Текст книги "Эскорт"

Глава 7

Эльза

Времени на переобдумывание произошедшего у меня было предостаточно. Дорога до нового дома показалась вечностью. Однако, приятно «медитировать» в огромном Rolls-Royce с личным водителем, что мне предоставил Драг…точнее, компания моего нового работодателя.

Мы долго стоим в пробках, затем выезжаем на свободный хайвей и небоскребы Дубая успевают смениться пустынными пейзажами, высокими нефтяными вышками и зевающими верблюдами. За это время я успеваю поймать паранойю и всерьез представить, как меня увезут в далекую глушь, жестоко зарежут, и распродадут части моего тела на органы. И не просто так подобные мысли ютятся в моей голове, потому что похищают меня не в первый раз в жизни. В первый раз, это произошло, когда одна замечательная семья посетила приют, и изъявила желание удочерить меня. Это огромная редкость в приютах Белграда, когда ты уже в подростковом возрасте.

Они выглядели такими идеальными, милыми.

Настоящей образцово-показательной семьей, которой у меня никогда не было.

На доли секунд, та малышка, уже поверила в свое счастье…мне так хотелось обрести настоящий дом, где меня любят и ценят. Где мне не придется засыпать на сырой постели и просыпаться от укусов клопов и ползающих по мне тараканов. Да, и такое бывало. Администрация приюта много раз пыталась истребить паразитов, но они всегда возвращались. Это было поистине злачное место, несмотря на то, что мои воспитательницы были довольно добрыми женщинами. Для детей они делали все, что в их силах.

День, когда я покинула приют, должен был стать самым счастливым днем в моей жизни. Но он оказался первой страницей в огромной главе непроглядного кошмара, из-за которого я оказалась причастна к миру зажравшихся богачей, для которых не существует норм морали и святых принципов.

Идеально-образцовая семья оказалась мошенниками, которым хорошо заплатили. А меня продали. И двух дней не прошло, как я оказалась в аэропорту Гонконга.

Да уж, по моей жизни можно написать книгу. Однажды, Миша займется этим, еще больше обогатится на моей истории и напишет обращение ко мне на первой странице. Что-то в духе: «Спасибо моей подруге Эльзе – это ее история, но это не ее реальное имя. Тем не менее, она самая настоящая из всех, кого я когда-либо знала, и только прочитав эту книгу, вы поймете, почему».

Эх, иногда я такая королева драмы.

Кажется, мы на месте. Из мечтаний и грез меня выводит легкий толчок и лёгкое шуршание гравия под колесами.

Приспускаю окно автоматической кнопкой. Вау. Я и не знала, что здесь находится Ritz Carlton – я узнаю ландшафтный дизайн и стиль данного отеля с первого взгляда. Однажды, я уже была с одним из своих поклонников почти в таком же отеле, но находился он в Саудовской Аравии. Помню, что мужчина был очень щедр, а комната в отеле представляла собой произведение искусства. Там даже дверные ручки и зеркальные рамы были отлиты из платины и золота. Помню, он рассказывал мне о том, что на территории Ritz высажены 600-летние оливковые деревья, благодаря которым вся территория выглядит очень живой и зеленой, словно отель находится в живописном парке, а не посреди пустыни. Атмосфера царит поистине величественная и завораживающая, словно меня доставили во дворец к самому шейху Дубая. Но, это не дворец, а всего лишь отель. Наверное, Драгон хочет произвести на меня впечатление своими баснословными доходами, но подобное впечатляет только неопытных дурочек. Я вполне в состоянии отличить мажора и стартапера от действительно состоятельного человека. Про него я свои выводы уже сделала, да он и сам их мне подтвердил: он из богатой семьи, но развивает свое отдельное детище. Конечно, это похвально, но почти всегда говорит о зависимости от «кормящей руки», то есть от семьи.

Гораздо лучше, когда в таких богатых семьях, все работает, как часы. Все сыновья должны продолжать дело семьи, преумножать капитал, сколоченный за долгие годы и возможно даже, поколения. Например, как в семье Голденштерн. Ходят слухи, что власть и весь капитал семьи переходит лишь от отца к сыну, или сыновьям, и в случае, если отпрыск не желает продолжать семейный бизнес и заниматься фамильными делами, он лишается всего. В общем, все как в королевских семьях: принца Гарри тоже лишили многого, когда он выбрал свободную от королевского протокола жизнь, взял за руку свою Меган Маркл и предпочел свободолюбивый Лос-Анджелес сухому и серому Лондону.

Классическая история Золушки. Мне такую, не повторить…мне не нужно выходить замуж за Леонеля Голденштерн. Все, чего я хочу – чтобы он выполнил мою просьбу. Можно сказать и так. Черт возьми, только почему до него так чертовски сложно добраться? Столько усилий, чтобы просто попросить у него помощи.

– Благодарю, Джавад. Вы очень любезны, – личный водитель, с которым в пути я обменялась лишь парой фраз, учтиво открывает мне дверь и выгружает мои чемоданы из багажника. Очень умно с его стороны было надеть кожаную куртку, в пустыне ночью сильно ветрено, и я уже промерзла до костей. Словно читая мои мысли, Джавад достает из багажника белую пашмину в тон моим волосам и накидывает аксессуар мне на плечи. – Вы мне понравились. Будем дружить? – подмигиваю Джаваду я, когда он слегка смущенно приглаживает ладонью отсутствующие волосы на лысой голове. Успокаивающий жест, которым он пытается унять внутреннее волнение, которое испытывает от контакта со мной.

– Оу, я просто хорошо делаю свою работу, мисс. Вы тоже очаровательны, – добродушно отвечает мужчина, принимая мои чаевые. Привычка, выработанная мною за период жизни в США.

– Далеко меня увезли, можно сказать – украли. Надеюсь, такой добрый мужчина, как вы, не может быть частью чего-то плохого и незаконного, – шутливым тоном продолжаю беседу, тем самым, выводя Джавада на демонстрацию своих эмоций.

– Что вы, мисс Эймс, – как и ожидалось, его улыбка тут же сменяется каменным лицом, а это значит, что свою работу он действительно выполняет неплохо. – Мистер Прайс один из самых благородных людей, которого я знаю. На самом деле, обычно дорога до города занимает всего сорок минут. Сегодня нам не повезло с пробками из-за национального праздника, поэтому путь показался таким длинным.

– А хорошо вы его знаете? – возвращаю его внимание к Прайсу.

– Достаточно хорошо, мэм. Прошу, не задавайте мне больше вопросов, – отмахивается Джавад, давая мне понять, что сегодня он не намерен делиться секретами своего работодателя.

– Разумеется. Больше ни слова, – провожу пальцами по губам, имитируя жест закрытия замка. Мои чемоданы забирают сотрудники отеля, а я не спеша направляюсь вперед по красивой подъездной аллее, ведущую к дворцу, минуя огромные статуи арабских черных скакунов. Встав на дыбы, они величественно приветствуют постояльцев отеля.

Так роскошно, дорого, чисто и помпезно. Ухоженные лужайки, фонтаны с замысловатыми скульптурами на территории, идеальные пальмы, которым, казалось бы, не место в пустыне. Этот мир выглядит искусственным, но идеальным, но самый горький яд этого мира – это то, что его идеальность иллюзорна, выдумана, призрачна. И оплачена. Этот мир существует для вас, но до тех пор, пока у вас есть, чем платить за него.

Меня начинает подташнивать от этой рафинированной картинки. Даже, не от картинки, а от пустоты, что день за днем убивает меня, пожирает изнутри, вцепившись в сердце саблезубыми клешнями.

Сколько еще пройдет времени, прежде чем я верну себе себя? Свое имя, свободу, свою жизнь, своего сына?

Будет ли он еще жив, все ли с ним хорошо сейчас? Как на самом деле с ним обращаются, не причиняют ли вреда? Узнает ли он меня, поймет ли? Простит ли? Отвернется, увидев меня? Буду ли я ему чужой женщиной, какой сейчас и являюсь, или же все-таки почувствует связь со мной с первого взгляда?

Миллионы вопросов, и ни одного ответа. Каждый раз, когда начинаю думать о сыне, я чувствую, как корабль моей смелости, сдержанности и собранности стремительно идет ко дну. Я помню, как целовала его нежную макушку, а сейчас, он уже взрослый и самостоятельный мальчик. Он научился говорить, бегать, и читать без меня, без Джеймса. И, наверное, я постоянно притягиваю проблемы в свою жизнь только потому что на самом деле боюсь. Боюсь, того момента, когда мы увидимся. Мне до одури страшно, что он не захочет меня знать. Они отняли у нас не только друг друга, годы, но и самое ценное – связь.

И я надеюсь, что еще не поздно.

Мне нужно больше узнать о Драгоне и о том, как он связан с Джеймсом. На снимке они совсем юные, возможно, учились вместе? Джеймс говорил, что учился в Лондоне, но разве после того, что произошло, я могу быть уверена в том, что он мне не лгал? И если лгал, то почему?

Если посмотреть правде в глаза: я не так много знала о Джеймсе. Большую часть совместной жизни мы жили вне социума, наслаждаясь «раем в шалаше». Нам обоим в тот период было необходимо умиротворение и покой, который мы обрели друг в друге.

Мы были так счастливы в этой простоте, что больно дышать от одного лишь воспоминания о той жизни.

Кто бы мог подумать, глядя на меня – увешанную брендами и бриллиантами модель, что мой рай – это аккуратный уютный домик в лесу? С вечно потрескивающим камином, свернувшимся на диване клубочком котом-британцем и дружелюбной собакой? Что больше всего на свете я любила готовить мужу завтрак в его футболке, пропитанной его ароматом и запахом горячего секса, и небрежным пучком на голове?

С собой он унес так много тайн, и открывать ларец каждой из них, все равно, что играть со смертью. Никогда не знаешь, что внутри секретной шкатулки и когда она рванет ударом ядерной бомбы.

Без базы данных Кэсс найти подробную информацию довольно сложно, поэтому я намерена пока собирать портрет Драгона вручную. Купить базу возможно, но и на это средств сейчас нет, учитывая, что Кэсс украла у меня круглую сумму. С ней я разберусь позже. Пусть считает, что я пропала с радаров, залегла на дно и сдалась.

А сейчас я в роскошном отеле, что больше напоминает замок Чудовища. Я так сильно нервничаю, что начинаю с одержимой скрупулёзностью раскладывать свои вещи по аккуратным полочкам. Не замечаю деталей интерьера, погрузившись в медитативное состояние, которое заканчивается срывом и актом аутоагресси. В моменты стресса, я всегда сдаюсь в лапы плохой привычки и начинаю обрывать ногти, даже если на них нанесен твердый гель-лак. Многие дети, выросшие в детском приюте склонны к подобному поведению. Так мы наказываем себя за то, что чувствуем себя «недостаточными», чтобы быть принятыми и любимыми просто за то, что мы есть. Я была недостаточно хороша, чтобы мать раз и навсегда отказалась от своих безумных любовников и других греховных утех в мою пользу.

Она меня не выбрала.

В подростковом возрасте, я не только обрывала ногти, но и частенько рвала на себе волосы, ковыряла и царапала лицо. Казалось, на моей коже нет ни единого миллиметра, свободным от прыщей и красных полос. Со временем, я поборола эту привычку, сублимировав в творческий процесс. Я начала создавать платья своими руками.

Это всегда долгий процесс. Сначала я рисую эскиз в скетчбуке и долго придумываю образ нового наряда. Постепенно, мои работы превратились в авторские и уникальные платья. Как правильно, не многие девушки решаются надеть их на стандартную вечеринку, потому что они представляют собой женственные варианты карнавальных костюмов. Мои коллекции всегда вдохновлены разными мифами, древнегреческими богинями, амазонками и сиренами…если бы Бьенсе и Риана знали о существовании моих платьев, они бы были моими постоянными клиентками. Мой бренд – это всегда про образ в целом, и очень часто к платью идут красивые аксессуары: короны, как у эльфиек из «Властелина колец», широкие браслеты в духе сказки «Тысяча и она ночь», оригинальные цепи, украшающие тело и подчеркивающие чувственные изгибы.

На этот раз, меня вдохновляют птицы. И я точно знаю, что к моей новой модели платья будут предусмотрены крылья и пламя.

Мне просто необходимо создать здесь свою мастерскую, иначе я помру от скуки в этой золотой клетке. Кому мне писать о своем запросе, Джаваду? Кажется, Драгон говорил, что по всем вопросам я должна обращаться к своему менеджеру. Как я не люблю просить о чем-либо малознакомых мне женщин.

«Привет, подруга, как ты? Пойдем выпьем?» – с разбегу плюхнувшись на высокую кровать, беру в руки телефон и читаю сообщение Миши. Досадно кусаю губы. Лень так далеко добираться в Дубай, поэтому, не сегодня, подруга. Едва ли не всхлипнув от отчаяния, выхожу на балкон, оглядывая окрестности: мне открывается вид на подсвеченный лазурный бассейн, утопающий в окружении пальм. Несмотря на то, что на территории отеля достаточно света, меня все равно охватывает легкая тревога. Я слишком сильно привыкла к тому, что в Дубае я в безопасности. Там повсюду камеры, а здесь…непроглядная пустыня, отгороженная от Ritz лишь небольшим забором. Алькатрас[7]7
  бывшая федеральная тюрьма строгого режима на острове Алькатрас.


[Закрыть] по-арабски какой-то, черт возьми.

Внезапно, по моей коже бегут мурашки, желудок неприятно режет и скручивает. Не могу пошевелиться, затаив дыхание и ощущая на себе пристальный взгляд. Немедленно ретироваться с балкона, это все, что я хочу, потому что ощущения действительно не из приятных. Я не вижу никого, кто мог бы смотреть на меня, но чувство, что за мной наблюдает неизвестный, не отпускает, беспощадно схватив за грудки.

Это паранойя. Слишком много стресса в последнее время.

Да уж. Мише определённо будет что написать по мотивам моих последних приключений.

Как только я возвращаюсь в постель, веки наливаются свинцовой тяжестью, и я понимаю, что готова уснуть, не смывая косметику. Единственное, на что хватает сил – написать сообщение с запросом всего необходимого для моего хобби.

Это был тяжелый день. И засыпаю я со стойким ощущением того, что он является только первым из череды подобных.

Глава 8

Эльза

И десяти минут не прошло после утреннего душа, как в мою комнату с предварительным стуком воровалась девушка. Недовольно морщусь, поймав себя на мысли, что так сильно устала, что даже не заперла дверь номера.

– Привет, меня зовут Рина, – она застает меня с кистью для макияжа в руке, шелковой пижаме с перьями на рукавах и полотенцем на голове. – Я получила твое сообщение. Первый вопрос: для чего тебе такой огромный список необходимого? Бисер, перья, ткани, маникен, швейная машинка…, – она бесцеремонно подходит к туалетному столику с листом бумаги в руках. Вид у нее при этом максимально деловой, а строгий серый брючный костюм не вызывает во мне никаких приятных эмоций. Не нравится мне этот дресс-код, он выглядит максимально ханжеским. Хотя, должна признать, что ярко-рыжие волосы девушки, хоть и собранные в идеальный пучок, разбавляют эту серую гавань ненавязчивой яркостью.

– Эльза, – представляюсь я, продолжая накладывать макияж. – Я – дизайнер, хочу с пользой проводить время в пустынной глуши.

– Дизайнер, – едва ли не пренебрежительно фыркнув, выдает девушка. Жеманно закусив губы, она бросает на меня долгий оценивающий взор, что хорошо мне знаком. – Все мы тут в Дубае, дизайнеры, модели и писательницы, – натянуто улыбнувшись, выдает девушка. – Не думаю, что у тебя будет свободное время.

Так, не поняла.

– Будет. Пахать без выходных я не собираюсь, – огрызаюсь я.

– Не боишься потерять свое место с такими запросами? Ладно, это не мое дело. Просто мы молимся на эту работу, дышим над своим местом под солнцем. Вчера, когда я получила твое письмо, я была, мягко говоря, удивлена подобному поведению. Впервые получаю какие-либо требования от новой сотрудницы, еще и в столь поздний час.

– Привыкай, требований у меня много, Рина. Босс велел писать тебе, я и написала. Чем же вы тут все занимаетесь?

– Это крыло отеля заполнено сотрудниками компании. Все мы из разных отделов и департаментов, у каждого своя специализация. Большинство из нас – девушки. Так что, добро пожаловать в гарем, – стервозно-шутливым тоном приветствует меня девушка.

– Это же шутка, да?

– Конечно, – ее взгляд цепляется за красную помаду, к которой тянется моя рука. – Никаких красных губ. Ты не внимательно читала правила? Собирайся, у тебя двадцать минут. Босс сказал, что тебе нужно сменить стиль и выделил на это баснословный бюджет.

Еще раз оглядев наряд Рины, я тяжело вздыхаю. Обожаю шоппинг, но если мои покупки будут состоять из подобного дерьма, то поход по магазинам станет настоящим испытанием.

* * *

Джавад был прав, в определенные часы дорога до города занимает не более получаса. Не стоит даже говорить о том, каким взглядом меня окинула Рина, когда я заявила ей, что не собираюсь ехать до города на предоставляемым компанией и отелем шаттле.

– Я так понимаю, автомобиль с личным водителем – привилегия не для всех, – комментирую ее кислую мину я. Впервые в жизни вижу, женщину в Rolls Royce настолько несчастной.

– Все зависит от департамента, мне заказывают его не каждый раз. И не такого высокого класса, – я чувствую, как девушку разрывает от зависти и злости, но мне не привыкать к подобным флюидам эмоций со стороны женщин.

– А ты из какого?

– Я не обязана тебе рассказывать. Мое дело – подготовить тебя. А тебе не стоит задавать лишних вопросов, Эльза. Судя по всему, ты пока симпатична боссу. Частое явление, новеньких всегда видно. И в нашей работе у них миллион преимуществ, поэтому Драгону всегда нужны «новые лица». А это значит, что нужно просто принимать дары Прайса и радоваться молча. Здесь тебя ждут большие карьерные возможности и финансовая независимость. Больше, чем в этой компании, женщины зарабатывают только в эскорте. Но, на мой взгляд, нет ничего постыднее, чем продавать свое тело за деньги, – ее лицо отражает пренебрежение и отвращение, обращенное в аккурат на меня.

Да уж, эта женщина не кусается и скалится, а сразу бросает в тебя камнем.

– Как категорично, – не принимаю на свой счет. – Не все эскортницы продают свое тело. Ты, наверное, знаешь, что настоящий эскорт – это в первую очередь сопровождение с возможным продолжением.

– Ты так осведомлена в этом вопросе. Личный опыт? – еще одна попытка с ее стороны пассивно обесценить меня.

– Нет. Я работала в недвижимости, продавала квартиры, – сцепив зубы, небрежно бросаю я. – Но я считаю, что в сексе по взаимному согласию нет места стыду и предубеждениям. Кто-то спит с мужчиной за сто тысяч долларов, а кто-то за салат с кофе. Одни согласны на скромный комфортный шаттл, а другие сразу задают для мужчины такую планку, что начинает относиться к ней, как к королеве. Чувствует, что на меньшее она не согласна, с ней невозможно иначе. Каждый сам назначает себе цену. Реальность лишь отражает твою внутреннюю ценность.

– Наверное, в твоих словах что-то есть, – удивительно, но обиженная Рина не вступает со мной в спор. В ее медовых глазах разливаются темные тона боли, и я сразу понимаю, что она прошла через распространенную для женщин, историю: она любила и дорожила отношениями, в то время как партнер не ценил ее и вытирал об нее ноги. Отсюда и такая злость к тем самым «сучкам», которые получают все. – Что ж, тогда не так уж обидно быть стилистом королевы, – она вдруг одаривает меня милой и располагающей улыбкой.

Кажется, на ближайшие часы, напряжение между нами будет разряженным. В женском коллективе как в серпентарии. Никакой это не гарем, а настоящее логово змей, пресмыкающихся перед Драконом.

В пути до города, я вновь рассматриваю фото Драгона и Джеймса, что успела заснять на свой телефон. Я столько раз копировала его в гугл-поиск, но строки интернета не выдавали никакой информации о его происхождении. И это странно. Поскольку обычно хоть что-то удается найти. А тут ноль информации, словно кто-то специально ее почистил и убрал из доступа.

Обычно шоппинг меня сильно выматывает, но сейчас он меня убивает. Я люблю выбирать то, что мне нравится и не зависеть от чужого мнения, а сейчас – мы занимаемся какой-то пустой тратой денег. Заходим в брендовые, но настолько скучные и лаконичные бренды, что я начинаю зевать даже после двух чашек кофе, выпитых залпом в одном из посредственных бутиков.

Конечно, одежда, что подбирает для меня Рина – красива, утончена, изыскана. Но стиль «типичной Кейт Мидлтон» – совершенно не мой стиль. Пусть она и принцесса, но мне куда ближе наряды в стиле дерзкий гламур, а не образы в духе «хорошей девочки». В общем, эти шмотки, какими бы дорогими они ни были, не отражают меня, моей сути. Я уговариваю Рину отложить все отобранные ею вещи и зайти в Dior. Всегда беспроигрышный вариант, к тому же, для меня там частенько открывают тайну комнату с новыми коллекциями, еще не развешанными в зале, и предоставляют VIP примерочную. К тому же, я уверена, что смогу найти там пару деловых костюмов и угодить в этом Драгону.

Спустя два часа, мы, наконец, приходим к компромиссу и собираемся совершить первые покупки. Я уже чертовски устала раздеваться и одеваться, и хочу скорее покончить с этой экзекуцией.

– Эльза, у меня есть кое-что специально для вас. Этого еще никто не видел. Новая коллекция, и как раз под ваш строгий запрос, но с дерзкой изюминкой, – обращается ко мне консультант бутика, имени которой я не помню. Про себя всегда называю ее Фея. Она действительно колдует надо мной каждый раз, когда я прихожу за покупкой, словно добрая фея-крестная из знакомой сказки.

Брендовая одежда дарит мне волшебное состояние, мы всегда платим за ощущения, а не куски ткани или фурнитуры. Мы платим за вековую энергию модного дома, историю, вдохновение. Как тайный дизайнер, я хорошо это понимаю, но правда в том, что это состояние невозможно купить, его можно лишь подчеркнуть одеждой, вызвать и проявить наружу, если оно уже есть внутри.

Иначе, после полуночи, оно рассеется и превратится в «тыкву».

Драгон

– Айк, ты подготовил отчеты? – в моей компании работает много женщин, но в отделе секретной лаборатории на тринадцатом этаже трудятся только мужчины с наивысшим инженерным образованием. Лучшие выпускники Оксфорда и Гарварда собраны под моим крылом, и я намерен нехило вложиться в развитие того счастливчика, который сможет повторить свойство оригинального меандра. Мне не хочется продавать пустышку или прибор с дефектами, а к конференции, приуроченной к музею будущего, нужно быть максимально готовыми.

– Да, сэр, в этой папке собраны все проведенные опыты за эту неделю. Возраст испытуемых от сорока до пятидесяти лет. Ваши гончие девочки хорошо постарались, и смогли подключить подопытных к аппарату в самое уязвимое для организма время – в моменты глубокого сна. Хорошая новость заключается в том, что меандр не навредил здоровью ни одному из них, – Айк раскладывает на столе толстые папки, едва поспевая поправлять очки, что съезжают с его переносицы каждый раз, когда он наклоняется над документами.

– Пока не навредил, – под нос бурчу я, раскрывая папки. На первой странице замечаю знакомого мне мужчину, одного из представителей конгресса. Он сфотографирован в постели отеля, его лицо накрывает меандр-маска. Если не вдаваться в подробности, можно подумать, что это маска для сексуальных игр. От карнавальной ее отличает лишь то, что из нее исходят несколько проводков, ведущих к источнику питания.

Меандр всегда вызывает много эмоций у тех, кто на него смотрит. Люди интуитивно считывают его мощь и силу, даже если это подделка, которая никогда не заменит полноценный оригинал.

Этот необычный прибор окутан тайнами, и едва ли его можно найти на амазоне. Как и все старые реликвии, он хранит в себе много тайн.

Четыре года назад мой отец унес все тайны нашей семьи в бессознательное плавание своей комы. А секретов в нашем роду достаточно, но не все мне хочется разгадать.

– Никто из них не потерял память? Вы уверены? – уточняю я, прекрасно осознавая, что это глупый вопрос. Узнать на него ответ невозможно без плотного и близкого контакта с объектами.

– Сэр, вы же знаете, каким именно образом проявляется данный побочный эффект от меандра. Из-за специфики эффекта мы не можем знать наверняка, потерял или нет.

– Знаю.

Мне ли не знать. Я лучше всех осведомлен, как действует меандр. Только в моей голове начинаются сложные, вычислительные процессы, как в кармане пиджака начинает вибрировать телефон.

Это Рина, черт. Наверное, что-то срочное.

– Что случилось?

– Драгон, у нас проблемы. Я уже все перепробовала. Рабочая карта заблокирована, я стою на кассе с кучей вещей, после трех часов шопинга. Я не знаю, что мне делать. Мы с Эльзой в бутике в Дубай Молле. На меня смотрят, как на дуру, оплата не прошла уже три раза. Что случилось? Такого никогда не было. В компании проблемы?

Хотел бы и я знать ответ на этот вопрос. Внутри зарождается нехорошее предчувствие, желудок скручивает от не самых приятных предположений.

– Я сейчас буду, – до торгового центра мне даже не нужно брать машину, достаточно просто перейти дорогу. – Заплачу со своих.

Через десять минут, расплачиваясь на кассе двумя разными картами, принадлежащими банку моей семьи, чувствую себя полным идиотом. Убедившись, что ни одна транзакция не проходит, я перегоняю деньги через криптовалюту на сторонний банк и спокойно оплачиваю все расходы.

Все это время, Рина кидает на меня опасливые взгляды. Она прекрасно чувствует, в какие моменты я нахожусь на грани взрыва. Когда я в реальной жизни сталкиваюсь с этой чертовой зависимостью от семьи, даже моя способность держать под контролем эмоции летит к чертям.

Очевидно, кто-то из моих братьев начал свою игру. Очень надеюсь, что это не связано с тем, что кто-то из них узнал о положительной динамике в здоровье отца.

Ладно, с этим я разберусь позже.

– Удалось что-то узнать о ней?

– Пока ничего, – разводит руками в сторону Рина, кивая в сторону примерочной. – Кроме того, что она очень капризная, – девушка возводит глаза к потолку, всем своим видом демонстрируя, что ей не нравится возиться с новой подопечной. Сложив брови домиком, она смотрит на меня, как собачка, выпрашивающая похвалы или внимания, но мое уже охвачено совершенно иным любопытством.

До конца не осознавая, зачем я это делаю, я направляюсь в закрытую комнату. Я пару раз бывал здесь с разными женщинами, чьих имен я не помню. Кажется, кого-то из них я здесь трахнул, так ничего и не купив. Пришлось силой затыкать ей рот, чтобы она молчала, пока я вхожу в нее. У меня, конечно, есть связи в полиции, но если бы нас рассекретили, пришлось бы трудно.

Секретная комната представляет собой огромную гардеробную, с большими зеркалами в полный рост, мягкими диванами и туалетным столиком, украшенным белыми розами. Повсюду – символика бренда и цвета модного дома. Каждая вещь, представленная здесь – подсвечена дополнительным светом.

Но больше всех здесь сияет Эльза, примеряющая короткий топ, больше напоминающей рыцарскую кольчугу в женском варианте. Он ослепляет своей вычурностью и блеском, пока девушка крутится вокруг своей оси перед зеркалом. На ней почти ничего нет. Только топ и кружевные стринги телесного цвета. Проклятье.

Я нервно сглатываю скопившиеся во рту слюни, чувствуя себя подростком, подглядывающим за старшеклассницей. Бесстыдно залипаю на вид ее упругих ягодиц, длинных ног с красивым рельефом и на то, как изящно она встает на носочки, словно утонченная балерина. Блядь, мне плохо. Животная часть меня с удовольствием бы нагнула сейчас ее над диваном, сцепила запястья на пояснице.

Я бы наслаждался ее сопротивлением, и неизбежностью того, что и ее придется грубо заткнуть какой-нибудь дорогой тряпкой, чтобы она не кричала, когда я раздвину красивые полушария ее ягодиц и войду в это потрясающее тело.

Слегка встряхиваю головой, возвращая себя к делу. Но мое внимание вновь отнимает еще один яркий фактор, который я заметил не сразу. Лишь подходя ближе к Эльзе, я замечаю то, что заставляет меня отпрянуть.

В момент, когда девушка перекидывает свои волосы вперед, она открывает мне больше вида на свою спину. Часть ее великолепной кожи покрыта далеко не эстетичными буграми, какие бывают от ожогов высокой степени. Очевидно, из-за них, девушка набила себе несколько татуировок, и самая яркая из них – это раскрытые крылья на ее лопатках.

Черные крылья и платиновые волосы – она похожа на падшего ангела, сгоревшего в огне и восставшего из пепла. Или на жар-птицу.

Внезапно виски мои пронзает такая дикая боль, что мне приходится опереться ладонью на ближайший диван.

«Их тела невозможно опознать со стопроцентной точностью, сэр. Огонь не оставляет следствию шансов. Тем не менее, мы нашли то, что подтверждает их гибель», – в голове раздается голос следователя, переносящий меня на годы назад.

Нет. Только не это. Я не хочу туда. Это в прошлом.

– Откуда они? – просто подхожу к Эльзе я, выдыхая в ее затылок. Она вскрикивает от испуга, подпрыгнув на месте, замечая мое отражение в зеркале.

Что ты здесь делаешь, совсем спятил? – искренне негодует девушка, подрагивая в моих руках. Ее кожа мгновенно превращается в поле для мурашек, демонстрирующих ее уязвимость. Я накрываю рот Эльзы ладонью, когда она вновь пытается вскрикнуть. Нам ни к чему свидетели.

– Дыши, – почти убаюкивающим тоном прошу ее я, утыкаясь носом в висок мисс Эймс. Волосы девушки щекочут ноздри, запах карамели вновь кружит голову, не отдавая при этом приторностью. Наоборот, обволакивает уже знакомой мне дымкой. – Прости, я не хотел тебя напугать. Дыши. Просто дыши.

К моему удивлению, Эльза не вырывается, а присушивается к моему голосу. В какой-то момент, мне кажется, что мы всецело синхронизируемся, наши грудные клетки двигаются в едином ритме, а сердца бьются в такт друг другу. Энергия сумасшедшего внеземного притяжения примагнитила нас настолько, что отлипнуть сложно.

Я держу ее в объятиях дольше, чем следует. Дольше, чем какую-либо другую женщину за последнее время, а я даже не глубоко в ней и держать ее не имеет смысла. Но я держу, и словно тысячи невидимых уз, откуда-то взявшихся между нами сплетают наши тела в дьявольские силки. Почему дьявольские? Потому что я не могу найти им объяснения, и игнорировать не могу. Ничего сделать с ними…тоже не могу.

Тщательно разглядываю область обожжённой кожи. Она действительно хотела скрыть этот «дефект» татуировками, и я даже представить не могу насколько это больно – обугливать лазером и без того обугленную огнем кожу. Эльза олицетворяет собой открытую рану, и я не понимаю, зачем она причинила себе столько боли. Любой тату-мастер мог бы заранее объяснить ей, что скрыть такие ожоги полностью все равно невозможно. В какой-то степени, так, они даже больше бросаются в глаза.

Эльза не вырывается. Не кричит. Ее широко распахнутые глаза обращены на меня, и я на мгновение ныряю в их глубины. Ненадолго, всего на секунду, потому что в следующую, взбалмошная стерва ударяет меня локтем в область солнечного сплетения. Этого достаточно, чтобы я ослабил хватку, ощутив потерю контроля над своей силой. Только мышечный корсет спасает меня от дикой боли, но у девушки теперь есть фора и шанс показать свою профессиональную подготовку.