Текст книги "Погружение"

– Как, что я здесь делаю, Мэнди? – лицо мужа искажает подозрительный и удивлённый прищур. – Это я должен задать тебе несколько вопросов после твоей вчерашней выходки. Во-первых, ты не ночевала дома, – вкрадчивым шепотом начинает отчитывать Лиам.

– Я думала, что живу одна…а, оказывается, у меня есть муж, – обескуражено лепечу я, все ещё не в силах поверить, что помимо моей первой любви, здесь присутствует и усовершенствованная внешне версия Лиама. Какой еще сюрприз готовят мне сны и лабиринты подсознания?

– Ты хорошо себя чувствуешь, малыш? Я всё понимаю, ты творческий человек и ушла на завершение романа, но давай ты не будешь забывать обо мне, о реальности, и в конце концов о Марианне с Максом, – хлестким тоном выговаривает мне Лиам, приближаясь запредельно близко к моему оцепеневшему от очередного потрясения, телу.

Марианна и Макс. Здесь они тоже есть…и, наверняка, растут куда более счастливыми. Сердце обливает горячая волна любви от мыслей о детях и о том, что мое подсознание их не забыло.

– Прости, я и правда…вчера засиделась. Ты же знаешь, что в офисе наедине с собой моя работа идет куда продуктивнее, – произношу скорее то, что Лиам хочет от меня услышать. Так сказать, соответствую образу Аманды.

– Конечно, знаю. Поэтому и не стал беспокоить вечером или ночью, когда на тебя снисходят потоки вдохновения, как ты говоришь, – ухмыльнувшись, Лиам собственническим жестом захватывает мою талию. В реальности я не чувствую в нем этого «горячего альфу», но это…ммм, приятно. Возможно, этот осознанный сон дан мне для того, чтобы я перестала жить прошлым и начала что-то менять в настоящем? Может, этот Лиам – версия того мужчины, которым он может стать? Как знать. Но сердцу не прикажешь. Я полюбила Эйдена задолго до встречи с Лиамом. И, если бы он был жив, я никогда бы не позволила другому прикоснуться к себе.

– А теперь скажи мне, Мэнди. Что ты вчера устроила? Почему я узнаю от начальника службы безопасности то, что ты была замечена рядом с главным входом в здание, где находится главный офис «IT MAZE»? Что это за шутка, Аманда? Приревновала меня без причины и решила бросить ответку, подракончить вздумала? Ещё и таким подлым способом, – Лиам аккуратно сжимает мой подбородок, заглядывая прямо в глаза. От того, что его белки до сих пор красные я чувствую себя, мягко говоря, некомфортно. Жуткий до дрожи. – Аманда, скажи мне. Ты до сих пор не можешь определиться, какой из братьев тебе нужен? – почему подсознание соединило двух моих любовников родственными узами – вопрос отдельный. – Кажется, ты приняла это решение шесть лет назад, и оно было в мою пользу. Вопреки тщеславию и ожиданиям Дэймона, на этот раз победил я. Его бесценный трофей достался мне, только мне, – добавляет чувственным шепотом Лиам, пока я жадно внимаю каждое его слово, стараясь не упустить ни одной детали, рассказывающей о том, что все-таки произошло здесь в прошлом. – Мои люди сказали, что ты притворилась журналисткой, ради того, чтобы встретиться с ним. Спустя шесть лет, Аманда. Это правда? – обманчиво ласковым тоном интересуется Лиам.

– Я…я…Лиам, остынь. У тебя нет поводов для ревности. Правда, – ровным голосом убеждаю я, стараясь не вспоминать о том, как вчера Дэймон жадно сминал в ладонях мою грудь, щипал соски, мгновенно превратившиеся в твердые узелки под воздействием его ласк. Вчера это было классно. А сегодня – выходит, я гулящая жена. Или во сне все равно не считается?

– Нет поводов? Ты смеешься?! – едва ли не срывается на крик Лиам, заставляя меня вздрогнуть и до боли зажмурить веки. – Черт, не забывай, что у меня предвыборная гонка. Журналисты следует за мною по пятам и копают под всех нас. У моих конкурентов везде глаза и уши, Мэнди! Им только дай повод, и они быстро накатают пару статей о том, какая у меня развязная жена, а я – тупой идиот, не способный удержать в руках любимую женщину. И обязательно добавят, что не смогу сберечь и штат. Идеальная репутация пострадает, рейтинги упадут. Прощай должность губернатора. Сейчас любая мелочь, всплывающая из прошлого может сыграть против меня. Как ты не понимаешь?! Ума не приложу, ты этого добиваешься? Хочешь стать женой неудачника, просравшего главную гонку в жизни? Что за, мать твою, нож в спину именно сейчас, когда мне так нужна твоя поддержка, Мэнди? Решила поностальгировать? Навестить старого «друга»?

– Лиам, подожди. Успокойся…

– Хочешь сказать, ты не ходила к нему? – рявкает муж, испепеляя меня и без того красными глазами.

– Ходила. Да, ходила. Не знаю, что на меня нашло… – с трудом сглатываю, пытаясь подавить ком, застрявший поперек горла и придумать здравое оправдание в этой ситуации. – Вчера я была не в себе, всё навалилось…видимо, я реально приревновала тебя за тот случай, – на ходу придумываю я, понятия не имея о каком «том случае» идет речь. Но, надеюсь, у Лиама тоже «рыльце в пушку» и я не несу полную ерунду. – И поступила глупо. Я не виделась с Дэймоном, правда. Я действительно достала пресс-карту журналиста, зашла внутрь здания, выпила кофе на последнем этаже и всё. Я не общалась с ним, – никогда так виртуозно и легко не врала в реальности.

– Я уже не уверен в том, что могу верить тебе, Аманда. Не заставляй меня вешать на тебя маячки и нанимать профессиональных шпионов. Ты из меня идиота делаешь. Но у тебя есть шанс заполучить мое прощение и благосклонность, – более игривым тоном заявляет Лиам, мягко проводя кончиками пальцев по моему виску. Как ни странно, несмотря на то, что муж источает вибрации обиды и ярости, я чувствую, насколько дорога ему, насколько сильна его привязанность. Особенно на контрасте с его «диванной версией». Его губы в двух сантиметрах от моих, но я испытываю странное желание вжать голову в стену и раствориться в ней, немедля, чтобы избежать близости с мужем.

– Что ты имеешь в виду? – игриво веду плечом, замечая с каким голодным интересом Лиам окидывает обнаженный участок кожи, с которого мгновенно слетает тонкий халат. – Я не сделала ничего плохого, чтобы что-либо заслуживать, – провожу ладонью по его щетине, прикрывая этим жестом свое нежелание сливаться с Лиамом в законном поцелуе.

Прости, парень, в осознанном сне у меня другие цели. Может быть, это звучит жестоко. Но сейчас меня тянет к другому мужчине, которого всегда выбирало мое сердце и душа. Но по каким-то причинам я изменила ему и остановила выбор на Лиаме. И что-то мне подсказывает…что это была не я. Если такое, вообще, возможно.

– Лиам, мне нужно работать. Пришли за мной водителя вечером, сегодня я обязательно буду ночевать дома. Роман закончен, осталось немного подкорректировать, – точнее, найти самую важную рукопись в своей жизни.

– Динамишь меня, котенок? Я думал мы развлечемся, пока у меня «окно» между встречами. С каких пор ты такая холодная? – ладони Лиама вновь сжимают мою талию, а губы в игривом порыве находят шею.

– С тех пор, как у меня начали поджимать все сроки. Ничего не успеваю, – мягко отталкиваю Лиама в грудь, пытаясь создать дистанцию. – Не сейчас…

– У меня времени не больше, поверь. И давай договоримся, Аманда. Я твой муж, и я не хочу, чтобы ты позорила мое имя, саму себя и наших детей общением с моим братом. Ненавижу этого ублюдка за комплекс Бога. Мои инсайдеры говорят, что он собирается доставить мне немало проблем на выборах, и поэтому я вынужден идти на кардинальные меры.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты знаешь, Мэнди, – Лиам вскидывает на меня тяжелый взгляд, хранящий в себе еще одну тайну, которую я не помню. – Я возобновлю дело шестилетней давности. Его ждет тюрьма за то, что он сделал. Ещё чуть-чуть, и он бы убил меня. Разбитое сердце ублюдка и наша с тобой «шалость» на вашей свадьбе не оправдание. Тогда, я был вынужден замять дело из-за уважения к отцу, но теперь, когда его больше нет, мои руки развязаны, да и сам брат дает повод…лучшая защита – нападение. Его многомиллионная империя скоро превратится в труху. А смокинг от «Китон» придется заменить оранжевым комбинезоном. И, разумеется, ты, как единственный свидетель выступишь в мою пользу. Все материалы дела у меня сохранены.

– Я не понимаю, ты хочешь, чтобы я отправила человека за решетку? – понятия не имею, как я должна давать показания, если я ничего не помню. Со слов Лиама и Дэймона у меня обрисовывается следующая картина: я изменила Дэйму с Лиамом в день свадьбы, а он избил его до полусмерти…ох, будто любой не поступил бы так же на его месте. Возможно, это не оправдание, но…тем не менее, я не смогу дать показания в данном положении.

– Срок будет не пожизненным. Немного исправительных работ этому психу, считающего себя гением, не повредит. Легким щелчком своих пальчиков ты отправишь его в тюрьму и сделаешь одолжение не только мне, но и всей стране, Аманда. Мой брат – очень опасный человек.

– Это тебе сказали твои инсайдеры?

– Ага. И рассказали мне о проекте, который он готовит.

– Что за проект?

– Хм…создать некую программу. Он представит её как нечто подобное виртуальной реальности. Якобы погружение в симуляцию. Подробности неизвестны. Но на самом деле эта штука будет нацелена на зомбирование подрастающего поколения и извлечение секретной и политической информации из людей, приближенных к власти.

– Серьезно? Что-то из области фантастики…такое возможно?

– Человеческий мозг не изучен на сто процентов, Мэнди, с подсознанием возможно невозможное. В любом случае, игры с человеческим разумом очень опасны, Аманда. Только безумец способен выдумать подобную хрень. Безумец, жаждущий подмять под себя не только простых людей, а в первую очередь тех, кто пишет историю.

– Зачем создателю IT-империи, крупному бизнесмену вмешиваться в политику? Не проще было бы идти тогда твоей дорогой и стремиться стать губернатором, ну или, президентом? – с нервной усмешкой, пытаю Лиама я.

– Не глупи, Мэнди. Есть психи, которые хотят быть Богами, при этом оставаясь в тени. Идея фикс, пунктик у них такой. Я отлично знаю своего брата. Понимаешь, о чем я?

– Мы не в «Игре престолов», Лиам. Может, у тебя просто паранойя, и тебе кажется, что все хотят прижать зад к твоему «железному трону»?

– Дурочка. Обожаю твои фантазии. И аллегории. Вот что значит быть мужем писательницы, – мягко щелкая меня по носу, сводит все к шутке Лиам. – При любом раскладе, что бы Дэймон ни задумал, я этого не допущу. Он хочет войны? Он её получит. И мне нужно, чтобы ты была рядом, поддерживала меня. И, желательно, подавала патроны, пока я веду информационную борьбу с братом и остальными.

– Лиам, я не знаю…посадить в тюрьму человека…

– Я рассчитывал на твое безоговорочное «да», Мэнди. А ты говоришь таким тоном, словно тебя подменили. Будто все эти годы тебе было дело до этого ублюдка. Может, я что-то не знаю, а? Он мог убить меня!

– Лиам, а разве ты бы поступил иначе, если бы увидел, как я…кхм…изменила тебе с братом? В день нашей свадьбы?

– Мне плевать, при каких обстоятельствах произошла его вспышка безумия. Мне важно найти причину. И убрать его с дороги. Ясно, котенок? – нетерпящим возражений тоном выдает Лиам.

– Неужели нельзя решить все это мирным путем, он ещё ничего плохого не сделал, не создал никакой ужасной программы, которая поработит разум людей. Мне кажется, ты просто одержим, у тебя паранойя, – стараюсь отвести надвигающуюся беду от Дэймона. – Я просто не хочу ломать человеку жизнь…еще раз, – уже тише добавляю я.

– Иногда лучше сломать одну жизнь, чем остаться в стороне и позволить ему сломать тысячи, – Лиам заключает мое лицо в стальной захват ладоней и чеканит каждое слово, загоняющее ледяное копье в мое сердце. – Ты, как моя жена обязана занимать мою сторону. Всегда и везде. Я о большем не прошу, Мэнди. Кстати, насчет этой тупой программы. Скорее всего, он уже её создал. По крайней мере, завтра состоится закрытая вечеринка с презентациями самых тайных и масштабных проектов от крупнейших компаний страны. Весь «высший свет» будет в сборе. Мы приглашены, малыш. Вот ещё, планируется тематика «Будуар». Пожалуйста, будь самой красивой на вечере и отмени все свои писательские дела. Я хочу, чтобы ты выглядела так, будто ты уже первая леди страны. Кто знает, может быть, когда-нибудь ты ей станешь. Надеюсь, мы друг друга поняли, Мэнди, – Лиам мягко прикасается к моим губам своими, и я автоматическими движениями рта и головы отвечаю ему. Эмоций в нашем поцелуе мало – все мои мысли заняты решением образовавшейся в этом мире задачи, которую я решить не в силах, но и не могу бросить её на самотёк. Я начинаю проникаться всему, что здесь происходит и не могу просто послать все к черту, сославшись на то, что это всего лишь сон.

Нет, не всего лишь. Всё для меня здесь реально, включая самое важное – мои чувства к Дэймону. И, если я хочу когда-нибудь написать достойную историю о нас, запечатлев её не только на бумаге, но и в сердцах читателей, я буду продолжать «плыть» по этому сюжету и как-то разрешать нарисовавшийся конфликт.

Только после «точки» меня отпустит.

Только тогда я смогу со спокойной душой вернуться в реальность и отказаться от посещения «Лабиринта».

И первым выбором, который предстоит сделать, прежде чем перейти к распутыванию образовавшегося клубка, будет простое решение: кому мне довериться и на чьей стороне «играть»?

В команде своего мужа, который, кажется, преследует благие цели и является отцом моих детей, как здесь, так и в реальности? Или же переметнуться на поле к тому человеку, кого люблю больше себя самой и ничего не могу с этим поделать?

«Ведь нас забыть невозможно», как сказал Дэймон. И это правда. Я чувствую с ним невыносимо сильную, мощную связь, нерушимую, такую, будто этот человек – часть меня.

Надеюсь, Дэймон не расстроится, если я загляну к нему в гости. Остается только найти его адрес.

– Окей, гугл, – произношу в телефон я, как только дверь за Лиамом с мягким хлопком закрывается. – Ты знаешь, где живет создатель «IT MAZE» – Дэймон Мерсер? – губами невольно овладевает глупая улыбка, от предвкушения встречи с Дэймом.

Гугл не называет мне точного адреса, есть только фото…старого особняка на Стейтен Айленде, который я узнаю с первого взгляда и понимаю, что прекрасно помню где он находится.

Что ж, просыпаться рано. Я хочу ещё немного поиграть…точнее, поспать.

Дэймон

Достаточно ли шести лет, чтобы забыть всего одно лицо, на которое безнадежно «залип» с первого взгляда?

Я помню этот день, будто он был вчера. Удивительно, какой яркой делают жизнь подобные моменты, навсегда врезающиеся в память. Сейчас мне тридцать лет, и вся моя прошлая жизнь порой кажется сном. Иногда меня не покидает ощущение, что многие события происходили не со мной, а с другим человеком. Разумеется, это иллюзия, так устроено наше сознание – воспринимать за истину только то, что существует здесь и сейчас. Нет ничего наиболее ценного, чем наше сегодня, и по такому принципу я живу, никогда не откладывая личностный и карьерный рост на призрачное завтра. Думаю, именно это правило, которому я предано следую всю сознательную жизнь и привело меня к подобному успеху в бизнесе. Это я называю «стальной хваткой», и мне всегда достаточно пятнадцати минут разговора с человеком, чтобы понять – натренирована ли у него эта мышца, будет ли он делать сегодня всё, для того, чтобы завтра получить результат. Так я отбираю лучших сотрудников в свою компанию, где все работает, как часы, и каждый знает своё место.

Как человек с аналитическим складом ума мне свойственно все анализировать и с расчетливым хладнокровием подходить к любому решению в жизни, к любой ситуации.

Но незабываемые моменты…они всегда меняют нас, выбивают из привычной колеи. Жизнь делится на до и после, в крови происходит дикий всплеск дофамина, позволяющий нам получать заряд крышесносного кайфа, который мы и называем carpe diem[2]2
  Перевод с лат. – лови день, живи моментом.


[Закрыть].

До встречи с ней моим девизом был полностью противоположный постулат memento mori[3]3
  Помни, что смертен.


[Закрыть]. На первый взгляд, они являются похожими, близкими по значению. Я двигался вперед, стремился покорять новые вершины и достигал своих целей и планов круглосуточно, постоянно, и мне с трудом, но удавалось покорить каждую, побеждая боль и страх.

Ария стала для меня той самой музой, что научила меня идти вперед, испытывать состояние любви, созидания и наслаждения. Она была для меня той самой женщиной, которая одним лишь своим взглядом и теплой улыбкой дарила мне столько сил, что я мог бы легким повиновением руки положить мир к её ногам. И я делал это…до того дня, пока она ни разрушила построенный для неё мир, разбила вдребезги, запустив каждый из осколков бумерангом в мою сторону.

Пришлось обрасти нехилой броней, чтобы не сдохнуть от боли, но сейчас я мысленно возвращаюсь в тот день, запустивший беспрерывную воронку событий, которые вылепили из меня беспристрастное чудовище, каким считают меня сотрудники и другие «акулы» большого бизнеса. К слову, это не так. Мы все «большие игроки» – чудовища и огнедышащие драконы лишь на половину. Мы уязвимы и ранимы, но наша сила в том, что мы умеем создавать иллюзию того, что мы пуленепробиваемы душой и телом.

И было бы глупо доказывать вам с пеной у рта обратное. Если бы я не знал свои слабости, я бы никогда не находил их у своих партнеров и конкурентов, врагов и друзей, а значит никогда бы и не построил самую крупную, быстроразвивающуюся IT-империю в мире. Я действительно владею таким количеством информации, какой не обладает ни один президент из списка постиндустриальных стран. При желании, именно я могу взломать любую информационную базу ФБР, ЦРУ, НАТО и других спецслужб, но не собираюсь этого делать. У меня нет цели стать политиком. Достаточно звания «Информационного Бога».

Итак, это случилось в колледже.

Вымощенная песчаного цвета камнем дорожка, ведущая к главному ходу университета, по которой размеренно вышагивают умопомрачительно длинные и самые красивые ноги, которые я когда-либо видел. Она была в кроссовках и короткой шотландской юбке в красную клетку, едва прикрывающей её округлые и женственные бедра, которые я чуть позднее не раз сжимал в своих ладонях, жадно терзал до красных отметин на нежной, прозрачной коже, обожал прижимать каменный стояк к сочным половинкам.

Возможно, это звучит пошло, но несмотря на странную смесь видов деятельности, которыми я когда-либо увлекался, с самим собой я всегда откровенен на все сто процентов и совершенно точно помню, какие чувства пробудила во мне Ария, когда я впервые увидел её.

О, да. Это не была стрела любви и нежности, пущенная мне в сердце пролетавшим мимо Купидоном. Я был слишком молод, чтобы представить себе, что когда-нибудь встану перед этой девушкой на одно колено и с легким волнением, от которого в груди все до боли царапает попрошу у неё руку и сердце, взамен всецело пообещав отдать своё. Как и не мог представить того, что моя кошечка, не задумываясь сточит его за пару минут, словно лезвием, раскрошит в кашеобразное месиво, что потом мне пришлось утилизировать в пепел. Чтобы не мешало, не болело, не напоминало.

С момента первой встречи до того рокового дня, когда все было кончено прошло много дней, по-настоящему счастливых, наполненных жизнью и настоящими чувствами, какие дано испытать, не каждому.

И я солгу, если скажу, что все началось не с похоти, с неудержимой жажды, с одержимости её красотой и чувственностью, скромностью и бойкостью, другими противоречиями, какими была полна Ария. Всё началось именно с внутреннего импульса, который кричал мне о том, что я хочу овладеть этой девушкой «carpe diem» здесь и сейчас, и предвкушение сближения с ней запускало орду болезненных мурашек по всему телу, отдаваясь сильной пульсацией в паху. И дикой потребности «попробовать» эту тихоню, что посещает литературный кружок и ведет себя, как хорошая девочка, не числясь шлюхой в списках побед моих друзей. Моя идея фикс, главный триггер, что запускает механизм влюбленности в теле и выброс гормонов, вызывающих эйфорию сработал безотказно. Я всегда обожал «плохих-хороших», то есть девушек, которые были наделены ангельской внешностью, но бесноватым содержанием, и их внутренних демонов я узнавал издалека, по походке, по флюидам и энергетике, уникальной сексуальности, что источали подобные женщины. Их было мало на моем пути, чертовски мало, и мой взгляд выбрал лучшую из них. Короткая юбка в клетку, сияющий взор, впитывающий в себя краски мира, отражающий невидимые искры, что проникали в каждую пору и возвращали мои мысли к ней.

Мощная, неуловимая энергия…я никогда бы не подумал, что в случае с Арией Уайлд мой радар заведет меня слишком далеко, а с девушкой окажется не так, как я расчитывал «на разок», она станет той самой женщиной, рядом с которой мне захочется быть лучшим. Та, что будет двигать меня вперед, та, что станет вдохновением, тылом, чертовски сладкой любовницей и лучшим другом, та, что войдет в мой мир полностью, и, завладев каждым отражением моей души, возведет меня на его пьедестал, позволяя ощутить себя Непобедимым.

Скажу честно, у меня с детства был трудный характер. Строгое воспитание богатых родителей, вечное соперничество с братом и беспрерывное желание доказать родственникам, миру и самому себе, что я не просто мажор, которому все в этой жизни преподнесли на золотом блюде наложило свой отпечаток, породило во мне неугомонный дух протеста, стало корнем моей внешней холодности. Каждый, кто смотрит на меня впервые, без сомнений считает, что ради своей цели я пойду по головам, и это не мои слова, а отрывок из статьи, которую мне подсунула одна из ассистенток.

Но есть огромная разница между требовательностью и жестокостью, настоящей силой и глупой демонстрации силы – то есть пустых угроз и размахиванием слабыми кулаками.

Несмотря на мой взрывной характер, Ария всегда знала в какой момент нужно быть ласковой, в какой – явить мне свою внутреннюю стерву, когда быть терпеливой, а когда – требовательной.

Волшебной, невероятной, особенной. Ария, Ария, Ария…думаю, уже ясно, что эта женщина была для меня всем. И мне плевать насколько сопливо это звучит…ведь я знаю, что эта девочка…точнее, сука последняя, которую я уже шесть лет ненавижу всей душой и сердцем и не хочу даже видеть, всегда найдет трещину в моих стальных латах и проникнет в неё, разбередив самую суть, заразит до нутра своим женственным ядом.

В общем, я мог бы рассказывать о первом дне нашей встречи очень долго, но буду краток: я узнал её сразу. Мою женщину. Будущую мать моих детей, наследников многомиллионной империи, черт бы её побрал. Признаки были такие: легкие в миг стали пустыми, нервный мандраж отхватил тело, иссушил горло, но несмотря на все это, я быстрым шагом направился за ней, опередил и перекрыл девушке вход в главное здание колледжа.

И не нашел ничего лучше, кроме как заявить ей с ироничной улыбкой: «У нас свидание. Сегодня. Это не обсуждается» – сказал я, поймав на себе удивленный, широко-распахнутый взгляд голубых глаз, утопающих во тьме черных ресниц. Божественный момент, незабываемый…

Ария упиралась. До последнего. Засмущалась, покраснела и долго, упорно заливала мне в уши, что мы не знакомы совсем, и она не уверена, что хочет идти со мной на свидание, хотя её глаза кричали об обратном.

Она тоже почувствовала связь между нами.

Да, и к тому же, я не спрашивал её о свидании, я не принял бы отказ в любом случае и украл бы Арию, хотела она того или нет.

Свидание состоялось. «Хорошая девочка» отдалась мне спустя пять часов длинных разговоров и безумной прогулки по ночному городу, в машине на парковке одного из жилых комплексов. Возможно, я бы посчитал её шлюхой, не окажись она девственницей, которая дрожала и заводилась от каждого моего прикосновения, еще крепче подсаживая на себя. Я чувствовал себя настоящим хищником, дорвавшимся до уникальной жертвы. Огромной силой воли мне стоило сдерживать свои внутренние порывы трахать её всю ночь до сорванных голосов и боли в мышцах, но после первого горячего раза, нам пришлось остановиться, иначе бы это превратилось в насилие. Глаза Арии светились от счастья, а я в первый раз тогда поймал себя на мысли, что одного раза мне будет мало. И это было забавно, что порочный круг круговорота моих безликих женщин прервала неопытная девственница, оказавшаяся для меня самой чувственной и отзывчивой. Возможно, кто-то бы сказал, что наши отношения развивались слишком стремительно, настолько ярко, что просто обязаны были быстро сгореть…но правда в том, что когда встречаешь «своего человека» – нет никаких правил. Нет времени, нет ограничивающих убеждений и списка «как должно быть». Вы настолько чувствуете друг друга, что вам кажется, будто знакомы тысячу лет, встретились во сне или и вовсе прожили уже в прошлой жизни свою историю, а после смерти реинкарнировали в новые тела и увиделись вновь.

Так было и у нас с Арией. День нашей встречи стал последним днем для разгульного образа жизни, который я вел в плане женщин. Конечно, я неоднократно давал своей кошечке поводы для ревности, флиртовал с другими девушками, но исключительно для того, чтобы позлить Арию, а на следующее утро проснуться от ощутимой боли на спине, возникшей из-за того, что она исцарапала своим когтями.

Мы были молодые, страстные, горячие, необузданные, жадные до жизни и эмоций…и мы знали друг друга до дна. Я поддерживал её в творческих начинаниях и, обладая некоторыми знаниями на писательском поприще, давал необходимые советы, а она просто безоговорочно верила в мои IT-проекты, всегда сопровождаемые огромной конкуренцией.

День, когда она предала меня стал днем её смерти в моем мире. Это был мощный отрезвляющий удар под дых.

Не было никаких причин для того, чтобы Ария вонзила мне нож в спину. Хотя, признаться, я сам закрывал глаза на предпосылки. Сейчас я не хочу вспоминать подробности того дня, когда пришлось лицезреть ее обнаженное тело, кончающее на члене моего брата. Шесть лет прошло и…

И эта дрянь вдруг явилась ко мне. Сама. Красивая сука, ничего не скажешь…сексуальная, до рези в груди, до адского пламени, сковавшего легкие.

Я думал, что никогда не прощу её…да, так и есть. Смотрел в её бесстыжие глаза и не понимал, каким чудом ещё не придушил голыми руками. Градус в сердце силой мысли опустил до нуля, чтобы не сорваться.

И не смей думать о ней сейчас.

И так, бл*дь, опозорил себя тем, что не удержался, набросился на неё, как оголодавший хищник на жертву, который шесть лет вынужден был питаться травой. Выбить хотел из неё душу и натуру блядскую, разрушить, сжать в кулаке, но это чертовски сложно, когда она стояла передо мной – такая беззащитная, якобы ничего не помнящая. Удобно, не так ли, Ария? Притвориться, что у тебя амнезия, когда вдруг что-то снова от меня понадобилось? И ведь не было ни намека в голубых глазах на ту тварь, в какую ты превратилась в последние дни наших отношений. Словно, правда, передо мной та девочка «плохая-хорошая», в которую влип безвозвратно.

И самое страшное, поверьте, это не её измена. А то, что она сделала за день до неё. Она просто убила нас обоих…тем поступком. Сложись всё иначе…горькое сожаление вновь перекрывает кислород, и я отгоняю от себя прочь воспоминания о том, как она поступила с тем, что было священным для нас обоих.

Я не знаю, почему Ария так поступила и, честно говоря, уже не хочу знать. Её для меня не существовало до этого долбанного маскарада под названием «интервью». Её ничто не оправдает в моих глазах, никогда. Я, бл*дь, будучи последним бабником до встречи с ней никогда не изменял ей. Сейчас же, вернувшись к изобилию женщин в моей жизни, я остаюсь жадным до истинного удовлетворения, которое никогда не приходит. Помимо физиологической разрядки приходит лишь пустота, от которой душу давно заволокло ледяным инеем. Крепость одиночества внутри такая, что ни одна шлюха не подберется близко.

Например, одна из них прямо сейчас пытается сделать это, старательно и усердно покачивая головой, вылизывает мой член, стоя на коленях. Ей больно и, очевидно, колени саднит до синяков, а губы онемели от того, что я долго не кончаю, думая совершенно о другом, а не о её язычке, которым она тщательно ласкает головку, в то время как мне нравится ощущать его одновременно с вакуумом, что способен создать горячий женский рот. Хотя, возможно, я чересчур и зря её критикую. Девушка явно старается и спешит продемонстрировать мне все «чудесные» техники минета, наверняка, подцепила на каких-нибудь стремных курсах орального секса. Иногда женщины такие недальновидные.

Ведь не нужны нам никакие техники, дипломы с долбанных курсов.

Нам нужны острые, невероятные ощущения, которые способна подарить лишь та девушка, что сосет тебе так, словно сама вот-вот кончит от наслаждения и твоего снисходительного позволения взять в рот. Тысяча и один совершенный курс не может помочь женщине, если она сама не истекает, как последняя сука, когда делает минет. И фальшивые нотки я чувствую сразу. Она сосет мне не по той причине, что по-настоящему желает меня, а потому что хочет мой образ, мой деньги, мою власть. Мечтает о звании «любовницы миллионера», или что ещё там у таких на уме.

Несмотря на подобные мысли, я не брезгуя, пользуюсь ртом Клариссы, и, запуская пятерню в её светлые волосы, мощно насаживаю её на свой налитый кровью член, откидывая голову на спинку кресла. Теперь я в моменте и способен быстро закончить экзекуцию девушки, которая уже через минуту позволяет мне кончить ей в горло, точнее, я и не спрашивал.

– Хорошая девочка, – когда наступает разрядка, застегиваю брюки и мягко провожу ладонью по лицу Клэр, которая смотрит на меня с надеждой, вызывающей жалость. Взглядом приказываю ей отстраниться и любезно протягиваю девушке пару салфеток.

– Мистер Мерсер, но я хотела бы… – начинает Клэр и, встав с колен, поднимает на меня голодные глаза, начиная расстегивать пуговицы на своей классической приталенной блузке.

– Уйди пожалуйста, Кларисса. Аудиенция закончена, – сухо проговариваю я, бросив мимолетный, но выразительный взгляд на закрытую дверь.

– Но…

– Получишь премию, когда начнешь меньше сидеть в инстаграме и вовремя выполнять свои прямые обязанности.

– Зачем вы так со мной? – обиженно восклицает Клэр, и, судя по цвету раскрасневшейся коже лица, её ожидания по поводу моего соблазнения не совпали с реальностью. Да уж, замутить с босом – какое-то неадекватное желание многих моих подчиненных, и, наверное, мне не стоило поддаваться на её провокации, когда Клэр зашла ко мне после рабочей смены с чашечкой кофе, начала массировать плечи и «случайно» оказалась с моим членом во рту.

И не устоял я исключительно потому что хотел избавиться от наваждения в лице Арии, которое видел повсюду с той самой секунды, как она покинула мой кабинет.