Текст книги "ВАМП. Практикум по целительству"

До сих пор в жилах стынет кровь при воспоминании о том, как на первом практическом мы вошли в темный зал и попали под вредоносные чары. Курс целителей делят на маленькие группы максимум по десять человек (я стала одиннадцатым, внеплановым студентом), оттого каждому хватило по миражнику. Как говорится, каждой твари по адепту… Данный паразит медлителен и не причиняет физического вреда, пока жертва полностью не заморочена, а этот процесс длится от нескольких часов до двух дней. Поэтому Каррай в тренировочный зал доставил настоящую нечисть, и мы, естественно, не справились с заданием, потому как рассчитывали на иллюзии. Ничего, отработали урок на следующем, после того как искусник заявил, что наша группа может вылететь из академии.

Каррай пунктуален: после второго сигнала дверь открывается, выпуская нашего мучителя в холл. За патроном выходит его помощник Виктор, аспирант с боевого факультета, симпатичный и вежливый молодой человек.

– Добрый день, адепты. Напоминаю цель нашего занятия: спасти пострадавшего от арахнида и не подставиться самим. Что вы будете делать дальше, какие противоядия применять, уже не важно. Главное, повторю, вытащить и не попасться самому. Все уяснили?

– Да, – подтверждает нестройный хор голосов.

– Кто желает первым проверить свои знания на практике? – Искусник вскидывает темную бровь.

Кошусь на товарищей по учебе – все нерешительно потупляют взоры. Даже Элизара Нейсс не спешит тянуть руку. И только Адам Вернош, ее верный поклонник и единственный парень в группе, хочет испытать свои силы, это по нему видно, но не может поймать взгляд девушки, чтобы заручиться одобрением.

Каррай достает из кармана жилета серебряную луковицу часов на цепочке и стучит пальцем по циферблату:

– Время, адепты, время! – Выждав еще несколько мгновений, заявляет: – Идемте, Близард, продемонстрируете нам свои блестящие знания.

Положа руку на сердце, признаюсь: после утреннего чаепития я не жду от Каррая подставы…

У-у, вредный! А я ему похмелье, между прочим, сняла семейным заклинанием. Знала бы, что он такой, воспользовалась бы классическим, с побочным эффектом.

– Искусник Каррай, можно я зайду второй? Я еще не настроилась!

Каррай, неумолимый, как рок, открывает дверь:

– Вперед, адептка! Настраиваться будете на свидания, а на моих занятиях действуйте.

Приободрившись, сокурсники улыбаются с облегчением – первопроходец найден.

Спорить с искусником бессмысленно…

Передаю верхнюю одежду и сумку Диволике и медленно шагаю к входу в зал, в котором темно, словно в пещере.

– Близард! – окликает Каррай, когда я уже переступаю порог. – Предупреждаю сразу: арахнид – высококачественная иллюзия, поэтому не крушите там ничего, ладно? Иначе перед спецами с факультета прикладной магии будете оправдываться вместе со мной.

Вот теперь одногруппники уже не ограничиваются ухмылками, а расслабленно смеются.

– Тихо! Все там побываете по очереди, – обрывает веселье преподаватель. – И да, первому адепту за смелость накидываю дополнительный балл, невзирая на будущий результат.

Недовольное ворчание ребят уже не слышу – дверь захлопывается. Я одна в темноте.

Создаю крохотный «светляк» и быстро оглядываюсь. Тренировочная площадка действительно превращена в пещеру: стены из шершавого серого камня, высокий свод теряется где-то в темноте. Под ногами сухо шуршит какой-то мусор. Присматриваюсь… Фу! Да это же фрагменты паутинного кокона!

Спустя мгновение я вижу и самого арахнида. Наверное, нет девушки, которая не содрогнулась бы при виде паука, особенно такого мерзкого, как этот. И несколько секунд я борюсь с собой, чтобы не применить заклинание развеивания иллюзий. Не то масштабное, что уничтожит работу магов и которое запретил Каррай, а маленькое, для личного пользования, только чтобы убедиться, что тварь, засевшая в кружеве паутины, – фикция.

Я останавливаюсь за шаг до сигнальной сети, представляющей собой хаотично раскиданные нити. Пытаюсь четко вспомнить лекцию по данному виду паразитов. Пещерный арахнид видит плохо и преимущественно ориентируется на дрожание паутины, поэтому нужно идти аккуратно, ее не цепляя. И, конечно, следует помнить о липких ловушках.

– Давай, Соня, – шепотом ободряю сама себя. – Ты сможешь.

Куклу, которую нужно вытащить, пока не вижу. Но если вспомнить слова Каррая, арахнид парализованную жертву закупоривает в кокон у самого своего гнезда. Значит, нужно добраться до круговой паутины и искать под ней. Проблема в том, что монстр меня тогда точно заметит.

Как лучше обороняться, Каррай обещал рассказать на практическом. Учебник же говорит лишь о лесном подвиде арахнида и молчит о пещерном: как с последним справиться, мол, догадывайтесь, адепты, сами…

После недолгих колебаний снимаю мантию и остаюсь в белой рубашке мужского кроя и зауженных темных штанах – почти наряд боевички, крайне неприличный для целительницы, если она не на полевой практике. Главное теперь, не запутаться в паутине и не попасться пауку в педипальпы: свойства учебной иллюзии таковы, что парализует по-настоящему, пускай и ненадолго. Как раз настолько, чтобы меня обнаружили и увидели мой непристойный вид.

Протолкнув косу под воротник рубашки, так чтобы она легла на голую спину, вхожу в паутину.

Благодаря «светляку», летящему над головой, нити хорошо видны. Остается только аккуратно пробираться между ними, наклоняясь или перелезая. Не практическое, а настоящий экзамен на гибкость тела. И сейчас я счастлива, что у нас есть занятия по физической подготовке.

Хаос из нитей вскоре заканчивается. Готова поклясться, что прошла его удачно – арахнид не приполз и не набросил на меня ловчую петлю.

Впереди кругообразная паутина, натянутая под углом от стены пещеры к полу. Под ней виднеется белесый кокон – моя цель.

Тварь сидит в верхней части шелковых тенет, быстро перебирая ногощупальцами. Сидит, повернувшись ко мне задом, что дает шанс остаться незамеченной еще хотя бы несколько минут.

Переступаю каркасную нить, самую крепкую. Ныряю в первую из ячеек, образованных перекрещением лучевых нитей, тянущихся от центра плетения, с ловчими и вспомогательными спиралеобразными. Самое страшное – это коснуться ловчей нити, покрытой клейкой слизью, ведь без посторонней помощи мне тогда не выбраться.

Повезло, что серебристые «кружева» натянуты почти вертикально. Иначе к пациенту подобраться без шума не удалось бы.

Касаюсь кокона – теплый. Я успела! Жертва «жива»! Сквозь паутинный шелк прощупываю тело, выискивая голову. А найдя, озадачиваюсь: чем прорезать хотя бы малюсенькое отверстие для более свободного дыхания «человека»?

На помощь приходит заклинание «sectis». Могу собой гордиться – рассечение кокона получается филигранным. Но будь в нем настоящий человек, ни за что бы не рискнула причинить ему боль – разрывала бы руками, а то и зубами.

Уже выдернув неподвижное тело из обмотавшей его паутины, понимаю, что совершила глупость. В гладком, шелковистом коконе тащить его было бы удобней, ведь нити прижимали парализованные руки-ноги к туловищу. Сейчас конечности куклы, удивительно похожей на живого мужчину, немного оттопыриваются в стороны и могут зацепить паутину…

Тащу его недолго. Кто из нас задевает паучью сигналку, неясно. Скорее интуитивно почувствовав, нежели услышав дрожание нити, я вскидываю голову.

Арахнид! Гадкое существо стремительно спускается вниз, скользя мохнатыми лапками по радиальным нитям.

Лихорадочно ищу выход. Пещерный житель… слабое зрение… чаще охотится ночью, ориентируясь на звуки. Значит…

– «Lucem»! «Sonitu»!

Вспышка яркого света сменяется пронзительным гудением, которое сбивает паразита с толку. Он беспомощно замирает, затем начинает вертеться вокруг своей оси, тряся остроконечной уродливой головой.

Мучительно медленно вытаскиваю куклу из круговой сети, стараясь не зацепить клейкие капли. Когда же добираюсь до хаотичной паутины, рву ее своим тылом, не задумываясь.

Арахнид справляется с раздражителями и скользит вдогонку.

Сердце колотится, стараясь выскочить почему-то из горла. Можно бросить «пациента»… Нет уж! Свою добычу я не отдам!

Но боевое заклинание прозвучать не успевает, его опережает чужая команда:

– «Inrita»!

И пещера тает, открывая белокаменные стены тренировочного зала.

Моргая от яркого света, поднимаю с пола мантию. Одеваясь, еще беспокоюсь о комках паутины на штанах. Хорошо, что быстро вспоминаю: отмененная иллюзия не оставляет материальных следов. Иначе опозорилась бы перед Карраем, стряхивая с ягодиц несуществующую паутину. Вот бы он посмеялся…

– Почти шесть минут. – Скупые хлопки. – Браво, Близард!

Каррай серьезен. И я не сомневаюсь, что он действительно доволен.

– Вы готовы выйти в холл?

Одернув мантию, киваю. Искусник открывает дверь и беззвучно, взмахом руки, возвращает иллюзию пещеры.

– Адепты, кто следующий?

– Я! – одновременно раздается несколько голосов.

Адам Вернош оказывается быстрее. Сделав глубокий вдох, он входит в обитель арахнида.

– Соннэя, что там? – Первой бросается ко мне соседка по парте.

– Лисова, задание проходят самостоятельно, – строго одергивает девушку Каррай. – Своими восторгами Близард поделится после занятия.

Компанейская хохотушка недовольно морщит нос, но беспрекословно смолкает, а через минуту протягивает мне флягу с водой.

Пить и вправду хочется.

– Спасибо, Диволика.

Хотя на дне моей сумки валяется бодрящий отвар, я не отказываюсь, ведь это первый товарищеский жест со стороны сокурсницы. Даже деля одну парту, мы почти не общаемся.

Каррай с Виктором прикипают взглядами к демонстрационной пластине.

Ага, теперь ясно, почему в «пещере» боевик оказался так вовремя – в помещении расставлены следящие амулеты. Это логично и правильно…

Спустя пару минут после начала испытания искусник с помощником внезапно срываются в тренировочный зал.

И группа, громкая, как табун лошадей, подбегает ко мне в надежде на подсказку.

– Что там было? – спрашивает Элизара.

– Арахнид и паутина…

– Спасибо! А то я сама не знаю! – фыркает рыжекудрая адептка. – Конкретику давай!

На эмоциях толком не знаю, что рассказывать, а ответа ждет не только Нейсс – вся группа.

Решившись, делюсь добытыми знаниями:

– Кукла тяжелая и неудобная, поэтому кокон не разрезайте. И аккуратней с сигналкой… – Вспоминаю нюанс, на который сама в пещере не обратила внимания: – А, еще ловчие нити в круговой паутине светлее остальных.

Сумбурные подсказки, знаю. Но больше все равно ничего рассказать не успеваю – возвращается преподаватель с бледным Адамом на руках. Мне достается осуждающий взгляд, сокурсницам – наказ отойти к стене.

– Виктор, несите парнишку в лечебницу, – велит боевик следующему позади помощнику и передает ему свою ношу.

Слышится дружный девичий вздох. Похоже, Каррай влип: ему придется перетаскать на руках если не всю группу, то половину точно.

Поэтому даже не обижаюсь, когда он объявляет:

– Близард, получаете наряд. Останетесь после занятия, узнаете подробнее о наказании.

Пара проходит бодро. Иллюзорный паук кусает еще троих – Хлою, Диану и Марию. Элизара, Диволика, близняшки Риммади и Агнешка проходят паутину, но делают это несколько дольше, чем я. Тория выполняет занятие со второй попытки, а вот Зарайя при виде ненастоящего арахнида устраивает истерику, и возвратившийся к тому моменту аспирант транспортирует и ее в лечебницу.

Сигнал рога возвещает о завершении занятия и о ждущей меня словесной порке.

– До свидания, искусник Каррай! – радостно щебечут взбудораженные адептки, выполнившие задание с относительным успехом.

– До свидания, – отзывается преподаватель, не сводя с меня тяжелого взгляда.

Он не спешит распекать, за что я ему признательна. Когда азарт, вызванный догонялками с арахнидом, стихает, осознаю свою неправоту. Нарушение приказа искусника – это вмешательство в учебный процесс, и то, что сокурсницы были настойчивы, меня не оправдывает. Устав ВАМП даже за пререкание с преподавателем предусматривает выговор или наряд, учитывая характер проступка и настроение искусника. Что поделать, большая часть учащихся академии – военнообязанные, и нарушение ими дисциплины в ректорате не приветствуется.

– Искусник Каррай, я осознала свою вину и готова понести наказание.

Для студентов предусмотрены определенные виды нарядов: общие и специфические, в зависимости от факультета. К примеру, целителя могут отправить как на кухню – скоблить столы и разделочные доски, так и в лечебницу – ухаживать за больными. И почему-то мне думается, что Каррай приготовит «любимой адептке» нечто особенное.

– Нет, Близард, боюсь, что осознали не до конца, – качает головой искусник и зловеще добавляет: – Но в этом я постараюсь вам помочь.

Страшно представить, в чем будет заключаться его содействие.

– Вид наказания сообщу завтра, оно займет не больше часа вашего времени. После четвертой лекции жду вас здесь. – Каррай окидывает меня взглядом и добавляет: – И да, возьмите что-нибудь перекусить, мне не нужен ваш голодный обморок.

– Как скажете, искусник. Я могу быть свободна?

Он кивает.

– Хотя… задержитесь на минуту, нам по пути до врат ВАМП.

И, не дожидаясь ответа, исчезает в иллюзорной пещере.

Первая мысль – сбежать не прощаясь. Но она быстро сменяется смирением. Не хочется общаться с резким, грубым и вечно шпыняющим преподавателем дольше необходимого, но проигнорировать его просьбу – значит усилить нашу вражду.

Пока жду, набрасываю плащ и прячу косу под шалью: квартал, где я снимаю флигель, тихий, но идти придется мимо трактира, поэтому рисковать, демонстрируя свой возраст и пол, не стоит. Береженому и святые покровительствуют.

– Идемте, адептка, – зовет преподаватель. – Заодно разберем ваши ошибки, не дожидаясь следующего занятия.

Я пугаюсь и радуюсь одновременно. Пугаюсь, потому что это невыносимый Каррай, нахождение рядом с которым лишает меня самообладания и делает глупее, чем я есть на самом деле. И в то же время получить на полчаса в единоличное пользование одного из самых блестящих искусников ВАМП, чтобы спокойно задать ему вопросы и услышать анализ своих промахов, – это невероятная удача! Что ж, нужно пользоваться счастливой случайностью.

– Я вошла в тренировочный зал, забыв нож, – каюсь в первую очередь. – Потом до конца разрезала заклинанием нити, спеленавшие пострадавшего, а нужно было часть оставить, в коконе его легче тащить. И еще я упустила из вида паука, поэтому он едва меня не достал.

Зимой темнеет рано, и к концу четвертой пары громадный двор академии освещает бесчисленное количество магических фонарей. В их свете мы с искусником отбрасываем на безупречную гладь снега причудливо вытянутые тени. Тень мужчины, одетого по обычаям боевиков в длинный плащ с нашитыми на него амулетами защиты из серебра, выглядит длиннее и крупнее моей едва ли не в два раза.

– Насчет оружия вы правы, – спокойно подтверждает Каррай. – Серьезное упущение, ведь закаленные магией ножи могут понадобиться не только для того, чтобы отнять чужую жизнь, но и чтобы банально срезать пучок каких-нибудь редких травок.

Я киваю. На зельеварении нам внушают, что целитель должен всегда помнить о возможности пополнить запасы сырья. Даже в условиях, когда какая-нибудь тварь пытается откусить тебе голову.

– Кокон вообще не следовало трогать, – продолжает наставлять искусник.

– Как?! А если человек задохнется? – поражаюсь я его бесчувственности.

Неловкость и стеснение постепенно отступают. Я шагаю рядом не с саркастичным преподавателем, а источником уникальных знаний, которые не отыскать в учебниках.

– Коконы для жертвы воздухопроницаемы, поэтому тратить драгоценные секунды на разрывание паутины – непростительная глупость. Убедились, что человек жив, вытаскивайте. Успел помереть, бросайте тело там.

– Но как же родственники погибшего?..

– Близард, думать о чужом трупе, забывая о спасении собственной жизни, преступление не только перед самой собой, но и перед теми, кому вы могли бы помочь в будущем. Я ясно выразился? Или объяснить доходчивей?

– Не надо, я поняла.

Но Каррай, видимо, считает иначе.

– Никому не нужны напрасные жертвы. То, что вам вбивают в головы на этике целителей – одно, реальная жизнь – совсем другое. Невозможно всех спасти, а маги с вашим даром – люди, а не святые, готовые бескорыстно раствориться в мире ради его спасения. Вы юная девушка, Близард, фанатизм вам не к лицу.

Следовало признать, что в его словах есть истина. Но если на одну чашу весов лягут жизни сотен людей, а на вторую – моя, имею ли я, целитель, право сделать иной выбор?.. А вообще к чему это отступление от основной темы разговора? Как же разбор ошибок?

Переживаю зря – искусник не углубляется в дебри профессиональной этики:

– Но главный просчет – это вся ваша тактика.

– Почему? Я действовала так, как предлагал автор учебника, рассказывая о лесном арахниде!

Каррай замедляет шаг. Выше меня на полторы головы, он в бледно-желтом свете магических фонарей кажется зловещим ледяным великаном из смертельно опасных вьюжных земель.

– Как вы думаете, Близард, почему ни учебник, ни моя лекция не дали тех знаний, которые вы почерпнули на практическом?

Автор книги мог и не знать каких-то нюансов, а вот Карраю, уверена, доводилось сталкиваться с арахнидами неоднократно. И мне не хочется верить, что он нарочно утаивает от своих студентов жизненно важные сведения.

Не дождавшись ответа, Каррай продолжает:

– Цель преподавателей академии магических практик – не просто дать знания, а научить думать, анализировать, делая верные выводы. Адепты обязаны не бездумно зубрить, а чувствовать, искать самостоятельно. Чтобы, столкнувшись с неизвестным науке видом нечисти, найти оптимальный способ ее уничтожения.

– Ясно, – бормочу виновато. – Исходя из принципа самостоятельности, я действительно не имела права подсказывать сокурсницам. Каждый думает своей головой.

– Да, если задание не дано для группового исполнения, – кивает Каррай. – К чему приводят подсказки товарищей, вы еще узнаете.

Как-то незаметно мы пересекаем двор кампуса. Вот и центральные врата. Услышав наши голоса, из комнаты стражников выходит эрд Бролл:

– Добрый вечер, искусник. – И улыбка, адресованная мне: – Адептка.

Ответив на приветствие дежурного боевика, Каррай останавливается и продолжает просвещать:

– Не оглядывайтесь на авторитеты, Близард, думайте своей головой. Незаметное проникновение в паутинный лабиринт – то, что подходит целителю со средним и ниже среднего уровнем дара. Вам же, обладательнице огромного резерва, таиться не следовало вовсе. Ваша тактика – тактика боевиков, то есть убить врага. Избавившись от арахнида, вы могли свободно заняться его несостоявшейся едой. И да, прыгать козой из ячейки в ячейку круговой паутины тогда бы не потребовалось. В гигантских тенетах, которые сложно порвать, вообще можно лазить по радиальным нитям.

– По тем нитям, которые не смазаны паучьим клеем? – для чего-то уточняю я очевидное.

– Да. Но это при условии, что нет желания уничтожить всю паутину, а на заклинание второго порядка вам, повторюсь, сил хватит.

Эх, боевикам лишь бы крушить… Будь арахнид мертв, а пострадавший – вне опасности, в реальности я бы надергала себе шелковистых нитей – замечательный шовный материал, когда нет возможности заращивать раны магией. А сколько заживляющих зелий на их основе можно приготовить!

– Большое спасибо, искусник, за дополнительную консультацию.

– Простым «спасибо» не отделаетесь, – хмыкает Каррай. – На следующем занятии жду от вас повышенной активности.

Несмотря на сопровождение преподавателя, черноусый стражник строго следует правилу: прикладывает к моему студенческому браслету артефакт, который считывает данные и отсылает напрямую к Неспящему Оку. И только получив разрешение, открывает правую створку врат.

– Всего доброго, Соннэя.

– До свидания, эрд Бролл!

У центрального выхода до глубокой ночи дежурят несколько извозчиков. ВАМП частично оплачивает их работу, даже если никто не пользуется их услугами. Хотя такого дня, наверное, не выдавалось ни разу.

Каррай подает знак, и один из кучеров щелкает плетью.

– До свидания, искусник, – спешу попрощаться.

– Погодите, Близард, где вы живете?

Меня бросает в жар при мысли о том, что придется провести несколько минут наедине с Карраем в закрытом экипаже.

– Ох, спасибо большое! Не утруждайте себя, дом моей квартирной хозяйки в конце этой улицы! До свидания…

И я позорно сбегаю, правильно рассчитав, что гнаться за мной никто не будет.

Уже возле трактира «Веселый приют» перевожу дух и нервно смеюсь: учтивый преподаватель решит, что я скудоумная! И правильно сделает, сейчас я и сама понимаю, что сглупила, но изменить уже ничего не могу.