Текст книги "Хождение в Москву"

Москва украсилась дворцами в классическом стиле. Матвею Казакову мы обязаны Колонным залом в Охотном ряду, Сенатом в Кремле, где ныне резиденция президента России.

После освобождения Москвы от французов в 1812 году расцвел ампир – стиль позднего классицизма. Построек в этом духе множество, это – старое здание Московского университета на Моховой, Манеж, особняки в переулках Арбата, Пречистенки.

Царившая свыше полувека в 1830—1890-е годы эклектика черпала выразительные средства в арсенале всех предыдущих стилей. Николай I не хотел подражать Европе, бурлившей революциями. Его Большой дворец в Кремле, храм Христа следовал образам Византии и Руси.

На рубеже ХIХ—ХХ веков многие здания в центре города повторяли образы далекого прошлого. Таковы Верхние и Средние торговые ряды на Красной площади, здание Московской городской думы, Исторический и Политехнический музеи, главенствующие в центре города. ЦУМ, универмаг, похож на готический замок, а здание Музея изобразительных искусств имени Пушкина с портиком и колоннадой напоминает классический храм.

За эклектикой наступил недолгий век модерна, возникшего благодаря появлению новых архитектурных идей, строительных технологий, конструкций и материалов, таких, как стекло и металл. В стиле модерн – Сандуновские бани, здание Художественного театра, гостиница «Метрополь», особняк Саввы Морозова на Спиридоновке... Фасады потеряли классическую симметрию, колонны и портики, – дома стали сложнее в плане, свободнее и разнообразнее.

Модерн недолго торжествовал. Его вытеснил конструктивизм, который творил объемами, плоскостями. Стены зданий сооружались из железобетона и стекла. В этом стиле – дома рабочих клубов, появившиеся в 20-е годы, Дворец культуры автозавода, здание «Известий». На Мясницкой по проекту корифея конструктивизма француза Ле Корбюзье среди старинных усадеб и особняков распростерся громадный дом, в котором воплотились все принципы новейшей архитектуры с ее подчеркнутой целесообразностью.

Одновременно с этим зданием напротив Кремля в середине тридцатых годов ХХ века построен дом с колоннадой на Манежной площади архитектора Жолтовского. Сталин отверг конструктивизм и дал дорогу последователям Жолтовского. Вождь считал: победившему пролетариату ближе стиль ампир, господствовавший в Европе в эпоху революций. Так возник в Москве стиль, получивший название «сталинского ампира». На главных улицах пролетарской столицы стали воздвигаться дома с колоннами и пилонами, портиками, карнизами. Они определили облик советской Москвы.

Высотные здания напоминают башни Кремля, Коломенского, но в большем масштабе. Стены советских высоток, которые противостояли небоскребам Америки, облицованы белыми плитами в память о белокаменной Москве.

Взявший в руки власть Хрущев круто развернул зодчество в сторону примитивного конструктивизма. По мановению его руки исчезли с фасадов колонны и портики, башни и шпили. Строительная индустрия на линиях домостроительных комбинатов штамповала типовые дома, где гармония проверялась не алгеброй, а геометрией. Безликие коробки заполнили просторы города. Они проникли и в центр, даже на Арбат, Садовое кольцо. Исключением из правил выглядят стадион в Лужниках и Дворец в Кремле, где авторам позволили творить.

Зодчеству вернули утраченную свободу после революции 1991 года. Раскрепощенная архитектура, прежде зажатая строительными нормами и правилами, обязательными на одной шестой земного шара, показала, на что она способна. Архитектору возвратили утраченную власть на строительной площадке. Проектам вернули индивидуальность. По всей Москве поднялись дома, непохожие на типовые корпуса башни. Новые высотные здания встают со всех сторон на землях бывших окраин. Черты новейшей архитектуры предстают во множестве домов, поднявшихся над морем типовых кварталов. У этих жилых образований есть названия – «Алые паруса», «Эдельвейс», «Воробьевы горы». В их стенах просторные комфортабельные квартиры, о которых советский человек не мог мечтать.

За десять лет возрождены разрушенные памятники в Кремле и на Красной площади, храм Христа, открылись «Охотный ряд» и «Атриум», превзошедшие самые большие торговые ряды старой Москвы. Преобразилась пустынная Манежная площадь, Поклонная гора, появились «Новая опера» и Новая сцена Большого театра, пешеходные мосты, деловые центры высшего класса, новые памятники и музеи. Все это – разбег в ХХI век, сулящий Москве благие перемены.

Куранты. Перезвон курантов Кремля слышат по радио миллионы людей на земном шаре.

Не раз случалось так, что московские башни, где водружались куранты, рушились, а железные часы продолжали нести службу на другом месте. Так произошло с курантами, которые видны на шпиле речного вокзала в Химках. Подняли сюда и старинный четырехпудовый колокол, отлитый в Москве.

Часы разрушенной Сухаревой башни установлены в Коломенском над Передними воротами царской усадьбы, ставшей музеем. В его часовой палате хранятся среди других механизмов куранты Соловецкого монастыря. Они постарше курантов Спасской башни и сделаны в 1539 году новгородцем Семеном по прозвищу Часовик.

Великолепны куранты Казанского вокзала. Колокол установлен наверху часовой башни. Циферблат синий, на нем золотятся стрелки, цифры и знаки Зодиака. Такой небесно-синий циферблат когда-то красовался и у главных часов Кремля.

На башне Киевского вокзала, построенной по проекту инженера Ивана Рерберга, установлены в начале ХХ века часы с боем. Другая башня с курантами высится в начале Ильинки рядом со зданием, построенным Иваном Рербергом. И здесь часы идут и играют, точно отмеряя время.

Когда строили высотное здание Московского университета, то на четырех его башнях над жилыми корпусами появились огромные циферблаты часов, но без боя и музыки. Эти часы – самые большие в Москве. Минутная стрелка, длиной в 4,2 метра, превосходит стрелку кремлевских курантов. Первоначально часы университета имели многопудовый металлический механизм с недельным заводом, маятником и гирями. Но затем этот романтический анахронизм заменили обычным электромотором, который и приводит в действие стрелки. Они олицетворяют круговорот жизни и будут служить еще долго, если не всегда, конкурируя с часами, где стрелок нет.

Когда строили новое здание Курского вокзала, впервые установили часы электронные. Стрелок у часов нет. На их экране высвечиваются минуты и часы. Электронные часы сейчас появляются повсеместно. Московские аэровокзалы предпочитают стрелкам цифры электронных часов. Они отсчитывают время и на станциях метро, где прежде вращались стрелки.

Сохранились в Москве старинные солнечные часы. Одни из них установлены на фасаде здания на Никольской улице, где находился первый русский печатный двор Ивана Федорова. Дом этот сооружен после пожара 1812 года в старинном русском стиле. На его стене укреплена белокаменная плита с цифрами, установленными в непривычном порядке: вверху 4, ниже в ряд идут 5, 6 и так далее до 12, за ними – 1 и в отдалении цифра 2. От полукруга, напоминающего солнце, вверх расходятся лучи. Примерно в середине плиты расположена пластинка, похожая на крыло современного самолета. В ясный день от нее на цифры отбрасывается тень, указывая время. Солнечные часы видны и на фасаде старого здания Московского университета на Моховой, восстановленного после пожара 1812 года.

Все часы – солнечные, механические, электромеханические и электронные – мы сверяем по самым современным, тем, что идут под Москвой в подземной лаборатории, где находится Государственный эталон времени и частоты РФ. Тут идут кварцевые часы, а ход их контролируют атомные. Они не спешат и не отстают, делая в секунду 142 040 575 180 колебаний, ходят в ногу со временем. Такие вот теперь куранты.

Строить башни нелегко, и чем выше – тем труднее; каждая рукотворная вершина – вызов природе и ее закону, по которому все, падая, притягивается к центру Земли. Первыми башнями окружили Кремль. Они выглядели грозно, служили воротами неприступной крепости, назывались стрельницами.

У Кремля 20 башен! В XVII веке, когда Москве перестали угрожать неожиданные набеги врагов, башни потеряли оборонное значение, утратили суровый вид. Их украсили шатрами, на главной Спасской башне водрузили куранты – главные часы государства.

Самая высокая башня старой Москвы – колокольня в Кремле на Соборной площади. Ее называют Иван Великий. Она стоит под золотым куполом, напоминающим боевой шлем. Под ним ниже золотой купол звонницы с колоколами.

Этот столп оповещал народ о самых важных событиях в жизни государства, смерти великих князей и царей, рождении наследников, набегах врагов и пожарах, нередко постигавших средневековый город. Иван Великий служил дозорной вышкой, где дежурили часовые, вглядывавшиеся вдаль. Они смотрели, не мчится ли к Москве вражеская конница, поднимая клубы пыли. Иван Великий века играет еще одну роль – центра, архитектурной доминанты Кремля.

Двойную роль – информационную и градостроительную – играли и другие московские колокольни. Они главенствовали на каждой улице Москвы, звонили в дни памяти святых, которым посвящались храмы. «Будет и на нашей улице праздник», – говорили в старину москвичи, заслышав колокольный звон у соседей.

Высокие колокольни, под стать Ивану Великому, окружали город с разных сторон; особенно много их было на юге, откуда чаще всего подступали орды захватчиков. Именно там расположились крепости-монастыри: Данилов, Донской, Новодевичий. И над каждым вздымаются башни, колокольни.

У сломанного Симонова монастыря и сохранившегося Андроникова монастыря колокольни поднимались на сто метров, выше Ивана Великого! Их разрушили до войны во времена Сталина.

Купола и колокольни церквей создавали поразительный силуэт Москвы, восхищавший заморских путешественников. В XIX веке над городом поднялись каланчи пожарных частей. Некоторые из них сохранились – в Сокольниках, на Селезневской улице, где под каланчой бывшей Сущевской пожарной части находится музей истории пожарного дела.

В ХХ веке Москва разрослась, ее старинные башни утонули в море многоэтажных домов. Советская власть разрушила сотни храмов и колоколен. Город с высоты птичьего полета казался хаотичной массой.

Вот почему после Победы над Москвой поднялись башни семи высотных зданий. Среди них два жилых дома: на Котельнической набережной и Кудринской площади, две гостиницы: «Украина» и «Ленинградская», два министерства на Садовом кольце и Московский университет. Они частично вернули столице ее живописный силуэт.

Под звездами высотных зданий заняты делом радисты, метеорологи, связисты, диспетчеры аварийных служб, «Скорой помощи», такси...

Радио и телевидение дали толчок появлению в Москве новых башен. В первые годы советской власти на Шаболовке по проекту инженера Шухова построена стальная радиомачта, ставшая памятником инженерного искусства. Шуховская башня сыграла роль первой телевизионной башни.

В 50-е годы связисты обосновали необходимость башни высотой в полкилометра. Московский инженер Николай Никитин создал конструкцию небывалой железобетонной башни в 533 метра. Эта башня – великая труженица. Она не только передает программы Центрального телевидения. Ее 44 этажа стали местом службы метеорологов высотной станции «Москва», на ее стволе повисли этажи ресторана «Седьмое небо», смотровые площадки, откуда можно в ясную погоду любоваться видом Москвы. На верхнем этаже, где башня сужается до размеров маленькой комнаты, установлены приборы специалистов, исследующих повадки молний.

Ну а появятся ли в городе новые башни? Да, и очень много, около 200! На территории Москвы, в пределах МКАД, определены 60 мест, где намечено построить небоскребы. Они возводятся по сторонам Третьего транспортного кольца. В панораме города в разных концах поднялись башни жилых комплексов «Алые паруса», «Воробьевы горы». У Сокола сооружено самое высокое здание Европы под названием «Триумф-палас». Жилые этажи находятся у новых высоток на уровне 40 этажа и выше. А это по международным правилам здания, которые считаются небоскребами.

Самую высокую башню «Россия» высотой 646 метров задумано поднять на Пресне, где возводятся здания делового центра. Ему пока не придумали достойного названия. На проектах архитекторов это «Москва-Сити», знак того, что и у нас будет деловой центр, не уступающий Сити в Лондоне. Мэр Москвы предлагает назвать его «Великий Посад». У меня есть предложение – перевести словосочетание «Москва-Сити» на русский язык и официально именовать «Москва-град».

Дворцы. Самые красивые здания Москвы – дворцы. Их сравнительно немного, меньше, чем в Санкт-Петербурге, меньше, чем в Париже и Лондоне, в силу того, что двести лет до 1918 года правительство России, царский двор, министерства, Синод, Адмиралтейство, Главный штаб дислоцировались на берегах Невы. Там и сооружались на государственные деньги правительственные учреждения, великолепные дворцы императора, великих князей, аристократов, министров, банкиров.

Первые дворцы возводились в Кремле. Их строили из бревен, они не отличались большими размерами. Как выглядели эти палаты, археологи представляют в общих чертах, ни одного такого здания не сохранилось. Когда Москва добилась независимости, перестала быть данником Золотой Орды, великий князь смог возвести на Боровицком холме каменный дворец. Это произошло в 1491 году. От того великолепного сказочного чертога сохранилась на Соборной площади парадная зала. Ее восточный фасад отделан белым граненым камнем, отсюда произошло название – Грановитая палата. Величалась она Большой и Большой Золотой. Площадь зала – 495 квадратных метров – говорит сама за себя. Каменные своды опираются на единственный столп. В ХV веке это было верхом инженерного искусства.

Пятьсот лет под сводами палаты отмечались важнейшие события в жизни государства. В разное время в ней проходили торжества: по случаю взятия Казани, победы в Полтавской битве. Эта старинная палата принимала участников Парада Победы в 1945 году. Устраивает в ней приемы и Президент России в наши дни.

Другой сохранившийся древний дворец Кремля – Теремной. Этот первый каменный жилой царский дом построен русскими мастерами наподобие деревянных хором в первой половине XVII века. Его верхние этажи переносят нас во времена допетровской Руси: сводчатые комнаты, расписанные яркими красками, дивными узорами, от пола до потолка высятся изразцовые печи, резные порталы-входы поражали каждого входящего в это жилище московского царя.

От ХVII века дошел до нас еще один жилой дворец – Потешный, названный так потому, что в нем происходили при царе Алексее Михайловиче потехи – первые театральные представления для царя, его семьи и приближенных. Этот дворец возрожден во всей своей красе вместе с домовой церковью. Ее купола сияют золотом над высокой западной стеной Кремля.

На месте древнего сломанного дворца на вершине Боровицкого холма в середине ХIХ века сооружен Большой Кремлевский дворец.

Хрущев построил в Кремле Дворец съездов. В его главном зале шесть тысяч мест. Белокаменные призмы-пилоны служат рамой для прозрачных стен.

За пределами Кремля дворцы появились в начале XVIII века. Петр I, у которого с Кремлем связывались тягостные воспоминания о кровавых переворотах и восстаниях, перенес резиденцию на берега Яузы. Он и его преемники, включая Екатерину II, сооружали дворцы здесь.

В бывшей Немецкой слободе, где жили иностранцы, сохранились два таких дворца. Лефортовский дворец (на 2-й Бауманской, 3, бывшая улица Коровий Брод) построен для соратника царя генерала и адмирала Франца Лефорта, не успевшего в нем пожить. Его второе историческое название – Меншиковский дворец, так как им владел после смерти Лефорта князь Александр Меншиков. В этом дворце устраивались петровские ассамблеи, с музыкой, танцами и обильными возлияниями.

Рядом на улице под номером 5 – Слободской дворец, названный так, поскольку находился в бывшей слободе. Он принадлежал канцлерам России – Бестужеву-Рюмину и Безбородко, ведавшим внешней политикой империи. По заказу императоров зданием занимались в ХVIII и ХIХ веках лучшие архитекторы Петербурга и Москвы. Из частных рук при Николае I дворец перешел Ремесленному заведению Воспитательного дома, ставшему Высшим техническим училищем, первым Политехническим институтом Москвы.

В Слободском дворце после нападения Наполеона собрались представители всех сословий Москвы, перед ними произнес речь Александр I: «Будем действовать – время всего дороже». Дворяне и купцы пожертвовали после его речи много денег армии и ополчению. Этот эпизод помянут Львом Толстым в романе «Война и мир»: «...У Слободского дворца стояло бесчисленное количество экипажей».

Третий дворец на Яузе (Первый Краснокурсантский проезд, 3/5) – Екатерининский, поражающий размерами и красотой. Это единственный в Москве императорский дворец, сооруженный по образу и подобию тех, что украшали Санкт-Петербург, столицу империи. Екатерина II решила построить в Москве новую резиденцию и не скупилась на расходы. Ее возводил Карл Бланк по проекту придворного архитектора царицы Ринальди. Фасадом занимался по ее просьбе выписанный из Италии Кваренги. Главный фасад украшают 16 колонн коринфского ордера. Это самый большой дворец XVIII века. Но пожить в нем Екатерина II не успела, а наследник Павел I, делавший все наперекор матери, передал дворец военным, где они и обитают с тех пор.

В век Екатерины разбогатевшее после удачных войн дворянство могло позволить себе сооружение домов, соперничавших с царскими дворцами. Все они проектировались в классическом стиле, с колоннадами и портиками. Со временем крупные эти здания перешли в руки казны или города и стали музеями, библиотеками, институтами.

Один из таких дворцов – всем известный Дом союзов с Колонным залом, творение Матвея Казакова. Другой дворец – Пашков дом, бывший Румянцевский музей. Этот замок на холме, напротив ворот Кремля, создан, как предполагают, Баженовым, в чем я лично сомневаюсь.

Красное здание на Тверской улице, 13, служило в ХVIII и ХIХ веках резиденцией московским генерал-губернаторам. После Февральской революции его захватил Московский Совет. При расширении главной улицы дворец надстроили, сохранив образ классического сооружения, и передвинули в глубь квартала. После известных событий 1991—1993 годов в доме стало заседать правительство города, здесь находится резиденция мэра Москвы, но парадные залы и комнаты сохранили интерьеры прошлого.

Другой красный дворец, на Тверской улице, 21, принадлежал Английскому клубу, членом которого состоял Пушкин и многие аристократы. При советской власти старинное здание передали Музею Революции, ставшему в наши дни музеем современной истории.

В ХIХ веке, кроме Большого Кремлевского, не построено ни одного дворца, равного по размерам тем, что заказывали архитекторам в ХVIII веке.

Советская Москва начала строить клубы и дворцы культуры для рабочих. В 20—30-е годы их проектами занимались лучшие архитекторы СССР. Всем известен в Сокольниках клуб имени Русакова в авангардном стиле, построенный Константином Мельниковым, Дворец культуры автозавода сооружен братьями Весниными на месте сломанного Симонова монастыря. Большой зал в нем рассчитан на 1200 мест. Во дворце много других залов и помещений, библиотека.

Традиция строить дворцы и клубы вблизи заводов и фабрик возродилась в шестидесятые годы. Такие комплексы культуры и спорта получили автозавод «АЗЛК», нефтеперерабатывающий, имени Ильича, Первый ГПЗ. В концертном зале Дома культуры Первого подшипникового завода во время представления мюзикла «Норд-Ост» чеченские бандиты захватили зрителей в заложники. Их освобождение закончилось трагедией, смертью многих из них.

Москва первой начала строить дворцы для детей. Вначале под них приспосабливали бывшие особняки аристократов и купцов. В 50-е годы сооружен ансамбль Дворца пионеров на Воробьевых горах. В нем есть большой концертный зал, спортзал, библиотека, зимний сад, комнаты для разных занятий.

На Комсомольском проспекте памятником советской Москвы стоит Дворец молодежи. Проект выполнен архитектором Яковом Белопольским, построившим цирк и много других зданий на юго-западе.

XX век выразился в Москве во Дворцах спорта. Первый из них появился в Лужниках. Его отличали масштабы – он рассчитан на 17 тысяч зрителей. К Олимпийским играм 1980 года приурочен Олимпийский дворец у проспекта Мира. Под его крышей трибуны на 45 тысяч мест. Огромный зал разделяет стена, способная раздвигаться и превращать пространство в два зала, где можно одновременно проводить и соревнования, и концерты. Рядом с ним крупнейший бассейн. Дворцы спорта в 1980 году появились на Ленинградском проспекте, в Измайлово, в кварталах на северо-западе города.

В «День города» 2004 года в Крылатском, где находится Гребной канал и велотрек, открылся крупнейший в Европе Ледовый дворец.

На рубеже ХХ – ХХI веков Москва переживает строительный бум. В новых жилых районах строятся бассейны, спортивные комплексы, возводятся искусственные горы для катания на лыжах. Но дворцов, таких, как в прошлом, заказывать некому. Государству, заводам и фабрикам не до них.

...Когда историки пишут о возвышении Москвы, то обязательно отмечают, что город возник на скрещивании важнейших сухопутных и водных путей. А по ним везли товары от моря до моря. Подчеркивая это обстоятельство, Иван Забелин писал: «Торговые и промышленные сношения нашей древности уже намечали здесь место для знатного торгового узла...»

Здесь – это у стен Кремля, вблизи пристани, куда подвозили товары и по воде, и по суше. Позднее торжище передвинулось выше и в конце концов заняло место напротив восточной стены Кремля. Когда взамен белокаменных стен поднялись новые, из кирпича, снесли перед Кремлем все строения. Так образовалась в 1493 году площадь, получившая название сначала Торг, потом Красной, то есть красивой.

Лавки оттеснили на восток, туда, где находится ГУМ. Первые каменные торговые ряды появились на площади в конце XVI века. Второй раз кирпичные ряды построили после войны 1812 года; они простояли до конца ХIХ века, когда окончательно обветшали. Вместо них по проекту архитектора Померанцева возвели в 1893 году новые Верхние торговые ряды в «русском стиле». О них тогда писали: «Выдающиеся сооружения в ряду торговых помещений не только России, но и Западной Европы». Три продольных и три поперечных пассажа перекрыли стеклянной крышей, выполненной по проекту инженера Шухова. Крыша – также выдающееся сооружение. На каждый из трех пассажей пошло по 20 тысяч обычных стекол, не считая так называемых корабельных стекол, уложенных там, где проходят мостики.

Прибавьте к стеклам 50 тысяч пудов железа на крышу, хотя на вид она легкая и невесомая. Фасад отделан гранитом, песчаником, финляндским красным и донским синеватым мрамором. Это видимая часть здания.

Невидимая, подземная, часть состоит из трех продольных и трех поперечных пассажей. Строилось все с перспективой, можно сказать – на века. Ряды получили электричество, артезианский колодец, пароводяное отопление, систему пожарных кранов... Кроме традиционного кирпича (40 миллионов штук) использовали для внутренних сводов и стен железобетон, что было внове. В рядах находилось 1000 торговых помещений, не считая антресолей.

Фасадом на Красную площадь выходят Средние торговые ряды; они появились, как и Верхние ряды, в конце ХIХ века и предназначались в основном для оптовой торговли. В комплексе из пяти корпусов 400 торговых помещений. Строил Средние ряды в «русском стиле» архитектор Клейн. После 1918 года этот комплекс взяли в свои руки военные и держали его до последнего времени, передав управлению делами Администрации Президента России. Что будет – посмотрим. Думаю, ждать придется долго.

Первый универсальный магазин в Москве построил тот же Клейн, но в готическом стиле. Это всем известный в городе Центральный универмаг (ЦУМ), принадлежавший фирме «Мюр и Мерилиз». Его открытием положено начало появлению универмагов – магазинов нового типа, с небывалым прежде выбором товаров на все возрасты и вкусы. То был долгое время второй по величине магазин. Кстати, ЦУМ впервые стал торговать по методу самообслуживания, по образцам.

Другой гигант – «Детский мир» – появился на месте сломанного Лубянского пассажа, сооружен при Хрущеве по проекту архитектора Душкина. Новый глава партии и правительства, взяв в руки руль СССР, хотел показать миру, что коммунисты заботятся о детях. В этом магазине впервые появились эскалаторы. За сорок лет «Детский мир» устарел и обветшал, его ждет большая перемена.

Поразило всех в городе до революции открытие на главной улице «Магазина Елисеева и погребов русских и иностранных вин», подробно описанное Гиляровским в «Москве и москвичах». Бывший некогда особняк – салон Зинаиды Волконской – перестроили по заказу купца Елисеева в роскошный магазин колониальных товаров. В советской Москве он именовался гастрономом № 1. Григорий Елисеев-сын отличался тонким вкусом и большим размахом, как и его отец, и на парусных кораблях привез в Россию из заморских стран коллекцию вин. За выставку в Париже выдержанных французских вин Г. Г. Елисеев удостоился ордена Почетного легиона. Заданный им магазину стиль сохранился, век берегли интерьеры, отделанные с небывалой пышностью. Что видно хорошо после реставрации 2003 года. Как писал «король репортеров»: «Золото и лепные украшения стен и потолка производили впечатление чего-то странного. В глубине зала вверху виднелась темная ниша в стене, вроде какой-то таинственной ложи, а рядом с ней были редкостные английские часы, огромный золоченый маятник которых казался неподвижным, часы шли бесшумно». Часы эти идут и сейчас. И портрет основателя магазина украшает зал.

Долгое время «Елисеевский» считался самым крупным продовольственным магазином советской Москвы. По товарообороту его опередил гастроном «Новоарбатский» на Новом Арбате с залами на двух этажах. Подобные универсамы появились в новых районах, их торговая площадь – две тысячи квадратных метров. Под одной крышей работало 200 человек. Что казалось достижением. Большой универмаг на закате советской власти построен у трех вокзалов под названием «Московский». Его оснастили импортной техникой, продавцы могли обслуживать в час 20 тысяч покупателей.

В советской Москве торговало свыше пяти тысяч магазинов, на три продовольственных приходится два промтоварных. Это намного меньше того, что нужно для нормальной жизни в большом городе. Прилавки даже в лучшие времена СССР не заполнялись нужными товарами и к 1991 году совсем опустели. Понятно, почему с таким единодушием поддержали москвичи демократов, обличавших партийную номенклатуру, покупавшую продукты в недоступных распределителях.

Рыночная экономика произвела коренной переворот в торговле. На Манежной площади зажглись огни «Охотного ряда», превзошедшего ГУМ. Еще больше – «Атриум» на Садовом кольце у Курского вокзала, где под одной крышей магазины, кафе, кинотеатры. Центр Москвы тесен для современных торговых комплексов, таких, как «Рамстор», «Икеа» и им подобным. Поэтому они с невиданной прежде скоростью строятся на окраинах, по обеим сторонам МКАД. На пересечениях Кольцевой дороги с Волоколамским, Калужским, Можайским и другими загородными шоссе открылись невиданных масштабов магазины, число которых с каждым годом растет. К ним можно подъехать, поставить машину. И ходить вдоль торговых рядов, где все на виду, все есть, были бы деньги.

...Торговые ряды на Красной площади до революции 1917 года представали передовой линией торжища, кипевшего за стенами Китай-города. В центре его среди тысяч лавок привольно раскинулся Большой Гостиный Двор, имевший второе название – Старый Гостиный Двор. У этого огромного дома, построенного на рубеже XVIII и XIX веков, четыре адреса, потому что фасадами он выходит на две улицы и два переулка. Нужно прошагать свыше тысячи шагов, чтобы обойти вокруг колоннады этого здания.

Переулки носят старинные названия – Рыбный и Хрустальный, прежде на их месте шла торговля рыбой и стеклом. Улицы называют Ильинкой и Варваркой, они слыли в прошлом деловыми центрами и не потеряли своего значения в настоящем.

Гостиный Двор предстает бесконечным строем колонн, протянувшихся вдоль фасада. Колоннами Москву не удивишь. Но у Большого Гостиного Двора около 100 колонн, их строй прерывается вписанными между ними зданиями.

При строительстве возникало множество трудностей, связанных и с масштабами здания, и с гористым рельефом. Местность под ним с перепадом высоты между улицами. Как сообщает справочник 1841 года, этот излом достигал 8—10 саженей. Застраивать сразу целый квартал одним зданием всегда трудно. Из нелегкого положения зодчий нашел блестящий выход, и Старый Гостиный Двор стал украшением Москвы. В 1805 году, после долгих лет затянувшейся работы здание было целиком закончено. У него один автор – Джакомо Кваренги – и было множество хозяев – московских купцов. Как сообщает справочник, выпущенный архивистом Гастевым, в Старом Гостином Дворе насчитывалось 760 лавок, амбаров, палаток! Площадь корпусных строений достигала 3881 квадратной сажени, да внутри двора 2435 квадратных саженей.

Каждый купец покупал землю и начинал строить свою лавку. У одних дело шло быстро, другие не спешили. Вместо колонн коринфского ордера, запроектированных Кваренги, появились колонны в тосканском стиле, не стыковались разновысокие стены... История донесла до нас множество других, кажущихся теперь смешными, проблем давнего проекта. Но, в конце концов, все сделали по «конфирмованному» Екатериной II плану, хотя допустили отклонения.

В Гостином Дворе каждый мог подолгу ходить под его аркадами, огибавшими здание со стороны улиц и двора, попадая то в одну, то в другую лавку. В советской Москве уличные аркады застроили, о них напоминают большие арочные окна. А со двора аркады остались, и по ним можно было шагать, попадая на каждом шагу то в институт, то в типографию, то в управление, банк, сберегательную кассу, гараж, склады, мастерские, приемные пункты, геологические экспедиции.

Понадобилась революция 1991 года, чтобы все это было сметено, как говорится, могучим ураганом. Архитекторы получили задание возродить Гостиный Двор, перекрыть без единой опоры прозрачной крышей, превратить открытый двор в площадь для выставок, балов, презентаций, демонстраций мод…

Конструкция крыши принадлежит Нодару Канчели, московскому инженеру, который в конце ХХ века покрыл навесом трибуны Большой арены в Лужниках. Но стал Канчели всем известен не конструкциями Гостиного Двора и стадиона, а стеклянной крышей «Трансвааль-парка». Она покоилась на опорах. Одна из колонн, под номером 11, внезапно прогнулась и вызвала мгновенное обрушение крыши. Под ее обломками погибли люди, находившиеся в бассейне. Потрясенный конструктор доказывает экспертам, что случилась трагедия не от просчета в проекте, как утверждают, а от «внешнего воздействия» на колонну, то есть выстрела в нее неизвестными злоумышленниками. Сможет ли он это доказать?