища Ирбег вместе служил.

– Вызывал? – вошел он в кабинет.

– Садись. Просьба есть. Если не сможешь, пойму и сам вопрос решу.

– Говори, Андрей. – мы знакомы еще по бойцовскому клубу. В тот день, когда я чуть не убил человека, он был первый, кто приехал меня поддержать.

– Артема твоего надо на Ямал отправить. Минимум на полгода.

– Что так? Сильно накосячил?

– Сильно, Ирбег. Таню чуть не убил. – этого было достаточно, чтобы дальше не обсуждать вопрос о его ссылке. Начальник безопасности согласно кивнул. – Устрой его водителем и наплети, что нам нужна какая-нибудь информация. Пока не добудет, не вернется.

– Понял, сделаю. Это все?

– Да.

В четыре часа мне позвонил брат. Я как раз собирался идти в конференц-зал.

– Герман, у тебя минута. Меня инвесторы ждут.

– Управлюсь. Андрей, тебе тут долг принесли, – веселился брат.

– Какой долг, Герман?

– Пять тысяч рублей, – заржал он. – Да, еще просили передать, что будут платить ежемесячно, а как только найдут еще одну работу, выплаты станут больше.

– Все?

– Все. Нет, подожди. Еще просили не лезть в их жизнь. – во мне закипала злость.

– Прекращай веселиться! – сорвался на брате.

– Таня интересовалась твоим самочувствием. Чтобы поддержать героический образ брата, я подробно расписал, как вчера обрабатывал тебе ужасную рану.

«Значит, интересовалась?»

Глава 9

Таня

– Ты его никогда не получишь, Танечка. – то, что так фамильярно и одновременно нежно он произнес мое имя, насторожило.

Что задумал Черногоров? Вчера днем угрожал, чуть не изнасиловал, ночью предстал в образе благородного рыцаря, а сейчас что происходит?

Вот это все – «Танечка»… «не трону», нужно выкинуть из головы. Постараться исправить свои прошлые ошибки и не совершать новых. Какими бы благородными ни были мои мотивы, по сути, я обманула Черногорова, и мое незнание всех подводных камней в этой истории не освобождает меня от ответственности. Он имеет право злиться и требовать возмездия, но я не позволю ему отобрать у меня сына, причинить ему боль!

В обед мне пришло оповещение, что на карту поступила зарплата. Решение моментально созрело в голове. Конечно, пять тысяч для нашей семьи – это немаленькие деньги, но я собиралась их отдать Черногорову. Пусть он не думает, что я вчера раскидывалась словами.

Артем не звонил. Я предполагала, что он начнет забрасывать звонками и сообщениями, но этого не происходило. Наверное, не чувствует за собой вины. Хотя, мне его извинения и не хотелось слышать – не поверила бы я им.

Как только закончились уроки, я вновь позвонила маме. Уточнила, как чувствует себя Максим и предупредила, что немного задержусь. Конечно, родительница не станет меня тревожить, но я знаю, что Макс, когда болеет, ужасно капризничает, отказывается принимать лекарства и совсем не хочет есть.

Я отправилась в клуб. Герман, когда вчера довозил меня домой, упомянул, что владеет заведением, но бывает там редко, всем занимается его администратор. Как зовут мужчину, я не запомнила, но надеялась, что смогу передать ему деньги.

Возле клуба «Золотая кобра» стоял дорогой спортивный автомобиль. Это обнадеживало, что там кто-то есть. Дверь оказалась закрыта, я постучалась. Неожиданно сзади раздался голос:

– Таня, что вы тут делаете? – я обернулась, возле машины стоял Герман.

– Я… – растерялась, замялась. – Хорошо, что я вас встретила. – вытащила из сумочки деньги, подошла и протянула мужчине. – Вот, возьмите.

– Что это? – удивился он, руку за деньгами не протянул.

– Я вашему брату должна огромную сумму денег. Зарплата у меня небольшая, еще и семью содержать надо. Как только найду дополнительный заработок, выплаты станут больше. – Герман не понимал, что происходит. – Передайте своему брату, чтобы он оставил нас в покое. Я ему все верну. – рука затекла держать купюру, опустив банкноту на капот, я добавила: – Пожалуйста, передайте.

– Таня, заберите деньги! – потребовал он, а я уже со всех ног неслась к станции метро.

Я вернулась домой. Мама встретила меня у порога и попросила вести себя тихо.

– Максим только что уснул, – проговорил она.

Я умылась и направилась в кухню. На плите стоял теплый суп. Налив себе полтарелки, быстро пообедала… или уже поужинала и отправилась проверять тетради, пока Макс не проснулся.

Разбудил ребенка звонок в дверь. Мама поспешила в коридор, но Максим уже открыл глаза. Я подошла к сыну и обняла его, прижав крепко к себе.

– Таня, там тебя спрашивают, – вернулась в комнату мама.

– Кто?

– Молодой человек, – пожала она плечами.

Открыла дверь. Как и предупредила мама, за порогом стоял незнакомый молодой мужчина.

– Здравствуйте, – немного растерянно заговорила я.

– Татьяна Ивашова? – обратился ко мне, сканируя взглядом.

– Да, – неуверенно ответила я.

– Возьмите, – всунул мне в руки прямоугольную картонную коробку обклеенную скотчем, и белый чистый конверт без адреса, подписи и марок.

– Что это? – непонимающе уставилась на него.

– Не знаю. Меня просили передать. – лаконично ответил он и протянул мне бланк, где я должна была расписаться. Нехотя поставила подпись.

– А от кого посылка? – не успела договорить, а он выхватил бумагу, не прощаясь, развернулся и ушел.

«Ну и воспитание!»

– Мама, это мне? – Макс увидел коробку, сполз с постели и поспешил ко мне, радостно прыгая вокруг.

Сначала я открыла конверт.

«В следующий раз посылку доставлю лично. Прекращай со мной бодаться. И даже не пытайся вернуть».

Руки задрожали, даже без подписи я узнала этот властный тон.

«Что там?» – распирало меня любопытство.

– От кого это? – встала с кровати мама и подошла ко мне.

– Мам, это с работы. – даже не зная, что в коробке, открывать при родительнице не посмела. – Методички и новые рабочие тетради для шестого класса.

– А почему не в школу доставили? – я пожала плечами и придумала на ходу ответ:

– Наверное, когда оформляла заказ, на автомате вписала свой адрес.

– Макс, это маме тетрадки для работы прислали, – объяснила мама сыну. Его темные бровки сошлись в одну линию, милое личико насупилось. Я так спешила домой, что не купила ему с зарплаты даже небольшую игрушку, чтобы порадовать. Хотя, сейчас нам явно будет не до игрушек. Пять тысяч для нас – это заметная потеря в бюджете семьи.

– Завтра заберу с собой на работу, – пихнула коробку под кровать. По весу она и напоминала стопку тетрадей. Хорошо, что плотно обмотали скотчем, Максим не сможет добраться до содержимого. Разорвав записку на мелкие куски, выкинула бумагу в мусорную корзину.

К вечеру у сына вновь поднялась температура. От каши он категорически отказался, еле с мамой уговорили съесть банан. Разрываясь между больным ребенком, проверкой тетрадей и подготовкой к урокам, совсем забыла о посылке под кроватью. Только когда, закончив все дела, легла в кровать, вспомнила, что под ней лежит «сюрприз».

Убедившись, что домочадцы спят, сходила в кухню за ножом. Стараясь не шуметь, вскрыла коробку…

Новые пятитысячные купюры, сложенные в два ряда по три пачки… Подняла одну из них… Слоев тоже было два. Двенадцать миллионов у меня под кроватью. Я даже побоюсь вынести их из дома! Как же мне вернуть деньги?

Вспомнив об угрозе Черногорова, быстро замотала скотчем посылку, убрала ее под кровать. Взяв нож и прихватив с собой телефон, отправилась в кухню.

Номер Андрея я не сохраняла, поэтому пришлось искать в журнале звонков. Время еще было не совсем позднее, просто после вчерашней бессонной ночи я хотела лечь пораньше. Черногоров долго не поднимал трубку, я уже хотела сбросить звонок, когда в динамике раздался хриплый голос:

– Я тебя слушаю, Таня. – простое предложение, но сказанное спокойно, обыденно, погасило желание ругаться.

– Андрей, я вас прошу приехать и забрать деньги, – последнее слово я произнесла, оглядываясь на дверь.

– Таня, тебя смущает мой поступок? – тихо проговорил он в трубку.

– Вы знаете, что да. Мне чужого не нужно. Заберите, пожалуйста.

– Не заберу, – твердо произнес он. – Вчера я был не прав. Мне многое предстоит выяснить, но сейчас не об этом. Я понял, что ты хотела сказать мне своим поступком. Я же, в свою очередь, хочу тебя предупредить: от сына я не откажусь. – мое сердце перестало биться. Страх сковал все тело, даже воздух перестал поступать в легкие. – Деньги трать на свое… – не стала его слушать дальше, прервала разговор.

* * *

Андрей

И вновь я что-то сделал не так. Как же с Таней непросто…

Когда Герман позвонил и рассказал о «долге», я разозлился. Разделить с ним веселье я не мог. Она живет на мизерную зарплату, растит и воспитывает моего сына, а я эти годы посылал деньги какой-то шалаве на развлечения! А у Максима, я уверен, игрушки по праздникам!

И она не желает принимать помощь! Я достаточно зарабатываю, чтобы мой ребенок ни в чем не нуждался!

Деньги еще эти Герману передала!..

Быстро выслушав инвесторов, отмел их идеи, предложил встретиться и обсудить все на новой неделе. Алина, заметив мое состояние, поспешила за мной в кабинет.

– Андрей, у тебя проблемы? Я могу чем-нибудь помочь? Это как-то связанно с банками? – удивила она меня своей осведомленностью. Утром мне звонили из трех банков и предупредили, что не могут предоставить нам новый заем. Ситуация штатная, но откуда Алина могла об этом узнать?

– С чего ты взяла? – вопросительно выгнул брови.

– Заглядывала сегодня к экономистам, они как раз обсуждали, что нам не дают заем, – тут же ответила она.

– Доберешься домой сама, мне нужно отъехать. – подошел к столу, чтобы выключить компьютер и взять ключи от автомобиля.

– А куда? – как-то не ожидал я, что мне устроят допрос. Медленно развернулся к Алине и лениво произнес:

– Мне за каждый свой шаг отчитываться перед тобой? – не привык я, чтобы мне устанавливали рамки. Женщины всегда принимали мои условия игры, если кого-то что-то не устраивало, я не держал. До сегодняшнего дня Алина ни разу не поинтересовалась, куда я еду. Что изменилось? Конечно, я старался всегда ее предупреждать, но это не было правилом.

– Нет. Но последние дни ты сам на себя не похож. Такое ощущение, что тебя что-то беспокоит. Ты не делишься, я начинаю переживать.

– А раньше делился? – тихо спросил я.

Когда я чуть не потерял компанию и почти месяц жил в кабинете с Германом и несколькими экономистами, она спокойно спала в нашей постели и ни разу не спросила, все ли у меня в порядке. Я спрашивал себя, что изменилось сейчас? Откуда эта забота и желание все знать?

– И раньше не делился, – подтвердила она. – Но это не значит, что я не желала быть в курсе и помочь.

– Я надеюсь, до этого не дойдет, – выдавил из себя улыбку, которая, скорее, была похожа на саркастическую ухмылку, и продолжил: – Чтобы мне женщина помогала решать проблемы.

– Андрей…

– Я спешу, Алина, – оборвал девушку, чтобы не слушать монолог о равенстве полов в наше время. Во всю эту хрень я не верю, а еще больше обижать Алину не стоило.

– Хорошо, поговорим вечером. – в ее тоне уловил нотки обиды, это было неожиданно. Раньше я не замечал таких нюансов, или это первая демонстрация?

Забрав с собой курьера, отправился домой. Достал из сейфа деньги и уложил в коробку, замотав ту скотчем, написал записку и отправил парня к Тане, предупредил, чтобы он передал, но на вопросы не отвечал.

Мой сын и «жена» не должны нуждаться и экономить. Она одна растила Максима несколько лет, и я не уверен, что хочу знать, как им приходилось все это время. Получив отчет, что Ивашова отправилась в Италию, я предпочел о ней забыть.

Я сейчас чувствовал вину. Оставил ее пять лет назад в большом пустом номере после того, как жестко трахнул. И то, что я не знал о ее невинности, меня не оправдывает. Я злился и упивался своей местью, а, поняв, что порвал девочку, не смог притормозить, слишком приятно было находиться в ней. Не помню, когда еще испытывал такое наслаждение, занимаясь сексом. Хотел повторить, убедиться, что не показалось…

Алина, застав меня дома, удивилась, но язык попридержала.

– Я сейчас приготовлю нам что-нибудь легкое на ужин.

– Хорошо, – ответил и ушел в кабинет.

Курьер давно отчитался, что доставил посылку. Все это время я ждал звонка. Таня молчала, я надеялся, что она все поняла и приняла деньги. Пусть тратит на свое усмотрение. Теперь каждый месяц буду перечислять им определенную сумму, чтобы они не экономили. Алина в год тратит в несколько раз больше, чем я послал им. Наверное, этим поступком хотел завоевать ее доверие. Надеюсь, Таня перестанет видеть во мне угрозу и позволит познакомиться с сыном. Ну и, конечно, я думал о том, что это поможет мне сблизиться и с ней.

К ужину Алина подготовилась… Короткое черное платье с открытым декольте, белья этот фасон не требовал. Я сидел напротив Алины и думал о другой груди, на которую вчера пускал слюни. Маленькую, упругую, с твердыми сосками…

– Мне нужно поработать, – встал из-за стола, искусно скрывая стояк.

Заперся в кабинете, позвонил брату. Тот снова решил остаться в клубе. Я пригласил его к нам, но Герман отказался. На языке вертелось «может, вы разведетесь?», но давать советы в таких вопросах – последнее дело. Но мне, как брату, небезразлична его судьба, хотелось бы и для Германа счастья.

Таня все-таки позвонила. Я собирался идти ложиться спать, когда заиграл телефон. Она не дала мне даже объяснить свой поступок, сбросила звонок. Эти ее категоричность и упрямство ужасно раздражали. От помощи отказывается, деньги ей не нужны, тогда какого лешего она связалась с Ивашовыми?! Или в ее глазах я такое чудовище, что со мной не хочется иметь ничего общего?! Тогда зачем рожала моего ребенка? Я не возражал, пытался ее понять.

Раздраженно провел пятерней по волосам и принялся снова ей звонить. Набирал, наверное, раз семь, трубку Таня не подняла. Ладно…

Взяв ключи, вышел во двор, сел и направился к ней. По дороге немного успокоился. Наверное, с бабками перестарался. Я даже не считал, когда складывал пачки в коробку… Что она себе там навыдумывала? Мне не нравилось чувствовать себя лузером в отношениях с женщинами, но это был именно тот случай, когда я проигрывал по всем фронтам.

Подъехав к подъезду, набрал Тане еще раз, телефон оказался выключенным.

«Я что, зря тащился через весь город?!» – выходя из машины, подумал я. Код от двери знал. Поднялся на нужный этаж и негромко постучал в дверь. На площадке горела тусклая лампочка, которая ужасно раздражала зрение и нихрена не освещала. Постояв еще немного, вновь постучал, на этот раз чуть сильнее.

– Кто там? – послышался знакомый голос из-за двери.

– Андрей.

– Зачем вы приехали?! – теперь испуганно, но так же тихо.

– Если бы не твоя дурацкая привычка сбрасывать мои звонки, не пришлось бы объясняться под дверью! – не выдержал я. – Открывай!

– Нет! – тут же выдала она. – Уходите!

– То приезжай, забери коробку, то уходи, – пробурчал недовольно.

– Что? – не услышала она мои последние слова.

– Если сейчас же не откроешь, позвоню в дверь и всех подниму! – на эмоциях буркнул я. За дверью образовалась тишина, а потом я услышал, как поворачивается ключ в замке.

«Блин… Если бы можно было ее сейчас похитить, я бы так и поступил. Она даже не представляет, что я готов с ней сделать!» – подумал, когда дверь открылась, и я увидел ее… Такую хорошенькую, теплую, разнеженную, испуганную.

Глава 10

Андрей

– Опять угрожаете? – зло прошипела она.

«Ну, прямо богиня войны!» – усмехнулся про себя.

– Ты сама просила приехать и забрать коробку. – лучшая защита – нападение. – Я среди ночи мчусь в другой край города…

– Хорошо, – перебила, даже не дослушав. – Сейчас я вынесу ваши деньги. – дверь перед моим носом захлопнулась.

Она боится, что я ее ограблю? Ей грозит опасность другого рода, но я помню, что в квартире спит ребенок.

– Вот, возьмите, – протянула она коробку сквозь приоткрытую дверь. Взяв посылку в руки, сделал вид, что чуть ее не уронил. Таня отскочила немного назад, что позволило мне почти беспрепятственно попасть к ним в квартиру. Удерживая коробку одной рукой, закрыл дверь.

– Что вы делаете? – испуганно произнесла, делая шаг назад. – Уходите! – отступать было уже некуда, она уперлась в стену.

– Только после того, как мы спокойно поговорим… Таня! – твердо произнес я.

– Тише, пожалуйста, вы разбудите мою маму и сына! – прошептала она, приложив палец к губам.

– Где у тебя ванная комната? – оставив коробку на полу, спросил я. Пока она не пришла в себя, разулся, прошел в квартиру.

– Вы с ума сошли?! – я обернулся, Таня схватила мою обувь и поспешила за мной. – Прошу вас…

– Нам надо поговорить.

– Обязательно это делать ночью в моем доме? – мы ругались шепотом, будто два вора.

– Я заглянул в открытую дверь, на детской кровати спал малыш. Не отдавая себе отчета, прошел в комнату. Моя маленькая копия…

Таня все это время прожигала меня злым взглядом.

– Идем, – одними губами произнес и потянул ее в коридор. Наверное, сейчас и правда не самое лучшее время, чтобы выяснять отношения, но хоть основные акценты пора было расставить. Чтобы она не сопротивлялась, схватил ее за талию, приподнял одной рукой и вынес на лестничную площадку. Я улыбался, а она пыталась совладать со своими эмоциями.

Дверь я специально оставил открытой, чтобы Таня не паниковала, но сбежать не позволил. Опустил у стены и почти вплотную подошел к ней, но тела не касался, поймал руками в плен, облокотившись по обе стороны от ее головы. Внимательно заглянул в глаза. Смутил девочку. Заволновалась, вон, даже кончики ушей покраснели.

– Отпусти-и-те, – заикаясь, выдавила она.

Разговаривать мне расхотелось. Поймав Таню в капкан, хотел только одного – поцеловать. А она еще, как назло, пересохшие губы облизнула. Я зажмурился. Обещание, которое ей дал, был готов нарушить! То, что я на нее не смотрел, не помогало успокоиться. Что она со мной сделала?

– Обсудим пару моментов, и я уйду, – не своим голосом произнес я. Таня кивнула, не только мне, видать, было сложно говорить.

– Максим – мой сын, – утвердительно произнес я. Таня испуганно замотала головой. – Не отрицай. Доказать это мне не составит труда. – я не запугивал ее, но Татьяна стала задыхаться. – Эй, ты чего?! – встряхнул девушку.

– Я вам не отдам своего ребенка, – произнесла она сквозь слезы.

Даже не думал, что так заденет ее мнение, но мне будто внутренности выкрутили от того, что она это сказала. Неужели в глазах этой девочки я подонок крайней степени?

– Ты рехнулась?! – сорвался я. – Отвечай! – она опешила от моего тона, дернулась. Если бы не подставил ладонь, стукнулась бы затылком о стену. – Я не причиню вам зла! С чего ты вообще это взяла?! – все больше заводился.

– Вы сказали, что отмстите мне. Накажете за убытки вашей компании.

– Перестань выкать! – сейчас меня это ужасно злило. – Говорил! Но уже сто раз пожалел, что эмоции в тот день не смог взять под контроль. Таня, – взял я ее аккуратное лицо в свои большие ладони. – Я никогда не обижу ребенка! Не разлучу тебя с ним! Макс знает только тебя, а я для него чужой. – вновь почувствовал внутри дискомфорт. – Если ты позволишь, я хочу стать ему отцом, – она все еще не верила, это читалось во взгляде. – Хочу познакомиться с сыном, таскать его на хоккей, играть с ним в футбол, помогать с математикой… Не знаю, что еще, но я точно не желаю быть погибшим героем в его глазах!

– Я не переживу, если вы его у меня отнимете, – очень тихо произнесла она. Столько боли было в ее глазах, что мне стало не по себе. По щекам ее катились слезы.

– Я тебе даю честное слово, что Максим всегда будет с тобой. Позволь мне его узнать. Позволь о вас заботится. Прошу. – я сам дох, наблюдая за ней.

– Вы не нарушите своего обещания? – опять это «вы»!

– Это не нарушу! Могу даже нотариально заверить, если это придаст тебе уверенности.

– А какое нарушите? – глаза ее округлись.

– Вот это. – чуть подался вперед и накрыл ее мягкие соленые губы своими.

* * *

Накрыло! И так всегда. Стоит к ней прикоснуться, и я теряю связь с реальностью. Сладкая, нежная… Хочется испить до дна. Не останавливаясь, раствориться в этой девочке.

Таня будто не умела целоваться. Или это она со мной такая зажатая? А я не хотел давить, хотя мог заставить открыть рот, углубить поцелуй. Тут надо как по минному полю – тихо, неспешно… нежно. Ловил ее дыхание, и от этого кружилась башка. А губы мягкие, теплые, будто разогретая на солнце земляника. Пипец, у них даже вкус такой же!

Она до сих пор оставалась зажата, словно стойкий оловянный солдатик. Поглаживал подушечками больших пальцев скулы, а губами нежно снимал с губ ее вкус. Адовы мучения! Но при этой я был готов терпеть их вечно! Лишь бы она вот так, рядом…

Ароматные губы дрогнули, чуть приоткрылись, взору открылся ряд белых аккуратных зубов. Дыхание Тани участилось. Провел по нижней губе кончиком языка, оставляя на ней свой запах. Пометил. Она втянула резко воздух.

Столько пошлых фраз и картин закрутилось в голове, что можно было рехнуться. Я бы выдал парочку, чтобы окончательно ее смутить и нарушить покой, но с ней же нужно осторожно, а то сбежит.

Руки опустил на плечи и почти невесомо погладил, губами скользнул по тонкой матовой коже лица вниз, туда, где учащенно билась жилка. Нахрен благородство! Провел шершавым языком по шее, медленно опустил голову ниже и всосался в пульсирующую точку. Еще одна моя метка на ней. Таня схватилась за мою футболку.

«Вот так, девочка. Давай, расслабься!»

Руки потянулись к ее соскам. Какой-то щелчок сработал в голове, и я, долбанный мазохист, запретил себе прикасаться к обалденной груди, на которую у меня встает только от одной мысли. Дал себе зарок, что в следующий раз мы обязательно исследуем ее прелести, и только это обещание позволило мне оставаться на стороне благородных сил, хотя все нутро было охвачено первобытной похотью.

Я выделил следующий объект для ласк и губами медленно поднялся к уху. Ухватил зубами мочку и неспешно начал посасывать мягкую, нежную плоть. Давление в воздухе нарастало, Таня рвано хватала губами разряженный воздух. Да я и сам задыхался, а мы ведь даже толком и не целовались!

Языком исследовал девичью ушную раковину, сделал небольшой шаг вперед и все же прижался к ней.

В кармане брюк, разрезая тишину, заиграла мелодия мобильного телефона. Выругавшись под нос, засунул руку в карман и, не глядя на то, кому я понадобился так поздно, сбросил вызов.

Ее руки, которые несколько минут назад хватались за мою футболку, как за спасательный круг, сейчас уперлись мне в грудь и попытались оттолкнуть. Момент к хренам был испорчен.

– Я не обижу тебя, Таня. – погладил одной рукой щеку и отступил назад.

– Мне надо идти. – отметил, что она не смотрит мне в глаза. Поддел пальцами ее подбородок и вынудил поднять взгляд. А там… нескрытное желание, которое легко читалось, будто оно написано на чистом листе.

Телефон в кармане снова заиграл.

«Кому я так понадобился?!» – мысленно обругав звонившего, достал из кармана телефон… и охренел. Вызов сбросил и перепроверил, точно ли оба раза звонила Алина.

«Какого!.. С какого перепуга она решила, что может мне набирать, когда я уже один раз отключил вызов?!»

Наверное, мои эмоции отразились на лице, Таня дернулась в сторону. Рефлекторно поймал ее и прижал к себе.

– Не убегай, – спокойно произнес. – Я уже ухожу.

– Не забудьте забрать… деньги, – споткнулась она на этом слове, будто речь шла о чем-то неприличном. Скорее всего, для нее эта сумма от практически незнакомого мужчины так и выглядела.

– Хорошо. Только давай договоримся, – начал строго я. Таня вскинула на меня настороженный взгляд. – Я не исполнял обязанности родителя очень долгое время, позволь мне заботится о сыне? – хотелось добавить «и о тебе тоже», но из этого мог выйти очередной спор.

– Чего вы хотите? – тихо, спокойно спросила Таня.

– Тебе не кажется, что обращаться ко мне на вы, как минимум, неуместно? Я отец твоего ребенка, и мы пару минут назад целовались. – щеки ее вспыхнули, хотя нашу почти невинную прелюдию можно было бы показывать по телевизору с пометкой «6+». Пока она не ушла в это состояние, я поспешил перевести тему: – Я оставлю тебе одну пачку из этих денег, – Таня мотнула головой. – Не тебе, ладно, – поправился я. – Оставляю Максиму. Будешь тратить так, как посчитаешь нужным. Продукты, игрушки, одежда, дополнительные занятия, развлекательный детский центр… – принялся я перечислять.

– Мы справляемся, – упрямо заявила она.

«Справляется! Она справляется!..» – подавил вспыхнувшее раздражение.

– Не сомневаюсь, Таня, но я тоже желаю поучаствовать. Не хочу, чтобы ты уставала, загибалась и не уделяла нашему ребенку время и внимания.

– Это слишком много, – после короткой паузы ответила она. Значит, им и правда непросто, раз согласилась, ведь упрямая и гордая до невозможности.

– Это немного, но на первое время вам хватит. И не спорь, прошу. Я сам буду привозить тебе деньги, поэтому не экономь, – твердо произнес я. Она, может быть, и стала бы спорить, но нас прервал детский голосок:

– Мама это кто? – в проеме двери появилась заспанная любопытная мордашка, громко требующая ответа.

– Т-ш-ш… Ты почему не спишь? – присела Таня на корточки возле сына. А я смотрел на них, и в груди что-то происходило. Что-то, чему я не мог дать объяснения.

– Я пить хочу! – упрямо заявила моя маленькая копия, не отводя от меня взгляда. – Мама, это кто? – ткнуть в мою сторону пальцем он не успел, Таня перехватила маленькую пухлую руку и сжала в кулаке. Строго посмотрев на сына, она ответила:

– Это… – глянула на меня, извиняюще улыбнулась и добавила: – Фей.

– Кто? – протянул наш с ней сын. Точно такой же вопрос мысленно задал себе я.

– Добрый волшебник. – еще глубже рыла себе яму Таня. Макс теперь от нее не отстанет.

– А зачем он пришел? – как и следовало ожидать, последовал следующий вопрос. Таня волновалась, поэтому я вмешался:

– Лучше бы сказала, что я воскресший герой, – пробубнил себе под нос, присаживаясь рядом с ней. После моей фразы она немного растерялась и смутилась.

– Твоя мама сообщила мне, что ты заболел. Как только поправишься, мама сводит тебя… – выдержал я паузу, которую тут же заполнил Макс.

– В цирк! И купит святящийся меч? – серьезно спросил он, мы одновременно кивнули. – Но только если ты прямо сейчас ляжешь спать. – уловка сработала, Макс отвлекся, потащил за собой Таню к двери.

– Коробку не забудьте. – я вошел за ними следом и поднял картонную упаковку.

– Зачем вы забираете мамины тетрадки? – насупился малыш.

– Эти тетрадки очень тяжелые, поэтому их отнесет… – она замялась, не знала, как меня представить. – Этот добрый дядя. А теперь быстро беги в постель, я тебе сейчас принесу попить.

Я проводил Макса взглядом. Желание узнать его лучше усилилось. Открыв коробку, достал пачку денег и оставил на маленькой тумбочке, стоящей в углу, в руки не дал, чтобы не волновать ее еще больше.

– Увидимся, – кивнул я и вышел за порог. – Если что-нибудь понадобится, звони в любое время дня и ночи. – она так и стояла в прихожей. Закрыв дверь, спустился вниз, бросил назад коробку.

«Из твоей жизни, девочка, я просто так не исчезну. Привыкай, что буду рядом!»