Текст книги "Меч и любовь"

Часть 1

Похищение

Глава 1

Замок знатного феодала Генриха Альбре представлял собой неприступную, хорошо укреплённую крепость, которая была обнесена высокими каменными стенами. Вокруг замка располагался ров, заполненный водой. Перекидной опускающийся мост от центральной башни связывал замок с внешним миром. На территории замка располагались многочисленные строения. От величественного здания, где проживал сам хозяин владений со своей семьёй, до множества других построек. Для охраны замка содержалась многочисленная стража. За грозным и величественным замком на многие километры от него тянулись селения и деревни, в которых жили тысячи подневольных крестьян, составляющих основу господства своих хозяев того времени. Уже много лет Генрих Альбре и всё его окружение жили мирной жизнью. Прошлое время было ознаменовано чередой кровавых междоусобных войн между двумя люто ненавидящими друг друга феодалами – графом Генрихом Альбре и бароном Раулем Ланьяком. Междоусобные распри этих кровно ненавидящих друг друга феодалов приносили гораздо больший урон и горя людям всех сословий, нежели нашествие иноземных завоевателей. Но всё это было в кошмарном прошлом, а сейчас на их землях царил пусть хрупкий, но всё же мир. У Генриха Альбре была единственная дочь Люция, восемнадцати лет от роду. Это всё, что у него было самым дорогим и бесценным в жизни. Точнее, осталось, поскольку двух сыновей он потерял несколько лет назад в период всё той же опустошительной войны с Раулем Ланьяком. Жена давно умерла. Дочь Генриха Альбре была прелестной девушкой. Её гармоничное развитие поражало всех, кто её знал. Она была красива, умна, но главным её качеством было то, что она проявляла чуткость и сострадание к простым и обиженным людям, что по тем временам не являлось нормой нравственности людей высшего сословия. Круг интересов, в отличие от интересов других девушек её сословия, составлял постоянное поле деятельности, направленное на самоусовершенствование. За что бы она ни бралась, она всегда добивалась успехов, будь то верховая езда, стрельба из лука или вышивание. Люция старалась во всём помогать своему отцу, который в силу своего жёсткого и неуступчивого характера, в принципе, был несчастным и одиноким. Отец тоже души не чаял в своей дочери. Шло время, Люция взрослела, и Генрих Альбре понимал, что когда-нибудь расстанется с ней. Наступало время замужества. Отец уже заранее присмотрел ей суженого в лице младшего сына восточного феодала. Своего давнего друга и боевого соратника Леонса Лафайетта. Юноша Кристоф был хорош собой и по годам Люции. Но девушка и слышать не хотела ни о каком замужестве. Она всем сердцем и душой с детских лет была привязана к своему старому замку, людям, его населяющим, и живущим окрест его. К тому же, у неё уже был тайный воздыхатель. Юношу звали Дамиан. Он был сыном небогатого крестьянина, проживающего со своей семьёй в селении недалеко от замка. Люции нравились многие юноши, но вот Дамиан ей приглянулся больше всех. И не потому, что внешне был хорош собой, хотя и это имело значение. Главным было то, что от него исходила какая-то потаённая нежность из самых тайников души, которая исходит от сыновей, глубоко любящих и уважающих своих родителей. С Дамианом Люция познакомилась на рыцарском турнире, проходившем в их замке. Обычно на таких праздничных турнирах в поединках участвуют знатные рыцари высших сословий. Но были случаи, когда отдельные из них в промежуточных схватках за себя выставляли на ристалище своих сильных и верных подданных. А поскольку рыцари были облачены в доспехи с головы до ног, то подмены никто не замечал. Так случилось и с Дамианом, которого вместо себя выставил его престарелый и честолюбивый хозяин на финальный поединок, что бы добиться расположения красавицы Люции, преподнеся ей приз турнира. Дамиану выпала нелёгкая задача, поскольку предстояло сразится с весьма сильным и профессиональным противником, рыцарем Ламертом, поднаторевшим в подобных схватках. И который уже на этом турнире фактически одержал победу выйдя в финал, после пяти схваток. Оставалась заключительная. Но, к сожалению, претендентов не осталось, а точнее не нашлось, поскольку никто не хотел рисковать своею шкурой, что-бы не быть покалеченным от жёсткого и беспощадного рыцаря Ламерта, сметающего всех на своём пути. И вот, когда победа уже замаячила и доблестный рыцарь Ламерт уже был готов преподнести великолепный и дорогой приз самой красивой девушке турнира, завоевав её сердце, как неожиданно на ристалище выдвинулся новый претендент на последнюю финальную схватку в споре за даму сердца. И казалось ничего особенного в этом нет. Однако всех поразило то, что претендентом оказался, пусть и знатный рыцарь, но довольно таки преклонного возраста, о чём говорила его геральдика, которая прямо свидетельствовала, кто конкретно принял участие в поединке.

И вот как это было. Облачённые в сверкающие доспехи и опьянённые страстью к победе, два рыцаря из знатного рода ринулись друг на друга.

– Ну же, ну?! – восторженно и нетерпеливо кричал Генрих Альбре, хозяин замка, вскочив с места и явно отдававший свою симпатию молодому рыцарю Ламерту. – Сбивай его, сбивай!!!

Ему вторили переполненные трибуны, присутствующих зрителей на турнире. И под ураганный рёв всадники схлестнулись. С седла мгновенно снесло рыцаря, с синим плащом. Он выронил копьё и со всего маху ударился о землю, пролетев ещё метра три по инерции. Удар Дамиана копьём был такой силы, что о последующей схватке на мечах не могло быть и речи, поскольку поверженный противник не смог даже встать без посторонней помощи. Оглушительный рёв трибун мгновенно перерос в волну отчаяния и раздражения, потому что никто не ожидал победы, пусть и знатного, но всё же уже далеко не молодого рыцаря в пурпурном плаще из знатного рода. Потому что всем уже давно приглянулся молодой рыцарь Ламберт и ему безоговорочно пророчили блестящую победу.

– Не может быть, не может быть? – сокрушаясь, твердил Генрих Альбре, качая головой. – Ведь молодой рыцарь Ламерт выиграл почти у всех сильнейших рыцарей. И на тебе, проиграть какому-то старцу, заявившему себя к концу турнира. Который, как мне известно и копьё то держит еле, еле. И сразу же с первого раза, не дойдя до схватки на мечах.

Хозяин турнира в сердцах махнул рукой, и тяжело вздохнув, прокричал:

– Чествовать победителя по всем правилам.

Что тут началось. На ристалище, к ногам победителя полетели цветы и прочие атрибуты, этого красочного поединка. Сделав круг почёта, благородный рыцарь приложив руку к сердцу, стал благодарить разгорячённую публику. Затем по всем правилам рыцарского этикета преподнёс выигранный им приз на конце копья, самой красивой девушке. Этой красивой девушкой оказалась дочь Генриха Альбре, Люция. Тысячи восторженных глаз наблюдали за этой красивой кульминацией рыцарского поединка, где мужчина в нелёгкой схватке завоёвывал благосклонность избранной им женщины. И конечно же каждый ставил себя на его место, что бы хотя бы в мыслях почувствовать себя героем, этого благородного поединка.

Но Люция не спешила принять драгоценный подарок, добытый в тяжёлой схватке. Она гордо встала со своего кресла в первом ряду и громко заявила:

– О, доблестный рыцарь! Я, как и многие присутствующие здесь, восхищена вашей удалью смелостью и мужеством. Однако хотела бы нарушить традиции этих праздников и воочию увидеть лицо своего избранника. Надеюсь, меня поддержат многие.

И девушка почтительно поклонилась подъехавшему к ней рыцарю и многочисленным зрителям. Всадник, восседающий на коне, замешкался, продолжая протягивать бриллиантовое ожерелье на конце копья, а его конь, в красивом убранстве стал переминаться с ноги на ногу. Молчание продлилось недолго. Люция вновь обратилась к победившему, на турнире:

– Итак, все ждут, что бы Вы подняли забрало и открыли своё благородное лицо, в противном случае, я отказываюсь принять это божественное ожерелье.

По трибунам прокатился вздох сожаления. Надо отметить, что если девушка отказывалась принять подарок от рыцаря, то тем самым отвергала его. И все его старания сводились к обидному нулю, а сам он унизительно покидал ристалище, под многочисленные улюлюканья и свист, толпы.

Предвидя такой унизительный исход, хозяин турнира, Генрих Альбре решил спасти своего престарелого друга и боевого товарища, которого он знал много лет. А то, что это был он, Генрих не сомневался, поскольку прекрасно знал геральдику своего друга, Вивьена Суассона, южного феодала. Хотя, это не являлось секретом и для многочисленной публики.

Генрих Альбре прокричал:

– Дочь моя, не нарушай незыблемые правила турнира и не заставляй краснеть доблестного рыцаря.

И Генрих вытянул руку в сторону пурпурного плаща всадника. Все вокруг засмеялись, поддакивая хозяину и уговаривая Люцию отказаться от своего намерения, поскольку спорить со строптивым хозяином замка было себе дороже. Многие завистницы Люции не понимали её выходки, и с нескрываемой завистью вонзали свой взор на доблестного рыцаря и на бриллиантовое ожерелье. Уж они бы точно не церемонились, и мгновенно бы приняли вожделенный подарок хоть от самого чёрта, лишь бы быть первой красавицей турнира. Но не таковой была Люция, дочь грозного Генриха Альбре. Её требование оставалось неукоснительным и твёрдым. И что бы хоть как то смягчить обстановку, девушка сочувственно произнесла:

– Кто бы не скрывался под шлемом, ему нечего стесняться, стар он или не пригож собой.

И всадник, не выдержав, снял боевой шлем. Все вокруг ахнули, а затем замерли, поскольку ожидали увидеть пусть и боевого, но всё же престарелого рыцаря. А получилось наоборот. Многочисленным взорам предстал статный молодой юноша, с красивым лицом и золотистыми волосами. Многие женщины, присутствующие на турнире, раскрыв рты, молчаливо восхищались до толе незнакомым рыцарем. Зато среди мужского населения турнира, постепенно стал нарастать недовольный ропот.

Дерзкий обман и подмена стали очевидными. Под чужим именем, а самое главное под чужой священной геральдикой, в состязании принимал участие не знатный господин-рыцарь, а простолюдин. И под всеобщее возмущение стража с треском вышвырнула Дамиана за пределы замка, а его господина предали позору и осмеянию. В общим, досталось тогда Дамиану и от хозяина замка, и от его незадачливого господина, который нанял Дамиана.

После этого случая на турнире, Люция разыскала Дамиана, не смотря на то,что он жил далеко почти у самой граниы имения графа Генриха Амбре. Тем не менее, они подружились. Дружба, переросшая в привязанность друг к другу, была тайной, поскольку узнай об этом её отец, Генрих Альбре, Дамиану бы не сдобровать, поскольку деспотичный характер хозяина замка отличался, прежде всего, жестокостью.

Люция многих пленяла прекрасными чертами своего лица и великолепием стана, на котором замечательно сидели и длинные платья, и охотничьи мужские костюмы. Многие юноши пытались стать ей близкими друзьями, но зачарованные девушкой не выдерживали переизбытка своих чувств, отчего просто глупели в её глазах и отходили со временем в сторону. Кроме того, они откровенно побаивались её отца, грозного Герцога Генриха Альбре. Люции с Дамианом было иначе. С ним было просто и хорошо, почти, как с давней и доброй подругой. С ним можно было говорить обо всём и ездить куда угодно, ни чего не боясь. Дамиан прекрасно отдавал себе отчёт, кто эта девушка и чем он рискует, продолжая встречаться с ней. Но он был готов умереть, лишь бы быть рядом с ней, пусть даже небольшой остаток жизни, который подарила ему судьба, и упускать этот божественный случай он не хотел, рискуя своей жизнью.

Однажды, на одной из таких встреч, на краю великолепного утёса над рекой, куда примчали их быстрые кони, влюблённый юноша поведал девушке:

– Люция, у меня нехорошее предчувствие,

– О чём ты любимый, – беззаботно произнесла влюблённая девушка, улыбаясь юноше. – Посмотри вокруг! Как всё красиво на многие дали. Разве можно грустить при такой красоте.

Дамиан тоже улыбнулся любимой, но всё же с грустью произнёс:

– Я чувствую, что мы должны вскоре расстаться, причём в худшем случае для тебя, поскольку за свою жизнь я не опасаюсь, ведь я люблю тебя и готов умереть за свою любимую.

– Ну что ты Дамиан, – ласково произнесла девушка, спрыгнув с коня. – Таких предчувствий, как у тебя, у меня хоть пруд пруди, поскольку такова реальность, переполненная опасениями и невзгодами, которые ежечасно преподносит нам жизнь. И если обращать на это внимание, то и жить не стоит. Ведь так милый.

И Люция нежно улыбнувшись, взяла Дамиана под локоть и прильнула головой к его плечу.

– Да милая Люция, всё так, однако эта назойливая мысль недавно поселилась в моей голове, и не отпускает уже который день.

– Возможно, ты боишься моего свирепого отца, который пытается выдать меня замуж за сына своего ближайшего друга? Так на это, я тебе вот, что скажу. Как бы не был грозен мой отец, против моей воли он никогда не пойдёт, потому что души во мне не чает и по отцовски свято любит.

Люция посмотрела на поникшего головой юношу, и далее произнесла:

– Я прекрасно понимаю, к чему ты затеял этот разговор. Да, отец даже слышать не хочет, что бы выдать меня замуж за простолюдина и готов убить всякого, кто осмелиться пойти против его воли. Но ведь и я не лыком шита. И до тех пор, пока во мне течёт его непокорная кровь, не соглашусь ни на какие его условия, пока эти условия, не станут приемлемыми для меня. Так что милый Дамиан запасайся терпением, а время всё расставит по своим местам. Главное это то, что мы любим друг друга, и никто нас не в силе разъединить.

И Люция, рассмеявшись, сильно толкнула Дамиана в пряную траву. От неожиданности, юноша не удержался на ногах и свалился. Молодая девушка не заставила себя долго ждать, и с ещё большим смехом упала на него. Дамиан обнял свою ненаглядную Люцию, и их уста растворились в сладострастном поцелуе.

Нельзя сказать, что бы их встречи оставались незамеченными. Просто многие селяне и жители замка закрывали на это глаза, потому что очень обожали сердобольную и покладистую дочь своего грозного господина. Шло время. Люция продолжала встречаться с Дамианом. Она это делала всегда, когда ей наскучивали многочисленные дела и хлопоты по замку. И тогда они с возлюбленным подолгу мчались на конях по прекрасным просторам своей Родины, обгоняя ветер.

Постепенно их дружеская привязанность стала перерастать в более глубокое чувство, которое одного из них вело в западню, из которой не было выхода, а другого в опустошающую неизвестность. Тем не менее, они продолжали встречаться наперекор судьбе, наперекор извечному конфликту между богатыми и бедными.

Но вот однажды случилась беда. Дочь Генриха Альбре исчезла.

Глава 2

А, произошло вот что. Однажды Люция стремительно проскакав большое расстояние на своём любимом коне, очутилась в незнакомом для неё месте, хотя намеревалась попасть совсем в другое селение по делам, которые поручил ей отец. Поняв, что заблудилась, она ни чуть не смутилась. Спрыгнув с коня, девушка попыталась узнать у хозяев ближайшей хижины, где она находиться. Это селение находилось как раз на границе раздела двух враждующих феодальных владений и являло собой жалкий вид, поскольку, находясь вдали от замка Генриха Альбре, мало было защищено от нападений со стороны врагов. И потому большей частью оно было разорено и сохраняло свою жизнеспособность благодаря тому, что люд сюда стекался бродяжный, довольствующийся хоть каким-нибудь пристанищем. Поэтому здесь нельзя было встретить людей с большой приверженностью к старому Генриху. И, конечно же, здесь имели своё определённое пристанище люди Рауля Ланьяка злейшего врага Генриха Альбре. Люция, конечно же, не догадывалась об этом.

С привычной лёгкостью общения, молодая девушка представилась старому крестьянину кто она, как ей передохнуть и продолжить путь к намеченной цели. Узнав, что она дочь герцога Альбре крестьянин резко переменился в лице, но в поведении был сдержан и провёл неожиданную гостью к себе в дом.

– О, как мы несказуемо рады столь знатному гостю! – проговорил хозяин жилища, склонившись в поклоне. – Всегда рады помочь и угостить. Эй, жена, быстро приглашай к столу.

В доме присутствовали несколько молодых людей. Пока хозяин представлял свою гостью, Люция обратила особое внимание на чернобородого высокого юношу, который при появлении девушки, сразу встал и усадил её на своё место. Указывая тем самым на своё главенствующее положение в компании молодых людей. Его и остальных молодых людей Люция видела впервые, а потому задала вопрос:

– А скажите молодые люди, кто вы, и откуда? Поскольку раньше я вас не видела в наших краях.

Далее, без тени осторожности и страха, она продолжила, улыбнувшись:

– Хоть на вас и монашеская одежда, но чувствуется в вас рыцарская стать.

– Вы не ошиблись милая девушка, – приятным голосом произнёс молодой юноша, усадивший Люцию на своё место. – Да действительно мы странствующие рыцари, однако обстоятельства заставляют нас носить монашескую одежду. А направляемся мы в сторону замка барона Рауля Ланьяка, куда приглашены на время проведения праздников.

Тем временем хозяйка жилища принесла свежую порцию еды и поставила её перед Люцией, непрерывно приговаривая:

– Кушайте, кушайте госпожа Альбре, конечно же у вашего батюшки всё гораздо вкуснее, поэтому не взыщите на нас, чем богаты, тем и рады.

Когда молодой человек возглавляющий компанию, узнал кем является гостья, он также как и хозяин дома резко изменился в лице. Люция перехватила его остро оценивающий взгляд, присущий людям очень решительным, с неуёмной энергией. Этим юношей был ни кто иной, как сын феодала Рауля Ланьяка. Юноша сел на скамью и продолжал всё также внимательно разглядывать прелестную дочь Генриха Альбре. Звали, его Астор. Это был юный наследник барона Рауля Ланьяка, унаследовавший от отца всю его боевитость, злость и упорство. Что не заставило себя долго ждать в данный момент. Находился он здесь в разведке со своими дружками, переодетыми в монахов. Во время беседы Астор сразу же сообразил, какая удача приплыла к нему в руки. Не долго раздумывая, он, перемигнувшись с крестьянином, подал знак своим слугам и те после того как он вышел из дома, сразу же набросились на несчастную девушку. После некоторого сопротивления, оказанного ею, они связали её, обмотали рот тряпкой, чтоб не кричала и в таком положении, погрузив на коня, ускакали в неизвестном направлении. Таким образом Люция Альбре была случайно захвачена в плен к Ланьякам, которые никогда не оставляли злых умыслов против Генриха Альбре, чтобы рассчитаться когда-нибудь сполна за причиненный ущерб во времена былых побоищ.

Отец Астора, Рауль Ланьяк без восторга воспринял новость, которую сообщил ему сын. Он понимал, что рано или поздно заклятый его враг Генрих Альбре всё равно выведает, что они похитили его дочь, а тогда несдобровать никому. Потому что герцог за освобождение дочери не остановиться ни перед чем, проходя огнём и мечом земли Рауля Ланьяка. Тем более, что Рауль был уже не молод, да и сил у него было слишком мало, чтобы противостоять воинству Генриха Альбре. Да и, что можно было взять с молодой девушки. Не отправлять же её в прислуги или в кухарки, которых и так было предостаточно. Поэтому старик позвал к себе сына, что бы убедить его в никчёмности его поступка.

– Астор, я настоятельно рекомендую тебе вернуть пленницу в целости и сохранности, в её родовое поместье. Да так что бы никто не догадался, что это похищение, дело рук Ланьяков. Иначе войны с Генрихом Альбре нам не избежать. И тот хрупкий мир, что сейчас между нами, развеется как пепел. Наш король Филип второй Август, хоть и предпринимает огромные усилия, что бы приостановить междоусобные войны среди своих вассалов, тем не менее, это не остановит Генриха Альбре, нашего злейшего врага.

В общим то Астору тоже не нужна была новая вспышка междоусобной кровавой бойни. И он понял, что погорячился, выкрав единственную наследницу земель Генриха Альбре. И тем самым, навлёк беду на всё своё семейство. Но, в то же время Астор ни как не хотел расставаться со своей прекрасной пленницей, которую всего то, видел один миг. Но этот миг на прочь вырвал его сердце и бросил к ногам прелестной девушки. Безумно или нет, но он был уже влюблён, и с этим, уже ничего нельзя было сделать. Это была любовь с первого взгляда, и Астор это окончательно понял. Он не собирался сдаваться. Но, что же ему в этом случае оставалось делать. И он начал сопротивляться отцу, выслушав все его предостережения и наставления.

– Отец, умом я прекрасно понимаю нелепость и угрозу своего поступка, но сердцем не смогу и не решусь вернуть девушку обратно, поскольку, – Астор сделал небольшую паузу, как бы идя на штурм, а затем выпалил. – За это короткое время я успел полюбить её, и буду добиваться её руки и сердца.

Астор ещё что-то хотел сказать, но отец грозно перебил его, замахав руками:

– Прекрати!!! Щенок! Я скорее прикончу тебя, чем женю на дочери Генриха Альбре. Мальчишка, ты видно тронулся умом, коль заявляешь такие страшные вещи.

Старый хозяин замка побагровел, а затем, схватившись за сердце, опустился на скамью:

– И после того, сколько смертей и несчастий принёс нашему роду этот змеиный выводок Альбре, ты посмел кощунствовать и заявлять подобные вещи, – Рауль Ланьяк вновь схватился за сердце и в порыве ярости заорал на сына. – Вон отсюда безмозглый мальчишка. А я завтра же вышвырну эту дрянь из своего замка.

Астор не стал доводить отца до белого каления, а удалился из его покоев.

Но мысль о влюблённости в Люцию, неотступно следовала за ним, где бы он ни находился, что бы он ни делал. И то, что отец, на корню отверг его блистательную идею, Астор не был на него в обиде, поскольку все эти предрассудки стары, как мир. Но юноша прекрасно понимал это умом, но не сердцем. Его не смущало даже то, что Люция кроме гнева, ненависти и возможно презрения к нему ничего не питает. Но Астор был боец во всём и привык всего добиваться любыми путями. Поэтому, прежде, чем встретиться со своей прекрасной пленницей, он призвал на помощь весь свой природный дар, чтобы разрешить внезапно свалившееся на него счастье или несчастье. Самое главное в решении этой задачи будет зависеть теперь от Люции, от её благосклонности к нему, которую теперь нужно было заслужить или завоевать. Тем временем, Люция находясь в неведомом для неё заточении, ни как не могла придти в себя, после столь стремительного поворота в её судьбе. Она по-прежнему была связана по рукам и ногам и была брошена на клочок то ли старого сена, то ли каких, то истлевших тряпок. В подземелье было сыро и холодно. Свет проникал слабым лучиком через железную решётку в маленьком оконце под потолком. Стены у основания заросли мхом. Они были сложены из огромных булыжников и являли собой жуткое зрелище. Тем более что в некоторых местах в них были вбиты железные цепи, на которых, кое-где белели человеческие кости и какие-то лохмотья. Увы, таковыми были реалии и нравы того времени. Лестница из этого подземелья, как ни странно, вела ни вверх, а от самого пола спускалась вниз. И закручиваясь, уходила в затейливые и мрачные коридоры и переходы средневекового замка. По этой лестнице, как демон поднялся в темницу Астор Ланьяк, к своей пленнице. Увидев при свете факела несчастную связанную девушку, её большие испуганные глаза, юноша содрогнулся. Он первым делом, своим кинжалом разрезал верёвки на руках и ногах Люции. Затем усадил её, оперев спиной к стене. С обоих сторон, длилось некоторое молчание. В этот момент Астора охватил сжигающий стыд и неловкость за то нелепое состояние, в котором находилась эта прекрасная девушка, брошенная в темницу замка. Так обращались только с закоренелыми разбойниками или людьми, совершавшими злодеяния. Астор молча, проклинал своих бестолковых помощников, которые так по скотски обошлись с Люцией. Взгляд юноши был направлен, куда-то в сторону, А Люция не сводила с него застывший вопрошающий взгляд.

– Где я!? – Наконец промолвила она. – Что от меня хотят!?

Астор, не поворачиваясь, ответил.

– Вначале успокойтесь, ничего плохого вам не сделают. Произошло недоразумение, и скоро вы будете свободной, – затем, немного помолчав, он добавил.

– Потерпите немного.

– Что значит потерпите?! – зло и возмущённо произнесла отчаявшаяся девушка. – Зачем меня сюда притащили, что я плохого сделала?

– Повторяю, это ошибка, – всё так же невозмутимо произнёс молодой хозяин замка.

И больше не в силах находиться в подземелье из-за безвыходности и глупости своего положения, Астор направился туда, откуда появился. То есть ушёл опять под землю. Но, Люция нисколько не успокоилась, напротив, странное появление из под земли человека и такое же странное исчезновение, ещё больше заставило стучать от страха её девичье сердце. Несмотря на то, что затёкшие руки и ноги были свободны, желания произвести осмотр своего места заключения у неё не появилось. Она ещё и ещё раз вспоминала сказанное явившимся перед ней человеком, похожим на призрака. Лица его она не смогла разглядеть, а также не могла всерьёз поверить его словам о свободе. Что-то было недосказанное в них. И он наверняка должен был появиться снова. Но появился не он, а другой человек, очень маленького роста. Он молча подошёл к ней, опустил на пол кувшин и свёрток, в котором находилось нечто съестное. И так же тихо удалился. Астор, поднявшись из подземелья, велел прислуге срочно перевести пленницу в лучшие покои замка.

Генрих Альбре, долгое время не видя дочь, сильно забеспокоился. Он принял все возможные меры по её поиску, подняв на ноги всех своих людей. В первую очередь был схвачен молодой человек по имени Дамиан, так как осведомители Генриха Альбре сообщили ему, что Люция в последнее время часто встречалась с ним. Генрих обрушился на тех людей, которые обо всём знали и ничего ему не докладывали. О том, чтобы Люция увлекалась простолюдином, не могло быть и речи. Стражники Генриха Альбре в мгновение ока доставили обескураженного Дамиана и бросили к ногам господина. Не добившись от Дамиана ничего определённого об исчезновении Люции, Генрих в злости приказал бросить несчастного юношу в своё подземелье до того времени, пока не найдётся его дочь. Таким образом, по воле злой судьбы, два любящих человека одновременно оказались в заточении в разных местах.

Престарелый барон Рауль Ланьяк также обеспокоился тем, что его сын вот уже какой день не торопится возвращать пленницу. Позвав к себе сына и не вдаваясь в его уловки, Рауль настоятельно потребовал от Астора немедленного возвращения похищенной девушки её отцу. юноша понял, что с отцом спорить бесполезно и начистоту признался ему, что обезумел от любви к Люции и готов поклясться жизнью, что не вернет Люцию и добьется её любви. От такого признания отец чуть было не лишился чувств, после чего обрушился на Астора с криками, что даже слышать об этом не желает, а затем и вовсе прогнал его с глаз долой. Затем, немного успокоившись, Рауль Ланьяк решил взглянуть на девушку, из-за которой его сын потерял голову и сердце. К тому времени, по распоряжению молодого хозяина замка, Люция из подземелья была переведена в одно из лучших помещений замка, являющее собой по тем временам, изысканное убранство. Хотя для Люции оно все равно оставалось тюрьмой. Рауль Ланьяк, не теряя времени, узнав у сына, где содержится пленница, направился туда. Он сразу оценил прелесть молодой девушки, несмотря на её, измученное состояние. Смотрины быстро закончились, и Рауль, ничего не сказав сыну, удалился в свои покои. Астор понимал, что такое состояние долго не может продолжаться, и что в ближайшее время нужно ожидать нападения со стороны герцога Генриха Альбре. Но, не смотря ни на что, он решил не расставаться с Люцией. Те же мысли терзали и старого Рауля Ланьяка. Он не хотел ввязываться в новую драку с Генрихом Альбре и в то же время хотел помочь своему строптивому сыну, которым так цепко и страстно овладела любовь. Рауля Ланьяка удивило то, что эта девушка не была для него незнакома. Но где он её мог видеть, когда?! И через некоторое время, не сразу, но он вспомнил всё.

Глава 3

Тем временем Дамиан продолжал находиться в подземелье замка Альбре. Он и раньше предчувствовал, что его знакомство с дочерью феодала добром не кончится. Его также мучила мысль, куда исчезла Люция. Ему страстно хотелось принять активное участие в ее поисках, но он понимал, что это невозможно из-за злости Генриха Альбре. Его огорчало то, что его нелепое заточение неизвестно, сколько продлиться и неизвестно, чем закончится. Поэтому, движимый тем, что нужно во что бы то ни стало найти свою возлюбленную и тем, что его, невиновного, незаслуженно бросили в этот каменный мешок, Дамиан решил бежать из подземелья. Это можно было сделать, только освободившись от обруча на руке, от которого отходила цепь, прикреплённая к крюку в стене. Снять с руки обруч с затейливым замком было практически невозможно, зато крюк в стене, к счастью Дамиана, оказался подвижным. Юноше с его молодецкой силой пришлось немного попотеть, чтобы выкорчевать этот крюк из стены. Остальное было делом не сложным. Через некоторое время дверь в подземелье открылась, и вошли двое стражников с какой-то целью, но это уже Дамиана не волновало. Оглушив обоих своим невольным оружием и освободившись от оков с помощью ключей, взятых у стражников, заключённый уже было попытался покинуть узницу, как в дверях появился сам Генрих Альбре. Позади него, стояла его личная стража. Увидев свободного пленника и двух связанных стражников, Генрих обезумел от ярости. Он приказал своим охранникам вновь заточить Дамиана или убить его, если он окажет сопротивление. Дамиану ничего не оставалось, как поставить на карту жизнь или освобождение. И он выбрал последнее. Схватив длинный вывороченный крюк с цепями, он начал яростно сопротивляться. Полумрак подземелья затруднял схватку. Перебегая из стороны в сторону, по большому пространству подземелья и отбиваясь то от одного, то от другого стражника, невольный пленник понимал, что путь к выходу из подземелья отрезан, так как в дверях стоял хозяин замка с факелом и мечом, как хищный зверь, а за ним ещё несколько стражников. В этой схватке Дамиан не хотел крови и старался только отбиваться от наседавших стражников. Ему удалось завладеть мечом одного из них, и это облегчило схватку.

– Схватить этого негодяя!!! – брызжа слюной, в порыве гнева орал хозяин поместья. – Ах ты тварь, хотел удрать. Я тебя на куски разорву.