Текст книги "Воспитание без воспитания. Как вырастить ребенка счастливым человеком"

Правило № 4. Без оценок и сравнений

 
Крошка сын к отцу пришел,
И спросила кроха:
Что такое хорошо
И что такое плохо?
 

В. Маяковский. Что такое хорошо и что такое плохо?

Читатели, интересующиеся литературой по воспитанию, видимо, никакого откровения в данной главе не отыщут. Разве что некоторые нюансы.

Однако кто знает, может быть, и она покажется им любопытной. А возможно, и полезной. Остальных, я надеюсь, ждут волшебные открытия и новые горизонты.

Воспитание без оценки в нашем обществе воспринимается, прямо скажем, как нечто не совсем полноценное. Примерно так же, как безоценочная система в школе.

Как это? Я хорошо или плохо сделал? На «троечку»? Или на «отлично»?

Да ладно, что школа: лучше взглянем на нашу взрослую жизнь.

– Нормальную я себе тачку присмотрел, как думаешь?

– Да ну, брось… «Фиат». Нашел машину! Вот «Бэху» купи…

Знакомо?

– Да, классная девчонка пошла, «восемь из десяти».

– Ага, точно, не Любка из «Короны».

Прямо как на базаре.

Или вот социальные сети – это же сплошная оценка: смотрите, какая я на фотке! Ну поставьте мне класс или лайк! Хотя бы плюсик!

Чем не магазин? Больше лайков – дороже товар.

Еще можно оценивать поступки. Или качества. Или возможности.

– Настоящий мужик… Как он ее отшил!

– Ага, поставил на место!

Это уже оценка поступка.

– Никогда не извиняешься? Уважаю!

А тут оценивается человеческое качество.

– Да ладно, он больше пол-литры не выпьет…

– Согласен, не мужик…

Оценка физических возможностей.

Есть примеры и поприличней.

Новый «инфинити», квартира на Кутузовском, должность во «Внешпромбанке» – понятно, человек стоящий, хорошо бы добавить «в друзья».

А тот вон, имени не помню, учителем в 130-й школе работает – понятно, на большее не способен.

Оценки – куда без них. Мы оцениваем, нас оценивают. Иногда приятно. Но зачастую обидно. В любом случае – не слишком уютно, когда тебя оценивают.

Только вот беда: без оценок сложно. Как получить нужную информацию о ком-то, не оценивая его? Попробуйте! Конечно-конечно, есть спасительное «мы не человека оцениваем, а его знания». Или «его поступок». Или «его внешность». Однако большинство не отделяет себя от своих знаний, своих поступков и своей внешности. И воспринимается это самое: – Вот придурок…

не как «Ох, какой глупый поступок я совершил. Но сам я ведь не глупый, правда?», а именно так, как сказано. Неубедительно звучит, правда?

Давайте разберемся. Разве можно совсем без оценок? Особенно в воспитании. Все равно в каком – пусть и в свободном.

Ведь, в конце концов, любое воспитание сводится к внушению ребенку общепринятых правил. Как в том детском стишке Владимира Маяковского: вот это хорошо, а вот это плохо.

Понятно, что задача максимум – это научить ребенка самостоятельно отличать «хорошее» от «плохого». Но ведь для того, чтобы он их отличал, для начала ему надо указать, где это самое «добро», а где то, чего лучше не делать. Так?

Тоже вариант. Распространенный, между прочим. И довольно практичный. Можно воспитывать таким образом? Отчего же нет? Вполне. И даже с весьма обнадеживающими результатами.

А можно по-другому? Попробуем.

И первый шаг на этом пути – начисто забыть идеологически неверный стишок Маяковского. В самом деле: почему чужой дядя, пусть и знаменитый стихописец, учит нас жизни? Уж не хуже его разберемся, что есть что.

Ладно, ладно… Шутка. Пора вам уже привыкнуть…

Можно и не забывать. И даже почитать детишкам для общего развития. Но сейчас я все-таки немного отойду от поэзии. Займемся обычной рутинной прозой. Прозой жизни.

А вот как раз житейская ситуация:

Ваш драгоценный сынуля устроил в детской кавардак. Среди прочего разворошил рюкзак своей сестры, с которым она ходит в школу. Тетрадки и странички учебников помялись. Дочка в истерике бежит к вам, как к высшему судье, за вердиктом и жестоким, но справедливым наказанием для домашнего хулигана. Ваши действия?

Условие: про отсутствие оценки я вам ничего не говорил, договорились? Просто как вы, именно вы, поступаете в подобных ситуациях?

У меня, например, хватило фантазии на целых пять ответов. При желании можно накопать и больше, только, сдается мне, что они будут просто вариациями приведенных.

Первый: виноват он! Зачем разбросал вещи?!

Второй: виновата она! Почему бросила портфель без присмотра? Третий: виноваты оба! Почему – смотри выше.

Четвертый: виноват я, родитель. Не уследил. А должен был! Пятый: виноватых нет. И вообще, нечего тут сырость разводить, нужно последствия ликвидировать.

Как вам последний вариант? Не кажется ли, что он самый неэффективный и даже глупый? В самом деле: как это – нет виноватых? Знаете, как говорили работники НКВД, это не ваша заслуга, а наша недоработка…

Хорошо, разберем каждый вариант с точки зрения обычной практичности.

Назначим виноватым непосредственного исполнителя. То есть сына, который, справедливости ради, и устроил шурум-бурум. Раз такое дело, виновный должен понести наказание. Какое? Это уж компетенция судьи. То бишь временно исполняющего его роль родителя. Иными словами, ваша. Значит, придется наказывать. То есть брать на себя также роль палача (если наказание физическое) или судебного исполнителя (если вы вынесли решение об устранении последствий хулиганского действия). В любом случае инициатива и самокритика нашего обвиняемого будут сведены к минимуму. Если не к полному нулю.

Ну заставили убрать. Ну наказали. Восстановили, так сказать, справедливость. Какие уроки извлекут из данной ситуации представители обеих сторон?

Сын, видимо, такой: папа (или мама) – злые и нехорошие люди. Сестра – доносчица, и ей стоит отплатить тем же. И вообще мир – несправедливая штука.

В том-то и дело: когда нас (пусть и заслуженно) наказывают, нам все равно кажется, что с нами поступили слишком уж жестоко. Таков человек – свои недостатки он считает милыми и безобидными, в отличие от соседских.

А дочура? Она тоже извлечет урок. Например, усвоит, что сильный всегда прав. «Вот приедет барин, барин нас рассудит». И еще: маму или папу можно использовать в качестве орудия мщения. Вывод совершенно логичный.

У родителя же останется неприятный осадок от осознания того, что ему, такому доброму и любящему, приходится наказывать (или хотя бы осуждать) своего ребенка.

Как видим, из трех сторон минимум две в минусе.

Следующий вариант. Ситуация практически та же, только с точностью до наоборот. Опять же: один в выигрыше, двое в минусе.

Вариант третий. Двое в минусе, один, если у него начисто отсутствует совесть, в плюсе. Кто этот один, догадайтесь сами, дорогой читатель. Кстати, очень может быть, что в минусе окажутся все трое. При условии, о котором говорилось выше.

Вариант четвертый. Так сказать, самокритический. Два минуса и один плюс. Где кто – по-моему, понятно. Да, сынуля будет, наверное, рад такому повороту. А может, и нет. Если любит своих папу и маму и старается их не расстраивать.

Вариант последний. Самый, на первый взгляд, невыгодный. Все трое в минусе. Справедливость не восстановлена. Виновные не наказаны. Вернее – наказаны все трое. Ибо вынуждены устранять последствия не своего поступка.

Но это только одна сторона медали. А есть и другая. Если, конечно, мы умеем смотреть на вещи с разных сторон.

Мы не ищем виновного – и, возможно, его и не будет.

Мы не распределяем ответственность – и, может быть, она сама ляжет на плечи того, кого надо.

Мы не собираемся наказывать – и, не исключено, это и есть самое справедливое наказание. Ибо идет не от других, а от себя самого. Так, может быть, это и не самый плохой вариант?

Согласен. Отказаться от принципа справедливости, который у нас почему-то неизбежно связан с наказанием, довольно сложно. В самом деле: разве справедливость – не основа основ? Особенно в воспитании. Что будет, если не наказывать виновного?

Давайте посмотрим. Я предлагаю родителям на практике проверить, а что же случится, если его не наказать.

Наверняка ваш ребенок время от времени что-нибудь да выкинет. Случается ведь? Так вот, попробуйте его не наказывать. Вообще. Я уточню, ведь многие, наверное, искренне воскликнут: «Да я ведь и не наказываю!»

Имеется в виду не просто физическое наказание – ремень, шлепок, «угол».

И не моральное вроде криков, упреков, попыток устыдить и тому подобного.

И даже не «молчаливое» наказание посредством демонстрации своей обиды – мол, посмотри, как маме плохо от твоего поступка. То есть вообще сделайте вид, что ничего не произошло. Сможете?

Нет-нет, это не установка к действию. Просто тестик. Разовый, на вашу выдержку. Я никоим образом не призываю закрывать глаза на хулиганские поступки детей. Но все же проверьте себя: сможете?

Если да, то шансы на успех в свободном воспитании у вас достаточно велики.

Они еще больше, если у вас не возникло острого и навязчивого желания «восстановить справедливость». Хотя бы впоследствии.

Знаете, скорее всего, оно и не возникнет. Как правило, ребенок прекрасно чувствует, что сделал что-то не так. И если вы сможете сделать вид, что ничего, собственно говоря, не произошло, то ему так поступить будет труднее. Очень часто в подобных ситуациях дети сами исправляют последствия своей шалости. Конечно, меру своих сил и возможностей.

Попробуйте – возможно, ваш ребенок как раз из «этих».

Ну а если вам не повезло и сознательность вашего сына или дочери немного «хромает», что же – можно и помочь.

Причем церемонии тут излишни. Свободное воспитание – отнюдь не вседозволенность и сюсюкание. Это ответственность за свои поступки. Тут действует простое, но мудрое правило:

Что посеешь, то и пожнешь.

винить, то есть заставлять ребенка испытывать вину, не нужно. Это лишнее. А вот исправить последствия своего поступка как раз лишним не будет.

– Саш, ты видел, что у нас в детской творится? Надо бы прибраться.

Понимаю: если бы все дети слушались, было бы прекрасно.

Но ведь, бывает, начинается:

– Это не я…

– Я не буду…

– А чего я? Пусть (имя вставьте сами) убирает!

И что делать в таком случае? Заставить? Наказать?

Успеем. Я же предлагаю следующий вариант:

– Вот что, сынуля. Ты, конечно, можешь и не убирать. Это решать тебе. Но понимаешь, все в жизни возвращается. Вот ты устроил беспорядок. Ладно, жил бы ты один – наказал бы только себя. Но ты живешь со мной, мамой, Светкой. Думаешь, нам нравится ходить по такому бардаку? И вот еще – Светку обидел, учебники разбросал. И исправлять ситуацию не собираешься. Как считаешь, например, мне или Светке хорошо от твоего поступка? Правильно думаешь – плохо. Захотим теперь я или Светка тебе что-то хорошее сделать? Сегодня мы на горку собрались. Так вот: мне тебя брать чего-то не хочется. Может, еще у Светы спросим?

Как-то так. Причем хорошо бы привести конкретный пример, как подобное поведение отразится на ближайшем будущем ребенка.

Ведь дети не большие мастера мыслить абстрактно. «Вот когда вырастешь» или «вспомнишь еще мои слова» – для ребенка большей частью пустой, ничего не значащий звук. Только конкретное указание на событие влияет на детское восприятие. Никаких «ладно, потом увидишь» или «я сама не знаю, что с тобой сделаю». Это лишь сотрясание воздуха.

Я сознательно не употребляю понятие «наказание», ибо в свободном воспитании оно несколько теряет свой смысл.

Не наказание – последствие.

Сделал то-то и то-то – соответственно получишь то-то и то-то. Помог кому-то, ободрил, поддержал – и тебе протянут руку помощи. Обидел, разозлил, отобрал – ожидай того же. Попробуйте разыскать старый советский мультик про крошку Енота (там еще песенка есть хорошая – про улыбку). Как он ходил к пруду, где поселился кто-то, подозрительно похожий на него. Обязательно покажите вашему ребенку. Уверен, это будет полезный просмотр.

Но вернемся к теме главы. А она посвящена, если вы еще помните, нашим оценкам поведения ребенка. Вернее, их отсутствию. Уж не повернул ли автор в обратную сторону, заведя разговор о каких-то последствиях?

Но ведь и водитель едет не строго по компасу, правда?

Так вот об ошибках. О «правильном» и «неправильном».

В рамках свободного воспитания (фу, какая ужасная фраза – «свободное воспитание» и «рамки») предлагаю читателю немного изменить свою картину мира. По крайней мере, в плане общения с ребенком и оценки его поступков.

Временно (пока не вырастет) считать, что «плохих» и «хороших» поступков не существует. А есть поступки, которые влекут за собой последствия.

Причем самые разные: как позитивные (и для нас, и для окружающих нас людей), так и негативные. И уже нет никакого смысла выяснять, правильно или неправильно поступил ребенок. Важно указать на последствия. И всякие оценки будут просто излишними…

Вообще свободное воспитание – чрезвычайно практичная штука. Здесь нет места морализаторству, бессмысленны рассуждения о справедливости, совести, стыде и вине. Бессмысленны, потому что толку от этих рассуждений, как правило, ноль. А вот негатив у ребенка останется.

Знаете, как проще всего привить ненависть к Пушкину или Гоголю? Правильно! Заставить учить их произведения. Насильно. В школе почему-то это называется «прививать любовь». Интересно, можно ли «привить» любовь насильно? Говорят же – насильно мил не будешь.

То же с морализаторством. Как полагаете, о чем думает ребенок, когда мы «учим его жизни»? Да обо всем на свете, только не о том, что мы ему стараемся «привить». А более всего он хочет оказаться от нудного папаши (или мамаши) как можно дальше. Чтобы не видеть и, главное, не слышать нравоучений.

Я не говорю, что они – поучения и морализаторство – неправильны.

Просто у них очень низкий КПД.

Поэтому лично я предлагаю не отвергать эти методы (сам грешен, чего уж тут – нервы не железные, поди), а поискать нечто поэффективнее.

Как же отказаться от оценок в ситуации, когда, к примеру, ребенок сам требует его оценить? В самом деле, в детстве потребность в оценке очень велика. Просто потому, что малыш сравнивает себя с другими. Таким образом он познаем мир и себя.

– Мама, а я красиво нарисовала?

Как тут поступить? Можно ли не давать оценку, когда ребенок сам ее требует?

Можно. Вы можете высказать свое мнение.

– Ты знаешь, мне нравится.

Немного труднее сориентироваться в ситуации, когда дети требуют сравнения их с другими:

– А кто лучше пел: я или Ирка?

В таких ситуациях нужно учитывать возраст ребенка, а также его характер. Хотя не совсем так: и возраст, и характер нужно учитывать всегда. Почему это так важно?

Потому что ребенок – не робот и не компьютер, который нужно загрузить сухой информацией.

Так, малыши больше нуждаются в одобрении и поддержке. Детишки шести-восьми лет – в повышении самооценки. Подростки – в большей самостоятельности и свободе. И опять же, как ни странно, в любви и внимании.

Впрочем, любовь и внимание – это общая потребность для любого возраста.

Вплоть до преклонного…

Так вот: маленьким детям важно знать, что у них получается. Не столь существенно, лучше, чем у других, или хуже. Получается! Поэтому скупиться на похвалы не стоит.

– Ты же у меня лучшая (лучший)!

– Знаешь, ты просто замечательно пела (пел)!

– Ты у меня вообще молодчинка!

А вот сравнение можно оставить «за кадром». Оно уместно, но в смысле не «лучший – худший», а «ты делаешь так, он по-другому».

Но актуально это для детей старшего возраста. Годкам эдак к шести-семи, а то и позже, сравнение себя с другими становится актуальным. Но оно вовсе не обязательно означает оценку. Чей голос лучше?

– У тебя голос эстрадный, а у Ирки – оперный.

– Мне кажется, Ирина запнулась на третьем куплете.

– Вначале ты не попала в ноты, но потом исправилась.

Наконец, почему бы и нет:

– Твое пение мне нравится больше, ведь ты же моя дочка.

И, опять-таки, напоминаем, что это – наше мнение. Другие люди могут думать иначе.

Например, мама Ирины.

Надеюсь, вы уже поняли алгоритм безоценочного сравнения? Совершенно верно: никаких категорий «лучше/хуже».

Да, еще. Уверен, что читатель знаком с азами воспитания и наверняка знает, что если очень уж хочется дать оценку, то оценивать нужно не ребенка в целом…

(Знаете ведь? Или на всякий случай повторить это мудрое правило? Хорошо, разве что на «всякий случай».) Оценивать нужно не самого ребенка:

– Ну, ты и дрянь!

– Дурак, что ли?

– У всех дети как дети, а у меня…

и так далее, а его конкретный поступок или высказывание:

– Ну что ты, это будет глупо;

– Смотри, как некрасиво получилось…

– Сынок, нехорошо так поступать…

Чувствуете разницу? Казалось бы: и там, и здесь порицание. Но разница кардинальная. Если мы порицаем ребенка, то вывод для него получается следующий: «Я плохой, чего же от меня еще ожидать?» В критике же поступка, а не того, кто его совершил, посыл совершенно иной: «Я сделал не так, так поступать не следует». Однако в очередной раз повторюсь: воспитывая человека свободного, избегайте всяческих оценок, порицаний и внушений. Можно ли в принципе отказаться от оценок? В принципе, можно. Если очень постараться. Но необязательно. Но что действительно оценивать не стоит, так это самого ребенка. И взрослого, кстати. И вообще – людей. Знаете, это ведь давно заметили. «Не судите, да не судимы будете». Оценка – всегда суд.

Может, не стоит судить своего ребенка?

Правило № 5. Мы равны

Детей нет – есть люди, но с иным масштабом понятий, иным запасом опыта, иными влечениями, иной игрой чувств.

Януш Корчак. Как любить ребенка

Вот и подошли мы, по-моему, к самому трудному правилу в свободном воспитании.

Трудному не потому, что его тяжело усвоить. Совсем нет. Как раз в этом отношении все просто. Сложность скрыта в практическом применении.

Хотя, вроде бы, ничего такого тут нет. «Свобода, равенство и братство» – поди мы с детства слышим эти слова? Все люди равны – это аксиома. Которая, правда, на каждом шагу опровергается жизнью.

Непростая тема. На самом деле, нам трудно признать своего ребенка равным себе. Наверное, гораздо труднее, чем признать таковым любого постороннего человека. И для этого есть свои причины.

Одна из них понятна: мы ведь знаем своего ребенка, не так ли? Как правило, с самого рождения. И уж наверняка осознаем, что он – пусть и очень сообразительный, пусть и замечательный, и даже самый лучший, и самый любимый (мы ведь на самом деле так думаем, да?) – все же ребенок. То есть у него объективно меньше знаний. Опыта. Сил. Возможностей, наконец. Какое уж тут равенство?

Ответственность. Кто за кого должен отвечать? Ребенок за родителей либо они за него? Ответ очевиден. Понятно, что есть безответственные родители, но вряд ли они станут читать эту (да и любую другую «воспитательную») книгу.

Посмотрим в бытовом плане – именно мы кормим, одеваем, оберегаем. В младенчестве меняем подгузники. Помогаем завязывать шнурки. Купаем. Учим. Опекаем. Сложно говорить о каком-то равенстве.

Наконец, вечный вопрос дисциплины. Ведь равенство подразумевает равные права, так ведь? То есть мы, родители, теперь в доме не полные хозяева и должны считаться с детскими прихотями? А может быть, ему завтра взбредет в голову устроить дома кошачий питомник? Или пустить дедушкину библиотеку на самолетики? Да мало ли что может случиться – он же ребенок!

Совершенно обоснованные опасения. Действительно, идеальное равенство – это, скорее, идея. Яркая, светлая, но все же идея. В жизни все гораздо сложнее. Ведь сама природа сделала нас разными, не так ли?

И все-таки он равен нам. Наш ребенок. И не завтра, не через несколько лет – когда вырастет. Сейчас.

Да, пока он меньше ростом (ему ведь еще не шестнадцать, нет?). Пока он слабее нас и нуждается в нашей помощи (или уже призер по гребле?).

Не так много знает и, как мы надеемся, понимает (или ему с вами теперь неинтересно?).

Но дело даже не в том, что все это временно. И довольно скоро (иной раз поражаешься – насколько скоро) они вырастают и… Опять же, какое тут равенство?! Это мы уже слабые и беспомощные. Это нам нужно помогать. Это мы не успеваем сообразить, понять, принять решение. А у них еще все впереди.

Дело в том, что он (или она) – теперешний, пусть маленький, пусть смешной, пусть беспомощный – равен нам.

Хотя правильнее, наверное, так: мы относимся к нему как к равному. А вот это как раз вполне реализуемо. И даже не так трудно, как может казаться на первый взгляд.

Сегодня мы пошли на каток. Могли бы, конечно, сходить к бабушке, но дети сказали, что у нее они были в прошлые выходные, а сегодня им хочется покататься на коньках.

Достаточно просто, так?

Не совсем. Бывают ситуации, когда желания не совпадают. Или даже не в желаниях дело: вот нужно так, а как ему объяснишь?

А давайте попробуем. Если действительно нужно. Может быть, уже в ходе самого объяснения (или до него, только формулируя это самое «почему») мы вдруг сами поймем. что на самом-то деле не так уж это и необходимо!

Что, говоря откровенно, все это «нужно» заключается в одном: мы так привыкли. Ведь это на каждом шагу: делаем не то, что на самом деле лучше, практичнее, полезнее. А то, что привыкли делать.

– Вера, надень шарфик!

– Мам, на улице тепло!

– Какое тепло – февраль месяц!

А в этом феврале уже неделю плюсовая температура…

Еще вариант: нам так удобнее. Очень распространенный случай. Человек, знаете ли, создание инертное. Если есть возможность лишний раз не шевелиться, то большинство и не пошевелится. Кстати, воспитательный процесс здесь не исключение.

– Пап, а давай аккаунт мне в «Одноклассниках» сделаем?

– Мал еще в интернетах сидеть. И вообще – иди уроки делай! Действительно: сиди тут, аккаунты ему создавай… Сам тогда в «танчики» не погоняешь.

А может быть, и вовсе дело в том, что я вот так сказал – и все! Ну должен же родитель иметь авторитет? Должно его слово что-то значить? А раз должно – значит, будет так: сказал – как отрезал! А то ведь никакого уважения не будет!

Тут и примеров приводить не буду: и так понятно.

Хотя с авторитетом есть вопросы… Слишком часто мы путаем понятие «авторитет» с понятием «страх». Видимо, это связано как раз с уголовными понятиями, где криминальный авторитет должен внушать страх. Иначе какой же он авторитет?

Что поделать, жить в обществе и быть свободным от общества нельзя. Согласны?

В итоге, если наше «нужно» продиктовано приведенными выше причинами, то, может быть, оно и вовсе не «нужно»? А раз так, то самое время прислушаться к нашему ребенку: может, он как раз и предлагает «дело»?

Кстати, одна из главных причин, по которой нам трудно относиться к ребенку как к равному, – это неумение слышать.

Не верите? Понаблюдайте за собой. Попробуйте вспомнить, с чем ваш малыш подходил к вам в последний раз? Чего хотел? О чем спрашивал? Чего добивался?

Если помните – что же, респект! Замечательно. Хотя, может быть, у вас просто хорошая память?

Иногда люди путают понятия «слушать» и «слышать». Знаете, можно вести долгую беседу с человеком, даже его не слушая.

Просто стандартно реагируя на услышанные фразы. «Да». «Конечно». «Молодец». «Так держать». Фразы-автоматы, которые выручают в любой ситуации. И задумываться не надо, все равно будут к месту. Но мы ведь слушали, не так ли? Слушали!

Слушать можно и холопа.

Другое дело – услышать. Это значит не просто отреагировать, зачастую автоматически. А еще и понять.

Услышать можно только равного.

Вот как, оказывается, все непросто.

Довольно трудно изжить в себе это пренебрежительное отношение к ребенку. Мол, что он понимает? Разве он видел жизнь? Разве с его детским умишком можно разобраться в ее хитросплетениях?

Как с этим бороться? Как выработать иммунитет от подобного высокомерия?

Есть такой способ. Довольно эффективный. Может быть, даже единственный реально действующий. Но сначала – небольшая история.

Случилось это в бытность мою воспитателем ГПД. Это обычная «продленка» – наверное, многие помнят свое советское детство. Есть такие группы и сейчас.

Детишки сделали уроки и занимались своими делами. Кто чем. А меня заинтересовала игра двух мальчишек – Ильюши и Саньки. Они что-то рисовали на большом листе, потом возбужденно спорили, но уловить суть игры мне так и не удавалось. Тем не менее правила определенно были, и игра всерьез затягивала ребят.

Считая себя человеком по крайней мере продвинутым, я все-таки не выдержал и попросил объяснить мне суть этой игры. Ильюша смутился, немного подумал и выдал:

– Леонид Анатольевич, вы все равно не поймете…

Это я к чему? Да к тому, что если мы действительно попытаемся понять, хотя бы выслушать ребенка, то очень быстро поймем, что их мир – мир детский, мир, по укоренившемуся среди взрослых представлению, примитивный и простой – иной раз никак не проще нашего. Иногда я убеждаюсь, что сложнее. Много сложнее.

Но чтобы это увидеть, нужно поднапрячься. Иной раз значительно. Потому что дети – как высоковольтные линии. Выдержать их напряжение дано далеко не каждому. Их время спрессовано. Их эмоции сконцентрированы. У ребенка отличная память и «соображалка» лучше, чем у взрослого. Его мышление оригинально и образно. Попробуйте провести с ним один лишь час, вникая в каждое слово, пытаясь прожить каждую эмоцию, входя в каждый из десятков образов, которые он меняет быстрее, чем профессиональная актриса на сцене. Всего час!

Перегорите.

Именно поэтому мы и ставим щиты, предохранители, трансформаторы в виде нашей избранной «глухоты» («да что эту мелочь слушать, тараторит и тараторит»), замаскированного высокомерия, эдакого возрастного «расизма» («мал еще мамку учить»), обычной невнимательности и пренебрежения («не мешай, я тут делом занят»).

Не оттого, что мы такие злые.

Оттого, что иначе не выдержим. Сгорим.

Так что, скорее, неравенство заключается даже не в том, что мы, взрослые, считаем себя выше, умнее и опытнее детей. Но и в том, что дети энергичнее, эмоциональнее, подвижнее, сообразительнее и гибче любого из нас.

И, тем не менее, без равенства вряд ли можно говорить о свободном воспитании. И о свободном человеке.

В чем же конкретно заключается наше равенство с ребенком?

В равенстве принятия решений.

Естественно, тех, которые непосредственно касаются ребенка. Если сын или дочь пытаются за вас решать ваши проблемы, вы имеете полное право отослать их куда подальше. Потому что вы тоже свободный человек и своими делами занимаетесь сами. Естественно, учитывая реальные возможности и условия. А еще последствия.

Вдруг ваш ребенок не захочет учиться в школе… Что ж, если вы способны обеспечить ему домашнее обучение – прекрасно. А если нет? Излишне напоминать, что без «корочек» о среднем образовании получить какую-либо признанную государством специальность сложно. Оценили возможности? И последствия тоже? Сделали выводы? Вместе с ним, с ребенком?

С полным уважением к нему, выслушав его суждения.

А для этого, как я уже отмечал ранее, нужно обычное внимание. Иными словами, надо внимательно слушать – внимать, то есть принимать к сведению.

Между прочим, научившись внимательно слушать, или внимать, мы очень быстро заметим практическую выгоду от этого. Видя, что его не просто слушают и понимают, но и ценят его мнение, ребенок начинает по-другому относиться к мнениям папы и мамы. Ничего удивительного: обычная обратная реакция. Исключения из этого правила бывают, когда ребенок вам просто не верит. В таком случае он долго проверяет родителей на прочность: а не обманут ли его в очередной раз, спровоцировав на откровенность только для того, чтобы впоследствии более цепко ухватится за «живое»? В таком случае совет один – терпение!

В реальной помощи ребенка в семейных делах – как делом, так и советом.

Это правило, кстати, очень важно. Если на словах вы соглашаетесь с ребенком и всячески показываете ему, что его мнение важно, но в то же время не спрашиваете у него совета и не просите помощи – вероятнее всего, в вашу искренность он не поверит. И будет прав. Знаете, чем отличается дружба от приятельских отношений? Тем, что друга мы без проблем попросим о помощи. А знакомого или приятеля – вряд ли. Разве что в крайнем случае.

Эту житейскую истину дети хорошо чувствуют. Поэтому совет мой таков: при возможности просите ребенка вам помочь. А уж с советами и того проще: есть целые области, где ребенок ориентируется гораздо лучше нас. Компьютерные игры, молодежные словечки, современная музыка…

И самое главное – самому ощутить это равенство. Не попытаться имитировать, а понять, жить с ощущением этого равенства. Тогда, глядишь, и советы станут ненужными.

А пока следует начинать с малого.

Одергивать себя, когда мы срываемся на «начальственный тон». Избегать фразочек вроде этих:

– Я сказал тебе!

– Последний раз повторяю…

– Ну кто так делает?

Это, кстати, довольно сложно: избавиться от покровительственного тона и говорить с ребенком на равных. Особенно тем, кто к такому тону привык. Да и как отказаться от повелительной интонации, когда даже школьные учителя советуют вырабатывать командирский голос, иначе, дескать, ребенок даже не воспринимает приказ.

В этом есть своя правда. Дело в том, что приучать к общению на равных нужно не только себя, но и ребенка. Дитя, которое привыкло слышать повеления и приказы, зачастую просто не реагирует на ровный товарищеский тон. Ибо таким тоном с ним просто не разговаривают. Либо говорят о вещах незначительных и не имеющих большой важности.

Что делать-с в такой ситуации?

Приучать-с. Постепенно снижать громкость своего голоса. Убирать категорические нотки. Пусть не враз, пусть постепенно. Не услышал?

Подойдите ближе.

Повторите еще раз.

Зайдите спереди.

Загляните в глаза.

Обнимите за плечи.

Услышит. Обязательно услышит. Пусть сначала это потребует усилий – ничего. Они окупятся. И вашими сэкономленными нервами. И благодарностью ребенка, который станет ближе, теплее, роднее.

В этом и заключается прекрасная суть свободного воспитания: мы сохраняем ребенка НАСТОЯЩИМ. Не ломаем. Не втискиваем в рамки. Не кроим по кем-то созданным лекалам. Мы просто растим его. Ребенком. Живым, чувствующим, свободным.

По крайней мере, пытаемся. И поверьте – это великое дело. Может быть, это далеко не все правила свободного воспитания. Наверняка. Но я осмелюсь добавить только одно – самое важное. И пусть звучит оно, как фраза из американского боевика, – все же возьмем его на вооружение:

Нет никаких правил.

Если какие-то принципы, законы или запреты сковывают ваше творчество, ваши лучшие устремления, вашу любовь – отбросьте не эти искренние душевные порывы, а правила, которые их убивают. Пусть советы и опыт будут перилами, страховочным фалом, а не решеткой. По плодам их узнаете их – слышали? Если вы «применили правило», а ребенок напуган, плачет или расстроен – выбросьте этот принцип или этот опыт. Потому что ребенку плохо.

А ему должно быть хорошо…