Текст книги "Девушка для дракона"

Одарив цепким взором своих компаньонов, Эльт-Ма-Гатто не менее внимательно посмотрел на Дина с Юми, после чего хмыкнул и снова вернулся к разговору с Ритой. Результат временного оживления Элен Карти его, бесспорно, интересовал, но вот ожидание этого самого результата начинало понемногу утомлять. Тем более что с каждой минутой надежда на успех таяла, как кусок сахара в чашке чая. Еще каких-нибудь минут двадцать-тридцать, и вся эта возня вокруг покойницы потеряет смысл. Ведь, как сказала Юми-эль, душу вернуть в мертвое тело можно лишь в том случае, если с момента смерти прошло не более полутора часов. Поэтому хозяева и не утруждали себя гостеприимством, у них были дела поважнее. Болотный ящер тоже не любил тратить время понапрасну. Он без зазрения совести выпытывал у очаровательного создания в розовом платье все «страшные тайны» семейства Грэниус и их знакомого дяди Ара в придачу. Вот только фразы наивной крошки с невинно распахнутыми серыми глазами и робкой улыбкой порождали еще больше вопросов. Безусловно, можно было расспросить обо всем и самого Эльт-Ма-Ри, но в ответ пришлось бы тоже чем-то делиться.

– …и мама превратила вредную тетю Лилю в розовый куст! – заговорщическим шепотом сообщила Рита. Таким тоном дети страшные истории друг другу рассказывают, но обычно про злодеев, маньяков и злых колдунов, а не про собственных родителей. – И дядю Коула, и еще многих, – продолжала говорить девочка. – Но они не обиделись, так как мертвые не обижаются.

– Мертвые? – уточнил Кимир.

– Угу, – кивнула малышка.

– Так, а кто у нас мама? – уточнил дракон, окинув скептическим взглядом дедушку.

– Некрофея. – В полумраке помещения глаза Риты светились серебристым светом, что свидетельствовало о ее благородном происхождении.

Пока Кимир пытался вообразить дочь Дина по описаниям маленькой собеседницы, Рита успела до середины распустить его косу и накрутить черные пряди на изящные пальчики. Полюбовавшись на дело рук своих, девочка задрала голову и очень серьезно начала:

– Дядя Ким…

– Что, солнышко? – охотно поддержал ее дракон.

– Дядя Ким, – повторила она, – вы женаты?

– Нет, а что? – с некоторой опаской ответил ящер, заподозрив, что маленькая сводница решила сосватать ему свою маму – некрофею, на которую кусты из мертвечины не обижаются. Вдруг она вдова, или в разводе, или…

– Ага! – радостно воскликнула Рита, но тут же смущенно потупилась и принялась ковырять пальчиком рубашку на груди мужчины.

– Что «ага»? – решил прояснить ситуацию дракон.

– Ну-у-у…

– Ну-у-у?

– Лет десять подождете? – ангельским голосочком поинтересовалась она, кинув ревнивый взгляд на Ашель, которую Арэт все еще пытался усадить на длинную скамью среди черных ящиков с белыми номерами на крышках. – Нам, магам, в шестнадцать уже можно замуж выходить! – гордо сообщила шестилетняя волшебница с явно выраженным даром иллюзиониста.

– Ритэра, звезда моя! – оставив в покое изобретательницу, сказал Арэт. – Ты ранишь меня такими заявлениями в самое сердце! – Песчаный ящер нарочито тяжело вздохнул, пряча в уголках губ хитрую улыбку. – А как же я? Я ведь уже два года тебя жду!

– Прости, дядя Ар, – кокетливо поведя плечиками, ответила девочка. – Папа сказал, чтоб никаких блондинов!

– Так-с, папа, значит, угу… И кто у нас папа? – не удержался от вопроса Кимир, по-новому глядя на хорошенькое личико ребенка. Допустим, не десять лет, а пятнадцать – двадцать, но разве это срок для дракона? А в свете устроенного этой крошкой представления с участием ходячих мертвецов и сложных иллюзий присмотреться к внучке некроманта явно стоило.

– Лучше не спрашивай! – закатил глаза Арэт, поймав за рукав Ашку, которая решила, пользуясь случаем, подойти поближе к ритуальной площадке.

– А еще лучше будет, если вы все помолчите! – раздался недовольный голос Дина, оторвавшегося на время от своего занятия.

– Готово? – синхронно спросили оба дракона.

– Нет, – рявкнула в ответ эльфийка. – Хотите «говоруна» – заткнитесь! – с нотками раздражения добавила она, после чего едва слышно проворчала: – О свадьбах будем за ужином договариваться.

Через десять минут в подвале дома Грэниусов

В зловещего вида помещении царил не менее зловещий полумрак. Свечи, расставленные в узловых точках сложной пентаграммы, мрачно горели, освещая ритуальную площадку. Никто больше не разговаривал, и потому каждый шорох, шелест одежд и звук шагов были отчетливо слышны в тишине. Мертвая Эленор, высушенная магией Арэта так же тщательно, как и живая Ашка, сидела на стуле, посреди ритуального рисунка. Ее неестественно повернутая голова была низко склонена к плечу, глаза закрыты, а руки сложены на коленях. На шее покойницы красовался узор из темных синяков, на лбу и щеках – символы вызова и временной привязки души, начерченные кровью родственницы. Ашель стояла в метре от круга, нарисованного черным углем, и зажимала краем рукава все еще кровоточащую рану на ладони. Залечивать ее с помощью чар некромант почему-то не позволил, бросив коротко «так надо!». Рядом с девушкой застыли и драконы. Ближе подходить к охранному контуру Дин и Юми им строго запретили. Кимир чуть приобнял Ашель за плечи, будто опасался, что она нарушит правила. Арэт, скрестив руки на груди, молча наблюдал за Дином и его женой, которые заканчивали последние приготовления к магической церемонии. Риту же заботливые бабушка с дедушкой отправили в тот же шкаф, что и мальчиков, сказав ей напоследок, что за этим «представлением» безопасней наблюдать в замочную скважину. Уходя, малышка обернулась, помахала всем ручкой, и только черноволосому дракону послала воздушный поцелуй.

Стоило дверце шкафа захлопнуться за девочкой, «господин труповод», как неизменно величала его эльфийка, направился к столу, аккуратно переступая линии пентаграммы на полу. Взял с него свой бережно очищенный от крови топорик и парой легких движений расколол осиновое полено на лучины. Затем обмакнул их концы в чашу с наскоро приготовленным раствором и зажег, после чего вручил каждому из присутствующих по импровизированной свече.

– У нас будет всего несколько минут, – сказал некромант. – И далеко не факт, что женщина сможет сориентироваться и вразумительно ответить на ваши вопросы. Она вернется в момент своей гибели, Юми попытается ее успокоить и объяснить, что происходит. Дальше – дело за вами. Вы хорошо продумали вопросы? Спрашивать должен кто-то один, чтобы не путать «говоруна». Кто? – обведя всех внимательным взглядом черных, как угли, глаз, уточнил маг смерти.

– Я, – уверенно ответил Арэт. Возражений со стороны его компаньонов не последовало.

– Прекрасно. – Тонкие губы мужчины чуть дрогнули, отразив одобрительную улыбку. – Юми? – обернувшись к жене, спросил он.

– Угу, начинаю, – поймав взгляд мужа, ответила та. – Хотя нет. Отойдите-ка еще на полметра от черты, – немного подумав, потребовала эльфийка. – А вы, господин труповод, сделайте еще один защитный контур сиенской пылью[24]24
  Сиенская пыль – самовоспламеняющийся порошок голубого цвета. Образующийся при его действии дым является прекрасной защитой от потусторонних сущностей.


[Закрыть]. Так… на всякий случай.

Случай действительно мог оказаться всяким, ибо задуманный ритуал подразумевал временное открытие прохода в верхние сферы[25]25
  Верхние слои – пограничная зона между миром живых и раем/адом.


[Закрыть], откуда должна была вернуться душа умершей. И что за твари попробуют просочиться в мир живых вместе с ней – организаторы не знали. Однако оба они надеялись на то, что сегодня вызов «говоруна» не превратится в стычку с демоном или разборки с ангелами, чью собственность у них так нагло изъяли, вернув ее в мертвое тело.

Взяв с одной из полок полотняный мешочек, Дин проколол в нем небольшую дырку. И, обойдя вдоль первой барьерной черты, равномерно рассыпал голубой порошок по кругу. В тот момент, когда кольцо замкнулось, над ним взметнулось нестерпимо яркое пламя. Через миг огонь затух, оставив на плитах пола дымящуюся окружность. Странный синий дым все поднимался и уплотнялся, пока не образовал сплошную полупрозрачную завесу, которая отрезала Юми, оставшуюся возле стула с покойницей, от остального помещения. Придирчиво осмотрев труп, эльфийка поводила руками перед неподвижным телом, будто проверяя невидимые путы, после чего отступила на шаг и, стянув с рук защитные перчатки, сунула их в карман черной юбки. Дернув за рукав, экзорцистка обнажила слабо светящуюся треугольную метку на своем плече, после чего прикрыла глаза и начала что-то тихо бормотать. Дин, стоящий за границей ритуальной площадки, активировал магию смерти. С его раскрытых ладоней слетели снопы белых искр и, беспрепятственно миновав полупрозрачную преграду, прокатились по линиям пентаграммы, точно кровь по венам, после чего устремились к свечам. Те вспыхнули ярче, взлетели вверх и зависли над расписанным колдовскими символами полом. В их свете хищно блеснули черные ногти Юми-эль, ее золотистого оттенка волосы взметнулись, словно от порыва ветра, идущего откуда-то снизу, а черты миловидного лица заострились, придав внешности экзора потусторонний вид. Сейчас за охранным контуром царила совсем иная реальность, и миниатюрная эльфийка, похожая на подростка, была единственной, кто мог ее контролировать. Бледно-зеленое зарево окутало фигуру Эленор с ног до головы, отчего казалось, что женщина сидит в аквариуме. Ее волосы, складки платья – все плавно колыхалось, как это бывает в воде. А над головой погибшей зияла изумрудная бездна, в которой тонул свет, созданный магом душ. И казалось, что в этом самом свете плавает сотканное из тумана создание. Едва уловимое глазом, невесомое, подвижное… живое.

Когда Юми хлопнула в ладоши, покойница дернулась, словно подброшенная строптивой лошадью. Затем ее тряхнуло еще раз и еще. Но волшебные цепи, видимые лишь в момент активности, крепко держали тело, не позволяя ему подняться. Эленор резко вскинула голову. Из-за перелома шеи движение получилось неестественным и страшным. Ашка, наблюдавшая за происходящим, невольно прильнула к Киму, Арэт же заинтересованно подался вперед, но был остановлен предупреждающим жестом Дина, стоящего рядом. Мертвые глаза брюнетки широко распахнулись. Речитатив экзорциста оборвался. Тело перестало беспорядочно рваться из пут, взгляд стал осмысленным и… испуганным. Такой дикий ужас отражался в глубине этих темных глаз, что изобретательница почувствовала себя последней сволочью за то, что позволила драконам убедить ее в необходимости ритуала.

– Нет, нет, не на-а-а-адо, – сипло простонала Эленор, пытаясь вырвать руки из плена колдовских веревок. Она нервно дергала шеей, отчего голова постоянно накренялась набок, и это было жутко. – Не…

– С-с-спокойно, спокойно, – шептала эльфийка, делая плавные пассы руками, будто пыталась наградить подопытную эмоцией безмятежности. – Вы в безопасности, леди.

– Нет! Нет! – воскликнула та, вновь попытавшись вырваться из плена цепей. – Демон! Он пришел за мной. Он здесь!

– Нет здесь никакого демона, – терпеливо проговорила госпожа Грэниус, Ашель же искренне позавидовала ее выдержке. – И не будет. Я не допущу.

– Нет, он тут… я знаю… помню… – менее уверенно пробормотала жертва, недоверчиво оглядываясь по сторонам. – Отпустите меня, – жалобно пролепетала покойница. – Я хочу домой. Мне больно…

«Больно! О Йоша! Тетя чувствует не только страх, но и боль». – Ашель зажмурилась и, не сдержав порыв, развернулась и уткнулась носом в грудь дракона. Родственницу, которую она практически не знала, было безумно жаль. И смотреть на ее дальнейшие мучения не хотелось. Но девушка все-таки пересилила себя и снова уставилась на ритуальную площадку.

– Это можно остано… – начала изобретательница шепотом, однако на нее дружно шикнули, и она тут же заткнулась. Нельзя так нельзя. Но… поскорей бы все закончилось!

– Эленор, – произнесла Юми-эль тоном заботливой сиделки, – я не могу отпустить вас, потому что вы теперь принадлежите другому миру. Но прежде чем уйдете навсегда, помогите нам найти того, кто причинил вам страда… – Изумрудная бездна странно покачнулась, эльфийка запнулась и, отступив от «говоруна», принялась плести новую порцию чар. – Спрашивай, Ар, – приказала она, не прерывая своего занятия. – И побыстрее, я ее долго не удержу!

– Кто уби… кто напал на вас, Эленор? – задал первый вопрос дракон.

– Демон, – бесцветным голосом отозвалась та и словно сжалась вся от упоминания этого существа.

Юми отрицательно качнула головой, но не сказала ни слова, позволяя заказчику продолжать допрос.

– Как выглядел нападавший? – уточнил Эльт-Ма-Ри.

– Ч-черная кожа, белая коса, черные руки, ногти… или когти… черные, – сбивчиво забормотала женщина, все больше волнуясь. Спокойствие, вселенное в нее экзорцистом, оказалось недолговечным. – Смерть! Смерть ищет всех Карти, смерть идет за нами! Чует кровь… нашу кровь…

– Эленор, – снова начал ящер, но изумрудный просвет под потолком яростно задрожал, будто кто-то ломился через эту необычную «дверь» в комнату.

Юми-эль швырнула туда пару светящихся шаров, сформированных в ладонях. И едва успела отскочить от порции таких же сфер, брошенных в нее. Дин, наблюдавший за происходящим, едва заметно дернулся, но даже не подумал переступить черту, прекрасно зная, что супруга справится и без его помощи. Находиться там с ней было очень опасно. Соприкосновение с чарами магов душ грозило любому смертному потерей этой самой души. Но если бы стоял выбор между собственной жизнью и жизнью жены, некромант сделал бы его в пользу последней. Однако нынешняя ситуация была вполне рядовой, и, зная профессиональный уровень Юми, мужчина был за нее спокоен. По бледно-зеленому зареву, окружавшему жертву, пошла рябь, в очередной раз сделав этот странный свет похожим на воду. Проход в верхние сферы ярко вспыхнул, а потом потускнел – Эленор, дернувшись в последний раз, замерла. Черты ее лица разгладились, глаза закрылись, и на губах, к большой радости племянницы, появилась умиротворенная улыбка. Свет рассеялся, бездна под потолком захлопнулась, а эльфийка, смахнув выступивший на лбу бисер пота, устало сказала:

– Все! Время вышло. Ангелы забрали ее душу. Теперь либо перерождение, либо… понятия не имею, что у них там да как. Но этот мешок с костями больше не скажет ни слова. Разве что господин труповод из него говорящего зомби сделает.

– Ангелы, – с глупой улыбкой прошептала изобретательница, пропустив мимо ушей остальные слова экзорцистки. От мысли, что тетя после смерти угодила не в ад, на душе у девушки было особенно приятно.

– Но она ничего толком не рассказала, – разочарованно проворчал Арэт.

– А чего ты ожидал от свежего трупа? – пожал плечами Дин, пряча в уголках губ хитрую улыбку. – Эмоции, сплошные эмоции. Заново пережить страх собственной смерти и потом в считаные минуты связно ответить на чьи-то вопросы способен далеко не каждый «говорун», – сказал он, задумчиво стирая ногой охранные линии. – То, что считала важным, Эленор тебе сообщила.

– И ее правда убил демон? – нахмурился дракон. Подобное случалось, если верить слухам, но так редко, что больше походило на миф, нежели на истину.

– По крайней мере, она в этом уверена, – уклончиво ответил некромант.

– Не было никакого демона, – выходя из круга, заявила его жена. – Я бы почувствовала его след. Вашу «говорунью» задушил либо человек, либо… сами думайте кто. Но потусторонние личности из верхних сфер рядом с ней точно не отметились. До ее смерти, – косо взглянув на потолок, где ранее располагался проход, добавила Юми-эль. – Да и те, кто забрал душу, к демонам отношения не имеют.

Ашель, оставшись без покровительственных объятий Кимира, еще немного постояла, глядя на тетку, чье обмякшее тело снова выглядело совершенно безжизненным. Стоило ли так обращаться с ней ради того, чтобы услышать ложь, в которую покойница свято верила? Но, кажется, этот вопрос волновал только девушку. Хозяева принялись жарко спорить о том, могли ли они как-то ускорить процедуру подготовки к обряду. Драконы занялись обсуждением возможных кандидатов в убийцы. Ашка же отошла в сторонку и украдкой вытерла выступившие на глазах слезы. Облегчение от понимания, что Эленор наконец-то обрела покой, сменилось вновь вернувшимся сожалением. Ей опять было стыдно и горько, потому что не зарубила идею Арэта на корню. А еще потому, что сама хотела получить ответы от погибшей. Хотела! Не думая о чувствах тети, мучениях… вообще, не думая о ней. А ведь Эленор была единственной, кто искренне побеспокоился об Ашель, приехав из другой страны. Вопреки опасности и собственным страхам.

До нынешнего момента изобретательница не до конца осознавала, что новоявленной родственницы больше нет. Все так быстро произошло. И события, последовавшие за убийством: переход через портал, загадочный сад, полчища чудовищ, странные дети и еще более странные хозяева дома, – успешно отвлекали от тягостных мыслей. И вот теперь все скопом навалилось на девушку. Пришло понимание, что за каких-то несколько дней она потеряла уже двух женщин, заботившихся о ней. И пусть Ашель едва знала Эленор Карти, это не делало смерть тети менее значимой. А если верить словам покойницы, ее гибель отнюдь не последняя. Но никому не было никакого дела, что, может, уже сегодня или завтра таинственный «демон с косой» настигнет очередного представителя их фамилии, а возможно доберется и до молоденькой изобретательницы, чтобы оборвать ее короткую жизнь. Короткую… Несправедливо.

Обреченно вздохнув, Ашка перевела мрачный взгляд на оживленно спорящую четверку. Маги! Разве они могут понять обычного человека, чей жизненный отрезок ограничен какими-то полутора столетиями? И то при условии спокойного существования и доступности всевозможных эликсиров, сохраняющих молодость дольше отпущенного срока. Помеченные знаком Эраша чародеи жили гораздо дольше обычных людей. Навсегда застревая в том возрасте, на который себя ощущали, они и умирали такими же. Например, Дин Эльт-Ма-Грэниус, которому, как обмолвился Арэт, было больше ста лет, выглядел максимум на тридцать пять, а его супруга вообще смотрелась школьницей. Впрочем, ей как раз положено. Эльфы, драконы и некоторые другие расы априори являлись долгожителями. Хотя в свои пятьдесят и Юми-эль должна была стать более взрослой. Видать, дар мага душ прорезался у девушки лет в пятнадцать, навсегда «заморозив» ее внешность на этом этапе. Ни один из четверки собеседников не относился к обычным людям – таким, как Ашка. И никому из них сейчас не было никакого дела до нее. Даже драконы, заключившие с ней договор о сотрудничестве, совершенно забыли о своей компаньонке, увлеченные спором. Им и в голову не приходило, что из ладони девушки, не наделенной магической регенерацией, по-прежнему сочится кровь. Она была просто человеком, а они – просто магами, которым никогда не понять тех, кого обошел своим вниманием Эраш.

Ашель с неожиданной злостью уставилась на драконов. Сколько им уже? Пятьсот и триста? А на вид мужчины в самом расцвете сил. И ведь эти скользкие типы проживут еще столько же, а может, и гораздо больше. Именно они, а не она смогут увидеть пра-пра-правнуков нынешнего поколения Карти. Действительно, с чего бы им думать о той, чей век так короток? Она ничто для них, проходящий этап, способный принести временную пользу, объект для шуточек и источник информации, которую оба ящера решили получить. Потом они забудут о существовании своей бывшей компаньонки, и ни один из них даже цветов на ее могилу не принесет. Потому что она – смертная. Бабочка, летящая на свет, но не успевающая им вволю насладиться. Кого волнует, что ей хочется столько всего увидеть и столько успеть?! Что она чувствует в себе силы сделать много хорошего для их мира, для людей… даже для этих демоновых драконов! Были бы подходящие условия и свобода для творчества.

Девушка стиснула пальцами прохладный корпус болтающихся на поясе часов. Время… Она обманет проклятое время, чего бы ей это ни стоило! И кое-кто из чешуйчатых компаньонов, сам того не ведая, поможет ей достигнуть цели.

– Господа! – громко проговорила изобретательница, привлекая к себе внимание, и, когда все обернулись, продолжила: – Эленор Карти достаточно настрадалась. И мне бы очень хотелось похоронить ее по-человечески. Мы ведь… можем это сделать, правда? – с надеждой спросила она, переводя взгляд с одного мага на другого.

– Лопата должна быть в сарае, – немного помедлив, кивнул Дин. – Если дети ее туда вернули, конечно.

Глава 2

Чрезмерно накрахмаленные простыни противно поскрипывали при каждом движении, а от камина то и дело окатывало волнами жара. Не так сильно, как до применения магии, но все равно вполне ощутимо. Дурманящий аромат лилий в вазе на прикроватной тумбочке провоцировал мигрень, да еще и часы на стене, будто издеваясь, неимоверно громко отсчитывали минуты. Арэт досадливо вздохнул и перевернулся на другой бок. Минуло уже два часа, как дракон, поужинав с хозяевами и компаньонами в просторной столовой, поднялся в спальню, которая последние пару десятков лет традиционно предоставлялась ему во время визитов в дом Грэниусов. Два часа, а сон все не шел. И мужчина всерьез стал подумывать о том, чтобы наложить на самого себя сонные чары. Приподняв голову, он дыхнул: облачко золотистого тумана расползлось по комнате, понижая температуру и чуть приглушая беснующееся пламя камина. Если так пойдет и дальше – уютная спальня благодаря его колдовству, начнет скоро напоминать склеп. Арэт хмыкнул, решив, что у семьи некроманта такое положение дел не вызовет никаких возражений, и продолжил «благоустраивать» выделенную ему территорию. Надоедливые часы и чрезмерно ароматный букет накрыло пеленой прозрачного купола. Маг окинул комнату взглядом, других источников шума и прочих неприятностей не обнаружил и, обхватив руками подушку, уткнулся в нее лицом. Наволочка протестующе скрипнула и тут же «отомстила», выпустив на поверхность крохотное перышко, которое коварно пощекотало мужчине нос и улетело прежде, чем он успел испепелить его коротким заклинанием. Дракон чихнул, раздраженно швырнул подушку на пол и сел, привалившись к массивной спинке кровати. Пора было честно признать, что спать ему не дают вовсе не надуманные неудобства гостевой комнаты, а собственные мысли.

Ящеры-оборотни редко сомневались в себе и своих поступках. Они плохо понимали, что значат угрызения совести, а также считали эти странные эмоции эфемерными, нелогичными и по большому счету совершенно ненужными. Поэтому для Арэта Эльт-Ма-Ри его ночные метания, подозрительно похожие на уколы этой самой несуществующей совести, были чем-то из ряда вон выходящим. Совесть у дракона? Ха! Скажи кому – засмеют! Ум, честь, расчетливость – это да, но совесть? Быть такого не может! Тем не менее препротивное чувство, возникающее всякий раз при воспоминании о грустном лице Ашель, осунувшемся и побелевшем от горя, сложно было назвать как-то иначе.

Люди… простые люди, обделенные милостью Эраша, казались ящеру немного странными. Возможно, это происходило потому, что они редко встречались на его пути. Вернее, никогда не становились частью личных интересов Арэта. Оно и понятно! Что общего у дракона, пропитанного магией до самых кончиков волос, с этими сгорающими за какую-то сотню лет существами? Мотыльки, летящие на свет. Порой красивые, яркие… но такие недолговечные. Другое дело – человеческие маги. Некоторые из них не только доживали до тысячелетнего юбилея, но и достигали такого уровня силы и мастерства, что могли себе позволить небрежно, как от назойливой мухи, отмахнуться и от эльфов, и от ящеров, и от любых других долгоживущих рас. Магов Арэт ценил. И именно с ними предпочитал иметь дело, не испытывая никакой тяги к общению с соплеменниками. Драконы по сути своей были одиночками: воспринимали себе подобных скорее в качестве конкурентов, нежели как родню. После совершеннолетия обустраивали собственное логово, накапливали сокровища по вкусу и жили там долго и счастливо, не стремясь без особой надобности навещать как родителей, так и других представителей своего немногочисленного вида. Друзей же ящеры если и заводили, то из других рас. Дина Эльт-Ма-Грэниуса, к примеру, песчаный дракон не только считал своим товарищем, но и искренне уважал за профессионализм и феноменальное хладнокровие. Потому, наверное, особенно сильно задело его сегодня то, что именно этот малоэмоциональный магистр, увидев, как побледнело лицо Ашки после предложения закопать ее тетю во дворе, мгновенно извинился за неуместную шутку и пообещал устроить покойнице достойное погребение на городском кладбище. Чем, кстати, и занялся перед ужином, невзирая на поздний час. Благо дело, знакомства на погосте позволили некроманту все сделать быстро и тихо, минуя присутствие властей и обычных зевак.

После похорон Эленор, так не похожих на пышную траурную церемонию, устроенную для Пэм Эльт-Карти, Дин и пригласил Арэта с компаньонами остаться на ночь в его поместье. Конечно, драконы вполне могли бы продолжить путь, но их спутнице явно требовался отдых. За ужином она была сама на себя не похожа: размазывала еду по тарелке и совершенно не реагировала на довольно бурные дебаты, устроенные мужчинами на тему дальнейших планов. Оставалось надеяться, что к утру девушка придет в себя и перестанет наконец напоминать бледную немощь. От безучастной куклы, на которую она походила вечером, ожидать какой-либо помощи в деле Тенелиса было глупо. А Арэт рассчитывал использовать ее знания и способности по полной программе, чтобы ненавязчиво так умыкнуть вожделенный артефакт у нынешней его владелицы. Нет, не украсть, а получить законным способом. Отсудить, к примеру. Или купить, если эмпира все-таки согласится его продать. Впрочем, от варианта заполучить Ирридию в комплект к «желтому глазу тьмы» дракон тоже пока не отказывался. Поэтому, наверное, и тянул с активными действиями по купле-продаже камня. Но сейчас, лежа на большой кровати чужого дома, он думал не о ней. И даже не о тех обрывках информации, которые Ашель, как разрозненные кусочки мозаики, должна была сложить в единое целое для понимания действия волшебного камня. Поздней зимней ночью в полумраке большой спальни Арэт Эльт-Ма-Ри испытывал те самые глупые и нелогичные муки совести от мысли, что недостаточно внимательно обошелся с обычной человеческой девчонкой – бабочкой-однодневкой, случайно залетевшей на цветок его долгой и насыщенной жизни.

– У-у-у-у, демонова девка! – простонал мужчина, сжимая виски ладонями. Эта мелкая зараза умудрялась манипулировать им, даже сама того не желая. Ее угнетенное состояние вызывало в драконе неприятные ощущения. Жалость, грусть… уныние.

Арэт недовольно поморщился, а потом вдруг тихо рассмеялся. Дракон в меланхолии! На это невиданное зрелище надо будет билеты продавать! Может, заняться? Как раз выручка покроет расходы на недавнее посещение ресторана. Мысли о самом дорогостоящем в его жизни первом свидании плавно перетекли в размышления об обещанном втором. Образ Ирридии возник в памяти мужчины, вытесняя усталое личико изобретательницы.

«Вот и славно, – решил Арэт, улыбаясь уже привычной идее, опять посетившей его голову. – Встреча с красавицей «летучей мышкой» будет куда полезней для сладких снов, чем размышления на тему «мотыльков».

Дракон встал с постели, вытащил скрижаль из кармана лежащего на кресле камзола, и, подкинув ее на ладони, предвкушающе хмыкнул.

В королевском замке Виллоу-Терри

Гибкая и тонкая, как ивовый прутик, фигура, бесшумно ступая по полированным плитам пола, пробиралась к выходу. Рукой она придерживала болтающуюся на шее сумку, полную драгоценной добычи. Все оказалось настолько просто, что Ирридии стало банально скучно. И вместо того чтобы нырнуть в тень, девушка решила немного пощекотать себе нервы и выбраться из сокровищницы, как в былые времена. К тому же охранная система окруженного глубоким бассейном здания радовала своей предсказуемостью. Эмпира изучала ее устройство еще до того, как попала в ловушку Тенелиса. Двести лет прошло, а королевский род этой небольшой страны так и не удосужился сменить замки. Вероятно, они считали существующую защиту самой надежной. Ну-ну, наивные!

Усмехнувшись собственным мыслям, Ирридия беспрепятственно проскользнула через ряд магических заслонок, затем вскрыла примитивной отмычкой дверь и замерла на пороге, прислушиваясь к реакции стражи на ее проделки. Направленные чары, не считая глумуара, девушку не беспокоили совершенно – спасибо еще одному побочному эффекту артефакта. А вот такое варварское обращение с замком вполне могло вызвать переполох у местной охраны. Но, к разочарованию ночной гостьи, вокруг по-прежнему стояла сонная тишина. Лишь тихое бульканье да редкие всплески доносились из заболоченного бассейна, похожего на ров, который в былые времена устраивали некоторые правители вокруг своих замков. Иногда в такие вот рвы запускали крокодилов. Ныне действующий король Виллоу-Терри пошел дальше. Он наводнил свой жуткий бассейн пиранбулями – последним достижением алхимиков живых материй. Эти чудо-рыбки, как выяснила эмпира прежде, чем отправиться на дело, умели хорошо плавать, высоко летать, сытно питаться (желательно мясом) и стойко защищать вверенную им территорию. Одним словом, жуткая помесь сторожевых собак, пираний и еще бог знает кого вольготно проживала в широком бассейне, омывающем здание сокровищницы со всех сторон.

Здание в здании… Круглое в плане строение с крышей в виде полусферы и барельефами на толстых стенах, вдоль которых шла каменная терраса, расширявшаяся лишь в двух местах, как раз напротив входов в помещение. Чтобы попасть внутрь королевского хранилища, надо было переплыть на специальной лодке бассейн с пиранбулями, отключить магические щиты и открыть ключами замки. Ну или же прилететь на крыльях, если таковые имелись, и каким-то чудом пробить укрепленный чарами потолок. Правда, в случае незваных гостей, заглянувших как с воздуха, так и с суши, в дело вступали не только высоко прыгающие плотоядные рыбешки, плавники которых по остроте своей могли сравниться с лезвиями кинжалов, но и обычная охрана, чьей обязанностью являлось патрулирование территории с внешней стороны «адского» рва. Вот только, несмотря на все старания воровки, стражники на горизонте так и не появились.

– Это же просто безобразие, а не дисциплина! – ворчала девушка, идя по узкой террасе вдоль стены и прикидывая, как перебраться через водную преграду без лодки. А заодно и стоит ли это вообще делать, когда можно привычно воспользоваться теневым переходом. После того как сила Тенелиса перешла от камня к ней, она много экспериментировала, изучая свои новые способности. Теперь, чтобы попасть куда-то, вовсе не обязательно было точно знать место. Достаточно просто представить какой-нибудь предмет или живое существо, рядом с которым хочешь оказаться, и шагнуть в тень. Дальше как обычно – чувство кратковременного полета, холод и мрак, а еще ощущение, что мрак этот живой и инородный, не такой, как в родном мире, но при этом неопасный. Во всяком случае, пока Ирридию магия артефакта не подводила, а мрачные тени прилежно исполняли ее пожелания.