Текст книги "Женщина его мечты"

Глава 8

Энди с изумлением проснулась, когда Лейси ворвалась в дверь ее спальни. Она посмотрела на часы – семь часов сорок три минуты утра. Семь сорок три – и это в ее выходной!

– Какого черта, Лейси? Я сплю. – Натянув одеяло, Энди принялась снова зарываться лицом в подушку.

– Твой телефон, который ты вчера вечером оставила на кофейном столике, безостановочно звонил целых пятнадцать минут. – Судя по всему, Лейси тоже не была от этого в восторге. – Поскольку он так и не заткнулся, я ответила. И вот.

Энди села в постели, взяла у Лейси свой телефон и стала раздумывать, какого черта кто-то звонит ей в столь нелепое время дня и почему ее сестра, вместо того чтобы выключить телефон, ответила на звонок? Она посмотрела на номер звонившего на экране – номер был незнакомый, – прежде чем поднести трубку к уху.

– Алло!

– Она оказалась геем, – пролаял ей в ухо мужской голос.

– Что? – Энди еще не проснулась до конца, чтобы понять, кто ей звонит и что означают его слова.

– Геем. Ну-у, это вроде лесбиянок. Из тех, кому не нравятся мужчины. Из тех, кто предпочитает иметь дело с другими женщинами.

– Блейк? – Высокие, визгливые нотки в голосе были совсем не свойственны ее боссу, но произносимые им слова мог сказать только сам мистер Донован.

– И я не понимаю, почему вы вдруг решили свести меня с женщиной-геем, – продолжал голос, даже не подтвердив, что это действительно Блейк.

Но теперь Энди была уверена. Вообще-то ей следовало ожидать этого. Джейлин заходила к ней вечером после свидания с Блейком и уже успела устроить Энди нагоняй. Пара выяснила, что не сможет составить союз, созданный на небесах, как надеялась Эндреа. Они не могли находиться вместе и минуты, так что сводить их было до смешного нелепо.

Энди глубоко вздохнула.

– Джейлин не гей, Блейк, – сказала она.

– Ага, она и вас тоже обдурила, – пробормотал он. – Тогда это был чистой воды обман. Она явно позарилась на мои деньги. Или – и это самое меньшее – на бесплатную еду. В общем больше никаких первых свиданий в дорогих ресторанах. Запишите это.

Если бы Энди все еще не пребывала в полудреме, она, возможно, подумала бы о том, что, по мнению Блейка, она не выпускает ноутбук из рук ни на минуту и всегда готова записать какие-то его предпочтения в деле выбора невесты.

Но она еще не проснулась. К тому же у нее выходной день. День, когда она привыкла спать до полудня.

– Блейк, Джейлин не гей. Она феминистка. – Этого Энди не понимала до вчерашнего вечера. Определенно Джейлин не подходит Блейку, но как она, черт возьми, могла выяснить это с первого раза? Ни одна из преданных своему делу феминисток, с которыми ей доводилось сталкиваться, не имела такой традиционно женской работы, к тому же они не тратят время на косметику.

И тот факт, что за всю жизнь Энди всего лишь один раз сталкивалась с твердолобой феминисткой, никакого значения не имел.

– Феминистка? – Блейк произнес это слово равно как восклицательным, так и вопросительным тоном. – Господи, это еще хуже!

– Боже, ну как феминистка может быть хуже лесбиянки, если речь идет о поиске невесты? Знаете что: не отвечайте на этот вопрос. – Энди потерла слипавшиеся глаза. – Сегодня у меня выходной, Блейк. Может быть, обсудим это в понедельник?

– Она пьет пиво «Сэм Адамс»! Она увлекается бейсболом! Дреа, у нее стрижка «боб»! – Ясно, что этот разговор не может подождать до понедельника. – Когда вы показывали мне ее фотографии, я решил, что у нее волосы просто забраны вверх. Нет! У нее стрижка «боб», Дреа!

Энди слушала его комментарии, пытаясь найти в голове хоть какое-то оправдание, которое поможет ей избежать увольнения.

– Вы ни разу не упоминали длинные волосы как непременную часть внешности потенциальной невесты, Блейк, – наконец сказала она.

– Я считал, что это очевидно. Вы же говорили, что разбираетесь в моих предпочтениях, – возразил Донован.

Так оно и есть. Но Энди не хотела продолжать этот разговор. Не в выходной, да еще не выпив кофе.

– Хорошо, Блейк, но сейчас я больше не могу говорить. Обсудим это подробнее в понедельник.

– У нее есть кошка, Дреа! А у той – диабет! – Блейк изрыгнул из себя слово «кошка» таким голосом, словно держать домашних животных – худшее, что может сделать человек. – Никаких кошек. Это правило!

– Я это записала, – солгала она. – А в понедельник я запишу еще больше. Поговорим позже. – Энди уже убрала телефон от уха, но тут же услышала его голос снова:

– Мы потолкуем завтра. Те новые дела, что вы принесете, должны лучше соответствовать моим вкусам.

– Я поняла. Хорошего вам дня, Блейк. – Она нажала на кнопку, прежде чем он успел сказать что-либо еще. И сохранила номер босса в телефонном списке контактов, чтобы в следующий раз знать, что это звонит он.

Отключив телефон, Энди снова упала в постель. Черт возьми, как же она ненавидит эту работу! Нет, не так – она ненавидит своего босса. Хотя нет – она ненавидит и свою работу, и своего босса. И еще она ненавидит утро. И, черт возьми, она уже проснулась. К тому же ее внезапно обеспокоило, что подготовленные ею кандидатуры не соответствуют вкусам Блейка. А это означает, что ей надо поработать еще и найти новых кандидаток, прежде чем она отправится завтра к нему домой. Впрочем, она доказала ему, что может находить подходящих женщин, так что с этим все в порядке. Не прошло и часа, как Энди приняла душ, оделась и составила план поиска потенциальных невест. И кофейный магазинчик в Азиатско-американской гражданской ассоциации, и Итальянская культурная библиотека показались ей вполне подходящими местами для данной цели. Но даже если охота на невест окажется успешной, оставалась еще одна проблема: как подготовить к встречам самого Блейка Донована?

К счастью, Эндреа показалось, что у нее появилась идея для решения и этой проблемы…

– Знаешь, твоя сестра беспокоится о тебе. – Босс Лейси оглянулся на Энди с места водителя грузовичка.

– Боже мой, Дарри, я уже сто раз говорила ей, что не собираюсь провалить и это дело. А ты можешь протестировать, насколько я хороша как работник?

Он обвел ее скептическим взглядом.

– Ну-у… Ты – определенно работник, целиком отдающийся делу. Даже необычный… Насколько хороша?.. Жюри присяжных еще не готово. – Он усмехнулся. – Но я на твоей стороне, Энди.

– Ох, заткнись! – Энди выглянула в окно. Несмотря на противоположное утверждение, ей сейчас не хватало необходимой в работе уверенности. Во время своей вчерашней разведывательной миссии Энди нашла несколько великолепных женщин, однако по-прежнему опасалась, что ни одной из них не удастся добиться успеха у Блейка, если с самого начала она не сможет хоть как-то смягчить его.

Этот страх и привел ее к новому плану. К сегодняшнему плану. К замечательному, как она надеялась, плану. Правда, у нее возникло ощущение, что Блейк отнесется к нему несколько иначе.

Впрочем, на сомнения в себе у нее нет времени. Судя по приложению Гугл-карты, они были почти на месте.

Энди кивнула Даррину.

– Здесь налево, – сказала она.

Его мускулистая татуированная рука включила сигнал поворота.

Для парня, у которого постоянно был такой вид, словно он собирается встретиться с Сидом Вишесом[6]6
  Британский музыкант, басист панк-рок-группы Sex Pistols, умер в 22 года от наркотиков.


[Закрыть] и выпить с ним, Даррин оказался на удивление осторожным водителем.

– Само собой, я тоже о ней беспокоился. – Его голос стал серьезнее. – Из-за того, что я сократил ей часы работы в студии, когда у нее и без того проблем хватало, я почувствовал себя полным придурком.

– В работе всегда сталкиваешься с превратностями судьбы. Тебе нужно сохранить студию. А ей скорее нужна работа с частичной занятостью, чем ее полное отсутствие. Серьезно, Ди, она все понимает. – Энди улыбнулась, но едва ли собственные слова прозвучали для нее убедительно. – Нет, правда. Я надеюсь, что Лейси сможет поработать над новыми песнями благодаря тому, что ей теперь надо меньше времени играть на публике. Не думаю, что она много сочиняла после смерти Ланса.

– Не думаю, что она вообще что-то сочинила после смерти Ланса, – проговорил Даррин. – Хоть я и согласен с ней, что половину времени ты бываешь не в себе, – он покосился на ее колени, – я должен сказать, что сам факт ее беспокойства о тебе можно расценивать как улучшение. Некоторое время все, что я мог сделать, так это уговорить ее причесаться перед концертом. А сейчас она начинает опять контактировать с миром, а не только совершать какие-то движения.

Энди вздохнула. Дарри был для Лейси больше чем просто боссом – он был ей добрым другом. Когда Ланс умер, Энди словно окаменела. Она не знала, что сказать или сделать, а Лейси делала вид, что во всем этом нет необходимости. И если бы рядом не оказалось Даррина, Энди могла бы потерять и свою сестру – в этом она не сомневалась. Поэтому она будет до конца жизни в долгу перед этим парнем. Вот почему она решила пропустить мимо внимания его слова о том, что она часто бывает не в себе.

– Вот он! – Энди указала ему на извилистую дорожку.

– Это место? Это же особняк!! Черт возьми, детка! – Он наклонил голову, чтобы заглянуть за лобовое стекло.

– Я говорила, что мой босс владеет компанией?

– От него может быть какая-то польза в звукозаписи? – Даррин все еще осматривался вокруг себя с открытым ртом.

– Не думаю. – Она положила руку на ручку двери. – Ладно, мне нужно сначала зайти туда и поговорить с ним. Я вернусь через двадцать минут. Подожди, пожалуйста.

– Святой Иисусе, ты надо мной смеешься? Это не входило в план!

– Знаю, знаю, но я не могу войти туда с этим. Мне нужно все подготовить. Пожалуйста дай мне всего двадцать минут. – Щенячьи глаза, мольба. – Я тебя отблагодарю. Лейси половину смены будет работать бесплатно.

– Не надо давать обещаний, которых ты не сможешь выполнить, детка. Сестра тебя убьет. – Видно было, что эта мысль привела Даррина в восторг, и Энди поняла, что уговорила его.

– Так ты подождешь?

– Я уеду, если ты не вернешься через четверть часа. Твое время пошло.

– Отлично! И спасибо тебе, Даррин. – Щенячий взгляд для победителя.

– Эй, не надо испытывать на мне свои бабские штучки – не поможет. Я делаю это просто потому, что я друг, и это все.

Энди позвонила в звонок, и навстречу ей опять вышла Эллен, экономка.

– Доброе утро Дреа. Рада вас видеть. Мистер Донован не говорил, что вы сегодня придете.

Ох, он о ней забыл! Возможно, ситуацию надо было подготовить более тщательно, чем ей казалось.

Потом Энди вспомнила об ограниченном времени, которое дал ей Даррин, и о подарке, который ждал в его грузовике. Возможно, это будет одним из тех случаев, когда крещение огнем окажется правильным выбором.

Но сначала экономка.

– Да. У меня есть несколько папок для Блейка. И еще кое-что. Вы можете минутку подержать дверь открытой?

Не дожидаясь ответа Эллен, Энди вручила ей стопку папок, которые до этого держала в руках, и бросилась назад к грузовику, чтобы забрать свой подарок. Взмахом руки она попрощалась с Даррином и побрела назад к дому.

Там Энди поставила сюрприз на пол и знаком попросила Эллен закрыть дверь.

– Удачи! – сказала та.

– Думаете, это плохая идея? – Сейчас было уже поздно что-то менять, даже если бы выяснилось, что она придумала нечто неуместное.

– Ничуть. Более того, я думаю, что идея прекрасная. – Ободряюще улыбнувшись Энди, Эллен вернула ей стопку папок. – Но я все же по-прежнему желаю вам удачи.

– Спасибо. – Сунув папки под руку, Энди направилась к лестнице. Удача – это совсем не то, что ей нужно. Потому что она нуждается в чертовом чуде.

Блейк сидел за письменным столом, пытаясь припомнить, что же он забыл. Он точно знал, что это не селекторное совещание. Секретарша обязательно напомнила бы ему. Его телефон был заряжен, не так ли? Покачав головой, он решил, что эта ерунда разрешится сама собой.

Тем временем была суббота. Может, предпочесть долгую пробежку на свежем воздухе обычной сессии на беговой дорожке? Когда Блейк встал, чтобы переодеться в спортивные шорты, снизу раздался какой-то шум. Он так и подскочил на месте. Кто там, черт возьми?

А потом он с ходу вспомнил об Эндреа. Блейк ощутил внезапную нервную дрожь, когда понял, что Дреа застала его врасплох. Особенно когда он осознал, что она и была причиной его недоумения.

Но все же абсолютно ничто не могло приготовить его к сюрпризу, ввалившемуся в дверь его кабинета вместо женщины, которую он ждал. Переваливающийся с лапы на лапу, неуклюжий, кругломордый малыш. Это было ужасно. Это было омерзительно. «Этим» оказался щенок!

– Это щенок! – возвестила Дреа очевидное, вламываясь в комнату следом за щенком с улыбкой Чеширского кота и с папками в руках. – Ну разве он не прелесть?

– Он омерзителен. – Хотя, конечно, щенок каким-то странным образом действительно был очаровательным. – Почему он меня нюхает? За эти туфли я заплатил немало, и мне не хочется, чтобы он их обслюнявил.

– Ну подумаешь, это же всего лишь слюна маленького щенка. Она ничего не испортит. – Выражение лица Дреа было мягче, чем когда-либо, ее взгляд потеплел. Неужели это все из-за четырехлапого существа?

Потому что держать дома животное хорошо. Но тут…

– Он… он что, делает лужу? На мой стол?! – Недолгое замешательство Блейка снова превратилось в тревогу. Что происходит в его крепости одиночества?

Уронив папки на его письменный стол, Дреа наклонилась, чтобы погладить щенка.

– О, какой чудесный малыш! Надо было дать тебе побегать, пока мы были на улице. Какая я глупая! – Она посмотрела на Блейка. – Это всего лишь лужица от маленького щенка. Сейчас все вытру.

Попытки Дреа его успокоить не меняли того факта, что кабинет был теперь испачкан телесными жидкостями животного. И даже привлекшая внимание Блейка ложбинка на ее груди, которую стало заметно благодаря тому, что она наклонилась к щенку, не могла исправить ситуацию.

Хотя, возможно, немного все-таки могла.

Но потом Дреа выпрямилась и потянулась к крючку у него за спиной.

– Можно мне взять это?

– Постойте, это же пиджак от моего костюма, не тро… – Слишком поздно: роскошный пиджак от Ральфа Лоррена за тысячу долларов впитал в себя оставленную щенком лужицу.

– Ну разве он не милый? – Эндреа, раскрасневшись, прижала к груди меховой шар и, казалось, была полностью очарована мерзкой собачонкой.

– Я едва ли употребил бы слово «милый», описывая его, – заметил Блейк.

Было бы правильнее сказать «досаждающий». Творец беспорядка. Да, быть может, немного очаровательный, но нет, пожалуй…

– Что это?

Дреа, наконец, оторвала лицо от щенка, по которому она водила носом.

– Это же корги, неужели вы не видите? Только взгляните на эти большие лисьи ушки! У него нет хвоста. Господи, неужели вы вообще ничего не знаете? Ну давайте же, погладьте его. Он такой мягкий!

Не успел Донован возразить, как она взяла его руку и положила на верхнюю часть мехового комка. Пальцам было действительно приятно прикасаться к мягкой шерстке маленького корги, но это не шло ни в какое сравнение с тем восторгом, который охватил его, когда он дотронулся до кожи Эндреа.

Блейк посмотрел ей в глаза, и искра в ее взгляде выпустила теплую стрелу прямо ему в грудь.

Да что же это за чертовщина?!

Должно быть, дело всего лишь в чертовом щенке. Должно быть, в нем… Пушистые, милые создания всегда так действуют на людей.

Но Блейк Донован – не какие-то там люди. Он должен вернуть себе самообладание.

Прервав зрительный контакт, Блейк резко опустил руку.

– Меня не интересует его порода и то, какова его шерсть на ощупь. Зато мне любопытно, зачем вы принесли своего убогого маленького иждивенца в мой кабинет, где тот уже попытался испортить все, к чему прикоснулся. – Блейк почувствовал, что его глаз слегка задергался. Судя по тому, куда стремился уже не такой восторженный взгляд Дреа, она, вероятно, тоже это заметила.

– Это не мой щенок – это мой план. – Несмотря на то что ее голос чуть дрогнул, она все еще смотрела Блейку в глаза.

Черт, эта девчонка знает, что делает. Он точно наймет ее в компанию, когда она отработает по нынешнему контракту.

– Какой еще план? План, из-за которого мой письменный стол придется заново покрывать лаком?

Она прищурилась.

– План, благодаря которому вы станете человеком пусть и подергивающимся, но человеком, а не машиной.

Доновану пришлось прикусить щеку, чтобы сдержать улыбку. Подергивающимся?

– Не могу понять, каким образом этот не пристегнутый на поводок маленький зверек в моем доме может превратить меня в человека? Уж скорее он сделает из меня еще большего тирана.

– Ага, так вы это признаете? – Блеск в ее глазах был явно позаимствован в улыбке.

И как тут вернешь себе самообладание?

– Да, я бываю суровым и замкнутым, – уточнил он. – Я бы не стал употреблять слово «тиран», но в моем офисе его довольно часто произносят.

– Королева Англии держит корги. Это необычная порода собак. Он соответствует вашему образу жизни и в то же время сможет согреть вас. И поверьте мне, Блейк, вам нужно, чтобы вас согревали. И вам нужен щенок. – Она протянула корги в его сторону.

Донован держал руки опущенными, укоряя себя за промелькнувшую в его голове мысль о том, что лучше всего его согрела бы сама Дреа.

– Ничего подобного мне не требуется, – заявил он. Правда, Блейк и сам толком не понимал, о чем говорит: о тепле щенка или о Дреа.

– Вам нужен щенок! Посмотрите на щенка! Вы хотите щенка! – Дреа снова попыталась сунуть щенка ему в руки. Блейк сделал шаг назад. Она – шаг вперед. Еще один шаг назад – Доновану пришлось защищаться, и это было ему совсем не по нраву. Как все могло пойти так неправильно, так быстро? Он твердо занял свою позицию, отказываясь отступать дальше.

– Я не хочу щенка! Держите его подальше от меня! Разве у него нет конуры или чего-то в этом роде?

– Неужели вы стали бы держать в конуре этот маленький комочек радости? Я точно знаю, о чем говорю, Блейк. Если даже на месте сердца у вас высохший черный шар, этот малыш тронет любую женщину, которая будет иметь несчастье поселиться тут с вами. – Дреа становилась все более и более дерзкой. Ну как может кто-то, кто обращается с ним столь легкомысленно, продать его на перспективном брачном рынке?

О!

– Послушайте, Эндреа! Я понимаю, что вы действовали из благих побуждений, но мне вовсе не улыбается мысль о том, чтобы поселить в доме еще одно существо, которое не умеет пользоваться открывалкой для консервов.

Ее лицо изменилось. Дреа опустила глаза на комок шерсти в своих руках.

– Знаете, это был хороший план. А теперь я и предположить не могу, что делать дальше. Вы просто очень сложный человек, вас невероятно трудно узнать. И если бы я разглядела в вас какие-нибудь положительные качества… – она подняла вверх щенка, – то не стала бы покупать его. Почему бы вам не поработать со мной над этим? Ради той женщины, на которой вы собираетесь жениться, ведь когда-то вам придется привести ее в свой дом.

Глядя на стоящую перед ним Дреа, рассеянно поглаживающую огромные уши мехового шара и смотрящую на него моргающими глазами, Донован почти был готов представить себе, что привел в дом именно ее.

В качестве будущей жены, разумеется. Он пришел к выводу, что она и могла бы подойти ему. Но еще слишком рано. Для них обоих. Сейчас он отчаянно нуждался в пробежке. Поэтому пока надо все это прекратить.

– Дреа! Вам удалось довести до меня ваши соображения, и вы действительно дали мне пищу для размышлений о том, что касается моих личных предпочтений. – Корги посмотрел на него печальным взглядом – почти таким же, каким иногда на него смотрела женщина, державшая щенка в руках. – Вы можете оставить щенка и его документы здесь. С прогулками я справлюсь. Также можете спокойно отдыхать оставшуюся часть выходных. И спасибо за вашу интуицию.

– Я уволена? – яростным тоном спросила Дреа, внезапно демонстрируя ему свой взрывной темперамент, вспышки которого он видел уже не раз.

Все это было весьма утомительно.

– Нет, Дреа, не уволены. Просто на сегодня работа закончена. В конце концов, вы принесли те папки, о которых я просил. Я сам просмотрю их. Положите это… – он махнул в сторону мехового шара, – здесь, и увидимся в понедельник. – После того как у него появится время. Время, за которое он успеет понять, как дать Дреа то, что ей нужно, не показывая ей свои слабости.

Призвав на помощь всю свою беспристрастность, Блейк наблюдал, как она с нежностью уложила существо на кресло, на котором в прошлый раз сидела сама, – обивка будет покрыта шерстью, – собралась и вышла, не прощаясь.

Неужели она действительно так уверена в том, что предлагаемые ею радикальные меры сделают его более привлекательным женихом и супругом? Если бы он был честен с собой, то его ответ на этот вопрос был бы таким: может быть. Может быть, Эндреа действительно знает, что ему нужно. Но, боже, в самом деле? Щенок?!