Текст книги "Поцелованный богом"

1924 год. Встреча.

Наступил октябрь, теплый в этих краях. Катя собиралась с вечера, чтобы рано утром не задерживаться. Она складывала в корзину рубашки братьев, надеясь выменять их, если повезет, на книги, керосин, соль или еще что нужное, ведь недостача была во всем, куда ни кинься. Приготовила и колечко на тот случай, если вещи никому не приглянутся.

– А де наш казак? – поинтересовалась мамаша, лежавшая на кровати.

– Задержался, наверное, – ответила Катя.

– Учора задержався, упозавчора теж... – считала старуха, поднимаясь. – Як вичор, так його нема.

– Вы куда? – забеспокоилась Катя. – Мамаша, вам плохо?

– Та ни. Пиду на воздух. А ты лягай, тоби рано вставать.

Баба Фрося имела подружек, которые навещали ее. Те и доложили, где и как ее сын проводил вечера, а то и ноченьки, причем в таких подробностях, будто сами были свидетельницами разврата. Мамаша сняла с гвоздя вожжи, надела кацавейку, платок, вышла на крыльцо и села ждать сына. Он пришел через час, а то и больше, и вздрогнул, услышав мать:

– И де ж ты був?

– Да дел полно. А вы чего не спите, мамаша?

– Тебе жду. – И тут она встала во весь свой маленький рост, но, стоя на крыльце, она сровнялась с сыном. – Ты чого робишь, паскудник? Ты шо ж позоришь мене? У тебе жинка е, а ты с Милькой? С этой! Вона ж подол задирала, як последняя... Тьфу!

Чтобы нравоучения дошли до сына, она начала стегать его вожжами.

– Мамаша! Мамаша! – отступал он в хату, озираясь. Конечно, вырвать вожжи Назару ничего не стоило, но впитанное с детства уважение к матери не позволяло проявить грубость. – Вы чего делаете? Потише, мамаша! Увидят ведь!

– Хай видють! – разъярилась та, от души стегая его. – Паскудник окаянный! Пес блудливый! Я тоби покажу сеновалы! И Мильке покажу! Опозорю на вись хутор! На три хутора! Дегтем измажу хату!

Битва продолжалась и в хате, здесь Яуров бегал вокруг стола, но мамашины вожжи все равно доставали. Наконец она устала и рухнула на табурет.

– Чого не спишь с жинкой?

– Мамаша! – вытаращился Яуров. – Да кто вам сказал?! Катя?

– Ни. Сама чую. Кровать не скрыпыть. Я слухаю, слухаю, а кровать не скрыпыть! А вин с Милькой по кустам! Кобелина! Вот я тоби зараз...

Катя читала книжку, которую дал ей Костюшко. Слыша ссору дословно и представляя, что там происходит, она закатывалась от хохота. Катя смеялась до слез, уткнув лицо в подушку, так она не смеялась никогда. В комнату пробрался блудливый муж, а Катя не могла остановиться.

– Ты чего, плачешь? – насторожился он.

– Не-ет, – заливалась Катя. – Книжку... чита-ала... смешну... у... ю...

Злой Яуров бросил на пол тулуп, погасил лампу, улегся и долго ворочался, она тоже долго давилась смехом, глуша его подушкой. Утром встала рано, разбудила Назара:

– Ложитесь на кровать, хоть выспитесь.

– А ты куда спозаранку?

– На толкучку с Натальей. Мамаше лекарства нужны и керосин заканчивается.

Яуров видел в окно, как она запрыгнула на телегу, которой правил дед Матвей, и весело болтала с Наташкой. Неловко стало Назару – он радеет о делах да с Милькой милуется, а заботы о хозяйстве взвалил на баб, точнее, на Катю. Но Миля дивчина искусная, трудно сдержаться, когда сама так и льнет телом, так и тянется губами. Самому делать ничего не надо – Миля как бесноватая становится. Однако баба, испробовавшая многих мужиков, доброй женой не будет, ее все равно на сторону потянет за свежаком.

Тем временем Катя ехала в телеге, чему-то улыбаясь. Незамужняя Наташка искоса поглядывала на нее, да не удержала язык:

– Кать, а Кать, ты, видать, слепая?

– Отчего же? – недоумевала та.

– Да три хутора про твоего тока и балакают, а тебя вроде ничого не касается.

– Пустое это все, – обняла девушку Катя. – Посмотри, какая красота вокруг. Осень, а тепло. Листья желтые, а трава зеленая. Чудо, как хорошо.

– Та бачила я ту осень, на што она мне. Ну, Катерина, если не выцарапаешь ты Мильке бельма, выцарапаю я. И волосья повырву.

– Цыть, дура! – обернулся дед Матвей. – А ты, Катерина, не слухай Наташку. Бабам языком помолоть, шо щей похлебать.

– Вот неправда ваша, дедушка, – возмутилась Наташка. – Милька сама хвалится, что Назар до неи бегае. Да что Милька! Их бачили визля Кубани. Срамота – што рассказують! У, гадюка подколодная, так бы ее и придушила! И Назару чуб вырвала б.

До самой станицы дед Матвей и Наталья спорили, кто из них прав, а Катя их не слушала, они ведь не знали правды.

На толкучке она удачно выменяла все, что запланировала, не отдав колечка. Наталья присмотрела себе ботинки, примерила, да в цене не сошлась, помчалась искать подешевле. Катя ждала ее у телеги, потом пошла посмотреть, чем еще торгуют, чтоб знать, на что рассчитывать в будущем. Толчея стояла неимоверная, мешочники и менялы липли друг к другу, она еле протискивалась и вдруг столкнулась с мужчиной.

– Извините... – пролепетала Катя, подняла на него глаза и...

Кровь ударила в голову, а сердце едва не выпрыгнуло из груди. От испуга и страха Катя лишь рот открыла, ноги едва не подкосились, потому что она поняла: он узнал ее. Смотрел единственным глазом, как смотрят на то, что очень хотят съесть. Он не забыл, он помнил... Его рука протянулась к ней, сжала плечо. Тут Катя опомнилась, вырвалась и побежала, нет, она буквально летела, лавируя между людьми.

– Постой! – слышала сзади его голос. – Стой!

Один раз Катя оглянулась. Он пробирался за ней так же рьяно, как она убегала. Катя рванула с новой силой, расталкивая народ. Она обежала толкучку, запрыгнула в телегу и попросила Наталью поменяться душегрейками, потом обмотала голову платком и плашмя упала на солому. Дед Матвей тронулся в обратную дорогу.

– Ополоумела? – недоумевала Наталья. – Чего стряслось?

– Знакомого встретила, не хочу, чтоб он меня нашел.

8. Наши дни. Самолет из Египта в Россию.

Все, отдых закончился, теперь домой. Самолет взлетел, набирая высоту. Майя прикрыла веки, будто собиралась поспать, на самом деле она разволновалась и не хотела, чтоб Лорик видела ее слабой, неуверенной. Возврат домой сулил и возвращение к прежним проблемам. Двух недель оказалось маловато, чтоб окончательно определиться. В сущности, Майя определилась, но боялась. Себя боялась. Хотела подумать, как жить дальше – во время полета. Но думать мешала Лорик, вертелась, что-то доставала из сумки.

– Ты когда угомонишься? – вяло бросила ей Майя.

– Не могу понять, куда я дела мыло...

– Что-что? – со смешком спросила Майя, повернувшись к подруге. – Ты из Египта везешь мыло? Совсем плохая.

– Это мыло варят вручную по старинным технологиям. Умываешься, личико становится, как у младенца...

– Лорик, его же варят в антисанитарных условиях. Привезешь домой вместе с мылом толпы микробов.

– Но его же варят, – возразила Лариса. – Кипячения убивает микробов. Слушай, я вчера все-таки купила... этот... пояс такой с монетками для танца живота. Забыла, как называется.

– Это еще зачем?

– Танцевать. Представляешь, я в этих монетках, а он на меня смотрит...

– Кто именно? У тебя их сотня.

– Вот пусть вся сотня и смотрит. – Лариса уткнулась в иллюминатор, зевнула. – Тебя будет твой встречать?

– Нет. Он же не знает, что я уехала. Просто исчезла, и все.

– Хочешь за него замуж? – с сочувствием спросила Лариса.

– Не знаю. Уже не знаю.

– Глупая ты. Чтоб мне какой-то мужик указывал, что и как я должна делать, куда ходить, что надевать, при этом закатывал бы сцены ревности, а сам бегал по бабам... нет, извини. Ты была замужем, и что из этого вышло?

Майя слегка взмахнула кистью руки, беспечно заявив:

– Ошибка молодости. Просто я слишком рано вышла замуж.

– Рано! – фыркнула Лариса. – И ничему не научилась. Хоть бы показала мне его, я б тебе сразу сказала, стоит он твоих мучений или нет. А почему ты с ним не поговоришь? Возьми и скажи: я хочу за тебя замуж.

– Лорик, ты совсем тронутая, – рассмеялась Майя. – Это он должен делать предложение.

– Предложение? – протянула Лариса с оттенком жалости к подруге. – Ты отстала от жизни. Ну и жди, лелей свою гордыню... Вот сейчас прилетишь, а он встречает тебя с цветами, что будешь делать?

Майя снова посмотрела на нее, как смотрят взрослые и мудрые люди на дурочек лет четырнадцати. Если честно, она завидовала Ларисе, ее умению любую неприятность оставлять в прошлом и любить только себя. Это талант от рождения.

– Я подумаю, что делать, – сказала она, улыбаясь, потому что вдруг представила, что он действительно ждет ее в аэропорту.

Этот же день, Россия. Погоня.

– Она высокая, чуть ниже Рената, худенькая, – описывала приметы внучки Маргарита Назаровна, фотографий-то нет, и взять их негде. – У нее длинная шея, длинные руки и ноги. Глаза светло-карие, волосы каштановые до плеч. Смуглая... Думаю, она еще и загорела...

– Слишком общие приметы, – сокрушенно сказал Сергей. – Есть что-то особенное, что бросается в глаза?

– Под правым глазом родинка, но маленькая, издали не увидишь. А в глаза бросается ... как это... независимость. Да-да.

– Независимость – не примета, Маргарита Назаровна, а черта характера, – заметил Ренат.

– Да! – вспомнила она. – С ней же подруга! Лариса. Она полная противоположность Майе. Ниже ростом на голову, блондинка, конечно, крашеная, волосы короткие, завивает их. Лариса аппетитная девушка, ну, сами понимаете, о чем я. У нее формы, как у Мерилин Монро.

– Что ж, попробуем узнать, – сказал Сергей.

– А вы дайте объявление по трансляции, – предложила Маргарита Назаровна, правда, тут же отказалась от своей идеи. – Я забыла, у нас положение подпольщиков.

– Жаль, что вы не помните ее номера телефона наизусть, – вздохнул Ренат.

– Я не знала, что номер может понадобиться, – развела руками Маргарита Назаровна, – а свой телефон я оставила во втором пакете на каталке.

– Ладно, как-нибудь справимся, – ободряюще обнял ее Сергей. – Ну, мы поехали. Ждите.

Он надел солнцезащитные очки, кепку с козырьком, набросил джинсовый жилет, проверил карманы. Ренат уже сидел за рулем, включил музыку и слушал. Забравшись в джип, Сергей помахал рукой Маргарите Назаровне, и они выехали.

– Давай подумаем, что мы не предусмотрели, – сказал Сергей, выключив музыку.

– Как будто все просчитали, – выкручивая руль на повороте, произнес Ренат. – Милиция за это время вполне могла выяснить, что Майя находится в Египте и прилетит сегодня, следовательно, ее будут встречать. Но у них есть преимущество – они наверняка взяли в доме Спасского ее фото, а у нас...

– У нас есть примета – Мерилин Монро, – возразил Сергей.

– Если Майю захотят увезти менты, как мы ее заберем?

– Спокойно, Зяблик, ориентируемся по обстоятельствам. Или мы с тобой пороха не нюхали? Там было хуже в тысячу раз.

– А тебе не приходило в голову, что в доносе написали правду?

– Майя – заказчица убийства? – скептически хмыкнул Сергей. – Сомневаюсь.

– Ты же ее не знаешь.

– Господин столичный менеджер, донос написал аноним...

– Потому что люди не хотят становиться свидетелями. Начнется волокита, хождение в милицию, к тому же это опасно для жизни.

– Тем не менее это анонимка. Кроме того существует логика. В доме не один человек побывал, а банда с автоматами. Они что-то искали. После пытались выкрасть Маргариту Назаровну и вдруг подбрасывают анонимку на Майю. Почему бы на нее не спихнуть преступление, и тем самым выиграть время? И последнее: у нее нет мотива. У Майи с дядей не было конфликтов, и у него не было больших денег, чтоб получить их по наследству. Майя имеет собственное дело, преуспевает, зачем же ей убивать все семейство и ставить себя под удар?

– Не знаю, может, ты и прав. Я предпочитаю не доверять логике.

Приехали они за час до прилета, походили по аэровокзалу, присматриваясь к встречающим и отлетающим. Да поди разберись, кто тут есть кто. Одно радовало Сергея – Каюрова не было, значит, не исключено, что менты не прознали о том, где все это время находилась подозреваемая.

Самолет прилетел, в толпе немногочисленных встречающих подозрительных типов, похожих на шпиков, как будто не было. Но Сергей с Ренатом не расслаблялись, зная по своему опыту: не всяк тот гусь, у кого перепончатые лапы и перья. Они стояли чуть поодаль от выхода, переговаривались, будто никого не встречают. На самом деле Сергей смотрел в одну сторону – что делается за спиной друга, Ренат – в другую. И только словно невзначай поглядывали на секцию, откуда вот-вот должны были выйти те, кто прилетел рейсом из Египта.

– Не нравится мне эта рожа, – промямлил Ренат, поглаживая затылок.

– Кто такой?

– Да с газеткой под мышкой. Низкорослый, с пузом, в серых джинсах и клетчатой рубашке.

Сергей надел на лицо озабоченную маску и прошел к следующей секции, его глаза сфотографировали человека с газеткой, он вернулся, пожал плечами:

– На роже не написано, что это мент. А там кто его знает.

– Идут, – собрался Ренат.

Прибывшие выходили, но не расходились, ведь следовало получить багаж. Девушек друзья узнали без труда, они выделялись среди остальных пассажиров своей красотой.

– М... – протянул Ренат, выпятив губу. – А девчонки стопроцентные.

– По сторонам не забывай смотреть, – одернул его Сергей и напрягся. – Это еще кто?

К Майе и Ларисе подлетел мужчина кавказской внешности, которому были явно за сорок, упитанный, с плешью, и с носом Буратино, с букетом в его рост:

– Лора, звезда моя!

– Тофик, милый, я так тронута, – промурлыкала Лариса, поцеловала его в обе щеки и забрала букет. – Получи мой багаж, дорогой. И моей подруги, у нее всего одна сумка. Держи квитанции.

Он умчался, подскакивая как кенгуру, а Майя, глядя ему вслед, нечаянно ляпнула:

– Я бы удавилась, если б мне пришлось с ним спать.

– Дурочка, – не обиделась Лариса нечаянно, – Тофик – мужчина во всех смыслах. Знаешь, он обещал подарить мне бриллиантовые серьги. Полагаю, сегодня они засверкают в моих ушах.

– Нет, – покривилась Майя, – я бы даже ради дворца на Средиземном море...

– Ой, – распахнула глаза Лариса, – мне это в голову не пришло... Дворец на Средиземном море? Это хорошая идея. Извини, мы тебя не подкинем к дому, он наверняка соскучился...

– Понимаю и сочувствую. Разумеется, ему.

Вскоре вернулся Тофик с тремя чемоданами, сумкой и нежностями, предназначенными Лорику. Некто умный придумал чемоданы на колесах, он заслуживает памятника, в противном случае друг Ларисы пал бы под грузом багажа. Подруги попрощались у выхода из аэровокзала, Майя взяла свою сумку и направилась к стоянке такси. Сергей с Ренатом шли за ней, не забывая поглядывать по сторонам. Главное, заставить ее позвонить на мобилу Сергея, которую он оставил Маргарите Назаровне.

Майя не успела дойти до стоянки, примерно на полпути к ней подскочили двое:

– Вы Майя Максимовна Кирей?

– Да, – она приостановилась.

– Вот наши удостоверения. Пройдемте с нами...

– А в чем дело? – напряглась она.

– Не волнуйтесь, – улыбнулся мужчина в клетчатой рубашке. – Надо выяснить кое-какие формальности.

– Это что, арест? – возмутилась Майя.

– Нет-нет, – заверил «клетчатый», беря ее под руку. Второй забрал сумку. – У нас есть к вам несколько вопросов, это срочно.

Ренат толкнул Сергея:

– Менты нарисовались, черт! «Клетчатый» без газетки ксивой машет.

– Вижу, – процедил тот. – Стой. Посмотрим, куда ее поведут, и перехватим.

Майю повели через площадь перед аэровокзалом, заставленную автомобилями. Сергей с Ренатом двигались параллельно, стараясь не привлекать к себе внимания, и постепенно приближаясь к троице.

– Сзади подойдем, – сказал Сергей. – Ствол держи наготове.

– Палить будем? – ужаснулся Ренат.

– Попугаем.

Тем временем Майя и менты прошли площадь и двинули через газон – как раз в ту сторону, где припарковался Ренат.

– Интересно, сколько всего ментов? – бубнил Сергей. – Водила не в счет...

– Вряд ли на задержание они кинули всю ментовку, – предположил Ренат.

– Стоп! – Сергей задержал друга рукой и вытаращил глаза.

На пути Майи и милиционеров выросли два рослых парня. Один коротко стриженный, с серьгой-крестом в ухе, второй отличался от первого только цветом лица – вареный рак да и только. По их наглым физиономиям стало понятно, что это не случайное столкновение, они намеренно не дают пройти троице. «Клетчатый», державший Майю за локоть, наехал на них:

– В чем дело?

– Куда ведете девушку? – поинтересовался стриженный.

– А ты кто такой, чтоб мы перед тобой отчитывались? – завелся второй мент.

– Мы милиция, – сказал тот, что с крестом в ухе, ухмыляясь.

– Кто-кто? – хмыкнул «клетчатый». – Из какого же вы отделения?

– Отдайте нам девушку по-хорошему и катитесь, – вступил в диалог вареный рак.

«Клетчатый» не растерялся:

– Ты сначала удостоверение покажи, а потом будем разговаривать о передаче девушки.

Майя оказалась в дурацком положении: стояла среди четырех незнакомых мужиков, ничего не понимала и была напугана происходящим. У нее потихоньку сдавали нервы:

– Что происходит? Кто вы такие, черт возьми? Что вам всем от меня надо?

– Удостоверение? – протянул парень с серьгой в ухе и полез во внутренний карман куртки. – Сейчас покажу...

Внезапно он заехал кулаком в лицо «клетчатому», тот шлепнулся на на спину. Второй мент, кажется, хотел вытащить оружие, да замешкался и получил ногой в живот...

– Вперед! – дал команду Сергей. – Вали того, что с серьгой!

К этому времени они подобрались к спорщикам довольно близко, оба сорвались с места, налетели на парней, и положили их рядом с ментами. Ренат схватил Майю за руку:

– Бежим!

Естественно, она не успела подумать, куда и с кем бежит, кто эти двое, просто подчинилась инстинкту самосохранения, потому что мечтала убежать от четверки. Они лавировали между автомобилей, как вдруг раздался выстрел, пуля цокнула о железо где-то поблизости, Майя вскрикнула. Но Сергей уже заталкивал ее в джип на пассажирское сиденье, Ренат запрыгнул раньше, завел мотор. Еще один выстрел! Пуля цокнула о джип.

– Мамочка! – прошептала Майя, зажмурившись.

– Гони, Ренат по закоулкам! – закричал Сергей. – Они на колесах!

Майя оглянулась. Тут ей стало плохо: неизвестный на заднем сиденье достал пистолет! Он еще и подмигнул ей! Потом оглянулся назад, сказав ей:

– Пристегнись, Майя.

– Что? – запаниковала она. – Вы знаете мое имя? Откуда? Вы кто?!

– Мы от бабушки, – бросил Сергей через плечо.

– От какой бабушки? – взвилась Майя. К сожалению, его слова не сработал и. – Остановите машину! Или я выпрыгну!

Выстрел. Пуля врезалась в джип, Майя втянула голову в плечи.

– Пристегнись, дура, а то вывалишься! – рявкнул Сергей.

– Мы от Маргариты Назаровны, – пояснил Ренат, нажимая на газ.

– Моя бабушка не дружит с бандитами! – прорычала Майя.

– Бандиты прибыли за тобой в аэропорт, – сказал Ренат, кинул ей на колени мобилу и напомнил еще раз: – Пристегнись, тебе сказали! И позвони. Выбери имя «Серега».

У Майи тряслись руки, да она вся дрожала от ужаса, но пристегнулась и взяла телефон. Ренат свернул с главной дороги в поселок у аэропорта, и петлял по улицам, напоминающим деревенские. Из джипа раздался выстрел, Майя непроизвольно зажала уши ладонями, выронив телефон. И в них стреляли, но, к счастью, не попадали. Майя потянулась за телефоном, хотя не понимала, зачем звонить какому-то Сереге, вместе с тем чувствовала, что это нужно сделать. Джип кидало из стороны в сторону, на поворотах заносило то на один бок, то на другой, иногда казалось, что он вот-вот перевернется.

– По колесам палят, – сообщил Сергей. – Ну, паскуды, я вам сейчас устрою красивую жизнь.

Он высунулся в окно чуть ли не наполовину. Майя сползла вниз, прячась от пуль, и прижала трубку к уху:

– Алло! Алло!

– Манюша, это я...

– Бабушка! – воскликнула Майя. Сергей выстрелил. – Ой!..

– Что там у вас хлопает?

– Ничего, ба... это... фейерверк... в мою честь.

– Майя, слушайся Сергея с Ренатом, они привезут тебя ко мне.

– А кто это?

– Друзья Глеба.

На следующем повороте преследователи попали по бамперу джипа, Майя прижала трубку к груди, закрыла глаза и подтянула колени к подбородку. Наверное, думала, что в таком положении пуля ее не достанет. Впрочем, она ни о чем не думала, только бубнила:

– Когда же это кончится? Что все это значит? Я не могу больше...

Проскочили поселок, выехали на открытое пространство, прямая дорога вела к городу. Сергей несколько раз подряд выстрелил. Майя лишь зажимала уши и вздрагивала. Пауза... Он закричал:

– Есть!!! Попал!!!

Майя приподнялась, оглянулась назад. Неуправляемая легковушка съехала с дороги и нырнула в кювет, а поскольку неслась на бешеной скорости, то... Майя не стала смотреть, сколько раз перевернулась машина. Хоть это и преследователи, но зрелище было не для слабонервных.

Ренат сбавил скорость, только когда очутились в городе, тогда же и поинтересовался:

– Куда ты попал? В водилу?

– В колесо, – ответил Сергей. – В водилу я бы попал раньше, по колесу сложнее, посадка у них низкая.

– Кувыркнулись? – спросил Ренат.

– Как консервная банка, – ответил Сергей.

– Вы объясните, что это было? – подала слабый голос Майя.

– Потом, у бабушки, – улыбнулся ей Ренат.

Зазвонил мобильник Майи, она отстегнула ремень безопасности, взяла с пола сумку, которую уронила во время гонки. Номер был не определен.

– Алло! – сказала она в трубку. – Да говорите, черт вас возьми, или прекратите звонить!

Отключив телефон, она бросила его в сумку. Сергей повернулся к ней, держась руками за спинки кресел:

– Кто звонил?

– Не знаю, – пожала плечами Майя. – Мне постоянно кто-то звонит, номер не определяется. Я говорю, а в трубке молчание. Господи, я в себя не могу прийти...

– А когда начали звонить? – осведомился он.

– Даты точно не помню, но эти странные звонки стали поступать, когда я прилетела в Египет.

– Постоянно, говоришь? – задумался Сергей. Закурил. Выкурив сигарету до половины, бросил ее в окно и отдал команду Ренату: – К реке езжай.

– Мы же почти приехали, – Ренат намекнул, что маршрут менять уже нецелесообразно.

– Я сказал – к реке! – повторил Сергей. – На набережную.

Ренат развернул джип и помчался в обратную сторону.

– О боже! – воскликнула Майя, будто вспомнив что-то важное.

– В чем дело? – наклонился к ней Сергей.

– Моя сумка с вещами! Я оставила ее в аэропорту!

– За сумкой возвращаться не будем, – заявил он. – Ее наверняка караулят менты.

– Но там подарки, – расстроилась Майя.

– Ну и пусть они поделят их между собой, не жадничай, – пошутил Ренат.

– Черт знает что происходит, а он шутит, – покосилась она на него.

– В девяносто пятом мы были в таком месте, после которого любая неприятность кажется комариным укусом, – заявил Ренат. – Приехали.

Он остановился у начала набережной, Сергей открыл дверцу, но, прежде чем выйти, попросил у Майи:

– Дай твою трубку.

Получив мобильник, он выпрыгнул из джипа и прямиком двинул к реке. Подошел к парапету, замахнулся и закинул мобильник в воду. Майя понеслась к нему с криком:

– Ты что сделал? С ума сошел? Зачем утопил мою мобилу? Ты хоть знаешь, сколько она стоит?

– Другую купишь.

Сергей вернулся к джипу, абсолютно не реагируя на взбесившуюся Майю. Она же остановилась, открыв рот и разъяренно дыша. Сергей открыл дверцу, повернулся к ней, приглашая:

– Залезай.

Майя оглянулась на реку – нет, трубу не достать. Она поплелась к джипу, бурча:

– Там все мои телефоны, абсолютно все. Я ни одного не помню наизусть. Как я работать буду?

– Ты сначала выживи, а потом подумаешь о работе, – посоветовал бессердечный Сергей, плюхнувшись на заднее сиденье. – Поехали, Зяблик. А теперь послушай меня, Майя. Тебе звонили, номера на дисплее не было, думаю, это не случайно. По сигналу с твоей трубки легко определить место, где ты находишься. Вот теперь пусть звонят водяному.

– Вытащил бы тогда симку, – огрызнулась она. – У меня остались бы номера.

– Но и твой номер остался бы у связистов. По нему с любой трубки...

– Тогда зачем утопил мобилу? Уничтожил бы симку.

– Телефоны, особенно крутые, имеют индивидуальный номер, так называемый номер производителя. Короче, с симкой, без нее, но трубу оставлять при себе нельзя. Как только она принимает сигнал – все, вычисляются твои координаты, поняла?

Она скосила глаза на Рената, мол, это правда, что говорит твой друг? Он утвердительно, и убедительно сказал:

– Слушай его, он про это все знает.