Текст книги "Страсти по Распутину. Убийство, которое изменило ход истории"

Глава 4
Тело найдено!

Продавцы газет у Городской думы Санкт-Петербурга на Невском проспекте.

Как только коричневая калоша № 10 фирмы «Треугольник» была опознана близкими Григория Распутина, к поискам тела привлекли речную полицию. Около моста, где обнаружили пятна крови, нашли след от шин автомобиля, вплотную подъехавшего к борту панели. Выходит, тело выбросили в реку именно в этом месте? Требовалось привлечь к поискам водолаза. И тут сотрудникам IV дистанции Петроградской речной полиции улыбнулась удача.

Из представления Петроградского окружного суда по делу, возбужденному по статье 1454 («Предумышленное убийство»): «Около 8 часов утра 19 декабря городовой Иван Андреев в ожидании водолазных работ стал ходить по льду, пробуя ломом его толщину. Пройдя сажен на двенадцать от берега Петровского острова, Андреев заметил торчавший из-под льда кусок сукна, похожий на полу одежды. Доложив об этом начальнику, Андреев стал вместе с ним извлекать из воды обнаруженный предмет, и вскоре им удалось вытащить таковой, оказавшийся шубой. Когда затем теми же лицами была извлечена из воды большая льдина с примерзшим в ней трупом мужчины, оказавшимся Распутиным, лицо которого было обращено к воде.

Судебный следователь по важнейшим делам Середа, прибыв на место нахождения трупа, произвел осмотр последнего и обнаружил, что он был одет в две рубашки – верхнюю, голубого цвета с вышитыми рукавами и воротом, и нижнюю, белую, темно-синие штаны и сапоги с высокими голенищами. Ноги трупа были перевязаны веревкой. На затылке и в области затылочной кости справа оказалась рваная рана с неровными краями, и лицо ниже лба было покрыто кровью. Кроме того, пятна крови были заметны на рубахах спереди в области правой стороны груди. Весь труп оказался совершенно замерзшим, вследствие чего снятие одежды и дальнейшее исследование причины смерти путем его вскрытия оказалось невозможным и отложено до оттаивания трупа».

Место, где нашли тело Распутина, сразу же оцепила полиция. Никого из посторонних к нему не подпускали. Криминальный фотограф сделал снимки. В разное время для опознания тела подъезжали Арон Симанович, епископ Тобольский Исидор, а также дочери Распутина Варя и Матрена. Для моральной поддержки в такой непростой момент с Матреной приехал и ее несостоявшийся жених Семен Пхакадзе.

В село Покровское Тобольской губернии тотчас же была отправлена телеграмма жене убитого Прасковье Дубровиной и сыну Дмитрию, которым рекомендовали незамедлительно выехать в Петроград на похороны. Все печальные организационные хлопоты взял на себя Арон Симанович. А пока суд да дело, тело Григория Ефимовича, как это было решено при составлении акта по факту опознания трупа, надлежало отвезти для судебно-медицинской экспертизы в прозекторскую судебно-медицинского кабинета Военно-медицинской академии, которая находилась на Нижегородской улице. Именно там должны были официально установить причину смерти.

Место, где нашли тело Распутина, оцепила полиция. Никого из посторонних к нему не подпускали. Фотограф сделал снимки.

Газеты прошлого века мало чем отличались от нынешних. Таблоиды придумывали кричащие заголовки, чтобы увеличить продажи. Сноровистые журналисты шли на все, что угодно, чтобы заполучить эксклюзив. А редакторы были вольны интерпретировать полученный от журналистов материал. Ничего нового в этом нет. В случае Распутина нашлись проныры, которые через своих инсайдеров узнали об аресте члена Госдумы Пуришкевича в тот самый день, когда нашли тело Григория Ефимовича. И связали оба этих факта, правда, с оговоркой, что арест Пуришкевича – «возможный», «по слухам, которые ходят в Госдуме» («Петербургский вестник» от 20 декабря 1916 года).

В той же самой развернутой статье про убийство Григория Распутина написали о том, что 19 декабря в районе Пулково был найден автомобиль. Заметка под названием «Брошенный автомобиль» гласила следующее: «Около Пулкова, Царскосельского уезда, 19 декабря найден брошенный кем-то автомобиль с брезентовым верхом под № 387. Автомобиль – в полном порядке». По описанию это та самая машина, на которой Распутин уехал в ночь убийства!

За кем она числилась? Это легко можно было бы узнать, пробив номер авто! Да и не так много автомобилей с открытым брезентовым верхом ездило в военном Петрограде в зимний сезон. Но газетчики предпочли не раскрывать имя владельца: таким образом журналисты того времени обходили царскую цензуру военного времени.

Та самая шуба, благодаря которой удалось обнаружить тело «старца».

Фото из полицейского альбома оказалось на газетных страницах.

Глава 5
В последний путь

Чесменский дворец назван так в честь победы русского флота в знаменитом сражении русско-турецкой войны.

Шоферу грузовика, везшего ящик с телом Распутина, было отдано приказание ехать на Нижегородскую улицу. Однако по прибытии машины на Выборгскую сторону сопровождавшая ее охрана изменила намеченный маршрут. Это было сделано в конспиративных целях: хотелось избежать ненужной шумихи и столпотворения зевак.

Тело было направлено в покойницкую при Чесменской богадельне. Около него была установлена охрана из чинов местной полиции. Но даже смена локации и удаленность богадельни не обезопасили семьи Распутина и царя Николая от совершенно не нужного им интереса обывателей. Каким-то образом люди узнавали о происходящем, и 20 декабря, когда проходила первая панихида по новопреставленному рабу Божьему Григорию, к ней присоединилось немало обывателей.

Уже в 1830-х Чесменский дворец был переделан под богадельню для военных инвалидов – ветеранов Отечественной войны 1812 года.

Несколько слов о местности, где все это происходило. Она отошла к России при Петре Великом по итогам Северной войны и называлась когда-то Кикерики, что в переводе с финского значит «лягушачье болото». Именно здесь по повелению императрицы Екатерины Великой в 1774–1777 годах был воздвигнут Императорский путевой дворец. Архитектор Юрий Фельтен выстроил все здания, не исключая храм Рождества Иоанна Предтечи, в готическом стиле, по образцу средневековых английских замков. В 1780 году дворец был назван Чесменским – в честь победы русского флота в этом знаменитом сражении русско-турецкой войны. Однако уже в 1830-х Чесменский дворец был переделан под богадельню для военных инвалидов – ветеранов Отечественной войны 1812 года.

Замерзшее на берегу Малой Невки тело Распутина перед вскрытием нужно было отогреть. В мертвецкой богадельни было холодно, и его на время поместили в одной из часовен. Их в богадельне было несколько, но эта, во-первых, отапливалась печкой-голландкой, а во-вторых, располагалась отдельно, на Чесменском воинском кладбище.

Памятный крест на месте погребения Распутина в Царском Селе.

Схема часовни Чесменской богадельни, где отогревали тело Распутина.

Прозектор Императорской Военно-медицинской академии, профессор Дмитрий Косоротов (1856–1920). Он считался одним из самых высококвалифицированных судебно-медицинских экспертов России. И именно он производил вскрытие тела «старца».

С ведома императрицы Александры Федоровны и по ее воле вскрытие производил прозектор Императорской Военно-медицинской академии, профессор кафедры судебной медицины Дмитрий Петрович Косоротов. Он считался одним из самых высококвалифицированных судебно-медицинских экспертов России. В частности, выступал на нашумевшем процессе Бейлиса в 1913 году.

При вскрытии трупа Григория Распутина у него были обнаружены огнестрельные раны на лбу, в нижней части грудной клетки и на спине.

Важное пояснение: это был процесс по обвинению еврея Менахема Менделя Бейлиса в ритуальном убийстве 12-летнего ученика приготовительного класса Киево-Софийского духовного училища Андрея Ющинского. Обвинение в ритуальном убийстве было инициировано активистами черносотенных организаций и поддержано рядом крайне правых политиков и чиновников, включая министра юстиции Ивана Щегловитова. Казалось бы, при чем тут Распутин? Но, во-первых, и в случае с его смертью не исключали версию ритуального убийства как мотива преступления, учитывая личность жертвы. Феликс Юсупов, как и многие представители светского общества и не только, увлекался оккультизмом. В то время большой популярностью пользовался Чеслав фон Чинский, находившийся под следствием 4-го департамента полиции за свои спиритические сеансы. Он был типичным героем того времени: представлялся австрийским подданным и членом французской масонской ложи, хотя на деле родился в Варшаве, тогда входившей в состав Российской империи, и никакого другого гражданства, кроме российского, не имел.

А во-вторых, Щегловитов был знаком с Григорием Ефимовичем и именно по его рекомендации получил протекцию императрицы. В ГА РФ хранится телеграмма Распутина Александре Федоровне: «Пока Дума думает, да гадает, у бога все сделано: старшим будет Иван, а младшим мы назначим Степана. Так и действуй. Новых». О том, почему телеграмма подписана фамилией Новых, мы еще поговорим. Иван, который упоминается в телеграмме, – Щегловитов, а Степан – Степан Петрович Белецкий, госдеятель, депутат Госдумы, он организовывал наружное наблюдение за Распутиным.

Вскрытие началось поздно вечером 20 декабря и продлилось несколько часов. Оригинал акта вскрытия, хранившийся в Военно-медицинской академии, бесследно пропал в 1930-е, однако в деле об убийстве сохранилась его печатная копия. Существуют фотографии трупа Распутина со следами от ран, так что подтвердить подлинность акта вскрытия может любой современный эксперт.

Из протокола вскрытия: «При судебно-медицинском осмотре и вскрытии трупа Григория Распутина, проведенного профессором Косоротовым при содействии полицейских врачей Никитина и Значковского, у него были обнаружены огнестрельные раны на лбу, в нижней части грудной клетки и на спине. На правой стороне поясничной области, сопровождавшиеся внутренним кровоизлиянием и повреждением вещества мозга, печени, желудка и правой почки. По мнению названных врачей, смерть Распутина последовала от обильной потери крови вследствие кровотечения, как внутреннего, так и наружного, что обусловило постепенный упадок сил и затемнение сознания, а затем наступила смерть. Первое по времени ранение, по мнению врачей, было нанесено в нижнюю левую часть грудной клетки, образовавшее огнестрельный канал через желудок и печень с выходным отверстием на правой стороне. Рана эта была причинена с близкого расстояния, о чем свидетельствует обильная копоть. Одновременно почти с означенной раной была, по мнению врачей, нанесена рана на правой стороне поясничной области. Означенная рана, тоже огнестрельная, имеет вид канала, проходящего от позвоночника через костное вещество и оканчивающегося слепым концом с левой стороны брюшной полости, откуда была удалена деформированная пуля. Наконец, третья рана на лбу была, по мнению врачей, нанесена последней, уже умирающему, находившемуся в состоянии агонии, и притом на близком расстоянии, на что указывает ожог кожи лба.

На отпевании присутствовали только самые близкие к усопшему люди. Вызванные телеграммой супруга Распутина и сын Дмитрий приехать в Петроград не успели.

Все указанные раны, по заключению врачей, являются безусловно смертельными. Кроме этих повреждений, были обнаружены на теле потерпевшего и другие, как то обширные повреждения костей правой половины головы, но все они, по мнению врачей, произошли после смерти и притом случайно, по-видимому, от ушибов при падении мертвого тела с высоты. Обнаруженный при вскрытии трупа Распутина спиртной запах из черепной полости и от содержимого желудка, а также состояние слизистой оболочки этого органа указывает, по мнению врачей, на то, что покойный в момент наступления смерти находился в состоянии алкогольного опьянения.

Епископ Тобольский Исидор (Колоколов) (1866–1918) хорошо знал Распутина. Он его и отпевал.

Осмотром извлеченной из трупа упомянутой пули через эксперта, оружейного мастера Александра Мордвинова установлено, что размер этой пули – 7,65 мм, и подходит она к пулям автоматического пистолета – “Браунинг (F.N.) Б” или другой какой-либо системы, приближающейся к типу названного пистолета».

Из протокола вскрытия следовало, что Распутин на момент своей насильственной смерти был пьян. Так, значит, права была швейцариха Журавлева? А может, алкоголь влили через рот уже мертвому Распутину – такое же возможно? Вот только зачем?

С тела Распутина были сняты голубая, расшитая желтыми цветами рубаха и надетая под ней белая. А также золотой крест на золотой цепочке, браслет из золота и платины с императорским вензелем, царской короной и двуглавым орлом – все это, по требованию из резиденции императрицы, царскосельского Александровского дворца, было доставлено туда 28 декабря 1916 года. Эти вещи впоследствии разрешили забрать дочерям убитого – по их просьбе.

Местонахождение могилы Григория Распутина скрывалось от широкой публики. Но все тайное становится явным.

Отпевание новопреставленного раба Божьего Григория проходило в 4 часа утра 21 декабря в домовой церкви Рождества Христова при Чесменской богадельне. Храм этот был освящен 11 декабря 1811 года. Тамошняя утварь происходила из бывшей походной церкви царя Алексея Михайловича и императора Петра I. Образа из иконостасов были вышиты золотом, серебром и различными шелками еще при царе Федоре Иоанновиче. В марте и июле 1826 года именно здесь перед траурным въездом в Петербург находились тела почивших сначала императора Александра I, а потом и его супруги Елизаветы Алексеевны.

Отпевал новопреставленного епископ Тобольский Исидор (Колоколов). Владыка Исидор был близким Григорию Ефимовичу человеком, он управлял на правах настоятеля тюменским Свято-Троицким монастырем на родине Распутина, в Тобольской губернии. Они часто беседовали о жизни и о вере. И в роковой вечер 16 декабря владыка Исидор был среди посетителей дома на Гороховой. Возможно, предчувствуя скорую смерть, Григорий Ефимович даже успел исповедоваться и причаститься в тот день?

Маленькая, но важная деталь. По записям наружного наблюдения полиции, только с августа по декабрь 1916 года было зафиксировано 56 встреч Исидора и Распутина в Петрограде. Владыка ходил с Ароном Симановичем в полицейский участок 17 декабря и вообще старался быть в курсе расследования и содействовать следствию.

В церкви есть свой свод законов и правил, отдельный от мирской жизни, поэтому, чтобы достойно и по всем православным канонам совершить отпевание, 20 декабря около 10 часов вечера епископ Исидор приходил в Александро-Невскую лавру и просил секретаря митрополита Питирима (Окнова) предоставить ему для службы необходимое архиерейское облачение. За это богослужение – а вернее, за близость к Распутину и императрице – епископ Исидор первым из архиереев был насильственно отправлен на покой революционным Синодом 5 марта 1917 года. В 1918-м он был замучен большевиками в Самаре.

На отпевании присутствовали только самые близкие к усопшему люди. К сожалению, вызванные телеграммой супруга Распутина Параскева Федоровна и сын Дмитрий приехать в Петроград не успели. В 9 утра состоялось предание тела земле. Но прежде, чем рассказать об этом событии, стоит остановиться на месте, выбранном для погребения.

Некоторое время местонахождение могилы Григория Распутина скрывалось от широкой публики. Власти не хотели, что поклонники «старца» совершали туда паломничества, а ненавистники – пытались осквернить могилу. Но все тайное когда-нибудь становится явным. Григория Ефимовича похоронили в Александровском парке Царского Села, на территории строившегося храма Серафима Саровского, связанного с именем Анны Вырубовой. Фрейлина Александры Федоровны, в девичестве Танеева, она была связующим звеном между императрицей и Распутиным. Вопреки слухам, после 1914 года Григорий Ефимович не так часто общался с царской семьей лично.

Бренное тело «старца» обрело покой под алтарем часовни Преподобного Серафима Саровского в Царскосельском парке.

Второго января 1915 года по дороге из Царского Села в Петроград Вырубова попала в железнодорожную катастрофу. Врачи ожидали скорого смертельного исхода, однако Анна Александровна выжила, хотя и осталась на всю жизнь инвалидом. В честь своего чудесного исцеления она решила учредить Серафимовское убежище-лазарет. Императрица Александра Федоровна дала ему свое покровительство. Первыми жильцами стали 50 инвалидов из нижних чинов. Здесь, по словам основательницы, они должны были обучаться «всякому ремеслу». Вырубова говорила: «Испытав на опыте, как тяжко быть калекой, я хотела хоть несколько облегчить их жизнь в будущем. Ведь по приезде домой на них в семьях стали бы смотреть как на лишний рот! Через год мы выпустили 200 человек мастеровых, сапожников, переплетчиков».

Распутин успешно вылечил Анну Александровну от ежедневных болей путем наложения рук. К тому же он велел пациентке читать молитвы, обращенные к Серафиму Саровскому, что также немало способствовало излечению. Вырубова смогла снова ходить.

Фрейлина императрицы Анна Александровна Вырубова (1884–1964). Серафимовское убежище-лазарет она основала в честь своего чудесного исцеления после железнодорожной катастрофы.

Начальницей лазарета-убежища была сама Анна Александровна, главным врачом-хирургом – Владимир Николаевич Деревенко (он лечил наследника престола цесаревича Алексея, а в 1917 году добровольно поехал вслед за царской семьей сначала в Тобольск, а потом в Екатеринбург). Там же работали фельдшер Феодосия Степановна Войно и санитар Аким Иванович Жук, выхаживавшие Анну Александровну после катастрофы, когда шансы на выживание были равны нулю. Все вышеупомянутые лица хорошо знали Распутина и присутствовали на погребении.

Помимо прочих, в Серафимовском убежище служил санитаром и сын старца Дмитрий Григорьевич Распутин. Он был призван на действительную военную службу как ратник 2-го разряда в сентябре 1915 года. А будучи стрелком 35-го Сибирского запасного батальона, был причислен к санитарному поезду № 143 Александры Федоровны, откуда и направлен в убежище-лазарет.

Серафимовский лазарет открылся 7 января 1916 года в частном домовладении – деревянном доме 3 по улице Малой (ныне дом 8). Здание это принадлежало мужу сестры Вырубовой. Однако мест для размещения в одноэтажном доме катастрофически не хватало, и тогда Анна Александровна решила использовать компенсацию от железной дороги за причиненные ей травмы, чтобы выкупить участок земли в Царском Селе.

Строительство лазарета едва успели начать. Торжественная закладка будущего домового храма Преподобного Серафима произошла 5 ноября 1916 года. «Закладка Аниной церкви, – сообщала императрица Александра Федоровна мужу, – прошла хорошо, наш друг был там, а также славный епископ Исидор, епископ Мельхиседек и наш батюшка…» Под словами «наш друг» императрица подразумевала Григория Распутина. Батюшка – это протоиерей Александр Васильев (1867–1918). После того как архиепископ Феофан (Быстров) отошел от царской семьи, критикуя образ жизни Распутина и его влияние на императрицу, он стал ее духовником.

Так бренное тело «старца», который был знаменит исцелением тел и душ, обрело покой под алтарем недостроенной часовни Преподобного Серафима Саровского в Царскосельском парке. По старой русской традиции в гроб на грудь покойному положили небольшой образ. Это была икона Знамения Федоровской Божией Матери, которую императрица привезла из Новгорода 11 декабря 1916 года в подарок Григорию Ефимовичу. Ее благословил архиепископ Новгородский Арсений (Стадницкий).

Она была связующим звеном между императрицей и Распутиным. Вопреки слухам, после 1914 года Григорий Ефимович не так часто общался с царской семьей лично.

По мистическому стечению обстоятельств Вырубова успела передать эту икону Распутину 16 декабря 1916 года, буквально перед его смертью. На обороте императрица с дочерьми оставили свои автографы. Прежде чем положить икону в гроб, Анна Александровна нервным неровным почерком добавила свою подпись и написала дату: «11 декабря 1916 г. Новгород». Знала ли императрица, что ее подарок положили в гроб? Ведь по народным приметам это считается плохим знаком…

Глава 6
С моих слов записано верно

Тот самый дом на Гороховой улице в Санкт-Петербурге.

Для дальнейшего судопроизводства дело об убийстве Григория Распутина было передано в прокуратуру Петроградской судебной палаты с сопроводительными письмами и протоколами допросов, сделанными до момента нахождения тела. Дальнейшее расследование и перепроверку всех фактов поручили судебному следователю по важнейшим делам Петроградского окружного суда В.Ю. Ставровскому.

Ставровский по долгу службы занимался расследованием особо тяжких уголовных или государственных преступлений. Чтобы подготовить обвинение, он передопрашивал не только свидетелей, но и тех, кто вел дело до его перевода в судопроизводство, не считаясь с рангом всех вовлеченных лиц. Оно и понятно: важны не только протоколы допросов, но и обстоятельства, при которых происходило дознание.

Так, Ставровский допрашивает с пристрастием генерала Попова и подполковника Попеля с целью выяснить все детали и обстоятельства проведенного ими расследования. Начинают вырисовываться новые подробности дела, которые позволяют дополнить картину происшедшего, а кое-где и запутать следствие. Из протокола допроса генерала Попова, который был прикреплен к делу об убийстве:

«Представление

В дополнение к представлению моему от 19-го сего января за № 61 имею честь донести вашему превосходительству, что 23-го сего января по делу об убийстве крестьянина Григория Распутина (Новых) судебным следователем по важнейшим делам Ставровским был опрошен в качестве свидетеля генерал-майор отдельного корпуса жандармов Петр Попов, который удостоверил, что 17-го минувшего декабря он был вызван министром внутренних дел, поручившим ему произвести в порядке военного положения расследование по поводу исчезновения Григория Распутина. С целью розысков последнего были посланы в различные места разъезды конных городовых, которым, однако, никаких данных добыть не удалось. В то же время были получены сведения о том, что двое городовых слышали в минувшую ночь около дома князя Юсупова на набережной реки Мойки выстрелы. Тогда генерал Попов опросил денщика князя Юсупова Нефедова, Марию Головину, дочерей Распутина, его прислугу Екатерину Печеркину и, наконец, самого князя Юсупова, который без вызова генерала Попова, сам пожелал дать последнему объяснение, пригласив для этого его к себе во дворец. Из произведенного генералом Поповым расследования, по его словам, нельзя было вывести какого-либо заключения о том, кем и при какой обстановке было совершено убийство Распутина. Показания прислуги последнего Екатерины Печеркиной совершенно не сходились с показаниями прислуги князя Юсупова и объяснениями его самого. Кроме того, названная Печеркина в беседе с командированным в помощь генералу Попову полковником Попелем не могла назвать последнему лица, приезжавшего в указанную ночь за Распутиным на его квартиру, при опросе же ее генералом Поповым совершенно определенно ему заявила, что Распутин уехал с “Маленьким”, каковым прозвищем, как она утром 17 декабря узнала, называли князя Юсупова. Между тем показаниями прислуги князя Юсупова и личными его объяснениями было установлено, что он с 10 часов вечера 16 декабря и до 3 часов ночи на 17 декабря находился в своем особняке на набережной реки Мойки, № 94, и, следовательно, за Распутиным заезжать не мог.

Марианна Дерфельден (1890–1976) вела жизнь светской львицы. На императорском балу в образе египетской царицы, 1914 год.

В дальнейших объяснениях князь Юсупов показал генералу Попову, что 16 декабря у него была вечеринка, на которой присутствовали великий князь Дмитрий Павлович, член Государственной думы Пуришкевич, а также несколько дам из общества и офицеров. Фамилий дам и офицеров князь Юсупов назвать не пожелал – первых потому, что это могло их компрометировать, а последним – повредить на службе, так как уже самому князю Юсупову в это время был запрещен выезд из Петрограда, откуда он собирался уехать в Крым к своей больной супруге. Во время указанной вечеринки, по заявлению князя Юсупова, к нему по телефону позвонил Распутин и приглашал его приехать к цыганам, но он от этого отказался, не желая покинуть своих гостей. Разговаривая с Распутиным по телефону, князь Юсупов решил, что последний позвонил ему от цыган или из какого-либо ресторана, так как в телефоне были слышны шум и дамские голоса. На вопрос же князя Юсупова, откуда говорит Распутин, он ответить не пожелал, ввиду того, что князь отказался приехать.

Из показания денщика Нефедова генерал Попов выяснил, что во время упомянутой вечеринки у князя Юсупова была убита собака, чем и объяснялись слышанные городовым выстрелы. По этому поводу князь Юсупов, по его словам, в ту же ночь после отъезда великого князя Дмитрия Павловича говорил с ним по телефону, и великий князь ему сказал, что собаку убил он.

В ночь на 25-е того же декабря генералом Поповым, по его заявлению, был произведен обыск у г-жи Дерфельден, согласно распоряжению директора Департамента полиции, с целью отобрания у нее переписки, устанавливающей ее связи. Поручение это генералом Поповым было исполнено, однако ему неизвестно, имел ли означенный обыск какое-либо отношение к делу об убийстве Распутина.

Дерфельден проходила по делу об убийстве Распутина не просто свидетелем, а подозреваемой. И даже была помещена на некоторое время под домашний арест.

Желая опросить по указанному делу Пуришкевича, генерал Попов 18-го того же декабря позвонил по телефону к нему на квартиру, откуда ему сообщили, что Пуришкевич выехал из Петрограда. Допрос от 24 января 1917 года № 86».

Из интерпретации показаний генерала Попова вырисовывается четкая картина классового неравенства, о котором нам твердили в советской школе. Кому раньше поверят – прислуге Распутина Печеркиной, не назвавшей имя, а лишь кличку того, с кем уехал Распутин? Или князю Юсупову? Хороший вопрос! Но это опять лирическое отступление от нашей истории.

Итак, в деле появляется некая госпожа Дерфельден, у которой провели обыск, возможно, по делу Распутина. Помните, в показаниях племянницы Распутина Анны Николаевны фигурирует некая «сестра Мария», которая не являлась сестрой милосердия? Уж не она ли та самая женщина, приходившая вечером 16 декабря на квартиру к Распутину? И кому тогда г-жа Дерфельден приходится сестрой?

Если все это о Марианне Эриковне Дерфельден (1890–1976), а речь именно о ней, то, как говорится, «картина маслом»! Давайте разберемся, кто эта дама. Марианна Эриковна родилась в семье офицера лейб-гвардейского конного полка Эрика фон Пистолькорса (1853–1935) и его жены Ольги Валерьяновны (1865–1929). Родители Марианны развелись в 1902 году, и ее мать Ольга Пистолькорс повторно вышла замуж за великого князя Павла Александровича Романова, того самого члена императорской семьи, наплевавшего на приличия, отца великого князя Дмитрия Павловича! То есть благодаря повторному браку своей матери Марианна Эриковна стала сводной сестрой фигуранта дела об убийстве Распутина.

В предыдущей главе о выборе места для погребения Распутина мы говорили о Серафимовском лазарете-убежище, открытом в доме, принадлежавшем мужу сестры Анны Вырубовой. Так вот, этот самый муж сестры – не кто иной, как Александр Эрикович Пистолькорс, сын Эрика фон Пистолькорса и брат Марианны Эриковны. И дом этот отошел Александру Эриковичу по наследству от отца. Так что сестрой, родной или сводной, г-жа Дерфельден являлась многим фигурантам нашей истории.

Вот только сестрой милосердия ее назвать никак нельзя. Она была светской львицей и, надо отдать должное, прекрасной актрисой, которая умела убеждать. «Кроме кутежей, – вспоминала Вырубова, – общество развлекалось новым и весьма интересным занятием – распусканием всевозможных сплетен на государыню Александру Федоровну. Типичный случай мне рассказывала моя сестра. Как-то к ней утром влетела ее belle soeur г-жа Дерфельден со словами: “Сегодня мы распускаем слухи на заводах, что императрица спаивает государя, и все этому верят”».

Разгадка как никогда близка: достаточно установить личность офицера, приходившего на квартиру 17 декабря, и дело раскрыто!

Надо отметить, что Марианна Дерфельден проходила по делу об убийстве Распутина не просто свидетелем, а подозреваемой.

И даже была помещена на некоторое время под домашний арест до выяснения всех обстоятельств дела. И именно императрица Александра Федоровна поспособствовала тому, чтобы Марианне Дерфельден вновь вернули свободу передвижения. Хотя она, несомненно, знала о готовящемся убийстве и вряд ли предупреждала о нем Распутина. Тогда как сестра великого князя Дмитрия Павловича Мария могла попытаться предотвратить преступление, не называя имен заговорщиков. И она действительно служила сестрой милосердия в 1915 году.

Но вернемся к процессу получения доказательной базы для того, чтобы выдвинуть обвинения против соучастников преступления. При допросе подполковника Попеля всплыл интересный инцидент, имевший место еще 17 декабря на Гороховой, 64. Вот только почему Попель не зафиксировал его в своем рапорте?

«Представление

В дополнение к представлению моему от 24-го сего января за № 86 имею честь донести вашему превосходительству, что 24-го сего января по делу об убийстве крестьянина Григория Распутина (Новых) судебным следователем по важнейшим делам Ставровским был допрошен в качестве свидетеля подполковник отдельного корпуса жандармов Иван Попель, который показал, что 17 декабря минувшего года он получил от начальника охранного отделения распоряжение отправиться на квартиру Распутина и опросить там какого-то офицера, который, по заявлению в охранное отделение дочерей Распутина, неоднократно являлся к ним на квартиру в нетрезвом состоянии и говорил, что ему известны лица, убившие Распутина. В то время, по словам Попеля, еще никому не было известно о смерти последнего. Явившись на квартиру Распутина, Попель названного офицера там не застал, и больше он не появлялся. <…> К изложенному подполковник Попель добавил, что ему неизвестно, кто присутствовал на вечеринке у князя Юсупова 16-го минувшего декабря, а также и то, кем и где был убит Распутин. Подписано 25 января 1917 года, № 92».

Мария Павловна Романова, сестра великого князя Дмитрия Павловича, в форме сестры милосердия, 1914 год.

Вот она – главная зацепка в этой истории! Разгадка убийства как никогда близка: достаточно лишь установить личность офицера, приходившего на квартиру Распутина 17 декабря, и дело раскрыто!