Текст книги "Подмененный"

– Большинство людей обычно используют одну комбинацию для обоих замков, хотя любой торговец запорами сразу предупреждает, что так делать нельзя.

К удивлению Питера, металлический лист начал подниматься. Эдди отошел в сторону и терпеливо ждал. Заметив, что у тролля челюсть отпала, он раздвинул пальцы и показал на оба своих глаза.

– Бинокль! – довольно объявил он.

Питер с интересом заглянул в его глазницы. Никаких оптических устройств там и в помине не было, просто зрение у Эдди было что надо – он успел подсмотреть комбинацию цифр, когда старик опускал жалюзи.

– Ты никогда не говорил мне об этом!…– укоризненно сказал Питер.

– Кто же за здорово живешь выдаст свой главный воровской секрет!

Эдди подошел к обыкновенной двери, расположенной за отошедшим в сторону металлическим листом, взялся за ручку, подергал. Дверь не открывалась.

– Может, ты сможешь? – Он глянул на Питера и освободил ему место.

Тролль подошел поближе, покрепче ухватился за ручку и изо всей силы крутанул ее. В замке что-то хрустнуло, ручка отвалилась.

В магазине было темно, тускло светились только забранные дымчатым стеклом плафоны, указывающие на вход и выход. Питер решил, что магазин похож на пещеру с сокровищами. Слабые отблески, отражающиеся от глянцевидных боков пластмассовых коробок с оптическими дискетами, придавали этому месту загадочный, романтический вид.

– Давай… давай… давай… – заторопил его Эдди. – Ищи, что нужно.

Он уже успел закрыть за собой дверь и теперь, не церемонясь, брал коробки с полок и бросал их у порога так, чтобы нельзя было войти.

– Эй, – рассердился на него Питер.

– Чего тебе?

– Зачем трогаешь коробки?

– А в чем… в чем… в чем дело?

Питер растерялся – как объяснить, что это кладези мудрости и с ними следует обращаться очень осторожно и бережно. Уважение к книге, существующей даже в такой вот современной форме, было воспитано в нем с детства.

– Ну… – Питер развел руками. Как ему докажешь? Слова тут не помогут, но и смолчать он не мог. – Эти штуки, – он обвел рукой полки, – они очень ценные.

– Поэтому ты и решил их украсть? Что такого случится, если мы опрокинем несколько коробок? Даже если сломаем?…

– Но я же собирался учиться… – Тролль с тоской смотрел на дискеты.

Судорога опять свела тело Торопыги, он покривлялся, подергался, а потом ответил:

– Вот я этим и занимаюсь.

– Так нельзя! – заявил Питер и пару раз моргнул. В этом он не уступит – будет спорить хоть до рассвета. Он тут же усмехнулся. Как же– не уступит! Тяжело вздохнул, опустил голову и пошел по проходу, отыскивая секцию биологических наук. Позади себя он слышал громкий треск…

Найти интересовавшие его дискеты не составляло труда. Здесь, конечно, было не все, что хранилось у него дома, но и этого было достаточно, чтобы восстановить тот объем знаний, который у него был. Он взял «Коррелятивную нейроанатомию» Ходженоса, «Функциональную нейрологию металюдей» Перкинса и «Теорию хаоса и разум» Лоэ. Рассовал коробки по карманам. Потом начал разыскивать те дискеты, которые унесли полицейские. «Повторение – мать учения» – так, кажется, говорил папочка.

Эдди появился в проходе. В каждой руке он держал по упакованному персональному компьютеру.

– Что ты делаешь? – встревожился Питер.

– Как же ты будешь заниматься без этих штуковин? – хохотнул Торопыга.

Питер шлепнул себя по лбу:

– Точно, я совсем забыл!

– Вот видишь, один из компьютеров для тебя. – Эдди довольно посмотрел на яркую коробку.

– А второй зачем?

– Послушай, мы зачем пришли сюда? Грабить? Вот я и граблю, – раздраженно ответил вор.

– Мы явились сюда, чтобы найти нужные дискетки… – попытался оправдаться Питер.

– Нет, это ты пришел сюда, чтобы найти оптические дискеты, а я заглянул в этот паршивый магазинчик, чтобы вволю пограбить. И я утащу отсюда столько, сколько смогу, а потом долго не буду думать о еде. – Эдди явно злился.

– А со мной ты не собираешься поделить еду? – удивляясь самому себе, спросил тролль.

– Почему бы и нет… нет… нет… Ты поможешь мне унести награбленное или тебя от таких слов с души воротит?

– Выходит, это все-таки ограбление! – Питер опустил руки.

– А ты сомневался, парень? Причем со взломом! – захохотал Торопыга.

Подросток выпрямился и огляделся. Что-то печальное таилось в полупрозрачной мгле магазина. И укоряющее… С этим ощущением ничего нельзя было поделать – можно было только преодолеть его. Плюнуть и растереть… Далекий запах вкусной еды был так манящ… И по мусорным ящикам долго не пришлось бы лазить.

– Ладно, – кивнул он.

– Вот и хорошо. Надо торопиться. Скоро здесь появятся копы… копы… копы…

– Что?! – Тролль остолбенел.

– Эта дверь, в которой ты свернул замок… Уверен, она подключена к сигнализации…

– И ты помалкивал?!

– Не волнуйся, это – Чикаго, – махнул рукой Эдди. – Хозяин магазинчика, чую, сущий бедняк. Откуда у него деньги, чтобы дать взятку полиции? У них знаешь сколько вызовов, ну и сам понимаешь, куда едут в первую очередь. Они появятся здесь только через пару минут.

8

После ограбления они сняли номер в маленькой гостинице в верхнем городе. Эдди заплатил хозяину особое вознаграждение за то, чтобы Питеру было позволено проживать в этой дыре.

Когда подросток в первый раз увидел комнату, которую ему предстояло делить с Эдди, сердце его забилось гулко и радостно. Комната была такая чудесная и уютная… Ничего, что пол обшарпан и местами из-под линолеума проглядывают грязные проплешины; пустяки, что по стенкам густой россыпью разбежались трещины. Даже мыши, которых здесь было такое множество, что по ночам они устраивали громкую возню, не испортили ему настроения. Это была их комната. Это был их дом!… Все долгие месяцы, которые они прожили на улице, тролль мечтал об этом.

Конечно, можно было получить жилье и у городских властей – стоило только обратиться в департамент по строительству Чикаго, там был специальный отдел, который занимался строительством домов для метахомиков. Но для этого следовало признать себя метачеловеком… Без всяких оговорок… Питер до сих пор не был готов к этому. Каждое утро, просыпаясь, он твердил себе: «Я – человек, подлинный, на все сто процентов. Я был человеком и вновь им стану. Только дайте срок». Он боялся расстаться со своей мечтой – нутром чувствовал, что стоит ему разочароваться в ней, отказаться от веры, и он умрет. Погибнет духовно…

Как-то он поделился своими мыслями с Эдди. Тот, очутившись в новой обстановке и немного отъевшись, начал вести себя более спокойно. Припадки случались реже, да и речью своей он теперь владел куда лучше. Выслушав друга, Эдди пожал плечами и мудро заметил:

– Если так боишься забыть, кто ты есть на самом деле, не волнуйся – все равно скоро забудешь. Какая разница, ну станешь троллем?

Питер подозрительно глянул на приятеля – может, тот шутит? Вроде бы Эдди не шутил. Но с той поры подросток старался не возвращаться к больной теме.

Действительно, разговоры, сомнения, ахи, охи больше не имели значения. Теперь у него в руках был и компьютер и дискеты, и он каждый вечер сидел за уроками.

Дело подвигалось медленно, но Питер не отчаивался. Каждую свободную минуту он отдавал чтению. Осилит какой-нибудь текст, разберет непонятные места, а на следующий день обязательно повторит. После таких усилий новые термины прочно запоминались.

Эдди дома не было. Он занялся сбытом краденого – на прошлой неделе они обчистили еще один магазинчик. Питер решил, что сейчас самое время поучиться. Устроился он на полу. Его массивные плечи нависали над миниатюрным экранчиком и столь же крохотной панелью управления. Кончиком когтя осторожно нажал клавишу включения.

Просмотрел для повторения кое-какие темы по основам генетики, потом вошел в свой собственный файл, который обозначил: «Снадобье для меня». Это название казалось троллю загадочным и многообещающим. На эту дискету он записывал самое главное из того, что прочитал, и – кратко – свои суждения по этому вопросу.

На экране высветилось:

«Все люди, как полноценные, так и метаособи, имеют в своем организме набор из сорока шести хромосом. Перед началом деления клетки происходит удвоение каждой из хромосом. В процессе клеточного деления сходные хромосомы расходятся в образующиеся молодые клетки, которые получают таким образом полный набор хромосом. Зрелые половые клетки имеют вдвое меньший набор хромосом. Полный их набор восстанавливается в оплодотворенной клетке – в каждой паре сходных хромосом одна унаследована от отца, другая – от матери.

Так передается генетический код. Число всевозможных перестановок равняется 223, но потенциальное количество комбинаций участков ДНК даже превышает это число, так как гены имеют способность меняться местами во время мейоза.[7]7
  Мейоз (от греч. – уменьшение) – редукционное деление, представляющее собой стадию развития половых клеток и состоящее из двух делений ядра при одном делении хромосом.


[Закрыть]

В итоге возможно появление 2000000000000000000000000 различных особей от одних и тех же родителей».

Это число надо было вообразить.

Питер поднес к глазам зеленоватую бугристую руку и вгляделся в нее. Под кожей пульсировала его плоть. Она состояла из клеток, и в каждой клетке, в самом ядрышке, хранились гены. Каким же образом получилось, что из 2 000 000 000 000 000 000 000 000 возможных комбинаций выпала именно эта и у папочки с мамочкой слились те гены, которые приговорили его стать троллем?

Питер встал и подошел к окну. По улице прохаживался мужчина. Он торчал возле отеля все утро. Частенько к нему подходил какой-нибудь бродяга или орк, они перебрасывались парой-другой фраз и тут же расходились… Мелкий нелегальный бизнес в чудесное весеннее утро… Два года назад Питер ни за что не угадал бы, что здесь, под его окном, вовсю торгуют наркотиками. В ту пору это было за пределами его разумения. Темная сторона жизни не касалась его. Теперь все полетело вверх тормашками. В своем нынешнем положении он был прекрасно осведомлен о том, что творилось на улице и в подворотнях, но почти не помнил, чему его учили в школе.

Тролль чувствовал, как волна ярости поднимается в нем. Он не хотел ничего знать о поганых галлюциногенах, о торговцах этой пакостью, о проститутках, наводнивших Чикаго после знаменитого пожара. Знать ничего не хотел об условиях содержания заключенных, которых безо всяких причин колотили в полицейских участках!… Как ему хотелось вновь стать прежним Питером Клерисом, изучающим оторванные от жизни теории строения и функционирования клеток Как он мечтал о светлых классных комнатах, об аудиториях в каком-нибудь престижном университете!…

Он начал сопеть – хотелось изо всех сил шибануть кулаком по стене, по спинке кровати… Но мебель трогать нельзя, стены дома тоже – здесь все чужое! Разве это поможет? Разве это изменит проклятую уродливую плоть, исправит клыкастое рыло? Дудки! Его удел – жить среди презираемого меньшинства, среди существ, называемых метахомиками…

Что ж, может быть, отлупить себя? Это сколько угодно! Он сжал кулаки и пару раз с силой ударил по скулам. Потом повторил. Еще, еще. Он бил себя до онемения. Только тогда сердце успокоилось, и Питер с удовлетворением подумал – хорошо, что еще чувствительность не потерял!…

Он повеселел – он веселел всякий раз после очередного самоизбиения. Настроение в эти минуты резко повышалось. Потом, отдышавшись и успокоившись, он даже не мог припомнить – что же привело его в такое исступление? Откуда подобный мазохизм? Тролль долго размышлял на эту тему, стоя у окна. Неожиданно за спиной скрипнула дверь, но Питер даже не повернулся. Не хотел, чтобы Эдди видел его лицо.

Тот весело заговорил с порога:

– Ну, дела!… Живем… живем… живем… как бандиты.

– Мы и есть бандиты, – глухо отозвался Питер.

– Что случилось? – удивленно спросил Эдди. Они долго прожили вдвоем и сразу же замечали любой перепад в настроении друг друга.

– Ничего.

– Уж… уж… уж… так и ничего? Ты совсем свихнулся на этой своей биологии. Тебе не кажется, что мозги… мозги… мозги… у тебя стали чуточку набекрень?

Питер повернулся к нему.

– Нет, не кажется. – Он указал рукой на компьютер, по-прежнему стоявший на полу, и добавил: – Все идет отлично. Я как раз размышлял над своими идеями, когда ты вошел.

Эдди засмеялся:

– Ясное дело. Это священное занятие, не то что наши грязные делишки. А вопросы питания тебя не занимают?

– Нет.

– Вот и хорошо. Я сегодня как раз пообщался с одним барыгой насчет наших операций.

– Ты что?! – Питер с презрением посмотрел на друга. Тот усилил натиск:

– Эй-эй-эй, отнесись к этому спокойней. Я просто хочу посмотреть, удастся ли нам…

– Нет и еще раз нет! – Тролль стал энергично растирать лицо ладонями. Надо же – он все быстрее и быстрее катился вниз. Дальше так нельзя. Никак нельзя! Надо отказаться. Прямо сейчас… Но он почему-то промолчал и с тоской подумал, что все начинается сначала. Как в тот первый раз, когда он согласился отправиться на крышу и «осмотреть» место.

– Мы сможем заработать много денег. Мы сможем выйти на таких людей!… Завести такие связи! И работа станет куда безопаснее, – упорствовал Эдди. – Представляешь… представляешь… представляешь, меньше риска, больше денег!

– Эдди, нет! – грозно прорычал Питер.

Торопыга даже отпрыгнул, а на его лице появилось крайнее удивление. Эдди потер руки и оттопырил нижнюю губу.

– Ладно, Питер… Питер… Нет так нет… Просто мне кажется, что ты не до конца допетрил. Ты вдумайся. Это такой удобный случай… – он указал рукой на компьютер, – вот смотри, это хорошая штука, но ответь честно – неужели ты не хочешь иметь лучше? Для твоего же исследовательского проекта? Ты… ты… ты… замечательный… умнейший тролль, которого я когда-либо встречал. Правда… правда… правда… Никто не собирается тебя обманывать. Ты хочешь жить так, как ты хочешь, точно? И ничто не изменит твоего решения. Но кому интересно, что взбрело в голову скверному троллю? Никому. Кроме меня. Я спас тебя, помнишь… помнишь… помнишь?… И теперь я стараюсь во всем помогать тебе. Я не понимаю, почему ты не способен сделать такой пустяк? Не понимаю! Не понимаю, чего ты скис. Другое мне ясно: если мы возьмемся за это, мы будем иметь более двух сотен долларов в неделю. Точно!

Черт его возьми! И на этот раз Эдди оказался прав – Питер давно нуждался в более мощном компьютере. Мало того, ему крайне необходим был допуск к университетскому искусственному мозгу, он должен был познакомиться с новейшими работами по генетике, а это стоило очень дорого.

– Кто?…– спросил он прерывающимся голосом. – Кто сказал тебе об этом?

Эдди несколько минут смотрел на него так, словно собирался что-то сказать, потом потер руки.

– Вот это… это… это… мне больше нравится…

* * *

Они шли по улице.

На Эдди поблескивала новая кожаная куртка с множеством карманов, приспособленная как раз для подобных случаев. Он заявил, что выглядит как решительный парень и уж ему-то палец в рот не клади! Вид у него, конечно, был бы очень внушительным, если бы не его постоянное подергивание. Питер нарядился в полувоенную форму, точь-в-точь такую, какую когда-то видел на орке. Он чувствовал себя неуютно – эта работа под «крутого парня» была ему не по сердцу. Всем прохожим сразу видно – настоящий бандюга разгуливает! Но Эдди растолковал ему, что так и должно быть. На улице он обязан выглядеть крутым парнем. Тогда к нему никто не пристанет.

– Теперь запомни, – настойчиво инструктировал его Эдди, – ты ни в коем случае не должен показывать, что хорошо соображаешь.

– Я плохо соображаю, – угрюмо кивнул Питер.

– Не притворяйся. Если ты хоть как-то выдашь себя, все пойдет насмарку. Так что станцуешь им дурачка. Люди любят дурачков. Особенно таких здоровенных!… Они должны думать, что ты совсем примитивный. Громила – значит тупица. Слушай дальше: ты должен уметь понравиться любому парню. И женщине тоже. Она красива – значит, она эгоистка до мозга костей. – Эдди указал на свою голову. – Люди не любят много думать. Не хотят, понимаешь, забивать… забивать… забивать… голову всякой чепухой. Копы. Копы не все последнее дерьмо, но даже самый лучший из них первым делом арестует тебя, потому что это куда легче, чем разбираться, сотворил ты чего или нет. Им стоит только посмотреть на тебя, в твою сторону, и сразу станет ясно – ага, тролль, сильный, страшный, дурак дураком. – Он погрозил Питеру пальцем. – Это то, что они хотят видеть. Ни в коем случае не выдавай себя. Полицейским вполне достаточно того, что ты болван на двух ногах. А выкажешь хотя бы каплю умишка, так они сразу перестанут доверять тебе. Ведь неизвестно, что ты выкинешь в следующую минуту.

Питер прикинул и так и этак и решил, что в словах приятеля есть смысл. Что ж, пока он вынужден был слушаться Эдди… Пока!…

Наконец-таки они подошли к розовому зданию в виде шатра. На здании большими зелеными буквами было выведено: «Веселая компания».

Был полдень. Когда Эдди и Питер вошли в ночной клуб, там уже было пусто. Только несколько орков ползали на карачках и драили пол, оттирая следы канувшей в прошлое разгульной ночи. Работали они сосредоточенно, в каком-то странном, навевающем тоску ритме. Это зрелище было поразительно похоже на что-то знакомое.

Питер на мгновение задумался. Ах да, это напоминает картины старых фламандских мастеров, обожавших подобные сюжеты. Правда, старые художники рисовали исключительно людей, а метахомики, сосредоточенно скребущие щетками пол, выглядели скорее как карикатура. Но только на первый взгляд. Питер чуял кровную общность с этими несчастными трудящимися – их боль и отчаяние передавались ему. Они были лишены надежды. Городские трущобы, полные тараканов, возведенные по заказу департамента строительства в соответствии с так называемым «проектом Бирна», были их уделом. «Что за наваждение!» – выругал себя Питер. Он не должен был позволять себе жалости и сочувствия.

Два молоденьких азиата, наряженных в кричащие шелковые блузоны и белые брюки, сидели у входа в танцевальный зал. У одного из них на штанине был пришит миниатюрный экран телекома. Сидящий слева юнец заметил Питера и Эдди и тут же тронул соседа. Лица у азиатов сразу же окаменели, и они стали очень похожи друг на друга. «Должно быть, братья», – решил Питер.

– Мы пришли повидаться с Билли, – вежливо сообщил им Эдди. Один из юнцов кивнул и указал на лестницу, ведущую вверх.

Через минуту они оказались в приемной. У стены красовались мягкие бархатные кресла, напротив них синело прихваченное инеем окно. За столом у входа сидел мужчина. Он быстро поднялся, увидев Эдди и Питера. Мужчина был средних лет, с выпирающим объемистым животом и челюстями, как у бульдога. Он двинулся навстречу гостям, и пиджак его распахнулся. Питер успел заметить – из-под мышки у него выглядывал пистолет. Мужчина подозрительно глянул на тролля.

Эдди с готовностью поднял руки. Мужчина похлопал его по бокам, потом повернулся к Питеру.

Тролль колебался. Одна мысль о том, что кто-то посмеет прикоснуться к нему, а тем более начнет ощупывать, была ему так противна! Вся эта процедура напоминала бесцеремонные ухватки копов… Но, поймав умоляющий взгляд Эдди, Питер подчинился. Охранник занимался с ним долго, гораздо дольше, чем с Эдди. Он хватал тролля за тело и старался хоть как-то причинить ему боль, Питер понял: охранник хочет спровоцировать его на драку. Наконец тот похлопал по одному из карманов куртки, которая была надета на Питере, замер и приказал:

– Покажи, что там у тебя.

Питер в толк не мог взять, что же там лежало. Вопрошающе глянул на Эдди. Лицо друга оставалось невозмутимо-равнодушным.

Охранник сунул руку в карман и вытащил три оптические дискеты. Питер как ни в чем не бывало со скучающим видом рассматривал потолок. Влип! В душе проклинал себя за небрежность. Надо же быть таким растяпой! Не мог перед уходом из отеля проверить карманы!

– Что это, черт тебя побери? – Мужчина был явно ошарашен. – Мета… – он с трудом разбирал слова, – коррелятивная нейроанатомия металюдей… Ты читаешь подобную заумь?

Охранник растерялся – он понятия не имел, что бы это могло значить. Он даже не слышал о таких вещах. Питер замер. Сейчас он должен был сделать вид, что, кроме спортивных газет и меню в ресторане, ничего никогда в жизни не читал.

Тролль нарочито осклабился:

– Нет.

– Тогда зачем ты таскаешь это с собой?

– Он их носит… носит… носит… по моему поручению. Я обещал их передать одному парню, – вступил в разговор Эдди.

– Но зачем он держит их у себя? – Теперь охранник с недоумением глядел на Торопыгу.

– Там картинки… – смутившись, признался тролль. – Что?

– Я люблю картинки… – объяснил Питер. Охранник вопросительно посмотрел на Эдди.

– Диаграммы там… Цветные графики… – хмыкнул товарищ – Его хлебом не корми. Он их все просматривает

и при этом радуется как ребенок. Вверх-вниз, красная вверх, зеленая вниз. Я зову его Профэссор. – Эдди раскатисто рассмеялся.

Охранник присоединился к нему. Питер, припомнив разговор с Эдди, решил подыграть им и тоже расхохотался. При этом он весело и глупо смотрел на охранника. Тот уже не мог удержаться от душераздирающего хохота. Подбавил смеха и Эдди. Питер тоже почувствовал странное удовлетворение оттого, что может хохотать во всю глотку. В чем-то Эдди был прав, когда упрашивал его показать себя полным дебилом. К тому же можно было утешиться тем, что он просто играл роль, в то время как все остальные на самом деле выглядели откровенными дураками…

Охранник сунул дискеты в карман Питера, закончил обыск и распахнул дверь.

– Билли, – объявил он, – здесь тот парень в компании с Профэссором!

Эдди и Питер вошли в кабинет. Дверь за ними закрылась, из-за нее еще долго доносились взрывы хохота.

Билли было чуть-чуть за двадцать. Этакий красавчик с лицом ангела и глазами откровенного деляги. Он на самом деле был очень привлекателен: стройная фигура, мягкие движения. Как раз таких мужчин и обожают женщины. Даже Питеру он понравился – этому парню, по-видимому, здорово везло. Тролль поймал себя на мысли, что почему-то подсознательно желает понравиться ему.

Билли был прекрасно одет. Его костюм переливался разными цветами. В мешковатой военной форме Питер почувствовал себя неуютно. «Что ж, – решил он, – так легче будет сыграть свою роль».

– Профессор? – удивился Билли и склонил голову набок.

– Да, – откликнулся Эдди. – Профэссор!… Это я его так называю. Он любит делать вид, что умеет читать. Особенно научную литературу. Покажи ему, проф!

Питер вытащил из кармана дискеты и положил их на стол перед Билли, а когда наклонился, состроил глупую гримасу. Билли внимательно посмотрел на тролля, и тот добавил к идиотской улыбке небольшую порцию смущения для того, чтобы хозяину стало окончательно ясно, что перед ним гора мускулов, кретин, но добрая душа. Оглянувшись, Питер заметил, что Эдди еле сдерживает улыбку.

Билли внимательно посмотрел дискеты. Видно было, что он с легкостью прочитал их названия, потом тоже рассмеялся и спросил:

– Хорошо. Значит, ты читаешь научную литературу?

– Не-а… Я люблю картинки смотреть, – пожал плечами Питер.

Билли посмотрел на Эдди – тот откровенно смеялся.

– Хм. Это очень интересно… Но вот по какому поводу я вас пригласил… До нашей организации дошел слух, что вы двое умеете добывать товар.

– До вашей организации? – невинно переспросил Питер. Он не знал, будет ли разумно, если разговор поведет он, причем в том же тоне. Хотя… подобная наивность могла дать определенные выгоды…

– Ну да, группа Итами. Мы собираемся расширяться. О вас мы слышали много хорошего.

– Когда же начнем? – по-прежнему дурачась, спросил Питер. Он всем своим видом старался показать, что такая перспектива его устраивает. Будет больше денег, а значит, больше дискет.

– Честно говоря, я еще не решил. Как насчет того, чтобы вы присоединились к нам на какое-то время? Попробуем привыкнуть друг к другу.

В разговор вмешался Эдди:

– У меня, парень, есть для тебя работа. Думаю, она придется тебе по вкусу.

Питер сообразил, что Эдди в такой странной форме обращается именно к нему. В первое мгновение он чуть не обиделся – что это он с ним говорит, как с полным идиотом? Но потом взял себя в руки. Таковы были правила игры.

– В самом деле? – Он с интересом глянул на приятеля.

– В самом деле. Послушай… – Торопыга вкратце объяснил суть дела.

Необходимо было захватить партию товара, который должен был быть доставлен в Чикагский университет. Состояла она из шкур трех птиц – андских грифов. Эдди уже вошел в контакт с группой магов, которые готовы были выложить за каждый экземпляр восемьдесят тысяч долларов.

– Итого чистыми у нас будет двести сорок тысяч, а если поторгуемся как следует и накинем за саму работу, то и все двести пятьдесят. И без всяких налогов. Понимаешь, мы получим наличными. Наличными!…

– Зачем им эти штуки? – заинтересовался Билли.

– Они их используют в каких-то магических обрядах… обрядах… обрядах… Эти шкуры притягивают какие-то силы или что-то в этом духе. Поверь… поверь… поверь… я действительно не знаю, зачем они им нужны. Такие они все, колдуны! – Он засмеялся, и Билли вежливо поддержал его. – Главное, что они им нужны, а мы можем добыть их.

– Хорошо, – кивнул Билли. Глаза его засияли. – Мне это нравится. Что вам нужно?