Текст книги "Нежные, как розы, опасные, как шипы. Мы и наши отношения"

Приведу примеры осознания и формулирования причинно-следственных связей, помогающих восстановить здоровый диалог и взаимопонимание: «Я раздражен, потому что воспринял твое поведение как пренебрежение моими чувствами», «Мне тревожно, потому что я опасаюсь твоего гнева и отвержения». Эти примеры эмоциональной осознанности подходят и для «внутреннего пользования», то есть применения с целью вернуть самому себе душевный покой и с целью налаживания диалога с другим, потому что понимание того, что пошло не так, позволяет найти оптимальное решение. Если в диалоге с близким человеком не называть или утаивать свои эмоции, искреннего диалога не получится, а отчуждение и недопонимание усугубятся.

А вот примеры установления причинно-следственной связи в отношении чувств другого: «Мне кажется, что ты сердишься, потому что я не оправдал твоих ожиданий», «Я думаю, тебе грустно, потому что меня пришлось слишком долго ждать». Тут важно отметить, что выражать свое представление о причинно-следственной связи в отношении чьих-либо эмоций лучше всего в форме предположения, которое следует еще проверить, иначе оно может быть воспринято как упрек или обвинение (подробнее об этом – в Главе 11, с. 149).

6. Эмпатия – это интуитивная способность понимать эмоции, которая непосредственно связана с функцией так называемых зеркальных нейронов (Бауэр, 2009; Риццолатти, Синигалья, 2012). Это специализированные нейроны коры головного мозга, которые активируются как при выполнении определенного действия, так и при наблюдении за тем, как другой выполняет это действие. Суть эмпатии можно выразить так: «Я не ты, но я понимаю, что ты чувствуешь».

Степень эмпатичности у людей различна. Есть люди, умеющие сопереживать и понимающие эмоции других без лишних объяснений, безошибочно «считывающие» мимику лица и язык тела. А есть те, кому, в силу определенных обстоятельств, уже во взрослой жизни приходится осваивать и развивать навык эмпатии. Важный аспект эмпатии – осознавание границы между собой и другим, между своими и чужими эмоциями. Ясность в отношении личностных границ предотвращает эмоциональное выгорание и вовлечение в нездоровые отношения.

7. Выражение эмоций – это умение при необходимости донести до адресата информацию о собственном эмоциональном переживании так, чтобы адресат правильно понял эти эмоции и их причину, а не строил на этот счет догадки. Целью выражения эмоций может быть, например, желание получить поддержку и понимание или услышать просьбу о прощении за то действие, которое доставило дискомфорт.

Рассказывая о том, для чего нужны эмоции в нашей психической жизни и какую функцию они выполняют, важно упомянуть и о том, что напрямую с ними связано, – о поглаживаниях.

Глава 2
Поглаживание как единица признания

Мне вспоминается один эпизод из той поры, когда я обучалась трансактному анализу в Киеве. В рамках семинаров и мастер-классов там нередко проводились практические занятия, и среди них был следующий эксперимент. Доброволец вызывался побыть «в шкуре отвергаемого», чтобы ощутить на себе все эффекты игнорирования группой. Всем остальным участникам на протяжении эксперимента следовало намеренно избегать любых контактов с этим добровольцем (включая визуальный) и игнорировать его попытки с кем-то заговорить. Таким образом, доброволец полностью исключался из группы, а все остальные участники при этом нормально общались между собой. Это не было прямо выражаемым отвержением или презрением, его просто игнорировали. По окончании эксперимента доброволец делился своими впечатлениями и эмоциями от произошедшего: у всех испытуемых они были крайне неприятными, вплоть до физиологических симптомов, похожих на симптомы стресса (в том числе учащенное сердцебиение). Эмоционально ситуация игнорирования воспринималась как душевная боль и мука, которую было крайне неприятно терпеть и хотелось поскорее закончить.

Фундаментальным мотивом человеческого поведения К. Штайнер вслед за своим учителем Э. Берном считал так называемые поглаживания (Berne, 1964; Steiner, 2009). Поглаживание (от англ. stroke – касание, поглаживание) – это единица признания, то есть сигнал о том, что ты воспринят другим. В рамках общения и отношений мы обмениваемся поглаживаниями в самых разных формах, которые будут подробно рассмотрены ниже.

В своей книге «Игры, в которые играют люди» (1964) Э. Берн писал: «Можно утверждать, что есть биологическая цепочка, которая ведет от эмоциональной и сенсорной депривации через апатию к дегенеративным изменениям и смерти». С тех пор наука ушла далеко вперед: сегодня техника позволяет нам исследовать мозг и эмоциональные реакции не только на уровне гипотез, но и эмпирически: мы можем видеть на мониторе томографа, как то или иное социальное взаимодействие активирует определенные центры в мозге, подтверждая тезисы крупных теоретиков. Так, недавно исследователи Массачусетского технологического института выяснили, что невозможность общаться, то есть полная социальная депривация, вполне сравнима с физиологическим голодом с точки зрения нейрофизиологии (Tomova et al., 2020), то есть наш мозг реагирует на «голод по поглаживаниям» так же, как на голод по пище, без которой мы можем умереть. Физиологический голод ведет к запуску системы вознаграждения в нашем мозге: если голодный человек видит что-то вкусное, то дофаминергические нейроны в его мозге активируются и в щели синапсов выбрасывается дофамин, которого при этом выделяется больше, чем в состоянии сытости. Это мотивирует человека удовлетворить свою потребность, то есть добыть и съесть еду. То же самое происходит в мозге после определенного времени полной изоляции и отсутствия контактов: человек становится «заточен» на контакт.

Берн писал: «Голод по стимулу имеет такое же отношение к выживанию человеческого организма, как и голод по пище». Метафора голода здесь вполне уместна еще и в том смысле, что, по аналогии с потребностью в питании, мы не можем удовлетворить эту потребность, что называется, один раз и навсегда: так же, как мы нуждаемся в регулярном питании для физического выживания, для поддержания психологического гомеостаза мы нуждаемся в постоянных поглаживаниях. Это определяет нас как существ социальных.

Изначально Берн уделял большое внимание человеческой потребности в социальных контактах (источнике необходимой стимуляции) и самому голоду по стимулу (англ. stimulus-hunger): «способность человеческой психики поддерживать адекватность эго-состояний, по-видимому, зависит от меняющегося потока сенсорной стимуляции» (Berne, 1961). Позже Берн вводит понятие поглаживания: «Поглаживание – это единица признания… единица внимания, которая обеспечивает индивиду стимуляцию» (Berne, 1964). Многие трансактные аналитики в своей практике определяют поглаживание как «единицу любви». Любое из этих определений справедливо и применимо в том или ином социальном или образовательном контексте. И в то же время мне кажется, что поглаживание больше связано с индивидуальной ценностью человека – ведь оно является инструментом, с помощью которого мы подтверждаем чью-то ценность или даем понять, что отказываем в ней. Для того чтобы проиллюстрировать этот тезис, приведу несколько закономерностей из области человеческих отношений.

• В рамках взаимодействия мы не всегда стремимся удовлетворить именно потребность в любви, однако в любом социальном контексте мы хотим, чтобы нас ценили, а не обесценивали.

• Иногда мы не хотим, чтобы нас любили определенные люди, потому что нам кажется, что общение с этими «нежелательными» людьми как бы понижает нашу собственную ценность.

• Намеренный отказ в поглаживании, то есть осознанное игнорирование и избегание контакта, – это недвусмысленное выражение определенного отношения и один из сигналов обесценивания, который содержит послание «ты недостаточно ценен, чтобы уделять тебе внимание».

Поглаживания могут быть вербальными и невербальными. Вербальные поглаживания – это слова, высказывания. Невербальные поглаживания очень разнообразны в своих проявлениях: визуальный контакт, рукопожатие, прикосновение, объятие, поцелуй, в том числе воздушный, мимика и жестикуляция… Невербальная составляющая живого общения сообщает нам о текущем отношении к нам собеседника, и поэтому в социальных сетях и мессенджерах нередко возникают взаимные недопонимания и недоразумения – ведь нам часто остается только гадать, что за отношение и настроение стоят на самом деле за текстовым сообщением.

Тон голоса и интонация – это мощные инструменты, усиливающие эффект от поглаживания. С помощью определенного интонирования можно наделить вербальное сообщение прямо противоположным смыслом: например, такое обращение, как «Уважаемый, будьте любезны», произнесенное с пренебрежительной интонацией, может производить даже более выраженный обесценивающий эффект, чем грубость, произнесенная прямым текстом.

Существуют поглаживания, которые содержат в себе противоречащие друг другу содержание и интонацию, – например, обращения «ах ты ж мой маленький мерзавец» или «Ай да Пушкин! Ай да сукин сын!» (из письма А.С. Пушкина к другу, поэту П.А. Вяземскому, о завершении своей работы над трагедией «Борис Годунов»).

Или любимая забава детей и взрослых – битва подушками: по сути своей это нанесение ударов, но с каким удовольствием и весельем можно биться подушками! При этом гораздо менее ощутимый шлепок по попе в сочетании с гневом на лице – это однозначно не то поглаживание, что доставляет нам удовольствие. Что же помогает нам отличать положительные поглаживания от отрицательных? Дело в том, что мы всегда интуитивно считываем намерение, скрытое за определенным действием или высказыванием, безошибочно отличая доброжелательное от враждебного. Словом можно очень больно ранить, а можно исцелить, вернуть веру в себя и свои силы.

Некоторые поглаживания служат приглашением в силовую игру (англ. power play): под этим термином подразумевается манипулятивная коммуникация, в которой один участник общения обеспечивает себе преимущества за счет другого. Такие поглаживания-приглашения – это своего рода «крючки», которые вызывают в нас определенные эмоциональные реакции и вынуждают предсказуемо реагировать не в свою пользу. О том, как определять такие поглаживания и как на них реагировать, мы поговорим в Главе 8 (с. 102).

Итак, поглаживания могут производить желаемое и нежелаемое воздействия. Степень желаемости получатель определяет для себя сам. Иногда мы не сразу или вообще не можем определить, желаемое или нежелаемое поглаживание получили. Часто это связано с внутренней цензурой: скорее всего, поглаживание на самом деле было нежелаемым, но мы либо боимся себе в этом признаться, либо так изголодались по поглаживаниям, что даже плохие поглаживания кажутся нам «питательными».

Эту склонность к цензуре и «когнитивным искажениям» часто используют манипуляторы для управления объектами своих манипуляций. В гармоничных отношениях нет места двусмысленным поглаживаниям с элементами обесценивания. Здоровые отношения – это прежде всего искренность намерений, отсутствие попыток манипулировать и умение открыто договариваться о желаемом. Если вы восприняли поглаживание как неприятное, вероятно, оно и в самом деле было не совсем свободно от обесценивания, вопрос лишь в том, намеренным или неумышленным оно было. В любом случае можно вежливо, в необесценивающей форме попросить не делать поглаживаний, вызывающих дискомфорт.

Вообще, поглаживания довольно часто имеют «побочный» эффект – они становятся триггером предположений, догадок, подозрений. Иногда эти предположения близки к реальности, а иногда являются лишь ошибочными гипотезами. Например, тон голоса или мимика могут сигнализировать нам о том, что человек не рад нас видеть. Если это совпадает с уже имеющимся опытом или опасением, то в нас сразу запускается то, что Штайнер называл непроверенной фантазией. Такая фантазия может и не иметь под собой оснований – например, человек только что получил неприятное известие, не связанное с нами, и он просто не может в данный момент испытывать радость, а мы принимаем это на свой счет. О непроверенных фантазиях и о том, как их правильно проверять, мы поговорим в Главе 11 (с. 149).

Еще одна тонкость: в разное время у нас может возникать голод по совершенно разным поглаживаниям. Например, когда мы очень вложились в выполнение некой работы, закономерно хотеть получить похвалу и положительную рецензию, а когда постарались отлично выглядеть – нам приятно будет слышать комплимент о нашей внешности. И не наоборот.

Есть и так называемые пластиковые, то есть искусственные, неискренние поглаживания, которые преследуют некую скрытую цель эмоционального или материального свойства, – это лесть, заискивание, неискренняя похвала. «Какая вы сегодня красавица! Вы знаете, прямо Венера, как ее… фамилию забыла. До свидания, дорогая, до свидания, моя прелесть!.. Чтоб тебя черт взял» (реплика Ф. Раневской из фильма «Легкая жизнь»).

Сравнивающие поглаживания могут производить неприятный эффект в силу того, что сравнения неизбежно содержат в себе некий элемент обесценивания: например, в высказывании «сегодня ты выглядишь лучше» можно уловить скрытое послание «вчера было хуже», и если речь не о болеющем человеке, то это нельзя считать комплиментом. Отдельный случай – сравнение с кем-то в присутствии «не лучшего примера». Если это не соревнования, в которых каждый участник как бы заведомо соглашается на оценивание, то такое сравнение не лестно никому.

Наше восприятие других людей напрямую зависит от того, источником каких поглаживаний они для нас являются. Логично, что мы тянемся к людям, которые дарят нам желаемые поглаживания, и избегаем тех, от кого получаем нежелаемые. Степень желаемости поглаживаний напрямую связана с нашей потребностью в подтверждении ценности: желаемые поглаживания нашу ценность подтверждают, нежелаемые – отрицают или снижают.

Поглаживания вызывают в нас самые разные эмоции. В условиях дефицита желаемых поглаживаний мы испытываем негативные эмоции и переживания, своего рода синдром отмены. Получая желаемые поглаживания, ощущаем целую гамму радостных эмоций – активируется механизм вознаграждения. Поглаживания жизненно важны для нас, и иногда мы соглашаемся даже на обесценивающие, руководствуясь принципом, что лучше получать плохие поглаживания, чем вообще никаких.

Наиболее интенсивные эмоции и чувства, по моим наблюдениям, рождают те поглаживания, которые либо подтверждают нашу индивидуальную ценность, либо отрицают ее, заставляя нас в ней сомневаться. Так, отсутствие поглаживаний, то есть игнорирование со стороны того, от кого мы ожидаем любви, больно ранит чувства и вызывает порой довольно интенсивные и продолжительные эмоциональные состояния. Чтобы понять, почему вместо желаемых эмоций возникают нежелательные, нужно разобраться, как устроены наши потребности.

Глава 3
О чем сигнализируют эмоции

Наши эмоции тесно связаны с потребностями. Обычно я показываю своим клиентам эту взаимосвязь на примере следующей метафоры.

Представьте, что вы – пилот самолета, которому нужно добраться из пункта А в пункт Б. Все идет хорошо, полет нормальный. Но спустя некоторое время на приборной доске начинает мигать маленькая желтая лампочка. Других неполадок нет – солнце светит, мотор гудит, самолет летит, поэтому вы продолжаете полет. Вдруг цвет мигающей лампочки меняется с желтого на красный. Вы летите дальше, потому что не видите никаких серьезных помех полету. Вы не меняете свою стратегию поведения и не обращаете внимания на лампочку, ведь все остальное, кажется, в полном порядке. Проходит еще какое-то время, и тут на приборной доске загорается предупреждающий красный знак. Но вы игнорируете и его – ведь на земле с самолетом все было в порядке! И в прошлых ваших полетах все было в порядке… Нет причин для беспокойства. «Эти лампочки не так важны, они для паникеров, – думаете вы, – а я-то не паникер, мне нужно лететь дальше. На всю эту ерунду у меня времени нет».

В этом месте я спрашиваю у клиентов: «Как вы думаете, что может с таким пилотом произойти?» Как правило, они отвечают: «Ну, что-то не очень хорошее. Он может упасть, ведь в самолете явно какая-то неполадка». Бинго! Конечно, он может упасть, если проигнорирует все предупреждающие сигналы лампочек и не отреагирует на них адекватно.

Кардиологические пациенты, которые до недавнего времени не знали, где находится сердце, а после «внезапного» инфаркта оказались в нашей реабилитационной клинике, понимают эту метафору очень хорошо. Потому что они, эти еще довольно молодые люди, – те самые пилоты, которые игнорировали свои эмоции и состояния, давно указывавшие им на то, что их потребности не удовлетворяются в должной степени. Их «лампочками» были беспокойство, бессонница, тревожность, раздражительность, возможно, панические атаки.

…Торстену всего 39 лет. Он попал в нашу клинику после инфаркта и клинической смерти. Событие застигло его врасплох: он говорит, что ему очень неприятно, что теперь его «пакуют в вату», как хрупкую елочную игрушку. Его жена напугана, а двое маленьких детей еще не понимают, что произошло.

– Я теперь с ужасом думаю о том, что мне придется вернуться на работу. Я привык работать по 70 часов в неделю, и это никогда не было проблемой для меня. Наша фирма расширяется, в прошлом году я получил больше полномочий и больше ответственности, мой шеф ожидает от меня большого эффекта для фирмы… Теперь мне неуютно от одной мысли, что я должен буду работать в более спокойном ритме. Как я преподнесу это моему боссу? Он мне уже трижды звонил и спрашивал, когда я выйду, но кардиолог сказал, что мне нужно будет после реабилитации ходить еще в группу здоровья для кардиологических пациентов, а потом – только частичная занятость, работать не больше 40 часов в неделю… Это просто смешно! У меня в последнее время все вертится в голове одна картинка из детства. Мой отец был водителем школьного автобуса и был знаменит во всей округе тем, что вечно подгонял учеников, вынуждая их бежать к автобусу, а то без них бы и уехал. Он показывал им рукой вращающий жест: мол, давай поторапливайся – или жал на педаль газа, издавая характерный звук… Это его постоянное стремление торопиться и внутреннее напряжение настолько въелись в меня, что мне теперь просто дико быть вот здесь на курорте и как бы ничего не делать… Торстен растерян и невольно начинает плакать. Ему крайне неудобно, он просит прощения, как если бы это было что-то ненормальное или стыдное. Лишь успокоившись, он произносит: «У меня в голове не укладывается то, что сказал кардиолог, – что, если бы меня доставили в интенсивное отделение на пять минут позже, меня могло бы уже и не быть…»

В неясной ситуации уместно правило «сherchez la потребность»[2]2
  Отсылка к французскому выражению «cherchez la femme» («ищите женщину»). Фраза означает, что если мотивация мужчины непонятна, следует проверить, не обусловлено ли его поведение отношениями с некой женщиной. Прим. ред.


[Закрыть]. Так же, как сыщик ищет того, у кого был мотив совершить преступление, вам следует определить потребность, которой «выгодна» эта эмоция. Осознав и проанализировав любую эмоцию, вы обнаружите, что она связана с определенной потребностью: если потребность не удовлетворена, эмоция «включается» как сигнал того, что «что-то пошло не так».

В случае с Торстеном это было беспокойство, сигнализировавшее ему о неудовлетворенной потребности в регулярном отдыхе и расслаблении. Эта потребность с детства была для Торстена под запретом («ты должен функционировать!»), и беспокоиться ему было тоже нельзя («ты же мужчина!») – торопящий всех папа неслучайно всплыл в его памяти. И конечно, неудовлетворенной была и потребность в любви: своим чрезмерным рабочим ритмом Торстен пытался заслужить себе право на любовь и признание («меня не будут любить, если я стану работать меньше»).

За любой нашей деятельностью и любым мотивом стоят потребности, и каждый день с утра до ночи мы заняты исключительно тем, что пытаемся их удовлетворить – заработать на хлеб насущный, снискать уважение, обезопасить себя и своих близких… Даже тот факт, что вы читаете этот текст, – это тоже следствие какой-то потребности: в определенных умениях и компетенциях, которые помогут улучшить отношения, повысить свои адаптивность, социальный статус и качество жизни… Многие конфликты в отношениях возникают именно на уровне потребностей, и их можно легко и быстро решать или вовсе предотвращать, если осознавать природу конфликта и уметь об этом спокойно говорить. Простой пример конфликта на уровне потребностей: если в квартире, где живут несколько человек, есть лишь одна ванная комната – это само по себе уже предпосылка для возникновения конфликтов по утрам и вечерам.

Конечно, на наше поведение влияют не только потребности, но и такие феномены психической жизни, как желания и представления. Важно понимать, что, в отличие от потребностей, желания и представления могут быть ситуативны и индивидуальны, в то время как потребности универсальны для всех людей – и именно они определяют нашу жизнь и отношения. Например, с возрастом может радикально меняться ваше представление о том, что такое любовь, в каком виде и от кого вы хотели бы ее получать, но сама потребность в любви неизменно будет с вами всегда. Если желания могут измениться (вы можете отказаться от них, передумать), то потребности отменить невозможно. Видеть разницу между желаниями и потребностями важно и тем, кто строит свои, взрослые отношения, и тем, кто растит детей. Принимать потребность за каприз и не видеть за эмоцией потребность – частая ошибка родителей.

В психологии есть несколько подходов к человеческим потребностям, каждый из которых по-своему ценен. С чисто практической точки зрения пирамида потребностей А. Маслоу больше всего соответствует психотерапевтическим целям и задачам. Поскольку в фокусе нашего внимания находятся прежде всего отношения, я внесла в схему некоторые дополнения, иллюстрирующие мою точку зрения на потребности социального порядка (см. Рис. 3).

Рисунок 3. Пирамида потребностей по Маслоу, уточненная

Для создания длительных благополучных отношений необходимо понимать, откуда вообще появляется неблагополучие. В этом смысле я выделяю в качестве ключевой потребность в подтверждении индивидуальной ценности. Именно с ней связан целый ряд весьма интенсивных чувств, эмоций и эмоциональных состояний, которые мы испытываем в рамках наших отношений и коммуникации с другими. В пирамиде потребностей по Маслоу я расположила потребность в подтверждении ценности на месте потребности в уважении (почитании). Потребность в любви, симпатии, привязанности, уважении можно рассматривать как разные аспекты потребности в подтверждении индивидуальной ценности. Добавив эту потребность в пирамиду Маслоу, я не претендую на истину в последней инстанции, однако, на мой взгляд, такой подход позволяет более точно, полно и при этом непротиворечиво объяснять и понимать наши поведение, мотивы и эмоции. Подробнее об этой потребности – в следующей главе.

Безусловно, для разных людей и даже для одного человека в разных жизненных ситуациях иерархия потребностей складывается индивидуально. Маслоу полагал, что потребность в самоактуализации проявляется только при условии удовлетворения других, более базовых потребностей: то есть творчеством и самореализацией человек склонен заниматься, если удовлетворена его потребность в пище и в крыше над головой. Это, разумеется, по большей части так, однако всегда были люди, готовые жертвовать не только безопасностью и сытостью, но даже самой жизнью ради того, что они считают делом своей жизни. В современном контексте особенно показательны истории исследователей, которые еще со времен эпидемий оспы испытывали на себе действие вакцин против вирусов или изучали способы заражения, нанося на собственное тело секреты больных людей, а также примеры врачей, самоотверженно спасающих чужие жизни. Мне представляется, что такая самоотверженность напрямую связана с потребностью в подтверждении собственной ценности: ведь человек, спасающий последующие поколения от смертельных болезней, или врач, совершающий профессиональный подвиг, – безусловно, замечательные личности, оставляющие след в истории. Так или иначе, аспект подтверждения ценности имеет смысл учитывать при анализе человеческого поведения и его мотивов, не забывая, что любая модель, объясняющая мотивы нашего поведения, – гипотеза, помогающая понять общие принципы.

В силу многообразия потребностей для нас могут быть актуальны сразу несколько из них, и иногда удовлетворение одной потребности может блокировать удовлетворение другой. Например, «бороться» между собой могут потребность в пище и потребность в любви, если человеку кажется, что стройность для любви необходима. Потребность в регенерации и отдыхе может конфликтовать с потребностью к самореализации – и тогда человек посвящает своему призванию все ресурсы, в ущерб сну и здоровью. Так, Торстен из примера выше разрывался между потребностью в признании и потребностью в периодическом отдыхе. Конфликт потребностей может создавать внутреннее противоречие и вызывать различные эмоции или эмоциональные состояния.

В норме у человека нет плохих врожденных потребностей, есть только социально неприемлемые или нездоровые формы их удовлетворения: так, нет природной потребности в насилии, но есть неумение получить желаемое без насилия; нет потребности в стяжательстве, но есть фиксация на материальном как гипертрофированная форма удовлетворения других потребностей (в безопасности или в подтверждении собственной ценности).

Не удовлетворенная в раннем возрасте потребность способна определить ход всей последующей жизни. Каждый из нас представляет собой некую сумму адаптаций и компенсаций: адаптаций к тем условиям, в которых нам пришлось развиваться, и компенсаций, позволяющих справляться с переживаемым дискомфортом. В детстве мы все были вынуждены адаптироваться к требованиям социальной среды и родителей, и многие наши мотивы или формы поведения являются компенсациями связанных с этим эмоциональных неудобств. Например, тот, кто рос в среде, где непомерная требовательность и эмоциональная холодность являются нормой, учится подстраиваться под это, но при этом компенсаторно развивает стремление стать теплой и чуткой родительской фигурой для кого-то – то есть таким человеком, какого он желал бы себе как родителя. Уверена, что многие люди, выбравшие для себя помогающие профессии во взрослой жизни, хорошо поймут, о чем идет речь.

Итак, потребности заявляют о себе с помощью «сигнальных лампочек» – эмоций. Важно научиться вовремя их замечать, правильно истолковывать и адекватно на них реагировать. Способность переживать эмоции отвечает за психологический гомеостаз. Само понятие гомеостаза подразумевает поддержание открытой системой своего внутреннего динамического равновесия. В психологическом смысле это можно описать как стремление к сохранению желаемого климата отношений и психологического самочувствия, ведь любой из нас – это, по сути, открытая система, и многие из наших потребностей удовлетворяются в рамках отношений или коммуникации с другими.

Рассмотрим подробнее основные эмоции, с которыми связаны наши потребности.

• Страх как эмоция напрямую связан с потребностью в самосохранении и выживании: так, после удара током человек начинает опасаться проводов и старается обращаться с ними наиболее безопасным образом, то есть страх как реакция на угрожающий стимул выполняет сохраняющую функцию, вынуждает менять стратегию поведения. Разумеется, страх связан не только с опасными для жизни ситуациями, гораздо чаще мы испытываем страх в рамках внешне безопасного общения с другими: страх отвержения или страх нападения, страх быть непонятым или стать неинтересным, страх публики или страх одиночества. Интенсивность страха при этом может варьироваться от смертельного ужаса до легкого опасения, однако как род эмоции это именно страх, и часто именно он определяет человеческие отношения.

• Вы можете ощутить дискомфорт, раздражение или злость из-за несоответствия происходящего своим ожиданиям. Злость – одна из манифестаций беспомощности, бессилия, неспособности на что-то повлиять. Если эта «лампочка зажглась», значит, самое время выяснить, что именно пошло вразрез с ожиданиями и потребностями. Многие с детства усваивают запрет на выражение злости и из-за этого избегают говорить и даже думать о ней и ее причинах, опасаясь разозлить или разочаровать своего партнера. Такое проецирование детского опыта на актуальную ситуацию часто приводит к появлению недосказанности и отчуждению.

• Такая эмоция, как грусть, часто связана с утратой или недоступностью чего-то значимого для психологического гомеостаза и может сопровождаться разочарованностью, субъективно воспринимаемым бессилием или беспомощностью. Под маской грусти иногда скрывается «прокисшая» злость, то есть состояние дисфории на фоне того, что злость не была отреагирована адекватно и вовремя и не было выработано стратегии поведения для решения вызвавшей ее проблемы. В таком случае злиться уже не получается, но получается грустить.

• Радость и различные оттенки этой эмоции служат маркером получения желаемого, удовлетворения актуальной потребности. Дофамин, серотонин и другие нейротрансмиттеры, которые принято называть гормонами счастья, являются частью того механизма вознаграждения, которым снабдила нас эволюция. Благодаря этому биохимическому механизму мы вновь и вновь стремимся удовлетворять свои потребности, чтобы получить за это от мозга заветный эндорфиновый «пряник».

В исследованиях, посвященных биохимии мозга, меня всегда особенно интересовали данные о соотношении врожденности и приобретенности свойств и реакций: что в наших эмоциональных реакциях обусловлено врожденными факторами, а что – факторами среды. Так, недопонимание в отношениях часто возникает на уровне степени сенситивности, то есть восприимчивости и чувствительности партнеров. Люди, у которых она сильно различается, неизбежно сталкиваются со сложностями в коммуникации, хотя и могут быть сильно привязаны друг к другу. Тип нервной системы и чувствительность сенсорной обработки информации[3]3
  Чувствительность сенсорной обработки информации (англ. sensory processing sensitivity) – это индивидуальная особенность, подразумевающая «повышенную чувствительность центральной нервной системы и более глубокое когнитивное обрабатывание физических, социальных и эмоциональных стимулов» (Boterberg, Warreyn, 2016). Прим. авт.


[Закрыть] – это врожденные свойства (Aron, 1997; Boterberg, Warreyn, 2016; Licht et al., 2020): у одних и тех же родителей могут родиться дети с разной степенью чувствительности. Опыт, который для одного ребенка пройдет безболезненно, для другого может оказаться весьма травмирующим. Тонко чувствующим людям приходится платить более высокую цену за свою способность к эмпатии и восприимчивость. Приобретенный травматичный опыт вынуждает многих из них вырабатывать защитные поведенческие стратегии и тактики, например, «выпускать шипы и колючки» – чтобы избежать повторных травм и душевной боли. Чем сильнее был ранен человек, тем больнее он может ранить в ответ. В контексте потребностей и эмоций различия в степени чувствительности имеют большое значение: вы не можете ощущать себя любимым (ценным), если партнер не учитывает вашу чувствительность или выражает свою любовь какими-то грубыми, на ваш взгляд, способами, задевая ваши чувства. Дорожить кем-то – значит бережно относиться и к его чувствам, а для этого важно учитывать степень чувствительности любимого человека.