Текст книги "Хрустальные осколки"

Глава 6
Дикий

По пути к Золотому замку Его Темнейшество Магнус пытался добиться хоть словечка от Эни:

– Ты так и продолжишь молчать? Не расскажешь, что случилось?

Но выловленный слуга оставался нем как рыба.

Он всматривался в дно ладьи, словно на вишневом дереве вырезали ответы на беспокоящие вопросы, и старался не сталкиваться взглядом с чудным господином. Вскоре показались мерцающие янтарные вывески в форме губ на стенах двухэтажных домов. Магнус заметно оживился, заулыбался, стоило ладье причалить к берегу. Ступив на каменную сушу, Его Темнейшество блаженно вздохнул и остановился, обращаясь к сопровождавшему слуге:

– Чувствуешь, как сладко пахнет страстью? Город Удовольствий так и манит!

Изумрудные искорки плавно заплясали в очарованных глазах. Зрачки расширились. Казалось, еще мгновение, и по уголкам тонких губ побежит слюна.

– Прогуляемся? – предложил господин, возвращая маску на лицо.

Но Эни решил, что достаточно нагулялся за сегодняшние лунные сутки, даже поплавать успел. Суматоха испила из пленника досуха, не оставив ни капли сил. Ноги приросли к камням. И тогда молчаливый слуга схватил Эни за руку и потащил следом за господином к дому с яркой огненной вывеской.

Кирпичные стены встретили гостей глубоким ароматом жасмина и резким запахом табака. Полураздетая брюнетка мечтательно красила губы за деревянной стойкой. Завидев состоятельных посетителей, она выпрямилась и поправила корсет, поддерживающий округлые формы.

– Зло пожаловать в «Жаркий поцелуй», господа! – улыбалась она, светя щелью между зубами.

– И насколько он жаркий? – заигрывал Магнус.

– Для вас будет самый жаркий и сладкий на всем Первом уровне, господин, – облизнулась брюнетка. И, тая под безжалостным обаянием короля Второго уровня, она протянула гостям черные свитки.

Эни дрожащими руками раскрыл перечень услуг и растерялся. Щеки под маской загорелись. Из перечисленного он понял только слово «массаж», но и от образа чужих пальцев, скользящих по коже, ком подкатывал к горлу.

– Ванну нам троим, масляный массаж и все поцелуи, какие сможете подарить, – пожелал Магнус. Увесистый мешочек звонко опустился на поверхность стойки, усилив блеск янтарных глаз хозяйки сомнительного заведения.

– Будет сделано, господин, – сладко пообещала она, затем схватила оплату и скрылась в коридоре.

Эни не знал, как возразить Магнусу, и врос в деревянный пол немым изваянием. Обвешанные кольцами пальцы мягко сжали плечо.

– Отдохнешь с нами, расслабишься. Где еще ты ощутишь тепло женского тела и ласку?

Но Эни не сильно горел желанием вкушать запретные плоды. Ноги звали обратно в замок. И если не шагом, так ползком он доберется до врат королевской обители.

Магнус продолжал давить на неискушенного в удовольствиях слугу:

– Всего один раз задержишься с нами. Твой господин не будет против, – успокаивал он.

– Будет, – раздался знакомый голос, строгий и властный.

Эни обернулся и встретился с ядовитым взглядом Маттиаса. Рубиновые огоньки исполняли ритуальный танец, прожигая сквозь прорези маски. Сердце ускорилось, следом за ним и дыхание.

– Не разбрасывайтесь слугами, господин, а то потеряете их так когда-нибудь, – упрекнул Магнус, мягко подталкивая Эни к хозяину.

– Они не дети, чтобы теряться, – отрезал Маттиас. Он схватил пленника за запястье и, смягчив тон, добавил: – Наслаждайтесь, господа.

Покинув сомнительное заведение, господин выволок пленника на улицу. В глазах темнело беспокойство. Он вцепился в мантию и затряс Эни, словно тряпичную куклу:

– Ты пил воду из озера?

Грозный вопрос заставил остолбенеть. Слова звучали раскатами грома, точь-в-точь повторяя пророческий кошмар.

«Что ему ответить? Что со мной будет? Я так же умру, как в том сне?»

– Я спрашиваю! Ты пил воду из озера?! – не унимался хозяин.

– Н-нет!

– Лжешь!

– Совсем чуть-чуть.

– Как ты это допустил?!

– Я-я-я тонул…

– А я не просил тебя тонуть!

– Но, господин! На нас напали! В лодочника попала стрела…

– Да кому ты нужен, кроме меня!

«Да кому я нужен!» – отразило словесный удар эхо.

Эни помотал головой. Здесь он и вправду никому не нужен. Ни песчинке, ни палящему зною.

Маттиас взмахнул рукой, и огненная повозка не заставила себя ждать. До замка добирались молча.

– Господин, что со мной будет? – выдавил Эни. Беспокойство жужжало над ухом осиным гнездом.

– Будешь вонять, если не помоешься, – проворчал Маттиас.

Ответ встал комом в горле.

«От меня воняет? Я настолько отвратителен?»

Маттиас остановился у входа в замок и стянул с лица рубиновую маску. Лунный свет очертил восковое безразличие. Господин коснулся переносицы и холодно приказал:

– Подготовьте мою и ближайшую ванну.

Рука потянулась к Эни и сорвала маску. Он в мгновение ощутил себя свободным и уязвимым одновременно. Маттиас пристально рассматривал Эни, словно выискивал что-то на лице.

– Бледный, как и должен быть. Отсыпаешься и приводишь себя в должный вид, понятно?

– Да, господин, – кивнул пленник и последовал за хозяином.

Поднявшись до комнаты Хьюго, Эни вспомнил, что не вернул Магнусу мантию. Темная ткань впитала влагу от мокрых волос и формы. Эни осторожно снял с себя верхнюю одежду и повесил на металлический крючок. Отдаст ее, когда искупается.

К возвращению Эни успели подготовить крохотную ванну. Он торопливо сбросил грязную форму и с благодарностью вошел в горячую воду. Оставшись один, без внимания изумрудно-рубиновых глаз господ, Эни, как мог, растягивал минуты призрачной свободы. После опасного погружения в озеро вода здесь казалась священным источником. Он почти привык к ее резкому запаху, да и замок больше не казался таким чужим.

Эни не знал, как скоро увидит солнечный свет, да и ждут ли его возвращения на Небесах. Скорее всего, он считается там без вести пропавшим или даже погибшим. Спустя три дня заточения в золотой клетке никто не явился за Эни. Никто не беспокоился за его душу. А это означало лишь одно: он никому не нужен. Или Маттиас намеренно скрывает Эни от Аэлии и Департамента. Иначе к чему все эти маски и роль слуги? Он не слуга, а безвольный раб.

Голова тяжелела от безысходности. Эни вытер влагу с тела полотенцем и затем умастил кожу маслом, чтоб пахнуть приятно. Тонкий аромат лаванды окутал кожу, успокаивая мысли. Эни накинул халат и вернулся к кровати. Он прилег на заправленную постель. Веки сомкнулись от усталости, и вскоре сон забрал пленника в крепкие объятия.

Он лежал на берегу озера. Черные волны зловеще шумели у ног. Эни пытался подняться с раскаленного песка, но скользкие силки-змеи намертво обвили тело. А вода все прибывала, поглощая стопы, затем накрывая щиколотки. Он бился выброшенной на берег рыбой, моля о свободе, как вдруг на багряном горизонте грязным пятном показалась тень. Она грациозно вышла из воды, стремительно направляясь к пленнику. Сердце дернулось к горлу. Фигура в мантии остановилась и наклонилась перед Эни. Черные когтистые руки потянулись к лицу, заставляя неметь от ужаса.

– Меня не нужно бояться, Эни, – успокаивала тень нежным тембром, знакомым до боли. Ледяная ладонь, обжигая, легла на щеку.

Липкий страх оживил дрожь, и та побежала по телу.

– К-к-кто ты? – выдавил Эни из себя, задыхаясь.

– Ты не узнаешь меня? – удивилась тень. Она откинула капюшон. И тогда Эни увидел его. На худом лице растекалась тушью улыбка. Фиалковая ныне радужка зияла пустотой. Его пожирало взглядом собственное искаженное отражение.

Но уродство родного лика не испугало Эни. Он мягко прошептал:

– Брат. Я так скучал… Давай вернемся домой.

Близнец рассмеялся, светя гнилыми зубами.

– А я не твой брат. Я – это ты.

– Ты не можешь быть мной! – возразил Эни и храбро дернулся вперед. Но самозванец закрыл ему рот. Оставалось только мычать в ледяную ладонь. Морозный шепот тонкими иглами вонзился в шею, забрав последнюю надежду на спасение:

– Могу. Я тоже скучал по тебе, Эни. И больше не отпущу тебя…

Громкий стук в дверь прервал нелепое сновидение. Эни вскочил с кровати. Перед глазами расплывалась нахальная улыбка двойника, а собственный голос повторял в голове немыслимое: «Я – это ты».

Эни молниеносно бросился к зеркалу. Но опасения оказались напрасными, ведь из отражения на него смотрел привычный напуганный юноша с темными кругами под глазами. Волосы спутались и напоминали иссиня-черное гнездо.

Эни глубоко вздохнул, как приоткрылась дверь. Присцилла и Росалия робко зашли и замерли у двери.

– Господин желает, чтобы вы сопровождали его на прогулке, – отчеканила Росалия.

– Я вас понял, – кивнул Эни.

– Он уже ждет вас, – добавила Присцилла и скрылась с подругой за дверью.

Оставшись один, Эни достал из шкафа свежую форму, переоделся. Отыскал в ящике тумбочки металлический гребень и кое-как причесался, оставив на зубьях клок волос.

Встретив Маттиаса у покоев, Эни старался вести себя сдержанно, хладнокровно и не встречаться с взглядом рубиновых глаз.

«Надо вернуть господину Магнусу его мантию», – вспомнил Эни, но король перебил его мысли:

– Идешь за мной. Это приказ!

Огненный ошейник обжег кожу. И, словно под гипнозом, Эни послушно следовал хвостом за хозяином, спускаясь по ступенькам.

Гордый стук каблуков вскоре вывел к каменной дорожке, ведущей к Королевскому саду. Завидев тусклую флору, Эни раскрыл рот от удивления. Адский оазис, не иначе. Неужели в Нижних мирах что-то растет? Он коснулся гладкой листвы и убедился: ему не чудится. Кусты шиповника росли в форме спирали, а фруктовые деревья располагались в шахматном порядке. Величественные фонтаны и прямоугольные бассейны манили прохладой. Хотелось разглядеть плавающие в воде кувшинки, но Маттиас повел Эни дальше. Господин остановился у арки с плетистыми черными розами и бережно провел пальцами по лепесткам.

– Когда комиссия уедет, оцени мой розарий. В этих цветах, считай, весь я, – молвил он мягко, чем удивил привыкшего к приказам Эни. В подведенных черным глазах читалась грусть. Казалось, темная душа короля начала расцветать и явила перед пленником светлую и уязвимую сторону, но то были лишь наивные суждения.

Пройдя вглубь сада, Маттиас остановился перед терновником. Мертвые ветки, усеянные длинными колючками, наводили ужас, точно когтистые лапы тварей. А от самого куста пахло смертью, из-за чего Эни нервно сглотнул и пошатнулся.

«Здесь кого-то убили…»

Интуиция подсказывала бежать, но Эни и не успел бы. Маттиас толкнул его в терновник, и острые шипы пронзили кожу сквозь хлопковую ткань. Эни вскрикнул, пытаясь выбраться из колючих пут, но Маттиас схватил пленника за запястье и удержал на месте.

– Да что с вами такое! – завопил Эни, ерзая в терновой западне.

– У меня мало времени! Замри и заткнись. Это приказ, – прошипел Маттиас.

Огненная печать снова сковала шею и обездвижила его. Эни заметил серебряный кинжал в руках обезумевшего короля.

«Вы меня убьете, да? – хотелось спросить Эни. – А как же наш контракт?»

Глаза Маттиаса вспыхнули. Он хладнокровно рассек сверкающим лезвием дрожащую ладонь. Алые капли брызнули на ветки и окрасили кончики шипов. И пухлые губы зашептали имена. Женские имена.

– Мария, Марта, Милена, Минерва, Мина, Марена…

Другие слова Эни не мог разобрать. То звучал чужой язык.

От шепота Маттиаса темнело в глазах. Эни терял сознание, и вскоре повис на колючих ветках. Древнее заклинание будто высасывало силы.

– Амала Альвах. Альвах. Альвах…

«Вы заплатите за каждую каплю моей крови…»

Ненависть разрасталась таким же терновником в груди, отравляя сердце шипами.

Внезапно король остановился и выругался, дотронувшись до лунной печати на переносице:

– Я занят! Что значит «это не наше»? А откуда тогда эта гребаная стрела?!

Хотелось причинить ему боль, насколько бы хватило сил. И сил хватило. Эни зачерпнул их из ненависти. Воспользовавшись замешательством Маттиаса, пленник без сожаления пнул его в пах. Господин согнулся пополам и зашипел:

– Жалкий ублюдок!

Вырвавшись из колючих объятий терновника, Эни бросился бежать без оглядки. Он спрятался за ближайшим розовым кустом, как вдруг рядом послышались шаги и голоса. Женские. Кто-то из гостей гулял неподалеку. Пленник замер и прислушался.

– А Маттиас… Не думала, что он настолько красив. Для таких, как мы, это даже неприлично. Сколько ж сердец он разбил… – вздыхала гостья.

– А вот представьте, нисколько! – оборвала ее другая.

– Ну как же нисколько? Мое уже трещит пополам.

– Не ведитесь на оболочку! Его род давно проклят.

– Как проклят? За что?

– А вы разве не знаете?

– Что вы, нет. Поведайте, прошу.

– Основатель рода – Малий Первый убил… мудреца.

И от ее слова Эни ощутил, как теряет равновесие. Как его тело становится прозрачным и растворяется пролитыми каплями крови в безжизненной почве.

– Мудреца? И что тут такого?

– Говорят, мудрец Санкар, умирая, успел в отместку наложить проклятие на всех мужчин рода Малия. После чего все его представители стали сходить с ума. Убивали собственных детей, а потом и себя!

– И вы верите в эту чушь?

– Почему же чушь? В саду до сих пор находят закопанные детские кости. Вы думаете, почему Маттиасу устраивают такие тщательные проверки? Почему не проверяют Магнуса Пе Фенде или нашего дядю Огустуса? Все просто: на наших семьях не лежит проклятие безумия. Кто знает, возможно, Маттиас не стал исключением. И о судьбе его первой невесты до сих пор ничего неизвестно. Пропала сразу после свадебной церемонии. Как же ее звали?.. Это ведь была младшая дочка владелицы отеля. Так себе выбор. Впрочем, неважно.

– Ну надо же…

– Пойдемте, я покажу свою новую шляпку, недавно купила, – перевела тему вторая гостья.

– Угу.

Вскоре голоса и шаги сплетниц стихли. Эни глубоко выдохнул, но внутри по-прежнему ощущалась неконтролируемая злость. Она текла по венам, словно лава. Ни с чем несравнимое чувство душило похлеще огненной печати контракта. Эни сжал кулаки.

«Если вы убили моего Учителя, я сделаю все, чтобы передать вас Межмировому суду…»

Эни вернулся в замок, ловя обеспокоенные взгляды служанок.

– Порезался, когда стриг кустарники, – сочинял он, поднимаясь по лестнице. И встретил Хьюго. Но приближенному короля легенда пришлась не по вкусу. Он осмотрел раны и покачал головой:

– Долго будет кровоточить. Лучше не провоцировать гостей, они могут наброситься. Скверна, видите ли, влияет на каждого.

Оба вернулись в комнату. Хьюго достал из ящика тумбы золотой пузырек и черные бинты. Жидкость, сливаясь с кровью, зашипела, забурлила. Эни стиснул зубы и отвернулся.

– Потерпите, раны хорошо бы прижечь, чтобы скверна не попала. Но я не могу этого сделать, сами понимаете.

И пока Хьюго перевязывал бинтом рассеченную ладонь, Эни решился задать волнующий вопрос:

– Вы давно ему служите?

Приближенный шумно выдохнул, будто ответ дался ему с трудом:

– Два лунных года.

Эни удивился:

– Значит, вы ушли после правления Первого директора?

– Верно. Он был недостойным правителем. Вам прекрасно известно, во что он превратил наш мир.

– Да, – с досадой согласился Эни.

При правлении Первого директора Его Святейшества Фиуса от Небес оставалось лишь одно название. Небожители ютились в каменных общежитиях, спали на полу и купались под надзором стражей.

– Я слышал, что наследник не превзошел директора.

– Он убрал некоторые запреты, но… в итоге мало чего изменилось.

Небесные слуги все еще не хотели возвращаться на родину. Мир людей им нравился больше.

И, продолжая беседу с Хьюго, Эни начал понимать, почему небожитель променял покров из облаков на отравленные адские земли. На этих землях хоть что-то росло, пускай тусклое, но живое. А на Первом уровне Небес из признаков жизни оставались только отчаянно преданные крылатые собратья.

И тогда Эни поинтересовался:

– И быстро вы привыкли к таким условиям? Здесь же… невыносимо жарко.

– У меня не было другого выхода, Эниан. Мне пришлось привыкнуть и к грязной воде, и к высокой температуре. Но я здесь. Я ни в чем не нуждаюсь, и, самое главное, – закончив перевязывать ладонь, он выдержал паузу, – я служу достойному. Мой господин не разрушил мир, а восстановил его. Построил новый на крови и руинах.

Ныне монотонный голос Хьюго окрасился горечью, но Эни не мог унять любопытство и продолжал продавливать скорлупу спрятавшейся от посторонних глаз души:

– А ваша семья… Вы скучаете по ним?

– Я не помню свою семью, – ответил Хьюго и убрал пузырек с бинтом в ящик. Темно-фиолетовая радужка тускнела. – Вы свою тоже забудете. Скверна отравляет воспоминания. Злой вам ночи, Эниан. Я должен сопроводить господина к его покоям.

– И вам, Хьюго. Благодарю за помощь и наш разговор.

Приближенный кивнул и поспешно покинул свою комнату.

Когда дверь закрылась, Эни уставился в потолок и пообещал себе никогда не забывать свою семью. Ложась спать, он помолился, чтоб родные имена брата и отца навеки сохранились на языке и в сердце…

Третий день проверки проходил в зале переговоров, а затем в кабинете Маттиаса. И пока комиссия ждала от короля отчетов по ведению мировых дел, у Эни созревали свои планы: сблизиться с Магнусом, разузнать про безумца Маттиаса все, что только известно Темной Элите, и передать преступника судьям-владыкам.

Висевшая на крючке мантия Магнуса вдохновила Эни сделать первые шаги навстречу справедливости. Он оделся и направился к лестнице, чтобы вернуть Магнусу его верхнюю одежду. К счастью, Эни встретил его в коридоре, выходящим из кабинета Маттиаса. Пленник робко подошел к проверяющему и поклонился:

– Ваше Темнейшество, я глубоко признателен вам за свое спасение. Если бы не вы, я бы не стоял здесь перед вами. Я возвращаю вашу мантию.

Выслушав юношу, Магнус отмахнулся:

– Забирай себе, дитя. У меня таких десяток, одна краше другой.

– Но, Ваше Темнейшество! – возразил Эни, не собираясь оставлять себе роскошное бархатное одеяние, расшитое золотыми нитями и россыпью изумрудов. Такое легко можно было продать за увесистый мешочек монет. Но аскетичная природа пленника не позволяла ему обогащаться, да и дорогие ткани он не привык носить.

Магнус уже поворачивал к лестнице, как вдруг разум Эни озарила идея. Пленник догнал короля Второго уровня Ада и вновь сложился в низком поклоне. Колени задрожали от волнения.

– Ваше Темнейшество! Я век вам не отплачу за ваше большое сердце. Я всего лишь слуга и могу предложить только служить вам до моего последнего вдоха.

Магнус рассмеялся, обескуражив пленника, и по-отечески смягчил голос, будто давал наставления:

– Сынок, роду Пе Фенде служат целые поколения еще с момента правления моего прадеда. У тебя нет шансов.

Его слова безжалостно разбили надежду сбежать от Маттиаса на тысячи осколков.

«У тебя нет шансов».

Неужели ему суждено сгнить в золотой клетке, так и не узнав достойного к себе отношения? Магнус казался мудрее и старше. И отвечал благородно, а не наигранно.

Горечь подкатила к горлу, и хотелось свалиться на пол, закрыв лицо ладонями, но тяжелая рука легла Эни на макушку и успокаивающе скользнула по волосам.

– Я вижу, ты породистый, но мне не нужны чужаки в моем мире и тем более в замке. Его Темнейшество уже оказал тебе честь, забрал к себе в служение. Судьба явно милостива к тебе. Цени это.

– Даже более чем милостива, – подтвердил возникший из ниоткуда Маттиас.

Эни не ожидал встретить хозяина так скоро, к тому же обида проросла колючками в груди.

– Верни мантию Его Темнейшеству.

И Эни беспрекословно передал ее Магнусу, хотя пару минут назад тот отказывался принимать ее обратно.

– Помню, у тебя прелестная служанка была, стеснительная такая. Они с этим юношей даже похожи. Я ее что-то не вижу.

Стыд опалил щеки Эни.

«О нет, он что, меня таким запомнил?»

– Была, да сплыла. Бездарная девка, – усмехнулся Маттиас и подмигнул Эни.

– Жаль.

– Забудьте, Ваше Темнейшество.

Маттиас схватил Эни за запястье и повел за собой вниз по лестнице. Он подозрительно молчал, а значит, самые жуткие опасения могли оправдаться. Отхлещет ли плетьми или унизит на глазах у гостей? Вариантов множество. Но господин всего лишь приказал забрать у служанок ведро и тряпку и начищать до блеска каждый уголок в замке, не тревожа при этом проверяющих.

И Эни ползал по полу, старательно водя мокрой тряпкой на глазах у проходивших мимо гостей. Плитка в замке и так сияла, словно зеркало, но Его Темнейшество посчитал, что этого недостаточно.

Убираясь уже на втором этаже, Эни заметил в конце коридора массивную двустворчатую дверь. Ведомый жгучим любопытством, пленник позволил себе исследовать незамеченную ранее зону. Как оказалось, не зря. Он нашел обитель сокрытых знаний – королевскую библиотеку. Он забрал с собой ведро с тряпкой и направился к стеллажам.

От обилия книг кружилась голова. Уютный зал с изысканной мебелью из черного дерева вмещал бесчисленное множество томов и свитков на двух языках: местном и общем для всех бессмертных существ. Кто-то скрупулезно пронумеровал высокие стеллажи и тщательно упорядочил сами книги по темам. В отличие от библиотеки Департамента Небес, где большую часть сведений прятали от рядовых служащих, в библиотеке Маттиаса Эни открывалось все запретное и неизученное, от истории Первого уровня Ада до манускриптов об оккультных практиках. И какую же книгу выбрать?

Эни по-прежнему таил обиду на Маттиаса и не собирался менять своих планов по уличению короля в преступлении. Но с чего начать, пленник не знал. Оставалось лишь размышлять.

Если он решил поймать огненную тварь из Нижних миров, следовало примерить роль охотника: мыслить и действовать как он. Дэвиан ловил нечисть в течение двухсот лет, и он, прежде всего… изучал их. Исследовал их поведение, много читал, поэтому знал о них все.

Эни вспомнил пыльные стеллажи в комнате Дэвиана, забитые книгами и свитками о жителях Нижнего мира. Свободные от службы вечера братья проводили в тишине: Эни придумывал новые молитвы на благо людей, в то время как близнец, развалившись на диване, делал пометки карандашом в очередном томе о нечисти, подаренном Като.

Ответ пробивался яркими лучами солнца сквозь синие тучи сомнения.

«Кодекс! Я так его и не прочел!» – озарило Эни.

Кодекс Нижних миров, который слуги перепутали с жуткой поваренной книгой и не соизволили принести в ночь перед первым днем проверки, найти не составило труда. Эни легко дотянулся до полки и достал необходимый том в кожаном переплете. В библиотеке царила гробовая тишина и неестественная чистота, словно Маттиас страдал острой формой аллергии на пыль. И зачем тогда Эни здесь убираться? И так ведь чисто! Пахло старой бумагой и кожей. Он раскрыл том и принялся изучать главную книгу другого мира.

Кодекс Нижних миров, как и предполагалось, содержал в себе два уже известных закона: Закон равновесия и Закон неприкосновенности. Некоторые статьи перекликались с «Основами этикета», и, дойдя до середины книги, Эни удивленно замер и прочел одну строчку несколько раз: «Представитель другого мира, незаконно пересекший границу Ада, становится собственностью правителя мира». А значит, насильно заключенный контракт с Маттиасом имел лишь формальный характер. Хитрый король манипулировал наивным пленником через судьбоносный документ, обещая безопасность и другие привилегии, и имел все законные основания обращаться с Эни, как ему заблагорассудится. И это пугало. Прочитав до конца, Эни вернул толстый том на полку и обратил внимание на золотую книгу с мерцающим заголовком: «Кодекс правителя мира». Худые пальцы осторожно коснулись металлической обложки. На первой странице красовались уже знакомые Эни имена: Его Светлая Милость мудрец Рави, Его Святейшество Ансиэль, правитель Мира богов Йоганнес и Его Темное Превосходство Дэминэус. Ключевые фигуры Мироздания составили кодекс, который утвердил сам Творец! Очередной приступ любопытства заставил Эни раскрыть новую книгу.

Кодекс содержал в себе свод правил и предписаний для правителей мира в целом. В далеком прошлом властителей призрачных земель именовали царями. Царь, что адский, что небесный, обязывался править честно, оберегая жителей от голода и внешних угроз, и продолжать свой великий род. Только род разрешалось продолжать с такими же знатными особами. Внимательный взгляд скользил по статье семьдесят семь. Ее строки грозно гласили: «Правителю мира категорически запрещается вступать в телесную близость с представителями низших сословий в целях сохранения чистоты Высшей крови». Вспомнился подслушанный в саду разговор: «Как же ее звали… Это ведь была младшая дочка владелицы отеля. Так себе выбор». Эни совершенно не интересовался темой отношений, он и не собирался вступать в них, но понимал, о чем сплетничали незнакомки. Маттиас и его невеста происходили из разных сословий. И, возможно, поэтому их союз не одобрили. Даже у Маттиаса, завидного жениха Низших миров, не сложилась личная жизнь, из-за чего он не спешил с наследниками. Эни зевнул, переворачивая страницу, и продолжил изучать кодекс.

– В правители собрался? – раздался рядом знакомый бархатный голос, из-за чего Эни едва не выронил книгу.

«Он что, следит за мной?»

Маттиас злостно выхватил кодекс из дрожащих рук и вернул на место, испепеляя провинившегося слугу взглядом.

– Нет, господин. Даже не думал об этом, – отрицал Эни, опустив голову. Смелости огрызаться ему недоставало.

– Тогда знай свое место! – рявкнул Маттиас и пнул ведро. Грязная вода выплеснулась на пол, добавив работы. – Домывай! И чтобы все блестело! Иначе заставлю языком вылизывать!

«Да он точно безумец!»

Эни смиренно бросился к тряпке. Господин смотрел на пленника сверху вниз:

– А вот я, пожалуй, почитаю.

Он достал пару томов в потрепанной кожаной обложке и уселся с ними за деревянный столик. И пока Его Темнейшество наслаждался чтением, Эни ползал с мокрой тряпкой, собирая незримую пыль.

Библиотека казалась необъятной, и мыть ее уже не доставляло радости. Немели руки, и невыносимо болела спина. Хотелось спрятаться за стеллаж и отдышаться, но господин продолжал следить за пленником, громко шурша страницами. Огненный змей, нарисовавшийся так же внезапно, подгонял уставшего слугу закончить мытье пола. И когда Маттиас захлопнул уже вторую книгу, Эни рухнул на отполированный каменный пол, выжав последнюю каплю сил вместе с тряпкой.

Скрипнул стул, и алая рептилия исчезла. Господин грозно навис скалой над лежащим пленником, проверяя выполненную работу. Похвалы Эни и не ждал, глядя на расплывшуюся ядовитую ухмылку.

– У тебя еще четыре этажа, – напомнил Маттиас и грациозно удалился из библиотеки.

Оставшись один, Эни ударил кулаком по полу. Он – всего лишь вещь, жалкий раб. Его можно пинать, унижать, и никто даже не заступится, не поможет подняться.

И брошенные слова прозвучали довольно знакомо: «Знай свое место». Эни уже слышал похожую фразу в наставлениях мудреца Рави. Следовало вести себя осторожнее, не привлекать внимания, однако Кодекс правителя мира не приравнивался к каким-то секретным сведениям. Эни и ранее находил толстую золотую книгу на хрустальном столе директора Аэлии, да и вряд ли б он разгневался, пожелай его помощник ознакомиться с кодексом. Но из-за излишней любознательности пленника хозяин напрягся. Шкатулка королевских секретов вот-вот распахнется, и, когда тайное станет явным, настрадавшийся пленник не станет ничего скрывать…

На четвертый день проверки Маттиас отправился с комиссией в некий город-тюрьму. Стоило отдать господину должное: он проявил особую милость и назначил сопровождающим Хьюго, а не впечатлительного Эни. Тому совершенно не хотелось находиться рядом с заключенными.

Закончив отмывать последнюю тарелку от остатков жаркого из скорпионов, Эни вернулся в библиотеку. Прочитанный наполовину том из чистого золота бесследно пропал с полки стеллажа. Пленник усмехнулся:

– Вы ничего от меня не скроете, Ваше Темнейшество.

И принялся перебирать кожаные корешки неизученных книг.

С особой жадностью Эни впитывал новые знания о далеком мире. Из справочника «Агни: от А до Я» он узнал о разновидностях и природе огненной энергии. Агни описывалась как изначальная животворящая сила в теле каждого адского существа. Представители Высшей царской, а нынче королевской крови располагали большими возможностями, чем простые жители. Но чтобы укротить пламя, мало родиться знатным. Требовалось также накапливать силу уединением и дыхательными практиками. Заполучив достаточно силы, огненосец становился способен победить соперника или вовсе поглотить его пламенем. Поэтому могущественный Маттиас с легкостью превратил напавших на Эни тварей в горстки пепла.

Подчинение стихии приравнивалось к подчинению ума. И только во внутренней тишине пламя становилось податливым, как глина. Но не одними мыслями усиливалась Агни. Чистота крови увеличивала энергию во много раз, из-за чего неравные браки и сомнительные связи не приветствовались и порицались.

Эни захлопнул справочник и перешел к книге «Искусство огненной магии». На страницах описывались всевозможные техники накопления энергии, начиная от голодания, заканчивая многодневными практиками молчания. Он пролистал ее быстро, не найдя для себя ничего полезного. Уединяться и голодать он и так умел.

Возвращая очередную книгу на полку, Эни обратил внимание на переливающийся заголовок на бордовом корешке: «Искусство лжи». И оказалось, что все гости и слуги Золотого замка без исключения обманывали, недоговаривали, ибо искусство лгать приравнивалось у огненосцев к способности свободно дышать воздухом, пропитанным ядом. Ложь защищала, пряча самые сокровенные тайны и желания хозяина, точно в надежный каменный сундук. И Эни также вписывался в монохромный витраж обмана. Скрывал за черным цветом родной оттенок волос, глаз и внутренний свет, да так тщательно, что Тьма успела прилипнуть к телу второй кожей. Он отчаянно пытался содрать ее с себя осколками праведности, но сумел только порезаться о них.

Пробудившаяся от спячки совесть вмиг заявила о себе тугим комом в горле. Эни заигрался в слугу короля Ада, посеял в чистом небесном сердце ядовитые семена мести и напрочь забыл, ради кого он приговорил себя к пожизненному рабству.

– Прости, брат… Я буду молиться, чтобы ты никогда не узнал о моем позоре, – горько вздыхал Эни, возвращая том на полку.

Рассказать Дэвиану правду было равносильно смерти, но Эни не собирался умирать раньше времени. Только разорвав врожденную связь, близнецы могли обрести свободу.

«Я не должен лезть в их темные дела. Я должен спасти брата. А что, если… я смогу найти способ разрушить нашу связь?»

Эни воодушевился и направился к разделу литературы о проклятиях и запретных практиках. Увлеченный поиском желанных ответов, он открыл первый том «Связывания душ», как раздавшийся внезапно посторонний шорох заставил насторожиться. Эни припал к тряпке, старательно изображая мытье пола. Он осторожно выглянул из-за стеллажа, но никого не заметил.