Текст книги "Не оставляй меня одну"

– Не спрашивайте, я вам все равно не отвечу. Она вышла и не слышала, как Широков спросил Марию Федоровну, ставшую случайным свидетелем их разговора, – что с Лизой происходит, почему она такая ершистая?

– Дмитрий Сергеевич, давайте пройдем в ваш кабинет и поговорим, – ответила та. Скажите честно, вы как к Лизе относитесь?

– Люблю ее и все, – вздохнул он. Иногда кажется, что и она ко мне неравнодушна, а только приближусь, сразу иголки выставляет. Я уже не знаю, что делать.

– У девочки непростая судьба, – ответила Мария Федоровна. Кстати, о ней писала молодежная газета, не читали?

– Нет, меня, наверное, не было в Москве.

– Тогда слушайте. В нашей больнице работал ее папа. Андрей Андреевич был очень талантливым хирургом, статьи писал в Медицинский журнал, их всегда публиковали.

– Постойте, так хирург Коренев – отец Лизы? Как же я не догадался. Наш профессор в институте настоятельно рекомендовал читать его статьи. Я их изучал, очень умные и чрезвычайно полезные. Простите, Мария Федоровна, я вас перебил.

– Ну вот, – продолжила та. Мама Лизы была операционной сестрой, они так любили друг друга, что им даже не завидовали. Потом уехали в Афганистан и погибли. Случилось это как раз под Новый год, с тех пор Лиза его не празднует. Было ей тогда пять лет, бабушка растила и воспитывала внучку. Лиза с детства хотела быть врачом, но бабушка посоветовала ей сначала закончить медучилище, чтобы у нее была профессия. Видно, чувствовала, что недолго проживет. И надо ж было такому случиться, завтра у девочки день рождения, сегодня она получает диплом и бабушка умирает. Лиза очень ее любила, и так убивалась, что от своего праздника отказалась. Мы как-то хотели ее поздравить, но она сказала, – не надо, нет у меня в этот день радости.

– Бедная девочка, вздохнул Широков. Но ведь нельзя жить только прошлым.

– Может, в нем черпает свои силы. И не озлобилась, не очерствело сердечко, доброе оно у нее и душа красивая, как и сама она.

– Да, это редкое сочетание. А чьи у нее дети? Как-то спросил у Васеньки, – Лиза вам, кто? Он ответил, – мама. Я говорю, – тогда почему вы ее называете по имени? – А нам так нравится, – топнула ножкой Асенька. Лиза по возрасту на маму не тянет, решил, что она их старшая сестра или родственница. А у нее спросить постеснялся.

– Чужие это дети, – вздохнула Мария Федоровна. К нам как-то по «Скорой» женщину привезли, в аварию попала, здесь и умерла. А малыши отделались небольшими ушибами. Жили они с мамой, а отец – во Франции. Сидят сиротинушки в приемном отделении и своей участи ждут. Лиза как их увидела, так сразу к себе забрала, приютила, отца разыскала. Как уж они между собой договорились, не знаю, только теперь детки с ней живут. Вот и вся история. Но я вам так скажу, Дмитрий Сергеевич, если обидите Лизу, вам в нашей больнице не работать.

– Понимаю, отец детей общается с Лизой?

– По-моему нет, он Васеньке звонит, она как-то об этом говорила.

– Ясно, задумчиво произнес он, – спасибо, Мария Федоровна, теперь я знаю, что надо делать и выскочил из кабинета.

– Дай-то вам Бог, – улыбнулась та.

На следующий день Мария Федоровна предупредила Лизу, – будешь пока работать с Терехиным.

– А Широков где?

– Взял отпуск без содержания.

Лиза побледнела, схватила полушубок и выбежала во двор. Он уехал, уехал, – твердила в отчаянии. Сама прогнала и теперь больше не увижу. Вернется к своим спасателям и все. Ну, что ж я за дура такая. Подумаешь цаца, любовницей не захотела быть. Другие под боком мужей имеют, и ничего. Господи, и поплакаться некому в жилетку, Серафима Львовна в Кисловодске отдыхает. Ладно, надо успокоиться, я сильная, я все выдержу. У меня сегодня операция, потом надо заехать в магазин, купить Асеньке платьице снежинки к новогоднему утреннику и подумать над костюмом Карлсона для Васеньки.

Вечером Ася примеряла перед зеркалом белоснежную пачку, украшенную блестками и вертела головкой, проверяя, не свалится ли красивенький ободочек во время танца. Лиза достала шорты и клетчатую рубашку, затем подумала и разыскала на антресолях небольшой вентилятор. – Так, пропеллер у нас есть и даже работает, а как его прилепить? Пора сделать звонок другу. Близнецы тут же примчались, повертели вентилятор, и Витька сказал, – без Кольки не обойтись.

– Так я побег, – с готовностью произнес Вовка и умотал.

– Кто такой Колька? – поинтересовалась Лиза.

– Вообще-то он чайник, но в железяках разбирается и чего-то все время конструирует. В соседнем доме живет.

Вскоре появился худой длинный Колька в очках, с сумкой в руке и спросил, – где будем работать?

– Можно на кухне, – ответила Лиза.

– Тогда стол клеенкой застелите, а то у меня инструменты. Колька взглянул на вентилятор, достал отвертку и оставил от него лопасти и кнопку.

– На спине рубашки будем дырку делать, чтоб туда пропеллер просунуть?

– Да, – засмеялась Лиза. Ей определенно нравился деловой Колька. Тот вынул из сумки картонку, циркуль, ножницы, мелок и клей. Приложил вырезанный круг к рубашке, обвел мелком, сделал дыру и провел клеем по краю, – это чтоб махры не было. Потом попросил Витьку подержать на Васиной спине вентилятор и ловко примотал его широким скотчем. Затем надел рубашку, аккуратно просунул в дыру лопасти и сказал, – Слышь, Вася, нажми рукой сзади на кнопку. Раздалось легкое жужжание.

– Ну, Колька, ты крутой, – восхитился Витька. Тот критически осмотрел костюм, – пузо надо делать, Карлсон же толстый. Достал кусок поролона, обрезал углы, приложил к Васиному животу, примотал скотчем, застегнул рубашку и удовлетворенно произнес, – теперь самое то.

– Лиза, к шортам лямку надо пришить и здоровую пуговицу пришпандорить, – сказал Витька.

– Хорошо.

– А с головой че будешь делать? – спросил Вовка. Такой чубчик Карлсону не подходит.

– Может, паричок купить?

– На фига деньги тратить, – сказал Витька. Береточку ему надень.

– На ногах что будет? – поинтересовался Колька.

– Сандалики и гольфики.

– Прямо на утреннике один гольф вниз спустите, Карлсон все-таки немного хулиган, – посоветовал он.

– Коля, спасибо большое, очень выручил, такой красивый костюм сделал, только я не смогу Васеньку одеть, у меня так хорошо не получится.

– Когда утренник?

– Тридцатого декабря, в десять утра.

– Ладно, приду в садик.

– А на фига, чтоб все там смотрели, как Карлсон одевается, – сказала Витька. Лиз, давай его дома нарядим, машину к подъезду подгонишь, сверху тулупчик накинешь, не простудится.

– Ой, мальчики, как хорошо вы придумали. Коля, раздевай Васеньку, я сейчас чай свежий заварю, пирожки разогрею и бутерброды сделаю. Какое варенье ставить?

– Разное, – засмеялся Вовка.

За два часа до утренника Колька и близнецы были уже у Лизы. Она им сунула по ватрушке, понаблюдала за процессом превращения Васеньки в Карлсона и успокоилась. Лиза, – дернула ее за руку Ася, у него должны быть конопушки.

– Моя ж ты умница, а я не додумалась. Достала коричневый карандаш и завершила портрет мужчины приятного во всех отношениях.

Когда она усадила детей в машину, туда нырнули Колька и близнецы.

– А школа?

– А на фига, – сказал Вовка. Нам оценки за четверть уже выставили.

– Трояки одни?

– Лиза, оно тебе надо, – засмеялся Витька, рули, а то на утренник опоздаем, нам еще Аську наряжать.

На празднике Колька и близнецы сидели на полу по причине отсутствия свободных мест. Лиза наблюдая за снежинками, отметила, что Асенька хорошо танцует и решила, что отдаст ее в кружок бальных танцев. За Васеньку она немного волновалась, – хоть бы не забыл пропеллер включить. Но тот сделал все как надо. Дважды оббежал вокруг елки под жужжание, и публика заулыбалась. Затем остановился, нажал на кнопку и громко сказал: Я Карлсон, я мужчина в расцвете сил, в меру упитанный и приятный во всех отношениях. В зале все засмеялись и дружно захлопали.

– Спокойствие, только спокойствие, – поднял Васенька руку, прочитал новогодний стишок, поклонился, включил пропеллер и убежал.

Когда утренник закончился, Витька сказал, – наши дети лучше всех.

– Аська самая красивая, – добавил Вовка.

– И Карлсон всем понравился, ему больше всех хлопали, – отметил Колька.

– С вами полностью согласна, – засмеялась Лиза.

На следующее утро она подробно рассказывала медсестрам про костюм Карлсона, близнецов, Кольку и утренник. Все хохотали, а через час к Лизе, с трудом сдерживая смех, подскочила Вера Коробейник, – представляешь, достаю бинт, больному перевязку делать, а Ленка шепчет, – работай аккуратно, чтоб махры не было.

Потом ее вызвал главный врач.

– Ну, Елизавета Андреевна, – пророкотал он, – рассказывайте

– О чем, Петр Иванович?

– О Карлсоне, вся больница хохочет, а я жажду услышать подробности из уст первоисточника.

Выслушав Лизу и посмеявшись, сказал, – через пару часов я буду поздравлять коллектив, в столовой соберемся, может, останешься?

– Извините, Петр Иванович, не могу, мне надо детей забрать, воспитательница просила до двух часов, а уже двенадцать.

– Ну, ладно, счастливо тебе, Лиза Коренева, – вздохнул главный врач.

Она ехала в садик и не знала, что делать, Асенька с Васенькой уже неделю просят елочку. Может, купить хотя бы маленькую, зачем же лишать малышей радости. – Ладно, – решила Лиза на обратном пути определюсь.

Во дворе детсада она детей не обнаружила.

– А где мои?

– Так их забрали, – сказала Нина Михайловна.

– Кто? – испугалась Лиза.

– Молодой мужчина. Детки увидели его и закричали, – Дима, Дима, побежали к нему, я и отпустила. А что, не надо было?

– Нет, нет, все правильно, когда он их забрал?

– Как только вывели на прогулку после завтрака.

– Он вернулся, вернулся! – стучало ее сердце. А вдруг приехал, чтобы попрощаться? Так, надо успокоиться…

Она тихо открыла дверь, разделась, вошла в гостиную и увидела большую елку, которую наряжали дети вместе с Широковым.

– Мама Лиза, – крикнул Васенька, – а мы с Димой елку купили и игрушки.

– Как ты меня назвал?

– Мама Лиза, мама Лиза, – запрыгала Асенька.

– Мои ж вы золотые, мои родные, как же я вас люблю, – бросилась к ним с объятиями. Рядом стоял Дима и улыбался.

– Ты не мог сказать, что заберешь детей? Я же переживала.

– И что бы ты мне ответила? Ни в коем случае, я сама, – засмеялся он.

– Так, вы продолжайте, – спохватилась Лиза, – я сбегаю в супермаркет, надо что-нибудь вкусненькое приготовить.

– Не волнуйся, мы затарились. В кухне она обнаружила кучу пакетов, и принялась их разбирать, – сколько же он всего накупил… А мясо готовое откуда?

– Из ресторана «Раздолье», там очень хорошая кухня, – мягко улыбнулся Дима.

Они долго сидели за столом, Лиза снова рассказывала про утренник и близнецов с Колькой, Дима слушал и хохотал. Потом дети читали стишки у елочки, пели песенки, и Асенька в белой пачке кружилась в вальсе снежинок под старую пластинку на проигрывателе.

Когда Лиза уложила детей и вернулась на кухню, Дима по новой накрыл стол и налил в бокалы шампанского.

– Лизонька, давай выпьем за уходящий год. Много было всего, но для меня он стал счастливым, я встретил тебя. Вот, – Дима протянул ей коробочку с кольцом, – пожалуйста, будь моей женой.

Господи, как же она ждала этого момента и как его боялась. Лиза заплакала и сказала, – это невозможно.

– Моя ж ты хорошая, – принялся целовать ее руки Дима. Это из-за дурацкого замужества? Не переживай, я слетал во Францию и мы с Олегом обо всем договорились. Он нормальный мужик. Собрался жениться на американке, у которой папаша владелец фармацевтической фирмы. Олег знает, если заберет детей, они ему такое устроят, что мало не покажется. Поэтому после праздников прилетает в Москву, вы разводитесь, ты остаешься с детьми, об условиях усыновлении определимся. Правда, сказал, что в любом случае будет оплачивать их содержание. Я не стал возражать.

– Дима, как же ты его нашел?

– Да легко. После последних твоих колючек, приехал в садик, и в Васенькином мобильнике обнаружил номер Олега. Но попросил меня не сдавать.

– Ну, ты посмотри, а он мне ничего не сказал.

– Лизонька, прошу тебя, не отказывай мне. Может, сейчас ты не испытываешь глубоких чувств, но поверь, я так люблю тебя и детей, что когда-нибудь ответишь тем же. Я хочу, чтобы мы вместе жили долго-долго, чтобы у Васеньки и Асеньки были еще братик и сестричка.

– Да? – лукаво взглянула на него Лиза. А чего мы тогда здесь сидим?

– Лизонька, любимая, желанная, единственная моя, – горячечно шептал ей Дима. Как же я ждал этой минуты, как хотел ее и мучился невозможностью. Ты мое солнышко, моя радость. Больше не будешь иголочками колоться?

– Нет, – счастливо смеялась Лиза.

Она проснулась, услышав скрип двери, и открыла глаза. В спальню заглядывали две любопытные мордочки.

– Дима, – прошептала Лиза. Дети сейчас нырнут под одеяло, а мы голые.

– Малыши, – крикнул он, а что под елкой? Какие подарки вам принес Дед Мороз?

Те взвизгнули и убежали. Они быстро оделись и вышли в гостиную. Дети раскрывали коробки, Дима ее обнимал и нежно прикасался губами к щеке. Лиза взглянула на портрет бабушки, ей показалось, что она улыбается, а может, это была просто игра света.

Лариса Яковенко

Пятигорск, апрель 2015 год.