Текст книги "Плохая актриса и хороший разбойник"

ГЛАВА 9

– Смотри, кого я встретил!

Когда Карен вернулась на дорогу, набрав в мех воды из ближайшего ручейка, то обнаружила Уорика, а рядом с ним уже ставшего знакомым пегаса. Мужчина поглаживал коня по белой гриве, а тот клонил голову к его руке, требуя ласки. Эта картина так поразила девушку, что она первое время не могла вымолвить ни слова. Это ведь тот самый крылатый мерин, что на шаг не подпускал ее к себе, так как она простолюдинка? Но в Уорике он такового не видел. Видимо, его дорогая и ухоженная одежда смогла запудрить коню мозги. Что ж, хоть какая-то удача.

– Он слушается тебя?

– Ага, – мужчина самодовольно улыбнулся.

– Глазам не верю. Как тебе это удалось?

– Я угостил его сладким корнем.

Кто бы сомневался, что этот нахальный жеребец окажется продажным.

– Не хотелось бы тебя разочаровывать, но, боюсь, твое легковесное обаяние здесь ни при чем. Дело в том, что этот наглец, похоже, запал на меня. Он давно следует за нами с самой поляны.

– Неужели?

– Ага. Видимо, хочет исправить свою ошибку, но так как он редкий гордец, он действует через тебя.

Мужчина кивнул.

– Это многое объясняет. Но есть одна загвоздка, он отказывается лететь. То есть он пускает меня к себе на спину, но при этом двигаться хочет исключительно по земле.

Карен перевела взгляд на свои избитые от дальней дороги башмаки и пожала плечами. В любом случае это лучше, чем идти пешком.

В это время Уорик взобрался на пегаса и протянул руки девушке. Она подошла ближе, и он усадил ее позади себя. Мужчина пришпорил коня, и вместе они отправились по дороге вперед.

Не успели они проехать и полсотни метров, как оказались у развилки. Две дороги расходились в правую и левую стороны, а указатель посредине гласил: «Ольстер» и «Спун». Карен ожидала, что Уорик направит пегаса на дорогу в столицу, но тот развернул коня в противоположную сторону. Причем от прежней рыси он перешел на галоп и с такой скоростью, что ветер засвистел в ушах. Девушку чуть не парализовало, они направлялись к… ее мужу. От волнения она так растерялась, что некоторое время не могла ничего сообразить, а когда пришла в себя, они успели далеко отъехать от указателя.

– Эй! – крикнула она. – Куда ты едешь?

– Что? – ответил мужчина. – Я тебя не слышу!

Уорик вел себя так, словно спешил в Ольстер, и если бы Карен не знала его, подумала, что он делает это специально.

– Я говорю, ты перепутал дороги! Возвращайся назад, нам нужно в Спун.

– А мы разве не туда едем? – удивленно спросил он, а парочка на пегасе при этом все больше удалялась от нужного курса. – Откуда тебе знать?

– Ты же видел указатель! – рассердилась девушка, но Уорик лишь пожал плечами, и Карен моментально осенило. – Ты не умеешь читать?

По его напряженной спине, девушка поняла, что попала в точку. Девушке стало его невероятно жаль.

– Если хочешь, я могла бы преподать несколько уроков, и в скором времени ты бы с легкостью освоил грамоту.

– А ты, что, образована? – спросил он ее с неприкрытым удивлением.

– Да.

– То есть я был прав, называя тебе госпожой?

– Нет, я простолюдинка, как и ты. – Она замолчала на некоторое время, Карен не хотелось рассказывать ему правду, но объясниться все же необходимо. – Меня и мою сестру обучил грамоте один хороший человек. Он принадлежал ко второму рангу.

– Твой сюзерен?

При мысли о Галвине, руки девушки непроизвольно сжались в кулаки.

– Нет. Другой.

Меж тем они уже далеко отъехали от развилки, и Карен поняла – Уорик не собирается возвращаться.

– Я обещал, что доставлю тебя в Спун, я так и сделаю, – словно прочитав ее мысли, произнес он. – Я часто путешествую этими дорогами, и поверь, та, что указывала вправо, ведет через две реки, а мы как видишь, без крыльев.

Карен кивнула, хоть он не имел глаза на спине и естественно не видел этого знака, решив полностью довериться этому мужчине. Она прикрыла глаза, положила голову ему на плечо и вдохнула его приятный аромат, ставший за это время уже любимым. Уорик волновал ее, этого Карен не могла скрывать, по крайней мере, от самой себя. Ей нравился этот мужчина, очень нравился. Хотя она не видела его лица, но для нее это не было важно. Что хорошего в лице? Внешность порой бывает очень обманчива. Галвин Максуиллан, например, был красивым мужчиной, но душа у него была черная. Человек проявляет себя не выразительным лицом, а поступками.

– Интересная ситуация, – произнес Уорик и затормозил пегаса. – Однако по чью душу вы пришли, господа?

От резкого толчка, Карен дернулась и растеряно уставилась на своего спутника. Его странные слова потревожили ее. Мужчина сидел, ровно держа спину, а его глаза были устремлены куда-то вперед. Девушка осторожно выглянула ему из-за спины и обомлела. Перегородив им путь, на дороге стояли, по меньшей мере, десяток варнеров верхом на лошадях.

– Карен из рода Маккелан, мы требуем вас сдаться. Именем короля вы объявляетесь государственной преступницей, поэтому покиньте пегаса и подойдите к нам.

– Именем короля? – переспросила девушка, пораженная услышанным.

– Сначала гоблин, теперь варнервы, ты пользуешься популярностью. – В голосе Уорика сквозило что-то странное, больше напоминавшее досаду.

Девушка сама не понимала, что здесь происходит. Государственная преступница? Как такое может быть? Все ее мысли спутались, страх сковавший тело, не давал разумно думать. Она снова спряталась за спину Уорика, словно тот был каменной стеной, способной укрыть его от бед. По его напряженным мускулам, Карен поняла, что в душе мужчины творится настоящая буря. Видимо, он тоже думал, что ему делать дальше. Скорее всего, в нем боролись два решения: отдать ее в руки правосудия и этим отвести огонь от себя, или снова спасти ее. По тону, с каким он произнес свою последнюю фразу, девушка знала – Уорик сильно обижен, что она не рассказала ему правду о себе и тем самым сделала соучастником.

– Карен из рода Маккелан, повторяем, – произнес тот, что, видимо, был главой отряда варнеров, – немедленно покиньте пегаса и подойдите к нам.

Девушка задрожала. Неужели, это конец? Почему его величество объявил ее в королевский розыск? И как теперь после этого попасть к нему во дворец? Вдруг в ней возникла несгибаемая решимость. Она уже один раз ушла от преследования, сделает это и сейчас. Она лично придет к королю, а не в кандалах и сопровождении, и выяснит, что здесь вообще происходит.

Вынув из волос шпильку, она направила ее на круп пегаса. Она заставит этого упрямого жеребца взлететь, чего бы это ей не стоило. Но тут Уорик снова поразил ее, опять он встал на ее сторону и повел себя как настоящий рыцарь, коим вовсе не являлся. Резко натянув поводья, он развернул коня в сторону, и одним прыжком они оказались в чаще леса. Послышались возмущенные крики, и отряд варнеров устремился за ними.

Беглецы скакали во всю прыть. Пегас, не обращая внимания на препятствия, в виде деревьев, веток, кустов и высоких зарослей, прижав крылья к бокам, чтобы не задеть их сучьями, мчался вперед, увозя за собой наездников прочь от погони. Карен крепче прижалась к Уорику и уткнулась носом в его надежную крепкую спину. Она была так преисполнена благодарности к обоим мужчинам: человеку и пегасу, что не знала, как им потом возместить ущерб. Теперь и они попадут в государственный розыск.

Гневные возгласы и крики становились все тише. Отряд варнеров не смог угнаться за ними, а после и вообще повернул назад. Проскакав еще немного, троица оказались посреди открытой местности, которая напоминала спину дракона. Это была широкая поляна, сплошь заполненная бугристыми наростами, давно заросшими мхом.

Уорик остановил пегаса. Он спешился и помог Карен спуститься на землю.

– Сюда они не сунутся. Побудем здесь до вечера, а потом вернемся на дорогу.

Он отошел в сторону, не глядя на нее. Карен почувствовала, что между ними, словно пробежала черная кошка.

– Где мы?

– Территория Горы Туманов.

– Что? – Карен испуганно отпрянула.

Ведьменское логово. В былые времена здесь вся нечесть королевства нередко проводила свои шабаши. Неудивительно, что варнеры повернули назад.

Девушка подошла к мужчине и положила руку ему на спину. От его прикосновения он слегка вздрогнул, но все равно не обернулся.

– Ты расстроен? – осторожно спросила она.

– Ты невероятно проницательна.

Он, наконец, соизволил обернуться, и от взгляда, которым одарил девушку, по ее телу забегали мурашки.

– Может, ты все-таки расскажешь, кто ты, и почему за тобой по следам идут все королевские варнеры?

Карен опустила голову.

– Я не знаю.

Она услышала, как мужчина сделал глубокий вдох. Воздух между ними заискрился от гнева, что излучал Уорик.

– Я, в самом деле, понятия не имею, чем так разозлила его величество. Все, что я сделала, это украла деньги хозяина театра, в котором работала, и зеленю карту одного напыщенного павлина, принадлежавшего к третьему рангу, и то только по тому, что этот красномордый мерзавец пару раз ухватил меня за пятую точку. Клянусь нимфами с зеленого озера, в этом вся моя вина.

– Этого недостаточно, чтобы ты попала в королевский розыск.

– То-то и оно. Я мелкая карманница, и даже два моих последних деяния никак не тянут на статус «государственного».

Она снова посмотрела на Уорика, но то, что увидела в его глазах, никак не обрадовало девушку. Он смотрел на нее сердитым, ледяным взглядом своих синих глаз. Мужчина ей не верил.

– Слушай, Карен, я, в самом деле, хочу тебе помочь. Как видишь, я рисковал свободой и, возможно, даже жизнью, спасая тебя. Разве я не заслужил узнать правду. Я не собираюсь отдавать тебя в руки королевской стражи, но чтобы помочь тебе, мне нужно знать, с чем мы столкнулись. Как я доставлю тебя к королю, если он сам желает видеть Карен из рода Маккелан в своей темнице?

Девушка покраснела. Ей стало невероятно обидно. Если бы кто-то другой не поверил ей, она не обратила внимания. Но мнение Уорика в последнее время стало для нее очень важным. Неужели он не видит, как ей страшно? Она напугана, так как сама не понимает, что происходит, и чем вызвала гнев его величества. И единственный человек, которому она может доверять, подозревает ее во лжи. К горлу Карен подступил комок. Она гордо вскинула голову и одарила мужчину испепеляющим взглядом.

– Не хочешь – не верь, но я сказала правду.

Она развернулась и зашагала вперед к бугристой поляне.

– Карен, – услышала она осторожный возглас Уорика, но не обратила на него внимания.

– Все, с меня достаточно, – громко заявила она. – Поиграли и хватит. Мне не нужна твоя помощь, я и без тебя доберусь к королю и выясню, почему попала к нему в немилость. И никакие варнеры меня не остановят.

– Карен…

– Не говори ничего! – Она взмахнула руками, все сильнее углубляясь вперед. – Я не обязана перед тобой отчитываться. Я, конечно, благодарная тебе за помощь, но на этом хватит.

– Карен, вернись на место. Здесь небезопасно ходить.

– И хватит указывать мне, что делать. Ты за меня не отвечаешь. Кто ты мне, отец? Ты сам ничего о себе не говоришь, а требуешь, чтобы я раскрылась перед тобой, как бутон. Не выйдет!

– Карен…

Девушка взобралась на кочку и поставила руки на пояс.

– И не перебивай меня, когда я говорю!

Внезапно земля под ее ногами разошлась, и девушка провалилась в черную пропасть. Последнее, что она слышала, был испуганный крик Уорика.

Карен открыла глаза и увидела перед собой старый холщевый мешок, висевший под потолком на длинной веревке, из него торчали ветки засушенной травы. Сам потолок был очень старый. Трещины в деревянных, местами прогнивших, досках грозили большой опасностью. Если какая-нибудь толстая кошка решит побегать по крыше, она рискует провалиться вниз и оказаться прямиком на девушке.

Карен заморгала, прогоняя остатки сна. Где она? Куда подевался Уорик? И что она делает в этом странном месте?

Девушка поняла, что лежит на старой кровати, заботливо укрытая пледом. Дырявым, заметила она. Карен приподняла голову от жесткой подушки, набитой, как ей показалась, мхом и еще какими-то травами, и огляделась по сторонам.

Она находилась в просторной, бедно обставленной комнате с одним единственным окошком, покосившимся от времени. В середине стояла печка, возле нее к потолку была подвешена полка, на которой размещались различные пузырьки с жидкостями, баночки и мешочки с порошками. Среди них Карен разглядела склянку с плавающей в ней надутой лягушкой. А это что? Мышиные хвостики? Девушка поморщилась. А вот и кошка сидит рядом, но не толстая, а черная, как головешка, лапу лижет. Мешок с травой, что висел, над ее головой, оказался не единственным в доме. Таких самодельных механизмов для сушки растений по всей комнате было развешено немало. Явно она находилась у бывалого травника.

У стола в углу Карен заметила пожилую женщину очень маленького роста. Она, согнувшись пополам, что-то помешивала в большой чугунной сковороде. Одета старушка была в поношенное мешковатое платье и передник, ее седые волосы были собраны на макушке и прикрыты льняным платком.

– Уже проснулась, – не оборачиваясь, произнесла старуха, хриплым сенильным голосом.

Девушка кивнула, но ничего не ответила.

– Хорошо, – заметила пожилая женщина.

– Где я? – спросила Карен.

– У меня в гостях.

– А вы кто?

– Пенарддан Мораг.

Карен охнула и прижала руку к губам.

– Ведьма Горы Туманов?

– Угу-у-у.

Старуха, наконец, обернулась, и девушка увидела ее сморщенное щекастое лицо с глубокими морщинами. Перед ней стояла самая сильная и определенно опасная колдунья в королевстве, которую Карен представляла как угодно иначе, чем скрюченную старушенцию, напоминающую ходячую табуретку.

Бабка нахмурилась, словно прочитав ее мысли, и заметила:

– Да, за последние годы, я немного изменилась.

– А разве вы не умерли? – не подумав, спросила девушка и только потом сообразила, как оболванилась.

– Это, что, благодарность такая? – прошамкала старуха. – За то, что я тебя спасла и сняла заклятье.

Брови Карен сошлись в переносице, а потом она ахнула и коснулась рукой ушей. Они снова стали прежними, а те огромные, желтые «лопухи» исчезли. Девушка облегченно выдохнула и улыбнулась.

– Спасибо большое и простите меня, просто с того случая, как вы встретили эскорт предыдущего короля взрывающимися кактусами, о вас ничего не было слышно, вот я и подумала…

Ведьма задумалась, ее лицо приобрело мечтательный блаженный вид.

– Да, хорошие были времена.

Она откинула голову назад и громко расхохоталась, обнажив свой пустой рот с единственным передним зубом. Девушка поставила ноги на пол и оправила платье.

– А как я здесь очутилась?

– Я тебя призвала, – ответила старушка, посмеявшись. Она так хохотала, что на ее глазах выступили слезы.

– Зачем?

– Потому, что ты слишком громко думала, даже громче, чем верещала, стоя на бугре.

Карен уставилась на ведьму, как на сумасшедшую. О чем болтает эта старуха?

– О том, что я читаю мысли всех, кто находится на территории Горы Туманов, – пояснила та, – и узнала, что ты идешь к королю просить за свою сестру. Вот и решила воспользоваться тобой в качестве почтового ишака, передашь ему от меня весточку. Сама, как понимаешь, я уже не в возрасте ходить в такую даль.

Ах, вон он что.

– Представь себе. – Старуха хитро улыбнулась. – Извини, что расстроила твоего муженька, но скоро я тебя ему верну. А пока пусть обнимается с конем.

И ведьма опять стала неистово хихикать. Карен уже хотела заверить ее, что Уорик вовсе ей не муж, но потом передумала. Меж тем, и так согнутая пополам бабка Пенарддан стала еще ниже, трясясь от смеха. Ее поведение было очень странным, далеко не нормальным. Может, она наелась каких-нибудь грибов?

– Не грибов, – возразила старуха, возвращаясь к прежнему состоянию, развернулась и подошла к своему столу. – Это все увеселительный газ. Я тут варила ведьменский отвар в котле, вот и нанюхалась. Хочешь, я и тебе разогрею, похихикаешь.

– Благодарю, но не стоит.

– Ладно, как хочешь.

Старуха взяла со стола сковороду и поднесла ее кровати. Она имела короткие кривые ножки и когда шла, переваливалась из стороны в сторону, напоминая раскачивающуюся бочку.

– Тогда перекуси, только что пожарила. С лучком.

Карен взглянула и увидела полную сковородку мухоморов. Она сморщила нос и отпрянула.

– Нет уж. Спасибо.

Ведьма недовольно хмыкнула.

– Ох, уж это молодое поколение, только и следят за фигурой. Если не будешь есть – умрешь.

Можно подумать, если она съест грибочки, будет жить долго и счастливо.

– Я все слышу, – рявкнула Пенарддан. – Так, что не юли, а говори открыто.

Карен улыбнулась и кивнула. А она не такая уж и страшная, эта ведьма Горы Туманов.

– Хорошо, впредь будут думать позитивно.

– Как-как ты сказала? Думать позитивно? Ну и ну.

И старуха опять закатилась истерическим хохотом.

– Позитивное мышление! – пробормотала она сквозь смех. – Поверь мне, детка, за этим будущее.

От этой бредовой мысли даже Карен стало смешно, и она засмеялась в унисон с ведьмой. Но Пенарддан прекратила смеяться так же быстро, как и начала.

– Ладно, не хочешь есть – не надо. – Она вернулась к столу и бросила на него сковородку. – Пойдешь голодная.

– Пойду куда?

– Со мной в лес. Нужно заготовить больше травы на зиму. Я уже не в том возрасте, чтобы мешки таскать, а ты молодая – поносишь.

Карен кивнула, хотя не имела никакого желания блуждать с могущественной ведьмой по лесу. Ей надо срочно спешить в замок, спасать себя и сестру. Но жизнь опять не оставила ей выбора.

Меж тем бабка смерила взглядом ее уже изношенные башмаки.

– Ну и ну, – протянула она, – собралась в дальнюю дорогу, а надела щегольские ботиночки.

– Я думала лететь по небу.

– На чем? На метле, что ли?

– На драконе.

– Ну и ну. – Старуха клацнула зубами, сняла с крючка старенький плащ, накинула себе не плечи, открыла покосившуюся дверь и вышла во двор.

– Что за времена пошли, – услышала Карен ворчание на улице. – Раньше бы драконы с легкостью откусили такую молоденькую головку, и глазом не моргнув, а теперь на них летают. Куда катится мир?

Девушка посидела еще немного на кровати, но потом встала и отправилась вслед за ведьмой.

ГЛАВА 10

– То есть, как это «упустили»?

Галвин вскочил с внушительных размеров кресла и вперил гневный взгляд на своих людей, которые, нервно перебирая руками, мялись в коридоре.

– Мы ничего не смогли поделать, – ответил один из них маленький и лысый мужчина с круглым пузцом. – Они отправились на Гору Туманов, а туда никто не сунется.

– Но они-то сунулись! – вскрикнул герцог, но тут же остановился. – Кто это «они»?

– Девчонка была в компании с каким-то парнем. По виду вылитый разбойник.

Мужчина оторопело глядел на своих людей. Мерзавка связалась с лесным разбойником? Галвин тупо смотрел вперед, а потом по его лицу расплылась демоническая улыбка. Да это даже лучше, чем он мог представить! Герцогу пришлось немало потрудиться, чтобы обвинить малышку во всяких мерзостях и тем самым привлечь внимание самого короля. Он подкупил многих знатных людей, даже самого главу Форка, чтобы те придумали ей липовые обвинения, он сказал его величеству, что, так как соплячка проживала на его землях, он лично займется ее поисками потому, что прищучить воровку – его долг. Но, похоже, девчонка сама зря время не теряла и выкопала себе настоящую могилу. Если она связалась с разбойниками и стала промышлять на лесных дорогах, у Галвина все карты на руках, чтобы схватить ее.

Он дал знак своим людям, чтобы те убирались восвояси, а сам с довольной улыбкой плюхнулся в кресло. Конечно, один козырь он упустил. Недавно пришло известие от подкупленного им стража королевской тюрьмы по имени Одхан, что сестру Карен выкупил какой-то островной вождь и увез с собой.

– Я всего лишь охранник, – оправдывался в письме Одхан, – я сделал все, как вы велели: плохо ее кормил, постоянно держал взаперти, чтобы девчонка изрядно помучилась. Но не мне принимать законы и отменять их. Любой заключенный может быть выкуплен.

Галвин тогда в гневе скомкал письмо и швырнул в камин. Но сейчас все встает на свои места. Ему больше не нужна голубоглазая сестричка Карен, чтобы прижать к ногтю распоясавшуюся девицу. Она сама приползет к нему на коленях.

Кэндем молча наблюдал за спящей женой, и по его телу расплывалась нежность. В такие минуты она напоминала ему волшебную фею. Губки раскрылись как лепестки цветка, выражение лица было безмятежным, реснички чуть подрагивали. Его глупое сердце тянулось к ней, он не мог этого отрицать. Но хотел.

Кэндем с каждым днем все сильнее жалел, что женился на ней, ведь Туайла Ферн могла захватить его сердце, которое принадлежало другой, и затмить собой память о погибшей девушке, которую молодой король клялся любить вечно.

Сабрина была его первой и единственной любовью. Они встретились, когда юному Кэндему едва исполнилось восемнадцать. Он тогда, потеряв любимого дядю, вступил на трон и занимался делами Бакинтрея. И как раз решил объехать земли королевства и посмотреть, как живет его народ.

Проезжая мимо одной деревушки вместе со своей свитой, он увидел ее. Юная крестьянка танцевала в пыли в окружении других крестьянских детей. Она крутилась вокруг своей оси, босыми ногами ударяя по земле и совершая руками красивые движения. Ее длинные волосы эбенового цвета кружились в воздухе, словно магические нити, и Кэндем был заворожен открывшемся перед ним зрелищем. Глаза девушки сияли радостью, на свежем лице выступил румянец, она слегка подняла подол длинной юбки, и молодой король залюбовался изгибом изящной ножки.

Закончив свое магическое действие, девушка подняла руки вверх и хлопнула в ладоши. Послышались аплодисменты и восторженные крики, но громче всех аплодировал король. Девушка обернулась, их взгляды встретились, и молодой мужчина утонул в глубине ее желтых, как у кошки, глаз.

Они полюбили друг друга с первой минуты, и сразу же стали неразлучны. Кэндем узнал, что ее зовут Сабрина, она является дочерью коновала и в прошлом месяце ей исполнилось шестнадцать.

Сабрина была живой и яркой, она любила жизнь и наслаждалась каждой ее минутой. Такой же она была и в своей любви, страстной, горячей, пылкой. Она не терпела никаких стереотипов, ей было плевать, что он король, а она стоит на предпоследней ступени в ранговой системе Бакинтрея. Главное, что есть он и она, и они любят друг друга.

Так и должно было быть, король и дочь коновала готовились к предстоящей свадьбе. Кэндем тогда отправился с визитом в соседнее королевство, а когда вернулся, узнал о случившейся трагедии – Сабрина в отчаяние прыгнула с обрыва.

Тогда Кэндем чуть не умер от горя и почти сошел с ума. Он не мог поверить, что такая жизнелюбивая девушка покончила с собой, а еще, что она могла предать свою любовь и оставить его одного в этом мире. Спустя месяц добровольного заточения в своей комнате, когда он кричал как белуха, бил посуду, крушил все вокруг и рвал на себе волосы, когда стучал кулаками о стены и рыдал от раздирающей его боли, молодой король все же нашел в себе силы вернуться к своему народу. Он даже провел собственное расследование, чтобы выяснить, кто убил его невесту, но не нашел концов.

Прошли годы, и он постепенно смирился. Тот, кто сказал, что время лечит, просто никогда не любил. Те, кто испытывали это чувство, знают – время не лечит, оно лишь притупляет боль, превращая ее из острой в тупую. Заставляет приспособиться, но не пережить. Он клялся ей на могиле, что всегда его сердце будет с ней, и то, что сейчас он испытывал к своей молодой жене, заставляло его чувствовать себя предателем по отношению к Сабрине.

Он женился на Туайле два года назад, потому, что нуждался в наследнике. Он король, и у него есть долг перед своей страной. Дочь соседа-короля была идеальной партией для него: умная, не болтливая, добросердечная. Она будет хорошо заботиться о народе Бакинтрея, не раздражать и не отвлекать от важных дел, ее красота будет вызывать зависть при дворе, и главное, ей не под силу было заставить его забыть любимую Сабрину.

Так думал Кэндем, но он ошибся. Впервые увидев эту неяркую девицу, он сразу определился со своим выбором. К тому же ее королевство тогда было в бедственном положении, и Кэндем пришел им на выручку. Но с каждым днем совместной жизни, мужчина стал замечать, что смотрит на свою молодую жену другими глазами. Сначала такое открытие заставило его растеряться, затем откровенно напугало, а теперь вызывало раздражение. Он чувствовал себя изменником по отношению к своей первой любви.

Туайла резко отличалась от нее. Сабрина была живой и колоритной. В каждом ее движении был огонь, а во внешности преобладала яркость. Кожа – кровь с молоком, губы большие и красные, как лепестки розы, глаза горели пламенем. А внешность Туайлы была ненавязчивой, она шла изнутри, не смущала и позволяла познавать раз за разом. Девушка была почти эфемерной с бледной кожей, прозрачными глазами и светлыми волосами. В отличие от крепкой, выросшей на природе Сабрины, пышущей здоровьем, молодая королева не имела развитой мускулатуры, была хрупкой и изящной. И видимо, на этом контрасте и привлекала его внимание.

Кэндем сжал кулаки. Что же ему делать? При воспоминании о Сабрине, сердце заныло от боли, но уже не от жгучей, как это было до встречи с Туайлой. Что же с ним происходит? Пока мужчина не мог облачить свои чувства в слова, но боялся, что когда сделает это, не порадуется результату.

– Вот, держи конверт и передай лично в руки королю. И не смей его открывать и читать.

Ведьма Пенарддан сунула в руки Карен письмо, основательно подталкивая ее к двери. Девушка не понимала такого скорого избавления от нее и не желала уходить.

Вот уже неделю как она находилась в доме у ведьмы Горы Туманов, ежедневно женщины ходили в магический лес, где собирали хворост для печи и траву для порошков и жидкостей старухи. Хотя Карен первое время рвалась домой, постепенно стала привыкать к вредной бабке, которая делала только две вещи: хихикала как сумасшедшая или ворчала как старая ведьма, коей собственно и являлась. И когда пребывала в таком состоянии, то на Карен просто сыпался каскад из разномастных ругательств. Она обвиняла девушку, что руки у той растут из пятой точки, что она плохо замешивает порошки, что медленно рвет траву, что мало носит на своем хребте хвороста.

Когда Карен возмущенно отвечала, что она не мул, чтобы таскать на себе тяжести, то Пенарддан ехидно ухмылялась и заявляла, что с такими ушами, что были у девушки, она не мул, а мышь-переросток. Но в целом жизнь с колдуньей не была так уж плоха, и Карен даже успела привыкнуть к этой брюзжащей ведьме.

И вот сегодня, поднявшись рано утром и едва умывшись, девушка обнаружила, что ей в прямом смысле надо проваливать из этой лачуги. Не то, чтобы она была против, но не так же!

– А как я смогу найти путь назад? – спросила Карен, выталкиваемая из дома наружу.

– Ничего, дорога выведет.

– Дорога? Но как же… стой… подожд… я…

Дверь открылась, и девушка вылетела во двор, почувствовав легкий толчок под зад, очень напоминающий пинок. Через секунду дверь захлопнулась перед ее носом. Карен растерянно заморгала глазами. И как ей быть? Девушка шмыгнула носом и поплелась в сторону волшебного леса.

Но стоило ей только сделать шаг в лесную чащу, как вдруг она снова почувствовала, что летит в пропасть. Мгновение и Карен снова была на той самой кочке, откуда и попала в дом ведьмы.

– Еда!

Девушка даже не успела опомниться, как почувствовала позади себя хриплое тяжелое дыхание, секунда и ее подняли с земли как тряпку. Тот самый гоблин, что еще недавно испугался ее внешнего вида и убежал, сейчас перекинул ее через плечо, как мешок с мукой и двинулся вперед в глубь леса. Теперь у Карен не было огромных ушей, да и волосы ее постепенно сменили цвет на натуральный, так как действие порошков Фалон закончилось, и девушка уже не имела оружия против этого страшного монстра.

Гоблин ступая размашистыми шагами, уверенно шел по лесу, не обращая внимания на крик и возмущения своей жертвы. Карен дралась, как могла. Но ни удары ее острых кулачков и ни пинки тонких ножек не действовали на него. В итоге, понимая бесполезность своих действий, девушка решила успокоиться и приберечь силы для будущего нужного удара.

Гоблин принес ее в свое логово, оказавшейся огромной землянкой, поросшей мхом и травой. Он открыл дверь, согнувшись, вошел внутрь, чуть не задев Карен о крышу, и бесцеремонно бросил ее на лавку у входа. Девушка вскочила на ноги и бросилась к двери, но была поймана огромной ручищей за волосы. Девушка взвизгнула от боли, и снова большие лапы обхватили ее и на этот раз швырнули в угол. Там прямо от стены тянулась тяжелая цепь, на конце которой были кандалы. Гоблин подошел к Карен и, не обращая внимания на ее сопротивление, закрепил их на ногах девушки.

Она застонала, гоблин ухмыльнулся. Затем он почесал рукой свой обширный зад и вышел из землянки. Карен быстро огляделась. Это был старый, но добротно посмотренный деревянный дом с небывалых размеров кроватью, столом, стулом и печкой, на которой стоял гигантский котел с кипящей водой. В таком легко можно было сварить целую лошадь, не говоря уже о человеке.

Так же Карен заметила, что не одна в этой избушке. Рядом с ней, привязанный на веревку к ноге, стоял козел с большими рогами. На том месте, где веревка касалась копыта, зияла кровавая рана. Карен стало понятно, что животное сражалось, как могло за свою жизнь и в попытке вырваться из плена, стерло ногу в кровь. Ей стало невероятно жаль козлика, и она решила во что бы не стало помочь и ему тоже.

Она вынула из волос очередную шпильку и без труда открыла замок, сбросив со своих ног, железные цепи. Матерая воровка с отмычкой в руках была способна на многое. Карен подошла к козлу и освободила его от веревки. Он так на нее посмотрел, словно понимал, что она ему помогла, и в его глазах читалась благодарность. Она улыбнулась и поманила его с собой, козел покорно последовал за ней.

Девушка осторожно открыла тяжелую дверь и выглянула наружу. Гоблина нигде не было видно, и Карен в сопровождении козла вошла из землянки. Она уже собиралась дать деру, как была схвачена грузной лапой за шкирку, словно была кошкой, и поднята вверх.

– Еда!

Карен закричала и замахала ногами в воздухе. Она столкнулась лицом к лицу (точнее лицом к морде) с разъяренным гоблином, который был невероятно разгневан ее попыткой к бегству. В этот момент козел подлетел к нему и, наклонив голову, ударил своими рогами ему в обе ноги. Гоблин содрогнулся и взвыл, он отпустил девушку, чтобы ухватиться руками за больное место, и Карен шлепнулась на землю. Она растянулась на животе, расставив руки и ноги в форме морской звезды.

Отплевываясь травой, девушка подняла голову и увидела, как гоблин ползает на коленях и пытается схватить козла, который бодается и тут и там раздает удары монстру своими длинными рогами. Карен быстро вскочила на ноги, подняла с земли первую попавшуюся тяжелую палку и разбила ее о голову чудовища. Дубинка разлетелась в щепки, но и гоблин рухнул без сознания.