Текст книги "Сердце ведьмы"

Я сидела на тяжелой ветке и смотрел вниз на группу, состоящую из тринадцати женщин и мужчин, поклоняющихся Богу Луны. Богу-покровителю Вавилона. У каждого теневого города был один или несколько богов-покровителей, и, хотя большинство колдунов и ведьм были изгнаны из своих городов, они часто не отказывались от своей веры в этих богов. Наоборот, это давало им возможность оправдывать использование черной магии. Так же, как и этот шабаш, из которого будет выбрана моя следующая жертва.

Наступила ночь, и голоса колдунов поднимались в безоблачное небо, смешиваясь с дымом костра и ароматом густых травяных свечей, которые они ставили на надгробиях и склепах.

Дерево, на котором я сидела, я присмотрела для наблюдательного пункта уже некоторое время назад, когда шпионила за этим шабашем по другой причине. Это всегда важно – знать, что делают твои враги.

Сегодня я хотела определить, кто из них самое злобное существо. Монстр, чье сердце будет тринадцатым и, следовательно, последним в моей коллекции.

Я старалась не думать о том, что ради этого мне рано или поздно придется убить. Теперь оставалось только выбрать жертву. Затем последует следующий шаг, и следующий, и…

Пение стихло, и глава шабаша скрестила руки перед собой крест-накрест, уложив ладони на свои плечи. Знак ее высокого положения.

Во мне покоятся сила, знания и сердца моих ведьм, их слова отдаются эхом во мне. Столько раз я уже слышала это от других глав других шабашей, но до сих пор ни разу не осознавала глубинного значения того, что я задумала.

В руководительнице действительно собрана сила всех остальных ведьм шабаша. Поэтому она самая могущественная, а значит, и ее сердце самое сильное, и оно дало бы наилучший результат для моего ритуала превращения в повелительницу Порочных.

Для каждого другого человека такие мои мысли, вероятно, выглядели холодными и расчетливыми, и именно такими они и были. Однако я предавалась им, потому что похоронила свои чувства глубоко внутри, когда пришла на кладбище. Иначе я не смогу помочь ни сестре, ни себе. Слишком далеко я уже зашла. Слишком глубоко опустилась. И слишком высоко взлетела.

– Сестры мои, братья мои, я рада вас видеть под Луной Грешников, – приветствовала членов шабаша руководительница и зажгла магией пламя свечей, будто стремясь доказать свою силу. Однако такая демонстрация, на мой взгляд, была довольно жалкой. Может быть, больший интерес у меня вызвало бы воскрешение из мертвых. Просто как пример.

Но в ту ночь не происходило никаких темных колдовских действий. Мне наскучили рассказы ведьм и ведьмаков о том, как они почитали лунного бога в своей повседневной жизни. Время от времени, когда их речи становились совсем абсурдными, я в раздражении закатывала глаза. Например, кто же встает на колени посреди улицы, чтобы восхвалить одного из богов, потому что увидел луну на упаковке для звезд-аппликаций? Безумие.

Через час группа наконец разошлась, и я смогла слезть с неудобного дерева. В следующий раз мне обязательно нужно помнить, как сильно болела моя задница, и подбирать более удобное укрытие.

Руководительница Роя уходила последней, и проследить за ней, держась на расстоянии, оказалось нетрудно.

Если я права в своем предположении – а в основном я оказывалась права – она была такой же запредельно богатой, как и все остальные главы шабашей, и жила в одной из вилл на Эспланада-авеню. Место обитания креольской и магической элиты.

Роя направилась к белому оштукатуренному дому со светло-голубой лепниной и ухоженным палисадником за забором.

Металлическая дверь открылась от одного движения ее руки и бесшумно затворилась снова. Затем ведьма прошла через внушительную парадную дверь. Свет горел сразу в нескольких комнатах, так что часть палисадника была освещена, что позволило мне разглядеть различные магические знаки. Многие из них я почувствовала, некоторые другие распознала по приметам в виде мешочков с травами и аметистов, наполовину торчащих из земли.

Все это недвусмысленно продемонстрировало мне, что недооценивать Рою не стоит.

Ее сердце станет самым важным ингредиентом и, что важнее всего, самым мощным. И одновременно это решило бы самую сложную задачу, которая передо мной стояла на сегодняшний день.

Мне нужно что-то придумать, чтобы приблизиться к ней, не привлекая внимания.

Я опустила подбородок, накинула капюшон плаща, отвернулась от особняка и слегка улыбнулась. Хотя для такой полуведьмы, как я, и нелегко стать частью шабаша, но вовсе не невозможно.

Это вполне реальный способ приблизиться к Рое, не вызывая у нее подозрений. Она станет моей наставницей.

Очень скоро тринадцатое сердце станет моим.

Глава 11
Валенс

Я лежал на земле, с забитым песком ртом и горящей огнем рваной раной на лбу. Зверь во мне внезапно ожил, будто заклинания вокруг нас ослабли. Он ревел от ярости, сражаясь с клеткой, которую я для него долго и скрупулезно выстраивал внутри себя.

К моему гневу прибавилась паника. Я не могу его выпустить из себя. Не сейчас, когда рядом так много людей.

Тело дрожало, некоторые кости ломались, пытаясь перестроиться. Меня ослепила уже хорошо знакомая мне боль.

Я проиграю. Или бой с Джуданом, или схватку с моим проклятием.

Я оперся руками на землю. Во рту у меня появились клыки, которыми я мог бы легко прокусить горло любому.

Низкий рык наполнил мою грудь и вырвался наружу. Все чувства затуманились от дразнящего запаха крови.

Охотиться.

Растерзать.

Убивать.

Зверь начал…

Удар пришелся мне по затылку. Вспыхнул яркий свет, и я потерял сознание.

Голова моя чувствовала себя так, будто ее разрубили топором на части. Это была невероятная боль, которая довольно скоро напомнила мне о том, что я сражаюсь с Джуданом и с самим собой.

Меня охватил ужас. Что, если монстр вырвался из меня и растерзал кого-то? Мне пришлось собраться с духом, чтобы решиться поднять веки и оказаться лицом к лицу с реальностью. Какие бы успокаивающие картины я ни рисовал в своем сознании, они не помогут ни мне, ни кому-нибудь другому, кому могла бы понадобиться помощь.

Удивительно, но я оказался на своем собственном чердаке. В своей постели. Солнце приглушенно светило сквозь тонированные стекла, освещая пустую квартиру. Рядом никого не было. Но я прекрасно знал, кому обязан тем, что очнулся именно здесь.

В очередной раз я оказался в долгу перед Аднаном.

Вздохнув, я перекатился на бок и сразу понял, что это было ошибкой. Меня сильно затошнило.

Я моргнул и сосредоточился на дыхании, пока не отступила острая боль, затем медленно приподнялся и сел на край кровати. Спрятав лицо в руках, я восстанавливал сбившееся дыхание.

Я хотел быть сильным, смелым и так далее, но страх причинить боль многим другим людям лишил меня сил. Меня будто парализовало, и я не мог ничего делать, только таращиться в слепящий меня свет.

– Он наконец очнулся! – прозвучал женский голос.

Нервно обернувшись, я увидел Седу и Аднана, которые открывали входную дверь в мою квартиру. Они выглядели бодрыми и были в хорошем настроении, хотя я, как и обычно, чувствовал между ними странное напряжение.

– Что случилось? – я поднялся и направился в свою маленькую ванную плеснуть воды в лицо.

Сначала мне нужно как следует проснуться.

Глянув в разбитое зеркало, я увидел, что кто-то позаботился о моей рваной ране. Она была зашита и прикрыта пластырем, который я быстро приклеил обратно. Однако остальные участки лица и ребра все еще усеяны пятнами синего и зеленого цвета. Нарисованные символы были размазаны и едва различимы.

– Ты потерпел поражение и, следовательно, проиграл, – ответил Аднан с кислой улыбкой. Он встал в проходе к ванной и внимательно наблюдал за мной.

– Когда ты не очнулся, мы отвезли тебя домой.

– Чего ты, вероятно, и сам бы захотел, – добавила Седа. Ее голос звучал дальше, как будто она находилась в задней части моего жилища, на кухне. – Торжества закончились, и Джудан был невыносим. Как такой человек, как он, может быть лидером общества упырей, для меня загадка.

– Значит ли это, что мое положение не является для тебя загадкой, дорогая? – спросил Аднан, не отводя от меня взгляда.

Нахмурившись, я захлопнул дверь у него перед носом и забрался под душ.

– Вовсе нет, – было единственное, что я расслышал из ответа Седы, прежде чем шум воды заглушил все остальное.

Было странно видеть Седу и Аднана, сидящих за кухонным столом, когда я после душа вышел из ванной уже одетый. Я насухо пригладил короткие волосы и бросил на них недоуменный взгляд.

– Могу ли я вам чем-нибудь быть полезен? – осведомился я, отложил полотенце и запустил кофеварку.

– Например, ты можешь сказать спасибо. – Аднан помахал рукой, и на его лице появилась самодовольная гримаса.

Его тюрбан был слишком низко надвинут на лоб, что раздражало меня больше, чем его справедливое высказывание. Обычно в нем всегда все идеально. Ничто не выбивается из общей картины.

Я посмотрел на Седу, которая разглядывала меня с непонятной улыбкой. У меня поднялись дыбом волосы на затылке.

– Спасибо, – выдавил я, снова повернувшись к кофеварке, чтобы дождаться горячо желанного напитка.

– И ты этим удовольствуешься, Аднан? – Седа разразилась звонким смехом. – Неудивительно, что Дарсия терпеть его не может.

По необъяснимым причинам мое сердце на мгновение остановилось.

– Дарсия? – спросил я через плечо, не успев осознать, о чем именно я спрашиваю.

– Разрушительница заклятий, которой ты обязан всем этим беспорядком. Уже забыл? – ответил Аднан, явно намеренно принимая невинный вид.

– Она видела? – стараясь, что мой голос звучал как можно более небрежно, я повернулся к своим гостям с кружкой кофе в руке.

– Она не смогла этого перенести, настолько плохо ты сражался, – хмыкнула Седа, и я не мог понять, серьезно ли она это говорит.

– Ну, ну, ну, – стал увещевать ее Аднан, обнимая ее миниатюрное плечо. Его кожа теплого коричневого тона резко контрастировала с белой кожей Седы. – Мы ведь не хотим лгать мальчику, не так ли?

– Ты действительно хочешь мне приписать ложь?

Она подчеркнуто медленно высвободилась от его руки и поднялась с табурета, и шелковое платье обвилось у нее вокруг ног.

– Конечно, нет, дорогая. – Его глаза заблестели. – Я бы никогда не осмелился на это. Тем не менее, ты должна признать мою правоту, когда я говорю, что Дарсия не покидала место поражения Валенса до тех пор, пока не поверила, что он не умрет.

Седа на мгновение задумалась над этим, потом пожала плечами:

– Вне всякого сомнения, ей это было не безразлично.

– Она хотела вмешаться, – добавил Аднан, его ухмылка стала шире, и он явно наслаждался нарастающим в Седе гневом. – Она хотела спасти его жизнь.

– Ну, это всего лишь предположение, – прервала она его резким голосом, от которого у меня даже заболело в ушах. – Во всяком случае, похоже, тебе уже лучше, ведьмак. И запомни, в следующий раз тебе стоит послушаться Дарсию. Она ориентируется в нашем мире лучше, чем ты.

С этими словами она вылетела из моей квартиры, и когда Аднан собрался последовать за ней, я удержал его, откашлявшись:

– Мне кое-что от тебя нужно. – Он вопрошающе поднял брови. – Могу лишь сказать по этому поводу, что продолжу быть твоим должником.

– И твое положение не изменится, даже если я отклоню твою просьбу, – ответил он.

– Нет.

Уголки его рта дернулись, а плечи опустились.

– И что же тебе нужно?

В Дарсии была какая-то тайна. Как бы я ни пытался ее понять, мне это не удавалось.

Вопреки моему протестующему рассудку, я снова отправился к ней, чтобы в последний раз попросить ее о помощи.

В тот день после обеда дверь в ее рабочую комнату была нараспашку, и я услышал внутри какие-то голоса. Поскольку я учился на своих ошибках и не хотел мешать, то прислонился к стене рядом с дверью и прислушался. В конце концов за подслушивание она меня еще не ругала.

– …никакого больше ангельского корня, и заклятие, скорее всего, через несколько дней спадет, – говорила веда. – Держись подальше от воды, так как своим запахом ты притягиваешь лягушачье племя, и они прикрепляются к твоей коже.

– Спасибо, разрушительница проклятий, – ответил пожилой джентльмен, а через несколько секунд он прошел рядом со мной, выходя из дома. Он был так слаб, что спина согнулась, и ему приходилось идти, опираясь на палку. Его окутывал странный запах водорослей и несвежей воды. Я задал себе вопрос, кто заколдовал такого безобидного человека.

– Это был последний пациент, Тино? – услышал я вопрос, который Дарсия задала своему троллю, и вспомнил о причине моего появления.

Моя рука непроизвольно сжалась вокруг салмиака с полупрозрачной поверхностью и замысловатой руной. Руна была вырезана, а сам камень побывал в кипящем тысячелистнике.

На этот раз я не приму отказа. Дарсия – мой последний шанс вернуться в Вавилон. Исцеленным и, наконец, имеющим какое-то будущее.

– Ты, – воскликнула она при виде меня в каком-то ужасе. Будто действительно думала, что никогда больше меня не увидит.

– Пожалуйста, оставь нас одних, – попросил я лесного тролля, который с любопытством меня разглядывал. Я старался справиться с нервозностью. Из-за последствий удара по голове я был не в состоянии бороться с троллем, который был невосприимчив к большинству заклятий ведьм и ведьмаков. Наконец он пожал плечами, взял что-то с полки и прошел мимо меня.

Одним движением руки я закрыл за ним дверь.

И пока все это происходило, Дарсия ни разу не высказала протеста. Я обязан был этим воспользоваться.

Не отрывая от нее взгляда, я приблизился к ней. Она стояла посреди комнаты, сжатые в кулаки руки по бокам. В свете свечей блестели пирсинг в пупке и кольцо в носу. Волосы она забрала наверх, а отдельные пряди заплела в косу, которая обрамляла ее овальное лицо. Ее губы слегка приоткрылись, словно она готовилась разразиться тирадой ругательств, обращенных в мою сторону, но я опередил ее.

– Я знаю, что ты не хочешь меня здесь видеть, и при этом терпеть меня не можешь. По необъяснимым причинам, если позволишь добавить. – Я думал только о речи, которую подготовил на полпути по дороге сюда. И все это чтобы отвлечь ее внимание и приблизиться достаточно близко. – В конце концов, ты с самого начала не дала мне ни единого шанса. Я в отчаянии, Дарсия. Мне нужна твоя помощь. Не имеет значения, ведьмак я или нет. Ты моя последняя надежда.

Она закрыла рот, моргнула и опустила плечи.

– Ты действительно упорный, да? – она опустилась на табурет, приняв самое расслабленное положение, которое когда-либо демонстрировала в моем присутствии. Тем временем ее пальцы почти непроизвольно пробежали по очертаниям кровоостанавливающего жгута, металлической нити с темно-красной резинкой. Рядом с ним лежал мой блокнот, о котором я совсем забыл. Это на мгновение отвлекло меня настолько, что я забыл, что на самом деле здесь делаю. Я поспешно потянул его к себе.

– Я не открывала его, – сказала она, наблюдая, как я кладу его в задний карман брюк.

– Как насчет соглашения, – предложил я, не отвечая на ее заверение. Одной рукой я на мгновение приподнял бейсболку и почесал затылок. – Ты выслушаешь меня и постараешься избавить меня от моего проклятия или как-то поможешь мне это сделать. Взамен, если ты не хочешь, чтобы я тебе заплатил деньгами, я помогу тебе в каком-нибудь другом деле. В любом.

– Я… – начала было она, но тут ее взгляд принял отстраненное выражение. Затем она посмотрела вниз на жгут и нахмурилась. – Я не смогу этого сделать.

– Пожалуйста, – прошептал я, но по ее потемневшим глазам понял, что она приняла решение. Очень мягко, чтобы не насторожить ее, я сделал еще один шаг вперед. Она искала иные слова для своего отказа, которые точно так же ничем мне не помогут.

Во мне поднялась ярость, которой я еще никогда не испытывал. Нервно облизнув губы, я крепче обхватил салмиак.

– У меня нет времени посвящать себя твоему проклятию, Вэл, – сказала она, глядя на меня. – Есть более важные вещи, которые мне нужно сделать. Я могу порекомендовать тебе другую нарушительницу проклятий, если ты…

– Мы оба знаем, что ты лучшая и, вероятно, единственная из тех, кто может мне помочь, – резко прервал я ее.

– Мне очень жаль, – прошептала она, и это почти выглядело честным.

Я не придал этому значения. Плавным движением я вытащил салмиак из кармана брюк и прицелился им на ее шею. Она отреагировала быстрее, чем я ожидал, и подняла руку, чтобы защититься от меня. При этом она прикоснулась к камню, что тоже помогло заклятию вырваться наружу.

На нас накатила аура силы. Дарсия вскочила и швырнула стул на землю. Я осторожно отодвинулся от нее на несколько шагов и почувствовал, как салмиак рассыпается под моими пальцами в пыль.

– Что ты наделал? – вскричала она вне себя. Она начала ощупывать все тело, затем повернулась к латунному зеркалу и удостоверилась, что ее внешность осталась неизменной. Ну, не совсем неизменной. На том месте ее руки, где она коснулась салмиака, теперь светилась руна, которая раньше была на камне.

– Могущественное заклятие пленника, – определила она символ, задыхаясь в ужасе. – Ты проклятый сукин сын! Ты мне за это ответишь!

Пугающе точным движением она повернулась ко мне. Я почувствовал, как она пытается сконцентрировать в себе остатки магии, и приготовился защищаться от нападения, но тут в грязное окно постучали. Это было единственное, что могло заставить нас обоих остановиться в этот момент, поскольку произошло совершенно неожиданно.

– Не двигайся ни на миллиметр, – предупредила она меня, подняла палец в мою сторону и шагнула к окну.

Поскольку стекло было очень мутным и увитым снаружи плющом, я не мог со своего места разглядеть, кто за ним находился. Дарсия сняла задвижку и раскрыла окно. Я слегка повернулся, чтобы рассмотреть все получше, и увидел письмо на желтоватой бумаге, лежащее на каменном подоконнике. И никаких следов того, кто стучал в окно.

Нахмурившись, веда провела рукой по бумаге, видимо, чтобы убедиться, что на нее не наложено заклятие. Удовлетворенно хмыкнув, она взяла письмо и закрыла окно.

– Что там написано? – спросил я, теперь уже гораздо менее нервно, поскольку самая трудная часть моего плана была выполнена.

– Клянусь лунным богом, – прошептала она. Ее голос дрожал, и я мгновенно встревожился.

Я осторожно подошел к ней. Пожалуй, только благодаря ее ужасу она не ткнула меня локтем в бок.

Через ее плечо я прочитал письмо, написанное размашистым почерком. Черные завитки на светлой поверхности.

Дорогая Дарсия, ты встретишь меня сегодня вечером в 8 часов в комнате Мари.

Я знаю твой секрет.

Если твое любопытство не заставит тебя сделать это, прими это как предупреждение.

Комиссары ведьм будут рады узнать о тебе.

Д.

– Кто такой Д? И что он имеет в виду под твоей тайной? – с любопытством спросил я.

Она скомкала письмо у меня на глазах и сердито посмотрела на меня.

– Ты! – прошипела она. – Зачем ты это сделал?

Озадаченный, я сделал шаг назад:

– Это не я написал.

– Конечно, нет! – фыркнула она и бросила письмо в пылающий огонь. – Я имела в виду руну! Почему…

– Я уже говорил тебе, что ты мой последний шанс, – ответил я, стараясь оставаться спокойным. – Поскольку я понял, что ты не изменишь своих намерений, я придумал другой способ.

– Я могу ее обезвредить, – ответила она, переведя взгляд со своего предплечья на меня.

– Но это будет стоить тебе нескольких часов времени, – откликнулся я, не склонный сдаваться. Возможно, так не повел бы себя принц Вавилонский, но здесь, в Новом Орлеане, я больше не был человеком, у которого честь была в крови. Я хотел вернуть свою прежнюю жизнь, и помочь мне в этом могла Дарсия. – Часов, которые ты могла бы потратить, внимательно изучая проблему моего проклятия.

Она фыркнула:

– Ни в коем случае. Я не позволю на себя давить. – С этими словами она начала освобождать один конец большого стола и лихорадочно готовить посуду и ингредиенты.

– Тогда тебе просто придется оставаться рядом со мной, пока я не сниму с тебя действие колдовства. – И что насчет той сомнительной встречи, на которую тебя пригласили? Комната Мари, это место вообще где находится?

Подчеркнуто спокойно я сел на табурет и оперся рукой о второй стол.

Было восхитительно наблюдать, как она пытается подавить гнев. Руна была, пожалуй, не самым элегантным способом заставить ее мне помочь, но у меня не оставалось другого выбора. Кроме того, эту руну оказалось очень быстро и просто добыть у Аднана.

Пока руна светилась на ее коже, она не смогла бы отойти от меня больше, чем на сто метров, не терзаясь жестокой болью. Поскольку я был тем, кто наложил заклятие, я мог и снять его, чего, конечно, не собирался делать. Меня не удивило, что Дарсия знала еще один способ нейтрализовать руну, поскольку Аднан уже рассказал мне об этом. Однако, чтобы добиться нейтрализации, ей пришлось бы готовить зелье, которое нужно кипятить целый день. Я предположил, что этим она только что и начала заниматься.

– Тебя это тебя ни в малейшей степени не касается, – выдавила она, направляя свое раздражение на женьшень. Она искромсала корень на мелкие кубики, которые затем бросила в оловянный котел.

– Так что, ты не пойдешь туда и рискнешь, что этот… Д разгласит твой секрет?

Я был так занят своим наслаждением от победы, что слишком поздно заметил, что она ко мне приблизилась. И с силой прижала к моему горлу лезвие ножа.

– Я должна убить тебя. Здесь и сейчас, – прошипела она. – Тогда я освобожусь от тебя и…

– Я бы не советовал тебе это делать, – прозвучал голос Аднана, и одновременно он вошел в жарко натопленную комнату. Ему хватило единственного взгляда на нас.

Дарсия не шевельнулась ни на миллиметр, и я тоже промолчал, чтобы не провоцировать ее на дальнейшие действия.

Сокол Аднана распушил перья, но остался сидеть на плече своего господина.

– Что ты здесь делаешь? – дыхание Дарсии стало более беспокойным, причины чего я не мог понять.

– Признаюсь, я не сразу все сообразил, но когда узнал, против кого Вэл собирается использовать руну, то понял, что ему понадобится моя помощь, – он взмахнул рукой, – И, вне всякого сомнения, я подошел как раз вовремя.

– Вон отсюда. – Все тело Дарсии задрожало от сдерживаемой ярости, какой по своему поводу я у нее еще не наблюдал. Но сейчас, похоже, она прекрасно знала того, кто осмелился войти в ее дом. – Немедленно.

– Буду очень рад это сделать. – На лице Аднана появилась сдавленная улыбка. – Как только ты пообещаешь мне ничего не делать с моим другом.

Словно вспомнив, что все это касается меня, она повернулась ко мне.

– Это не твое дело, упырь.

– Тогда я могу здесь уютно расположиться…

Она стиснула зубы. И через секунду наконец опустила руку с ножом.

– Прекрасно. С ним ничего не случится. – Я удивленно сморгнул. Не ожидал, что она так быстро сдастся. – А теперь уходи.

Аднан колебался, словно взвешивая свое обещание. Затем кивнул:

– Я жду его завтра на его чердаке исцеленным.

– Проваливай!

Как только он вышел из комнаты, скрытое напряжение полностью исчезло. Даже гнев Дарсии на меня, казалось, испарился, и она осторожно положила нож обратно на стол. Ее голова была опущена, что не давало мне разглядеть выражение ее лица.

Во мне поднялось сочувствие к ней, хотя я не мог понять такое противоречивое поведение. Не зная ее истории и ее связи с Аднаном.

– Хорошо, – наконец сказала она, не глядя на меня. – Я помогу тебе, при… одном условии.

– Я тебя внимательно слушаю. – Кончиками пальцев я коснулся горла, которое, к счастью, осталось целым и невредимым.

– Ты обезвредишь руну. Сразу. – Она повернулась ко мне.

– Не могу, – быстро ответил я и поднял обе руки, когда ее взгляд помрачнел. – Ты точно так же, как и я, знаешь, что она не может быть нейтрализована мной, пока не пройдет день и ночь. Однако я сделаю это, если ты пообещаешь помочь мне.

Она лихорадочно облизнула губы.

– Тогда тебе придется сопровождать меня на встречу сегодня вечером. Я не могу рисковать, что… – Она запнулась. Наверное, не хотела показывать мне, какие у нее серьезные проблемы.

– Договорились. Я никому ничего не расскажу об этом. Даю слово. – Вздохнув, она снова принялась кромсать корень. – Я же сказал, что завтра сниму заклятие.

– Я знаю, но это не означает, что я тебе доверяю.