Текст книги "Застрявшие во сне (сборник)"

Город мертвых

Они продолжали собираться за большим круглым столом в гостиной. Это был традиционный воскресный обед.

Раньше он проходил весело – все шутили, рассказывали смешные истории, разыгрывали друг друга. Но теперь всем было не до шуток. Сейчас за столом оставались пустые стулья – с ними больше не было бабушки Одри, пятнадцатилетней девочки-тинейджера Бетти и пятилетнего сына Гарри и Лизы – Бобби. Они все погибли той страшной ночью.

Прошел всего месяц после землетрясения, унесшего их жизни, и Гарри еще не мог прийти в себя. В сердце у него была кровоточащая рана. Он посмотрел на своих родных, сидящих за столом: его жена Лиза, отец Кларк и двое братишек – Кен и Коди. Они сидели рядом с Гарри и, слава богу, были живы.

Гарри вновь, в сто первый раз, вспомнил тот кошмарный вечер. Он говорил по телефону со своим продюсером – Гарри был известным на всю страну рок-музыкантом. Приложив телефонную трубку к уху, он ходил по комнате из одного конца в другой. И вдруг он увидел, как наклоняются к полу книжные полки, и все книги летят вниз, а из шкафа падает на пол вся посуда. Да и сам пол начал качаться. Гарри с удивлением сказал продюсеру:

– Мою квартиру трясет. Кажется это – землетрясение!

– Мою тоже, – ответил продюсер, и связь прервалась.

– Лиза, Боб, Бетти… все, все! Быстро одевайтесь и бегом на улицу. Это землетрясение! Пока тряхнуло один раз, но волна может повториться!

Все большое семейство Гарри, проживающее в пентхаузе на самом верху многоэтажного дома, засуетилось, зашумело. Кто-то пытался одеться теплее, кто-то раскладывал по карманам документы, кто-то хватал бутылку с водой и пачку печенья.

– Господи, что вы копаетесь? Быстро выходите на лестницу и бегом вниз! Лифтом пользоваться нельзя, а мы находимся на тридцатом этаже! Бегом, бегом вниз!

Гарри взял на руки Бобби, пропуская вперед отца, потом братишек и сестренку, потом бабушку с Лизой. Отец в начале группы и Гарри в ее конце должны были страховать всех. Они бежали вниз по лестнице как могли быстро, впереди, на несколько лестничных пролетов ниже, бежали соседи. Бобби, напуганный всеобщим переполохом, плакал, Гарри никак не мог его успокоить. Лиза остановилась и дождалась, пока к ней спустится муж, она хотела сама успокоить ребенка.

– Тише, тише, малыш, – взяв на руки сына, она гладила его по головке.

– Лиза, надо идти дальше, – сказал Гарри.

Лиза стала вновь спускаться, держа Бобби на руках. Малыш, успокоенный мамой, притих. Но вскоре остановилась бабушка, ей было семьдесят лет, и она не выдержала быстрого бега. Сердце у нее колотилось, она хватала открытым ртом воздух, задыхаясь.

– У кого есть вода? – крикнул Гарри. – Дайте бабушке воды!

Его младшие братья, которые, опередив всех, бежали несколькими пролетами ниже, стали подниматься назад, один из них держал в руке бутылку с водой. Они напоили бабушку и собрались вновь бежать вниз. В этот момент лестница под ногами жильцов дома зашаталась. Перила лестниц начали падать и люди, раздирая пальцы в кровь, пытались удержаться за каменные ступеньки. Вверху громко закричал Гарри – упавшая стена зажала его ногу.

Лиза отдала малыша Бетти и начала ползти по ступенькам вверх, чтобы помочь Гарри. Но уже в следующее мгновение все лестничное пространство превратилось в кошмар. Лестничных пролеты обрушились, и вниз с ужасающими криками полетели люди. Стены подъезда стали складываться, как картонные.

Лиза повисла в воздухе, судорожно болтая ногами. Ее пальцы из последних сил цеплялись за ступеньки. Увидев это, Гарри сильным рывком освободил свою окровавленную ногу из-под плиты и, превозмогая боль, пополз по ступенькам к Лизе. Наконец, он уцепился за ее руки и с силой потянул жену к себе. Гарри затащил Лизу на лестницу, и они легли на ступеньки, которые раскачивались из стороны в сторону.

Чуть придя в себя, Лиза наклонилась вниз и стала искать лестничную площадку, на которой оставила Боба, Бетти и бабушку. Но ее взгляд, куда бы она его ни переводила, упирался в пустоту – на месте лестничной клетки зияла черная бездна. Лиза страшно закричала, Гарри замер в шоке. Снизу, из пустоты, неслись душераздирающие крики раненных людей.

– Может, они живы, просто ранены? – прошептал Гарри. – А отец, Кен и Коди успели добежать до низа лестницы и спаслись?

Следующие минуты или часы выпали из памяти Гарри и Лизы. Они не помнили, как оказались на улице.

Улицу было невозможно узнать. Вокруг были сплошные руины. На месте домов – горы бетонных плит и камня. Меж развалин, словно тени, бродили люди. Отовсюду были слышны их голоса:

– Лео!

– Картер!

– Джошуа!

– Мэг!

– Клер!

Имена тех, кого ищут, словно эхо отталкивались от руин и многократно повторялись. Гарри и Лиза тоже стали звать своих близких:

– Боб!

– Бетти!

– Кларк!

– Одри!

– Кен, Коди!

От стены дома отделились три тени. Гарри и Лиза радостно бросились к ним и стали обнимать Кларка, Коди и Кена. Теперь уже они впятером звали:

– Бетти!

– Боб!

– Одри!

Но никто больше не отозвался – ни сейчас, ни на следующий день, ни через сутки.

А они все не теряли надежды и продолжали звать своих родных. Их голоса сливались с голосами других людей.

Ничего страшнее в своей жизни Гарри не видел: дымящиеся руины, ужасный ледяной холод, насквозь пронизывающий их тела, завывающий в завалах ветер, сизый туман и эти, полные безысходности, голоса!

Пятеро измученных людей пошли на другие улицы в поисках службы спасения, но не нашли ее.

– Странно, почему никто не приходит нам на помощь? – спросила Лиза. – Нет ни спасателей, ни представителей властей!

– А может, землетрясение затронуло всю страну? – робко предположил Кларк. – Может быть, в других городах то же самое?

Об этом про себя думали все, но теперь от этой мысли, высказанной вслух, всем стало еще холоднее, словно ледяной ветер подул сильнее.

– Эй! Идите сюда! – раздался неожиданно крик в конце улицы.

Повернувшись на голоса, они увидели, как несколько мужчин машут им руками. Гарри, Лиза, отец и мальчики пошли навстречу людям.

– Пойдемте с нами! – звали их незнакомые мужчины. – Там, в западной части города, уцелел целый район. Наверное, землетрясение не зацепило ту часть города.

Гарри и его родственники поспешили за людьми.

Добравшись до западного района они и сами увидели, что действительно все было как и прежде: дома стояли целые, в окнах даже горел свет и мелькали тени людей.

– Ищите и занимайте свободную квартиру, – сказали мужчины и отправились по домам к своим семьям.

Семья Гарри заселилась в просторную квартиру на первом этаже – ни у кого не было желания подниматься выше.

Постепенно жизнь налаживалась. И хотя у них не было связи с другими частями страны (телефоны, телевизоры не работали), они смогли начать жить заново, вместе с сотнями других выживших людей.

Гарри даже начал вновь писать песни. Правда, песни его теперь были грустные, в них сквозила печаль, навсегда поселившаяся в его сердце. Жаль только, что сейчас рядом с ним не было его любимой сестренки Бетти, прежде аккомпанирующей ему на гитаре. Приходилось петь и играть самому.

На концерты Гарри, которые он устраивал прямо на большой площади в центре западного района города, приходили почти все его жители. Его музыка, посвященная памяти погибших в землетрясении родственников, была созвучна всем им.

* * *

На концерты Бетти, которые она устраивала прямо на большой площади в центре восточного района города, приходили почти все его жители. Ее музыка, посвященная памяти погибших в землетрясении родственников, была созвучна всем им.

Жаль только, что сейчас рядом с ней не было ее любимого брата Гарри, прежде певшего под ее аккомпанемент. Приходилось играть и петь самой. Правда, песни ее теперь были грустные, в них сквозила печаль, навсегда поселившаяся в ее сердце.

Постепенно жизнь налаживалась. И хотя у них не было связи с другими частями страны (телефоны и телевизоры не работали), они смогли начать жить заново, вместе с сотнями других выживших людей.

Бетти, Одри и Боб заселились в просторную квартиру на первом этаже, никому не хотелось подниматься выше.

Сюда, в восточный район города, их привели незнакомые мужчины. Придя сюда вместе с ними, они увидели, что здесь действительно было все как прежде: дома стояли целыми, в окнах даже горел свет и мелькали тени людей.

– Странно, почему никто не приходит на помощь? – спросила Одри. – Нет ни спасателей, ни представителей власти.

– А может, землетрясение затронуло всю страну? – робко предположила Бетти.

Об этом про себя думали все, но теперь от этой мысли, высказанной вслух, всем стало еще холоднее, словно ледяной ветер подул сильнее.

Улицу в тот страшный день невозможно было узнать, вокруг были сплошные руины. На месте домов – горы бетонных плит и камня. Меж развалин, словно тени, бродили люди. Отовсюду были слышны их голоса:

– Лео!

– Картер!

– Джошуа!

– Мэг!

– Клер!

Имена тех, кого ищут, словно эхо отталкивались от руин и многократно повторялись. Бетти и Одри тоже звали своих близких:

– Гарри!

– Лиза!

– Кларк!

– Кен, Коди!

Но никто им не отозвался – ни сейчас, ни на следующий день, ни через сутки.

Предыдущие перед этим часы или минуты выпали из памяти Бетти, Одри и Боба. Они не помнили, как оказались на улице.

Бетти только помнила, что всей семьей они бежали вниз по лестнице, как могли быстро, впереди на несколько пролетов ниже, бежали соседи. Она помнила, как плакал на руках Гарри малыш Бобби, напуганный всеобщим переполохом, как Лиза успокоила его. Потом, задыхаясь, остановилась бабушка, и младшие братья принесли ей бутылку воды. В этот момент лестница под ногами жильцов дома зашаталась. Перила лестницы начали падать и люди, раздирая пальцы в кровь, пытались удержаться за каменные ступеньки. Все лестничное пространство превратилось в кошмар. Стены подъезда стали складываться, как картонные.

Бетти, которой Лиза передала малыша, видела, как та повисла в воздухе, судорожно болтая ногами. Гарри затащил Лизу, и они легли на ступеньки, которые раскачивались из стороны в сторону. Уже через минуту Бетти увидела, как над ними обрушились лестничные пролеты, и вниз с ужасающими криками полетели люди. Девушка подняла голову вверх и стала искать лестницу, на которой минуту назад лежали Гарри и Лиза. Но ее взгляд, куда бы она его не переводила, упирался в пустоту. На месте лестницы зияла черная бездна. Бетти страшно закричала, Одри замерла в ужасе.

Они продолжали собираться за большим круглым столом в гостиной. Это был традиционный воскресный обед. Раньше он проходил весело – все шутили, рассказывали смешные истории, разыгрывали друг друга. Но теперь всем было не до шуток.

Сейчас за столом оставались пустые стулья – с ними больше не было Гарри, Лизы, Кларка, Кена и Коди. Они все погибли той страшной ночью.

* * *

Гибель от землетрясения целого города стала национальной трагедией. В ту страшную ночь погибли все жители города, не выжил ни один человек.

Напрасно спасатели и волонтеры работали день и ночь, разгребая завалы и ища уцелевших людей. Они вытаскивали из-под плит только изувеченные трупы. Устраивая «минуту тишины» через каждый час, все замирали и слушали, не зовет ли их кто. Однако тишину не нарушал ни один звук.

Сам город не подлежал восстановлению, не уцелел ни один район, везде были только руины.

Там, где раньше была городская площадь, поставили памятник погибшим. На черной мраморной плите, тянувшейся к самому поднебесью, были высечены имена всех жертв землетрясения: Лео, Картер, Джошуа, Мэг, Клер, Гарри, Лиза, Бобби, Бетти, Кларк, Одри, Кен, Коди и еще тысячи других имен.

У памятника всегда лежали свежие цветы, сюда приезжали люди со всей страны. Они стояли у подножия памятника-гиганта и с ужасом оглядывались по сторонам – ничего страшнее они не видели в своей жизни: ужасные руины и ледяной ветер, поднимающий вверх цементную пыль и каменную крошку, заволакивающие все пространство сизым туманом.

Одиноко мчась среди развалин, ветер спускался в провалы домов и тоскливо завывал там, как будто звал прежних жильцов вернуться домой. Порой казалось, что ему в унисон вторят шепотом множество голосов. Эти голоса, застывшие в пространстве между прошлым и будущим, жили своей жизнью в мертвом городе, который мог существовать лишь в воображении. И в этом, канувшем в небытие городе, мертвые продолжали звать мертвых.

Застрявшие во сне

Все, что зрится, мнится мне,

Все есть только сон во сне.

Эдгар По.

Уже три дня они не могли покинуть мотель. Остановились в нем всего на одну ночь, чтобы отдохнуть от долгой дороги и все еще в нем оставались. Не объяснимым образом, они стали пленниками этого придорожного мотеля со странным названием «Тихие сновидения».

Следовало поверить своим ощущениям, когда им стало не по себе при виде неказистых домиков, стоящих вдоль дороги. Эти убогие строения давно не видели ремонта, краска на стенах полиняла от дождей, не мытые окна в грязных подтеках казались темными кляксами. Кроме всего этого, мотель явно не пользовался успехом – машины проносились по трассе мимо него: их пассажиры искали себе место поуютнее. Но, безусловно, что-то еще насторожило их, может быть это дурацкое название – «Тихие сновидения», а может что-то другое, неощутимо витавшее в воздухе.

Но усталость взяла верх, они все же зашли в дом администрации. Они увидели небольшой холл, застланный протертыми красными коврами, заставленный низкими журнальными столиками и креслами с протертой обивкой. Вдоль стен с большими высокими окнами стояли глиняные горшки с цветами, листья и лепестки которых свисали, словно тряпки, вниз: поливали их, вероятно, от случая к случаю. Пара постеров на стенах с пейзажами дополняли эту унылую картину.

В дальнем конце холла за стойкой стоял маленький лысый человечек. Протягивая им ключи от домика с двумя смежными комнатами, он как-то неприятно ухмыльнулся. Тарас, самый вспыльчивый и нетерпеливый из всей компании, швырнул ключи обратно на стойку и, громко хлопнув дверью, вышел на улицу.

От сотрясения, вызванного дверью, несколько букв на вывеске перевернулись и беспомощно повисли на ржавых шурупах. Из оставшихся букв, в результате, сложилось новое название: «Их сновидения». Никто из молодых людей этого не заметил. А ведь эта метаморфоза с вывеской, как показали дальнейшие события, была не случайной. Она, как нельзя лучше, охарактеризовала то, что дальше произошло с девушками и парнями.

А пока они, высыпав на улицу вслед за Тарасом, спорили о том, что им делать: ехать дальше и искать мотель приличнее или же остаться в этом.

– Поехали отсюда, найдем что-то лучше этого свинарника! – шумел Тарас.

Но Макар начал уговаривать всех остаться.

– Всего лишь одна ночь! Тем более, что нам необходимо выспаться.

Все, действительно, валились с ног. У девушек слипались глаза, они умоляюще смотрели на парней.

– Хорошо, только одна ночь, но завтра на рассвете уберемся отсюда, – сказал Тарас, и все с облегчением вдохнули. Вновь забрав ключи у администратора, молодые люди направились к своему домику.

Внутри жилище все оказалось намного лучше, чем они ожидали. Широкие удобные постели застелены свежим бельем, в ванных комнатах имеется все необходимое – махровые полотенца, халаты, шампуни.

Бросив рюкзаки на пол, путешественники, толкаясь и смеясь, бросились в душ, чтобы затем упасть на кровати и заснуть мертвецким сном.

* * *

Они дружили с первого курса колледжа – Тарас, Макар, Потап и Лана с Ксенией. Была еще Ольга, девушка Макара, но она не поехала в этот раз со всеми, поссорившись с Макаром. Всех их объединяла не столько учеба в одной группе колледжа, сколько общее увлечение: они были байкерами. Вернее, байкерами были парни, а девушек было бы правильнее назвать верными подругами байкеров.

Сидя на мотоциклах за спинами своих друзей, девчонки мчались вместе с ними по магистралям, окружающим города, со скоростью, порой доходившей до ста шестидесяти километров в час. Мотоциклы стали частью и образом жизни всех шестерых. Их объединили ветер и два колеса.

Сейчас все они направлялись в Тамань, туда, где два моря, Черное и Азовское, разделяла широкая коса. Именно там должен был состояться ежегодный всероссийский слет. В прошлом году друзья впервые побывали на подобном слете и были от него в полном восторге. Воспоминания о нем посещали их в течение всего года.

На несколько километров протянулся ровный каменистый морской берег, заставленный сотнями мотоциклов, блестевших на солнце никелированными боками и огромными фарами.

От символики на кожаных жакетах и куртках, играющих роль своеобразных опознавательных знаков «Свой – Чужой», буквально рябило в глазах. «Цвета» клубов показывали, что на слет прибыли представители из разных городов России и из клубов всевозможных статусов. Споры между ними разгорались жаркие: приверженцы политики АМО всячески показывали, что они являются законопослушными людьми, а представители МС, что живут по сложившимся неформальным традициям. Соперничество между клубами разгоралось и в том, у кого «круче» мотоцикл, кто быстрее и ловчее им управляет. Рев мотоциклов заполнял окрестности невообразимым шумом, когда байкеры мчались по идущим вдоль берега дорогам, обгоняя друг друга.

В этом году Макар, Тарас и Потап подготовились к слету основательно. Прежде всего, они позаботились, чтобы их мотоциклы выглядели достойно, сделали невообразимый тюнинг. Подумали парни и о своей внешности – вырастили бороды и усы, стремясь быть похожими на бывалых байкеров.

Тарас покрыл всю грудь, спину и руки тату с соответствующей символикой. Его кожаная мотоциклетная куртка была украшена металлическими шипами и множеством значков. На голову с длинными до плеч светлыми волосами был надет шлем, стилизованный под каску вермахта с рогами. Дополняли образ большие авиационные очки.

Казалось, что он не может и минуты просидеть спокойно, таким он был подвижным и энергичным. Для него было проблемой сидеть неподвижно на лекциях в колледже, заниматься в библиотеке, готовиться к сессиям, поэтому он находил многочисленные поводы, чтобы пропустить занятия. Казалось, что он летел по жизни на крыльях, легко и виртуозно минуя все препятствия. Кроме того, парень обладал весьма острым языком и всегда насмешливокомментировал все, что происходило вокруг. Его шутки были приправлены долей здорового цинизма, но никого не обижали.

Любимым нарядом Макара были футболка и кожаный жакет-косуха, кожаные штаны и высокие армейские ботинки. Голову украшала кожаная шапка, а лицо – авиационные очки. Он был скрытным парнем, о таких говорят «себе на уме». Говорил он мало и только по делу, при этом любил, чтобы его не только слушали, но и слушались. Именно поэтому парень стал лидером в их небольшой компании.

Еще один парень из их компании, Потап, высокий и мускулистый, меньше всего заботился о своей внешности. Небрежно завязав в хвостик длинные волосы, он ограничился лишь минимумом необходимых символов. Все свое внимание он сосредоточил на мотоцикле, который собрал целиком сам, буквально, из подручных средств. Юноша часами находился рядом со своим железным другом, протирая его до блеска и перебирая детали.

Лана и Ксения, верные спутницы Тараса и Потапа, были симпатичными, привлекательными девушками. Правда, они слишком увлекались ярким макияжем, носили слишком короткие юбки и майки на тоненьких брителечках. Их длинные стройные ноги обтягивали высокие кожаные сапоги выше колен. Не смотря на почти одинаковую одежду, девушки совсем были не похожи друг на друга. Если Ксения, черноволосая, под стать Потапу девушка, обладала легким веселым нравом, то блондинка Лана была девушкой строптивой и капризной. Она порой доводили Тараса до белого коления, однако он терпеливо выполнял прихоти девушки, в которую был влюблен.

Вот такая компания проснулась ранним утром в мотеле «Тихие сновидения», спеша быстрее отправиться в дорогу.

* * *

Покинув свой домик, молодые люди сдали ключ администратору. Затем позавтракали в придорожном кафе и, сев на мотоциклы, помчались по шоссе навстречу новым приключениям. Тарас и Макар, вечно соперничающие во всем, то и дело обгоняли друг друга на мотоциклах, Лана и Ксения громко кричали и визжали, лишь Потап ехал молча, слушая в наушниках свой любимый рок.

Молодых людей, находившихся в счастливом юном возрасте, радовало все, что они видели вокруг себя: зеленые поля, уходившие вдаль, поселки и города, стремительно пролетавшие мимо, стайка малышей на велосипедах, ехавших по обочине дороги, автомобили и фуры, которые они обгоняли. Лана и Ксения, заметив мужчину в желтом комбинезоне, стоявшего у заправочной станции, громко закричали:

– Привет, красавчик! Лови!

Сняв с себя майки, они бросили их заправщику и, обернувшись, долго смотрели, как он восторженно смотрит им вслед, то и дело прижимая к губам цветные тряпочки.

До Тамани они добрались к вечеру и, припарковав мотоциклы, сразу же бросились в гущу толпы байкеров. Парни радостно хлопали по плечам и жали руки своим знакомым по прошлогоднему слету, с восторгом рассматривали мотоциклы, делились новостями… Ксения и Лана весело болтали с другими девушками, хвастались «прикидами».

После полуночи парни и девушки присоединились к тем, кто расположился на складных стульях под большим навесом – импровизированном кафе. Приятные беседы с друзьями продолжились за бутылочками пива. Только Потап не пошел со всеми, он разглядывал припаркованные мотоциклы, обсуждая с такими же, как и он, любителями техники достоинства и недостатки разных моделей.

В первый вечер слета не проводилось никаких соревнований: уставшие с дороги байкеры просто отдыхали, делясь новостями. Правда, совсем ночью, все же состоялось небольшое шоу: под всеобщее восторженное улюлюканье выступили стриптизерши. На следующий день намечалось мотошоу и выступление каскадеров.

Заснули все собравшиеся почти на рассвете, расположившись в спальных мешках прямо на земле.

* * *

Потап, которому всю ночь снились мотоциклы, не открывая глаз, начал нащупывать молнию спального мешка, чтобы выбраться из него. Не найдя его на ощупь, он открыл глаза и, вместо большого поля со спящими байкерами, увидел…стены. Резко вскочив, парень ошарашено посмотрел по сторонам. Он был в комнате мотеля, который они покинули еще вчера утром. На соседних кроватях мирно спали Марк и Тарас.

– Я еще сплю, и это мне снится, – решил парень и, подойдя к друзьям, с удовольствием подергал их за носы.

Некоторое время те отмахивались от него, пока окончательно проснувшись, не закричали:

– Потап, отвали!

Но Потап, продолжая наслаждаться своей властью над ними во сне, стянул с парней одеяла и облил их водой из графина.

– Ты чего, сбесился? – заорал Макар и, набросившись на Потапа, начал с ним бороться. Парни катались по полу, мутузя друг друга кулаками. Тарас же, сев на кровати, с удивлением осматривал комнату, в которой они все находились.

– Наверное, я просто еще не проснулся, – подумал он, ровно то же самое, что и Потап и, закрыв глаза, вновь улегся на подушку.

Через некоторое время Макар прижал к полу Потапа и, потребовав, чтобы тот попросил пощады, поднялся с пола. Увидев дверь в ванную комнату, он машинально двинулся к ней, но на полпути остановился и вопросительно посмотрел на Потапа.

– Что происходит? – говорил его взгляд.

В ответ Потап только пожал плечами, пошел к окну и открыл жалюзи. В комнату хлынул солнечный свет. Парень посмотрел в окно и увидел уже знакомую трассу вдоль мотеля, по которой мчались машины.

– Слишком реалистичный сон, – подумал он и повернулся к Макару.

Тот стоял на месте, все еще пытаясь понять, что же действительно происходит. Потом, отмахнувшись от глупых мыслей, он вновь пошел в ванную комнату, на ходу снимая одежду, и через минуту из нее раздался его крик:

– Черт, вода слишком холодная!

Потап побежал к Макару и, открыв кран с холодной водой, засунул голову в раковину. Почувствовав холод водяных струй, Потап понял, что не спит. На крики парней прибежали Тарас и девушки. Все с изумлением смотрели друг на друга. В их глазах читался все тот же вопрос: «Что это за абсурд?»

Вернувшись в комнату, молодые люди растерянно сели на кровати.

– Разве мы вернулись в мотель? – с удивлением спросила Лана.

Не получив ответа, она пересела к Тарасу, который обнял ее за плечи.

– Мы во всем разберемся, – успокоил он девушку.

– Хотелось бы, – проворчал Потап.

– Спокойно, давайте мыслить логически, – обратился ко всем Макар.

– Сейчас мы находимся в мотеле «Тихие сновидения», из которого уехали вчера утром. Вчера же вечером мы били в Тамани. Легли спать под утро на берегу моря, а потом проснулись здесь, все в той же комнате. Даже если предположить, что мы не ложились спать, а сразу же выехали со слета назад сюда, о чем напрочь забыли, то, даже передвигаясь на предельной скорости, мы не могли оказаться здесь через два-три часа.

– Однако, мы здесь, – сказал Тарас.

– Да, и это – большая загадка, – резюмировал Потап.

Прошел час, но они все еще не знали ответа.

– Ну, вот что, – сказал, наконец, Тарас. – Хватит гадать, просто поехали отсюда!

Эта простая мысль, которая из-за растерянности не сразу пришла им в голову, обрадовала всех, и они бросились вон из домика. Слава богу, мотоциклы были на месте, и они мгновенно стартовали на них, устремившись по знакомой трассе вновь в сторону Тамани.

* * *

В этот раз поездка не была такой веселой. Они не улыбнулись даже тогда, когда завидев их издалека, знакомый заправщик в желтом комбинезоне бросился в здание заправочной станции и, вернувшись, начал весело размахивать майками девушек. Молодые люди хотели как можно быстрее добраться до площадки с байкерами, а, главное, забыть, как страшный сон, все то необъяснимое, что с ними произошло.

Однако, им не было суждено добраться до места назначения. Где-то на середине пути начало происходить что-то странное. Они мчались по трассе, мимо, как и прежде, мелькали улицы и дома придорожных поселков. Впереди всех ехал Макар. Неожиданно его мотоцикл стал замедлять скорость и как-то странно вилять из стороны в сторону. Тарас, ехавший за ним, а затем и Потап, тоже сбавили скорость.

– Что случилось? – крикнул Тарас Макару и в ту же секунду резко затормозил. Он услышал визг тормозов мотоцикла Потапа, который чуть не налетел на него, но даже не обернулся.

Сначала Тарас подумал, что у него двоится в глазах от напряжения и быстрой езды. Потом он уже ничего не думал, а просто тряс головой, пытаясь стряхнуть с себя нахлынувшее наваждение. Он хорошо видел дорогу и проезжающие мимо машины. Но потом на дорогу, машины, дома придорожного поселка начали накладываться силуэты стен, окон, дверей. Это второе изображение становилось все четче и четче, и вот стали уже видны яркие желтые цветочки на обоях стен, а потом и кровати, стоящие вдоль них. Это было, как в кино, где по воле режиссера, в кадре появляется двойное изображение. Кажется, это называется двойная экспозиция. Однако, сейчас это было не кино.

Тарас обернулся на друзей и понял по их растерянным лицам, что они видят то же самое. Макар и Потап трясли головами, а девушки просто закрыли глаза ладонями. Прошло еще пару минут, и дорога с машинами растворились полностью в стенах, которые в итоге стали четкими и осязаемыми.

* * *

Они вновь сидели в комнате мотеля. В окна лился яркий солнечный свет, который, впрочем, никого не радовал. Они оглядывались по сторонам, ощупывали спинки кроватей, тумбочки, стол, стены, которые были вполне ощутимыми и реальными. Недоумение на их лицах постепенно сменял страх. Из глубины подсознания каждого из них накатывали волны паники и, перекатываясь по всему телу, наполняли его дрожью. Связь с реальным миром порвалась. Где-то рядом существовали дома, деревья, дорога, машины, которые ускользали от них прочь. Они искали точку опоры, чтобы вернуться туда, в настоящую жизнь, и не находили ее.

Вдруг Тарас, который все это время пристально смотрел на желтые цветочки на обоях, встал, подошел к стене и начал с остервенением срывать их. Ему казалось, что если он уничтожит эти намозолившие глаза цветы, то исчезнут и все стены, все препятствия, отделяющие его с друзьями от действительности. Он рвал и рвал обои, бросая их куски на пол. Остальные безучастно смотрели на это.

Вскоре вся стена была ободрана, оголив штукатурку. Тарас не мог успокоиться и перешел к следующей стене, продолжая методично срывать обои и на ней. Попутно он швырял в разные стороны все вещи, что попадались ему на пути. Вдруг его рука замерла в воздухе, и он, застыв на месте, уставился на стену. На штукатурку были нанесены глубокие борозды. Вглядевшись лучше, Тарас увидел, что эти царапины складываются в буквы. Освободив стену от обоев до конца, он начал по одной читать буквы, которые, в конце концов, сложились в надпись, которая тянулась по всей стене.

«Разбуди Спящего!» было нацарапано на стене.

– Что это? – обернулся Тарас к своим друзьям.

Те, мгновенно выйдя из ступора, подошли к нему.

Каждый из них вновь и вновь перечитывал надпись, не веря своим глазам.

– Странная надпись, – наконец, сказал Макар. – «Разбуди Спящего!» Хотел бы я знать, кто и зачем ее написал.

– Тот, кто затеял с нами игру, – задумчиво пробормотал Потап.

– Но кто мог знать, что ты – псих и сможешь, ни с того ни с сего, содрать со стен обои?

– Тот, кто назойливо тыкал нам в глаза этими проклятыми цветами на обоях! Уж не знаю, как он это делал! – со злостью сказал Тарас.

Он медленно проходил вдоль стены, то и дело, проводя ладонью по царапинам, словно проверяя, на месте ли они.

– А может быть, нас всех вчера кто-то напоил какой-то отравой, и все это теперь нам мерещится? – предположил он.

– Интересно, кто? К нам что, кто-то заходил? Нет, здесь не было никого постороннего.

– Постойте, – воскликнула Ксения, – Мы все пили кофе из автомата в холле, когда брали ключи от домика!

– А ведь верно, мы пили кофе из автомата мотеля! Так вот, кто нас всех одурманил – этот лысый колобок за стойкой. Наверняка, когда мы заснули, он или его дружки обчистили нас.

Все бросились проверять свои карманы и рюкзаки, но вскоре поняли, что у них ничего не пропало.

– Может, просто они не успели обобрать нас или им кто-то помешал, – предположил Тарас – В любом случае, это не сойдет ему с рук! Вот я сейчас пойду и разберусь с ним!

Он выбежал из домика и, быстро пройдя по освещенной жарким солнцем улице, толкнул дверь в административный домик. Он хотел потребовать от администратора ответа и уже собирался это сделать, но замер на пороге, не силах вымолвить ни слова.

Его встретила темнота. Нет, не та темнота, когда в помещении не горят лампы – такая темнота не может быть полной потому, что свет все равно проникает в помещение через окна. Тем более, что на улице был день, ведь Тарас только что шел под ярким солнцем. В холле же стояла непроглядная тьма, как будто здесь уже давно наступила ночь.