Текст книги "Корона тьмы. Сумеречные боги"

Лаура Кнайдль
Корона тьмы. Сумеречные боги

© Косарим М., перевод на русский язык, 2022

© Издание на русском языке, оформление.

ООО «Издательство «Эксмо», 2022

* * *

Мне

Корона тьмы
В предыдущих книгах серии…

Фрейя Драэдон

Принцесса Фрейя очарована магией, что однажды может стоить ей жизни. После того как брата девушки, Талона, похитили, она обратилась к алхимии, чтобы найти его. И хотя волшебство у нее на родине строжайше запрещено, Фрейю это не остановило. С помощью Хранителя Ларкина она нашла Талона, но им оказался принц Неблагих Киран. По возвращении к своей семье Фрейе приходится столкнуться с последствиями побега: теперь она против своей воли должна выйти замуж за принца Диглана, коим является не кто иной, как пират Элрой. Несмотря на то что принцесса любит Ларкина, запланированная свадьба дает ей одно решающее преимущество, потому что свадьба с Элроем должна состояться в Вайдаре – городе на юге страны, где располагается секретная библиотека ее отца, содержащая запрещенные и магические писания, которые Фрейя хочет присвоить себе. Девушке удается проникнуть в библиотеку, когда отец застает ее врасплох, и между ними возникает конфронтация, которая может стоить Фрейе ее языка…

Ларкин Вэлборн

Ларкин Вэлборн, бессмертный Хранитель, десятилетиями служил на Свободной земле. Он охранял стену, отделяющую волшебную и смертную земли друг от друга, и до недавнего времени был верховным главнокомандующим. Однако инцидент, который произошел семь лет назад и уничтожил целую деревню мирных жителей, привел Ларкина в королевскую темницу. Там он должен был коротать вечность своей жизни, но у принцессы Фрейи на него другие планы. Девушка освобождает Хранителя, чтобы вместе с ним найти ее пропавшего брата Талона. Пока они ищут принца, Ларкин влюбляется в Фрейю и обретает свою былую силу. Все еще оставаясь разыскиваемым преступником, он в одиночестве бродит по стране и прячется в тени, помогая тем людям, которые не могут помочь себе сами. Ларкин расследует серию убийств. Следы ведут его в Аскану, город, где находится черный рынок магических предметов…

Зейлан Аларион

Зейлан Аларион выросла в деревне, что находится на краю Свободной земли. Она была еще ребенком, когда эльвы убили ее родителей и разрушили ее дом, – выжила только Зейлан. Теперь девушка хочет любой ценой предотвратить повторение подобного. Но чтобы противостоять кровожадным созданиям, она должна стать бессмертной Хранительницей. Зейлан – единственная женщина на Стене, и поэтому ей приходится бороться за свои права. Упрямый характер и бунтарство девушки доставляют ей все новые и новые неприятности. Когда Зейлан отправляется в Нихалос, город Неблагих фейри, в качестве сопровождения фельдмаршала Кори Томбелла и Ли, ее арестовывают по ложному обвинению в убийстве матери Кирана, королевы Зарины. Однако сам Киран верит в ее невиновность. С его помощью Зейлан удается сбежать из темницы, в процессе чего раскрываются ее невиданные силы. Девушка обладает даром подавлять стихийную магию фейри.

Киран

Принц Киран в свои восемнадцать лет должен взойти на трон после неожиданной кончины своего отца, короля Невана, в качестве самого юного правителя Неблагих. Его народ, состоящий из фейри, возраст многих из которых насчитывает несколько веков, недоволен этим так же, как и сам Киран. Хотя бы потому, что принц окружен темной тайной, о которой знают только его самые близкие люди. В детстве Киран был похищен прямо из колыбели и провел первые годы своей жизни в качестве принца Талона в человеческом мире, и теперь частенько чувствует себя скорее человеком, чем фейри. И только лучший друг принца Олдрен и Хранительница Зейлан дарят ему чувство уверенности. После нескольких покушений на его жизнь и растущее количество восстаний в стране Киран решает передать корону Олдрену. Но этот Неблагой – не тот, кем кажется. На самом деле он – Цернуннос, Бог Смерти, который пытается убить Кирана и Зейлан, ввергнув их в огонь. Но эти двое чудом избегают смерти, только вот Киран получает сильные ожоги.

Ли Форэш

Ли Форэш – один из бессмертных Хранителей и инструктор новичков. Для многих мужчин служба на Стене – дело чести, но для Ли она изначально была неизбежным злом. Мужчина присоединился к Хранителям несколько дней назад, чтобы погасить свой долг, потому что в прошлом обокрал не тех людей. Мужчина очень привязан к Зейлан, которая тоже одно время жила на улице. Когда Хранительницу обвиняют в убийстве матери Кирана, девушка попадает в темницу, Ли остается с ней, чтобы доказать невиновность послушницы, заставив полукровку – Вэйлина – признаться. Но чем больше времени Ли проводит с полуэльфом, тем сильнее его тянет к этому мужчине, который тоже является всего лишь жертвой в этой игре.

Вэйлин

Вэйлин – полукровка: наполовину фейри, наполовину человек. Кровная клятва связывает мужчину с Валеской, королевой Благих, лишая собственной воли. Правительница заставляет своего раба пытать, убивать и делить с ней постель. Вэйлину все это претит. В отчаянии полукровка ищет способ разрушить клятву, потому что каждый день под тиранией Валески – это мучение, а каждое поручение королевы отнимает частичку его души. Полуэльф близок к тому, чтобы сдаться, когда встречает бессмертного Хранителя Ли, который проявляет к нему больше доброты и уважения, чем кто-либо другой. А еще Ли обещает Вэйлину найти вместе с ним способ снять проклятие. Благодаря Ли Вэйлин наконец снова обретает надежду на будущее, но над страной нависла Тьма, которая угрожает поглотить то самое светлое будущее.

Валеска

Валеска, королева Благих фейри, правит на юге волшебной страны. Она известна своей красотой и преданностью своему народу. Нет ничего, чего бы эта королева не сделала для своих фейри. Ради них она в буквальном смысле шагает по трупам. Когда провидица королевы рассказывает ей, что принц Неблагих принесет стране великое несчастье, Валеска приказывает своему кровному рабу Вэйлину убрать Кирана с дороги. Вэйлин намеренно неверно интерпретирует приказ своей госпожи и переносит Кирана в мир людей, где тот живет под именем Талона. Несколько лет спустя юный фейри возвращается, и перед Валеской снова встает проблема, как избавиться от принца. Вэйлин терпит неудачу, а у Валески, беременной его ребенком, не остается другого выбора, кроме как смотреть, как распространяется Тьма…

Олдрен

Олдрен родом из уважаемой семьи Неблагих фейри. Он не только лучший друг Кирана, но и его правая рука, а также прекрасно обученный воин. Олдрен уважает юного принца и поддерживает его словом и делом, что не всегда бывает легко, потому что еще никогда прежде ни один наследник престола не был так презираем своим народом, как Киран. И все же Олдрен всегда находится рядом с принцем и даже отдает за него свою жизнь в день коронации. Фейри умирает, но его тело занимает Цернуннос, Бог Смерти. Под видом Олдрена Цернуннос незаметно дергает за ниточки, чтобы заставить Кирана отказаться от прав на трон и получить власть для претворения своих планов в жизнь…

Элрой

Элрой одержим идеей вечной жизни. Вместе со своей великой любовью Хеленией он хотел объехать весь мир, но Хеления умерла раньше, чем они смогли это сделать. На смертном одре девушки Элрой поклялся ей исследовать весь мир, для того чтобы он мог рассказать ей об этом, как только они воссоединятся после его смерти. Но одной жизни для этого недостаточно, поэтому Элрой, к неудовольствию своей матери, императрицы Атессы, покидает свой родной Зеакис, чтобы, став пиратом, исследовать мир в поисках легенды о бессмертии.

На континенте Лаварус пират идет по следу, который ведет его к бессмертным Хранителям. Но эти люди защищают знание о бессмертии своей жизнью, что заставляет Элроя искать другие пути. Он женится на принцессе Фрейе, чтобы, став принцем Тобрии, получить доступ к знанию, уверенный в том, что король Андроис надеется возглавить силы Элроя в запланированной им войне против фейри.

Пролог – Цернуннос

– Даария —

Дым, поднимающийся с Вулканической высоты, плотным, тяжелым покрывалом нависал над Даарией, и хлопья черного пепла, которые выплевывали в воздух бурлящие горы, порывистый, хлесткий ветер нес в город Благих. Словно легкие снежинки, они мягко опускались на землю, погружая все вокруг в унылую серость. Казалось, вулкан и его сестра Лита, Богиня Огня, гневались. Некоторые фейри видели в этом дожде из пепла дурное предзнаменование. Он же наслаждался гневом своей сестры, что делало этот день со всеми его примитивными ритуалами чуточку терпимее.

Он стоял перед алтарем в центре праздничной площади, в окружении фейри – Благих и Неблагих, – которые пришли полюбоваться зрелищем его свадьбы. Они не пожалели денег и усилий, чтобы оформить площадь в соответствии со своими традициями. Гирлянды, сотканные из цветов, по обычаям Неблагих фейри тянулись от одного дома к другому. Повсюду, куда бы он ни посмотрел, были расставлены огненные чаши Благих в честь его сестры и ветряные колокольчики, которыми поминали его брата – Мабона, Бога Ветра. Ему не терпелось положить конец этому идолопоклонству и почитанию и разрушить храмы, где возносили молитвы его братьям и сестрам.

Сам он был облачен в праздничную одежду Неблагих фейри и носил светлую мантию, расшитую золотым орнаментом, с эполетами из перьев на плечах. Голову его венчала корона в виде тернового венка, а на бедре справа покачивался меч, который должен был символизировать, что он не только король, но и Олдрен, чье тело он занимал и который когда-то был воином. Никто еще не подозревал, что за этой бренной оболочкой скрывается божество.

Однако переход из иного мира в этот измотал его, и потребуется еще много страданий, боли и мучений, пока он не войдет в свою полную силу. Тем не менее одной лишь его мысли было бы достаточно, чтобы целое стадо эльв ворвалось в город. Шевельни он только пальцем – и они послушно разорвут на части любого, кто осмелится встать у них на пути.

Отогнав это восхитительное представление, он скользнул взглядом по присутствующим фейри, которые в напряжении ожидали свадьбы. Тупые идиоты. Ему самому вся эта церемония была совершенно ни к чему, но если большое торжество принесет благосклонность народа, на него стоило потратить время. Конечно, он, будучи королем – и Богом, – не нуждался в их благосклонности и лояльности. Однако знал, что эти просто скроенные умы будут сражаться охотнее и лучше, если будут любить его, а позже – даже подчинятся его приказам по доброй воле.

Наконец раздался колокольный звон, возвестивший о начале церемонии. Голоса на площади в благоговении смолкли, когда в сопровождении гвардейцев к ней подъехала черная карета. Два вороных жеребца в золотой сбруе издали взволнованное ржание. Один из гвардейцев, выступив вперед, распахнул дверцу кареты. Вышла Самия, провидица Валески. Неизменная мантия из белых, серых и черных перьев облекала ее фигуру. Рано поседевшие волосы убраны в косу, а совершенно черные, непроницаемые глаза провидицы скрывали в своей тени каждое чувство, любую мысль.

Эту женщину боялись, и ее появление вызвало страх и дискомфорт в толпе собравшихся. Он наслаждался этими чувствами так же, как болью и страданием, но здесь их было немного. Похоже, в этот день страдала только одна фейри – Валеска. Он чувствовал ее печаль и страх до самого алтаря, смакуя сладостный вкус слез, которые эта слабая женщина пролила утром.

Королева вышла из кареты – и над толпой поднялся гул голосов. Рыжие волосы Валески сияли ярче языков пламени на площади, но лицо ее было серовато-бледным, словно хлопья пепла, кружившие в воздухе. Темное платье женщины, расшитое по подолу золотыми символами, длинным шлейфом тянулось по земле. Золотой корсаж вызывающе вздымал грудь, скрывая тайну во чреве Валески.

Беременность была еще почти незаметна, но скоро, очень скоро зачатый от незаконного союза с кровным рабом ребенок деформирует прекрасное тело королевы. Вот почему Валеска не стала возражать, когда он настоял на скорейшем замужестве. С помощью этого брака она была избавлена от позора сообщить своему народу то, что его будущий король – бастард-полукровка. Не то чтобы этот ребенок однажды возьмет на себя бразды правления, потому что трон отныне и навсегда будет принадлежать ему одному.

Под торжественные звуки музыки Валеска прошествовала по проходу. Он слышал, как шептались фейри: о том, как королева красива, какое великолепное у нее платье и какой взволнованной она казалась. Это вызвало у него улыбку. Эти существа даже не могли отличить волнение от страха.

Когда его будущая жена, ключ к его власти, предстала перед священником, остановившись рядом с ним, на его лице расцвела улыбка. Валеска пыталась скрыть дрожь своих губ, но он слышал испуганный трепет ее сердца. От этого звука кровь его забурлила, и впервые за этот день он ощутил нечто вроде радости.

– Сегодня мы собрались здесь, чтобы объединить эти две жизни, – начал священник. Его сильный, звучный голос эхом разносился по всей площади. – Королева Валеска, правительница Мелидриана и королева Благих фейри, вступает сегодня в вечный союз с регентом Олдреном, правителем Мелидриана, будущим королем Неблагих фейри. Вместе они объединят наши народы и вернут тысячелетний мир этой стране, которая засияет в своем новом великолепии.

Толпа фейри разразилась ликующими аплодисментами. Он удовлетворенно кивнул. Объявление об их скором браке привело к восстаниям. Ибо не все Благие и Неблагие фейри разделяли радость воссоединения. Но он с помощью острых клинков приказал своим гвардейцам заставить эту свору замолчать – и, похоже, сработали они исправно.

После того как священник закончил свою глупую болтовню о любви и мире, они, следуя традиции Благих, с помощью двух огненных талантов зажгли венок, сплетенный из ветвей. Затем два водных таланта были использованы для того, чтобы полить семя, посаженное в стеклянный горшок, что должно было почтить традицию народа, правителем которого теперь считали его.

– И пока живо это растение, пока оно растет и зеленеет, этот союз будет процветать, – произнес священник, завершая церемонию, за которой последовал обильный пир. Народ веселился, все танцевали и смеялись, и ему приходилось слушать болтовню каких-то фейри, которые думали, что его интересуют их жизнь, мысли и чувства. Но он мирился со всем этим, потому что в конце сегодняшнего дня обретет ресурсы, необходимые для ведения войны, которая сделает его еще сильнее.

Объединив гвардии обоих народов, он сначала завоюет эту страну, а затем и остальной мир, чтобы и люди, и фейри осознали, что на протяжении многих веков поклонялись совсем не тем Богам. Потому что бояться им следовало не сил его братьев и сестер – Литы, Мабона, Остары и Юла, – нет, им следовало страшиться только его могущества. Ибо он был Цернунносом, Богом Смерти.

Часть I

Глава 1 – Зейлан

– Нихалос —

– Он покинул свое тело, чтобы снова стать частью божественной силы, – голос священника эхом разносился по маленькой площади возле дворца. Стояла ночь, и луны висели над небом Нихалоса, города Неблагих, освещая церемонию погребения своим голубоватым светом.

– Юл, мы взываем к тебе: забери к себе своего сына Кирана. Остара, мы взываем к тебе: забери к себе своего сына Кирана. Мабон, мы взываем к тебе: забери к себе своего сына Кирана… – присутствующие на церемонии погребения Неблагие фейри хором возносили молитвы своим Богам, пока священник смешивал прах Кирана с землей под деревом, которое, хрупкое и маленькое, пока еще росло в горшке, но однажды станет высоким и могучим исполином. Это растение было наследием Кирана в земном мире – так, по крайней мере, считали фейри. И точно так же, как в этом, они были убеждены в том, что в урне в руках священника находился прах их юного принца.

Зейлан не знала, чье тело гвардейцы вытащили из сгоревшего борделя Бриока, но это точно был не Киран. Однако то, что народ считал, будто Киран мертв, было даже удобно: мертвеца не станут искать. К тому же это было одной-единственной причиной, почему Зейлан могла достаточно уверенно и безопасно передвигаться по городу. Она тоже была объявлена мертвой, поэтому никто не удостаивал девушку повторным взглядом. И все же Хранительница предпочитала наблюдать за церемонией, укрывшись в ночной тени.

Притаившись на засаженной растениями крыше дома, она издали наблюдала за процессом. Сначала девушка даже не планировала присутствовать на похоронах, но ей нужно было прийти, чтобы проверить, был ли здесь он – Олдрен. Однако бывшего советника и лучшего друга Кирана нигде не было видно.

Зато на церемонии присутствовало огромное количество гвардейцев, которые охраняли площадь и следили за тем, чтобы погребение прошло спокойно и без восстаний, потому что многим Неблагим фейри Киран остался ненавистен даже после смерти. Недовольные толпились в стороне от происходящего. Сдерживаемые гвардейцами, они выкрикивали в ночь оскорбления.

– Надеюсь, боги отвергнут тебя, Киран!

– Гори в вечном огне, предатель!

– Ты был позором для своего народа!

Зейлан сжала руки в кулаки, стараясь не слушать проклятия. И все же ее пульс участился, и девушке захотелось спуститься с крыши и преподать этим фейри хороший урок. Но единственным оружием Хранительницы был кинжал, который Сибил дала ей на случай чрезвычайной ситуации. Зейлан, конечно, могла – без сомнения – нанести им порядочный урон, особенно с ее недавно обретенной способностью блокировать магию фейри. Без своих магических фокусов большинство Неблагих были довольно беспомощны. Но Хранительница не хотела подвергать опасности Кирана, а также Сибил и Райленда, совершив нечто столь необдуманное, как месть. Так поступила бы прежняя Зейлан, но за последние месяцы девушка научилась не поддаваться необдуманно настолько разрушительным порывам.

Священник поклонился растению, в земле которого теперь покоился прах, и передал горшок Гемхе. Зейлан узнала фейри, хотя ни разу не перемолвилась с ней ни единым словом. Девушка знала лишь то, что Гемха была членом Совета, той из приближенных принца, кто всегда поддерживал Кирана в его решениях. Немного, но это было все, что объединяло этих двоих. А печальнее всего, что эта фейри оставалась единственным живым существом, кто претендовал на древо жизни Кирана. Родители принца умерли, советница его отца Онора была убита, а лучший друг Олдрен, которому Киран уступил свой трон, оказался предателем и пытался убить его.

Он даже не сделал попытки сохранить видимость дружбы, потому что даже не появился здесь. Ночь он, скорее всего, проводил у своей любовницы Валески. Спустя всего несколько дней после нападения на салон Бриока королева Благих и Олдрен объявили о своей помолвке. Зейлан готова была дать руку на отсечение, что все это была лишь спланированная игра ради власти и богатства. Как долго Олдрен планировал предать Кирана? Он манипулировал им и заставил отказаться от короны только для того, чтобы потом выбросить, как ненужную тряпку. Зейлан страшилась того дня, когда Киран узнает о размахе этого предательства.

Если он вообще когда-нибудь о нем узнает, – зашептал тихий голосок в ее голове, но Зейлан заставила его заткнуться и, выйдя из тени, спустилась по фасаду, не желая заставлять Сибил и Райленда ждать дольше. Стараясь оставаться незамеченной, она крадучись пробиралась по улицам, постоянно избегая гвардейцев, патрулировавших весь город, ибо Нихалос был на волоске от того, чтобы погрузиться в хаос. Смерть короля Невана, неудавшаяся коронация Кирана, убийство Оноры и матери принца, в котором обвиняли ее, Зейлан, участившиеся нападения эльв и, наконец, усиление власти Олдрена и его брак с Валеской вызвали в городе множество волнений.

Среди населения Нихалоса произошел раскол, и это порождало страх, хаос и разруху. Сады были опустошены, фонтаны разрушены, и реки, протекавшие через город, больше не использовались. Олдрен же усмирял эти восстания только силой, что только увеличивало незащищенность населения и порождало дальнейшее насилие. Многие Неблагие фейри после наступления темноты баррикадировались в своих домах, поэтому Зейлан встретила лишь нескольких фейри, на которых не было официальной униформы королевской гвардии.

Словно тень, она двигалась по улицам, в которых теперь неплохо ориентировалась, хотя так и не поняла – да и, наверно, никогда не поймет, почему этот город был спроектирован таким странным образом. Повсюду переулки, которые либо заканчивались совершенно внезапным образом, либо уходили в пустоту. Одни дороги описывали дуги и полукружья, другие были прямыми, как стрелы. Она не раз запутывалась в этом странном клубке путей, но теперь могла найти дорогу к дому Сибил даже в кромешной тьме. Убедившись, что за ней никто не следил, Зейлан постучала. Мгновение спустя послышались шаги и глубокий голос:

– Да? – спросил Райленд из-за двери.

– Это я, – ответила Зейлан.

Раздался щелчок замка, и вскоре дверь открылась. Хранительница скользнула внутрь, где ее приветствовали приятное тепло пылающего очага и запах свежеиспеченного хлеба. Сняв плащ, Зейлан повесила его на крючок у двери.

– Тебя долго не было, – слова Райленда звучали как упрек, но за более чем четыре недели Зейлан узнала этого угрюмого фейри достаточно хорошо, чтобы понимать, что им движет лишь беспокойство. Тот же тон в голосе мужчины сквозил и тогда, когда они вместе с полуобгоревшим Кираном впервые оказались перед его дверью после того, как чудом едва спаслись из магического огня.

Зейлан взглянула на рослого фейри. Пепельно-русые волосы заплетены в косу, изящные черты лица резко контрастируют с твердыми мускулами на руках, которые появились благодаря работе в стекольной мастерской.

– Кое-что произошло.

В проеме двери, ведущей на кухню, появилась Сибил.

– Ты была на похоронах, да?

Зейлан уклонилась от понимающего взгляда Сибил. Хранительница пообещала двум фейри не подвергать себя опасности, но ноги сами собой понесли к тому месту, где народ прощался с Кираном.

– Я была осторожна.

Сибил недовольно скривилась. Длинные светлые волосы плавно ниспадали ей на плечи, обволакивая фигуру в форме песочных часов. Несмотря на свое нечеловеческое происхождение, Неблагая была одной из самых красивых женщин, которых когда-либо в жизни видела Зейлан. Несколько десятилетий Сибил работала в борделе Бриока, где за большие деньги продавала свое тело. Зейлан познакомилась с ней, когда Киран спрятал Хранительницу в этом заведении, и только тогда узнала, что принц и сам был клиентом Сибил. Тем не менее это было до того, как женщина ушла из бизнеса, чтобы создать семью со своим теперешним мужем Райлендом. Сибил отказалась от трав, препятствующих беременности, и Зейлан сквозь тонкие стены дома нередко слышала их с Райлендом тяжелое дыхание и стоны, когда пара предпринимала очередную попытку зачать ребенка.

– Он был там? – спросила Сибил.

Зейлан покачала головой:

– Нет, и, если честно, там вообще почти никого не было. – И этого она не понимала. Киран был хорошим: хорошим фейри, хорошим принцем. Почему же народ Нихалоса не понимал этого?

Сибил грустно улыбнулась, а потом сменила тему:

– Принесла травы?

Зейлан достала из сумки пакет, который забрала на рынке несколько часов назад. Ибо Сибил была мастером не только в искусстве соблазнения, но и в изготовлении лекарств и, дабы не вызывать лишних подозрений, сама готовила для Кирана различные травяные мази и снадобья.

Сибил забрала пакет.

– Садись, я принесу тебе поесть.

Зейлан повиновалась. Голода она не испытывала, но жизнь на улице научила девушку никогда не отказываться от пищи. Девушка села за круглый стеклянный стол у камина. Райленд, который недавно открыл собственную витражную мастерскую, сделал его сам, как, впрочем, и то множество ваз и горшков, что были расставлены по всей хижине и заняты цветами. Все в доме Сибил и Райленда было таким зеленым, стеклянным и чистым, что Зейлан чувствовала себя преступной нарушительницей. Потому что рядом с двумя фейри, похожими на ограненные бриллианты, она казалась самой себе куском черного грязного угля.

Сибил принесла полную тарелку источающего восхитительный аромат рагу и свежий хлеб. Каждый божий день Зейлан мысленно благодарила эту фейри и ее мужа за помощь, узнав о которой Олдрен, не раздумывая, отправил бы эту супружескую пару на казнь. Девушка не знала, удастся ли ей когда-нибудь отдать двоим фейри этот долг, потому что у самой Зейлан не было ничего, кроме одежды, которую одолжила ей Сибил.

– Как он? – спросила Хранительница, откусывая кусок хлеба.

По прибытии в Нихалос она поклялась себе, что не станет даже пробовать еду, приготовленную фейри. Как многое изменилось с тех пор…

– Тебя не было всего несколько часов, – мягко улыбнулась Сибил, принимаясь поливать цветы в хижине с помощью лейки, потому что присутствие Зейлан в доме лишало ее магии. Хранительница до сих пор не знала, откуда взялся этот дар и сможет ли она однажды им как-то управлять. Знала девушка лишь то, что фейри не могли властвовать над стихиями, когда она находилась поблизости.

Пока Зейлан ела, Сибил рассказывала гостье о том, как прошел ее день во дворце. Фейри работала там на кухне, где вместе с дюжиной других граждан Нихалоса готовила еду для королевской гвардии, – так что Сибил всегда было что сообщить. Она знала все слухи, и нередко предстоящие новости доходили до ее ушей еще до официального оглашения.

Зейлан сунула в рот последний кусок хлеба:

– Ты что-нибудь слышала о Ли?

Сибил покачала головой:

– Нет, пока нет, но я уверена: он скоро вернется.

Надеюсь, подумала Зейлан. Она беспокоилась о Хранителе, и с каждым днем мучительное чувство вины, грызущее ее душу, усиливалось. Ли пропал только из-за нее. Отправился выслеживать полукровку, который убил мать Кирана, чтобы снять обвинения с нее, Зейлан, и освободить из тюрьмы. Но леса Мелидриана были опасны, потому что обитавшие там эльвы слыли свирепыми, беспринципными монстрами со сверхъестественными способностями, которые позволяли им играть с разумом своей добычи. Вот почему Благие и Неблагие фейри укрывались в своих столицах: они старались избежать встреч с этими жуткими тварями. И то, что Ли уже несколько недель в одиночку бродил по стране в поисках Вэйлина, Зейлан совсем не нравилось. Она даже не могла сказать наверняка, жив ли еще ее наставник, но думать об ином категорически отказывалась. Ли был сильным и энергичным, умелым и опытным борцом. Он знал, как защитить себя, и если кто и мог выжить в Туманном лесу не пару дней, а несколько недель, так это он.

Зейлан убрала пустую тарелку и отправилась в свою комнату, размером не больше кладовой. Вообще-то, раньше она кладовой и была. При свете свечи девушка села за маленький столик, тесно придвинутый к кровати, и начала упражняться в чтении и письме. Больше ей все равно было нечего делать.

Стояла уже глубокая ночь, когда Зейлан услышала те же ритмичные скрипы и стоны, которые в последнее время так часто терзали ее уши. Девушка зажала руками уши, чтобы не слышать звуки наслаждения, издаваемые Сибил, и сосредоточиться на истории, которую читала. В основном Хранительница училась по детским книгам, которые часто заставляли ее закатывать глаза, потому что сказки и фантастические истории рассказывали о храбрых фейри, которые сражались с кровожадными эльвами и коварными людьми. Но Зейлан нужно было тренировать свои навыки и только потом приниматься за более сложные

тексты.

Звуки в соседней комнате давно стихли, а Зейлан все сидела, склонившись над своей книгой. Глаза горели, измученный разум Хранительницы жаждал сна, но она изо всех сил боролась с этим желанием, ибо сама мысль о том, чтобы заснуть, заставляла ее сердце биться чаще. После смерти родителей Зейлан спала на самых темных улицах, в самых опасных кварталах и в ветхих хижинах, с непреходящей мыслью в голове о том, что может попасть в засаду. Но никогда еще девушка не боялась сна так, как теперь, хотя сейчас находилась в относительной безопасности.

Она боялась. Боялась сновидений. Воспоминаний. Каждый раз, закрывая глаза, Зейлан слышала крики, чувствовала жар и ощущала вкус дыма. Снова и снова переживала панику и то чувство беспомощности, когда пламя охватило их.

Ты должен убить меня.

Слова, сказанные ею Кирану, до сих пор эхом отдавались в ушах, и Зейлан знала, что никогда не забудет выражение его лица. Отчаяние и безнадежность. Каждый раз, когда Зейлан засыпала, образы в ее сознании оживали, отнимая больше сил, чем мог подарить сон. Но тело девушки жаждало покоя, и хотя она, будучи бессмертной Хранительницей, больше в нем не нуждалась, распрощаться со старыми привычками было не так-то просто.

Зейлан решительно отодвинула свой стул и на цыпочках прокралась на кухню, чтобы принести себе стакан воды. Было тихо. В хижине. На улице. Во всем городе. Девушка глубоко вздохнула, когда ее взгляд, словно сам по себе, остановился на двери, ведущей в комнату Кирана. Крепче сжав в руке стакан, она попыталась подавить желание посмотреть на него в двадцатый раз за этот день, но быстро проиграла эту битву.

Осторожно приоткрыв дверь, Зейлан скользнула в спальню. В комнате было бы темно, если бы не единственный источник света на столе у кровати. Волшебная лампа заливала фигуру Кирана ярким оранжевым светом, который почти скрывал бледность принца.

Зейлан проигнорировала табурет, придвинутый к кровати специально для нее, и села прямо к Кирану на постель. Его дыхание было спокойным, и если бы она не знала лучше, то могла бы подумать, что он просто спит и может проснуться в любую секунду. Но принц не открывал глаз уже целый месяц: с тех самых пор, как потерял сознание.

Не волнуйся, со мной все в порядке.

Это были последние слова, которые сказал ей Киран. Но с тех самых пор, по иронии судьбы, она жила, волнуясь за него. Сибил, правда, уверяла, что с Кираном все нормально: ему просто нужно время, чтобы выздороветь. Но Зейлан все равно каждый день боялась найти на постели его безжизненное тело. Слишком близок был Киран к тому, чтобы умереть.

Зейлан оставила свой стакан на прикроватном столике, взяла склянку с мазью, изготовленной Сибил, и начала осторожно наносить снадобье на лицо Кирана. Стараясь ускорить исцеление, она по нескольку раз в день втирала средство в кожу больного. Собственные целительские способности принца работали очень медленно, и шрамы, оставленные пламенем, не исчезнут, наверное, уже никогда.

Круговыми движениями Зейлан принялась втирать мазь. Она нежно коснулась лба, щек и скул Кирана, провела руками по шее, вниз, по плечам и груди, тоже испещренной шрамами. После пожара Райленд срезал с него одежду, а ту, что местами прилипла к коже, приходилось просто отдирать. От криков боли принца спас только обморок. Однако зрелища, открывшегося Зейлан, было достаточно для того, чтобы девушка внутренне закричала от ужаса и поклялась отомстить фейри, который сделал такое с Кираном, Дэймин, Бриоком и всеми остальными. Она просто пока не знала, как отплатить Олдрену, тем более что этот трус сбежал в Даарию.