Текст книги "Тайны Реннвинда. Темный принц"

Глава 9

С момента обращения в вампира у Микаэля было много тяжелых дней и страшных пробуждений. Особенно хорошо он помнил тот момент, когда проснулся в залитой кровью постели. Предыдущим вечером он был с девушкой, а теперь она лежала рядом и была мертвее мертвого – то есть намного мертвее него самого.

Поняв, что наделал, Микаэль отшатнулся и неуклюже свалился с кровати. Его потряс ее бледный вид и тот ужас, что застыл в ее зрачках. Еще вчера она была мила и полна жизни: отчаянно флиртовала с ним в дорожной забегаловке, игриво откидывала пряди темных волос с лиц, виляла бедрами, удаляясь и маня его за собой тонким пальчиком.

Микаэль не собирался ее есть. Он был сыт, доволен и ощущал прилив сил. Парень только привыкал к вампирской жизни, пробовал ее на вкус, и при виде этой улыбающейся, пышущей здоровьем брюнетки, с удивлением обнаружил, что помимо голода у него сохранились и другие инстинкты. Он помнил, как двинулся за ней следом, как она притянула его к себе в темноте улицы, и какими были ее губы на вкус.

Микаэль даже не спросил ее имени и не назвал ей своего, им было не до этого. Они прибежали в ее крохотную квартирку в квартале от забегаловки, девушка закрыла дверь на замок и начала раздеваться. Он помнил, какой она была на ощупь – теплой и мягкой, слышал, как билось ее сердце – точно маленькая птичка, запертая в клетке, он еще ощущал сладкую дрожь по всему телу от их близости и чувствовал капли ее пота на своей коже, когда где-то на задворках сознания вдруг раздался голос:

– Видишь, как пульсирует набухшая венка на ее шее? Ты хочешь, я знаю. Сделай же это.

И он уже не мог сопротивляться.

Из обрывочных воспоминаний того утра в памяти ярко отпечатались картинки того, как он разрывал ее горло зубами и руками, как жадно пил ее кровь, пока та была горячей и свежей и вытекала наружу толчками в такт биения сердца – пока оно еще билось. Эти короткие мгновения теперь оставались с ним навечно, как и взгляд незнакомки, что даже не успела вскрикнуть от страха, потому что не ожидала нападения.

Микаэль умыл лицо и накинул плащ. Покидая ее квартиру, он ненавидел себя и не знал, что вскоре будет ненавидеть еще сильнее. Парень бежал по сонным утренним улицам спящего города и видел перед собой ее полный ужаса взгляд. Он хотел разрыдаться, но не мог. Ему было жаль девушку. Микаэль не собирался ее убивать, но то, что владело его сознанием, было гораздо сильнее того, что осталось от его человеческой природы. Теперь он боялся себя, потому что не мог контролировать эти древние инстинкты.

– Мой милый мальчик. – Проворковал женский голос.

Всякий раз, как он его слышал, в нем вскипал гнев.

– Заткнись!

– Пора, мой славный Микке, открывай глаза.

Ее высокий тембр голоса и привычный насмешливый тон выводили его из себя, но Микаэль ничего не мог поделать. Адельгейд умерла, но осколок ее души все еще жил в нем – это был яд, которым он был отравлен.

– Убирайся из моего головы… – Простонал он, закрывая ладонями уши.

– Просыпайся, малыш, – пропела она.

И Микаэль, резко вздрогнув, очнулся.

Он обнаружил себя лежащим в прохладном и сыром помещении. Из окна под потолком разливался слабый свет, в воздухе стоял запах глины, дерева и затхлости. Попытка пошевелиться отозвалась дикой слабостью во всем теле, а еще на руке что-то вдруг зазвенело. Это что-то впивалось в запястье и сковывало движения.

Микаэль с трудом повернул голову. Его правое запястье было заковано тяжелым металлическим обручем, цепь от которого тянулась к стене. Он был бы и рад проверить его на прочность, но даже на это у него не было сил. Последним, что парень помнил, была схватка с двумя упырями, а потом… потом еще этот мужик в очках…

Микаэль повернул голову в другую сторону. Тот сидел на стуле в паре метров от него. Теперь он был без кепки, в вязаном жилете и старомодных брюках, и оттого выглядел еще глупее. А еще страшно нервничал – сигарета, зажатая меж его пальцев, мелко дрожала, а пульс был взвинчен до немыслимых величин.

– А ты постарался. – Прохрипел Микаэль, вложив все последние силы в то, чтобы дернуть рукой.

И закашлялся. Парень понимал, что по всем прикидкам он давно должен был умереть, но почему-то оставался жив. Вероятно, из-за этого типа в очках. Но внутри его вампирского сознания, точно раковая опухоль, росло что-то темное, всепоглощающее и свирепое. Оно жаждало крови этого мужчины, и желательно немедленно.

– Ты можешь говорить. Это хорошо. Меня зовут Хассе. – Затушив окурок носком ботинка, представился незнакомец в очках. – Хассе Хаберг. – Он вытер потные ладони о джинсы. – Я не желаю тебе зла.

Микаэль усмехнулся. Ему реально было смешно. «Не желаю тебе зла». Ха, да он сам был злом.

– Ты очень ослаб, тебе нужно набраться сил, поэтому не дергайся, пожалуйста. – Мягко произнес Хассе, встав со стула. – Твои ранения очень серьезные, я немного подлатал тебя, но не уверен…

– Закрой окно. – Перебил его вампир.

– Что? – Он бросил взгляд наверх.

– Закрой долбанную штору. – Прорычал Микаэль. – Пожалуйста.

– Ты боишься света? – Замер Хассе, сомкнув руки на груди.

– Нет. – Выдохнул Микаэль. – Но он замедляет регенерацию.

– Ясно. – Кивнул тот и, осторожно приблизившись, расправил старую льняную занавеску над его головой.

– Зачем ты приковал меня? – Тяжело дыша, спросил парень у нависшего над ним мужчины.

– Я… – Хассе отошел немного. – Из соображений собственной безопасности. Ты… разорвал тех людей.

– Это были не люди. – Брезгливо поморщился Микаэль. – Мертвечина.

– В каком-то смысле, да. – Задумчиво кивнул мужчина. – Я знал их при жизни, а вчера… вчера они были совсем другими. Дьявол, да я даже не знаю, что это за существа. Зомби?

– Стригои. – Тихо произнес парень.

– Но… – Хассе осекся.

– Нежить, поднятая из могилы и находящаяся под контролем темного колдуна или ведьмы и проклятая ею при помощи особенных заклятий и ритуалов. Я чувствовал его присутствие, когда ты вынес меня, он был там и управлял ими. Эти двое умерли совсем недавно, так?

– Да.

– Обычного человека не поднимешь из могилы стригоем. – Усмехнулся Микаэль. – Только такого же, как ты сам.

– А ты. – Сглотнув, спросил Хассе. Его волнение усиливалось. – Ты что такое?

Парень закрыл глаза и улыбнулся. Затем открыл веки и посмотрел на него.

– Господь Бог. – Ответил он уверенно.

Очевидно, очкарик не был с ним согласен. Он мотнул головой, но не спешил что-либо говорить. Тогда Микаэль пояснил:

– Люди крестятся, когда видят меня.

– Ты ими питаешься? Людьми? – Напряженно всматриваясь в него, спросил Хассе.

– Я люблю яичницу с беконом и черный кофе с сыром. – Усмехнулся парень. – Но да, чтобы продлять свою жизнь, мне нужна кровь.

– Ты пьешь кровь?

– И не только. Иногда могу закусить сырым мясом в процессе. – Он наслаждался произведенным впечатлением.

– Кто ты? – Побледнел Хассе. – Вампир?

– Угадал. – Микаэлю нравилось то, как он реагирует на каждое его слово – с ужасом, волнением, все возрастающим страхом.

– Значит, вампир.

– А что, по мне не видно? Или ты ожидал увидеть клыки? Бледную кожу, когти, крылья?

Проигнорировав насмешливый тон Микаэля, Хассе вполне вежливо продолжил:

– Ты таким родился?

– Нет. – Хрипло ответил тот. – Меня обратили.

– Давно?

– В прошлом году.

– Ты заразен?

Микаэль сдавленно рассмеялся.

– Нет. Если я тебя укушу, ты не превратишься в кровососа, если вопрос об этом.

– Это хорошо. – Сделал шаг Хассе.

– Но тебе лучше не приближаться. – Холодно остановил его вампир. – Я еще не до конца освоился и не всегда могу себя контролировать. Знаешь, о чем я сейчас думаю? Только о том, как сожрать тебя. Я слышу, как колотится твое сердце, и все мои мысли об этом. Поэтому, если не хочешь, чтобы тебя прикончили на месте, не подходи.

Мужчина понимающе кивнул.

– Стало быть, ты колеблешься?

– Нет, мать твою, я хочу съесть тебя, мужик, но я обещал себе держаться! – Прорычал Микаэль, втянув носом его запах. – Отойди!

Хассе сделал три шага назад.

– Вот так. – Рвано дыша, вампир закрыл глаза.

– Ты обещал себе держаться? То есть, не есть людей? – Осторожно поинтересовался мужчина. – Но ведь кровь нужна тебе для выживания?

– Вокруг много невинных, и некоторые из них уже пострадали из-за меня. Я дал себе слово, что буду лишать жизни только недостойных. – Пытаясь успокоиться, ответил он. – Но, знаешь ли, трудно найти плохого человека, чтобы съесть. Поэтому со временем я перешел на донорскую кровь – где-то мне удавалось купить ее, где-то приходилось воровать.

– Ты для этого пришел в клинику вчера вечером? – Догадался Хассе.

Микаэль кивнул.

– А ты? – Спросил он. – Что там делал? Куда тащил труп?

– Это долгая история. – Пожал плечами мужчина. – Я работаю в клинике, веду научную деятельность. Я выкрал этот труп из морга, чтобы уничтожить, потому что догадался, каким образом его хотят использовать. Те двое мне помешали.

– Почему ты меня спас? – Спросил вампир, разглядывая этого странного человека. – Почему вынес оттуда?

– Не знаю. – Нахмурился Хассе. – Наверное, потому что без тебя я был бы мертв.

– Вот уж точно. – Согласился Микаэль.

– А ты без меня. – Напомнил Хаберг. – Ты мог умереть, но жив.

– Это ненадолго. – Тихо произнес парень. – Без крови с такими ранами мне не выкарабкаться.

– Я дам тебе крови, только ответь на вопрос.

– Спрашивай.

– Семья на ферме и стадо коров – твоих рук дело?

Микаэль покачал головой.

– Вероятнее всего, твоих приятелей из клиники. Оголодавшая нежить пасется без страха.

– Понятно.

– Вспомни, в каком виде я притащился туда вчера – от голода еле волочил ноги.

– Сколько крови тебе нужно, чтобы затянулись раны? – Спросил Хассе, пронзая его встревоженным взглядом.

– Для начала хоть несколько капель. – Чаще задышал Микаэль.

– Как мне это лучше сделать? – Закатал рукав до локтя мужчина.

– Нет-нет. Дать мне укусить тебя будет большой ошибкой. – Сглотнув, прошептал парень. – Я не смогу остановиться.

– Ты прав. Укус это боль, кровопотеря, угроза повреждения нервных окончаний, заражения и шрамы в дальнейшем. – С умным видом пробубнил Хассе и подошел к медицинскому ящику, лежавшему на столике у лестницы. – Но и взять кровь из вены самому у меня вряд ли получится. Так что лучше: проколоть палец или сделать надрез? – Спросил он, доставая скальпель и медицинские салфетки.

– Мне все равно, насколько эстетично и аккуратно ты себя порежешь. – Задрожал Микаэль. – Дракула тоже не был бы так популярен, если бы прокалывал пальцы своих жертв, чтобы питаться.

– Массовая культура обожает сексуализировать насилие.

– Мне плевать, просто дай мне ее. – Прохрипел Микаэль, глядя, как мужчина вертит в руках инструмент.

– Неглубокий надрез в форме креста не позволит ране быстро закрыться. – Продолжал флегматично рассуждать Хассе. – Ладно, с этим решили, а куда же мне собрать кровь?

– Дай мне ее! – Буквально зарычал парень, подаваясь ему навстречу из последних сил.

– Хорошо. – Выдохнул Хассе, но подойти не рискнул.

Звон цепи заставлял его торопиться, но он осторожно и аккуратно сделал надрезы на предплечье и позволил крови стечь в крышку от пузырька из-под таблеток. Не тратя времени на то, чтобы обработать и закрыть рану, Хассе подошел и влил кровь в рот парню. Тот на секунду закрыл глаза и будто застыл, а затем широко распахнул их и шумно выдохнул.

Мужчина понял все моментально. Едва он успел отпрыгнуть, как вампир потянулся к нему. Голод разлился черным безумием в его глазах, алел кровью на его губах. Он поднял крышку, которую обронил Хассе, и облизал, затем снова поднял на него свой взгляд.

– Закрой уже свою чертову рану. – Присев, глухим низким голосом попросил Микаэль.

– Да. Да… – Хассе зажал порез салфеткой и навалился плечом на балку, поддерживающую потолок. – Тебе уже лучше?

– Да. Спасибо. – Парень вытер рукой рот. – Но я все еще хочу сожрать тебя и при этом не хочу убивать. – Он посмотрел на запястье. – Спасибо твоим наручникам из секс-шопа.

– Если бы. – Устало улыбнулся Хассе. – Это настоящие церковные вериги, я купил их в антикварной лавке.

– Надеюсь, они выдержат.

– А я думал, ты станешь просить меня отпустить тебя.

– И ты отпустишь?

– Возможно. – Он сел на стул. – Но сначала я хочу просить тебя об ответной услуге.

– Какой же?

– Я хочу исследовать твою кровь.

– Для чего?

– Это будет интересно. – Хассе посмотрел на свою руку, затем перевел взгляд на парня. – Ничего не обещаю, но вполне вероятно, мне удастся понять, что регулирует процессы в твоем организме. Ты ведь хочешь научиться контролировать свою жажду?

– Для начала я хотел бы, чтобы ты принес мне теплый плед. – Опускаясь обратно на матрас, устало произнес Микаэль.

– Хорошо. – Сказал Хассе, вставая.

– Микке. – Бросил ему в спину вампир.

– Что?

– Меня зовут Микке.

Это заставило Хассе улыбнуться.

Глава 10

Хьюго Нордин по вечерам помогал матери в ее баре на окраине города. Он разливал посетителям напитки, которые ему самому по возрасту не положено было употреблять. Бар находился в конце улочки, упирающейся в реку, и утопал в зарослях сирени и акации. Поздней весной и летом, когда было много цветов и зелени, его мать Сусанн открывала на заднем дворе летник: они ставили столики, развешивали ретро-гирлянды, натягивали тент, и от завсегдатаев, ценивших отдых на свежем воздухе, отбоя не было.

Когда-то отец Хьюго жарил здесь для гостей мясо и овощи на гриле, и столики вечером окутывал ароматный дымок, теперь же этим занимался Хьюго – летом у него было много свободного времени, и Майя с Биби тоже часто коротали тут теплые вечера среди шумной толпы. В основном, днем, потому что Хассе оберегал дочурку и не разрешал ей задерживаться на улице до темноты, тем более – в летнике бара, где было полно нетрезвых посетителей.

Сегодня Майя и Биби приехали в бар вместе с Хьюго, чтобы помочь ему с ежедневной уборкой – той, что обычно предшествовала открытию заведения.

На самом деле, Сусанн не требовались помощники, она приходила каждый день после обеда, чтобы прибрать в зале и вытереть пыль, а девушкам просто нравилось проводить в баре время: общаться, слоняться по залу, болтать обо всем на свете и ощущать себя взрослыми.

Сусанн в такие моменты уходила к себе в кабинет или на кухню, где, напевая под нос, проводила ревизию запасов, заказывала недостающие продукты и делала кое-какие заготовки для простых блюд и закусок. Так она давала ребятам возможность ощутить себя полноправными хозяевами бара и вдоволь наговориться обо всем, что женщина считала подростковыми глупостями.

– Ты веришь, что этот снег когда-нибудь растает? – Огляделась Биби, когда они втроем с Майей и Хьюго вышли на задний двор.

– В городе его уже почти нет. – Сказала Майя.

– Этой зимой выпало самое большое количество осадков за последние тридцать лет. – Оглядев кучи снега, покрывающие двор, заметил Хьюго. – Нужно раскидать его тонким слоем, чтобы быстрее растаял. Мне хочется этой весной открыться раньше обычного. Нужно закрыть долг по закладной, иначе нас выселят.

– Ты молодец. – Улыбнулась Биби. – Что помогаешь маме.

– А что насчет учебы? – Спросила Майя, наблюдая за тем, как он начинает разбрасывать снег лопатой. – Я имею в виду колледж.

– Деньги, которые родители откладывали на это, пошли на уплату долга за это здание. – Не отвлекаясь от работы и не глядя на подруг, ответил он.

– То есть… – Майя забыла шапку в зале, поэтому ей пришлось натянуть капюшон. – Ты лишился возможности продолжить обучение?

Ей было искренне жаль его, ведь Хьюго был смышленым парнем, и школьный материал давался ему легко. Он заслуживал того, чтобы получить академическую степень.

– Не страшно. Я не придаю учебе такого значения. – Отозвался Хьюго.

Но по его голосу было заметно, как он расстроен.

– Жаль. – Вздохнула она.

– Это не конец света, Майя. – Сказала Бригитта, взяв лопату. – Зато у него есть бар. Люди любят это место, и Хьюго будет лучшим управляющим за всю историю этого заведения!

Он бросил на нее взгляд, и Биби ему улыбнулась.

– Это здание купил еще мой отец. – После паузы произнес Хьюго. Он остановился и оперся на лопату. – Он мечтал создать такое место, куда бы с удовольствием приходили люди. И, если вдуматься, у бара хорошее расположение: рыбаки, сотрудники завода, владельцы сувенирных лавок – все возвращаются домой по этой улице. Если у меня получится сделать из этого старья уютное местечко, то от посетителей не будет отбоя.

– У тебя все получится. – Заверила Биби.

Ее шапка сползла набок, и Хьюго не удержался от смешка.

– Чего ты ржешь? – Улыбнулась она.

– Ничего. – Рассмеялся он.

Биби бросила лопату, скатала снежок из подтаявшего и напитавшегося влагой снега и швырнула в него.

– Ах, ты! – Хьюго успел увернуться.

– А вот еще! – Она бросила второй.

– Ну, держись! – Пригрозил парень.

Майя с улыбкой наблюдала, как ее друзья дурачатся, но сама предпочла отойти подальше, чтобы ее не задело. Она засмотрелась на голые ветви сирени по периметру заднего двора, дрожавшие на ветру, и на большого черного ворона, что деловито перебирал крошки среди углей от костра возле мусорных баков. Воздух был прохладным, но отчего-то так сладко пахло весной, что ей захотелось снять капюшон – за что она тут же поплатилась, когда очередной снежок попал ей прямо по затылку.

– Ай!

– В яблочко! – Рассмеялся Хьюго.

Майя обернулась. Не было ясно, кто из них двоих кидал в нее. Она даже обидеться на них не могла: друзья так заразительно хохотали, что ей тоже стало смешно.

– Лучше бегите. – Произнесла она, прищурившись.

И не успели они среагировать, как Майя подхватила с земли снег, слепила комок и швырнула в Хьюго. Пара секунд, и следующий полетел в Биби. Игра в снежки за минуту превратилась в настоящую битву, и удивленная криками на заднем дворе Сусанн, выглянув в окно, увидела трех старшеклассников, резвящихся хуже детсадовцев.

– Ладно, хватит. – Прекратил веселье Хьюго, когда одежда всех троих изрядно промокла. – Нужно согреть Майю и просушить ее одежду, пока она не простыла.

Он помог встать со снега сначала одной девушке, затем второй. Биби было немного обидно, что парень заботится лишь о ее подруге, но она в очередной раз напомнила себе, что Хьюго прав – Майе с ее диагнозом нужно было беречь себя.

– Я не чувствую себя больной. – Сказала Майя, когда они уже сидели за стойкой бара и в тишине пили горячий чай с молоком и медом, который заварил им Хьюго. Она натянула рукава водолазки на пальцы и ссутулилась. – Но отец говорит, что его лечение продлит мне полноценную жизнь. Еще он считает, что, возможно, именно эта болезнь не дала мне стать той, кого так хотят заполучить Эрлинги.

– Но твоя мать умерла от того же самого? – Спросила Биби.

– Да, но она не получала лечение. Отец занялся исследованиями этой патологии уже после ее смерти. Лекарства от нее не существует, только экспериментальное лечение.

– Неудивительно, что он так печется о тебе. Не хочет, чтобы та же болезнь унесла последнее, что осталось от его семьи. – Бригитта макнула в чай овсяное печенье и откусила кусочек. – Я не представляю, каково Хассе: бороться за жизнь дочери, а потом подарить эту самую жизнь Эрлингам, возомнившим себя вершителями судеб.

– Этого не будет. – Решительно произнес Хьюго, выпрямившись за стойкой. – Мы защитим Майю. Вывезем ее из города, спрячем, или… я не знаю, что-нибудь придумаем, но Эрлингу она не достанется!

Ярость, полыхающая в его взгляде, удивила Майю и в очередной раз заставила вспомнить о словах Биби насчет его чувств.

– Если у меня не будет выбора, я лучше умру, чем отдам Александру силы вместе со своей жизнью. – Сказала она, чувствуя, как жар подбирается к щекам. – Никто ничего не получит от меня, если я этого не захочу. Никто на всем белом свете.

– А ты бы делилась силами с тем, кого полюбишь? В смысле, добровольно. Такое же возможно? – Собрав пальцем крошки с блюдца, поинтересовалась Биби.

– Я… – Майя опять зачем-то натолкнулась на пронзительный взгляд Хьюго. – Зачем тому, кого я полюблю, мои силы? И вообще – у меня их нет, так что я не разбираюсь в вопросе!

– Хорошо, закрыли тему. – Хихикнула Биби. – Эй, Хьюго, возьмешь меня официанткой, когда я закончу школу? – Спросила она, играя бровями. – Вдруг это мое призвание?

– С твоей способностью все ронять? – Он наморщил лоб. – Вряд ли.

Бригитта возмущенно уставилась на него, уронив челюсть.

– Но как же мой врожденный талант находить общий язык с людьми? Как же обаяние? Как же моя феноменальная память? Я могла бы даже не записывать заказы, а запоминать все слово в слово! – Затараторила она. – А моя сверхспособность держать баланс? Я почти как жонглер – могу танцевать, удерживая на подносе кучу посуды разного веса!

– Боже, нет. – Простонал он, когда Биби вскочила.

Они с Майей переглянулись, затем обернулись к ней. Бригитта уже подхватила поднос и принялась дефилировать с ним меж столов.

– Оп! И оп! Ну, как тебе? – Подмигнула она Хьюго.

– Потрясающе. – Пробормотал он. Затем наклонился на стойку и прошептал. – Катастрофа.

– Я все слышу! – Размахивая над головой подносом, пропела Бригитта. – А если под музыку?

Она включила модный трек и водрузила на поднос сразу пять стаканов.

– Выдохни. – Улыбнувшись, сказала Майя, когда заметила, как округлились глаза друга.

Хьюго отложил бокал, который протирал. Он больше не отрывал взволнованного взгляда от Бригитты, балансирующей с подносом меж столов. Майя еще раз посмотрела на подругу. Та, смеясь, покачивала бедрами, и ее школьная юбка задиралась все выше. Было ли так задумано, или случайно, не было ясно, но выглядело соблазнительно.

– Она – чудо, правда? – Повернувшись к Хьюго, заметила Майя.

– Да. – Продолжая с улыбкой следить за Биби, ответил он.

Музыка заполняла пустой зал до краев, билась вибрациями в горле и в их животах. Хьюго, уперев руки в барную стойку, завороженно следил за Биби, а Майя смотрела на него. Это продолжалось около минуты, но девушка так и не поняла, что чувствует. Вот он здесь – ее верный друг. Такой простой и знакомый, уютный и родной. Она видела, как он вырос и возмужал, понимала, что Хьюго симпатичен и хорошо сложен. Он был ей приятен, но даже просто мысль о близости с ним вызывала у нее смятение, отторжение и даже смех. Это же Хьюго, он ей как брат.

Она опустила глаза и обняла пальцами кружку с горячим чаем. В это же мгновение за спиной раздался звон бокалов. «Биби все-таки уронила поднос!»

– Даже не разбились! – Донесся сквозь музыку ее смех.

Майя посмотрела на Хьюго. Он качал головой, но, судя по всему, не сердился. Биби продолжала смеяться, и за этот заливистый озорной смех они всегда прощали ей все, что угодно.

Майя обожала это. Своих друзей, их общество и то, какими они были втроем – счастливыми. Хьюго и Биби олицетворяли для нее уют и спокойствие. Они были ее семьей. Она не верила, что однажды может их потерять.

* * *

Автомобиль Хьюго подъехал к дому Майи.

– До завтра. – Парень обернулся, забавно сжал губы и скорчил рожицу.

Черт возьми, он был таким милым, когда нервничал.

Майя чувствовала, что Хьюго хочет сказать ей что-то, но не решается, и в душе она даже радовалась тому, что Биби сидела рядом с ним – на пассажирском сиденье. Сейчас он подвезет ее до дома, они окажутся наедине, перекинутся парой фраз, а, может, найдут темы, на которые можно болтать гораздо дольше, и все у них сложится. И никто уже не вспомнит о нелепом предположении Биби насчет его чувств к Майе. «Да, пусть все будет именно так».

– Спасибо, что отвлекся от работы, чтобы меня подвезти. – Улыбнулась Майя.

– Нет проблем.

– Твой отец уже дома. – Заметила Бригитта, указав на свет в окне первого этажа. – Обязательно расспроси его про резню в клинике.

– Он все равно не узнает больше твоего отца. – Усмехнулась Майя. – Так что ждем подробностей от инспектора Лундин.

– Так точно. – Она взяла под козырек.

– Доброй ночи, ребят. – Майя взяла рюкзак и вновь столкнулась глазами с Хьюго – теперь уже в зеркале заднего вида. – А ты не задерживайся в баре дольше полуночи, понял? Мне больно видеть, как ты хлещешь отвратный кофе в школьном кафетерии, чтобы не уснуть на уроках.

– Не переживай. – Это замечание вызвало у него улыбку. – Моя мать этого не допустит: вытолкает за дверь еще до того, как напьется в стельку первый посетитель.

– Счастливо! – Она вышла и помахала им на прощание.

Хьюго не уезжал, он ждал, пока она войдет в дом, и внимательно следил за дверью. «Ну, о’кей» – рассмеялась Майя и поплелась к входу. Прохладный вечер уже окутал темной пеленой уставшие улицы, а по мостовой расползались желтые лужи света от старинных фонарей.

– Пока-пока! – Еще раз махнула она друзьям, входя внутрь.

Закрыла дверь и покачала головой. Теперь Майя понимала, что на самом деле ей бы очень хотелось, чтобы Хьюго влюбился в Биби. Он действительно очень нравился ее подруге, и она желала ей счастья.

Сбросив ботинки, шапку и пальто, девушка замерла, уставившись на ту часть прихожей, где в небольшой нише располагалась дверь, ведущая в подвал. Она сделала шаг, чтобы убедиться – на двери висел массивный замок.