Текст книги "Длинная тень ожиданий"

– Случайное стечение обстоятельств? Не верю, – перебила она.

– Но так тоже бывает, – заверил он. – Правда, редко.

– А почему выглядят автономно? По мне, Ваня, так все собирается в один клубок, надо только найти правильную нить и потянуть.

Леха решил договорить то, что не сказал Иван:

– На мой непросвещенный взгляд, между каждым преступлением прошло время, обычно эти дела кучно сооружают.

– Верно, – подхватил Рудаков. – Ведь преступникам не только надо воплотить замысел, но и вовремя свалить в безопасное место и подальше. Всякое затягивание чревато наручниками и серьезными сроками. Не убедил?

Милана опустила глаза, промолчав, но это и был ответ. Рудаков улыбнулся, поправил волнистые черные волосы, ударил себя по коленям и поднялся, кажется, он собрался уходить, но вдруг его осенило:

– Миледи, вы опрашивали знакомых Нии?

– С некоторыми разговаривала, – ответила та, – но ничего таинственного о ней не узнала. Да и какой смысл, если группа следователя всех опросила?

– Вот тут вы не правы. Далеко не все люди дают точные показания нам, успех зависит от личности, которая ведет опрос. Опрашивать нужно не некоторых, а выбрать тех, кто ближе был к Агнии, с вашим обаянием у вас получится. Ну, мне пора, – начал прощаться Рудаков. – Милана, нужны улики, чтобы объединить вместе эти преступления. Пока их нет.

– Так никто же не ищет… ваши улики, – фыркнула она, капризно всплеснув руками, словно стряхивая с них воду.

– Вы ошибаетесь, ищут, часто поиски затягиваются на несколько лет. Наверняка сейчас бухгалтерию компании шмонают, связи проверяют, поверьте, поиск идет. А без улик дело не сдвинется. Улики – это доказательства, что преступления совершены одними и теми же лицами. До свидания.

– Провожу тебя, – подхватился Леха.

В прихожей Рудаков взял его за плечо и, подавшись к нему корпусом, шепотом попросил:

– Слышь, Леха, спроси Милану, только так… м… прозондируй почву, согласится она со мной поужинать, если я приглашу ее.

Леха сделал глаза квадратными, открыл рот, короче, продемонстрировал наглядно свой шок. Рудаков, тыча в его нос указательным пальцем, предупредив грозно:

– Попробуй только продать меня.

И ушел. Леха вернулся в гостиную, слегка озадаченный, собственно, просьба Рудакова выбила его, он присмотрелся к Милане. Что в ней такого, что даже Ванька поужинать решил? Ага, поужинаем, вина глотнем, отдохнем на диване и поговорим. А она хмурая, нет, не время задавать вопрос про ужин-вино-диван. Милана очнулась от задумчивости, увидела «статую» рядом, заворчала:

– Я так надеялась на цыганского барона… он разочаровал меня. Сделал вид, что ему нужно срочно на работу, и сбежал.

– Иван никакого отношения не имеет к цыганам. – И Леха плюхнулся на свое место в кресле. – Ну, может быть, в десятом колене… И он не сбежал, а поехал поздравлять мать, у нее сегодня день рождения.

– Хм! Тоже мне, защитник.

– Мила, а что с украшениями Агнии? – вспомнил Леха. – Ты прокатилась по барахолкам?

– Имеешь в виду комиссионки и ломбарды? – уточнила Милана, а то вдруг он про реальные барахолки спрашивает. – Разумеется, я интересовалась эксклюзивными изделиями, оставила свои контакты, но никто не звонил. Конечно, во всех «барахолках» не удалось побывать, мне еще и деток кормить надо, следовательно, работать в поте лица.

– Между прочим, Мила, а Иван дал тебе ценный совет: поговори с людьми. Это правда, у оперов не всегда получается добыть инфу, мало кто желает связываться с полицией, судами, это же головняк и трата времени за бесплатно.

Милана закивала головой:

– Я подумаю.

Леха ушел, довольный собой, в конце концов, престиж Ивана в глазах Миланы он повысил, в следующий раз обязательно задаст вопрос про ужин-диван.

* * *

Викентий сидел в любимом кафе «Под дубом», кстати, любимое не потому, что здесь кухня особая, а потому, что знакомых и клиентов не встретишь. Сюда не захаживают земные идолы – непрестижно, зато дешево и вкусно. Сидел Викентий уже третий час, пообедал, пил кофе (пятую чашку) и думал, что делать.

Тела Нии так и не нашли, мысль, что она жива, не покидала, хотя нет уже и двух процентов в пользу его ощущений. Второй частный детектив заломил сумму, от которой Викентий поперхнулся, будто проглотил ежа. Запив минеральной водичкой колючий ком, застрявший поперек горла, он пообещал проанализировать, насколько его финансы способны потянуть заявленную сумму. Деньги должны поступить, Викентий сдал в комиссионку часы, но есть проблема: найти покупателя крайне сложно, запредельно дорогие вещи легко купить, а не продать.

Вторая проблема – быт. Привык Викентий, что в квартире чистота, блеск, красота, он давно забыл, что комфорт должен кто-то создавать, и необдуманно уволил домработницу. Уволил, потому что Ния платила Раисе Петровне, как заму министра – нормально? Викентий постарался смягчить увольнение, объяснил, мол, как только дела наладятся, залы в клубе заполнятся и принесут первую прибыль, вернет такую замечательную женщину. Она и правда замечательная, умеет быть незаметной, и нужно было потерять ее, чтобы оценить, насколько Раиса Петровна необходима, главное, язык никогда не распускала. Без нее в квартире воцарился бардак. Викентий вооружился пылесосом и шваброй, однако отвык он от домашнего титанического труда, впрочем, до женитьбы не было у него огромной квартиры.

Двести пятьдесят квадратов! А на фиг? Чтобы кричать «ау» и слушать отклик, дабы определить, в какой стороне жена? На генеральную уборку Ния приглашала клининговую фирму, домработница не справилась бы с таким объемом работы, одни окна помыть – замертво свалишься. Куда уж ему, сроднившемуся с бездельем и полагавшему, будто это джинн убирает, готовит, подает и убирает, гладит.

Таким образом, Викентий пришел к окончательному выводу: ему позарез нужна женщина рядом. Нужна и для снятия стресса, и для хозяйства, и живая душа на долбаных квадратах, а то входишь и не знаешь, кто притаился в квартире, ключи-то у вора имеются. Замок просто так не поменять, надо как в загородном доме – демонтировать вместе с коробкой, потом смонтировать, а до этого купить за бешеную сумму все новое и пригласить рабочих.

Как временный вариант подойдет Ксюша, хочет или не хочет она, а он потратил хренову кучу бабок на нее, но стоит ли эта девочка таких щедрот? Ответ однозначный: нет, до этой простой истины только сейчас додумался. Вот пусть и отработает. Короче, Викентий поехал к пассии, тем более засиделся, вечер наступил. Ксюша открыла дверь и подняла бровки:

– Вик? Ты?

Не рада. И плевать, он потеснил ее, вошел, упрекнув:

– Спрашиваешь так, будто я не был у тебя год.

– Но ты и правда был давно.

– Мда? Значит, время пролетает слишком быстро, а я не замечаю…

Викентий прошел в комнату, оценил чистоту, оказывается, это главная составляющая уюта, раньше в голову такая простая истина не приходила. Он уселся на диван немножко расстроенным, ведь все рушилось, даже Ксюша встретила его не так, как раньше, чувствует, что Вик слаб. Ничего не сказав о своих догадках, он небрежно бросил ей с толикой спеси, в сущности, как обычно, давая понять, что она его рабыня:

– Собирай вещи, поедешь ко мне.

Вместо того чтобы достать чемоданы и кидать в них шмотки, купленные на его деньги, эта курва прошла к компьютерному столу (и стол он купил, и ноутбук), притащила кресло (тоже он купил), села напротив. И вся такая независимая, на личике дерзкая маска. Викентий угадал, что сейчас последует отказ, и не ошибся:

– Вик, мы изначально договорились: тебе нужна я для расслабухи, а мне нужны деньги, на которые я бы училась и жила. Никакой любви, никаких планов друг на друга, все по-честному, без сантиментов, у нас коммерческая сделка. Мне не нужны хоромы, этой однушки с головой хватает, где я, когда тебя нет, принадлежу себе, что меня устраивает. Но подобием твоей жены не хочу становиться.

– Не валяй дурака! Я не могу платить за эту квартиру, значит…

– Значит, наш договор расторгнут.

– Временно не могу. Через три-четыре месяца все наладится.

– А мне предлагаешь ждать?

– Предлагаю пока пожить у меня, в этом случае денег нам хватит.

– Не хочу, – отрубила Ксюша.

Неожиданная категоричность! Викентий полагал, Ксения все же дорожит им, он ведь щедр… был, а по мужской части вряд ли найдется равный ему, во всяком случае, сам себя справедливо оценивал на высший балл. Так какого рожна надо этой мартышке, возомнившей себя Царевной Лебедем? Никакой благодарности.

– Интересно… – протянул он. – На что жить собираешься?

– Найду. Кстати, я сама оплатила август.

– Да? А деньги где достала?

– Не достала, а заработала. Устроилась временно.

– Посудомойкой?

– Зарплата посудомойки не позволяет платить за квартиру даже в спальном районе. Не переживай, не пропаду.

Честно говоря, Викентий не ожидал категоричного отпора, с исчезновением Нии изменилось в его жизни все, вон и Ксюха устроила бунт на корабле. Мда, сколько добра ни делай… Бросив презрительный взгляд на негодяйку, Викентий поднялся и направился к выходу, остановил его новый ультиматум Ксюши:

– Только на правах твоей жены перееду к тебе.

Вон о чем размечталась, бедная сиротка решила взобраться на вершину одним прыжком, не пользуясь даже батутом. Какая хитренькая… Сейчас можно пообещать все что угодно, потом он припомнит ей этот вечер. Викентий медленно повернулся к ней, не раздавая обещаний, для начала поставил в известность:

– Видишь ли, пока я не могу на тебе жениться при всем желании, хотя, признаюсь, такого желания у меня нет. Предлагая переехать ко мне, исхожу лишь из чувства ответственности. Теперь насчет, хм, замуж. Моя жена будет считаться живой полгода, до тех пор и я буду женатым, только по прошествии…

– Через полгода и приходи, поговорим.

– А если появится богаче, ты, конечно, уйдешь к нему?

Это просто был тест на вшивость, Ксюша дошла до циничной точки, ему хотелось посмотреть – до какой, она выкрутилась:

– Таких предложений не поступало, когда появится, тогда и решу.

Что ж, честно, оттого противно до тошноты, словно проглотил жабу в ядовитых пупырышках. Еще бы не противно было, их отношения из сюсюканья резко перешли в фазу «купи-продай». Но когда Вик перевез ее сюда, маленькая дрянь умильно глазенками хлопала, сложив молитвенно ладошки.

Хотя какие претензии он мог предъявить, если сам настаивал на перечисленных Ксюшей условиях? В то время он ощущал себя магнатом, дарителем благ, маленьким божком, который вершит судьбами по своему личному усмотрению, сегодня Вик банкрот во всех смыслах.

Хотел сказать несколько простых и доступных слов, которые пишут на заборах, но сдержался, лишь выставил палец, направив в Ксюшу, и произнес, будто выстрелил в нее, только виртуально:

– К-х!

И ушел. Ксюша не осталась в долгу, едва за ним захлопнулась дверь, она, схватив звонивший телефон, процедила, глядя на дверной проем:

– Как же ты меня достал… Боб, ты?..

6. Скандал в благородном семействе

Протасов держался руками за края стола, спиной опираясь о спинку стула, наклонив голову так, что подбородком касался груди. Одни глаза его двигались на мумифицированном лице, он переводил их с одного говорящего на другого, точнее, на другую. Викентий и Милана сидели напротив следователя до определенного момента, а потом понеслись в ад спора, больше похожего на скандал, увлекая Илью Ильича, у которого голова трещала от их перепалки.

– Я на тебя в суд подам за клевету! – высказала угрозу Милана своим ровным тоном без эмоций, который в экстренных ситуациях особенно бесил Викентия.

– За что? – Ну, Вик не человек, а кипяток, эмоции лились из него, как из рога изобилия. – Ты, только ты знала, где лежат ключи от загородного дома. Их там нет.

– И ты знал! – парировала она. – Тем более это не мой дом, он принадлежит Нии, значит, и тебе, законному мужу. Мне там незачем бывать.

Кстати, при всей внешней сдержанности говорила Милана на повышенной скорости, что как раз и выдавало ее настоящее состояние. Викентий, взмахнув руками и ударив себя по бедрам, прорычал, срываясь на крик:

– А мне зачем снимать замок вместе с дверью? Я у себя в квартире не могу поменять весь пакет, пока не продам часы, потому что для меня сейчас такие траты нереальны, у меня ремонт еще идет, а тут дача! Я что, калека на голову?

– Возможно, ты хотел обвинить меня, а для этого все средства хороши. В данном случае дверь вместе с коробкой вырвешь даже руками.

– В чем обвинить? В чем, я тебя спрашиваю?

– В краже загородного дома, который я не могу украсть, даже если очень сильно захочу. Законы учи, – отбрила Милана.

Викентий схватился за голову, раскачиваясь из стороны в сторону, и театрально застонал:

– Нет, она еще и обвиняет меня! Во дает! Повторяю для глухих! У меня сейчас нет средств, чтобы осилить полномасштабную замену двери с замками.

– Откуда я знаю! – пожала кругленькими плечами Милана. – Не исключаю, что ты врешь. Мне не верится, что ты не утаил от Нии огромной суммы, ведь моя сестра не жалела на тебя денег.

– Ты… ты… ты… – заело Викентия.

– Конечно, я всегда права! – торжествовала Милана.

Илья Ильич решил, что с него довольно:

– Господа-граждане, вы случайно не забыли, где находитесь?

– Помним, – небрежно бросила ему Милана и снова хищно уставилась на мужа сестры. – Я и хочу убедить вас, господин следователь, что этот хитрец ведет какую-то игру, поэтому настучал на меня вам!

– Потому что это твои козни! – встрял Викентий.

Следователь нашел как их остановить:

– Но теперь вы подозреваемые. Оба.

Наконец у этой парочки, устроившей скандал в серьезном месте, достигнуто единение, они повернулись к нему и почти в унисон спросили:

– В чем подозреваете?

– В исчезновении Агнии, вашей сестры и вашей жены.

И как тут не возникнуть паузе? Надо же понять серым веществом, что именно сейчас произнес следователь, а также чем это чревато, и если Викентий тормозил, то Милана обладала скоростной мозговой обработкой:

– Я не знала, что следствие пользуется приемом обвинения невиновных без доказательств, думала, вся эта лабуда только в сериалах про ментов!

Ох и языкатая баба, подумалось Протасову, вслух он сказал:

– Невиновные? Но раз у вас возник конфликт на почве смены входной двери с замком в дачном доме, значит, в этом есть резон. Вот мы и будем разбираться, кто из вас и зачем затеял интригу.

– Я не меняла замка! – зло процедила всегда сдержанная Милана и прищурилась мстительно. – Логика у вас… отсутствует. Объяснила же вам, что мне нет никакого, как вы говорите, резона.

– А мне зачем менять? – воскликнул Викентий. – Если, как она уверяет, дом мой, квартира моя, а? Зачем?

– Тогда кто, по-вашему, сменил? – задал законный вопрос Илья Ильич исключительно из вредности, пусть покричат.

Он давно заметил, когда одно и то же движется по замкнутому кругу, подозреваемые теряются и проговариваются. Его глаза снова при полном покое перебирались с Миланы на Викентия и обратно, не без удовольствия он наблюдал, как оба лихорадочно искали, на кого сдвинуть вину. Женский ум оказался более подвижным, что для Ильи Ильича уже не новость:

– Тот, кто открыл квартиру ключами и забрал ценности из сейфа! Получается, Ния выдала ему, где лежат ключи от дачи и квартиры, код от сейфа…

– Логично, – невозмутимо сказал Протасов, но тем не менее прервал ее: – А зачем вору, который получил доступ к сокровищам вашей сестры, загородный дом? Что в нем такого? Чай, не дворец.

– Это не только дом, – подал голос Викентий, – еще и земля, часть леса, берег.

– А как вор может забрать вашу дачу? – не кончались детские вопросы у Ильи Ильича, к тому же этот дед провокационно улыбался.

Снова агрессивная парочка зависла, но следователь смотрел исключительно на Милану, она сообразит быстро.

– А на этот вопрос должны ответить правоохранительные органы, – сказала она с улыбкой. – То есть вы. Да-да, вы. Это же ваша работа, а мы, убогие, можем только надеяться на вас. Мы можем идти?

– Разумеется, – усмехнулся Протасов. – Но помните, вы оба подозреваемые. Подписку о невыезде пока брать не буду, а если вздумаете бежать, найдем. И тогда вам не миновать СИЗО, где будете привыкать к жизни в колонии.

Милана и Вик чеканили шаг по коридорам. Молча. Не глядя друг на друга. Враждебность прочно обосновалась между ними, и когда они разойдутся в разные стороны, враждебность разделится на две части и последует за каждым. На улице Милана подняла указательный палец и, обращаясь к Викентию, словно поклялась:

– Ну, стукач, я тебя выведу на чистую воду.

– Взаимно, – огрызнулся тот. – Я обязательно докажу, что ты хитрая и коварная баба.

Разошлись не попрощавшись, сели в свои автомобили и одновременно в разные стороны – вжик! Наедине Милана дала волю себе, высказывалась вслух, будто с ней кто-то ехал, а она делилась впечатлениями:

– Нет, это немыслимо! Один старый дед, которому по барабану все на свете, пора у печки сидеть и телик смотреть, второй психопат, не умеющий ни слышать, ни логически мыслить. Господи, о чем это я! Он же спортсмен, его не учили мыслить, у него мозг недоразвит. (Раздался звонок смартфона, Милана утопила кнопку на панели автомобиля.) Я слушаю.

– Здравствуйте, Милана, это Накано, – услышала она женский голос. – У меня кое-что есть, не хотите встретиться?

– Очень хочу. Если не затруднит, приезжайте ко мне в салон «Серебристый лебедь», я как раз туда еду.

– Хорошо.

* * *

Накано посоветовал Рудаков, сказал, она первоклассный спец и неплохо дружит с головой. Помимо названных достоинств у женщин масса преимуществ на детективном поприще, им легче втереться в доверие, проще даются придуманные роли, женщина приспособится к любой среде. Отец Накано содержит охранно-детективное агентство, конечно, в основном там занимаются именно охраной, так как расследование сопряжено с большими тратами и люди редко нанимают детективов. Дочь ему помогает, образование у нее есть – однако женщин редко берут следователями, только в полицию дознавателями, туда Накано не хочет.

– Ее спокойно можно нанять в качестве помощника, – убеждал Иван, – пожалуй, лучшей кандидатуры не найти.

Милана поинтересовалась, что за имя такое странное и что оно означает. Оказалось, это псевдоним, и далее Иван удовлетворил любопытство полностью:

– Кто такие самураи, ты в курсе, в Японии это мужчины, но известны и несколько женщин, одна из них вошла в историю с именем Накано. Преподаватель японской борьбы рассмотрел в нашей претендентке личность самурая, ей понравилась ассоциация, но псевдоним Самурайка режет ухо, тогда он подсказал имя женщины, которая прославилась как воин.

В уме Милана нарисовала образ мощной коренастой тетки с кулачищами, как кувалды, и свирепым лицом, как в комиксах манго. А к ней на собеседование пришла затянутая в джинсу стройная и славная девушка примерно двадцати пяти лет – это максимум, скорей всего, она моложе. Брюнетка с пышными волосами, собранными в пучок на макушке, с глазами темно-синей сливы, над которыми раскинулись дуги бровей, черты лица точеные, тонкие и гармоничные. Что окончательно изумило Милану – девушка не пользуется косметикой, но и без искусственных добавок брови с ресницами черные, губы розовые.

По правде говоря, хорошенькая девочка и ее молодость вызывали у Миланы большие сомнения, ну, не бывает так, чтобы симпатичная мордашка сочеталась с сугубо мужской профессией, где нужны ум, логика, жесткость и много других сильных свойств натуры. Природа в ее понимании дает только равновесие: либо красота, либо ум. Но Рудаков настоял взять Накано, которая как раз и приехала с первым отчетом, а Милана полагала, что девушке понадобится больше времени.

Женщины расположились в малогабаритном кабинете, интерьер которого свидетельствовал о неплохом вкусе хозяйки, хотя непривычно видеть салон в пастельных, но холодных тонах. Накано положила на стол перед собой папку и планшет, папку раскрыла и вынула лист, но не отдала его, Милана лишь заметила столбцы, похожие на список.

– Итак, сначала о муже вашей сестры. Я бы хотела уточнить, он работает где-нибудь или в свободном полете? В сведениях, которые вы дали, ничего не написано о профессии, вы, наверное, просто забыли.

– Работает, да. Качай-жопу гуру.

– Простите?

Мда, у девушки ассоциативный ряд ни к черту, это не есть хорошо. Милана вздохнула, полагая, что с ней будет некомфортно, одно строгое лицо уже наводило тоску, такие люди однобокие и негибкие. Ладно, других-то нет, и Милана ответила на понятном ей языке:

– Он фитнес-инструктор, у него спортивный клуб.

– А, вон почему он заезжал в клуб пару раз. Я подумала, что муж вашей сестры там занимается спортом, и решила пока не светиться, поэтому не зашла.

– Это мое упущение, не подумала, что место работы нужно.

– Все нужно, даже привычки, но это потом. Милана Георгиевна, вы знали, что у него есть любовница? О, вижу – не знали. Неудивительно, мужчины, которые заводят любовниц, изворотливы, и если не хотят, чтобы об этом кто-нибудь знал, никто не узнает, если только случайно.

Новость просто наповал сразила Милану, на какое-то время она впала в ступор, при всем при том мысленно пронеслась по всему периоду от первого знакомства с Викентием до этого часа. Как странно, она считала Кента недалеким, глуповатым, понтярщиком, хвастуном, но…

– Мне казалось, – наконец обрела Милана бесценный дар речи, – он любит Нию, вел себя именно влюбленным дураком. Кент радовался ее успехам, восхищался ею, ревновал и ссорился с ней, потом мирился и прощал недостатки, капризы… в их отношениях было много милоты. На мой взгляд, это единственное его достоинство, но любящий мужчина не пойдет к любовнице, так ведь?

– По логике – да, – согласилась Накано. – Значит, не совсем гладко было в семье вашей сестры, вы просто не знали.

– Я бы знала, у нас с Нией были доверительные отношения.

На уверенность Миланы Накано возразила:

– Не всегда рассказывают вскрытые факты, иногда просто стыдно о них говорить, стыдно, что обман не был распознан…

– Нет, – перебила Милана, догадавшись, о чем скажет Накано. – Я бы сама поняла, Ния не умела скрывать неприятности, она по натуре открытая. Честное слово, никогда не видела ее несчастной рядом с Кентом, собакой… Господи, почему я оскорбила собаку! А как вы узнали?

Накано протянула лист, который держала в руках:

– Это пункты. Кратко, но вы увидите, как проходило наблюдение.

Обалдеть! Лист оказался не один, а целых три, исписаны меленьким шрифтом с обеих сторон, не лень же было набирать на компьютере. Милана решила прочесть пункты на досуге, а сейчас отложила листы в сторону, попросив:

– Это потом, лучше на словах скажите.

– Конечно, – улыбнулась Накано и развернула к ней планшет. – Вот она, девушка, с которой связь у мужа вашей сестры. Зовут Ксения, полистайте, я сделала несколько снимков.

– Такая молоденькая?

– Ей двадцать три года, в этом году она получила диплом, сейчас работает в торговом центре менеджером по продажам.

– Ух ты! Ее взяли без опыта работы?

– Представьте, взяли. Но я обязательно выясню почему, ведь без опыта в крупные компании не берут, разве что продавцом или уборщицей.

– А какое это имеет отношение к нашему делу?

– Возможно, никакое. Но может быть, откроется еще что-нибудь интересное. Меня учили выяснять все мелочи, тонкости, подробности, тайны.

– И все-таки, как вы узнали?

Накано сначала настроила планшет, затем пояснила:

– Я вошла в подъезд Ксении сразу за Викентием. Он не захлопнул дверь, на которой примитивный кодовый замок, она медленно по инерции закрывалась сама, я успела забежать. Поднималась тихонько за ним, вошел он в квартиру, а открыла ему Ксения. У меня с собой «случайно», – усмехнулась Накано, – была аппаратура, портативная, удобная, правда, с недостатками: слабоватая модель. Короче, предлагаю послушать, что было в квартире, запись неважная, хотя я пыталась ее выровнять. Мне удалось поставить маячок на автомобиль Викентия, теперь я всегда могу узнать, где он находится.

– Как интересно… – Милана сгорала от любопытства, бесконечно пересматривая фотки с девушкой, вопросов в ее голове роилось множество, их все хотелось задать разом. – А вы не боялись обнаружить себя, стоя под дверью?

– Я сидела на ступеньках. Риск был минимальный, поздний вечер, люди в данном районе работают много, значит, устали, и большинство уже видели второй сон. А сейчас послушайте.

И правда, в некоторых местах записи звук пропадал, но не критично, все, что следовало услышать, Милана услышала и вывод сделала незамедлительно:

– Ах, какой гаденыш… Не прошло и полгода, а он уже готов в дом Нии привести свою девку! И давно Кент изменяет моей сестре?

– Я выясню. Это не все. Я решила понаблюдать за ней, так вот на следующий день ее встретил на остановке молодой человек, Ксения называла его Бобом, они целовались и ушли к ней. На этот раз я не успела в подъезд, дверь захлопнулась. Ждала, когда кто-нибудь из жильцов откроет, но пролетела.

– Хм, дева юная, но рога уже наставляет Вику? Далеко пойдет.

– И это не все. Вчера она ходила в ресторан с другим молодым человеком, старше Боба, видный, приятный, не скажу, что красавец, но глаз притягивает. Он хорошо одевается, держится с достоинством, машина у него престижная… не знаю, как описать… хорошее впечатление производит, во всяком случае, издалека. И он явно нравится Ксении, мне так показалось.

– С ним она тоже ушла на ночь?

– Нет. После ресторана он привез ее к дому и уехал. Никаких поцелуев я не заметила, впрочем, в салоне заметить невозможно, стекла тонированные. Внутрь ресторана я не входила, чтобы раньше времени не светиться, но запись сделала. Мы пробовали очистить голоса, у нас не очень получилось, слишком много наслоений, а программами пока не овладели в совершенстве. Тем не менее имя молодого мужчины выяснили – Дмитрий. Несколько фраз мы поймали, по ним сделали вывод, что тайн между ними нет, они просто болтали: кино, книги.

В этих трех соснах уже сейчас можно заблудиться, оказывается, поиск включает в себя кучу приспособлений, которых у Миланы не имеется. Есть еще и принцип работы, до которого точно не додумалась бы: все, кто попадает в поле зрения, подлежат изучению и анализу. Милана возблагодарила небо, что наняла Накано, та прервала ход ее мыслей:

– И это не все. Как видите, объем работы немаленький, мне помогает наш сотрудник. Сегодня он подслушал еще один разговор Викентия, напрямую подслушал, рядом за столиком сидел и делал вид, будто печатает. Это было в кафе «Под дубом», Викентий нанимал сыщика и просил его взять под контроль вас.

– Меня?! – подняла брови крайне изумленная Милана. – Он искал детектива, чтобы тот нашел местопребывание Нии или ее тело, но один заломил бешеную сумму, второй отказался ввиду безнадежности. Охранно-детективных агентств в нашем городе раз-два и обчелся, я сама столкнулась с дефицитом независимых кадров. Но как странно… Почему на меня решил бросить сыщика? Неужели из-за новой двери в загородном доме?

Накано подняла ладонь, тем самым прервав клиентку:

– Вы должны были рассказать мне об этом.

– О замене двери на даче? А я разве не рассказывала? (Накано отрицательно покачала головой.) Видимо, торопилась и выпустила из виду. Ну да все равно, вы теперь знаете, я посвящу вас в подробности чуть позже, а сейчас… Что Кент хотел от детектива?

– Он дал ему задание добыть улики на вас.

– Что за улики? Не понимаю.

– Муж вашей сестры считает, будто Нию убили вы.

* * *

Викентий подъехал к дому, притормозил перед въездом на парковку, раздумывая: ставить машину или уехать. Он устал, ему хочется вытянуться на кровати и заснуть глубоким беспробудным сном, давно не высыпался. После ограбления спит чутко, словно и не спит вовсе, а проваливается на короткий миг, внезапно открывает глаза, на виски давит биение испуганного сердца. Он прислушивается к пространству квартиры… Мда, не может здесь находиться Викентий, не может. Так и ждет, что сюда проникнет тот, кто грабил сейф, поэтому не раздевается, не стелет постель. А перед входной дверью построил пирамиду из стульев, если кто и войдет, в темноте не увидит гору, столкнется с ней – будет большой бум.

Он въехал на парковку, расположенную под домом, затем поднялся на этаж… о, дверь. Викентий боится двери. Глупо? Нет. Он боится того, кто может стоять за этой дверью, точнее, кто может поджидать его, ведь ключи Нии от квартиры у грабителя. Выходит, Викентий трус?

– Да, я трус, – цедил он сквозь зубы, открывая треклятый замок. Вставил второй ключ. – А что, должно быть иначе в этих обстоятельствах? Мне не по себе всякий раз, когда… вхожу сюда! А больше негде жить… ну, в клубе еще. Но там после ремонта надо убрать, на это нужно бабло.

Вот так попал он в западню! И ничего из ценных вещей не продается, деньги заканчиваются. Пришло понимание, что крутые фишки на самом деле труха, не способная выручить в трудный момент. Но труха стоила баснословных денег, а продать можно только за копейки, так было со смартфоном. А часы… часы вообще дурная трата денег. Но это подарок жены, статусный подарок, носил их не без гордости, на данный момент часы с бриллиантами никто не желает купить.

– Хозяин комиссионки заверил, что найдет покупателя, теперь говорит, будто клиенты находятся на отдыхе. Козлина. Лучше б я в ломбард их отдал. Черт, что же мне делать с этой проклятой дверью и замками?

Он вошел в квартиру, прислушался… кажется, никого. А если злоумышленник притаился? Викентий скинул с плеча ремень сумки, поставил ее на стол перед зеркалом и двинул в путешествие по комнатам, проверяя каждый закоулок. Успокоившись, отправился на кухню, из холодильника достал ветчину, сделал бутерброды, заварил чай и приступил к скудному ужину.

Его жизнь превратилась в ад. Викентий отнес запонки в комиссионку, их продали, двадцать пять процентов положили себе в карман, остальное – капля в море, на еду и бензин. От машины отказаться нельзя – клиенты разбегутся. Все любят успешных, престижных, богатых, считают, будто рядом с успешным и им перепадет счастье – суеверные идиоты.

– Телефон звонит, что ли? – прислушался Викентий.

И сорвался с места, потому что телефон глухо звонил на самом деле, в такой час звонят не просто так и не абы кто. Смартфон он достал из сумки, увидев бессмысленный набор букв, лихорадочно провел пальцем по поверхности и свирепо прорычал:

– Почему ты не брал трубку?

– Добрый вечер, – услышал Викентий ласкающую интонацию и разозлился еще больше, но решил послушать. – Я же говорил, что уеду на два-три месяца.

– А когда приехал, почему не брал трубку?

– Что у тебя такой голос сдавленный, будто ты чего-то боишься? – проигнорировал вопрос звонивший.

– Ты прав, боюсь, очень боюсь.

– Чего?

– Не по телефону, только при встрече расскажу, но поверь, это очень важно, – заверил Викентий как умел, не найдя убедительных слов.