Текст книги "Битва за кристаллы любви. Том I"

– Ну как тебе командиры отрядов из Флории и Тапионии? – спросил отец.

– Толковые, – кратко ответил ему старший сын. – Сладить с ними будет не трудно. В них нет заносчивости и стремления подчинять чужие мнения своей воле. Инициативны и диалогичны. Какими еще обладают способностями, увижу во время похода. В целом же впечатление от общения с ними приятное.

– А где Эйдж и его жена? – все-таки не удержался он от вопроса.

– Они в замке Анхон, – ответила мать. – Первой уехала Диэнна, а следом за ней и Эйдж. По всей видимости, между ними произошла размолвка. Сын мой, тебя психологически не напрягает, что она стала женой твоего младшего брата? Конечно, он поступил из ряда вон плохо, женившись на этой девушке и не посчитавшись с твоими чувствами к ней.

– Мама, не волнуйся. Никаких чувств к Диэнне я не испытываю: ни любви, ни ревности. Как оказалось, я заблуждался в том, что любил её. Нет, я испытывал абсолютно другое чувство, вынудившее меня разорвать отношения с ней. Меня больше волнует брат, ослепленный своей страстью к этой девушке. Ведь она его совсем не любит. А если и его страсть к ней пройдёт? На чем будет держаться их семья?

– Не забивай свою голову ненужными мыслями, сын, – вступил в разговор Хэдриан. – Если жрец одел им на предплечья супружеские браслеты, значит, они подходят друг другу и их семейные отношения не будут вызывать сомнений. У них много общего, да и характеры подходят друг к другу. Притрутся – угомонятся. И не стоит на них обращать внимания. Главное, что ты не страдаешь, видя её женой своего брата. Лучше иди отдыхать. Сегодня был очень трудный и весьма напряженный день.

Согласившись с отцом, Рэйм поднялся из-за стола. Поцеловав мать в щеку и кивнув на прощание родителю, он отправился в свою комнату. Быстро обмывшись, обессиленно упал ничком на кровать и мгновенно заснул.

Проводив утром гостей, Рэйм сел за стол и снова стал анализировать, всё ли ими учтено и где слабые звенья составленного плана. Не найдя таковых, он поехал домой, понимая, что надо основательно отдохнуть перед походом, так как во время оного будет не до отдыха.

Глава 8

В назначенный день и час все отряды собрались в Леверне и расположились на окраине города под кладоксилопсидом, достигавшем двенадцати метров. Внешне он выглядел как огромный гриб на тонкой ножке длинного почти голого ствола, а на верхушке в разные стороны торчали ветки, прикрывая их от лучей солнца.

Пока члены отрядов знакомились друг с другом, все командиры собрались на совет, который созвал Рэйм.

– Нам предстоит пересечь пустыню Иессу, – сказал он. – Нельзя точно сказать, сколько времени нам потребуется, чтобы оставить её позади и выехать на земли Тапионии, которые широким перешейком отделяют Мунаввар от Мракоты. Во время перехода мы столкнемся с нехваткой корма и воды для наших лошадей. И это меня сильно волнует: ведь по обе стороны условной линии сечения земной поверхности нас ожидают сильная жара, песчаные бури и жажда.

– Жаре и жажде можно противостоять, – возразил Кальяс. – Сейчас я позову сестру, и она подскажет, как мы можем это сделать, но вот относительно лошадей… Словом, надо думать, как сохранить их и помочь преодолеть столь большие безводные расстояния.

– Но в Иессе есть зеленые, цветущие «островки» среди бескрайних песков, – вступил в обсуждение Фарли, высокий, крепкого телосложения кеир с длинными русыми волосами, связанными на затылке шнурком, свитым из растительных волокон. Он имел мужественный вид, который усиливался широкими бровями, массивной нижней челюстью и тонкими губами. Его зелёно-коричневые глаза смотрели на собеседников прямо и пристально.

– Их облюбовали мирные, спокойные и дружелюбные ах-дары, – продолжил он, которые, думаю, не станут оказывать нам упорное сопротивление. Наши народы не сделали им ничего плохого, поэтому можно рассчитывать на их гостеприимство. И мы сможем в этих оазисах отдохнуть, и наши лошади наберутся сил для дальнейшего похода.

– Так-то оно так, – протянул золотоволосый и зеленоглазый Адгам. Его густые брови акцентировали внимание на глазах и делали их взгляд более открытым, что психологически сразу располагало к более искреннему и доверительному общению с ним. Высокие, ярко выраженные скулы вызывали ощущение надёжности. – Но ты выпустил из вида то, что у нас лошадей слишком много, – продолжил он, – а травы на этих зеленых «островках» мало. За пару дней они всё съедят, оставив хозяев ни с чем. С нашей стороны это будет весьма эгоистично, я имею ввиду – думать только о своих лошадях.

– Адгам прав. – поддержал его Рэйм. – Нельзя злоупотреблять гостеприимством. Однако проблема существует, и её надо решать.

Пока длилось обсуждение, подошла Росалиа. Её роскошные платиновые волосы свободной волной ниспадали на спину. На голове у неё была фероньерка, спускающаяся на лоб в виде обруча из мелких серебряных листочков с голубым цитроном посередине. Шерстяные штаны обтягивали бёдра, а короткая прилегающая куртка с узкими длинными рукавами лишь подчеркивала их женскую округлость.

Кальяс заметил, как мужские взгляды приклеились к фигуре его сестры и недовольно сжал губы, решив сразу же после совета поговорить с ней, чтобы она в дальнейшем не провоцировала мужчин на ненужные мысли и носила плащ. А вслух озвучил ей имевшуюся проблему.

– Что ты можешь предложить и есть ли вообще какой-то выход из этого положения? – закончил он, вопросительно глядя на девушку.

Она ответила не сразу, что-то напряженно обдумывая. Наконец Лиа заговорила:

– Мы в Школе Знахарства и Магии разработали настойку насыщения для людей, но вряд ли она подойдёт лошадям. В принципе, мы можем её сделать, но для этого нужно время. Мы им располагаем?

– Ради этого можно и отложить отъезд, – сказал Рэйм, с трудом отрывая взгляд от прекрасного лица девушки.

– Думаю, мы вложимся в два дня, – сказала она, – но нам нужна помощь. – Дай задание всем, кому можно, насобирать большое количество саранчи. Где-то ведра три. И столько же фиолетовых грибов. Да, и еще пошли за жерафьим молоком. Если все эти ингредиенты мы получим до конца дня, добавив к ним имеющееся у нас кедровое масло, мы сделаем элексир, которому нужно настаиваться полтора суток. Так что послезавтра рано утром мы сможем выдвинуться в путь.

– И как будет действовать этот элексир? – уточнил Рэйм, все еще озабоченный нерешённой проблемой.

– По семь капель утром и вечером будет достаточно, чтобы организм лошади пережил переход через пустыню. Конечно, необходимо будет на пару дней останавливаться в оазисах, чтобы они могли слегка подкрепиться травой, но в основном надо будет их отпаивать верблюжьим молоком. Оно даст им дополнительный запас прочности до нового оазиса. Подумайте, что вы можете предложить ах-дарам.

– А что будем делать с водой? – спросил Кальяс. – Можно ли чем-то восполнить лошадям ее отсутствие?

– Конечно, – ответила Лиа. – Мы раздадим всем фляги бесконечной воды и будем поить из них лошадей до восхода солнца. И сами пить тоже.

Продвигаться надо после захода солнца в течение всей ночи. В это время в пустыне становится прохладно, ветер уже не обжигает, а ласкает, но главное – образуется конденсат, и лошади смогут дополнительно собирать влагу всем своим телом. А днём ехать на лошадях по пустыне нельзя еще и потому, что у них могут случиться солнечные и тепловые удары.

Рэйм внимательно слушал девушку, мысленно соглашаясь с каждым ее словом. Её здравомыслие поражало, о чём он не замедлил сказать, когда Лиа ушла. Кальясу была приятна похвала сестры, но он не стал далее заострять своего внимания на этом, так как предстояло организовать сбор саранчи и фиолетовых грибов, а также привезти верблюжье молоко.

– Да, – подвёл Рэйм итог разговора. – Будем продвигаться по пустыне, когда не будет солнца. Другого выхода у нас просто нет, если мы не хотим потерять большую часть своих лошадей.

– А как мы себя и их убережём от дневного зноя на стоянках? – поинтересовался Антеро, командир айнов. – В пустыне нет укромных уголков без палящего солнца. Да и деревьев с густыми лиственными кронами тоже.

– Это не проблема, – ответил Гардэн. – Я, Рэйм, Эйл и Амэтос сможем создать над каждым отрядом энергетический купол, который не пропустит солнечные лучи, вследствие чего остынет и песок под ногами. Так что будем днём спать, а с захода солнца и до его восхода продвигаться по пустыне.

– К тому же среди нас есть Вэлиан, – добавил с улыбкой Эйл, – который умеет общаться с духами природы, в том числе песков. Так что они скажут ему, где находятся зеленые «островки» с водой, а мы в соответствии с этим сделаем карту и проложим свой путь между ними. Таким образом мы осилим этот трудный переход через пустыню.

– Не всё так просто, как кажется на словах, – немного умерил радость присутствующих Рэйм. – Нам еще предстоит во время перехода сражаться с воинствующими су-мейрами, перед которыми будет поставлена задача не пропустить наши отряды, и ай-хасами на севере Мунаввара. И те, и другие будут поддерживаться колдуном Каидом, колдовская сила которого всем известна. Так что нам предстоят тяжёлые времена не только по причине климатических условий пустыни.

– Поэтому ваши бойцы должны осознавать это, – обратился он к командирам отрядов, – и быть готовыми к любым трудностям. На сегодня всё. Можете заниматься своими делами.

– Амэтос, – приведи ко мне Вэлиана, – обратился Рэйм к другу.

Тот неспеша встал и направился к другому кладоксилопсиду, под которым отдыхал отряд из Антамурии. Вернулись они уже вдвоём.

– Вэл, – обратился к нему Рэйм, – тебе необходимо выяснить у духов пустыни, где находятся оазисы, нанести их на карту и принести её мне. А я уже сам проложу по ней путь нашего движения через пустыню. Задача ясна?

– Да, – ответил Вэлиан. – Я могу идти?

Получив разрешение, он вернулся на место своей стоянки, сел на лошадь и отправился к границе, где начинались пески.

Вэлиан знал еще со времени обучения в школе магии, что инопланетный разум, когда формировал внешний облик пустыни на материковой части Земли, создал и её духов, чтобы они стали исполнителями его воли.

Рассмотреть этих существ было весьма трудно, так как их тела вместе с головой скрывала косматая шкура. Постепенно их длинная шерсть стала превращаться в песок. Изначально они были огромными и напоминали собой «оживший бархан», то есть гору песка. Они бродили по отмерянному им участку земли целыми стадами, засыпая его толстым слоем песка. Сверху него нарастал новый, поскольку песок был наделен свойством создавать себе подобное.

Многие из Духов Пустыни спустя столетия превратились полностью в песок, исчезнув из этого мира. Осталось их совсем немного. Ростом они стали поменьше, да и шерсть поредела и истончилась, но, как и прежде, они продолжали прятаться в песках, представая перед человеческим взором в виде дюн. Поэтому непосвященным трудно отличить их от настоящих песчаных холмов. Однако их Духи сохранили способность при необходимости в некоторых пределах менять форму своих тел, а также умение повелевать песком и влиять даже на саму Пустыню.

Вэлиан знал также и то, что, будучи одними из самых древних существ этого мира, Духи Пустыни ведут уединенный образ жизни, не поддерживая контактов ни с себе подобными, ни с прочими демонами, а уж тем более с людьми. Тем не менее, он владел заклинанием, которое способно заставить их выбраться из песка и пообщаться с ним. Конечно, не по доброй воле, но всё же…

Подъехав к первому бархану, Вэл остановился и слез с лошади.

«Унне катту»,11
  Покажи себя


[Закрыть] – произнёс он, нарисовав на бархане тисовой палочкой треугольник с литерами «WK» в круге.

Бархан, находившийся неподалёку, зашевелился, и из него появился оги. Он был наполовину выше Вэлиана даже согнутый. Его глаза уставились на возмутителя его спокойствия, недовольно блестя сквозь свалявшуюся шерсть.

– Чего тебе надо? – скрипучим голосом спросил он. – Если потревожил без нужды, пожалеешь.

– Да, – засмеялся Вэл, – гостеприимством ты не отличаешься. Кто ж так грубо с гостем разговаривает?

– Незваным гостем, – поправил его Дух. – Говори быстрее, а то мне глаза солнце слепит. Я привык к темноте.

– Я сейчас на песке нарисую карту пустыни Иессы, а ты поставишь на ней точки, где находятся оазисы.

– А если не сделаю этого? – раздраженно спросил оги, пытаясь опять закопаться в песок.

– Тогда я буду вызывать тебя до тех пор, пока ты не сделаешь того, о чём прошу. Не подчиниться заклинанию ты не можешь. Вот и будешь, уходя, постоянно являться на мой зов.

Поняв, что назойливый человек от него не отстанет, оги доковылял до нарисованной на песке большой карте и после некоторых раздумий стал в разных местах делать в песке небольшие дырки, а потом, не произнеся ни звука, развернулся и пошёл к раскуроченному бархану.

– Все обозначил? – догнал его своим вопросом Вэл.

– Все, – подтвердил оги, не оборачиваясь, и тотчас превратился в холм песка.

Вэлиан скопировал все обозначения на кристаллическую пластину и, вскочив на лошадь, поехал в лагерь.

Когда он отдал ее Рэйму, тот пристально рассмотрел все метки и удовлетворенно хмыкнул.

– Жаль, что твой Дух Пустыни не указал расстояния между оазисами.

Вэл рассмеялся шутке и, получив разрешение уйти, попрощался со своим командиром, а тот, сверив точки со звёздами, выстроил маршрут.

Как только первые лучи появились на небе, прозвучал подъем. Быстро собравшись, погрузили поклажу и, вскочив на лошадей, построились по отрядам во главе со своими командирами. По сигналу нестройной кавалькадой двинулись в путь.

До самого вечера ехали по землям Флории. Взгляд радовали окружающие пейзажи, которые были ярким подтверждением того, что природа не терпит пустоты. Там, где не росли леса и рощи, раскинулись широкие пространства, покрытые травой и цветами. Это были луга. Они встречались в совершенно разных местах – на равнине между перелесками, в низинах, где располагались поймы рек, и даже на склонах холмов.

Везде росли многолетние травянистые растения, заполняющие собой пространство настолько плотно, что их корни и корневища образовали сплошной живой ковёр. Луга, мимо которых они проезжали, были неотразимы: на них желтели нежные бутоны зверобоя, полыхали обворожительные алые маки, радовали своим разноцветьем колокольчики и соперничали с синевой неба васильки. А вокруг расстилалась шелковистая изумрудная трава. Ароматы, которое источало это цветущее великолепие, успокаивали душу, давая покой мыслям.

Рэйм какое-то время наблюдал за кружащимися над цветочным изобилием пестрыми бабочками, а потом сказал Амэтосу, который ехал рядом с ним:

– Невероятной красоты край. В течение всего дня не уставал любоваться окружающим буйством природы. С сожалением покидаю эти богатые земли.

– Я не столь восприимчив к красоте окружающего мира, но полностью согласен с тобой. Как я понял из разговора с Кальясом, впереди нам предстоит путь через поля и реки, а потом начнётся пустыня.

– Что ж, там, кроме песка, любоваться будет нечем, – сказал с кривой улыбкой Рэйм.

Переночевали под открытым небом среди густых трав, а утром снова отправились в дорогу, которая проходила через поля. Кругом была настоящая благодать: по обе стороны буйно стелились травы, россыпи цветов радовали глаз, пряный воздух, настоянный на ароматах растений и нектаре цветов, приятно наполнял грудь. Это был запах самой природы, самого разгара лета, плодородных просторов.

– Удивительно, какая же сила у этой земли, если она способна взрастить на одном поле столько растений! – подумал Рэйм, наслаждаясь окружающей их красотой. Ему, выросшему в городе, было непривычным такое раздолье нерукотворной красоты.

Впереди зеркальной гладью в лучах солнца засверкала река. Её плавные изгибы опоясывали границу Флории. На её берегах тоже росла густая трава.

Рэйм дал знак остановиться. К нему тотчас подъехали командиры отрядов.

– Будем дальше продолжать путь или остановимся до вечера здесь? – спросил Агнар.

– Нет. Остановимся на этом берегу. Пусть ваши отряды устроят для себя привалы, а кони наедятся сочной травы и напьются воды в реке: впереди их ждут трудные испытания. Всем нужно поесть и поспать, так как с заходом солнца мы вновь отправимся в дорогу и будем ехать всю ночь.

Все разошлись – и Рэйм прилёг под высоким чайным кустом, который назывался Белым драконом. Есть ничего не хотелось, но он понимал, что идти на поводу своего нежелания не стоит. Достав кусок вяленого мяса, три редиса и небольшую лепёшку, он стал неспешно жевать, прислонившись спиной к толстому стволу куста. После того, как пообедал, задремал, уютно устроившись в густой мягкой траве.

Когда солнце уже закатилось за горизонт, кавалькада всадников стала переправляться через узеие деревянные мосты, находившиеся в отдалении друг от друга, что заняло много времени.

Отъехав от реки, недолго ехали по зеленому лугу, а потом все заметили, что он стал блекнуть, а растительность заметно редеть – и вот перед ними возникло выцветшее море желтого песка, над которым в черном бархате неба лениво мерцали звёзды и точил рожки молодой месяц. Конные следы теряли свои четкие очертания, так как их сразу же засыпал песок.

Рэйм сверился со звёздами и свернул немного вправо. Шли легкой рысью, не напрягая лошадей, поскольку скакать галопом по песку – значит, заставить их выдохнуться раньше времени: ведь песок не способствовал быстрому продвижению. Он потрепал по загривку своего Одержимого, чтобы тот почувствовал поддержку хозяина.

Проехав определенный отрезок пути, было решено сделать короткий привал, пока группа разведчиков не изучит местность, которую им предстояло пересечь за ночь.

Послав Кальясу телепатическое сообщение, Рэйм в нетерпении стал расхаживать взад-вперёд. Песок под ногами был мягким и теплым. Единственным естественным источником света были луна и звезды. Наконец он услышал встревоженный голос командира флорийцев:

– Что-то случилось?

– Всё хорошо, но продвигаться дальше без разведки считаю безответственным. Выдай двум из своих сапоги перемещения, которые не оставляют следов, и пошли их разведать, не ждёт ли нас засада. Пусть ориентируются на созвездие Чаши. А мы их здесь подождём.

Кальяс пошёл выполнять поручение, а Рэйм, посмотрев ему вслед, подумал о том, что этот молодой человек чуть старше Эйджа, но в отличие от брата намного серьёзнее, надёжнее и ответственнее. Немногословный и пунктуальный, он нравился ему своей исполнительностью. От него исходила сильная светлая аура, которая располагала к нему и вызывала симпатию.

Разведчики вскоре вернулись, ничего опасного не обнаружив, и отряды двинулись дальше.

Леиту вызвали в королевский дворец. Она уже давно не виделась с тётей, благородной Далией, понимая, что та позвала её не просто поболтать. Из всех, обученных защищать их земли, осталась она одна со своими эльсами, и от их умений во многом будет зависеть безопасность флорийцев.

Далия встретила ее в зале приёмов. Наверное, потому, чтобы придать их встрече официальный характер. Она была, как всегда прекрасна. Её выразительные голубые глаза под удивительно аккуратными тонкими дугами бровей, словно невероятной чистоты топазы, излучали удивительный свет, который обволакивал теплом, как солнечные весенние лучи. На молочной бархатной коже алел свежий румянец.

Полные губы, напоминавшие своим цветом нежно-розовую петунию, были сложены в загадочную полуулыбку. Прямой небольшой нос был изящным и гармонировал с высокими скулами, на которых играли ямочки.

Длинные, волнистые золотые волосы, прикрытые прозрачной вуалью, расшитой жемчугом, падали крупными волнами на прямые плечи. Ее движения были спокойными, неспешными. Казалось, она всегда знает, чего хочет. Что бы ни случалось, она не показывала и тени волнения. Улыбка украшала Далию и, разливаясь по всему лицу, преображала его, зажигая в глазах искрящиеся звездочки.

– Тётя, твоя красота – воплощение женственности и изящества, – не сдержав рвущегося изнутри восторга сказала Леита, обнимая её. – Ты так красива, что тобой можно любоваться часами. В тебе столько шарма и изысканности! Даже не верится, что такие красавицы существуют в природе!

– Полно, дорогая. Оставь свои комплименты для кого-то другого. Я каждый день сморюсь в зеркало и знаю свое лицо до мельчайшей морщинки.

– О каких морщинках ты говоришь! – возмутилась племянница. – Твоя кожа не подвержена старению, поскольку твоя душа добра, отзывчива и пронизана любовью ко всем твоим поданным.

– Да, ты права: я люблю свой народ и беспокоюсь о его будущем, неразрывно связанным с минералом Любви, который у нас выкрали. Удастся ли его вернуть за то короткое время, что у нас осталось?

– Конечно, удастся! – уверенно заявила Леита. – Иначе и быть не может. В сводный отряд собрались лучшие из лучших. Один Кальяс чего стоит!

– О, я что-то успела пропустить? – спросила Далия с лукавой улыбкой.

Леита зарделась, поняв, что ненароком выдала свои чувства. Закусив нижнюю губку, она лихорадочно думала, что ей ответить на вопрос проницательной тёти, а потом решила, что не стоит скрывать то, что и так очевидно.

– Да, мне он очень нравится. В его присутствии мир кажется прекрасным. Я готова часами смотреть в его зелёные глаза, манящие меня своей глубиной и тайной, словно глубокий омут. А какой у него голос! Мягкий, как бархат. Он проникает в меня, заставляя сердце дрожать от предвкушения неведомой мне сладости.

Далия слушала племянницу, не скрывая понимающей улыбки, а потом обняла её за плечи и шепнула на ушко:

– Да ты влюблена, моя милая.

– Не знаю, – сказала Леита. – Но, думаю, ты права. Впрочем, речь не обо мне. Ты меня пригласила по поводу защиты Флории?

– Она меня очень беспокоит, дорогая, и я решила обсудить эту проблему с тобой. Но давай выйдем во внутренний дворик. Там обстановка будет способствовать более откровенному разговору, – и, взяв племянницу под руку, Далия повела её к скрытым от посторонних глаз дверям, которые открылись мысленным ключом.

Дворик, как его назвала королева, был роскошным парком, изобилующим деревьями и кустами, высаженными в определенном порядке, создающем на земле живые зелёные узоры, пронизанные цветочным разноцветием.

Они шли по аллее – и там, где проходила Далия, всё вокруг начинало цвести еще более и наполнять воздух многообразием ароматов. Птицы летели за ней и любовались её красотой. Казалось, даже деревья становились выше и зеленей, а небо чище и светлее. Недаром она была королевой Флории.

Глядя на неё, Леита вспомнила одну из самых красивых легенд о ней. Якобы, гуляя однажды по своим владениям, она увидела незнакомый ей синий цветочек, остановилась возле него и долго рассматривала. И вдруг цветок попросил королеву дать ему имя, поскольку устал быть безымянным. И Далия, погладив его лепестки своими нежными пальцами, сказала: «Отныне ты будешь называться „Незабудкой“, и я наделяю тебя волшебной силой, которая будет освежать людям память и возвращать тех, которые забыли о своей семье, назад домой, лишь только они увидят тебя».

Пока они шли к увитой плющом беседке, Леита также вспомнила дни своего детства, когда сопровождала тётю в её прогулках по своим владениям. На них она всегда надевала длинное платье из лёгкой, тонкой ткани, сплошь расшитой яркими цветами, а на голову – венок из различных бутонов, листочков и зелёных веточек. Поскольку Далия очень любила маленьких детей, она всегда во время встреч с ними показывала разные чудеса: то раскроет свою небольшую ладонь, улыбнётся – и вдруг на ней появится бутон алой розы или белоснежной астры, то сожмёт другую – и одарит всех детей спелыми ягодами земляники.

– О чем ты так глубоко задумалась, – спросила племянницу Далия.

– О тебе. О том, как тебя любит природа. Но я отвлеклась. Извини.

Сев в беседку друг против друга, Далия взяла её руку и спросила:

– Ты продумала, какими силами можешь остановить мунавварцев? Быстрее всего, этого будут су-мейры. Они смелые и отчаянные воины, закаленные условиями пустыни. К тому же любят золото, которого колдун для них жалеть не будет, лишь бы они захватили наши земли. Аббас уже давно на них облизывается.

– Сил у меня немного, но они надёжные. Сегодня хотела собрать эльсов и определиться, какие знания и магия могут помочь нам защитить нашу страну от коварных и жадных чужеземцев. Возьму к себе в помощь учителей и учеников из Школы Чародейства и Магии. Подключу к борьбе с врагом всех существ, обитающих в реках: и добрых, и злых. Без них не обойтись. Так что будь спокойна. Мы остановим пустынных воинов еще на границе и не позволим им уничтожить наши селения.

– Имей ввиду, Леита, что Каид пошлет к нам не только простых воинов, привыкших махать мечами, но и своих магов, которые будут использовать для более успешного продвижения воинов свои магические способности и предметы. Выстоишь ли ты против их колдовской силы?

– А что мне остается? Только выстоять. И другого варианта у меня нет. Я уверена в себе и тех, которые будут сражаться под моим началом.

– Это хорошо – иметь такую уверенность. Она уже часть победы, но не переоцени свои силы. Это также плохо, как и недооценить силы врага. Ты еще очень молода, и в тебе играет излишняя самоуверенность. Поумерь ее и рассмотри ситуацию трезво и со всех сторон, продумав даже самые неожиданные и кажущиеся невероятными детали.

– Хорошо, ваше величество. Я учту все ваши замечания и прислушаюсь к советам.

– Ну зачем так официально? – спросила Далия, не сдержав смеха. – Если бы я хотела поставить наш разговор в ранг официальности, то вызвала бы тебя на Совет Мудрейших велигов. А так всего лишь решила всё обсудить с тобой по-родственному, без этикета. Моя помощь тебе нужна?

– Пока нет. Когда в ней возникнет необходимость, обращусь. Если на этом мы можем наш разговор закончить, мне хотелось бы уйти, поскольку впереди много дел, требующих моего присутствия и участия.

– Да, ты можешь идти, милая, а я еще немного посижу в беседке. Мне в окружении красоты природы лучше думается. Передавай привет родителям и скажи маме, чтобы наведалась ко мне. А то я свою сестру вижу еще реже, чем племянницу.

– Передам. Обязательно. И до встречи, – сказав это, Леита поцеловала тётю в щеку и быстрой лёгкой походкой пошла по цветущей аллее из парка.

Сводный отряд без происшествий осилил довольно большое расстояние и вновь остановился, когда солнце начало подниматься по небосклону.

Вокруг расстилалось бескрайнее море песка, из которого изредка торчало подобие жалкой травы. Поскольку ночью дул ветер, куда ни посмотришь – повсюду взгляд выхватывал гладкий песчаный рельеф. Позади в воздухе застыла полупрозрачной пеленой дымка, а впереди не было ничего, кроме барханов.

Приказав сгруппироваться по отрядам, Рэйм, Эйл, Амэтос и Гардэн обошли их, создав вокруг каждого энергетический шатёр, благодаря которому ни люди, ни лошади не будут испытывать адской жары, свойственной пустыне в дневное время. Собравшись вчетвером вместе со своими преданными скакунами, Амэт поместил всех в такой же шатёр – и они приступили к завтраку, напоив прежде своих коней, добавив им также в воду капли насыщения. Спать еще не хотелось, и между ними завязалась лёгкая беседа.

– Эйл, ты обратил внимание на сестру Кальяса? – спросил Гардэн. – Удивительной красоты девушка, правда?

– Да, красавица, каких мало, – согласился с ним друг.

– Ослеплённый её красотой, я все же успел заметить, как прикипел к ней взглядом наш командир.

– Не говори чепухи, – оборвал его Рэйм. – Конечно, мне было приятно смотреть на девушку, но не более того. Моё сердце сейчас свободно от любви, и я не хочу его напрягать этим чувством. Не время для этого. Впереди нас ждут серьёзные испытания, связанные с выполнением поставленной перед нами задачи.

– Да отвлекись ты от неё, хоть ненадолго, – улыбаясь, сказал Амэтос. – Не будь таким занудой. Задача – задачей, но жить все равно надо. Так что полюбоваться красивой девушкой не зазорно. Мы все живые, к тому же молодые мужчины, для которых женская красота всегда была, есть и будет важна: ведь мы любим глазами, не так ли?

– Так, так, – согласился с ним Рэйм. – Но в настоящее время не до любви. Хорошо бы без стычек пройти пустыню.

– Не получится, – сказал Эйл. – Колдун Мунаввара наверняка уже знает, что мы идём через их пески. У него, как у любого колдуна, есть Всевидящее Зеркало. Стоит ему посмотреть в него – и мы будем перед ним, как на ладони. Уверен, что отряды су-мейров уже выехали нам навстречу из своих поселений. А сейчас давайте немного поспим. Отдых нам сейчас нужнее, нежели разговоры.

– До сна все наденьте подвески «Око Вечности», – приказал Рэйм голосом, не терпящим возражений. – Благодаря им, мы получим опеку и покровительство Высших Сил, вследствие чего наши желания, намерения и мысли приобретут большее влияние на реальность. Нам сейчас, как никогда ранее, необходимо усилить паранормальные способности нашего сознания и раскрыть его магический потенциал. Но при этом не забывайте, что ни подвеске, ни шнурку, на котором она висит, нельзя контактировать с водой, которая может временно ослабить их воздействие.

Проследив, как друзья надели на шеи «Око Вечности», Рэйм завернулся в плед и, подложив под голову сумку с небольшим запасом одежды, лёг на теплый песок. Сон не шёл, и он стал думать о том, что су-мейры наверняка уже поджидают их.

– Как бы я поступил на их месте? – задал он сам себе вопрос.

– Быстрее всего, разбил бы свой отряд на три части, – мысленно ответил он. – Затем, пропустив нас вперёд, сомкнул бы две группы в тылу, образовав подобие подковы, и сделал встречный удар третьей группой. Мы бы все оказались в кольце, из которого наш организованный отвод был бы невозможен. Окружённые со всех сторон противником, мы вынуждены будем принять бой на небольшой площади в тесноте, которая не позволит нам полноценно воспользоваться нашим оружием, зная, что можем подвергнуть риску своих же.

Продумывая, как можно избежать западни, Рэйм незаметно задремал. Открыл глаза, когда солнечный диск почти спрятался за горизонтом. Вскочив на ноги, он разбудил друзей, и, наскоро поев, убрал энергетический шатёр. Затем накапал на половину яблока пять капель насыщения и скормил его Одержимому, дав запить его водой.

Собрав всех командиров отрядов на совещание, Рэйм вкратце изложил им ситуацию с предполагаемым окружением и попросил каждого высказать свои предложения. Обсуждали ситуацию недолго. Обмозговав все детали, разъехались и приступили к подготовке задуманного.

Агнар сформировал из кеитов и шаунов отряд во главе с Армасом, который должен был стать приманкой для су-мейров, и поставил перед ними задачу отвлечь на себя силы противника, когда тот попытается сомкнуть вокруг него кольцо. Им надлежало ехать, как ни в чем не бывало, даже с небольшой долей беспечности, производя впечатление мнимой незащищенности и ненадлежащей боеготовности, то есть создать образ отряда-жертвы, которую легко победить.