Текст книги "Лоскутушка из Страны Оз"

– Что вы хотите? – спросил голос.

– Переночевать.

– Входите, но не шумите и сразу же ложитесь, – предупредил голос.

Оджо открыл дверь и вошел. В доме было так темно, что он ничего не видел. Но Кот воскликнул:

– Слушайте, в доме же никого нет!

– Не может быть! – возразил мальчик. – Ктото же со мной говорил.

– Я вижу все прекрасно, – сказал Кот. – В комнате нет никого, кроме нас. Но тут три приготовленные постели, так что мы можем ложиться спать.

– Что такое «спать»? – поинтересовалась Лоскутушка.

– Это то, что люди делают, когда ложатся в кровать, – пояснил Оджо.

– Но зачем они ложатся в кровать? – не унималась Лоскутушка.

– Эй, путники, вы слишком шумите! – раздался уже знакомый голос. – Ну-ка, ложитесь в кровати!

Кот, который прекрасно видел в темноте, обернулся, чтобы увидеть говорившего, но не увидел никого, хотя голос был совсем рядом. Кот испуганно выгнул спину и прошептал Оджо:

– Давай ложиться! – И подвел его к одной из кроватей.

Оджо пощупал ее руками, кровать была большая и мягкая, с пуховыми подушками и одеялами. Он снял башмаки и шляпу и улегся. Затем Кот подвел Лоскутушку к другой кровати, но та не знала, что делать дальше.

– Ложись и тихо лежи, – велел Кот.

– А петь можно? – спросила Лоскутушка.

– Нельзя.

– А свистеть?

– Тоже нельзя.

– А танцевать до утра, если захочется?

– Нет. Можно только тихо лежать, – прошептал Кот.

– Не хочу! – как всегда громко сказала девушка. – Какое ты имеешь право приказывать? Если мне хочется говорить, кричать, свистеть…

Но она не договорила, потому что невидимая рука вдруг схватила ее за шиворот и вышвырнула из дома на улицу, а дверь со стуком захлопнулась. Лоскутушка кубарем покатилась по дороге, а когда поднялась на ноги и подошла к дому, то обнаружила, что дверь крепко заперта.

– Что случилось с Заплаткой? – тихо спросил Оджо.

– Помалкивай, а то и с нами что-нибудь случится, – буркнул Кот.

Оджо свернулся калачиком и уснул так крепко, что проспал до утра.

7. ГРАММОФОН-НАДОЕДА

Наутро Оджо проснулся и открыл глаза. Дома Жевунов обычно состоят из одной комнаты. В комнате, где спал Оджо, было три кровати, стоявшие рядышком у стены. На одной спал Кот, на другой Оджо, а третья стояла пустая и застланная. У другой стены Оджо увидел столик, на нем дымился завтрак. Накрыто было на одного человека и стоял лишь один стул. В комнате не было никого, кроме Оджо и Кота.

Оджо встал, обулся. Увидев у кровати умывальник, вымыл руки и лицо и причесался. Потом подошел к столу.

– Это мой завтрак? – спросил он.

– Твой, твой, – раздался голос так близко, что Оджо вздрогнул и оглянулся.

Но в комнате никого не было.

Еда была аппетитная, а Оджо проголодался и потому наелся до отвала. Затем он взял шляпу и разбудил Кота.

– Пора, – сказал Оджо. – Пошли! – А затем еще раз обвел комнату взглядом и произнес: – Не знаю, кто тут живет, но я очень благодарен вам за гостеприимство.

Ответа не последовало. Оджо взял корзинку и вышел из дома. Кот – за ним. Посреди дороги сидела Лоскутушка и играла с камушками.

– Вот и вы! – весело крикнула она. – А я-то думала, вы там останетесь навеки. Ведь уж давным-давно рассвело!

– Чем ты занималась всю ночь? – спросил Оджо.

– Сидела, глядела на луну и звезды. Прелесть какая! Я ведь вижу их впервые!

– Красиво, – согласился Оджо.

– Ты плохо себя вела, и тебя выставили за дверь, – сказал ей Кот, когда они вновь пустились в путь.

– Ну и что! Тогда бы я не увидела ни звезд, ни большого серого волка.

– Какого волка? – спросил Оджо.

– Того, что трижды подходил к дому за ночь.

– Что же ему там понадобилось? – задумчиво проговорил Оджо. – Может, еда? Я, например, отлично поел и выспался.

– Но вид у тебя усталый, – сказала Лоскутушка, заметив, что мальчик зевнул.

– Правда. Я много спал, но чувствую себя усталым, как вчера. Как странно!

– А есть тебе не хочется?

– Хочется. Я вроде бы отлично позавтракал, но вот думаю, не подкрепиться ли хлебом с сыром.

Заплатка закружилась в танце и запела:

Прыг– скок, щелк-щелк,

В магазин явился волк!

Что же может скушать гость?

Мясника, топор и кость!

– Что это? – удивился Оджо.

– И не спрашивай. Я несу что попало, хотя понятия не имею ни о магазинах, ни о мясниках с топорами, ни о костях.

– Это точно! – прошипел Кот. – Она не в своем уме, и мозги у нее какого угодно цвета, только не розового, потому что работают прескверно.

– Ну их, эти мозги! – рассмеялась Заплатка. – Какой от них прок?! Лучше посмотрите, как играют на солнце мои лоскутки.

В этот момент за спиной у них послышался топот, и все трое обернулись посмотреть, кто это бежит по дороге. Каково же было их изумление, когда оказалось, что к ним несется маленький столик на выгнутых ножках, к которому был прикреплен граммофон с большой золотой трубой.

– Стойте! – кричал Граммофон. – Подождите меня!

– Это же музыкальный ящик, на который Кривой Колдун просыпал Оживительный Порошок! – воскликнул Оджо.

– Верно, – недовольно пробурчал Стеклянный Кот, а когда Граммофон поравнялся с ними, строго спросил: – Как ты тут оказался?

– Я сбежал, – признался тот. – После вашего ухода мы с доктором Пиптом сильно повздорили. Он пригрозил разбить меня вдребезги, если я не угомонюсь, но это же невозможно. Говорящая машина должна говорить и издавать прочие звуки, в том числе музыкальные. Поэтому я улучил момент, когда Колдун стал мешать в своих котлах, шмыгнул за дверь и бросился за вами вдогонку. Я бежал всю ночь, и вот я с вами. Теперь-то я смогу всласть поговорить и поиграть разные мелодии.

Оджо никак не обрадовался непрошеному попутчику. Сперва он не знал, что ему ответить, но, поразмыслив, решил, что надо честно сообщить ему, что он им не товарищ.

– Мы идем по важному делу, – сказал он. – Извините, но нам не до вас.

– Фу, как невежливо! – фыркнул Граммофон.

– Наверное, – согласился Оджо. – Но вам придется выбрать себе другой маршрут.

– Ну и ну!… – обиженно протянул Граммофон. – Меня все ненавидят, а сделан я, между прочим, чтобы приносить людям радость.

– Ненавидим мы вовсе не тебя, а твою жуткую музыку, – пояснил Стеклянный Кот. – Когда я жил в одной комнате с тобой, меня прямо-таки выводила из себя твоя жуткая труба. Она визжит, воет, скрежещет и страшно портит музыку, к тому же твой механизм так грохочет, что в этом шуме и гаме пропадает любая мелодия.

– Виноват не я, а пластинки, – отрезал Граммофон. Больно уж они заигранные.

– Все равно с нами ты не пойдешь, – сказал Оджо.

– Погодите! – вскричала Лоскутушка. – Мне нравится этот музыкальный ящик. Первое, что я услышала в этом мире, – это звуки музыки, и я бы снова ее с удовольствием услышала. Как тебя зовут, бедный, несчастный Граммофончик?

– Виктор Колумб Эдисон, – отвечал тот.

– Ну а я буду для краткости звать тебя Виком, – сказала Лоскутушка. – Ну-ка, сыграй нам что-нибудь.

– Ты от него рехнешься, – предупредил Кот.

– Если тебя послушать, так я уже рехнулась, – отозвалась девушка. – Ну, играй, Вик.

– У меня с собой всего одна пластинка, – пояснил Граммофон. – Та, которую на меня поставил Колдун еще до нашей ссоры. Это классическая композиция.

– Что-что? – не поняла Заплатка.

– Классическая музыка, причем эта вещь считается лучшей и самой сложной из всех, что когда-либо сочинялись. Эта музыка должна нравиться всем без исключения, даже если она и наводит на вас смертельную скуку. Главное, делать вид, что вы довольны. Понятно?

– Совершенно непонятно.

– Ну так слушай!

И Граммофон тотчас же заиграл. Вскоре Оджо зажал уши ладонями, Кот зашипел, а Заплатка рассмеялась.

– Хватит, Вик! – крикнула она. – Достаточно.

Но Граммофон играл как ни в чем не бывало. Тогда Оджо схватился за заводную ручку, выдернул ее и запустил в кусты. Но не успела она упасть в траву, как отскочила и снова вернулась на свое место, после чего принялась заводить машину. А музыка все играла.

– Бежим! – крикнула Лоскутушка.

И все трое припустили что есть мочи по дороге. Но Граммофон бежал за ними вслед, играя на ходу и укоризненно вопрошая:

– В чем дело? Вам не нравится классическая музыка?

– Нет, Вик, – отвечала Заплатка. – Такая – нет! У меня нет нервов, но от этих звуков у меня по лоскуткам бегают мурашки.

– Тогда переверни пластинку на другую сторону, – попросил Граммофон. – Там регтайм.

– А это что такое?

– Это не классика, а совсем наоборот.

– Рискнем, – сказала Заплатка и перевернула пластинку.

Теперь Граммофон завел такую какофонию, что через несколько мгновений Лоскутушка заткнула золотую трубу своим фартуком и закричала:

– Сейчас же прекрати! Это просто кошмар!

Но Граммофон играл, несмотря на затычку в трубе.

– Если ты не перестанешь, – пригрозил Оджо, – я расколочу пластинку.

Музыка стихла, и Граммофон, сердито покрутив трубой, сказал:

– Неужели и регтайм вам не по душе?

– Заплатке от него стало невмоготу, – сказал Кот, – а нам и подавно. У меня от этих звуков завиваются усы!

– Это отвратительно! – заявил Оджо.

– От этой музыки может спятить даже сумасшедший, – признала Лоскутушка. – Вот что я скажу тебе, Вик. Ты создан не на радость, а на муки людям.

– Музыка способна умиротворять даже дикарей… – грустно отвечал Граммофон.

– Но мы-то не дикари. Мой тебе совет: вернись к Кривому Колдуну и попроси у него прощения.

– Ни за что! Он разобьем меня вдребезги!

– Если ты останешься, мы так с тобой и поступим, – пообещал Оджо.

– Беги, Вик, и приставай к кому-то другому, – посоветовала Лоскутушка. – Найди плохого человека и играй, пока он не раскается в своем поведении. Тогда ты сможешь принести людям хоть какую-то пользу.

Музыкальный ящик печально повернулся и затопал по дороге по направлению к деревушке Жевунов.

– Мы тоже туда пойдем? – опасливо спросил Кот.

– Нет, – покачал головой Оджо. – Пойдем прямо. Тут дорога шире и приятней. Когда дойдем до первого дома, то спросим, как попасть в Изумрудный Город.

8. ГЛУПАЯ СОВА И МУДРЫЙ ОСЕЛ

Они пустились в путь и через полчаса подошли к дому, стоявшему у самой дороги. Над дверью висела табличка: «Г-жа Глупая Сова и г-н Мудрый Осел. Общественные Советники».

Оджо прочитал надпись вслух, а Лоскутушка засмеялась и сказала:

– Тут мы получим столько советов, сколько захотим, а может, и больше. Давайте зайдем.

Мальчик постучал в дверь.

– Входите! – откликнулся бас.

Они открыли дверь, вошли и увидели небольшого светло-коричневого Осла в голубом фартуке и голубой шляпе, который тряпкой протирал мебель от пыли.

На полке над окном сидела большая Сова в голубом колпачке и, мигая, таращилась на гостей.

– Доброе утро, – молвил Осел звучным басом, который не вязался с его довольно тщедушным обликом. – Вы пришли к нам за советом?

– Мы просто пришли, – сказала Лоскутушка, – а раз мы здесь оказались, то, пожалуй, и совет нам не помешал бы. Ведь вы даете советы бесплатно, правда?

– Правда, – подтвердил Осел. – Советы не будут вам стоить ровным счетом ничего – если, конечно, вы ими не воспользуетесь. Разрешите мне заодно заметить, что такой странной компании я в жизни не видал в своем кабинете. Учитывая ваш внешний вид, я бы рекомендовал вам обратиться к Сове, что сидит вон там.

Они обернулись к Сове. Птица помахала крыльями и уставилась на них своими огромными глазищами.

– Уху-ху! – крикнула Сова. – У-ху-ху-ху! Как дела? Бу-бу-бу-би-тирли-ти-та!

– Это посильнее твоих стихов, Заплатка, – заметил Оджо.

– Это полная бессмыслица, – возразила Лоскутушка.

– Но отменный совет для глупцов, – с восхищением в голосе произнес Осел. – Слушайтесь моего партнера, и вы не прогадаете.

Сова продолжала:

Оживили Лоскутушку,

Хохотушку и простушку.

Больно девушка пестра уж,

Чтобы быстро выйти замуж!

– Отлично сказано! – воскликнул Осел, присматриваясь к Лоску тушке. – Ты просто чудо, милочка, и из тебя вышла бы отличная подушка. Если бы ты принадлежала мне, то я бы надевал темные очки, прежде чем на тебя посмотреть.

– Почему? – спросила Лоскутушка.

– Слишком уж ты пестрая и яркая.

– Тебя ослепляет моя несравненная красота, – отвечала Заплатка. – Вы, Жевуны, ходите в одном голубом, а я…

– Ты напрасно причисляешь меня к Жевунам, – перебил ее Осел. – Я родился в Стране Мо и попал в Страну Оз в тот самый день, когда моя родина оказалась отделена от нее непреодолимой преградой. Мне пришлось остаться здесь, и, надо сказать, я не прогадал.

– У-ху-ху! – вскричала Сова.

Чтобы дядюшку спасти,

Оджо предстоит найти

Много разных разностей,

Но опасайся гадостей!

– Сова и впрямь очень глупая? – спросил Оджо.

– На редкость, – ответил Осел. – Обратите внимание, какие грубые обороты она употребляет. Но я восхищаюсь ею именно из-за ее глупости. Совы обычно бывают мудрыми, но эта глупа до необыкновения, а все необыкновенное представляет большой интерес для мудрых.

Сова снова захлопала крыльями и изрекла:

Трудно кошке из стекла:

И прозрачна, и хрупка.

Ее хитрые мыслишки

Мы читаем как по книжке!

– Вы заметили мои розовые мозги? – гордо осведомился Стеклянный Кот. – Вы видите, как они работают?

– Днем – нет, – отвечал Мудрый Осел. – При свете она почти ничего не видит, бедняжка. Но дает отличные советы. Не пренебрегайте ими.

– Пока она не дала нам никаких советов, – сказал Оджо.

– Не дала советов? А что же, по-вашему, в этих прелестных стихах?

– Сплошная чушь, – отвечал Оджо. – Заплатка и сама такое умеет.

– Чушь? Ну да, разумеется. Глупая Сова и должна быть глупой. Как же иначе? Вы очень польстили моему партнеру, – сообщил Осел, потирая передними копытами в знак полного удовлетворения.

– На вывеске сказано, что вы – Мудрый Осел, – обратилась к нему Заплатка. – Не могли бы вы это доказать?

– С удовольствием, – отозвался тот. – Устрой мне проверку, очаровательная Заплатка, и я докажу, что мудр, в мгновение ока.

– Как лучше добраться до Изумрудного Города? – спросил его Оджо.

– Пешком, – последовал ответ.

– Это я знаю, но по какой дороге идти?

– Ну конечно, по той, что вымощена желтым кирпичом. Она приведет вас прямехонько в Изумрудный Город.

– А как ее найти?

– Идите по той дороге, по которой сюда пришли, и скоро увидите желтые кирпичи. Вы не ошибетесь, потому что это единственные желтые предметы в голубой стране.

– Спасибо, – сказал Оджо. – Наконец-то вы сказали что-то дельное.

– Этим и ограничивается ваша мудрость? – спросила Лоскутушка.

– Нет, – ответил Мудрый Осел. – Я знаю много чего, но к вам это отношения не имеет. А потому даю последний совет: отправляйтесь в путь, ибо чем скорее вы это сделаете, тем раньше попадете в Изумрудный Город.

– Уху-ху-ху-ху-хи-хи! – проухала Сова.

Кот, мальчишка и девица,

Долго мешкать не годится!

Отправляйтесь живо в путь.

Но найдете где-нибудь

То, что ищете, иль нет,

Я не знаю. Все, привет!

– Похоже на намек, – сказала Лоскутушка.

– Тогда послушаемся его и пойдем, – предложил Оджо.

Попрощавшись с Глупой Совой и Мудрым Ослом, путники зашагали дальше.

9. ВУЗИ

Они довольно долго шли в молчании, потом Оджо сказал:

– Немного здесь домов.

– Ну и что? – возразила Лоскутушка. – Нам нужны не дома, а дорога из желтого кирпича. Вот было бы здорово увидеть что-то желтое в этой голубой стране!

– В этой стране бывают цвета похуже желтого, – сварливо проговорил Стеклянный Кот.

– Ты имеешь в виду розовые шарики, что у тебя вместо мозгов, а также красное сердце и зеленые глаза? – осведомилась Лоскутушка.

– Нет, я имею в виду тебя, раз уж ты такая любопытная, – отозвался Кот.

– Ты просто завидуешь! – расхохоталась Лоскутушка. – Ты бы отдал свои усы, чтобы стать таким же разноцветным, как и я.

– Ни за что на свете! – фыркнул Кот. – У меня самая светлая кожа в мире, и мне ни к чему краситься.

– Это точно, – заметила Лоскутушка. – Потому как крашеный ты станешь еще хуже!

– Пожалуйста, не ссорьтесь, – попросил их Оджо. – У нас серьезное дело, а от ваших ссор у меня падает настроение. Легко быть храбрым, когда на душе весело. Так что я очень надеюсь, что вы не будете друг на друга сердиться.

Они прошли еще немного и уперлись в высокий забор. За забором был густой и очень мрачный лес. Такого им еще видеть не приходилось. Вскоре путники обнаружили, что дорожка идет в обход забора. Они было двинулись по ней, но Оджо остановился и прочитал табличку:

«БЕРЕГИТЕСЬ ДИКОГО ВУЗИ!»

– Это означает, – сказал он, – что за забором находится Вузи, и этот Вузи – наверное, опасный зверь, иначе о нем бы так не предупреждали.

– Не будем его беспокоить, – сказала Лоскутушка. – Ведь тропинка идет вокруг забора, так что у господина Вузи целый лес. И на здоровье.

– Но среди наших поручений как раз и значится: «найти Вузи», – пояснил Оджо. – Колдун хотел, чтобы я достал три волоска с кончика хвоста Вузи.

– Лучше пойдем дальше и поищем другого Вузи, – предложил Кот. – Этот больно опасный и жуткий, иначе его не обнесли бы забором.

– Неизвестно, есть ли на свете другой Вузи, – вздохнул Оджо, – а тут на табличке сказано, что за забором хоть один, но имеется. От добра добра не ищут.

– Тогда, – предложила Лоскутушка, – давайте? пойдем и отыщем его. Если мы вежливенько попросим у него дозволения вырвать из хвоста три волоска, может, он и не сделает нам ничего худого. Вряд ли ему будет больно.

– Но если ему будет больно, он нам задаст! – предупредил Стеклянный Кот.

– Не волнуйся, Промах, – сказала Лоскутушка. – Если тебе станет страшно, ты всегда можешь залезть на дерево. А мы с Оджо не боимся ни капельки.

– Я немножко боюсь, – признался мальчик. – Но, если мы хотим спасти бедного дядю Нанди, надо рискнуть. Как перебраться через забор?

– Перелезть, и все тут! – отвечала Лоскутушка и тотчас же стала карабкаться по перекладинам.

Оджо последовал ее примеру и понял, что это легче, чем он предполагал. Кот же, благодаря своим размерам, протиснулся под нижней перекладиной.

По ту сторону дороги не было, и поэтому они углубились в чащу. Оджо шел впереди. Вскоре они оказались на полянке, где увидели каменистую пещеру. До сих пор в лесу им не попадалось ни одной живой души, но, увидев пещеру, Оджо понял, что там должен жить Вузи.

Трудно встретиться один на один с диким зверем, не испытывая страха, но куда труднее оказаться наедине с таким, о котором до этого ты понятия не имел, слыхом не слыхивал и в глаза не видывал. Поэтому не стоит удивляться, что, когда мальчик подошел со своими спутниками ко входу в пещеру, его сердце бешено заколотилось. Входом служило квадратное отверстие, достаточно большое, чтобы в него мог пролезть зверь размерами с дикого козла.

– Вузи, похоже, спит, – сказала Лоскутушка. – Может, мне бросить камешек и разбудить его?

– Нет-нет, это ни к чему, – поспешно возразил Оджо, и его голос слегка задрожал. – Я не спешу.

Но ждать ему долго не пришлось. Вузи услышал голоса возле своей берлоги и выбрался наружу. Поскольку другого такого создания нет ни в Стране Оз, ни где-то еще, попробую описать его.

Это существо состояло из квадратов и плоских поверхностей. Голова его очень напоминала один из тех кубиков, какими играют дети, только куда большего размера. Ушей на голове не было, вместо них в верхней части кубика имелось две прорези. Нос был плоский, квадратный. В нижней части кубика виднелась еще одна прорезь – рот. Туловище Вузи было больше его головы, и походило на несколько кубиков, сложенных вместе. Хвост был короткий, прямой и тоже квадратный. Ноги были, как и все прочее, прямыми и четырехугольными.

Шкура Вузи была толстая и гладкая – без шерсти или волос, только на самом конце хвоста торчали три волоска. Животное было темно-голубого, а точнее, синего цвета.

Морда выглядела вовсе не свирепой – вид у Вузи был, скорее, добродушный и даже забавный.

Увидев незнакомцев, Вузи сложил задние ноги так, словно они были на шарнирах, и сел, удивленно оглядываясь.

– Ну и ну! – наконец сказал он. – Странная компания! Сперва я решил, что ко мне снова пожаловали эти несчастные фермеры Жевуны, но, к счастью, я ошибся! Рад видеть, что вы такие же необычные создания, как и сам я, а потому – добро пожаловать в мои владения. Милое местечко, правда? Только мне здесь одиноко, ужасно одиноко!

– Почему же они вас тут заперли? – спросила Лоскуту шкаф, с любопытством оглядывая странное квадратное существо.

– Потому что я ем пчел, которых держат местные Жевуны, чтобы получать мед.

– Вам нравятся пчелы? – поинтересовался Оджо.

– Очень. Они вкусные-превкусные. Но фермеры очень расстраивались, что у них пропадают пчелы, и они попытались извести меня. Разумеется, у них из этой затеи ничего не вышло. Шкура у меня такая толстая, что ее невозможно продырявить. Увидев, что меня ничем не проймешь, Жевуны и загнали меня в этот лес, а вокруг поставили ограду. Большое свинство с их стороны!

– А чем вы теперь питаетесь? – осведомился Оджо.

– Да ничем. Я перепробовал листья, мох, ползучие растения, но они не пришлись мне по вкусу. А поскольку пчел тут нет, я уже много лет ничего не ел.

– Вы, наверное, жутко проголодались, – сказал мальчик. – У меня в корзинке есть хлеб с сыром, не желаете попробовать?

– Дай мне чуточку, и тогда я скажу, подходит это мне или нет, – отозвался Вузи.

Оджо открыл корзинку и вынул из нее хлеб с сыром, отломил кусок хлеба и бросил Вузи. Тот ловко поймал его ртом и моментально проглотил.

– Неплохо! – удовлетворенно буркнул зверь. – Еще не найдется?

– Попробуйте-ка вот это, – предложил Оджо и швырнул ему кусочек сыра.

Вузи съел и сыр и облизнулся.

– Вкусно! – воскликнул он. – А больше у тебя нет?

– Есть, и много, – успокоил его Оджо.

Он сел на пенек и стал бросать Вузи кусочки сыра и ломтики хлеба. Это продолжалось долго, но, сколько Оджо ни отламывал, ни хлеба, ни сыра не убывало.

– Ну, хватит, – наконец сказал Вузи. – Я сыт.

Надеюсь, от этой странной еды у меня не заболит живот?

– Думаю, что нет, – сказал Оджо. – По крайней мере, у меня не болит.

– Очень вам признателен, – сказал Вузи. – Хорошо, что вы ко мне зашли. Скажите, я могу хоть чем-то отплатить за вашу доброту?

– Да, – кивнул Оджо. – Если пожелаете, вы мне сможете оказать большую услугу.

– Какую? – спросил Вузи. – Просите, и ваше желание исполнится.

– Мне… мне нужны три волоска с вашего хвоста, – нерешительно проговорил Оджо.

– Три волоска? Но это единственные волоски на хвосте и на всем моем теле, – сказал зверь.

– Я знаю, но они мне очень, очень нужны.

– Это мое единственное украшение, самое красивое, что во мне есть… – грустно произнес Вузи. – Если я их лишусь, то стану просто чурбаном четырехугольным.

– И все же без них мне никак не обойтись, – твердо сказал Оджо и поведал Вузи печальную историю, приключившуюся с дядей Найди и Марголоттой. Он упомянул, что три волоска – часть того волшебного снадобья, что вернет несчастных к жизни.

Зверь внимательно слушал, и, когда Оджо закончил, Вузи сказал со вздохом:

– Я всегда держу свое слово. Так уж я устроен. А потому бери три волоска, и да принесут они тебе удачу. Раз такое приключилось, с моей стороны было бы нехорошо отказать тебе.

– Спасибо! Огромное спасибо! – воскликнул обрадованный Оджо. – Можно, я выдерну волоски прямо сейчас?

– Когда хочешь, – отвечал Вузи.

Оджо подошел к этому причудливому созданию, ухватился за один волосок и потянул. Ничего не получилось. Волосок остался где был. Оджо тянул изо всех сил, но без толку.

– Что там? – вопрошал Вузи, которого Оджо таскал по всей полянке, пытаясь выполнить задуманное.

– Не отрывается! – проговорил запыхавшийся Оджо.

– Этого-то я и боялся, – признался зверь. – Тяни сильней!

– Я тебе помогу, – предложила Лоскутушка и подошла к Оджо. – Ты тяни за волосок, я буду тянуть тебя. Вдвоем мы справимся.

– Погодите! – сказал Вузи и, подойдя к дереву, крепко обхватил его передними лапами. – Ну, теперь давайте.

Оджо схватился за волосок обеими руками, а Заплатка обхватила Оджо за пояс и потянула на себя. Но волосок не отрывался. Вдруг он выскользнул из рук Оджо, и тот с Заплаткой кубарем покатился по полянке. Они перекатывались с боку на бок, пока не докатились до каменистой берлоги.

– Бросайте эту затею, – подал голос Стеклянный Кот, когда Оджо встал на ноги и помог подняться Лоскутушке. – Эти волоски не оторвать и десятку сильных мужчин. Похоже, они приклепаны изнутри к шкуре этого чудовища железными заклепками.

– Что же мне делать? – расстроено спросил мальчик. – Если я не принесу эти волоски Кривому Колдуну, то все остальное, что я должен достать, потеряет силу, и мы никогда не вернем жизнь дяде Найди и Марголотте.

– Тогда им, похоже, крышка, – заметила Лоскутушка.

– Не беда, – вставил Кот. – Старик и Марголотта не стоят таких хлопот.

Но Оджо думал иначе. Он так расстроился, что сел на пень и горько заплакал.

Вузи задумчиво смотрел на Оджо.

– А почему бы тебе не взять меня с собой? – наконец спросил он. – Ведь когда ты вернешься к Колдуну, он найдет способ вырвать волоски.

Эта идея привела Оджо в восторг.

– Отлично! – радостно воскликнул он, вскакивая на ноги и отирая слезы. – Если я доставлю волоски Колдуну, ему не все ли равно, на хвосте они у Вузи или отдельно!

– Абсолютно все равно, – поддержал его Вузи.

– Тогда пошли, – сказал Оджо, подбирая корзинку. – Не будем мешкать, ведь мне еще надо отыскать и другие составные части для снадобья.

Но Стеклянный Кот усмехнулся и спросил насмешливо:

– Как это ты, интересно, собираешься вывести Вузи из леса?

Наступило неловкое молчание.

– Пойдемте к забору, вдруг там найдем выход, – предложила Лоскутушка.

Путники прошли через лес и подошли к забору.

– Как вы попали в лес? – спросил Вузи.

– Перелезли через забор, – ответил Оджо.

– На это я не способен… – вздохнул Вузи. – Бегаю я быстро: могу догнать летящую пчелу, и прыгаю я высоко. Потому-то Жевуны и поставили такой высокий забор. Но лазить по заборам я не умею. И я такой большой, что мне не протиснуться снизу.

Оджо задумался, а потом спросил Вузи:

– А копать вы можете?

– Нет, – грустно ответил тот. – У меня на лапах нет когтей. И зубов у меня нет.

– Не такой уж вы страшный зверь, – заметила Лоскутушка.

– Вы бы так не сказали, если бы слышали, как я рычу, – возразил Вузи. – Мое рычание громом прокатывается по лесам и долинам. Дети дрожат от ужаса, женщины закрывают лицо передниками, а крепкие, сильные мужчины разбегаются кто куда. Наверное, в мире нет ничего ужаснее, чем рычание Вузи.

– В таком случае вы уж, пожалуйста, не рычите, – попросил Оджо.

– Не бойтесь, я это делаю, только когда гневаюсь. Тогда-то и раздается мой оглушительный, душераздирающий рык. Кроме того, когда я сержусь, глаза мои исторгают огонь, даже если при этом я не рычу.

– Настоящий огонь? – удивился Оджо.

– Ну да, а какой же еще, фальшивый? – осведомился Вузи обиженным тоном.

– Тогда я придумала выход! – закричала Лоскутушка. – Ведь забор из дерева. И если Вузи подойдет к забору и его глаза начнут метать огонь, забор загорится, и мы все сможем спокойно уйти.

– Я до этого не додумался, – признался Вузи, – а то давно бы выбрался из неволи. Но для того, чтобы глаза мои начали исторгать огонь, мне надо очень рассердиться.

– А вы постарайтесь, – попросил Оджо.

– Попробую. А ты скажи мне: «Кризл-Кру! «

– И тогда вы рассердитесь?

– Страшно рассержусь.

– А что это означает? – полюбопытствовала Лоскутушка.

– Понятия не имею. Но только от этих слов я прихожу прямо-таки в неистовство.

Он подошел к забору, чуть не упершись головой в доски, а Оджо крикнул: «Кризл-Кру!» Затем Лоскутушка крикнула: «Кризл-Кру!» Потом Стеклянный Кот промурлыкал: «Кризл-Кру!» Вузи начал дрожать от ярости, и из его глаз полетели искры. Увидев это, путники закричали «Кризл-Кру!» хором, и искры посыпались так обильно, что одна из досок загорелась. Пламя охватило ее целиком, и Вузи, отступив назад, торжествующе воскликнул:

– Ну вот, полный порядок! Это вы правильно сделали, что крикнули хором. Я рассердился до умопомрачения. Хороши были искры, да?

– Фейерверк, да и только! – восхищенно отозвалась Заплатка.

Через некоторое время в заборе прогорело такое отверстие, в которое вполне могли пройти все. Потом Оджо отломил большую ветку и с ее помощью затушил огонь.

– Не надо, чтобы сгорел весь забор, – сказал он. – А то на огонь прибегут фермеры, увидят, что Вузи нет, и сразу кинутся в погоню. Представляю, как они удивятся, когда узнают, что Вузи сбежал.

– Уж это точно! – воскликнул Вузи. – Когда они увидят, что меня нет, они сильно струхнут, потому как решат: теперь я опять стану есть их пчел, как раньше.

– Кстати, о пчелах, – сказал Оджо. – Ты должен обещать мне не есть пчел во время нашего похода.

– Как? Совсем не есть?

– Совсем. Иначе ты впутаешь нас в неприятности, а это нам совершенно ни к чему. Я буду кормить тебя хлебом с сыром до отвала, но о пчелах и не думай.

– Ладно, обещаю, – весело сказал Вузи. – А уж если я что-то пообещал, можете не волноваться: я не подведу. Такой уж я прямой. Я весь сделан из квадратиков.

– Не понимаю, причем тут внешний вид! – фыркнула Лоскутушка, когда они отыскали тропинку и продолжили путешествие. – Разве честность зависит от внешнего облика?

– Ну конечно, – решительно отвечал Вузи. – Разве можно было доверять вашему Колдуну – вы же сами говорили, что он кривой. Но я, Вузи, абсолютно прямой и потому не пойду по кривой дорожке…

– Но я-то не кривая и не прямая, – не унималась Лоскутушка, осматривая свою пухленькую фигурку.

– Да, ты кругленькая, а потому можешь сделать все, что угодно. Не сердитесь на меня, дорогая Прелесть, если я отношусь к вам с подозрением, но бывает, что снаружи шелк, а внутри щелк!

Заплатка не поняла этих слов, но у нее возникло смутное подозрение, что у нее самой подкладка из простой материи. Рано или поздно материя эта сядет, отчего ее фигура сделается приземистой и кособокой, и тогда ей придется кататься с боку на бок по дороге, пока все не станет на свои места.