Текст книги "Королева Замбы"

Глава 13

С тех пор как Виктор покинул Маджбур, дождь лил не переставая. Пару-тройку раз чихнув, он испугался этого вестника грядущей простуды больше, чем сражения со всеми кришнянскими армиями. Стража городских ворот Хершида узнала в Хассельборге спасителя шерги Фории и тут же пропустила, не спрашивая сопровождающих бумаг. Больше всего на свете ему хотелось свернуться калачиком в постели, наглотавшись своих таблеток, и тихо лежать, пока не исчезнет угроза болезни. Однако в замок Хасте он ворвался подобно вихрю.

– Ваше Преподобие, когда-то вы называли себя моим должником за ту небольшую услугу, что я оказал вашей племяннице, и обещали исполнить любую мою просьбу.

– Да, сын мой.

– В таком случае, – Виктор обезоруживающе улыбнулся, – моя просьба готова. Она не слишком сложна и ничего не будет стоить Церкви. Во-первых, соблаговолите послать гонца в королевский дворец к Ферзао бад-Ке, капитану моих ратников. Пусть вся дружина живенько прискачет сюда в полной боевой готовности, захватив еще пару запасных айев.

– Господин Кавир, доур уже несколько раз спрашивал о вас. Не лучше ли вам сперва лично засвидетельствовать ему свое уважение? Он в нетерпении...

– В том-то и дело! Король не должен знать о моем приезде. В противном случае он потребует, чтобы я закончил его портрет, а у меня есть более срочные занятия. Во-вторых, отправьте какого-нибудь лакея купить мне несколько шутих для фейерверка, что выстреливают разноцветными огненными шарами.

– Это сделают, сын мой.

– И, наконец, не выделите ли вы одну из камер вашего подземелья для незваного гостя?

– Господин Кавир! Что вы затеваете? Надеюсь, вы не хотите в качестве благодарности вынудить меня на греховные поступки?

«Старик пошел на попятный», – подумал Хассельборг. Он вспомнил замечание короля Экрара о привычке жреца много чего обещать, но ничего не выполнять и решил держаться напористо.

– Ваше Преподобие, в моей просьбе нет ничего идущего вразрез с высшими интересами Гозаштанда, и вы сами в этом убедитесь. А обещанная вами благодарность мне сейчас совершенно необходима.

Вошла Фория и подчеркнуто официально поздоровалась с Виктором. Но, когда Хасте начал отдавать распоряжения слугам, она сбросила маску и прошептала:

– Когда я смогу увидеться с моим героем наедине? Я вся горю от тоски по нему! Не могу уснуть...

В следующие полчаса, ожидая прибытия ратников, Хассельборг занимал девушку остроумным, но ни к чему не обязывающим разговором. Перед уходом он попросил:

– Если доур будет справляться обо мне, скажите, что я отправился со своей дружиной на охоту. К тому же это чистая правда.

Они мчались по дороге на Маджбур. Солнце уже садилось, но Виктор надеялся встретить отряд Фаллона до заката. Поезд с захватчиками грозил появиться в любую минуту. Могучие биштары, уступая айям на спринтерской дистанции, в дальних забегах были непобедимы.

Своего бедного Аввау Хассельборг загнал чуть ли не до смерти, еще когда спешил в Хершид, и теперь скакал на одном из запасных айев. Вскоре с ним поравнялся Ферзао бад-Ке и сбавил ход перейдя на рысь

– Господин Кавир, по-моему, далеко впереди что-то виднеется, вон на том пути!

Действительно на проложенной слева от большака железнодорожной колее маячило еле различимое пятнышко. По мере приближения оно разрасталось, пока не превратилось в пару биштаров, тандемом впряженных в дюжину вагончиков.

– Приказ вы знаете, – сказал Виктор. – Выполняйте.

Ферзао остановил своих всадников и развернул их. Один из ратников вручил капитану «римскую свечу», которую тот поджег с помощью кремня и кресала. Загоревшийся фитиль зашипел, и Ферзао понесся галопом к поезду, держа шутиху перед собой, словно кавалерийское копье. Остальные двадцать восемь воинов подняли страшный шум, крича во всю глотку и колотя оружием по медным щитам.

«Римская свеча» плюнула по головному биштару огненными шарами. Огонь не причинил особого вреда толстой серой шкуре, но нужный эффект произвел. Махаут в ужасе заорал, а само животное с визгом затопало прочь по мшистой равнине, волоча за собой собрата. Вслед за ними с рельсов сошел и первый вагончик, а следующий закачался и повалился на бок.

Из поезда с дружными воплями и пулеметами «Кольт-Томпсон» выскочило две дюжины молодцев в матросской форме. Надо отдать должное, действовали они дисциплинированно: отбежали от поезда и легли на мох, развернувшись в стрелковую цепь.

Ратники Хассельборга галопом поскакали к противнику, вооруженные пиками и луками. Стволы пулеметов вскинулись на них.

– Паззой! – скомандовал чей-то голос из поезда. Послышалось пустое щелканье.

– Сдавайтесь! Эти штуки не сработают! – крикнул Ферзао и остановился в нескольких футах от вражеской цепи. Несколько матросов вторично клацнули затворами, но с тем же успехом. Остальные перед лицом пик и натянутых луков побросали пулеметы и поднялись на колени, вытянув руки вверх в знак капитуляции.

– Что все это значит?.. – заорал тот же голос, и из вагончика выскочил его обладатель – ярко разодетый субъект, в котором детектив узнал красавца-сердцееда с фотографии. Разумеется, он был загримирован под кришнянина. За ним по мху следовала роскошного вида темноволосая девушка, а позади нее виднелась дородная фигура Чжуэня Ляо-цзы.

Энтони продолжал возмущаться.

– Хэлло, Фаллон, – прервал поток его восклицаний Виктор, уже спешившийся и подошедший к своей маленькой армии.

– Вы говорите по-английски?! Так вы...

– Осторожней на поворотах, приятель! Если ты меня выдашь, я окажу ту же любезность тебе. Официально я – Кавир бад-Матлум, художник-портретист при дворе Его Грозности короля Экрара Гозаштандского. А неофициально – Виктор Хассельборг из Лондона.

– О, в самом деле? А что вы делаете...

– Узнаете позже. А пока ведите себя тихо, так как преимущество на моей стороне. Это мисс Батруни, не так ли?

– Это наша жена! – прорычал Фаллон. – Ее Великолепие королева Джульнар Замбийская, с вашего позволения!

– По-моему, у вас уже есть одна жена в Лондоне, не так ли? Вам от нее привет.

– Но вы ведь не для того прилетели с самой Земли, чтобы его передать? В любом случае, это не совсем соответствует истине. Мы уже не женаты на Александре.

– ?

– Да, мы развелись с ней и женились на Джульнар согласно замбийскому праву.

– Ах, как удобно! «Я и суд, я и следствие», – Цап-царап ей ответствует. Очень рад с вами познакомиться, королева. Мистер Батруни отправил меня выяснить, что с вами сталось.

– О, неужели? – отозвалась девушка. – Ну, теперь вы это узнали. Так почему бы вам не вернуться на Землю сообщить старичку приятную новость и не совать больше нос в наши дела?

– Дело в том, что он поручил мне привезти вас домой.

– Ты ничтожество! – закричал Фаллон и схватился за меч.

– Взять его! – скомандовал Хассельборг.

Двое его ратников набросились на короля, выкрутили ему руки за спину и отобрали оружие.

– Ай-ай-ай, какой озорник, – попенял Виктор. – А теперь давайте продолжим разговор в более спокойном тоне. Мисс Батруни (ах, простите, мистер Фаллон!), Ваше Великолепие королева Джульнар! Как я уже сказал, ваш отец одинок и хотел бы свидеться с вами.

– Ну, я... конечно, люблю старика, но не бросать же мне мужа из-за него. Глупо так же ехать навестить его на выходные за полдюжины световых лет. Пожалуйста, отпустите нас. А отцу я обязательно напишу.

– Этого недостаточно, – покачал головой Хассельборг. – Король Энтане, не будете ли вы любезны сесть на этого айю? Мой человек поведет его в поводу, и не пытайтесь бежать. Чжуэнь, а вот этот для вас...

– О, – произнес китаец, с опаской глядя на рогатого скакуна. – А как-нибудь по-другому нельзя?

– Нет. В свою коляску я приглашаю юную леди.

– Как? Вы знакомы с этим парнем? – Энтони недоуменно перевел взгляд с Виктора на Чжуэня. – Я думал, это просто пассажир.

– Отнюдь. Господин Ли-яо расследует некое таинственное исчезновение огнестрельного оружия... Вы улавливаете, к чему я клоню, мистер король? – усмехнулся детектив и опять повернулся к приятелю: – Как вы оказались с этой компанией?

– Купил билет, наплел начальнику вокзала, что в Хершиде у меня умирает старый дядюшка, и мне разрешили сесть на спецпоезд. Как вы думаете поступить с вашими замбийцами?

– Отправлю обратно на остров. Эй! – обратился Виктор к махаутам, которые успокаивали своих подопечных. – Спецрейс отменяется. Разделите поезд, одного из биштаров впрягите на место, а второго – в хвостовой вагон. Составы пойдут в разных направлениях.

Отдав распоряжение, Хассельборг направился к угрюмой толпе перешептывающихся матросов.

– Вы осознаете, что незаконно вторглись в Гозаштанд с оружием в руках?

Те кивнули.

– Вы осознаете, что с вами будет, если я сдам вас доуру?

– А разве вы не на него работаете, господин? – спросил один моряк.

– Нет, хотя мы с ним добрые друзья. Вам хотелось бы замять эту некрасивую историю и вернуться в Кадар?

– Конечно, зер! – воскликнули несколько матросов с внезапно пробудившимся интересом.

– Отлично. Ферзао, вели своим людям водрузить сошедшие вагоны на рельсы и отправь пару ратников проводить этих ребят до Кадара. Предоставь айю королю Энтане и поручи лучникам следить за ним: при попытке бегства пусть стреляют. Часовым на въезде в столицу мы скажем, что вернулись с охоты. Надеюсь, они не станут нас пересчитывать. И последнее: пусть кто-нибудь приберет эти пулеметы в мою коляску.

– Послушайте, – обратился к нему Фаллон, – а почему все-таки пулеметы не выстрелили? Нам утверждали, что доставили их на Кришну в полном порядке.

– Секрет фирмы, как-нибудь расскажу, – пообещал Хассельборг. – Королева Джульнар, не окажете ли вы мне честь сесть в мою коляску? А вам, Чжуэнь, не надо так пугаться айю.

– Да, но до земли-то далеко, – пожаловался бывший компаньон, глядя вниз с тряского седла.

– Ну, не так далеко, как кажется. А вспомните ваши подшучивания над моими страхами перед микробами.

– Куда вы нас везете? – потребовал объяснений Фаллон. – К королю Экрару?

– Нет. Пока нет, если будете вести себя хорошо. Хао! – Виктор щелкнул кнутом и направил свою повозку к столице вслед за заходящим солнцем.

Хасте погладил длинными пальцами подлокотник кресла.

– Нет. Покуда дело официально не будет улажено, я не буду даже смотреть на этого человека. Я даже не подозреваю о его присутствии, – заявил он.

Хассельборг попытался скрыть раздражение:

– Но Ваше Преподобие исполнит обещанное?

– Не знаю, господин Кавир. Не знаю. Я и правда обещал, но с тех пор много воды утекло. Да, я ваш должник, но изменилась ситуация. Теперь выполнить ваше прошение станет потяжелее Шести Подвигов Карара. Подумайте сами: эти матросы прибудут обратно в Маджбур, и уж ничто на Кришне не помешает им трепать языками. Разговоры дойдут до ушей Горбоваста, а тот сразу доложит королю Экрару. И Экрар захочет узнать, где главари сей странной интервенции. И тут же выяснит, что одного захватили вы и привезли в мой замок. Понимаете, что последует за этим? Доур немедленно явится сюда в сопровождении вооруженных ратников, найдет Энтане заключенным в подземелье, и мне придется держать ответ.

– Думаю, мы сможем его обмануть, – сказал Хассельборг. – Скажите ему, что я забрал Энтане с собой в Новуресифи. Надеюсь, он не сможет поймать меня и разоблачить.

– Вы, конечно, во всем видите светлую сторону. И все же... не знаю...

– Итак, если вы хотите выполнить свое обещание... – начал Виктор, в душе все больше и больше разделявший мнение короля об этом нерешительном верховном жреце.

– Я выполню его при одном условии.

– Каком именно?

– От вашего внимания не ускользнуло, что моя племянница питает к вам более сильное чувство, чем простое уважение?

– Угу.

– Ну, в таком случае вы женитесь на ней по обрядам нашей святейшей Церкви, а я возьмусь держать у себя вашего пленника, пока вы не распорядитесь его дальнейшей судьбой.

Ни Хасте, ни Фория не знали, что он с Земли и намерен ввернуться туда, коль скоро устроит свои дела здесь. Юридически какой брак не будет иметь большого значения. Покинув Гозаштанд, Хассельборг аннулирует его или просто забудет о нем, как поступил со своим браком Фаллон. И все же ему не хотелось обманывать Форию, ведь для девушки замужество – очень серьезная вещь.

– Ну? – прервал ход его мыслей Хасте.

Теперь уже детектив стоял перед необходимостью выбора, как прежде верховный жрец Хершида. Может, на данном этапе стоит плюнуть на все, бросить игру, сдать пленника королю Экрару или Чжуэню и доложить Батруни о неудаче? Это сильно упростило бы и дела с Александрой.

Но нет. Он уже так близок к успеху, что не позволит остановить себя.

– Ладно, – согласился Виктор. – Я отвезу королеву Замбы на ее остров и обвенчаюсь с вашей племянницей.

– Нет, вы должны сделать это до отъезда. Сегодня вечером.

Вот и накрылся его шанс улизнуть.

– Хорошо, как скажете.

Хасте расплылся в усталой улыбке:

– Я давно мечтал об этом великолепном событии. Конечно, мне следовало бы вычислить самый благоприятный день свадьбы по древним астрологическим архивам, но Фория настаивает на немедленной церемонии. Я даже не успею составить ваши гороскопы, – жрец посмотрел на отмеряющую время полосатую свечу. – Настало время ужина. Предлагаю провести обряд прямо сейчас, как только все мы приведем себя подобающий вид. А потом и поужинаем.

Так, это ставит Хассельборга в весьма пикантное положение, если только он не найдет повода смыться перед брачной ночью. Хотя на данной стадии игры не имеет большого значения, выяснит ли Фория, что он землянин.

– Отлично, – дружелюбно улыбнулся он, – но боюсь, мне придется жениться в том виде, в каком есть, поскольку моя парадная одежда в хижине Экрара.

И Виктор удалился в свою комнату, побрился, умылся и немного вздремнул. Отдохнув, он отправился к покоям Джульнар и постучал.

– Да?

– Королева Джульнар? Это суа-дизан* [32]32
  Так называемый (фр.).


[Закрыть] Кавир бад-Матлум.

– Что вам угодно? – она открыла дверь.

– Я подумал, что вам, возможно, захочется побывать на свадьбе.

– На свадьбе? Чьей? Где? Когда? Как замечательно! Очень хотела бы!

– Похоже, что минут через пятнадцать меня и племянницу Хасте Форию окрутят в личной часовне Его Преподобия.

– Правда? Но как же вы можете, ведь вы зем...

– Ши! Дело это решенное, и не надо упоминать о подробностях. Просто скажите: вы придете на церемонию?

– С удовольствием! Но...

– Но что? – спросил Хассельборг.

– Я не уверена, что могу принять приглашение и веселиться, в то время как мой муж заключен в отвратительную, тесную камеру. Это было бы неправильно.

– Сожалею, но...

– Почему бы вам не выпустить его на один вечер? Тони парень что надо и, уверена, будет вести себя прилично.

– Посмотрим.

Виктор спустился в подземелье и нашел бывшего короля удобно устроившимся за столом и играющим с Ферзао в кришнянские шашки.

– Тони, – обратился он к своему пленнику, – нынче вечером я женюсь на племяннице Хасте, и ваша... э... жена сказала, что желала бы присутствовать на церемонии вместе с вами. Вы хотели бы?

– Мы определенно хотели бы! – сказал Фаллон с таким нажимом, что Хассельборг встревожено предупредил:

– О побеге и не помышляй, приятель, тебя будут хорошо охранять.

– Ну, вас мы не побеспокоим. Слово чести и все такое.

– Ладно. Ферзао, через несколько минут вы с Гумом проведете короля Энтане в личную часовню верховного жреца. Не отходите от него ни на шаг и стерегите его.

И детектив отправился в часовню, где застал Форию со своей горничной, Чжуэня и Джульнар. Невеста посмотрела на него с голодным выражением лица, напоминающим о тех земных паучихах, что поедают своих самцов. Джульнар выглядела чересчур впечатлительной, но, впрочем, нормальной здоровой девушкой. Ее чудесную фигуру выгодно подчеркивало кришнянское вечернее платье, оставлявшее грудь обнаженной.

В сопровождении ратников появился верховный жрец и еще раз напомнил брачующимся правила предстоящего обряда:

– Вы стоите здесь, а Фория тут. Вы берете ее за руку, вот так, а я говорю... Кто это?! Уведите этого человека!

Хассельборг обернулся и увидел Фаллона с двумя охранниками. Энтони вырывался из их рук и кричал:

– Хасте, предатель, двурушник!

– Молчать! Я запрещаю тебе говорить! – завопил жрец.

Пленник не обратил внимания на его слова, продолжая кричать:

– Ах ты, вероломный зефт! Мы позаботимся, чтоб ты получил заслуженное... Охе, остановите его!

Детектив взглянул на Хасте: тот взводил маленький, пистолетного типа арбалет, направляя его в сторону бывшего короля Замбы. Фаллон и двое его охранников в ужасе пытались увернуться. Паника охватила всех, за исключением Чжуэня и самого Виктора.

Пока китаец озирался в поисках какого-либо оружия, Хассельборг, стоявший поближе к Хасте, вскинул правую ногу в великолепном ударе по его руке. Звон тетивы слился с глухим звуком удара, маленький арбалет взлетел высоко в воздух, а стрела со свистом врезалась в потолок.

Детектив бросился на жреца, проводя футбольную блокировку. Хасте в своем тяжелом и пышном облачении прямо-таки рухнул на пол. Один из его ратников ахнул при виде такого святотатства.

– Ну в самом деле, сын мой, – произнес старец, когда к нему вернулось дыхание, – не будьте столь грубы с тем, кто уже не молод!

– Сожалею, – извинился Хассельборг, поднимаясь с пола, куда полетел вслед за жертвой. – Мне показалось, что вы собираетесь совершить убийство. Я не мог допустить, чтобы вы ввергли себя в подобный грех. К тому же, кто вам сказал, что вы имеете право пристрелить Энтане? Он мой пленник, понимаете?

Крякнув, Виктор встал на ноги с таким ощущением, словно вывихнул бедренный сустав. «Да, староват ты для таких футбольных упражнений, приятель», – подумал он и перевел взгляд на жреца:

– Ого!

– Что случилось? – спросил тот.

– А вот что! – и, протянув руку, Хассельборг сорвал ту из антенн Хасте, которая сама уже частично отделилась от его лба в ходе свалки. – Да вы землянин!

Старец ощупал лоб. Когда через несколько секунд значение происшедшего дошло до него, он так и подпрыгнул. Довольно глупое выражение его лица сменилось откровенным ужасом. Жрец взмолился:

– Ник-кому не говорите об эт-том, с-с-сын мой! Ум-моляю вас! Последствия будут страшными! Меня убьют, господствующая Церковь будет низвергнута, основы нравственности и справедливости – уничтожены! Возьмите все, что у меня есть, только не выдавайте эт-той ст-т-трашной т-тайны!

– Ого, так вот, значит, в чем дело? Вы причастны к этой контрабандной операции, да? И пытались убить Фаллона, потому что он собирался вас выдать?

– Нельзя столь грубо и примитивно толковать мои действия. Я... я м-могу все объяснить, хотя повесть выйдет длинная...

– Ха. Неудивительно, что вы с самого начала не желали его видеть. Ну, это упрощает дело. Извини, Фория, свадьба отменяется.

– Нет! Нет! Ведь я люблю тебя!

Хассельборг проигнорировал ее крики, хотя и не без некоторых угрызений совести. Он думал об Александре и надеялся вскоре увидеть ее.

– Итак, Хасте, я сегодня же отправляюсь в путь с королевой Джульнар. Вы же посадите Фаллона обратно в камеру, окружите его там всевозможным комфортом и под страхом разоблачения будете выполнять любые инструкции касательно его, какие я пришлю. Так же вам стоит назначить Ферзао и Гуму пенсию, чтобы они держали язык за зубами. Улавливаете мою мысль?

– Да. Скажите мне одно, сын мой. Подозреваю, что и вы принадлежите к земной расе. Я прав или...

– А вот это вас абсолютно не касается. Джульнар, тебе тоже придется слушаться меня, в противном случае я отдам Хасте распоряжение положить конец страданиям твоего дружка.

– Понятно, шайтан.

– Тебе, Чжуэнь, понадобится еще поторчать на Кришне, не так ли?

– Так. Мне надо собрать кой-какие дополнительные улики и записать свидетельские показания.

– Хорошо.

– Но, – воскликнула Джульнар, – если я вернусь с вами к отцу, то по кришнянскому времени пройдут целые годы, прежде чем я снова смогу увидеть Тони. На Земле же это будет всего несколько недель.

– Это я улажу, – пообещал Виктор, выуживая из кармана свои драгоценные таблетки. – Тони, это средство для погружения в каталептический транс. Знаешь о таком?

– Определенно знаем, – мрачно ответил Фаллон.

– Вот и прекрасно. Хасте, прежде чем уехать, я хочу позаимствовать у вас ту сумму, какую оставил в своих покоях в королевском дворце. Я дам вам расписку, и после моего отъезда вы можете забрать у короля мои деньги при условии, конечно, что доур почувствует желание проявить честность. Ферзао, посади нашего пленника обратно в камеру, а потом отбери половину ратников сопровождать меня в Новуресифи. Другую половину я передаю в распоряжение господина Ли-яо вместе с деньгами для оплаты их службы. Подготовь так же мою коляску и обеспечь нас запасами продовольствия для долгого путешествия. А сейчас, пожалуй, по чашке горячего шураба для королевы Джульнар и меня.

Путешественники уже порядком отъехали от Хершида, и айя проворно рысил при свете лун, когда Джульнар спросила:

– Разве это не дорога на Маджбур?

– Угу.

– Ну а разве это не кружной путь для попадания в Новуресифи?

– Да. Но короткий маршрут пролегает через Росид, а в Рузе я в данный момент, мягко скажем, непопулярен. Поэтому мы с вами отправимся вверх по Пичиде на лодке.

Девушка замкнулась в мрачном молчании. Позади цокал копытами конвой, Внезапно Хассельборг хлопнул себя по лбу".

– Таматеш! Только теперь пришло в голову! Раз Хасте – землянин, то Фория не может быть его племянницей, если, конечно, она на самом деле кришнянка. Слушайте, вы что-нибудь знаете об их прошлом?

– Нет, – ответила Джульнар, – а если б и знала, то все равно не сказала бы вам, разрушитель!

Разрушитель семейных очагов умолк. Да, многое в этой истории оставалось загадкой. Так, надо еще не забыть отправить Ешраму бад-Ешраму, начальнику росидской тюрьмы, оставшуюся половину взятки. Виктор усмехнулся при мысли о том, насколько легче проявлять щепетильность в денежных делах за счет господина Батруни, чем за свой собственный.

Наконец Хассельборг и мисс Батруни спустились по трапу корабля в космическом порту Барселоны. Чемодан девушки вместе с багажом остальных пассажиров шел по скату, а свой Виктор предпочел нести собственноручно, опасаясь рисковать профессиональным снаряжением и лекарствами. В другой руке он крутил резной гозаштандский зонтик, имевший совсем неуместный вид в этот солнечный день.

– Что теперь? – спросила Джульнар, когда они встали в очередь к паспортному столу.

– Сперва я собираюсь связаться с вашим отцом в Алеппо, потом должен встретиться с одной... с одним моим другом в Лондоне. И надо найти врача для полного физического обследования.

– Но ведь вы здоровы. Вас только что обследовал врач «Виажейш Интерпланетариаш».

– Обследовал, – серьезно ответил Хассельборг, – но лишняя осторожность не повредит. А еще в ближайшее время мы немного окунемся в светскую жизнь Барселоны. Хотя она тут по большей части эстинкаменти* [33]33
  Средняя.


[Закрыть], я знаю несколько неплохих заведений на Монтжуйке* [34]34
  Гора в Барселоне.


[Закрыть].

– Это просто божественно! Ты необыкновенный человек, Виктор, – восхитилась девушка.

– Вот как?

– Ты разбил мне жизнь, но я чувствую, что не в состоянии ненавидеть тебя.

– Все дело в моем коварном обаянии. Берегитесь его, – и, отвернувшись от Джульнар, детектив протянул таможеннику паспорт.

Они прошли контроль, и Виктор только успел отправить телеграммы, как кто-то обратился к нему по-испански:

– Извините, вы случайно не Виктор Хассельборг?

– Си, сой Хассельборг* [35]35
  Да, я Хассельборг (исп.).


[Закрыть].

Обратившийся был в форме полицейского Иберийской Федерации, рядом с ним стояли два сотрудника «Виажейш».

– Ло сьенто мучо*[36]36
  Премного извиняюсь (исп.).


[Закрыть], – поклонился, оправдываясь, испанец, – но я должен арестовать вас.

– За что?!

– Вот у этих господ есть ордер. Сеньор Ндомбу, объясните, пожалуйста, суть дела.

Темнокожий сотрудник компании лихо отбарабанил:

– Нарушение Положения № 368 правил Межпланетного Совета, раздел четвертый, подраздел двадцать шестой, пятнадцатый параграф.

– Это еще что? – присвистнул Хассельборг.

– Пятнадцатый параграф относится к внедрению механических устройств или изобретений на планете Кришна.

– Да я никогда...

– Кепра* [37]37
  Спокойно (порт.).


[Закрыть], сеньор, на меня-то зачем нападать из-за этого! Мне известно лишь то, что сказано в ордере. Вы оснастили арбалет прицелом.

– Здорово. Джульнар, – повернулся Виктор к спутнице: – вот кой-какие деньги, возьмите такси и поезжайте в отель «Кристобаль». Оттуда позвоните в фирму «Монтехо и Дуррути» и попросите их внести за меня залог для освобождения из калабосо* [38]38
  Темница, тюрьма (исп.).


[Закрыть], хорошо?

И арестованный отправился следом за этими деятелями из «Виажейш Интерпланетариаш».

То ли Джульнар воспользовалась случаем поквитаться с ним, то ли у его каталонских коллег случился приступ маньяны* [39]39
  Буквально: завтра. Приступ маньяны – склонность «кормить завтраками»; «Бог подаст» (прим. пер.).


[Закрыть], но наступил вечер, а детектив все еще сидел в камере. Дело принимало серьезный оборот. Пара корсажных булавок послужит уликой. Зрители тогда взяли их на заметку, а этот народ склонен к подражанию, и, несомненно, прицельное устройство уже распространилось по всей планете. Вряд ли оно сильно изменит эволюцию Кришны, ведь забитый до смерти простой дубиной умирает точно так же, как и взорванный плутониевой бомбой.

Будет предварительное слушанье, на котором местный магистрат либо прекратит дело, либо обязует Хассельборга явиться в суд и поручит вести его процесс суду первой инстанции. Так, чьему же суду подлежит это дело? Преступление совершено землянином на Кришне, нарушены правила Межпланетного Совета, проводимые в жизнь силами безопасности «Виажейш Интерпланетариаш». Арестован преступник на Земле, в Иберии. Значит, Низшая Инстанция, Всемирный Суд Земли для Третьего Международного Судебного Округа, который заседает... хм-м-м... в Париже, не так ли? С апелляцией в... Надо будет порыться в старых учебниках права, когда он вернется в Лондон. Этот юридический лабиринт был настолько запутан, что дела большей частью вообще не доходили до суда, а фигуранты проживали свою долгую жизнь выпущенными под залог.

Нет, если он вернется в Лондон. Все могло закончиться суровым приговором. А вдруг Чжуэнь именно сейчас устраивает компании «Виажейш» огромный скандал? Тогда сверху вполне могут спустить указание завинтить гайки и сделать кого-нибудь козлом отпущения. И будет мало проку уходить в каталептический транс при помощи контрабандно прихваченных с собой таблеток. Пенитенциарные системы Земли знали об этой уловке и просто добавляли проведенное во сне время к назначенному приговором сроку.

Итак, Хассельборг должен выступать в роли своего собственного адвоката, а клиент-то у него – дурак! И ему лучше муй пронто* [40]40
  Очень быстро (исп.).


[Закрыть] получить советы опытного юриста. Конечно, он сам юрист по образованию, но знания его слишком заржавели, чтобы в одиночку справиться с проблемой. Да, надо было спокойно заниматься правом, а не лезть в следователи. Флер романтики сходит с работы детектива очень быстро...

«Монтехо и Дуррути» звонить явно не собирались, каковой бы ни была причина. Тюремщики позволили ему воспользоваться телефоном, но их контора не отвечала, а домашних номеров он не знал. В телефонном же справочнике числилось столько всяких Монтехо и Дуррути, что ночи не хватит обзвонить их всех.

Виктор попытался дозвониться в отель «Кристобаль». Нет, никакой мисс Батруни у них нет. И сеньора Фаллон тоже не останавливалась. Проживает ли у них королева Замбы? Полно, сеньор, вы смеетесь над нами... о, минуточку. У нас числится некая Хулнар де Тамба, не она ли это?

Номер Джульнар не отвечал, и, разочарованный, Хассельборг улегся спать. По крайней мере, барселонская муниципальная тюрьма в санитарном отношении была довольно приличным учреждением. Кто бы мог подумать, что иберийцы проявят бдительность по отношению к микробам?

На следующее утро Виктор снова висел на телефоне, когда вошедший надзиратель объявил:

– К вам пришла сеньорита Гаршина.

Нетвердой рукой Хассельборг повесил трубку, дважды промахнувшись мимо рычага, и последовал за надзирателем в помещение для свиданий. Девушка уже ждала его там и выглядела точь-в-точь такой, какой он представлял ее себе, только еще более миловидной.

– Александра! Я... ты... ты теперь мисс Гаршина?

– Да. Ой, Виктор, твои волосы!

– Зеленые, да?

– Ты хочешь сказать, что знаешь это? А я уж подумала, что у меня галлюцинации.

– Зеленые лишь концы волос, и те исчезнут при ближайшей стрижке. А ты ничуть не изменилась – ни на день старше.

– Большую часть времени я пробыла в каталептическом трансе, потому и выгляжу так.

– Правда?

– Да.

– Но... я не привез с собой твоего мужа.

– А я пошла на это вовсе не из-за Тони. Он меня больше нисколько не волнует.

– Тогда... э... из-за кого?

– Неужели не догадываешься?

– Ты хочешь сказать, что ты... э... ты...

Александра кивнула. Виктор раскрыл объятия, и надзиратель, всегда считавший англосаксов бесчувственными людьми, получил сюрприз, способствующий его просвещению.

Детектив достал из кармана кришнянского божка, которого хранил в ожидании именно этой минуты, и подарил его девушке. А потом они сели, держась за руки, и Хассельборг обнаружил, что внезапный паралич его голосовых связок исчез. Они взахлеб говорили о своем прошлом, настоящем и будущем. Наконец арестованный взглянул на часы и воскликнул:

– Слушай, я совсем забыл, что у меня еще нет даже адвоката! Подожди минутку, хорошо, дорогая?

Он бросился к телефону и на этот раз дозвонился до «Монтехо и Дуррути», которые обещали немедленно отправить к нему юриста. Тот как раз организовывал освобождение под залог, когда надзиратель объявил о новых посетителях – сеньоре Батруни с дамой.

В порыве благодарности бывший клиент практически обслюнявил Хассельборга. Наконец детективу удалось вывернуться из объятий эмоционального левантинца и представить вошедшим Александру, назвав ее просто: «Моя невеста, мисс Гаршина». Затем он спросил у Джульнар:

– По-моему, вчера я просил вас срочно позвонить в «Монтехо и Дуррути»?

– Я бы позвонила, Виктор, только...

– Только что?

– Этот глупый таксист неправильно меня понял и отвез не туда, поэтому у нас вышел спор. Я не говорю ни по-испански, ни по-каталонски, а он – ни по-английски, ни по-французски, ни по-арабски, и все обернулось просто ужасно. К тому времени как я добралась до «Кристобаля», я напрочь забыла название твоей юридической конторы!

– Так почему же вы не позвонили мне в тюрьму и не выяснили?

– Не догадалась.

– А где вы были вчера вечером и сегодня утром, когда я вам звонил?

– Вечером я пошла в кино, а когда вернулась в номер, позвонил из Алеппо папа и сказал, что заказывает чартерный рейс на специальном скоростном самолете. Утром я отправилась в аэропорт встречать его.

Хассельборг вздохнул: милая девушка, но слишком уж легкомысленная, с его точки зрения.

– Папа уже сообщил вам новость? – продолжала она. – Конечно, нет, он же только что вошел. Скажи ему, папа.