Текст книги "Команда Д"

– А ты часто подвозишь людей?

– В Москве – никогда, я не такси. А на трассах – ну если по дороге, почему бы не помочь человеку в пути? Особенно если такая симпатичная девушка голосует. – парень повернул голову и улыбнулся Яне.

– Классный ты. – улыбнулась в ответ Яна. – Значит ты кооператор?

– Ну навроде того. Бизнесмен.

– Ага, спекулянт?

– Спекулянт – это совковое слово. В цивилизованном мире такого слова нет, есть слово бизнесмен. – наставительно произнес парень. – Но я не совсем бизнсмен, я юрист-аналитик.

– Здорово… А это твоя машина?

– Моя. Нравится?

– Нравится. Шустрая.

– Угу. Я на нее сам заработал.

– Это сколько же надо работать чтобы такую тачку купить?

– Это смотря как работать. Я провернул две сделки…

– Всего две сделки и машина?

– Так знаешь сколько труда надо было чтобы их провернуть? Знаешь сколько пришлось кататься по регионам, встречаться с людьми, анализировать, высчитывать?

– А ты кто по образованию, экономист?

– Я по образованию десять классов. Но я гений. – парень лукаво глянул на Яну и засмеялся.

– Правда гений?

– Ну смотри сама – мне двадцать лет…

– Всего двадцать? – изумилась Яна.

– А сколько по-твоему?

– Ну не знаю… Двадцать пять.

– Нет, двадцать. Так вот, и в свои двадцать лет я главный экономист крупнейшего кооператива. Я мозг нашего предприятия.

– А что вы производите?

– Производить в нашей стране сейчас не выгодно, производить мы будем лет через пять, а то и десять, когда начнется рост экономики. Сейчас выгодно торговать.

– Наркотики, оружие?

– Ну почему сразу наркотики? – парень помрачнел, – Я люблю честный и законный бизнес, чтобы никаких наркотиков. Помимо всего прочего на этом можно крупно посыпаться, только некоторые олухи этого не понимают… Ну короче не важно, есть там у нас свои споры. В общем в ближайшие три года мы будем заниматься цветными металлами. – парень снова помрачнел.

– У вас там неприятности какие-то?

– Да уж не без этого. В очень нехорошую ситуацию наша фирма влипла, сейчас я мчусь в Ярославль разбираться.

– Сочувствую… Так ты в Ярославль?

– Угу.

– Здорово. Слушай, там километров за двадцать будет поселок – «Поречное» – там меня высади, ладно?

– Ты там живешь?

– Ну да, километров пятнадцать по лесу – и наш военный городок.

– Не везет тебе. В такую темень по лесу шлепать?

– Да мне не впервой.

– А в Москву чего ездила – просто так?

– Не, по делу. – гордо сказала Яна, – Я в театральное училище летом поступать буду.

– Смотри-ка ты. Дело хорошее. А не страшно так одной ездить?

– А чего страшного?

– Ну… не знаю, обидит кто-нибудь, пристанет.

– Ну меня обидеть не так уж просто, ты не смотри что я маленькая и рыженькая… – Яна улыбнулась.

Парень искоса бросил на нее внимательный взгляд.

– Да я и смотрю, вон синяк под глазом… Вчерашний, судя по всему.

– Это я так… С дерева упала. – Яна снова набросила на левую половину лица рыжую челку, отползшую в сторону.

Парень снова мельком поглядел на Яну.

– Странные у вас деревья. Больше похоже на скользящий удар армейского ботинка.

– Да ты просто Шерлок Холмс какой-то! – изумилась Яна.

– Есть маленько. – удовлетворенно кивнул парень.

– Ты что, спец в этом?

– Да уж не любитель. Кикбоксингом занимаюсь с десяти лет. Да и вообще я гений, как я уже сказал.

– Круто. – Яна поглядела на него с уважением.

– А что там у тебя было, проблемы?

– Ну было кое-что вчера. Выкрутилась. – вздохнула Яна.

– Не люблю когда девочек бьют.

– Ну там сначала меня… а потом я. Мало не показалось. – Яна стиснула зубы.

Парень хмыкнул.

– Семейная сцена? Пьяный муж?

– Да нет, просто влипла в одну историю. Не надо об этом, ладно?

– Ладно. Но ты смотри, если что-нибудь серьезное – могу помочь.

– Да нет спасибо, все вроде обошлось.

– Вот еще бы у меня все завтра обошлось… – вздохнул парень.

– А я могу помочь?

– Да уж куда тебе, тут такие монстры бьются…

Дорога была совершенно пустынная и вдруг из-за кустов на обочине навстречу машине выскочила фигура человека, мелькнула перед лобовым стеклом, громыхнула по корпусу, машина дернулась, парень изо всех сил нажал на тормоз и ремень безопасности мягко обхватил Яну, не давая ткнуться в лобовое стекло. Джип развернулся и остановился.

– Абзац. – тихо сказал парень. – Кажется человека сбил.

Он распахнул дверь и вышел из машины. Яна заметила, что парень выглядит не таким толстым как показалось вначале, да и в его размашистых коротких движениях сквозила сила. Она выскочила следом, обойдя джип с другой стороны и вместе они пошли к тому месту, где на асфальте неподвижно темнел силуэт.

Чем ближе они подходили к лежащей фигуре, тем страннее она выглядела в тусклом лунном свете – какие-то обмотанные бесформенные тряпки, куски досок, поролон… Наконец они приблизились – перед ними на асфальте лежало распотрошенное чучело.

– Что-то мне это не нравится. – быстро сказал парень, – А ну-ка бегом назад, к машине…

Закончить фразу он не успел – за кустами лязгнули затворы и на дорогу вышли четверо людей в темных штормовках с глухими капюшонами. В руке у каждого был пистолет.

– Руки за голову. – хрипло приказал один из них и повел дулом.

– Проклятье. – пробормотал парень и медленно заложил руки за голову.

«О, боже. – мелькнуло в голове у Яны, – да когда же это все кончится!» Она пожалела, что оставила свой пистолет в Москве у Мыши.

– Туда. – скомандовал человек и махнул пистолетом в сторону кустов. – А вы гляньте, не осталось ли кого-нибудь в машине?

Двое тут же направились по направлению к джипу. Один из них нагнулся, поднял чучело и отшвырнул его за кусты. В воздухе мелькнули тряпки и дощечки, затем послышался шлепок о землю. Хриплоголосый еще раз махнул пистолетом и пятясь задом вошел в щель между кустами. Парень из джипа шагнул за ним, Яна пошла следом. Замыкал шествие еще один темный капюшон. «Просто мистика какая-то!» – ошарашенно думала Яна. За кустами оказалась небольшая полянка перед лесом и на ней стоял «Рафик». Рафик был темно-бурого неприметного цвета и напоминал какую-то служебную машину, но никаких надписей на его корпусе не было – просто бурая крашеная поверхность. За рулем «Рафика» никого не было. Где-то в отдалении мягко завелся мотор джипа и он темной тенью съехал где-то вдалеке с обочины в кусты. Отсюда его не было видно.

– Стоять. – скомандовал хриплый. – Ближе друг к другу. Вот так.

В наступившей тишине послышался гул приближающейся издалека автомашины – судя по звуку это был груженный фургон дальнобойщика. Хриплоголосый дернулся, оглянулся и произнес:

– Если кто-нибудь пикнет – я пристрелю сразу. Ждем пока проедет, затем будем говорить по делу.

Яна вгляделась и увидела что на пистолет надет глушитель. Да, серьезное дело. В принципе… В принципе если отвлечь его чем-нибудь и воспользоваться неожиданностью… Причем действовать нужно срочно – пока не вернулись те двое, отгонявшие джип на обочину. Вот только этот капюшон с пистолетом сзади парня… Если бы парень… Яна поглядела на попутчика – что-то мелькнуло в его взгляде. Яна быстро скосила глаза вниз, а затем стрельнула зрачками в сторону хриплоголосого. И парень понял! Он тоже скосил глаза вниз и метнул взгляд назад, где стоял второй капюшон.

Дальнобойщик приближался – окружающий лес окутывал рев и рокот его мотора. За кустами начали метаться огни дальнего света.

– А вот и мой папа едет! – сказала Яна капризным писклявым голоском и кивнула назад, в сторону кустов.

– Что? – тревожно дернулся хриплоголосый.

– Мой папа едет с грузом и охраной – вот он едет, смотрите!

Лицо Яна сделала глупым-глупым, хотя вряд-ли противник видел его в полумраке из-под своего капюшона. Медленно и плавно, чтобы не спугнуть его, стараясь чтобы все движения выглядели естественными, Яна развернулась спиной к хриплоголосому, вытянула руку и указала пальчиком на кусты, в сторону приближающегося света фар. Вместе с этим одновременно она сделала незаметный шаг назад, как бы чуть отшатываясь от несущегося за кустами ревущего монстра. Теперь она стояла лицом к парню из джипа – тот по прежнему был неподвижен, руки закинуты за голову, лишь немного повернул лицо в сторону приближающегося дальнобойщика. Почти вплотную за его спиной стоял второй капюшон, он тоже теперь нервно озирался на свет фар за кустами.

«Ага, гады, боитесь.» – подумала Яна со злорадством. Действительно зрелище было жутковатое – небольшая полянка за кустами около шоссе, посреди глухого леса. Туманный свет полной луны и грузовое чудище, с оглушительным ревом медленно прущее по дороге, рыская фарами по кустам, словно в поисках кого-то.

– Папа останавливается! – радостно объявила Яна.

Естественно дальнобой и не думал останавливаться, но рассчет оказался верным – нервы у хриплоголосого не выдержали и он машинально взмахнул пистолетом и направил его чуть левее – в сторону фургона за кустами.

Яна молниеносно выкинула назад свободную руку и ухватилась за ствол с глушителем, резко выворачивая его дулом вниз, а рукой, которая была до этого вытянута в указательном жесте, наотмашь рубанула туда, где под капюшоном должно было быть горло – и… промахнулась! Вместо горла под ребром ладони оказался жесткий подбородок, клацнули зубы, голова откинулась назад. Ребро ладони пронзила боль. Яна тут же сделала еще один молниеносный короткий замах и на этот раз попала – хриплоголосый издал хлюпающий звук, а его пистолет тем временем оказался у Яны в руке. Она сразу присела, опасаясь выстрела – нельзя было промахиваться и тратить время на второй удар! Сейчас должен раздаться выстрел второго человека в капюшоне! Яна бросилась на землю, изо всех сил откатываясь в сторону… И совершенно зря – второй капюшон уже лежал распластанный по земле, а парень из джипа уже возвышался с отобранным пистолетом над полусогнутой фигурой хриплоголосого. В воздухе взметнулась рука и послышался хруст ребер и тихий хрипловатый крик – хриплоголосый тоже упал на землю, уже окончательно потеряв сознание. «Ни фига ж себе работает парень!» – изумилась Яна. Такого техничного поединка она никогда не видела, разве что у отца получилось бы так же мощно и красиво, хотя кто знает, может и нет…

Яна вскочила на ноги и отбежала за «Рафик». Парень, вместо того, чтобы последовать за ней, кивнул, нырнул обратно в кусты и исчез.

Дальнобой с ревом умчался, лишь вдалеке раздавался его рев. Вокруг наступила тишина. Из темноты приближалась фигура в капюшоне – это возвращался от джипа один из нападавших. Он вышел на поляну и остановился, удивленно оглядываясь. Затем увидел два тела, лежащих на земле, вскинул свой пистолет и начал тревожно кружиться на месте, озираясь. Яна хладнокровно наблюдала за ним. Затем капюшон бросился обратно в сторону джипа, но пробежав несколько шагов остановился и кинулся обратно. Он нагнулся над телом хриплоголосого и рывком перевернул его на спину. Пистолет в его руке заметно подрагивал. «Обгадился от страха, подонок!» – со злостью подумала Яна. Темный капюшон явно не знал что делать. Он опять кружил по пустой поляне, нервно водил пистолетом по сторонам на каждый шорох, было слышно его хриплое взволнованное дыхание. Пару раз он даже чуть слышно охнул в голос. «Сейчас ты подойдешь к „Рафику“ и я тебя успокою.» – подумала Яна. Но капюшон вместо этого огляделся в последний раз и метнулся в сторону джипа.

– Идите сюда, дяденьке плохо! – закричала Яна, прижав ладонь ко рту и направляя звук в сторону леса.

Капюшон замер на месте и на всякий случай присел.

– Идите сюда, нас всех тошнит! – объявила Яна тоненьким глупым голоском.

Да хватит тебе баловаться, шутки что ли? – раздался из-за кустов спокойный голос парня из джипа.

Капюшон обернулся на голос и вскочил, но тут раздался короткий хлопок выстрела и он свалился на землю.

– Чего с ними церемониться? – заявил парень, выходя из кустов.

– А где последний? – спросила Яна.

– Все, нету. Ноль двадцать один.

– Ты афганец? – Яна вспомнила рассказы отца – на военном жаргоне «021» означает «убитый», «300» – раненый.

– Нет. У меня старший брат был афганец. Погиб там. – Парень подошел к лежащим на земле двум телам и тщательно и хладнокровно пустил в голову каждому по пуле.

Хлопки эхом пронеслись по лесу.

– Жестокий ты. – сказала Яна.

– Я жить хочу. – ответил парень. – А им это будет хорошим уроком. В следующей жизни пусть еще три раза подумают прежде чем останавливать и грабить иномарки на дорогах.

– Ты уверен что это были грабители?

– Честно?

– Честно.

– Уверен что нет. Скорее всего это была засада по мою душу, и я даже знаю зачем и по чьему приказу это устроили. Только вот методы странные – гораздо проще было хлопнуть меня тихонько в Москве. А выкидывать чучело на дорогу… вдруг бы я не остановился?

Яна тем временем обошла «Рафик» и открыла дверцу – та не была заперта.

– Эй, эй, ты не увлекайся! – сказал парень. – Нам пора топать отсюда, сюда могут прийти их друзья. Или приедет кто-нибудь.

По шоссе с ветерком пронеслась легковушка и скрылась вдали. Снова стало тихо.

– Посвети-ка лучше сюда. – сказала Яна.

– У меня нечем светить, я не курю. Пойдем отсюда.

– Вспомнила, у меня есть спички!

Яна вынула из кармана спичечный коробок, который вчера так поразил ее воображение тем, что «дышал». Она чиркнула спичкой и ахнула. Парень настороженно приблизился и тоже заглянул в фургон – больше всего внутренности «Рафика» напоминали карету скорой помощи. По стенам вились трубки капельниц, по углам стояли какие-то кофры и банки с растворами, стопкой стояли белые эммалированные медицинские подносы, на полу, застеленном клеенкой в подозрительных бурых пятнах, были аккуратно разложены какие-то коробки с ампулами, ремни, толстые жгуты и несколько пар наручников. А у самой двери в белом эмалированном лотке лежали три маленьких шприца из прозрачного пластика, заправленные бесцветной жидкостью. И над всем этим стоял какой-то резкий и пронзительный, удушливый медицинский запах.

– Ого! – присвистнул парень. – Интересно зачем это хозяйство?

– Наверно по нашу душу. – ответила Яна и зажгла следующую спичку.

– Да уж сам вижу… Ты глянь вон на ту штуку. – парень указал на чемоданчик в углу.

– А что это?

– Это дефибриллятор. Реанимационная техника.

– Это реанимационная машина? Странно, а с виду не скажешь… А кого они собирались реанимировать?

– Откуда я знаю? – в голосе парня появились нервные нотки. – Наверно нас. Пора двигать отсюда.

– А это что за бидоны?

– Не знаю. В таких обычно храят сухой лед. Да, это резервуары с сухим льдом.

– Зачем?

– Устроить из машины холодильник. Большой такой холодильник… Вон рулоны войлока, клеенки… А меньше всего мне нравятся вон те две могильные лопаты – видишь в углу? И этот резкий необычный запах… Какими-то лекарствами пахнет, препаратами.

Яна действительно увидела две лопаты, заметно вымазанные свежей землей. Спичка снова потухла и Яна запалила следующую. Парень аккуратно взял с подноса один шприц, брызнул на дверцу машины и осторожно понюхал.

– Понятия не имею что это такое. И более того – даже знать не хочу что это за машина, кому и для каких целей она служила. И более того – мне тут становится страшно. Это малознакомое мне чувство – страх, но сейчас мне страшно.

Очередная спичка вспыхнула в последний раз и наступила темнота. Яна пошарила в коробке и зажгла еще одну.

– Почему страшно? – спросила она.

– Потому что ты маленькая глупая девочка. Может тебя жизнь уже научила чувствовать опасность, но бояться непонятного ты еще не умеешь. Это единственное чего надо бояться в этом мире – непонятного. А я сейчас чувствую очень большую опасность, и мне все это непонятно. Я не понимаю зачем это все. А подготовились ребята серьезно. И это не грабеж иномарок на дорогах. И это не по мою душу – за мной в секретной реанимационной машине не приедут. Короче надо сматываться отсюда как можно быстрее.

– Но что это за машина?

– Да откуда я знаю? Единственное что мне сейчас приходит в голову – какая-то секретная спецслужба КГБ. Зачем частным лицам такое хозяйство? Но тогда это настолько серьезно, что нам надо унести ноги как можно быстрее.

– Давай хоть их обыщем, посмотрим документы, может чего-нибудь узнаем? Осмотрим машину, все эти кофры непонятные?

– Нет, я хочу жить. – парень взял один шприц, нашел рядом пластиковый колпачок, надел его на иглу и аккуратно положил в карман. – Покажу нашим химикам. – объяснил он Яне.

Дверь машины закрывать не стали. Кругом стояла немая тишина, даже по трассе не проезжали машины. Где-то в лесу тяжко заскрипело дерево и заухала какая-то птица.

– К джипу! – скомандовал парень и, сжимая в руке пистолет, направился вперед.

Яна пошла за ним – ей тоже передалось его беспокойство и она держала трофейный пистолет наготове. Рядом с джипом валялся человек в капюшоне – голова его была неестественно свернута. Парень внимательно огляделся, затем оглядел джип – все было на месте, даже янина синяя плетеная сумка, в которой лежала кофта с бубенчиками, подаренная Мышью, и кусок хлеба в дорогу. Они торопливо сели, джип тихо вырулил на пустое шоссе и помчался, набирая скорость. Через некоторое время дорога выбежала из сумрачного леса в поля, тускло освещенные луной, а вскоре по бокам заплесали огоньки деревень и поселков. Стало спокойнее. Первое время парень напряженно вглядывался в зеркало заднего вида, но конечно никакой погони не было.

– Надеюсь ты не хочешь оставить пистолет на память? – спросил парень.

– Хм… Я даже не знаю что это за модель.

– Я сам первый раз вижу. С глушителем. Без глушителя видел.

– А что это?

– Это «LLama».

– Иностранная?

– Да уж не наша. Испания. Очень хорошая штука.

– А ты разве не хочешь себе оставить? – спросила Яна.

– А зачем мне? У меня уже есть. – парень распахнул дверцу бардачка: в глубине темнел точно такой же пистолет, только без глушителя. – Возьми там тряпочку и тщательно протри свой трофейчик. А затем мой. Да не этот! Трофейный.

– Откуда у тебя такая же «LLama»?

– Ну у меня-то понятно. А вот у них откуда – это вопрос.

Яна нашла байковую тряпочку и тщательно протерла оба пистолета. За окном снова замелькали безлюдные поля. Парень аккуратно взял из рук Яны оба пистолета, завернутых в тряпочку, открыл окошко и выкинул их вместе с тряпкой.

– Вот так-то лучше. – сказал он, закрывая окошко, – Чем меньше противозаконностей, тем лучше.

– Вообще-то я бы оставила себе… – задумчиво сказала Яна. – Что-то я в последнее время стала коллекционировать оружие.

Парень покосился на нее.

– Уж так и быть, когда приедешь в Москву – подарю тебе новенькую. Будет и у тебя своя «LLama». Я тебе обязан сегодня жизнью, вряд-ли я бы справился один.

– Ну ты так хорошо работаешь!

– Да я-то ладно, а вот от тебя я обалдел – откуда у тебя такая техника и столько сил? Сколько тебе вообще годков-то?

– Шестнадцать. А учил меня отец с восьми лет, он инструктор.

– Тогда понятно… Нет, все равно ни фига не понятно! Так не бывает.

Яна пожала плечами.

– Кстати, – продолжил парень, – меня зовут Артем.

– Яна.

– Будем знакомы. – он улыбнулся. – Значит с меня чистая «LLama» и… Да, между прочим, раз уж такое дело, я пожалуй смогу тебе помочь с поступлением. Только не в училище, а в ГИТИС, у меня там завязки.

– Ух ты! – оживилась Яна, – А что такое ГИТИС? Это хуже Щепкинского?

Парень покосился на нее.

– Ты смеешься? Это театральный институт, а то училище. ГИТИС несравненно круче.

– Обалдеть! – засмеялась Яна.

Парень нашарил блокнотик, записал телефон и вырвал листок.

– Звони вечером до часу ночи как в Москве объявишься, а лучше недельки через две звякни из Ярославля – я пока разузнаю как и что. Но учти – готовиться тебе придется изо всех сил, мои завязки помогут тебе пройти по конкурсу среди других блатных – там все до одного идут блатные. Но если ты завалишься по глупости или бездарности – я тут навряд-ли тебе помогу.

– Ух! Спасибо!

– Да не за что пока. Могу еще рабочий телефон написать, но не буду – у нас серьезные неприятности и может статься что контора прикроется за это время.

За окном пронеслась небольшая деревушка.

– Ой! Это же «Поречное» было!

Парень резко притормозил и машина остановилась. Он задумался, а затем сказал:

– Знаешь, что-то мне не хочется тебя отпускать после всего этого в ночь по лесу одной. Давай-ка я тебя довезу до твоей военной базы – как туда лучше проехать?

Июль 1990 года.

До самый первых чисел июля Яна прожила дома. Родители так обрадовались ее возвращению, что почти не ругали, хотя отношения с отцом как-то незаметно похолодели – не было уже того взаимопонимания и открытости. Тем не менее Яна рассказала отцу почти обо всех своих приключениях. По прежнему каждое утро они выходили на тренировку. Отгремел в школе «последний звонок», начались экзамены. Яна углубилась в учебу с головой, и в итоге единственная из выпусков последних лет окончила школу с золотой медалью. Постоянно звонила в Москву Артему – там почему-то никто не брал трубку, но Яна продолжала каждую неделю ходить на почту и звонить. В конце концов, уже летом, трубку подняла какая-то женщина и сказала, что Артема нет и в ближайшие десять лет не будет – он в тюрьме… Яна сначала не поверила и еще несколько раз звонила, но снова никто не брал трубку. Несколько раз Яна звонила Мыши. Та звала ее в гости пораньше – туманно намекала что в начале июля все едут в «летний лагерь», и Яна может никого не застать, хотя в квартире обязательно кто-то будет. Сказала, что в конце июня к Яне в гости собирается поехать Ежик – Яна объясняла ему когда-то как найти ее дом в военном городке и как до него доехать от Ярославля или от «Поречного». Ежик так и не появился.

Наконец отгремел выпускной – тусклая, ничем не примечательная сельская пьянка. И вот настал день отъезда – Яна поехала в Москву поступать в театральное училище. На это раз ее провожали и родители и даже соседи. Мать была категорически против чтобы Яна ездила автостопом, поэтому пришлось сесть на автобус и доехать почти до самого Ярославля, но все-таки Яна попросила водителя высадить ее возле трассы.

Буквально через пару минут притормозил мужичок на «Москвиче», который ехал прямо в Москву. Мужичок был прирожденный техник, мастер на все руки. Он подробно рассказывал Яне как купил старый «Москвич», как перебрал движок на работе в мастерской, расточил какие-то кольца, что-то уплотнил, что-то отрегулировал – «Москвич» плавно несся к Москве, порой развивая скорость до 180 километров в час. Яна в устройстве автомобиля разбиралась неплохо – еще в Выборге ей не раз доводилось помогать отцу в ремонте моторов, поэтому они нашли общий язык. Автостоп мужику был не в новинку – и самому в молодости доводилось так ездить когда денег не было. От него Яна узнала, что существует даже некая полутуристическая-полуспортивная лига автостопа – их легко узнать на трассе по ярко-желтым или оранжевым комбинезонам. «Вот этих я всегда подвожу, если встречаю – говорил мужик, – очень приятные ребята, они мне удачу приносят, как талисман.» Один раз за превышение скорости машину тормознул гаишник – мужичок, не выходя из машины, показал ему какую-то корочку, гаишник козырнул и отошел.

– В КГБ работаете? – понимающе кивнула Яна.

– Да нет. Так, в одном институте военном, в лаборатории.

Услышав про военную лабораторию, Яна поколебалась немного, но мужичок вызывал доверие и выглядел очень толковым и осведомленным, поэтому она рассказала историю про бурую реанимационную машину, будто слышала об этом от каких-то своих друзей, которые якобы видели ее стоящей на обочине, ну и заглянули внутрь. Не эксперименты ли это КГБ? Мужичок про такие эксперименты не слышал, но крайне заинтересовался, долго выспрашивал подробности, что было внутри машины, когда ее видели, как выглядели склянки, какой стоял в ней запах, просил свести его с этими знакомыми чтобы выяснить подробнее. Яна сказала, что рассказ об этой машине случайно подслушала в автобусе, но мужичок кажется не поверил. Незаметно за разговорами пролетело время, замелькали дорожные развилки и машина въехала в Москву. Яна попрощалась и быстро выпорхнула на тротуар, радуясь, что спаслась от расспросов и проклиная себя за излишнюю болтливость.

Дверь в квартире Мыши открыла девушка, которую Яна пару раз видела в прошлый приезд – это была старая подруга Мыши, Джоанка, она тоже ездила с ними летом в Чуйскую долину.

– О, Дамка! – обрадовалась она, – А где Ежик?

– Не знаю, я только приехала. – удивилась Яна.

– Ну как же, ведь Ежик две недели назад поехал к тебе в Ярославль!

– Ко мне он не приезжал.

– Странно… Тут я его родителей встретила, они так волновались – две недели ни слуху, ни духу… Просили дать твой адрес, но я не знала.

– Вот странно… А куда же он мог деться?

– Ну может он к каким-нибудь друзья в Ярике подался или еще куда-нибудь – лето ведь. Правда странно что он родителям не позвонил – Ежик всегда им звонит.

– А Мышь где?

– Ну где… На сборах.

– Опять летний лагерь?

– Нет, летний лагерь накрылся медным тазиком. Тут за это время столько всего было. – Джоанка перешла на шепот, – Говорят половину комсоргов какие-то бандиты перестреляли, а остальных сдали милиции – там пару человек посадили, остальные успели сбежать и теперь во всесоюзном розыске. Странно еще как на Мышь не вышли!

– А как же Мышь поехала?

– Это тоже отдельная история – они сами организовали поездку, договорились с кем-то, наняли какой-то фургончик… Короче в этом году все сами сделали. Опытные уже, ушлые в этих делах.

– А ты чего с ними не поехала?

– Места не было, бригадка маленькая. Они втроем поехали – Мышь, Вуглускр и Кельвин, недельки через две должны вернуться.

– А кто сейчас в Москве из наших?

– Ну так, Космос в Москве, он тут панк-группу организовал, ему в каком-то Доме культуры дали инструменты и зал для репетиций – он там сторожем устроился… Кто еще? Ну Жучка с Коржиком, Ванчу, Кисель, Длинный Джим, если знаешь такого…

– Не, Джима не знаю. Ванчу и Жучку видела в прошлый приезд. А у Мыши сейчас кто живет?

– Да вот я одна и живу пока. И позавчера ребята из Кемерово вписались – они будут вечером. Космос почти не заходит – у него теперь зал для репетиций, это он раньше любил здесь попеть при народе… Короче никого нет и все тоскливо, лето.

– Ну ладно, я тут кстати еды привезла.

– Еда? – оживилась девушка, – Это всегда здорово.

* * *

На следующий день Яна отправилась подавать документы. Провела она в приемной комиссии весь день – переписывала программы экзаменов со стенда, заполняла какие-то анкеты. Документы приняли, и Яну записали на первое прослушивание – он должно было состояться через неделю.

Возвращаясь к Мыши домой, Яна увидела у метро сгорбленную фигурку, сидящую на тротуаре у скамейки, и остановилась – это был Славик. Он сидел обхватив живот руками и низко склонив голову. На нем была какая-то рваная футболка с длинными растянутыми рукавами. Очевидно она была когда-то белой, но сейчас она была серая от грязи, надпись «Congreso oceano'98» почти стерлась, а левый рукав был забрызган темной засохшей кровью.

– Привет, доходяга, как дела?

Славик резко поднял голову и посмотрел на Яну мутным взглядом – его зрачок его был расширен настолько, что казался сплошным черным пятном.

– Это ты, Наташка… – протянул он вяло.

– Нет, это ангел Господень. – огрызнулась Яна. – Что ты здесь делаешь?

– Кранты мне. – вздохнул Славик.

– Что опять случилось?

– Все случилось. Погнали меня из конторы сегодня утром.

– Из какой еще конторы? Где ты курьером служил за дозу?

– Угу. В яме, в Кунцево.

– В яме?

– Ну так мы контору называем.

– А почему погнали?

– Не знаю, у них там чистка глобальная, кто-то у них постоянно стучит, вот они от лишних глаз избавляются.

– Кому стучит?

– Не знаю, что-то у них там напряги с ментовкой пошли. Повадился в офис участковый ходить с налоговым инспектором, чего-то подозревают, вынюхивают. Они раз – откупились, два – откупились…

– Что же у вас прямо офис отдельный? Торгуете с лотка?

– Да нет, у нас контора официально стройматериалами торгует. Ну коператив такой. А на самом деле стройматериалы так, для отвода глаз…

– Понятно. И не ты ли навел ментовку?

– Не. – Славик вздохнул. – Я бы кстати тоже навел, суки они подлые. Только меня никто не спрашивал.

– Пошел бы сам в ментовку.

– Ага, чтобы мне срок дали? Сама иди в ментовку.

– Ну ладно, бывай. Пойду в ментовку.

– Стой! – Славик проворно ухватил Яну за ремешок сумки, – Подожди, не уходи.

– Что такое?

– Ты меня проставить сможешь?

– Чего сделать?

– Ну укол делать умеешь? А то я в полном бездозняке уже третий день, руки дрожат, не могу в вену попасть.

– Да пошел ты… – возмутилась Яна, но взглянув на Славика осеклась – в глазах его стояла такая слезная мольба, что уйти было невозможно.

– Пожалуйста… – шептал Славик. – А то я помру.

– А ты слезай с иглы.

– Да как я слезу?

– Иди в наркодиспансер районный.

Славик помолчал и помотал головой.

– Не хочешь? – сказала Яна, – А что ты хочешь? Помереть? Ты на себя посмотри – уже одной ногой в могиле.

– Да теперь у меня и выбора нет – из конторы выгнали, точка прикрылась. Сказали, чтобы я больше туда даже с деньгами не приходил. Я завтра пойду лечиться! А сегодня – вколи мне последний раз, а?

– А откуда у тебя доза, если выгнали?

– Мне дали напоследок. Как подарок.

– Ну и выкинь эту отраву.

– Ну последний раз! – взмолился Славик.

– А ты даешь слово, что завтра ляжешь в диспансер?

– Да!

– Не верю.

– Клянусь всем святым!

– Все равно не верю. Что у тебя святое осталось? Только шприц. Значит сделаем так… – Яна поразмыслила и наконец приняла решение, – Значит сделаем так: ты идешь сейчас со мной на один флэт, там я тебе делаю укол и утром веду тебя в какой-нибудь диспансер. Убежать от меня нельзя, как ты уже понял. Согласен?

– Согласен. – кивнул Славик.

Яна подумала, не сделает ли она ошибку, приведя Славика на квартиру Мыши, но решила, что Славик ведь все равно не знает что это и есть база конопли, да и в своей конторе он больше не работает. В конце-концов, хоть какая-нибудь совесть у него должна сохраниться? А что скажет Мышь когда узнает? Вроде Мышь сочувствовала Славику когда Яна про него рассказывала… Да и никогда Мышь никому не отказывала в помощи. Хотя было предупреждение не водить чернушников… Но Мыши ведь сейчас нет. Да ладно, это же святое дело – надо помочь человеку. Яна кивнула Славику и он покорно поплелся за ней.

На квартире у Мыши было оживленно – кроме Джоанки там сидели трое ребят и одна девчонка, приехавшие из Кемерово.

– А это кто? – спросила Джоанка, подозрительно глядя на Славика.

– Это тот самый Славик, про которого я тогда рассказывала, ну помнишь?

– Ты с ума сошла? Зачем ты его сюда приволокла?

– У него все плохо. Я его завтра конвоирую в диспансер лечиться.