Текст книги "Не. Отпускай меня"

– Могло быть хуже. – Мог появиться Алан.

Апрель облегченно вздохнула.

– Рада это слышать. – К моему удивлению, она казалась менее рассерженной, чем Меган. – Ты скажешь мне, что произошло между вами с Лукой? Он молчит и считает, что я должна поговорить с тобой, если хочу знать детали. Что он сделал?

Я покачала головой:

– Он ничего не сделал. Это только… – Я замялась. Как быть? Сказать правду, не упоминая Алана, я не могла, а снова ей лгать не хотела. – Я не думаю, что мы хорошо подходим друг другу для длительных отношений. Это… – Было ошибкой так приблизить его к себе.

Наверно, это было правдой, однако я не смогла произнести эти слова. Если бы время повернулось назад, я бы сделала все так же, только не приняла бы тот звонок с номера Норы. Если бы я не подошла к телефону и пекла бы дальше печенье, не случилось бы всего этого и я, по меньшей мере, могла бы провести с Лукой Рождество. Создать последнее прекрасное воспоминание.

– Мне жаль, что все так произошло.

– Мне тоже, – ответила Апрель тонким голосом.

У меня выступили слезы. Я торопливо сморгнула их. Я не хотела опять плакать, но, казалось, в этот день тело не могло иначе справиться с чувствами.

Я тяжело сглотнула.

– Я знаю, ты предостерегала меня от близости с Лукой; помню, ты сказала, что не хочешь потерять меня как подругу. И выбрала бы его, если бы отношения между нами плохо кончились. Я…

– Забудь, что я говорила, – прервала меня Апрель. – Как долго вы были вместе? Неделю? Две? Мой лак для ногтей держится дольше, и, пока ты не сорвалась при упоминании его имени, между нами все хорошо.

– Ты серьезно?

– Конечно.

В этот момент я больше всего хотела, чтобы проклятое озеро Тахо между нами исчезло, так как я чувствовала неудержимое желание крепко ее обнять, угостить большой порцией суши и сказать, что она лучшая новая подруга в мире и что я ее совсем не заслужила – как и Меган.

– Ты уже съехала из нашей квартиры? – спросила Апрель. Я слышала, как она открывает выдвижной ящик. Вскоре после этого зазвенели столовые приборы.

– Да. – Я тяжело сглотнула. – Я… не могла там оставаться.

– Ты у Аарона?

– Нет.

Апрель помолчала.

– Скажи мне, пожалуйста, что ты не спишь в своей машине.

– Я не сплю в машине.

– Ты врешь?

Я усмехнулась. Похожий диалог был у меня с Апрель во время нашей второй встречи в кампусе, после того как она нечаянно мельком увидела салон моего VW.

– Нет, я в мотеле.

– В каком? – Голос Апрель все еще звучал недоверчиво.

– Я не вру.

– Тогда скажи мне, в каком ты мотеле.

Я закатила глаза.

– Мотель «Онхо».

– Ты нагуглила его только что?

– На чем?

– Хорошо, это аргумент. Я бы чувствовала себя лучше, если бы ты была у Аарона… – Апрель замолчала.

Я услышала шаги, и низкий голос пробормотал:

– Привет.

Это «привет» я бы узнала всегда и везде. Хотя я недавно слышала его голос в записях телефона, знание, что он в эту секунду стоит рядом с Апрель, заставило пульс участиться.

– С кем говоришь? – спросил Лука.

– Ни с кем.

– Значит, ты для развлечения прижимаешь телефон к уху?

– Да.

Последовало молчание, и я представила, как вызывающе оба уставились друг на друга. Я затаила дыхание.

– Я хочу поговорить с ней.

Мои колени задрожали, я резко выдохнула.

– Нет, – ответила Апрель.

– Я должен с ней поговорить, – настаивал Лука.

– Забудь это.

– Дай мне трубку, – потребовал Лука, и я услышала короткую возню.

– Сага, я заканчиваю! – крикнула Апрель, и связь прервалась, прежде чем я смогла ответить.

Растерянно я еще несколько секунд держала телефон возле уха и пыталась понять, что произошло. Лука хотел со мной говорить. Он. Хотел. Со. Мной. Говорить. А я думала, что мы все сказали.

Я должен поговорить с ней.

Видимо, нет.

Глава 3

Уже десять минут я стояла на улице напротив комплекса, где жила Оливия. Я пришла слишком рано, но отвращение к липким стенам и затхлому запаху выгнало меня из мотеля. Со времени телефонного разговора с Апрель два дня тому назад я почти не покидала комнату. Что мне было делать? Было слишком холодно, чтобы убивать время в парке. Разрываясь между тоской о Луке и страхом перед Аланом, я была таким пучком нервов, что не хотела рисковать и идти в город. А моя единственная подруга все еще была в Бринзоне. Что же мне оставалось, кроме как смотреть плохие телевизионные передачи в мотеле?

Я глубоко засунула руки в карманы пальто и посмотрела налево и направо, а потом быстро перешла улицу. Оливия ждала меня только через четверть часа. Но лучше я явлюсь раньше, чем позволю ей увидеть, как выслеживаю ее с другой стороны улицы.

Дом, в котором находилась ее квартира, выглядел привлекательно. Он был довольно старый, но в хорошем состоянии, с безупречным фасадом, который совсем недавно реставрировали. Я остановилась перед дверью и изучила таблички звонков. Дрожащими пальцами нажала на кнопку с именем Оливия Штерман. Я чувствовала себя, как перед первым свиданием, хотя в действительности у меня его никогда не было. У меня с Лукой никогда не было свидания. Мы предпринимали что-то вместе, но чаще всего как друзья, например на Хеллоуин, и у меня никогда не было стремления произвести на него впечатление. В этот момент было иначе, так как, хотя встреча с Оливией не являлась свиданием, я непременно хотела ее заинтересовать.

Раздалось жужжание, и я открыла дверь. Лестничная клетка была украшена рождественскими венками, и чудесно пахло хвоей. Я расстегнула пальто и поднялась по ступеням на второй этаж.

Оливия уже ждала меня. Она, улыбаясь, стояла в дверном проеме. Черные волосы плавно ниспадали до самых бедер, и, несмотря на холод, на ней был лишь простой топ.

– Ты, должно быть, Сага. – Она протянула мне руку.

Я взяла ее.

– Да, это я.

– А я Оливия, но ты, наверное, уже знаешь. – Жестом она пригласила меня в квартиру.

Я сняла пальто.

– Ботинки снимать? – спросила я и посмотрела на лужу у ног, которую оставил растаявший снег.

– Достаточно, если ты их вытрешь. – Она показала на маленький половик.

Вытирая подошвы ботинок, я осмотрелась в прихожей. Потолок был высокий, а на стенах висело несколько фотографий большого формата. На них были не друзья, не семья, а расплывчатые фигуры на природе, как призраки, блуждающие по лесу.

– В сообщении ты написала, что учишься первый семестр, это так? – спросила Оливия.

Я кивнула.

– Что ты изучаешь? – Я не могла вспомнить, чтобы видела когда-нибудь Оливию в университете Мелвью, но, учитывая поток студентов, которые ежедневно носились по кампусу, это было не удивительно.

– Всякую всячину. Я еще не совсем определилась. Записалась на курс искусства и фотографии, но также на некоторые лекции по экономике и медиа-дизайну. А ты?

– Я остановилась на психологии. Общественные науки. В том направлении.

– Ты уже получила оценки?

Я покачала головой. Честно говоря, я даже не думала о том, чтобы посмотреть их на сайте. Хотя преподаватели информировали нас, что оценки будут выставлены там, мои приоритеты в данный момент были в другом месте.

– А ты?

– Выдержала все курсы, – гордо провозгласила Оливия. – Хочешь что-нибудь выпить? Вода? Сок? Чай?

– Чашку чая.

В то время как Оливия наливала воду и брала чашки с полки, я окинула взглядом кухню. Она была такой же новой, как паркет в прихожей. Напротив встроенной кухни стоял маленький стол для завтрака с тремя стульями. На стене также висели фотографии.

– Ты делала эти фотографии?

– Да, большинство из них появились во время учебы.

– Они действительно классные.

– Спасибо.

Пока закипала вода, мы поболтали еще несколько минут о пустяках, чтобы лучше познакомиться друг с другом.

– Ты готова к экскурсии? – спросила наконец Оливия.

Я кивнула и с чашкой в руке последовала за ней. Ванная была оборудована самым необходимым. Гостиной не было, так как оба еще пустых помещения планировалось сдать внаем. Я интересовалась маленькой комнатой, потому что аренда большой стоила на сто пятьдесят долларов больше. Деньги, которых у меня не было.

– Сколько еще осмотров у тебя впереди? – спросила я, после того как мы закончили обход.

Оливия немного подумала.

– Три для большой комнаты. И десять для маленькой.

– Вау, ты очень популярна.

– Думаю, не столько я, сколько жилье. Первоначально я хотела поселиться в коммуналке, но после того, как за два месяца не нашла комнаты, просто решила сама организовать коммуналку.

Просто. Это было не просто. Мне тоже приходила идея создать собственную коммуналку, но как бы я это профинансировала? Пока не нашла соседа, я должна была бы одна платить за аренду. И не было никого, кому я могла сразу предложить совместное проживание, – возможно, за исключением Коннора.

– Как тебе квартира? – спросила Оливия.

– Она прекрасная, правда, я могу позволить себе только маленькую комнату.

– Как и большинство. – Она вздохнула. – Первая претендентка тоже хотела маленькую комнату. Но я решусь только тогда, когда поговорю со всеми.

– Когда это будет?

– Последняя встреча второго января.

Черт побери. Если ни один из других арендодателей не отзовется, мне придется остаться в мотеле после Нового года. Я так не планировала. Но я не хотела показать свое разочарование и заставила себя улыбнуться. Надеюсь, улыбка была убедительной.

Я покинула лестничную клетку, пахнущую сосновой хвоей, и, ежась от холода, высоко подняла воротник пальто. Солнце уже садилось, и я поспешила вернуться в мотель.

Бригит, владелица, приветствовала меня у стола регистрации. Она беседовала с Клиффом, хозяином собаки, которая каждый день резвилась в снегу, как ребенок. Я прошла мимо них в коридор, где располагалась моя комната. Когда я подняла взгляд, то увидела фигуру рядом с моей дверью.

Я улыбнулась.

– Что ты здесь делаешь?

– Решила посмотреть на твое новое пристанище. – Апрель оттолкнулась от стены и пошла мне навстречу. На ней была кожаная куртка, слишком тонкая для этого времени года, и вязаная шапка, которая выглядела так, будто была позаимствована из гардероба Луки. Ее светлые волосы и тонкие черты лица болезненно напомнили мне о нем, однако я была благодарна Апрель и тут же очутилась в ее объятиях. Она крепко прижала меня к себе и погладила по спине. Я не заслужила ее безмолвной поддержки.

– Как давно ты вернулась? – Я предполагала, что Лука тоже снова был в Мелвью, ведь я удрала из Бринзона на своем фургоне, а у него не было собственного автомобиля.

– Сегодня днем. Аарон пригласил меня к себе на День святого Сильвестра, и хотя я люблю своих старых друзей, встретить новый год хочу с новыми. – Апрель отпустила меня, чтобы хорошо рассмотреть, и я была рада, что больше не выгляжу так плохо, как при встрече с Коннором. – Это значит, что ты должна пойти со мной.

– Не знаю… – Я достала из кармана пальто ключ от комнаты. Воспоминание о предыдущей вечеринке Аарона оставило горькое послевкусие. Что случилось со мной вечером, не имело к нему никакого отношения, однако этот факт не отменял испуга и памяти о нем. – Это будет такая же большая вечеринка, как на его день рождения?

– Нет. Его соседи по квартире еще отсутствуют. Он пригласил только горсточку людей, чтобы мы могли поскучать вместе.

– Там… – Я кашлянула. – Там будет Лука?

– Неужели ты думаешь, что я бы тебя пригласила, если бы там был Лука?

Я пожала плечами и открыла дверь, чтобы выиграть немного времени. С одной стороны, я не хотела встречать новый год одна в затхлой комнате мотеля, с другой – чувствовала себя не готовой к общению, а прежде всего не хотела быть среди людей, которые бы постоянно спрашивали меня о Луке и нашем расставании.

– Да ладно тебе! – Апрель потянула меня за рукав, как нетерпеливый ребенок. – Ты должна это сделать для меня, после того как три дня игнорировала мои звонки. – Она высоко подняла бровь. – Или ты уже придумала что-то другое?

Я включила свет.

– Нет.

– Тогда это решенное дело. Ты пойдешь со мной, – заявила она и протиснулась мимо меня в комнату.

Я последовала за ней и по привычке повесила замок.

Апрель прошла по комнате и не сказала при этом ни слова. Я попыталась посмотреть на мотель ее глазами. За десять долларов за ночь я не могла ожидать отеля «Хилтон», и эта комната была для меня единственно возможным прибежищем. Но даже если казалось, что с каждым днем она становилась все более убогой, никогда еще она не представлялась мне такой грязной, как в этот момент. Благодаря желтому свету потолочной лампы на ковре были отчетливо видны пятна. Обои пожелтели, а запах дыма был такой интенсивный, словно кто-то только что потушил сигарету в пепельнице.

Апрель медленно повернулась ко мне.

– Ты серьезно? – Она обвела пальцем комнату.

Я пожала плечами:

– Она дешевая.

– Это крысиная нора. – Она брезгливо скривила губы, когда заметила пятно плесени на потолке. – Ты не можешь здесь оставаться.

– Это только на несколько дней.

– Провести час в этой комнате – уже слишком много.

– Это был единственный мотель, который я могла себе позволить. – Я села на кровать, сняла мокрые ботинки и вытянула ноги.

– Ты могла бы еще на несколько дней остаться у нас.

Я покачала головой:

– Нет, не могла бы.

– Это не помешало бы Луке.

– Он хотел, чтобы я ушла, – тихо возразила я.

Но даже если бы он предложил мне дальше жить у него, я бы не хотела остаться: там все напоминало бы мне о проведенном вместе времени. При виде дивана я бы думала о том Хеллоуине. Плита напоминала бы мне о нашем первом поцелуе. А на балконе я бы думала о его дне рождения и селфи, которое он удалил из своего аккаунта в Инстаграме.

– Я уверена, что ты неправильно его поняла.

Я фыркнула:

– Для меня его «исчезни» было совершенно ясно.

Апрель наклонила голову.

– Он так не думал.

– Откуда ты знаешь?

– Я знаю это, потому что он чувствует себя подавленным. – Апрель вздохнула и потерла лоб. – Он бы меня убил, если бы узнал, что я тебе сказала, но он скверно себя чувствует из-за тебя. Лука пытается скрыть это и избегает меня, так как я вижу его насквозь. Он скучает по тебе, Сага.

И я скучаю по нему. Я зажмурилась и еще раз покачала головой.

– Это еще одна причина не вселяться к вам снова. Если мы будем видеться каждый день, это лишь ухудшит ситуацию.

Апрель скривила губы. Я была права, и она знала это.

– Кроме того, я уже ищу новую квартиру. Как раз вернулась с осмотра.

– Ты сейчас неспроста меняешь тему, – сказала Апрель и опустилась на кровать рядом со мной, при этом она села на самый край, словно хотела избежать контакта с простыней.

– Я не меняю тему. Ты недовольна моей жилищной ситуацией, и я рассказываю тебе, что скоро, наверно, она изменится.

Апрель закатила глаза:

– Ты такая же больная, как Лука. Почему вы не можете просто поговорить о своем чувстве? Это не запрещено.

– Нет, но говорить не о чем. Мы расстались. Конец истории, – упорствовала я, поспешно вытерев слезу в уголке глаза. Если бы я позволила Апрель и дальше говорить со мной о Луке, я бы снова заплакала и тогда нас бы вынесло волной слез из этой комнаты, как в книге «Алиса в стране чудес». – А мотель не такой уж и плохой.

– Здесь воняет дымом и залежалой китайской едой. – Она наморщила нос и еще раз осмотрелась. – Кроме того, я заметила, что кровать неудобная.

– К этому можно привыкнуть.

– Но не нужно.

Не отвечая, я посмотрела на Апрель. Чего она ждала от меня? Мне надо опустошить свой счет, чтобы выкинуть деньги на мотель получше? Или мучить себя и Луку, снова ночуя у них на диване?

Глава 4

В эту ночь я не могла заснуть. Воспоминания о Луке, беспокойство из-за новой квартиры и шум из соседних комнат не давали заснуть. Я переворачивалась с боку на бок, откидывала одеяло, чтобы через несколько минут снова натянуть его на голову. И каждый раз, когда была близка к тому, чтобы заснуть, я слышала голос Луки. Не холодный и злой, как во время последнего разговора, а теплый и нежный, как в нашу совместную ночь. Мне недоставало его близости, и хотя я была под одеялом, кровать внезапно показалась мне холодной и пустой. Я перевернулась на спину и попыталась думать о чем-нибудь другом, и первым, что пришло в голову, была новогодняя вечеринка у Аарона. Я была не особенно заинтересована в ней, но, по крайней мере, могла бы провести вечер с Апрель. Кроме того, это отвлекло бы меня от мыслей о Луке.

Луке, которого я не видела уже пять дней.

Луке, чьи поцелуи я все еще чувствовала на коже.

Луке, чье выражение лица в момент, когда я сказала, что мне претит проведенное вместе время, я никогда не забуду.

Черт! Я снова думаю о нем.

Я нащупала телефон. Три часа сорок семь минут. Слишком рано для подъема, но я не могла больше ни минуты лежать и думать о Луке.

Я включила настольную лампу и встала. Короткого кругового обзора комнаты было достаточно, чтобы ясно показать, как ограничены здесь мои возможности. Я включила телевизор, экран, мерцая, ожил и начал показывать мне бессмысленную рекламу бигуди, эпилятора и электронных кухонных приборов, которые можно выгодно купить, если позвонить прямо сейчас на очень дорогую горячую линию. Боже, как мне недоставало моих украшений! В следующий раз, когда буду говорить с Апрель, надо напомнить, чтобы она занесла мне мои вещи. Однако звук телевизора выполнил свою функцию, отвлекая меня от мыслей о Луке, пока я наконец не заснула во время рекламы пищевых контейнеров.

На следующее утро я отправилась в город как можно раньше, чтобы последний раз в этом году проверить почту.

Вместо Коннора за стойкой сегодня стояла молодая женщина. Я снова заказала горячий шоколад и села в качестве единственного посетителя в задней части кафе. Из хозяев двенадцати квартир, данные которых я вчера записала, отозвались лишь шесть, и пять сообщений содержали отказ. Я была не очень разочарована, так как вопреки доводам рассудка возлагала надежду на Оливию. Я очень хотела переехать к ней. Не только потому, что мы хорошо понимали друг друга. Квартира имела прекрасное расположение по отношению к кампусу, а маленькая комната стоила на двадцать пять долларов меньше, чем я определила для себя. Чего еще желать?

Я ответила на единственное письмо с приглашением и дала свой номер телефона, чтобы можно было договориться о дате осмотра квартиры в новом году. Потом я покликала по страницам в поиске самых новых объявлений, но между праздничными днями их было немного. Напоследок решила проверить сайт университета Мелвью. Нервничая, я открыла страницу с оценками и облегченно вздохнула, когда прочитала рядом со своей фамилией в разделе социальных наук слово Зачет. Некоторые другие курсы я тоже закончила, правда, с довольно низкими оценками, но это не имело для меня значения в этот момент. Лишь результат экзамена по психологии еще отсутствовал, хотя, учитывая объем вопросов профессора Эриксена, меня это не удивило. Я все еще сомневалась, что смогла сдать экзамен, однако, пока не увидела это написанным черным по белому, не хотела ломать над этим голову. От беспокойства не станет лучше.

Я закончила работу за компьютером быстрее, чем ожидала. Заплатила за полчаса пользования Интернетом и отправилась назад в мотель, чтобы подождать Апрель, которая хотела забрать меня на вечеринку Аарона.

Я приняла душ и достала вещи, которые планировала надеть на Рождество с родителями Луки. Черная блузка с золотой застежкой на воротнике и черные джинсы. Хотя мы будем в компании своих, я хотела выглядеть хорошо и была полна решимости наслаждаться этим вечером, а не рефлексировать по поводу того, что у меня не будет новогоднего поцелуя Луки.

Я сидела на кровати и переключала каналы, которые, казалось, транслировали сегодня исключительно ретроспективы лучших программ, когда раздался стук в дверь.

– Один момент! – крикнула я, вскочила и открыла замок.

– Привет, – сказала Апрель и обняла меня.

Подобно мне она приложила заметно больше усилий при выборе одежды, чем это было необходимо для расслабленного вечера у Аарона. Я не могла увидеть, что у нее под курткой, но серые брюки широкого покроя выглядели довольно элегантно, как и ее высокая прическа.

– Хорошо выглядишь.

– Спасибо. Ты тоже. Я почти готова. Нужно лишь надеть куртку.

– Не спеши, я пришла немного раньше.

Я оставила дверь открытой, но Апрель стояла в коридоре. Ее взгляд украдкой скользил по помещению. Было видно, что она пыталась скрыть недовольство этой конурой, но ей это не особенно удалось. Не обращая внимания на выражение ее лица, я выключила телевизор и надела куртку.

– Как успехи с поиском квартиры? – спросила Апрель.

Я взяла со стола ключ и вышла к ней в коридор.

– Не очень. Я написала нескольким людям, но получила только одно согласие на встречу для осмотра. Многие совсем не ответили.

– Наверно, все еще на каникулах.

– Наверно, – отозвалась я, хотя приняла молчание хозяев квартир за отказ. Вероятно, предложенные комнаты уже были сданы и у людей не было желания тратить время на бессмысленную переписку.

Движение было ужасным. Люди ехали на вечеринки или за последними покупками к Новому году. Прошло полчаса, прежде чем Апрель припарковала свой автомобиль. Уже смеркалось, и гирлянды на крыше и кустах в саду освещали дом. Громкой музыки на этот раз не было, и я ощутила облегчение. Очевидно, до этого момента я не верила, что сегодняшний вечер действительно будет спокойным и расслабленным.

Апрель нажала на кнопку звонка рядом с дверью. Мгновение спустя дверь открыл Коннор.

– Привет, вы пришли рано.

– Ты тоже, – ответила Апрель.

Он пожал плечами:

– Я помогаю Аарону наводить порядок.

Апрель сунула ему в руки пакет, который взяла с заднего сиденья своей машины. Я не знала, что было внутри, но предполагала, что легкая закуска, и невольно спросила себя, должна ли была тоже что-то принести. Наверное, надо было внести несколько долларов в счет покупки Апрель.

Мы повесили верхнюю одежду в гардеробе и проследовали на кухню. Аарон стоял там, окруженный десятком блюд на стойке, и мелко резал овощи. Сладкий запах, который я не могла узнать, висел в воздухе, а окно запотело от пара.

– Привет! – Аарон помахал нам ножом с видом сумасшедшего серийного убийцы. Впечатление усиливалось из-за его полностью черной одежды.

– Ого! Будь осторожен с ним. – Апрель засмеялась и стащила полоску красного перца.

– Кыш! – шикнул Аарон. – Не таскать украдкой. – Он сделал прогоняющее движение рукой. – Ты как Коннор. Я думаю, он уже съел целый огурец.

– Неправда! – запротестовал Коннор и занялся пакетом, который принесла Апрель. В нем было несколько бамбуковых циновок, упаковки с листами нори и два рулона пищевой пленки. Теперь я узнала запах на кухне: рис.

– Суши? – спросила я.

Аарон кивнул:

– Желание Апрель.

Я закатила глаза:

– Конечно.

– Эй, ты тоже любишь суши. – Апрель вызывающе посмотрела на меня.

– Но не так сильно, как ты.

– Ага, потому что никто не любит суши так сильно, как я. – Она мечтательно прижала руку к груди, а потом схватила полоску моркови.

Аарон бросил на нее предостерегающий взгляд, но ничего не сказал и продолжил кромсать паприку с такой поразительной скоростью, что мне стало страшно за его пальцы.

– Я могу как-нибудь помочь? – спросила я.

– Если хочешь, можешь достать из холодильника и нарезать рыбу.

– Ясно. – Я пошла мыть руки.

– А что мне делать? – спросила Апрель.

Коннор, который распаковывал новые бамбуковые циновки, показал на большое глубокое блюдо, стоящее в стороне и накрытое платком. Мне бросилось в глаза, что он сегодня первый раз со времени нашего знакомства не в рубашке, а в темно-зеленом пуловере с V-образным вырезом.

– Ты можешь приправлять специями рис. Уксус, сахар и соль я тебе уже подготовил.

Апрель отдала честь:

– Есть, капитан!

Я взяла рыбу из холодильника и стала за стол на надлежащем расстоянии от Аарона. Он уже приготовил мне доску с ножом. Для пробы я отрезала несколько полосок от свежего лосося.

– Так?

Он посмотрел на мою работу.

– Пожалуй, немного тоньше.

Осторожно, чтобы не провести вечер в больнице, лишившись кончика пальца, я последовала его указанию. Несколько минут мы работали молча, но с тем, кого не знаешь, тишина всегда чувствуется особенно.

– Что ты делал на Рождество? – спросила я наконец.

– Ничего увлекательного. – Аарон пожал плечами, не отрывая взгляда от разделочной доски. – Все мои сожители поехали к семьям, а я был здесь. Рождественским утром несколько часов помогал в благотворительной кухне. Это все.

Я не знала, что меня больше удивило, сотрудничество с благотворительной кухней или то, что он не провел время с семьей.

– Как так получилось?

– В моей семье не придают большого значения этому празднику, – лаконично ответил он, и его голос при этом звучал нейтрально. Однако он сменил тему. – Вы уже получили оценки?

– Еще не все, – ответила Апрель, наливая в рис уксус. – Но зато сдали все экзамены. А ты?

– Так же, – ответил Аарон. – Но низкие баллы меня бы разочаровали. Еще никогда так много не зубрил, как в последние два месяца.

– Я могу это подтвердить, – признала Апрель. Она насыпала в рис еще немного соли, обхватила огромное блюдо рукой, прижимая к себе, чтобы можно было лучше перемешать. – А как обстоят дела у тебя, Сага?

– Я тоже сдала все предметы, только по психологии еще не выставлены баллы.

Очевидно, в голосе было слышно мое беспокойство по поводу оценки Эриксена, так как Апрель с пониманием посмотрела на меня:

– Я уверена, что ты сдала.

– Увидим. – Я попыталась улыбнуться.

В результатах уже ничего не изменишь, поэтому я не позволяла себе задумываться о последствиях провала. Я успею сделать это, если узнаю, что провалилась. Зачем преждевременно загонять себя в панику?

– Я тоже знаю все результаты, – сказал Коннор и сочувствующе улыбнулся мне. – Кроме психологии.

– С психологией тоже все получится, – заверил Аарон и положил свеженарезанные полоски паприки в одну из тарелок. – Ты много учился и понимаешь, о чем идет речь. Эриксен оценит это. Кого интересуют несколько пропущенных слов и описок?

Коннор с покрасневшими щеками уставился на узор своих носков, как будто собирался открыть секрет.

– Тебе легко говорить. Твое изложение не похоже на записки ученика начальной школы.

– Твое тоже не похоже, – сказал Аарон разочарованно, как будто досадовал, что снова ведет эту дискуссию. – Ты недооцениваешь себя. Если бы ты был таким неспособным, как внушаешь себе, ты никогда бы не сдал выпускные экзамены в школе.

Коннор фыркнул и поправил очки, которые грозили упасть.

– Ты не можешь сравнивать экзамены в школе с психологией у Эриксена.

– Могу и буду. – Аарон вызывающе поднял подбородок, однако, прежде чем Коннор смог ответить, в доме раздался пронзительный звонок.

– Я открою, – сказал Коннор, который явно хотел покинуть кухню, чтобы избегнуть трений с Аароном.

Мне были понятны его чувства. На его месте я бы тоже чувствовала себя плохо, публично говоря о своей легастении. Возможно, я ошибалась, но, похоже, речь шла о ней. Это могло бы также объяснить, почему Коннор после экзаменов выглядел таким нервным.

– Готово! – крикнула Апрель и разрядила неприятную тишину после поспешного ухода Коннора. Она снова накрыла блюдо крышкой и оперлась о кухонную стойку. Апрель требовательно протянула руку в направлении Аарона и издала плачущий звук.

Он закатил глаза и дал ей блюдо со свеженарезанной паприкой.

Она схватила две полоски.

– Спасибо!

– Ты испортишь аппетит.

– К суши? Никогда. – Она положила паприку в рот и блаженно улыбнулась.

Я тоже не смогла сдержать улыбку. Хорошее настроение Апрель было заразительным, и я радовалась, что она заставила меня пойти с ней.

Краем глаза я увидела, что Коннор вернулся на кухню.

Он был не один.

С ним был Лука.