Текст книги "Человек, написавший «Код да Винчи»"

В Эксетере родился и такой известный писатель, как Джон Ирвинг, создатель романа «Мир по Гарпу». Он вырос на Франт-стрит, в соседнем квартале, совсем недалеко от дома, в котором прошло детство Дэна Брауна.

Школа Филлипс-Эксетер, основанная в 1781 году, является одновременно и старой – самое старое здание, дом Натаниэля Гилмена, в котором она находится, было построено в 1735 году, – и современной. Здесь сегодня учится молодежь из двадцати девяти стран мира, библиотека оснащена современным оборудованием, а ее философия устремлена в будущее. Для большинства закрытых частных школ типично, что спальные и учебные корпуса, образующие своего рода городок, располагаются за городской чертой. Уникальность Филлипс-Эксетер состоит в том, что она находится в самом центре Эксетера. Учащиеся имеют возможность беспрепятственно заходить в магазины на Уотер-стрит или Франт-стрит, а муниципальный общественный центр для них нечто вроде продолжения самой школы.

Однако подобно большинству школ-интернатов Новой Англии Филлипс-Эксетер – своего рода закрытый клуб, место, совершенно непохожее на повседневные будни жителей городка, не имеющих отношения к школе. Филлипс-Эксетер – своего рода тайное общество, где новички быстро усваивают главный принцип, которым здесь дышит буквально каждый камень – «Они против Нас». Учащиеся и преподаватели – свои, жители внешнего мира – чужаки по определению. То, что происходит в стенах учебного заведения, скрыто от глаз чужаков, свои же свято преданы школьным традициям.

Эта точка лежит в основе прочных, нерушимых связей и активной учебы, отличающих большинство элитарных школ Новой Англии. Однако восприятие частной школы как некоего тайного общества гораздо сильнее повлияло на формирование духа автора «Кода да Винчи», нежели его однокашников, по одной простой причине: все детство будущего писателя прошло в частной закрытой школе.

Дэн Браун не только учился в Филлипс-Эксетер в девятом – двенадцатом классах; он фактически вырос на территории школьного городка – его отец, Ричард Браун, поступил сюда на работу за два года до рождения самого Дэна.

Ричард Дж. Браун прибыл в Филлипс-Эксетер осенью 1962 года вместе с женой Констанс и получил должность преподавателя математики. Его супруга играла на церковном органе и прекрасно разбиралась в духовной музыке.

Хотя сам Ричард окончил простую государственную школу, а отнюдь не Филлипс-Эксетер – что, впрочем, типично для большинства тамошних преподавателей, – он знал, что его будущие дети смогут бесплатно получить первоклассное образование в стенах элитарного учебного заведения. Так что, хотя сам он начинал учительскую карьеру чужаком, его детям судьбой было предначертано стать в Филлипс-Эксетер своими.

Ричард и Констанс быстро освоились на территории кампуса – согласно заведенному правилу, преподаватели должны были первые несколько лет работы в школе прожить в непосредственной близости от учебных аудиторий.

У супругов Браун это требование не вызывало никаких возражений. Они с энтузиазмом отдавались повседневным делам школы и практически все свое время проводили в обществе учащихся и других преподавателей, которые так же, как и они, были в восторге от царившей здесь мудрой интеллигентной атмосферы. Мечтали супруги и о собственных детях. Их первый сын, Дэн, появился на свет два года спустя, 22 июня 1964 года. Его сестра, Валери, родилась в 1968 году. Второй сын, получивший имя Грегори, – в 1975 году.

Между прочим, в их семье Дэн не единственный автор популярных книг. Ричард Браун является соавтором нескольких учебников по математике, рекомендованных к использованию в средних школах США. «Современная математика: введение в интегральное и дифференциальное исчисление с дискретной математикой и анализ информации» до сих пор используется в качестве основного учебного пособия для учащихся школ с углубленным изучением математики. В свое время работами Ричарда Брауна серьезно заинтересовалось Агентство национальной безопасности. Это некогда строго засекреченное учреждение не раз прибегало к его услугам, однако Ричард Браун никогда официально не состоял в его штате. Он любил преподавательскую работу и школу Филлипс-Эксетер. Нет, конечно, ему наверняка льстило внимание со стороны АНБ, но он так и не решился оставить преподавание, чтобы перебраться с семьей на новое место.

Семья Браун принимала активное участие в общественной и спортивной жизни школы; Ричард и Констанс всячески поощряли у собственных детей стремление гармонично сочетать учебу и занятия спортом. Однако в стенах дома предпочтение отдавалось в первую очередь интеллектуальному развитию.

«В десять лет я, благодаря замечательной писательнице Мадлен Л’Энгл, познакомился с миром мистики и увлекательных приключений, – вспоминал позднее Дэн Браун. – Ее классическое произведение – «Складка во времени» – стало первой книгой, которую я затем несколько раз – четыре, если быть точным – перечитал. Ее гипнотическая теория гиперкубов подтолкнула меня к раздумьям о нашей вселенной в самых разных ее измерениях. Берусь утверждать, что любопытство, вызванное этой книгой, сыграло важную роль в формировании моих интересов. По всей видимости, она оказалась именно той самой нужной книгой, которая попалась мне в руки в нужное время. Никакая другая фантазия не овладела моим воображением так, как это сделало в свое время произведение Л’Энгл. Забавно отметить, что три десятилетия спустя я, случалось, вновь переживал чисто детское возбуждение, когда подобные темы, связанные с магией и мистикой, прорывались на страницы моих собственных книг».

Правила школы Филлипс-Эксетер предусматривали проживание на территории кампуса в течение нескольких лет, и лишь после этого преподавателям разрешалось переехать на жительство в город, так что Дэн уже с юных лет имел возможность с головой погрузиться в атмосферу школы. Вместе с родителями он питался в школьной столовой, а жил в служебной квартире, предоставленной отцу и матери, дверь которой выходила в тот же коридор, что и спальни учащихся.

Дэн учился в государственных школах Эксетера по восьмой класс включительно, после чего поступил в Филлипс-Эксетер в девятый класс. Это было осенью 1978 года. К этому времени он успел проникнуться духом школы, что в собственных глазах наделяло его неоспоримыми преимуществами перед ровесниками, приехавшими в это учебное заведение из других уголков США и даже из других стран мира. И пусть Дэн был учительским ребенком, чьи родители жили на скромное жалованье, в отличие от многих своих однокашников он действительно был знатоком истории и традиций Филлипс-Эксетер.

«Это воистину замечательное место! Там было интересно уже потому, что можно было встретить людей со всего мира», – вспоминает Сьюзен Ордуэй. Она училась в Филлипс-Эксетер в те же годы, что и Дэн Браун, и окончила школу в 1982 году в числе прочих 250 выпускников.

Когда Дэн пришел учиться в Филлипс-Эксетер, его родители жили уже не на территории школьного городка, а за его пределами, так что будущий писатель был зачислен в девятый класс в качестве «приходящего» учащегося. Вскоре он приобрел репутацию «общительного приколиста» – именно так отозвалась о нем Сьюзен Ордуэй. «С Дэном было весело. Он был остроумен, зорко подмечал смешное в окружающих людях и относился к жизни без лишней серьезности. Мне нравилось проводить время в его компании», – вспоминает она.

В то время как основная масса учащихся училась, питалась и ночевала в школьных стенах и редко появлялась за их пределами, ученики вроде Дэна вели жизнь, во многом сходную с жизнью своих сверстников из обычных общеобразовательных школ. После занятий и внеклассных мероприятий они возвращаются домой, к родителям. Однако хотя Дэн и был «дневным» учащимся, то, что он провел детство на территории кампуса, позволяло ему по праву считаться в Филлипс-Эксетер не чужаком, а своим.

Дэн принимал активное участие в музыкальной жизни школы. Одноклассников и учителей он уверял, что после выпуска намерен перебраться в Лос-Анджелес, чтобы стать певцом и сочинителем песен. Сьюзен Ордуэй считала, что «у него был неплохой голос».

Хотя можно нередко услышать, будто в стенах частных школ Новой Англии и по сей день существуют тайные братства, по словам Сьюзен Ордуэй, в Филлипс-Эксетер полуподпольно играли разве что в культовую ролевую игру «Темницы и драконы», и Дэн не принимал в ней участия. «В те дни фанатами «Темниц и драконов» были главным образом самые хулиганистые обитатели кампуса, к которым Дэн никоим образом не принадлежал», – рассказывает она.

Школьное расписание было составлено таким образом, чтобы у учащихся оставалось как можно меньше свободного времени для ребячьих проказ. Весь день заполняли учеба, спортивные занятия и разнообразные хозяйственные работы. В девять или десять вечера всем тем, кто ночевал в общежитии, надлежало находиться в спальных корпусах. К тому времени Дэн уже несколько часов как был дома.

Детские забавы допускались с единственной целью – дать учащимся возможность немного выпустить пар и разрядить напряженную атмосферу царившей в школьных стенах строгой дисциплины. Как правило, все они имели вполне невинный характер и обычно протекали в библиотеке, построенной по проекту филадельфийского архитектора Луи Канна. Здание имело огромный атриум, или же крытый портик, словно специально созданный для фокусов – ученики протягивали высоко под потолком веревки с тем, чтобы получилось нечто похожее на паутину, или бросали сверху шарики для пинг-понга.

По мере приближения окончания школы учащимся старших классов предоставлялась бо2льшая свобода. В школьных стенах нередко даже устраивались соревнования, имевшие целью установить, сколько же «заповедей большой восьмерки» ученики сумеют нарушить. Это были восемь правил, нарушение которых могло повлечь за собой исключение из Филлипс-Эксетер. К числу сих прегрешений относились: употребление алкоголя, наркотиков, обман, списывание или появление на крыше любого из зданий учебного городка.

Как только Дэн Браун поступил в Филлипс-Эксетер, он попал в класс к учителю английского языка Джеку Хиту, чье имя в школе было окутано легендами. Хит имел репутацию человека немногословного. Будущий автор «Кода да Винчи» пришел в восторг, узнав, что зачислен в класс к учителю, который, как считал в ту пору четырнадцатилетний Дэн, сможет по достоинству оценить его склонность к сочинительству.

В качестве первого своего задания он выбрал эссе о Гранд-Каньоне. «Я с неисчерпаемым многословием описал мельчайшие оттенки цвета и разломы гигантских глыб известняка, – рассказывает Дэн. – Мистер Хит вернул мое эссе с многочисленными исправлениями и замечаниями, сделанными красными чернилами. Он убрал из текста девяносто процентов прилагательных и поставил мне «С» с минусом. В верхней части страницы стояла краткая фраза из четырех слов: „Чем проще, тем лучше“».

К концу семестра Дэн ценой немалых стараний добился оценки «С» с плюсом. Когда в самый последний день занятий его одноклассники один за другим вышли из аудитории, будущий писатель задержался и попросил у наставника мудрого совета относительно того, как добиться литературного мастерства.

«Чем проще, тем лучше», – последовал ответ.

В последний, выпускной учебный год мистер Хит в очередной раз удивил Дэна, выступив в роли тренера школьной команды по бейсболу. По сравнению с другими тренерами в Филлипс-Эксетер и тренерами остальных школьных команд указания, которые Хит давал своим питомцам, также отличались незамысловатостью и предельной точностью. Вместо сложной системы тайных знаков, к которым зачастую прибегают тренеры, чтобы скрыть от противника предназначенные для своих игроков сигналы, Джек Хит просто кивал в направлении второй базы, если хотел, чтобы бегун первой базы попытался перехватить мяч.

Как-то раз Дэн набрался смелости и поинтересовался у мистера Хита, почему тот тренирует их совсем не так, как остальные тренеры. Учитель, в присущей ему манере, ограничился все той же краткой фразой: «Чем проще, тем лучше».

Позднее, уже купаясь в лучах славы после выхода в свет «Кода да Винчи», Дэн Браун, отвечая на вопросы журналистов и начинающих авторов, нередко заявлял, что ключ к успеху его произведений кроется в том, что он не ограничивал себя в нажатии клавиши «delete». И пусть для этого потребовалось время, но уроки, усвоенные в школе, даром не пропали. Браун ни от кого не скрывал, что влияние, которое оказал на него Джек Хит, помогло ему при работе над романом «Цифровая крепость», и часто повторял, что наконец-то научился отсекать от текста лишние прилагательные.

Интересно отметить, что в те годы, когда Дэн Браун заканчивал Филлипс-Эксетер, в стенах школы учились два других талантливых романиста: Брукс Хансен, автор книги «Шахматный сад», и Чанг-Рей Ли, из-под пера которого вышел замеченный критиками роман «Отважная жизнь». Кроме них в Филлипс-Эксетере в ту пору учился также известный финансовый аналитик с Уолл-стрит Генри Блоджет.

Еще один урок, который Дэн Браун вынес из учебы в Филлипс-Эксетер и который позднее дал о себе знать в его романах, состоял в том, что лучшее, к чему следует стремиться в жизни, – это идеал человека Ренессанса. Ни для кого не секрет, что цель многих частных школ заключается в формировании всесторонне развитых, гармоничных личностей – спортивных, высокообразованных, знающих толк в литературе и искусстве. Безусловно, идея неплохая – нагрузить учащихся перед поступлением в университет самыми разными учебными предметами, прежде чем в будущем они сосредоточатся на чем-то одном.

Возможно, Дэн Браун принял эту идею гораздо ближе к сердцу, чем остальные учащиеся, потому что с ранних лет усвоил ее из уст собственных родителей. Это наиболее ярко проявлялось в тех случаях, когда он с удовольствием усваивал те знания, которые раньше были ему совершенно недоступны.

Любопытство к окружающему миру и жажда знаний не оставили Дэна Брауна и после окончания школы. Он всерьез попытался сделать карьеру в сфере музыкальной индустрии, желая стать исполнителем и автором песен, однако быстро пришел к такому выводу: чтобы выжить в этом суровом мире с его жесткой конкуренцией, ему не хватает мужества и цинизма. Дэн также понял, что ему вовсе не нравится выступать на публике. Однако самый важный урок состоял в ином: музыка в отличие от литературы не позволяет включать в создаваемое произведение самые разные вещи и темы или постоянно узнавать что-то новое. Именно по этой причине Дэна позднее привлекла учительская профессия. Ведь, преподавая английский язык, он мог в рамках всего одного-единственного урока затронуть самые разные идеи и темы. Всю свою жизнь вплоть до нынешнего времени Дэн считал для себя очень трудным, практически невозможным сосредоточить внимание лишь на одной учебной дисциплине, что нашло отражение на страницах его книг, где Браун касается самого широкого спектра проблем.

Это одна из причин того, почему Дэну Брауну удается гармонично подходить к самым разным аспектам двух сущностей, которые весь остальной мир считает полярно противоположными, – науки и религии. Впрочем, вспомним, что подобное отношение всегда процветало и всячески поощрялось в доме его родителей. Отец будущего писателя зарабатывал на жизнь преподаванием и составлением учебников по математике, тогда как мать изучала духовную музыку и играла на церковном органе. При этом они прекрасно ладили, и каждый из них признавал и уважал убеждения другой стороны. Дэн Браун вырос в религиозной семье, пел в церковном хоре, посещал воскресную школу и не одно лето провел в лагерях отдыха христианской молодежи.

Как личность он сформировался еще в детском возрасте.

«Поскольку я был сыном преподавателя математики и церковной органистки, я не раз чувствовал себя растерянным, – рассказывал Браун. – Если наука предлагала увлекательные доказательства своего могущества в виде фотоснимков, математических уравнений или наглядных материальных свидетельств, то религии надо было, чтобы я принимал вещи только на веру. Вера же требует гораздо больше усилий, особенно от маленьких детей и особенно в нашем несовершенном мире. В детстве меня сильнее притягивали фундаментальные основы наук. Однако чем глубже я проникал в несокрушимый мир физических законов, тем более зыбкой казалась мне почва, по которой я ступал».

Отец будущего писателя, Ричард Браун, обладал незаурядными вокальными данными. Как-то раз, когда Дэн еще учился в Филлипс-Эксетер, он привел группу одноклассников послушать, как его отец поет главную партию в постановке «Пиратов Пензанса» на сцене местного театра. Творчество любого рода в семье Браунов поощрялось всеми возможными способами и никогда не подвергалось осмеянию. «Я всегда знал, что в моей жизни неизменно должно найтись место творчеству», – говорит создатель «Демонов и ангелов» и «Кода да Винчи».

Сьюзен Ордуэй вспоминает, что Дэн Браун после школы намеревался серьезно заняться музыкой и успел убедить в этом однокашников. Так что и для нее самой, и для ее школьных товарищей явилось полной неожиданностью, когда он опубликовал свой первый роман «Цифровая крепость». Может показаться странным, но Дэн Браун никогда публично не признавался товарищам в том, что питает интерес к тайным обществам самого разного толка.

«В школе Дэн никогда не говорил и не делал ничего такого, что дало бы основания заподозрить его в причастности к тайным обществам, – рассказывает Ордуэй. – Он был веселым и открытым юношей, с легким характером. Никого особо не выделял – наоборот, был ровен в общении и прекрасно ладил со всеми. В общем, прекрасный товарищ. Что еще сказать? Нормальный, жизнерадостный парень, у которого были прекрасные родители, счастливая, дружная атмосфера в семье, отец, преподававший в нашей школе. В те годы мы и думать не могли о каких-то там тайных обществах».

Глава 2
Покидая отчий дом

«Когда я окончил школу, то больше всего любил писать книги и сочинять музыку».

После окончания Филлипс-Эксетер весной 1982 года Дэн Браун провел лето за океаном, путешествуя по Испании. Поездка разожгла в нем желание увидеть и другие страны. Поступив осенью того же года на учебу в колледж Амхерст, Дэн также записался в кружок «Гли клаб», членов которого на следующий год ожидала увлекательная туристическая поездка по странам мира, своего рода кругосветное путешествие. По словам Дэна Брауна, эта поездка сохранилась в его памяти как самое яркое событие тех лет, которое позволило ему больше узнать об обычаях и традициях других народов. «Всего за несколько месяцев мы объехали тринадцать или четырнадцать стран, – вспоминал он. – Если бы не эта поездка, мне бы вряд ли когда-нибудь посчастливилось их увидеть. То был подарок судьбы».

Учась в Амхерсте, Дэн играл в студенческой сборной по сквошу, которую то и дело постигали неудачи, а на национальных соревнованиях нещадно «лупили» соперники. Однако будущий писатель не оставлял попыток и дальше совершенствовать свои способности, стремясь к идеалу ренессансного человека. Например, записался на дополнительные занятия по английскому и испанскому языкам.

Как явствует из его воспоминаний, Дэн до сих пор не забывает благотворное влияние, какое оказал на него Алан Лельчук, профессиональный писатель, несколько лет обучавший студентов Амхерста английскому языку. «Это был знающий и требовательный преподаватель, и я тогда беспрерывно сочинял, с головой уйдя в творчество», – отозвался о нем Дэн Браун. Подобно остальным студентам своей группы Дэн был несказанно доволен тем, что их учит человек, который сам активно занимается сочинительством. Однако справедливости ради следует признать, что в ту пору Дэн не видел в Лельчуке образец для подражания. В его глазах это был очередной наставник, который подобно Джеку Хиту в Филлипс-Эксетер постоянно побуждал его упорно стремиться к совершенству.

Так что, хотя Браун и утверждает, что именно Лельчук помог ему отточить литературный стиль, научил строить сюжет и всячески стимулировал творческую фантазию и изобретательность, в стенах Амхерста будущий создатель «Кода да Винчи» отнюдь не мечтал о карьере профессионального писателя. И хотя почти все свое свободное время он посвящал созданию набросков литературных произведений, Дэну и в голову не могло прийти, что в один прекрасный день у него возникнет потребность создавать книги в духе тех, о которых рассказывал им Алан Лельчук. Все, чему он у него научился, Дэн намеревался применить при написании текстов песен, поскольку мечтал сделать карьеру на музыкальном поприще – идея, от которой он впоследствии отказался. Будучи уже взрослым человеком, Браун признавался, что уроки Лельчука не прошли для него даром. Когда десятилетие спустя Дэн приступил к работе над первым романом, именно эти уроки подарили ему уверенность в своих творческих силах.

Позднее Дэн Браун не раз вспоминал еще одно яркое событие, повлиявшее на всю его последующую жизнь. Это случилось в начале учебы в Амхерсте, когда Дэн год прожил в Испании, учась в университете Севильи.

В тот год Браун по своему обычаю решил обратиться к теме, в которой пока еще разбирался довольно слабо, – истории искусства. Именно тогда и упало в почву первое зерно, давшее жизнь замыслу, обернувшемуся впоследствии романом «Код да Винчи». Брошено оно было одним университетским преподавателем, чьи лекции посещал Дэн. На одном из занятий он завел разговор о творчестве Леонардо да Винчи, подкрепляя рассказ показом слайдов с репродукциями знаменитых картин. Лектор обратил внимание слушателей на некоторые странные детали, зашифрованные мотивы и невидимые с первого взгляда розыгрыши великого художника, спрятанные в широко известных картинах, рисунках и скульптурах.

Начал он с репродукции «Тайной вечери» и, чтобы привлечь внимание полусонно внимавших его рассказу студентов, небрежно заметил, что фигура, изображенная по правую руку от Иисуса, не Иоанн, как это ошибочно считается вот уже несколько столетий, а женщина, или, если быть точным, Мария Магдалина. После этого преподаватель поведал еще о нескольких тайнах знаменитой картины, в том числе и том, что на ней отсутствует чаша с вином.

Самая обычная лекция о картинах Леонардо да Винчи стала для воображения Дэна Брауна своего рода катализатором. Впечатлительного студента, любителя ребусов, которого и без того интересовали всевозможные тайны, разгадки кодов и шифров, она вывела на тропу, которая впоследствии самым невероятным образом изменила всю его жизнь.

«Для специалистов в области истории искусства это не было каким-то откровением, однако для большинства из нас идея тайных посланий, зашифрованных в знаменитых картинах вроде «Моны Лизы» или «Тайной вечери», стала грандиозным открытием, – признавался Дэн Браун. – Изучая историю искусства в университете Севильи, я впервые увидел «Тайную вечерю» в новом, истинном свете, исполненной тайного смысла. Когда смотришь на «Мону Лизу» и удивляешься ее неповторимой улыбке, то обычно скользишь лишь по поверхности изображения, не замечая важных вещей. Что же касается таких живописных полотен, как «Мадонна в гроте» и «Поклонение волхвов», так они просто напичканы потаенными, зашифрованными символами».

Как бы то ни было, но Дэн прозрел, и его пониманию сделались доступны не только тайные послания, которые Леонардо да Винчи адресовал тем, кто будет жить через несколько столетий после него, но и огромное количество самих кодов и шифров, которые спрятаны среди творческого наследия великого Леонардо.

Преподаватель университета в Севилье, фигурально выражаясь, одарил молодого американца парой новых глаз, благодаря которым тот мог созерцать искусство во всех его формах – не только визуальной, но также в музыке, литературе, религии. Когда подошел к концу срок учебы в Испании и настала пора возвращаться в Амхерст, Дэн Браун не сомневался, что извлек для себя самый важный в жизни урок. В те дни он еще не знал точно, как применить его на практике, а потому отложил до лучших времен.

Пройдя курс обучения в Амхерсте, Браун вступил в пору своеобразного ученичества, избрав в наставники самого себя, иными словами, занялся самоусовершенствованием. Хотя главной его целью было перебраться в Лос-Анджелес и попытать силы в сфере шоу-бизнеса в качестве автора и исполнителя песен, Дэн чувствовал, что ему еще нужно многому научиться в том, что касается композиции и аранжировки, а заодно набраться опыта в деле звукозаписи. Кроме того, после восьми лет напряженной учебы в двух элитарных частных учебных заведениях ему требовался некий перерыв. У будущего писателя имелись подозрения на тот счет, что от полученного им образования в Голливуде мало толку, и действительно, после переезда на Западное побережье Дэн обнаружил, что диплом Амхерста сделался для него в некотором роде даже обузой.

По окончании колледжа он решил задержаться на некоторое время в Эксетере, поднакопить денег для предстоящего переезда и с головой ушел в занятия музыкой. Приобрел синтезатор, комплект подержанной звукозаписывающей аппаратуры и рьяно взялся за освоение основ будущей профессии, стараясь как можно больше узнать о технологии звукозаписи. Дэну не терпелось самому научиться записывать собственные музыкальные композиции.

Однажды, экспериментируя с синтезатором, он обнаружил, что только что воссозданные им звуки напоминают кваканье лягушек. Дэн тут же сочинил коротенький музыкальный пассаж, в котором попытался сымитировать доносящиеся весной из лягушачьего пруда звуки. Опус получил название «Счастливые лягушки», а новоявленный композитор продолжил творческие поиски. Ему хотелось выяснить, какие еще животные звуки – рычанье, мычанье, мяуканье – можно извлечь из недр синтезатора. В результате на свет появились еще несколько непродолжительных композиций из этой серии – «Слоны Судзуки», «Лебеди в тумане» и «Крысы». Что, в свою очередь, подтолкнуло Дэна к идее записать для детей целый альбом – или, если быть более точным, кассету, – состоящий из синтезированных «песен животных». Вскоре свет увидел концептуальный альбом «SynthAnimals» – «Синтезвери».

Несколько магазинчиков в Эксетере согласились взять кассету на реализацию, а в паре местных газет появилась ее реклама. Тем не менее было распродано лишь несколько сот экземпляров «SynthAnimals». Надо сказать, Дэн Браун воспринял этот факт довольно спокойно и даже счел вполне успешной для начинающего композитора попытку попробовать себя в роли продюсера и дистрибьютора. Но что делать дальше? Он записал альбом для детей, так что теперь самое время попытаться заинтересовать своим творчеством и взрослых слушателей.

После музыкального дебюта Дэн создал собственную студию звукозаписи под названием «Dalliance» и в 1990 году выпустил «Perspective», первый полновесный альбом, рассчитанный на взрослую аудиторию. На сей раз он не стал делать все сам и пригласил для записи песен своих товарищей по Филлипс-Эксетер. В их числе были Чип Бекетт (вокал и клавишные) и Эрл Бетел (бас-гитара).

Дэн с самого начала понимал, какими должны быть его «взрослые» песни, чтобы обратить на себя внимание и запомниться подобно «SynthAnimals», который был не похож на любую другую синтезаторную музыку той поры. Сам автор охарактеризовал свою музыку как нечто из разряда коммерческой категории «лучшие пятьдесят песен», однако с некоторыми отличиями. «Люди спрашивают нас: «На кого вы похожи?», и мы отвечаем: «Ни на кого». Это мягкий вариант поп-музыки, и для нас очень важен текст, – сказал он. – Мы пытаемся рассказать историю».

Как и его предыдущий диск «SynthAnimals», дебютный альбом «Perspective» разошелся в Эксетере и его окрестностях тиражом всего в несколько сот экземпляров. Однако куда важнее для Дэна было то, что, когда настанет время предложить свои услуги голливудским продюсерам и агентам, новый альбом можно будет использовать в качестве демонстрационного материала. Теперь у него имелось два разных альбома – для детей и для взрослых – и немного денег. Весной 1991 года Дэн Браун прибыл в Лос-Анджелес. Он снял квартирку в Голливуде, в районе Франклин-Ридженси, по соседству с представительствами ведущих американских фирм грамзаписи.

Хотя в принципе и музыка, и тексты его песен были неплохи, Дэн тем не менее понимал, что они нуждаются в дальнейшей доработке и совершенствовании. Однако самое главное заключалось в другом: в срочном порядке требовалось обзавестись связями в сфере музыкальной индустрии, которые послужили бы ему своего рода трамплином на исполнительском поприще.

А еще ему требовалась уверенность в собственных силах. Браун даже не помышлял о том, что, возможно, ему придется пойти официантом в кафе или устроиться на работу в оптовый магазин, чтобы хоть как-то свести концы с концами и заработать на жизнь. Вместо этого он нашел место учителя испанского языка в подготовительной школе Беверли-Хиллз. Этот шаг сам Дэн считал весьма предусмотрительным, потому что многие из его учеников происходили из богатых и влиятельных семей, их родители занимали важные посты в области шоу-бизнеса и потенциально могли помочь ему обойти других начинающих исполнителей и авторов песен.

Шаг воистину оказался верным, хотя бы потому, что будущий писатель научился без всякого смущения общаться со знаменитостями. «Родительские собрания в подготовительной школе Беверли-Хиллз были весьма увлекательным делом, – вспоминал позднее Дэн Браун. – Попробуйте посмотреть прямо в глаза Руперту Мердоку или Майклу Эйснеру и сказать: «Послушайте, ваш отпрыск – отъявленный лодырь, и если вы хорошенько не возьметесь за него, он будет иметь на моих уроках бледный вид». Это было нечто!»

В Калифорнии у Дэна сложился образ жизни, научивший его совмещать два дела: преподавательскую работу в течение дня и неоплачиваемую творческую деятельность, отнимавшую все вечера и выходные дни. Положительная сторона работы в школе состояла в том, что в период летних каникул будущий писатель мог целиком отдаться занятиям музыкой.

Обзаведясь жильем и работой, Дэн вплотную приступил к делу. Однажды он наткнулся на рекламу организации «Коалиция творческих музыкантов», занимавшейся продажей альбомов независимых исполнителей через специальные каталоги, которые распространялись по всей стране. Почему бы не пустить его детище, «SynthAnimals», в пробное плавание по волнам удачи? И Дэн рискнул. Владелец фирмы «СМС» Рон Уоллес нашел альбом очень даже неплохим – более того, уникальным – и счел возможным поместить его на страницы каталога. Позднее Браун добавил к кассете небольшой буклет с поэтическими текстами, озаглавленный «SynthAnimals: The Itsy-Bitsy Book Of Animal Poems».