Текст книги "Корона тьмы. Сумеречные боги"

Глава 4 – Ли

– Нихалос —

Над Нихалосом нависла тень. Темные облака скрывали солнце, погружая стеклянный город во мрак. Ли потерял всякое чувство времени. Хранитель не знал, сколько недель, а может, и месяцев, он бродил по пустошам Мелидриана. Сначала для того, чтобы найти полуэльфа, затем – чтобы выходить и вылечить его. Но теперь он вернулся, и, хотя они с Вэйлином собирались войти в город Неблагих, для Ли это было почти то же самое, что вернуться домой. Он с нетерпением ждал теплой ванны, пахнущей лавандой, и уютной кровати, пусть и всего на одну ночь.

Раздался отдаленный грохот грома, возвещающий о приближающейся грозе. Многообещающе повеяло свежим ароматом надвигающегося дождя. Ли дернул поводья своей лошади, вынуждая ее поторопиться. Возможно, им удастся найти для Вэйлина угол на ночь, прежде чем разразится гроза и они окажутся во власти непогоды.

– Нельзя подходить к замку слишком близко. Если они узнают меня, то сразу же арестуют, – сказал Вэйлин, который, чтобы скрыть от посторонних глаз свое лицо, низко надвинул на лоб капюшон плаща еще час назад, когда они были далеко от столицы.

Бросив взгляд через плечо, Ли посмотрел на Вэйлина, который сидел на лошади позади него, крепко обхватив Хранителя за талию.

– Я знаю, не переживай.

Ли долго размышлял, стоит ли рисковать брать Вэйлина с собой в Нихалос, ведь здесь он был разыскиваемым преступником. И Неблагим, безусловно, будет совершенно безразлично, что Вэйлин – кровный раб и совершил покушение на Кирана не по собственной воле: он был вынужден это сделать, управляемый своей хозяйкой, а по совместительству – любовницей. Однако и оставить Вэйлина в Туманном лесу Ли тоже не мог. Полукровка едва оправился от последнего нападения эльв и отравления их ядом, но пройдет еще много времени, прежде чем он полностью восстановит свои силы.

– Может, есть какие-то идеи, куда я тебя могу отвезти?

– На окраине города есть таверна. «Сияющий путь». Я жил там до того, как меня арестовали. Тамошняя хозяйка слепа. Поэтому, если я останусь в своей комнате, то буду в безопасности… по крайней мере, настолько, насколько могу быть в безопасности в этом городе, – ответил Вэйлин, крепче цепляясь за рубашку Ли.

– Не волнуйся. Я постараюсь вернуться как можно скорее.

В ответ Вэйлин издал какое-то бурчание, которое ясно показывало, что Ли совсем его не убедил.

Ли буквально кожей чувствовал напряжение Вэйлина и всеми силами хотел обеспечить ему безопасность. Но Хранитель не мог этого сделать. В его силах было только обещать поторопиться, чтобы как можно скорее найти возможность разрушить проклятие. Однако перед этим Ли должен был увидеть Зейлан и поговорить с девушкой. Юноша не знал, сколько времени потребуется, чтобы разрушить клятву крови, и не хотел, чтобы Зейлан думала, будто он бросил ее на произвол судьбы. Или – что еще хуже – чтобы Неблагие, потеряв терпение, казнили Зейлан до того, как Вэйлин сможет свободно рассказать о своих действиях и их заказчике. Потому что если Ли был прав в своих предположениях и совершить нападение на Кирана Вэйлина заставил кто-то из Благих, это было равносильно объявлению войны. А с этим следовало не мириться, а пресечь в зародыше.

Конечно, в обязанности Ли, как Хранителя, не входило обеспечение мира между народами фейри, но он прожил в этом мире достаточно долго, чтобы знать: волна обрушится на тебя, даже если ты стоишь к морю спиной. С фейри точно так же. Если между Благими и Неблагими разразится война, Мелидриан превратится в штормовое море, волны которого, миновав Стену, захлестнут Тобрию. И решать, смотреть ли в лицо надвигающейся буре или отвернуться, чтобы впоследствии быть застигнутыми этим штормом врасплох, было только им. Теперь Ли предпочитал знать, чего ожидать от жизни, потому что в прошлом слишком часто отводил газа и слепо натыкался на то, о чем не имел ни малейшего представления. Он дорого заплатил за этот опыт – и это еще слабо сказано.

Они достигли первых предгорий Нихалоса, и взглядам путников открылись маленькие, ветхие домишки с садами, однако же не менее великолепными и величественными, чем в самом центре города. Фасады домов сплошь увивались побегами растений, а цветы, благодаря магии пережившие зиму, украшали крыши, отвлекая внимание от полусгнивших дверей и покосившихся ставен.

Ли до сих пор не так часто бывал в этой части города, но сразу почувствовал что-то неладное. Улицы были пустынны, вездесущий плеск воды в реках, ручейках и каналах Нихалоса затих. Фонтаны не работали, окна большинства окрестных хижин зияли темнотой. Но Ли все равно чувствовал, что за двумя одинокими путниками пристально наблюдают.

– Что-то не так, – озвучил ту же мысль Вэйлин.

Ли кивнул.

Вэйлин снял руку с талии Ли и опустил ее на кинжал, засунутый за пояс Хранителя. Полукровка мог в любой момент выхватить клинок, перерезать своему спутнику горло и скрыться, но Ли не испытывал ни страха, ни беспокойства. Кори, Зейлан и все остальные Хранители наверняка обозвали бы его дураком, но Ли доверял Вэйлину и серьезно отнесся к каждому слову, сказанному полуэльфом в Ливатте. Несмотря на запачканные кровью жертв руки, Вэйлин был невиновен. Он был загнанным в угол зверем, вынужденным сражаться, чтобы выжить. А это чувство и самому Ли было слишком хорошо знакомо.

– Эльвы их побери, – вдруг шепнул Вэйлин Ли прямо в ухо.

– В чем дело?

Вэйлин указал рукой вдоль по улице, и тут Ли тоже увидел ее – трещину в земле, которая определенно возникла не естественным образом. Кто-то использовал магию Земли, чтобы разрушить эту дорогу и поставить здесь своего рода блокаду. Ни лошадь, ни карета не могли преодолеть этот ров. Это было достаточно странно, но почему никто не устранил его?

Ли огляделся в поисках объяснения и обнаружил фигуру, стоящую у одного из немногих освещенных окон. Но в тот момент, когда взгляд Хранителя встретил взгляд Неблагого фейри, фигура исчезла, и свет в домике погас.

Да что, во имя Короля, произошло здесь за последние несколько недель? После неудавшейся коронации Кирана настроения в Нихалосе были не самыми радужными, но люди, по крайней мере, осмеливались выходить на улицу.

Совершив обход, который явил им еще больше разрушений, путники, не встретив по дороге ни одного фейри, добрались наконец до «Сияющего пути». Ли привязал у входа лошадь. Поилка была пуста, потому что все колодцы в городе, казалось, были разрушены. Ли похлопал животное по крупу, дав ему обещание как можно скорее принести ведро воды, а Вэйлин бросился к таверне, намереваясь войти внутрь. Но когда полукровка потянул за дверь, она оказалась закрыта на замок.

– Заперто.

Неприятное чувство в желудке Ли усилилось. Он постучал по гнилой древесине двери, которая, казалось, была насквозь проедена термитами. Затаив дыхание, Хранитель прислушался. За дверью послышалось слабое шарканье шагов. Ключ повернулся в замке, дверь слегка приоткрылась, но в проеме величиной с узкую щель никого не было видно.

– Кто вы? – спросил кто-то, прячущийся за дверью, словно хрупкое старое дерево могло обеспечить какую-то защиту. Любой фейри мог разнести эту преграду в щепки.

– Мы…

Подняв руку, Вэйлин заставил Ли замолчать.

– Мы – два путешественника, – сказал он, заставляя приобретенный акцент Благих в своем голосе звучать еще сильнее. – Мы не ищем неприятностей, нам нужно только пристанище.

Фейри колебалась:

– И надолго вы хотите остаться?

– Для начала на два дня.

– А какие у вас элементы?

Вэйлин покосился на Ли. Тот ощупал пояс и развязал мешочек с талантами, которые взял с собой на случай, если поиски Вэйлина доведут его до Даарии.

– У нас есть Вода, Земля и… – Ли уставился на огненные таланты, с помощью которых разжигал костры в пустошах Мелидриана. – И все. Водные и земные таланты.

Фейри недовольно хмыкнула:

– Пятнадцать водных талантов.

Это было чистой воды ростовщичество, но Ли заплатил эту цену, не жалуясь, потому что лучшего жилья им было все равно не найти. Фейри с редеющими волосами и белесыми слепыми глазами впустила мужчин внутрь. Она провела Вэйлина в комнату, показав Ли, где взять воды для лошади, и Хранитель наполнил поилку, прежде чем последовать за ними.

Спальня, которую предоставила в их распоряжение хозяйка, определенно не стоила пятнадцати талантов. Койка давно провисла, из крана капала вода, и все углы комнаты были затянуты плотной сетью паутины.

Вэйлин стоял у окна. Первые капли дождя уже барабанили по стеклу. Полукровка сбросил свой плащ, оставшись в темной, испачканной грязью одежде. Черные волосы длиной до плеч местами спутались, а шрам от ожога на шее в виде отпечатка ладони сегодня выглядел особенно красным. А может, просто кожа вокруг него была необычно бледна от страха.

– Что дальше? – спросил Вэйлин, не глядя на него.

Ли подошел к окну и встал рядом.

– Ты останешься здесь и будешь отдыхать, а я поеду в замок и проверю, как там Зейлан. Я проведу там ночь и осмотрюсь, может, кто-то расскажет мне что-нибудь о том, как разрушить проклятие. Потом я вернусь, а там – посмотрим.

Вэйлин кивнул, но Ли заметил, как полукровка тяжело сглотнул.

– В чем дело?

Тот покачал головой:

– Ни в чем.

Ли не поверил ни единому слову. Он чувствовал ее, эту тяжесть, которая наполняла воздух всякий раз, когда мысли оставались невысказанными. Хранитель осторожно накрыл своей ладонью руку Вэйлина. Тот вздрогнул от этого нежного прикосновения. Казалось, Вэйлину потребовались все его силы, чтобы остаться стоять на месте. Не отстраниться, не отступить. Во время их совместного пребывания в Ливатте Ли часто замечал за ним такое поведение. Вэйлин будто ожидал, что каждое прикосновение способно причинить боль или навредить.

– Ты можешь поговорить со мной, – заверил Ли.

Вэйлин повернулся и уставился на Хранителя: его карие глаза были такими темными, что казались почти черными.

– Я просто пытаюсь понять, чем заслужил твою помощь. Спасибо!

– Тебе еще рано благодарить меня. Я всего лишь привез тебя в город, где все хотят видеть тебя мертвым.

– Но ты ведь сделал это только из лучших побуждений и с добрыми намерениями.

Ли сглотнул.

– Тебе нечасто помогали, да?

Ему показалось, что правый уголок рта Вэйлина дрогнул.

– Еще никогда.

Эти два коротких слова ранили Ли, словно выстрел в грудь. Прежде он ненавидел Вэйлина за то, что тот сделал с Зейлан, но эта ненависть давно улетучилась. Казалось, этот полукровка всю свою жизнь не знал ничего, кроме насилия и ненависти. И то, что тьма так и не смогла полностью поглотить его, было свидетельством силы, и за это Ли восхищался этим мужчиной.

Ли откашлялся.

– Мне пора идти.

– Береги себя, – кивнул Вэйлин.

– Не волнуйся, так и будет.

Промокшая ткань плаща липла к коже Ли. Едва он покинул «Сияющий путь», гроза обрушилась на Нихалос со всей своей сокрушительной силой. Молнии, сверкая, озаряли небо, грохот грома вторил игре света. Потоки дождевой воды, стекаясь в ручьи, струились по городу, собираясь в лужи там, где магия Земли образовала на дорогах рытвины и ямы. По пути Ли встретил несколько сгоревших домов; не раз и не два его лошади приходилось обходить баррикады, возведенные на улицах.

Чем ближе Ли подъезжал к замку, тем больше фейри попадалось на его пути. Однако в основном все они были гвардейцами, бросавшими на одинокого всадника странные недоверчивые взгляды. Ли не мог припомнить такого подозрительного отношения к себе, даже в ту пору, когда воровал для Темных. Оставалось надеяться, что в замке смогут объяснить, что произошло в его отсутствие. Возможно, оставаться в Ливатте так долго было ошибкой, но если обратный путь в Нихалос убил бы Вэйлина и его самого, Зейлан бы это точно не помогло.

Дождь по-прежнему нещадно лил с неба, когда Ли объездными путями добрался до главной улицы, ведущей к замку. И первым, что он заметил, была стена, воздвигнутая между дворцом и городом. Раньше королевские сады были доступны для всех, но теперь стена высотой в пятнадцать футов преграждала путь, и дорога выходила к воротам, у которых стояли двое гвардейцев. Не затронутые дождем, перенаправляя потоки воды при помощи магии, они стояли перед стеной и смотрели, как к ним приближался всадник. В окнах окрестных домов царила темнота, и все же Ли ощущал на себе взгляды, исходящие оттуда.

– Приветствую вас, – сказал он, приблизившись к гвардейцам.

Те кивнули, призывая прибывшего высказать свою просьбу.

– Прошу впустить меня.

– Кто вы? – спросила женщина-гвардеец с коротко стриженными волосами.

Ли спешился, чтобы быть с фейри на одном уровне.

– Меня зовут Ли Форэш. Я – Хранитель Свободной земли и гость принца Кирана.

Фейри-мужчина фыркнул:

– Сомневаюсь.

– Это правда. Можете сами его спросить.

– К сожалению, это невозможно, – ответил фейри.

– Почему же?

– Киран мертв.

За спиной Ли грохотал гром, капли дождя, стучавшие по каменной мостовой, звучали в ушах Хранителя, словно маленькие взрывы. И все же он ясно понял то, что сказал гвардеец.

Киран погиб. Ли не очень хорошо знал принца, но тот относился к Хранителю с большим уважением и добротой, чем большинство его подданных, и Ли это ценил.

– Что с ним случилось?

– Он пал в попытке совершить предательство короны.

Ли нахмурился:

– Но ведь он и был Короной.

– Больше нет, – возразила женщина.

Такое развитие событий Ли совсем не понравилось, и он крепче сжал поводья своей лошади. Он знал, что Зейлан оставалась в живых во многом благодаря милости Кирана. Совет казнил бы Хранительницу, как только она была арестована.

– Кто взошел на трон вместо него?

– Регент Олдрен.

– Могу я его увидеть?

– Его сейчас нет в городе, – ответил гвардеец-мужчина.

– Где он?

Женщина издевательски хмыкнула. Золотые насадки на ее ушах сверкнули в свете вспыхнувшей молнии.

– Вы что, под камнем провели последние несколько недель? Он уехал в Даарию, на свою свадьбу с королевой Валеской! А теперь убирайтесь отсюда!

Ли даже не шевельнулся. Это что, такая шутка? Мужчина мало что знал об отношениях между Благими и Неблагими, потому что происходящее в Мелидриане не касалось ни его лично, ни Хранителей вообще. Но Ли не был глухим и своими ушами слышал, как сильно эти два народа презирали друг друга. К тому же до его отъезда Олдрен ни разу не проявил симпатии к королеве Благих. С другой стороны, Ли было совершенно плевать, с кем новый регент собирался делить свою постель. Хранителя интересовала только одна женщина.

– А что с Хранительницей в темнице? – спросил он. – Зейлан Аларион.

– Мертва, – ответила женщина.

Ли застыл. Слово обрушилось на него, словно жестокий удар.

– Вы уверены?

– Мы лично вытаскивали ее обугленное тело из-под обломков вместе с телом Кирана, так что да, мы уверены, а теперь убирайся! Здесь вам делать больше нечего, или хотите последовать за своей подружкой-Хранительницей? – спросил гвардеец-мужчина, опуская руку на рукоять своего меча.

Ошеломленный, Ли отступил на шаг, потом – еще и еще, потому что не хотел никаких неприятностей. Его тело двигалось словно само по себе, когда Хранитель вскочил на лошадь и повернулся спиной к стене и замку.

Зейлан была мертва. В груди Хранителя стало тесно, а пустой желудок мучительно сжался, но он заслужил эту боль, потому что потерпел неудачу. Ли остался в Нихалосе, чтобы помочь Зейлан, спасти ее от ранней, преждевременной смерти, но спасти девушку не удалось, точно так же как и Эдана.

Внезапно капитан Форэш перестал воспринимать капли дождя, которые сыпались на него с неба, словно тупые иглы. Стараясь сдержать слезы, он зажмурился. Ли и правда верил, что на этот раз все будет по-другому, но – нет. Даже став Хранителем, он остался все тем же паршивым неудачником.

Глава 5 – Вэйлин

– Нихалос —

Вэйлин, обнаженный, стоял перед зеркалом в комнате таверны «Сияющий путь» и, вывернув шею, рассматривал шрам на спине, который клеймил его рабом Валески. С этой меткой его связывало намного больше жестоких воспоминаний, чем другие фейри накапливали в течение всей своей многовековой жизни. И хотя мужчина снова и снова пытался отыскать способ снять с себя это проклятие, надежду он почувствовал впервые – благодаря Ли. Он не знал, чем заслужил помощь Хранителя, но был бесконечно ему благодарен. И если им действительно удастся найти способ разрушить проклятие, в этом мире не будет ничего, чем Вэйлин сможет отплатить Ли за помощь. Полуэльф жаждал жизни без крови, пыток и ненависти, даже если сейчас едва мог вспомнить время, когда его существование не омрачалось злодеяниями.

И ничто и никогда уже не будет прежним. Потому что жить ему придется не только с воспоминаниями, но и с ненавистью Валески. Королева ни за что и никогда не отпустит его. Он и дальше будет вынужден жить в тени, но это, по крайней мере, будет свободная жизнь. Единственный способ спастись от Валески навсегда – это смерть, его или ее. Вэйлин часто представлял себе, каково было бы убить королеву руками, которые по ее вине были измазаны в крови по самые локти. Но теперь, когда он впервые осмелился по-настоящему надеяться, Вэйлин не знал, стоит ли его месть того, чтобы рисковать своей свободой, стоит ли встречаться с Валеской в этот роковой последний раз. Все, чего он действительно хотел, – это заниматься музыкой и быть хозяином собственной жизни.

Стук в дверь прервал мысли Вэйлина. Мышцы мужчины непроизвольно напряглись: гостей он не ждал. Быстро натянув штаны, полукровка зажал в руке один из кинжалов, которые оставил ему Ли. Остановившись перед закрытой дверью, Вэйлин прислушался.

– Это я, Ли, – прозвучал голос из коридора.

Вэйлин открыл дверь.

– Почему ты вернулся так быстро?

Ли протиснулся мимо него в комнату. Хранитель промок до нитки. Светлые волосы темно-серыми прядями липли к бледному лицу, по полу тянулся мокрый след. Но Вэйлина обеспокоила не вода, которая не оставила на Ли ни одного сухого места, а его покрасневшие глаза и судорожно стиснутые челюсти. И руки Хранителя, с силой сжатые в кулаки.

– Зейлан мертва.

Так и не отняв руки от дверной ручки, Вэйлин замер. Он знал, как много значила для Ли эта юная Хранительница. И в том, что теперь она была мертва, была отчасти и его вина. Волосы девушки на одежде полукровки привели ее в темницу и вызвали подозрения. Вэйлин не хотел этого, но другого выбора у него не было. И тем не менее – ответственность за все случившееся лежала на нем.

Вэйлин медленно прикрыл дверь.

– Мне очень жаль.

Ли стянул с плеч промокший плащ. Небрежно швырнув его на спинку стула, он принялся снимать ботинки.

– И Киран – тоже.

– Принц мертв?

– Да, я не знаю обстоятельств, но он, по-видимому, погиб предателем. Его правая рука, Олдрен, теперь регент. Он станет следующим королем. И угадай-ка, кто станет его королевой? – спросил Ли. Хранитель буквально выплевывал слова. Печаль и гнев звучали в его голосе.

– Я думал, он любит принца, – заморгал Вэйлин.

– Ну, он, как видно, любит и Валеску. Он взял ее в жены.

При звуке имени, которое сорвалось с уст Ли, Вэйлин застыл. Хранитель еще не знал, что именно королева Благих виновна во всех его страданиях и многих других жестоких деяниях. Оставаясь неподвижным, полукровка наблюдал, как Ли стянул брюки, а затем – рубашку. Полностью раздевшись, Хранитель сел у огня перед камином. Бледная кожа мужчины тускло мерцала в отблесках пламени.

Вэйлин сглотнул.

– Олдрен и Валеска поженились?

Не сводя взгляда с пылающего огня, Ли кивнул.

– Они, судя по всему, совсем недавно заключили брак в Даарии. Этим, наверное, и объясняется напряженное настроение. Думаю, многие Неблагие недовольны этим союзом.

Да и Благие тоже, – подумал Вэйлин. Что побудило Валеску выйти замуж за Олдрена? Красивая женщина, она не испытывала недостатка ни в чем: у нее были богатство, власть и слава. Ей не нужен был мужчина, который правил бы ее народом. Кроме того, Неблагие не могли предложить королеве Даарии ничего такого, чего у Валески еще не было. Так почему же она вступила в брак с Олдреном, сердце которого так явно принадлежало Кирану?

Не то чтобы у Вэйлина были с этим проблемы. Если этот Неблагой фейри будет каждую ночь ложиться с Валеской в постель, он, Вэйлин, возможно, будет спасен от этой каторги. И все же полуэльф никак не мог объяснить себе этот поспешный брак. Тут, должно быть, скрывалось нечто большее.

Но что бы там ни было с союзом Валески и Олдрена, он не имел ничего общего с Хранительницей, а значит, и с Ли. Его единственная причина остаться в Мелидриане умерла. А с ней – и возможность того, что Хранитель поможет Вэйлину. Теперь, когда Зейлан была мертва, этому юноше больше не требовалось признание полукровки. Теперь Вэйлин стал бесполезен для Хранителя, и вся надежда, которую полуэльф чувствовал за несколько минут до этого, исчезла, уступив место гнетущему чувству, которое всегда жило в его груди. Может, ему просто не дано быть счастливым…

Вэйлин подошел к кровати и надел рубашку, потому что теперь самым мудрым для него решением было уйти с наступлением темноты. Оставаться в Нихалосе он не хотел и не собирался.

– Тогда на этом наши пути, наверное, разойдутся, – произнес Вэйлин. Он не позволил себе ощутить разочарование, которое вызывали в нем эти слова, потому что это чувство делало слабым. – Я с удовольствием оставлю тебе лошадь, но не мог бы ты дать мне немного талантов?

Ли отвел взгляд от огня, пляшущего в камине.

– О чем ты?

– О том, что мне нужно исчезнуть, – ответил Вэйлин, запихивая свои вещи обратно в сумку. К счастью, он еще не успел как следует устроиться в этой дыре. – Один в Нихалосе я, само собой, не останусь.

Ли встал со своего места перед камином и, сделав пару широких шагов, приблизился к полукровке. Собственная нагота совершенно не волновала Хранителя. Остановившись рядом с Вэйлином, Ли схватил мужчину за запястье руки, которой тот запихивал грязную одежду в свой мешок.

Вэйлин вскинул голову, и взгляды мужчин встретились.

– Ты не один, – спокойным голосом произнес Хранитель. – С тобой я.

– Но надолго ли?

Нежная улыбка, которая, однако, не скрывала горя, постигшего Хранителя, появилась на губах Ли, когда он начал поглаживать кожу Вэйлина большим пальцем руки. Легкой, как перышко, лаской.

– До тех пор, пока я тебе нужен.

Сердце Вэйлина забилось чаще. Ли представлял угрозу. Не своим клинком, а добротой, которая едва ли не заставляла полуэльфа довериться Хранителю. Но доверие в его мире было опасно. Лишь тот, кто доверял, мог быть предан.

Грубо стряхнув с себя прикосновения Ли, Вэйлин пробурчал:

– Ты мне не нужен.

Мне никто не нужен.

Улыбка Ли тут же сошла на нет.

– Прости, я не это имел в виду. Я просто не хочу…

– Все в порядке, – прервал его Вэйлин. Завязав свой мешок, полукровка заставил себя произнести следующие слова, которые, вероятно, повторяли мысли Ли, но Хранитель был слишком добр и любезен, чтобы высказать их вслух. – Ты спас меня, чтобы я помог твоей подруге-Хранительнице, но она мертва. Теперь я для тебя бесполезен, поэтому освобождаю тебя от обещания. Тебе не нужно мне помогать, возвращайся к Стене.

Вэйлин подхватил сумку и перекинул ее через плечо. Мышцы его до сих пор были слегка одеревеневшими, а движения казались немного скованными – остаточные последствия отравления. Вэйлин надеялся, что его грядущее путешествие в Даарию обойдется без нежданных стычек с эльвами.

– Не мог бы ты дать мне несколько талантов? – снова спросил он. Ли, не шевелясь, стоял на месте.

– Нет.

Этого Вэйлин опасался, но ему не нужны были ни Ли, ни его добродушная улыбка. Для получения талантов существовали свои средства и способы. Он кивнул Ли на прощание и отвернулся за мгновение до того, как рука Хранителя метнулась к нему и пальцы Ли снова сомкнулись на его запястье.

– Нет, – повторил Ли. Развернув Вэйлина к себе, он твердо посмотрел ему в глаза. – Я тебя не отпущу.

– Хочешь убить меня?

– Нет, я все еще хочу тебе помочь.

– Почему?

– Потому что должен. Я… я обещал… – тут голос Хранителя дрогнул, и он заплакал. И Вэйлин понял, что речь идет не о нем, а о Хранительнице. Ей он тоже дал обещание. Обещание, которое не смог сдержать.

Неподвижно, словно статуя, Вэйлин стоял напротив плачущего Ли. Валеска, вероятно, высмеяла бы этого мужчину за слабость и отослала бы прочь, чтобы он втайне осушил свои слезы. Но Вэйлин видел перед собой не слабака, а человека, который глубоко переживал смерть своей подруги и которого, несмотря на всю его храбрость и решимость, так жестоко наказала жизнь.

Сбросив с плеча сумку, Вэйлин приблизился к Ли. Нерешительным жестом полуэльф заключил рыдающего мужчину в объятия, неуверенный, захочет ли тот вообще его утешения, ведь в смерти Зейлан был виновен и он. Но Ли не оттолкнул Вэйлина от себя: он лишь приветствовал его утешительный жест. Крепко обхватив полуэльфа руками, Хранитель вцепился в рубашку Вэйлина, как утопающий в спасительное бревно. Рыдания сотрясали тело стража, пока он стоял, зарывшись лицом в шею Вэйлина, обожженная кожа которого заглушала сдавленные звуки рыданий, что срывались с его губ.

– Мне очень жаль, – прошептал Вэйлин, чувствуя, как сжимается его горло.

Объятия Хранителя стали сильнее, и хотя Вэйлин был зажат в его железной хватке, как в тисках, он не испытывал желания бежать. Полуэльф не мог сказать, как долго они так стояли, но когда Ли отстранился от него, слезы на его глазах уже высохли.

Вэйлин решил принести из кухни еды, чтобы дать Ли немного времени прийти в себя. Вскоре после этого, когда он вернулся с фруктами и бутылкой вина, Хранитель снова сидел перед камином, теперь уже полностью одетый.

Присев рядом с Ли на корточки, Вэйлин поставил на пол между ними сладкие фрукты и еще более сладкое вино. Хранитель тут же потянулся к бутылке и сделал большой глоток, а потом передал вино Вэйлину. Тот тоже глотнул из горлышка, и некоторое время мужчины молча пили вино, по очереди передавая бутылку друг другу. Единственным звуком между ними было потрескивание пламени очага. Наконец Вэйлин не выдержал. Если он действительно собирался остаться с Ли, ему нужно было знать, что они будут делать дальше.

– И что мы будем делать дальше?

Ли снова поднес бутылку ко рту.

– Я хочу выяснить, что случилось с Зейлан.

Вэйлин сунул в рот виноградину.

– Что там выяснять? Ее казнили.

– Нет, не казнили. Она умерла не в темнице. Гвардейцы у стен дворца сказали, что их с Кираном тела извлекли из-под каких-то обломков. Значит, она сбежала из подземелья, хотя обещала мне не делать этого. Что-то случилось.

– Или она просто ослушалась.

Взгляд Ли оставался стеклянным, в глубине глаз Хранителя плескалась глубокая печаль, когда, покачав головой, он ответил полукровке:

– Зейлан была своенравна, но она дала мне слово.

– То есть ты хочешь остаться в Нихалосе? – заключил Вэйлин.

– Всего несколько дней, чтобы поспрашивать фейри, а может, и поговорить с Олдреном. К тому же это даст тебе время, чтобы попробовать узнать что-нибудь о разрушении проклятия. Может, я даже попаду в королевскую библиотеку.

Вэйлин моргнул:

– Хочешь, чтобы я отправился искать разрушителя проклятий? Забыл, где мы находимся?

– Нет, но ты больше не разыскиваемый преступник. Неблагие по-прежнему думают, что королеву Зарину убила Зейлан, но ты ведь пытался убить Кирана, а принц теперь считается предателем, так что это делает тебя своего рода героем.

Вэйлин не смог на это ничего ответить, потому что клеймо кровной клятвы на его спине раскалилось докрасна. Любое сказанное им слово могло быть воспринято как признание, а это Валеска делать запрещала. И хотя Ли был прав, оставаться в Нихалосе Вэйлину не хотелось, особенно учитывая то, что он напал с ножом на Олдрена. Хотя за это преступление казнить его не собирались.

Если держаться подальше от дворца, он, возможно, и правда будет в безопасности. По крайней мере, настолько, насколько вообще полукровка мог быть в безопасности в городе Неблагих.

Подозрительный взгляд Вэйлина скользнул по «Скипетру», таверне, что располагалась вблизи дворца. Он уже несколько раз бывал здесь, до коронации Кирана, когда ему было приказано уничтожить принца. Но в этот вечер они с Ли собирались выяснить, что привело Кирана и Зейлан к смерти. И если кто-то и мог дать мужчинам на это ответ, то наверняка это были те многочисленные дворцовые служащие, что регулярно захаживали в эту таверну, – раньше, по крайней мере, было именно так. Но сегодня «Скипетр» словно вымер. Всего несколько столиков оказались заняты, и атмосфера была далеко не радостной, а скорее тоскливой. Фейри сидели, задумчиво уткнувшись в свои бокалы с вином, и ни музыка, ни смех не заполняли зал, раскинувшийся на открытом воздухе.

– Расслабься, – сказал Ли, взяв его под локоть.

Вэйлин подавил инстинкт высвободить свою руку из пальцев Хранителя. Полукровка вырос среди Благих, и его учили, что мужчины на публике не должны вступать в физический контакт, если только дело не касалось драки.

Но в Нихалосе все было иначе. Вэйлин сделал глубокий вздох и попытался расслабиться, хотя это было легче сказать, чем сделать. Вэйлин знал, что он и в самом деле не может быть больше арестован и осужден за попытку убийства Кирана или королевы Зарины, и все равно испытывал ощущение, будто ему на грудь прилепили мишень.

– Эти ребята выглядят так, будто у них украли любимое оружие, – сказал Ли. Он потягивал вино, наблюдая за фейри через край своего бокала. Большинство из них молча сидели друг против друга и, понизив голоса, говорили о работе и семьях. Никто ничего не сказал о Киране, Олдрене или положении в городе, словно, проронив об этом хоть слово, фейри опасались привлечь гвардейцев, которые теперь патрулировали весь Нихалос.

– Может, стоит попробовать узнать что-то где-нибудь еще?

– Нет, – решительно ответил Ли. Бумажные фонарики под потолком освещали его бледную кожу своим теплым светом. Вскинув руку, он обратил на себя внимание фейри за стойкой. Та, используя свою водную магию, мыла стаканы, которые и без того казались довольно чистыми. Заметив жест Ли, фейри прервала свое занятие и подошла к столику.

Вэйлин, натянув капюшон поглубже, уткнулся в свой бокал с вином.

– Да? – сурово спросила Неблагая, словно обслуживать Хранителя и полукровку было ниже ее достоинства.

Ли улыбнулся:

– Я подумал, не будете ли вы так любезны, чтобы ответить мне на несколько вопросов?

Фейри, голова которой, как и у большинства Неблагих женщин, была обрита, подняла брови:

– О чем?

– О том, что произошло в этом городе, – прямо сказал Ли, отчего Вэйлин опустил голову еще ниже. Возможно, Ли было не о чем беспокоиться, поскольку, будучи Хранителем, он, благодаря Соглашению, пользовался определенной защитой, но к полукровке это не относилось.

Фейри фыркнула:

– Это шутка?