Текст книги "Прощание с Литинститутом"

– Давай за стол, – командует Толик, – будем соображать, как нам выкручиваться из данной ситуации.

– Кому нам? – усмехаюсь невольно. – Ты-то здесь причём?

– Не знаю, – протягивает он и ставит на стол рюмки и тарелки, – может, и не причём. А может, и причём…

Тут уже приходит черёд удивляться мне:

– Не понял! Это у тебя прикол такой? Или я чего-то про тебя не знаю?

Толик ничего не отвечает, лишь садится за стол, жестом предлагает мне присесть на соседний стул и молча раскупоривает бутылку водки.

– Понимаешь, у каждого из нас есть скелеты в шкафу, – наконец, говорит он, неторопливо выпив рюмку и закусив долькой помидора, – я уезжал из России, как ты уже догадался, не просто так. Я вынужден был уехать, иначе меня бы просто грохнули, и никто бы мне не помог.

– Это связано с твоей ментовской службой? – вставляю словечко и хитро ему подмигиваю.

– С ней и не совсем с ней. – Толик мотает головой и в упор глядит на меня. – Тебе деталей знать не надо. Спокойней спать будешь… Так вот. На меня перед самым отъездом объявили тотальную охоту и, естественно, разыскивают и сейчас. Притом это люди, у которых достаточно большие возможности, и они не остановятся ни перед чем. И никакая полиция или другие правоохранительные органы им не помеха… Вот я и подумал, что они, может быть, вычислили, что я здесь, и теперь через тебя хотят выйти на меня.

– Ну, ты и нагородил корову на баню! – всё ещё усмехаюсь я, не доверяя словам друга. – Откуда этим твоим преследователям стало про меня известно?

– Ну, это совсем несложно – наверняка прошлись по моим контактам на службе и вне её, потом выяснили, что я подался в Израиль, и это узнать, как сам понимаешь, совсем несложно, потом сопоставили одно с другим. Кого я ещё знаю в Израиле, кроме тебя? Куда подамся?

– Но ведь мог и не податься ко мне!

– Мог и не податься, – кивает Толик, – но подался. Других родственников или друзей у меня здесь нет. Так они и вышли на тебя. Несложная арифметика. Мы могли, конечно, с тобой и не пересечься, но очень малая вероятность – остаться одному в незнакомой стране, да ещё без поддержки, никому не хочется… А дальше уже совсем просто.

Последние его слова показались мне полной чушью. Подобные детективные кульбиты характерны для каких-то дешёвых полицейских фильмов или книжек про шпионов, а вот в реале поиски затерявшегося человечка наверняка намного сложней. С тем же успехом можно искать иголку в стоге сена.

Зная Толика, едва ли можно предположить, что он со своей скромной полицейской должностью сумел настолько крепко насолить каким-то влиятельным людям, что на него организовали такую королевскую охоту, как на какого-нибудь, не приведи господи, секретного агента спецслужб. Ну, просто в голове это не укладывается!.. Я даже на мгновение позабыл о своих бедах и опасениях.

– Чем же ты сумел разозлить своих преследователей? – Меня уже немного развезло от выпитой водки, но я продолжаю шутить. – Банк ограбил? Нефтяную трубу у олигарха отжал? Грохнул цыганского барона? Трахнул дочь премьер-министра? Секретные бумаги у ФСБ выкрал?

– Шуточки у тебя какие-то глупые! – беззлобно огрызается Толик и тянется наполнить рюмки по новой. – Я же сказал, что тебе лучше ничего об этом не знать. Давай разговор пока закончим, а?.. Просто расскажи, что нового тебе известно о наших общих знакомых. Ну, тех, что остались там, откуда мы уехали. Я-то тут от всего мира отрезан, сижу как на необитаемом острове…

– Вот тебе и раз! – продолжаю веселиться. – Застращал меня в пух и прах, а сам в кусты! Можно даже сказать, подставил, и мне теперь грозит смертельная опасность, а сам ничего говорить не хочешь!.. – Выпиваю ещё рюмку и вздыхаю. – Мне кажется, что всё это чепуха, и не имеет к тебе никакого отношения. Я даже думаю вот что… – На мгновение задумываюсь и выдаю первое, что приходит на ум. – Моего шефа взял за жабры какие-то влиятельные местные бандюки, чьи виллы периодически наша контора охраняет. Ну, к примеру, там могла случиться какая-то непонятка во время моего дежурства, а я проворонил. Тысячу вариантов можно предположить. Вот меня и начали пасти…

– Ты же сказал, что человечек этот, по словам твоего шефа, не израильтянин.

– Мало ли кем можно себя выставить, лишь бы пострашней выглядеть!

– А что, у израильских бандюков своей охраны не хватает, если они нанимают охранять виллы таких «профи», как ты и твой шеф? – Теперь уже Толик недоверчиво поглядывает на меня.

– Кто их знает, – пожимаю плечами, – к ним в голову не влезешь! Вероятно, друг перед другом выделываются таким образом, нанимая охранные фирмы стеречь своё немалое, тяжким трудом нажитое добро – виллы, яхты, машины на стоянках. Когда рядом с его богатствами стоят ребятишки в фирменных рубашках с эмблемами, пистолетиками на боку и вполне официальными ксивами в кармане, это ж ещё те понты друг перед другом… Свои драгоценные тела нам, само собой, они не доверят, для этого у них есть высокооплачиваемые профессионалы…

На минуту воцаряется тишина, и я невольно с удовольствием прислушиваюсь к ней. Такой тишины, как поселениях, в городе никогда не бывает. У нас круглые сутки шум машин за окном, голоса припозднившихся полуночников с улицы, музыка из ночных кафешек и забегаловок, а здесь – только шум ветра, какие-то неясные звуки с дальних гор и… больше ничего. Благодать сплошная, которую ждёшь как манну небесную, а потом не знаешь, как от неё убежать.

– Может, я и в самом деле ошибаюсь, – тихо говорит Толик и глядит на часы на стене. – Поздно уже, давай ложиться спать, что ли. А то мне завтра в шесть на работу вставать.

Моё место на диване, и я, не дожидаясь, пока Толик погасит свет, ложусь, а он всё ещё не выходит из-за стола и о чём-то грустно размышляет. Потом я незаметно засыпаю под старым пледом, что выдал мне Толик, лишь слышу сквозь сон, как он некоторое время задумчиво расхаживает по комнате, докуривает начатую сигарету, а спустя ещё полчаса тоже укладывается.

Среди ночи меня будит резкий звонок моего телефона, который я оставил на столе среди тарелок с недоеденными закусками.

– Ну, и что ты мне скажешь? – доносится из трубки крайне недовольный голос моего шефа. – Мы же договорились, что ты будешь ждать человека, который хочет с тобой поговорить, а ты исчез! Что за дела? Ты, может быть, плохо иврит понимаешь, на котором я с тобой общаюсь?

– Если у меня выходной, – принимаюсь полусонно оправдываться, – то я подумал, почему бы мне не провести его на природе. Кому я понадоблюсь, тот меня и по телефону найдёт. Вот я и поехал к…

Я уже заранее продумал, что если мне позвонят, то буду изображать из себя дурачка, мол, не понял, что от меня хотят, и всё подобное.

Сразу же вспыхивает свет. Чувствую, как меня за руку жёстко трусит подскочивший со своей кровати Толик и отчаянно мотает головой из стороны в сторону:

– Тс-с! Не говори никому, где сейчас находишься!

– …Вот я и поехал на море, – начинаю выкручиваться, – взял палатку, забросил мангал с шампурами в багажник машины и поехал на побережье…

– Что ты мне врёшь?! – Голос шефа необычно грозен. Таким я его ещё не слышал. – Какое, к чертям, море?! Ты разве не в курсе, что есть такая штучка, как GPS, которая точно показывает, где ты сейчас?! Ты что, от меня скрываешься?

– Зачем мне от кого-то скрываться? – слабо сопротивляюсь, но он меня не слушает:

– Сам вернёшься в город или за тобой машину послать?

– Сам. Утром, когда расцветёт…

– Ладно, так и быть. Подождём до утра. – Шеф немного успокаивается и перед тем, как бросить трубку, предупреждает: – Учти, если опять начнёшь прятаться от меня, то сам пеняй на себя! И врать не пытайся – этим только себе навредишь и репутацию навсегда испортишь! Не играй в эти игры… Я очень тобой разочарован и… не только я, а и этот человек, который хотел поговорить с тобой!

– О чём он хотел поговорить? – снова пытаюсь разузнать, но шеф разговор со мной закончил, и в трубке раздаются короткие гудки.

Сон как рукой сняло. Мы сидим с Толиком друг против и почему-то то и дело поглядываем на простенькую дешёвую люстру над нашими головами.

Потом Толик, ни слова не говоря, достаёт ноутбук, который мы купили сразу после его приезда, и раскрывает его.

– Что ты собираешься делать? – спрашиваю его уныло.

– Буду придумывать, как дальше поступать.

– Причём здесь компьютер?

– Не мешай, – отмахивается Толик, – теперь я беру ситуацию в свои руки. Надо же как-то нам спасаться…

– Нам? От кого?! От моего шефа или твоих бандитов? – Но ответа уже не слышу.

Пока он щёлкает по клавишам, пытаюсь размышлять, что же всё-таки потребовалось от меня шефу и его загадочному посетителю? Наверное, лучше и в самом деле никого не дразнить и завтра вернуться домой, посыпать голову пеплом и пообещать, что впредь буду покладистым и честным, как Павлик Морозов. Хотя этого персонажа они навряд ли знают, так что не просекут юмора. Если уж на их стороне даже этот проклятый стукач GPS, то мне остаётся только развести руками. Будь что будет. Наверняка дело выеденного яйца не стоит – поругают, конечно, для приличия за какой-нибудь мой несущественный грешок, и отпустят с миром. Впрочем, ругать, даже без особых на то причин, это хобби нашего шефа. А мифического иностранца, может быть, вообще в природе не существует… Впрочем, не похоже на шефа, чтобы он пользовался такими дешёвыми трюками.

А что касается Толика… Ни в какие придуманные им детективные штучки я не верю.

Я и сам не заметил, как снова задремал. Больше нас никто до самого рассвета не беспокоил…

4.

В пять утра мы уже на ногах. На улице ещё только-только начинает светать, и если посмотреть поверх невысоких одноэтажных домиков, тянущихся по обеим сторонам улицы, то прекрасная картина открывается твоему взору – ближние холмы всё ещё погружены в темноту, лишь их пологие верхушки слабо освещены встающим солнцем, словно обведены на тёмно-синем горизонте светящимся контуром.

– Подбросишь меня в аэропорт? – мрачно интересуется Толик.

– Не понял, – у меня от удивления чуть не падает из рук стакан с водой, – ты куда-то улетать собрался?

– Да, ближайшим рейсом до Милана. Раньше по времени ничего нет. А оттуда ещё куда-нибудь подальше. На месте решу.

– Ничего себе! – ошарашенно падаю на стул и тянусь за сигаретами. – Значит, ты этот ночной разговор воспринял настолько серьёзно, что даже драпать собрался?!

– Серьёзней некуда! Кажется, я только сейчас во всём разобрался. Тем, кто тебя разыскивает, наверняка нужен не ты, а я. Сто процентов! И они вовсе не простачки, если просчитали, что деваться тебе некуда, и ты непременно подашься ко мне в глухомань. Намерения у этих людей самые серьёзные, если не поленились вычислить сперва тебя, потом покопаться в твоих связях и убедиться, что ты отправишься именно сюда, а не куда-то в другое место. Впрочем, это было и так понятно.

– Не убедительно! Я мог поехать не обязательно к тебе, а, например, к своим родственникам в Ашкелон или Нетанию…

– Они и здесь верно просчитали: с родственниками ты не настолько близок, чтобы отправиться к ним в гости на ночь глядя. А мы с тобой ещё с России были лучшими друзьями, и это ни для кого не секрет, поэтому я – самый оптимальный вариант, чтобы укрыться… Улавливаешь, откуда следы тянутся? Из России.

– Ну, ты и нагородил! Прямо-таки Шерлок Холмс. В каждом отпечатке пальца тебе черти мерещатся…

– Сам ответь на вопрос: к кому на моём месте ты подался бы в первую очередь в Израиле, если никого из родных у меня тут нет, а из друзей только ты? Значит, достаточно взять тебя за шкирку и хорошо потрясти, чтобы определить моё местоположение. И больше никакого GPS не надо!

– И всё-таки я не понимаю, что им от тебя надо. Если всё так серьёзно, как ты говоришь, то и нечего держать меня за болванчика – колись, выкладывай всё. Почему я должен прикрывать тебя и прятаться от кого-то? Если примутся кому-то за какие-то непонятные грехи давать по голове, то не беспокойся – меня не пропустят… Может, наконец, расскажешь, что накосячил, и от кого скрываешься?

Толик чешет небритую щёку, но отрицательно качает головой:

– Не думаю, что тебе сейчас нужно знать полный расклад. Я же говорил, что меньше знаешь – крепче спишь. Пойми меня правильно – не хочу подставлять тебя. Я-то как-нибудь прикроюсь, а вот ты… Не обижайся, брат…

Но я уже обиделся и резко встаю:

– Если такой расклад, то ты тоже меня извини. Выкручивайся сам, а я поеду домой и встречусь с шефом, как он требует. Всё-равно никаких твоих секретов не знаю, и выдавать мне нечего. Труси меня за шкирку, не труси…

– А как же мне попасть в аэропорт? Я же безлошадный…

– Хорошо. Отвезу тебя, а дальше лети хоть в Милан, хоть к чёрту на куличи! Так настоящие друзья не поступают…

Пока Толик собирает свой небольшой чемодан, мрачно сижу в стороне и наблюдаю за всем, что он делает. Вместе с рубашками и носками он заматывает в свитер и укладывает на самое дно чемодана бутылку с водкой.

– Оп-па! – замечаю ехидно. – А ты, братец, оказывается запасливый хомячок! Меня просил привезти водку из города, а свою припрятал! Что-то не узнаю бывшего разгульного российского мента…

Толик косится на меня и, слегка запнувшись, сообщает:

– Эту бутылку я вёз из дома и пока не трогаю. Тысячу раз мог уже прикончить, но пока берегу. Наступит ещё время её раскупорить. С тобой на пару и разопьём.

– А что в ней такого необычного, кроме вкуса Родины?

На самом деле мне совершенно безразлично, везёт ли с собой Толик водку или нет, просто почему-то хочется сейчас ущипнуть его побольней. Совершенно не подозревал, что он превратился в такого скрягу.

– Тебе не кажется, – вдруг приходит мне в голову шальная мысль, – что нас уже отследили и давно пасут? Если только всё это не твои бредовые фантазии…

– О чём ты? – Толик настороженно поднимает голову, а меня уже понесло:

– После того, как мне ночью позвонил шеф и сказал, что знает, где мы находимся, сколько времени прошло?

– Ну, немало. Уже несколько часов…

А я не могу остановиться и продолжаю нагнетать страсти, втайне посмеиваясь:

– Что ему или бандюкам, которым ты якобы нужен, стоило отправить сюда машину с бойцами? Адрес-то известен.

– Ты хочешь сказать…

– Да, они вполне уже могут быть где-то рядом и ждут, пока мы выйдем из дома.

– Почему же они тогда не заходят внутрь?

– Мало ли какие у них планы! Откуда мне знать? Может, не хотят шума.

Толик настороженно выглядывает в окно, и я следом за ним, но на улице тихо и никого нет.

– Ты прав, может, они и здесь. – Толик задёргивает штору, и комната погружается в полумрак. – Значит, нам нужно действовать хитрее, чем они.

– Но мы пока ни в чём не уверены, – отмахиваюсь я. – Послушай, у меня идея. Давай ты где-нибудь спрячешься, раз уж тебе враги всюду мерещатся, а я спокойно вернусь к шефу, поговорю с ним и с его человеком, а потом тебе всё сообщу. И не нужно ни к каким войнушкам готовиться, а?

– Нет, так не пойдёт. Всё равно меня в покое не оставят. Я уже заказал по Интернету билет на самолёт в Милан, а значит, полечу. И для тебя, кстати, тоже билет заказал.

– Вот ещё номер! – От удивления у меня глаза на лоб лезут. – Я-то здесь причём? Ты у меня перед этим поинтересовался, полечу я куда-то с тобой или нет? Что мне в Милане делать?.. Ну, ты, брат, даёшь!

Толик присаживается рядом со мной и поспешно начинает говорить. Таким возбуждённым и взволнованным я его ещё никогда раньше не видел.

– Ты даже не представляешь, что это за люди! Если они потратили кучу денег и времени на поиски нас с тобой, значит, они не отстанут… Ну, хорошо, предположим, что никуда ты не полетишь, а вернёшься к шефу. О чём он будет с тобой беседовать? Да и ли будет беседовать? Ты, конечно, можешь притвориться дурачком и заявить, что меня в глаза не видел, но, думаешь, твой ответ их устроит? Да они жилы из тебя вытянут, пока всё не выложишь! И как поехал ко мне, и как на самолёт в Милан отвозил – всё, даже то, чего не знаешь… Они это смогут сделать, поверь мне!

Некоторое время удивлённо разглядываю его и даже не знаю, что ответить, но он, видно, принял окончательное решение и спорить со мной больше не собирается:

– Значит, поступаем так. Если они здесь и пасут нас, то не мешает в этом убедиться. Твоё лицо им наверняка известно, тем более, с ними могут находиться люди от твоего шефа, которые тебя знают. Моя фотка у них тоже наверняка есть, но старая – ещё из России. Уверен, что откопали её в личном деле из полицейского архива, больше неоткуда. Таким, какой я сейчас, они меня не знают. Да я и не фотографировался последнее время…

И в самом деле, Толик сегодня отрастил бородку, надел кипу, как религиозные евреи из поселения, и теперь даже отдалённо не похож на бывшего бравого российского копа со стандартной короткой стрижкой, бритыми синими щеками и с не менее стандартным бульдожьим выражением физиономии.

– Но мою-то машину они знают, – хватаюсь за соломинку, – а она рядом с домом. Как мы на ней поедем?

– Будем ориентироваться по ситуации! – Толик решительно встаёт, будто заручился полным моим согласием, надевает брезентовую ковбойскую шляпу с вешалки и тёмные в пол лица очки. – Я тут все тропинки знаю, по которым можно выскользнуть на шоссе… Ну, я пошёл на разведку!

После его ухода некоторое время растерянно сижу и пытаюсь собраться с мыслями. Чувствую, что мои шуточки им восприняты на полном серьёзе, и Толик в самом деле собрался воевать с каким-то непонятным преследователем с применением тяжёлой артиллерии. Отправляться вместе с ним ни в какой Милан я, естественно, не собираюсь, об этом и разговора идти не может. У меня здесь квартира, машина, работа… Правда, семьи нет, потому что с женой мы в разводе уже три года, и она с сыном со мной почти не общаются. Тем не менее… Всё-таки какой-то быт налажен. А что нас с Толиком ждёт в Милане, если у меня вдруг сорвёт крышу, и я отправлюсь вместе с ним? Ни гражданства, ни денег. В мусорных баках копаться? Зато никто тебя не будет преследовать и отслеживать по телефону, потому что даже никакого телефона не будет… Ну, уж нет, к подобным жертвам я не готов! Хоть мы с Толиком и друзья, но разруливать чужие косяки – не по мне. Даже в шутку. Сам заварил кашу, сам пускай и расхлёбывает! Конечно, помогу ему чем смогу, но – без фанатизма. Да и все его страхи наверняка высосаны из пальца…

Я не замечаю даже, что он вернулся, настолько сам себя завёл и уже готов ему выдать пространную обличительную тираду, однако он не даёт мне даже рта раскрыть:

– Значит, так. Всё складывается, как я и предполагал. На въезде в поселение стоит незнакомая машина, которую внутрь не пропустили, потому что пассажиры не смогли внятно объяснить охраннику, что им здесь надо. Вот они и отъехали от ворот метров на тридцать и ждут. Решили, наверное, что из поселения это единственный выезд, как во многих других. А тут есть объездная дорожка, о которой знают только местные, и по которой мы тихой сапой выберемся на шоссе. Я детально не стал разбираться, что за люди сидят в машине, но, по-моему, всё и без того ясно.

– Ну, выедем мы сейчас, а далеко ли отъедем? Им же номер моей машины известен! – напоминаю я. – Не здесь нас возьмут, так позже. До аэропорта больше часа ехать, и если они не дураки и обладают кое-какими возможностями, то наверняка нашли концы в дорожной полиции и контролируют камеры слежения. Шоссе-то единственное.

– Верно! – хвалит меня Толик за неожиданно прорезавшиеся дедуктивные способности. – Но я был бы не я, если бы не предусмотрел такой расклад. Всё-таки полицейские повсюду одинаковы – я ж из них…

Он лезет в одёжный шкаф и достаёт оттуда автомобильные номера.

– Откуда они у тебя? – очередной раз удивляюсь я.

– Заранее запасся. Мало ли какой расклад случится по жизни. Липовые номера сделать – это ерунда, в любой автомастерской тебе их за пять минут слепят. А вот на машину, чтобы самому передвигаться, увы, накопить, не сумел, даже на самую дешёвую. Потому и к тебе обращаюсь…

Он высокомерно поглядывает на меня и на лице у него победная улыбка:

– Да не парься! Не в машине дело! Мы же друзья, а друзей в беде не бросают!

– Это у меня беда, что ли? – начинаю не на шутку сердиться. – Ты меня пытаешься втравить в свои непонятки, да ещё втёмную. Хоть объяснил бы, что к чему…

– Не волнуйся, всему своё время. Обещаю, что ты всё узнаешь и в накладе не останешься… Ну, я всё собрал, а ты готов?

Неуверенно пожимаю плечами, всё ещё до конца не доверяя Толику.

– Поехали…

Через полчаса, обогнув по песчаной объездной дорожке центральный въезд в поселение, мы выруливаем на шоссе и мчимся в сторону аэропорта. На душе немного тревожно – видно, Толик заразил меня своими шпионскими штучками.

Впервые в жизни попадаю в такую непонятную историю – вроде бы всё начиналось просто и банально, но благодаря моему шебутному приятелю всё приобрело какой-то зловещий оттенок. И далеко не юмористический. А ведь можно было не ввязываться ни во что – не поехал бы к нему в поселение, наверняка не пришлось бы сейчас трусливо, как заяц, убегать от кого-то, кого я ни разу в жизни не видел.

Да и с собственным шефом на работе отношения у меня всегда были ровные. Ну, происходили между нами и ссоры после каких-то моих ляпов на работе, но они быстро сходили на нет, потому что местные ребята долго обиду в себе не держат, едва проблема разруливалась. А вот то, что творится сегодня, непонятно и крайне неприятно. Думаю, что здесь дело простым выговором или лишением премии не закончится. И ведь терять работу ой как не хочется! Конечно, всегда найдётся новое ярмо или другая охранная контора, но в этой уже всё худо-бедно обжито и знакомо. Потому и не хотелось её терять…

Печально вздохнув, вжимаю педаль газа в пол, и моя старенькая машинка резво набирает скорость. Тем более, шоссе пока свободно, а ближе к аэропорту непременно начнутся пробки…

5.

Некоторое время едем молча, и мне хочется расспросить Толика о многом, но я жду, чтобы он начал первым. А он пока молчит, лишь откинул голову на подголовник, и я вижу, как по его небритой шее перекатывается кадык.

– Так и будем всю дорогу в молчанку играть? – не выдерживаю я. – Расскажи что-нибудь, наконец. А то я тебя не понимаю…

Толик некоторое время сидит, уставившись в какую-то точку, и даже не глядит на дорогу.

– Ну, раз ты хочешь всё знать, то слушай, – вздыхает он, – но учти, что назад дороги не будет. Мы теперь в одной связке, и если уж попадёмся, то обоим придётся получать по полной программе…

– Ого, как грозно! – усмехаюсь я, но мне не смешно, потому что Толик и так нагнал на меня столько страха, что ещё долго вспоминать буду.

– Я сюда приехал, как ты уже догадываешься, не от хорошей жизни. И, ясное дело, зов предков – или как там это ещё назвать? – здесь не причём. У себя в полиции я был упакован неплохо, и никогда бы с места не стронулся, если бы однажды бес не попутал. Наши опера разрабатывали одно не совсем заурядное дельце, и мне довелось вместе с ними в нём поучаствовать. Жил на моём участке вор в законе, который, как выяснилось в ходе следствия, оказался хранителем большого воровского общака. Опера могли его уже давно взять, но где он прячет этот общак было неизвестно. Понятно, что арестуй мы его и закрой в обезьяннике, этим ничего не добились бы. Хоть на куски его режь – он никогда не признается. Отправлять же на зону – это всё равно что отпускать на свободу. Потому опера и не торопились брать его, закрывать дело и передавать по инстанции дальше, лишь попросили меня аккуратно приглядеть за ним. Вдруг простому участковому откроются какие-то воровские явки, тайники и пароли. Тем более, все его шестёрки были у меня под крылом, и я закрывал глаза на их мелкие делишки, конечно, за некоторую мзду и за информацию. Понимаешь, о чём я? Более того, я прикрывал их не только от закона, но и от собственного пахана. Всякое бывало. Не я это придумал.

– Да уж, – усмехаюсь я, – бизнес у вас отлаженный. Ты – не герой российского сериала про честного мента, который спит и видит, как бы пересажать бандитов, рискуя жизнью и репутацией…

– Перестань! – морщится Толик. – Твои приколы у меня вон где! – Он проводит ногтем большого пальца по горлу, совсем как бывшие его подопечные, и мотает головой. – Так вот, как-то одна из шестёрок доложила мне, что вор получил от из ювелиров большую партию необработанных камешков. Брюликов, то есть. Судя по всему, общак решили не хранить в денежных купюрах, а перевести в более устойчивые и постоянно дорожающие на рынке бриллианты. Как им удалось найти такое большое количество камней, не спрашивай, это тайна из тайн. Пускай с этим специалисты разбираются или те, кому положено по службе. Моё дело маленькое – квартирная хулиганка, уличные разборки, пьянки и прочие мелкие правонарушения. Но вот эти камушки, которые наверняка стоили неимоверных денег, не по-детски запали мне в душу. Шестёрка мне также доложил, что видел их собственными глазами, и это был довольно увесистый мешочек… А дальше всё просто. Я узнал, что этот мешочек находится на квартире у вора и пока надёжно не перепрятан, но в самом скором времени его собираются поместить в какой-то секретный тайник, к которому уже никто, кроме хозяина, подобраться не сможет. Вот тогда-то я и решился его экспроприировать, и у меня никаких сомнений не было в том, что это удастся. И нужно было это сделать быстро, пока поезд не ушёл. Были сомнения лишь в том, захочу ли я передавать эти брюлики родной полиции. Когда ещё выпадет шанс стать обладателем такого неимоверного богатства? В том, что воры сразу же начнут искать похитителя общака, я не сомневался ни минуты, потому и прикинул, что, забрав мешочек, мне нужно будет моментально делать ноги, и как можно дальше. А лучше всего за границу…

– Теперь понимаю, – невесело вздыхаю я, – ты эти брюлики тиснул и тут же с ними отбыл в Израиль, так? А за тобой устроили погоню и, наконец, разыскали.

– В принципе, так и есть. Я пришёл к этому вору в законе поздней ночью, когда он уже спал, и никаких телохранителей с ним не было. Старика даже прессовать не пришлось, потому что он от неожиданности или из-за того, что даже представить не мог, что найдётся наглец, который отважится на такое дело, далеко не прятал мешочек, а положил в верхний ящик прикроватной тумбочки, откуда я его и выгреб.

– Но ведь он же запомнил тебя? Ты его участковый, и он тебя наверняка знал.

Толик самодовольно ухмыляется:

– Думаешь, я, как и ты, полицейские сериалы не смотрю? Я надел маску, и моего лица он, естественно, видеть не мог.

– Как же они тебя тогда вычислили?

– Сам подумай. Если на следующий день после ограбления исчезает участковый инспектор, и никаких концов после себя не оставляет, то на кого думать? А я в тот же день ломанулся в столицу, пару дней, пока оформлял гражданство в посольстве, перекантовался в частной гостинице, а потом первым же рейсом улетел в Израиль.

– Значит, камешки сейчас при тебе? – у меня даже перехватывает дыхание. – Ты понимаешь, как этим подставил всех, кто тебя знает?!

– Кого – всех? – Толик широко улыбается. – Только тебя, но ты сейчас со мной, и мы вместе полетим в Милан, а там – куда-нибудь подальше. Думаю, дальнейший наш маршрут им уже не отследить. А денег с лихвой хватит на обоих, можешь не беспокоиться. Друга я не кину. Виллы, машины, пальмы, девушки – всё пополам…

– И как ты эти брюлики сюда провёз и дальше провозишь собираешься?

Толик сейчас очень похож на факира, который готов извлечь из цилиндра белого кролика и тут же открыть секрет его появления.

– Видел в моём багаже бутылку водки, которую я не стал распивать с тобой? Ты ещё меня укорял в жадности, мол, свою зажилил, а попросил привезти с собой из города. Так вот, бесцветные камни в водке почти не различить. Разве что как следует присмотреться, но кто будет разглядывать содержимое бутылки дешёвой российской водки?

– Значит, ты её всё время возишь с собой и не достал оттуда ни одного камешка, чтобы попробовать продать?

– Кому я их здесь предложу? – Толик мрачнеет, но самодовольное выражение лица не исчезает. – Меня сразу сдадут полиции, а там начнутся неприятные расспросы: откуда у тебя такое богатство? Где его мог взять бывший российский мент?

– Значит, ты и не рассчитывал в Израиле надолго задерживаться?

– А как ты думал! Жить в этом поселковом сарае – ты сам видел, в каком! – крутить ржавые гайки на ферме – это разве предел мечтаний, когда в кармане миллионы?! А мне хочется жить – извини, за мещанские мечты! – на собственной вилле, кататься на крутых тачках, обедать в дорогих ресторанах, трахать кинозвёздочек! Вот так, ни больше не меньше…

– В Милане, думаешь, твои мечты сбудутся? – С каждой минутой мне становится говорить с ним всё противней и противней.

– Не знаю, в Милане или в каком-то другом месте, но обязательно сбудутся. Нам бы только сейчас обойти всех этих преследователей и сесть в самолёт.

Минуту раздумываю, потом резко выдыхаю, словно прыгаю с обрыва в омут:

– Я с тобой никуда не полечу. Это моё последнее слово. Делай, что хочешь, только без меня.

Чувствую, что Толик этого от меня совсем не ожидал. Он похож сейчас на бегуна, налетевшего со всего размаха на бетонную стену.

– Ты не понимаешь, что произойдёт? Если останешься, – начинает тараторить он, – эти люди очень быстро на тебя выйдут и выколотят информацию о том, куда я поехал. Преследование не закончится! И сам пострадаешь, и меня подставишь… Не знаю, есть ли у них кто-то в Милане, но меня эта перспектива никак не устраивает!

– Ты уверен, что тебе дадут улететь? Они даже сейчас по своему поганому GPS отслеживают, куда мы с тобой едем! Каждый наш шаг видят!

Толик на мгновение захлёбывается и вопрошает трагическим голосом:

– GPS, говоришь? А как они могут… Стоп, твой телефон сейчас с тобой?!

– Да, – хлопаю себя по карману, – он у меня всегда с собой.

– Идиот! – истошно вопит Толик. – Доставай его сейчас же!

Послушно протягиваю ему телефон, и он размашисто швыряет его в полуоткрытое окно.

– Фу-ух! – вздыхает он через минуту. – Это ж каким надо быть бараном, чтобы убегать и не знать, что за тобой запросто могут следить по твоему же телефону! Куда ни прячься, везде ты хвост за собой тащишь! Свою-то мобилу я оставил дома, хоть и жалко – аппарат-то не копеечный…

Некоторое время мы едем в полной тишине. Даже приёмник я выключил, потому что бравурные звуки песенок сейчас крайне неуместны.

– Ладно, извини, что накричал на тебя, – всё ещё глядя в сторону, бормочет Толик. – Но и ты тоже хорош! Неужели трудно было обо всём догадаться? Теперь можно не беспокоиться: никто нас и не собирается преследовать, потому что им прекрасно виден наш маршрут на компьютере. Ты их просто за собой таскаешь, как дворняжка блох…